Часть третья 4 страница. Читатель также должен знать, что Великое Княжество Ольгерда в те далекие времена

Читатель также должен знать, что Великое Княжество Ольгерда в те далекие времена именовалось следующими словами: "Великое княжество Литовское, Русское и Жемойтское". А русскими в том княжестве были жители сегодняшней Украины!

Московский же князь Димитрий Донской повелевал в 1380 году - московитами. А московиты никогда русичами не были.

"Всякий раз, едва доведется читать о событиях XII-XIII столетий, необходимо помнить: тогда "Русью" называли...-киевское, переяславское и черниговское княжества. Точнее: Киев, Чернигов, река Роись, Поросье, Переяславль - Русский, Северская земля, Курск. Сплошь и рядом в древних летописях пишется, что из Новгорода или Владимира (Суздальского. - В.Б.)... "ехали в Русь!" То есть - в Киев. Черниговские города - "русские", а вот смоленские - уже "нерусские".

/Бушков "Россия, которой не было", стр.117./

Украли слово "русский" у коренного народа Поднепровья, московиты значительно позже, когда понадобилось "великое прошлое" для империи, сколоченной Московией. Тогда и Куликовскую битву подали как попытку "освобождения от татаро-монгольского ига".

Итак, читатель, давай поглядим, действительно ли Дмитрий Донской такой уж "великий человек", сражавшийся за свободу Московии, или это обычный трусливый московский князь. Для чего вкратце проследим сам ход Куликовской битвы по Н.М. Карамзину:

"Войско тронулось и в шестом часу дня увидело неприятеля среди обширного поля Куликова".

/том V, стр. 40./

Вначале, как мы помним, произошел поединок Пересвета с Челубеем. Но об этом "сказатель истории Российской" умалчивает - то ли позабыл, то ли с определенной целью. Скорее - второе. Лишь там, где Димитрий Донской уже осматривает поле боя и "плоды великой победы", Н.М. Карамзин говорит вскользь:

"...и многие другие положили головы за отечество, а в числе их и Сергиев Инок Александр Пересвет, о коем пишут, что он еще до начала битвы пал в единоборстве с Печенегом, богатырем Мамаевым, сразив его с коня и вместе с ним испустив дух".

/том V, стр. 42./

Здесь я обращаю внимание читателя на тот факт, что единоборство представителей обоих сторон не могло закончиться ранее 7 часов утра, а скорее - позже.

Не станем забывать, что войска Мамая исповедовали Ислам и с восходом солнца верующие обязаны были принести молитву Великому Аллаху. Необходимо также помнить, что Куликовская битва произошла 8 сентября, когда солнце появляется над землей только к 7 часам утра.

А сейчас послушаем, как далее происходила битва:

"На пространстве десяти верст лилася кровь Христиан и неверных. Ряды смешались, инде Россияне(?) теснили Моголов, инде Моголы Россиян, с обеих сторон храбрые падали на месте, а малодушные бежали: так некоторые Московские неопытные юноши - думая, что все погибло (?) - обратили тыл...

Настал девятый час дня, сей Димитрий (Литовский. - В.Б.), с величайшим вниманием примечая все движения обеих ратий, вдруг извлек меч и сказал Владимиру: "Теперь наше время". Тогда засадный полк выступил из дубравы, скрывавшей его от глаз неприятеля, и быстро устремился на Моголов. Сей внезапный удар решил судьбу битвы, враги изумленные, рассеянные не могли противиться новому строю войска свежего, бодрого, и Мамай, с высокого кургана смотря на кровопролитие, увидел общее бегство своих... и бежал вслед за другими".

/том V, стр. 41./

Битва на этом закончилась.

Я еще раз подчеркиваю: уже к 10 часам войска Мамая бежали. Однако нас сотни лет пытались убедить, что в этой битве с обеих сторон сражалось триста тысяч человек.

Вот такие "песняры" "многие лета" "пели" Историю государства Российского. Интересны еще некоторые аспекты Куликовской битвы.

Оказывается, Димитрий Московский сделал сверхоригинальный ход перед сражением: он отдал свой княжеский убор и своего коня простому боярину, велел тому одеться в великокняжеские доспехи и стать под великокняжеским Московским Знаменем, то есть, заменить Димитрия, а сам, "замаскировавшись в одежду простого воина", ушел в ряды простолюдинов. Там он и сражался среди рядовой массы людей, где был оглушен и лежал без сознания у "срубленного дерева".

Князь не руководил битвой, как полководец, не управлял войсками в ходе сражения, а отчего-то запрятался среди простых воинов. Создается впечатление, что князь Димитрий Донской очень боялся появиться на Мамаевы глаза в своем княжеском обличье. Не странно ли?

Интересен и тот факт, что простому воину Димитрию московскому, абсолютно не принимавшему участия в руководстве боем, впоследствии присвоили всю заслугу в победе, возвели в лик "святаго", и даже приписали титул - Донской.

Сверхстранная логика великороссов!

Вспоминается эпизод из книги Константина Симонова "Живые и мертвые", когда к комбригу Серпилину привели переодетого в солдатское обмундирование полковника. Как негодовал комбриг, какие пронзительные порицания излил на голову полковника. Мол, недостойно русского офицера - прятаться от врага в солдатскую гимнастерку!..

А князю Димитрию Московскому это деяние, как видим, сошло с рук. Даже святым провозгласили.

Такова двойная мера русской истории и на сей раз.

Есть еще одна сторона Куликовской битвы, не исследуемая русскими историками, а принимаемая на веру от Екатерининской "Комиссии". По версии "сочинителей истории", на помощь Мамаю шел Литовский князь Ягайло. И не просто шел, он с войсками "в день битвы находился не более как в 30 или 40 верстах от Мамая".

/том V, стр. 42./

"...узнав ее следствие, он пришел в ужас и думал только о скором бегстве, так что легкие наши (Московские. - В.Б.) отряды нигде не могли его настигнуть".

/том V, стр. 43./

Оказывается, литовский князь Ягайло со своими свежими войсками настолько испугался потрепанного Московского войска, что прямо-таки улетучился от московитов. Это при том, что его родные братья Андрей и Димитрий (Полоцкий) со своими дружинами выступали на стороне Московского князя.

И невдомек "великороссам" задать самим себе простейший вопрос: возможно потому и побежали войска Мамая, что узнали о приближении войск Литовского князя Ягайла! Ведь для них не было секретом, что войска братьев Ягайла сражались на Куликовском поле, и стояли в самом центре сражения. Они не прятались, как Димитрий Московский, сражались открыто под своими княжескими знаменами. Тогда и трусость Димитрия Московского вполне объяснима. В случае поражения, он мог сослаться на принуждение литовских князей, мол захватили да принудили сражаться. А возможно так оно в действительности и было, - поход организовали Литовские князья, а Московского князя, всего лишь, обязали принять участие. Вспомните 1373 год!

Именно за несколько лет до Куликовской битвы, Великий Литовский князь Ольгерд "...вошел с Боярами Литовскими в Кремль, ударил копьем в стену на память - Москве и вручил красное яицо Димитрию".

Эта сторона вопроса русскими историками никогда не исследовалась. После запуска величайшего количества "примеса лжи" в мифологию о Куликовской битве у русского истеблишмента в этом не было необходимости, и представляло опасность.

Московская Правящая элита никогда не думала, что настанет время и "униженные инородцы" подвергнут их лживую мифологию честному исследованию.

Совсем недавно, во время работы над этой главой, у меня в руках, наконец, появилась книга "История Русов или Малой России" Георгия Конисского, Архиепископа Белорусского. Книга впервые напечатана в Москве, в 1846 году, в университетской типографии, хотя появилась за сто лет до этого и распространялась в рукописях.

Так вот, "История Русов" очень четко дает ответ на вопрос о времени освобождения Киевской Руси от татаро-монгольского владычества. Она утверждает: освобождение произошло в 1320 году, что яростно оспаривают "великороссы", особенно Н.М. Карамзин - "песенный сказатель величия Московии". Послушаем автора, написавшего свой труд значительно раньше Н.М. Карамзина, во второй половине XVIII века.

"Поэтому Гедимин Князь года 1320-го, пришел в земли Малорусские (уже терминология "великорусская". - В.Б.) с воинством своим Литовским, соединившись с Русскими (понятно, что с - Киевским, и ни в коей мере - не с Московским. - В.Б.), что состояло под командой воевод Русских Пренцеслава, Свитольда и Блуда да полковников Громвала, Турнила, Перунада, Ладима и других, изгнали с Малой Руси Татар, победив их в трех битвах и в последней, главной, над рекой Ирпень, где убиты Тимур и Дивлат, Князья Татарские, Принцы Ханские. После этих побед возобновил Гедимин правление Русское под начальством избранных народом лиц, а над ними поставил наместником своим из Русского рода Князя Ольшанского, после которого было из того же рода много иных наместников и воевод".

/Георгiй Кониський. "Iсторiя Русiв". Київ,

1991 рiк, стр. 41./

Освобождение Киевской Руси от татаро-монгольской зависимости в 1320 году, в результате чего украинский славянский этнос получил возможность сформироваться, как самостоятельный народ, стало одной из главнейших предпосылок, которые принудили московский истеблишмент в дальнейшем к запуску величайшего "примеса лжи" в сочиняемую великороссами собственную историю. Иначе они оставались детищем Золотой Орды, а история великороссов брала свое начало всего лишь со второй половины XII века.

Искажены особенно события и факты, происшедшие с 1150 по 1600 годы сначала в Ростово-Суздальской земле, а позже - в Московии.

Московская правящая элита не могла смириться с тем фактом, что после освобождения в 1320 году Киевской Руси, она еще более 200 лет оставалась в составе Орды. Платила дань и по-прежнему возносила в своих храмах молитвы Хану, как своему Государю, раболепствовала перед татарами.

Отсюда и родилась величайшая ложь о Куликовской битве, о великом святом трусе, Димитрии Донском, об уничтожении татарского стопятидесятитысячного войска всего лишь за 3-4 часа. И прочая, и прочая, и прочая. Чего не сочинишь, когда отсутствуют критические и сдерживающие факторы, а своя рука - владыка.

Возвращаясь к Куликовской битве, хочу обратить внимание читателя на очень интересную деталь, высказанную Н.М. Карамзиным на одной из страниц своей "Истории...".

Вот какими словами он "воспел" войско Димитрия Московского, собранное перед походом:

"Великий Князь хотел осмотреть все войско, никогда еще Россия (Московия. - В.Б.) не имела подобного даже в самые счастливые времена ее независимости и целости; более стапятидесяти тысяч всадников и пеших стало в ряды, и Димитрий, выехав на обширное Поле Девичье, с душевною радостию видел ополчение столь многочисленное, собранное его Монаршим(?!) словом в городах одного древнего Суздальского Княжения, некогда презираемого(!!) Князьями и народом (!!) южной России".

/Н.М. Карамзин "История...", том V, стр.38./

Ай да Н.М. Карамзин! Какую уронил жемчужину. Даже поблагодарить хочется этого сверхопытного "повествователя". Такую мысль, вечно прятанную великороссами, - взял да произнес вслух.

Послушайте и запомните навсегда: "...видел ополчение... собранное в городах одного... Суздальского Княжения, некогда презираемого Князьями и народом южной России (то есть Киевской Руси. - В.Б.)".

Этими словами Н.М. Карамзин выдал простому читателю "Истории..." величайшую истину, а именно: Суздальское княжество и позже, отпочковавшееся от него - Московское, были местом ссылки низкородных князей - неудачников; княжество нищее, малолюдное и во времена Киевского величия, абсолютно презираемое. Возникает закономерный вопрос: неужели после этих слов Н.М. Карамзина кто-либо поверит, что в XI-XIII веках предки украинцев - поляне, древляне, уличи, тиверцы и т.д. бежали или "текли" в эти "презираемые" земли, дабы, смешавшись с "чудью", создать нацию великороссов.

Думаю, читатель еще раз смог убедиться во всей надуманности русской гипотезы о "перетоке" людей из Киевской Руси в Московию - лживой идее Российской империи, при помощи которой московский истеблишмент пытался объяснить свое славянское происхождение. И еще на одну мысль Н.М. Карамзина необходимо обратить внимание: он с величайшей гордостью противопоставляет московитов народу "южной России", то есть украинцам. Читатель ведь понимает - речь идет об Украине или по великорусскому - "Малороссии".

Во времена жизни Н.М. Карамзина с величайшей помпой восхвалялось все великорусское, и почти с презрением и барской снисходительностью говорили об инородцах, особенно о покоренных Московией славянах - украинцах и поляках. О белорусах вообще не упоминали, их как бы и не существовало. Мол, глядите, какими недальновидными были ваши предки, теперь по праву "презираемые" великороссами.

А как величественно звучат слова: "собранное его Монаршим словом". Чувствуете? Это уже прямой предок Монарха, а Империя уже с того дня запрограммирована от Варшавы до Тихого океана. Не иначе!

И совсем позабыл Карамзин, что Димитрий вовсе не Монарх, а всего лишь - вассал, ездивший в Золотую Орду к Хану, дабы ползать в ярме и вымаливать ярлык на удельное княжение в настоящей Империи. Но разве об этих мелочах должен всегда помнить великоросс. Зачем? Ему захотелось "сочинить" величественную историю именно Российской Империи. А это занятие в те, да и последующие времена, очень поощрялось, ибо позволяло уже в 1380 году заиметь не мелкий Московский Улус, живущий разбоем, а именно - Россию.

Вот таким образом, сознательно запуская в повествование "примес лжи" и отсебятину, с намеками да ухищрениями, выдавая желаемое за действительность, писалась История Московии.

А сейчас автор предлагает посмотреть, что произошло в Московии после Куликовской битвы, о чем русские историки всегда говорили скороговоркой, а чаще просто умалчивали. Особенно в учебниках для молодого поколения, как своего, так и инородного. А уж поведать об обычной трусости самого князя Димитрия, считалось кощунством и святотатством. Однако послушаем факты самой истории.

Побитый Мамай был всего лишь одним из многих правителей татаро-монгольской Империи, раздираемой в те годы склокой.

В том же 1380 году, поддержанный другими Чингисидами, но особенно, великим Тамерланом, к власти в Золотой Орде пришел Хан Тохтамыш. Он в течение года навел в Орде жестокий порядок и повелел Димитрию срочно отправить ему в помощь Московскую дружину.

То ли Димитрий попытался потянуть время, то ли он не успел вовремя исполнить приказ, но так уж случилось, что Московский князь попал в 1382 году в немилость к Тохтамышу. Здесь не стоит даже допускать мысли, что Димитрий московский уже подумывал о собственной государственности. Это очевидная ложь. Он в свое время получил благодарственное письмо Тамерлана и знал, кто стоит за спиной Тохтамыша.

И дабы наказать неисполнительного Димитрия, Хан Тохтамыш в 1382 году двинул свои войска на Москву. При том, не трогая ни Тверское, ни Рязанское, ни Владимирское великие княжества.

В той ситуации Князь Московский Димитрий, победитель Куликовского поля, "дал обыкновенного труса". Взял да сбежал с Москвы, бросив на произвол судьбы своих подданных.

Но Н.М. Карамзину никто и никогда бы не позволил вот так запросто написать - струсил! Поэтому, осквернив всех князей - соседей Москвы, Карамзин, лизоблюдствуя, таким образом описывает бегство Димитрия Московского:

"Прошло около года... Вдруг услышали в Москве, что Татары захватили всех наших купцов в земле Болгарской и взяли у них суда для перевоза войска Ханского через Волгу; что Тохтамыш идет на Россию (простим Н.М. Карамзину возвеличение Московии. - В.Б.)... и Великий Князь (уже оказывается совсем не Монарх! - В.Б.), потеряв бодрость духа (не струсил, а всего лишь "потеряв бодрость духа". - В.Б.), вздумал, что лучше обороняться в крепостях, нежели искать гибели в поле. Он удалился (?) в Кострому с супругою и с детьми, желая собрать там более войска и надеясь, что бояре, оставленные им в столице, могут долго противиться неприятелю".

/Н.М. Карамзин "История...", том V, стр. 45-46./

В дальнейшем при опасности будет удирать из Москвы каждый московский князь, вплоть до Ивана Грозного. Трусость у московских Рюриковичей хроническая. А вот то, что Димитрий сбежал в Кострому, "желая собрать там более войска", элементарная ложь. Кострома была глухой, затерянной в лесах глубинкой Московского Улуса. Эту мысль мы вскоре проследим и у Н.М. Карамзина. Не может ведь будущий "помазанник" просто струсить да удрать. Почему и старается "писатель истории" оправдать Димитрия Московского.

Но если Карамзин с лакейской преданностью оправдывает князя, то послушайте, как он клеймит за то же деяние Митрополита. Вот она старая великорусская двойная мера, для своих и для чужих.

"Сам Митрополит Киприан выехал из столицы в Тверь, предпочитая собственную безопасность долгу церковного Пастыря, он был иноплеменник! Волнение продолжалось, народ, оставленный Государем и Митрополитом, тратил время в шумных спорах и не имел доверенности к Боярам".

/Н.М. Карамзин "История...", том V, стр.46./

Глядите, сбежали-то оба и Н.М. Карамзин в последнем предложении признает этот факт. Но с презрением осудив Митрополита Киприана, кстати, не обязанного заниматься войной, (иноплеменник, присланный Константинополем! - В.Б.) оправдал своего великоросса-князя по долгу обязанного возглавить оборону Москвы. Видите - "князь удалился". Он чист и перед Богом и перед совестью! Как ни горько, но у "великороссов" именно таков стандарт. И здесь иного не дано.

Как ты думаешь, уважаемый читатель, кто в 1382 году возглавил оборону Москвы? Оказывается, "...явился достойный Воевода, юный Князь Литовский именем Остей, внук Ольгердов... Умом своим и великодушием, столь сильно действующим в опасности, он восстановил порядок, успокоил сердца, ободрил слабых..."

/Н.М. Карамзин "История...", том V, стр.46./

Появление во главе обороны Москвы Литовского Князя развеяло еще один миф Русской истории - миф о единстве русского князя и "русского народа". Князь был пришлым человеком. И даже в 1382 году он правил всего лишь опираясь на монголо-татарский ярлык. Мог просто сбежать в тяжелую минуту, как Димитрий Донской.

Необходимо, уважаемый читатель, также помнить - Литва, в противоположность Москве, никогда не подчинялась Орде, даже проигрывая отдельные битвы; не платила татаро-монголам дань, как это делали московиты в течение сотен лет. Поэтому, впоследствии, Московия лютой ненавистью ненавидела Литву и Украину, не склонивших своей головы перед Золотой Ордой. Великое Литовское княжество, в которое входили народы Литвы, Украины и Белоруссии, было всегда той занозой, которая напоминала Московии о трехсотлетнем унижении перед татаро-монгольскими пришельцами.

К несчастию, Москва и на этот раз была покорена, уничтожена и сожжена. Юный Литовский князь Остей погиб, защищая Москву. Князь Димитрий, так званый Донской, отсиделся с семьей в далекой лесной глухомани, ожидая в страхе, не разыщет ли его Тохтамыш.

Все же сберегся! И даже святым стал впоследствии.

Такова судьба Москвы 1382 года, спустя два года после Куликовской битвы.

"...Какими словами, - говорят Летописцы, - изобразим тогдашний вид Москвы? Сия многолюдная столица кипела прежде богатством и славою, в один день погибла ее красота, остались только дым, пепел, земля окровавленная, трупы и пустые, обгорелые церкви. Ужасное безмолвие смерти прерывалось одним глухим стоном некоторых страдальцев, иссеченных саблями Татар, но еще не лишенных жизни и чувства".

"Войско Тохтамышево рассыпалось по всему Великому Княжению (А Монархии, оказывается, и в помине нет! - В.Б.). Владимир, Звенигород, Юрьев, Можайск, Дмитров имели участь Москвы".

/Н.М. Карамзин "История...", том V, стр. 48-49./

Но вот на сцене появляется и сам князь Димитрий. Татары-то ушли.

"Тохтамыш оставил наконец Россию (Автор говорит о Московии. - В.Б.)...

С какою скорбию Димитрий и Князь Владимир Андреевич, приехав с своими Боярами в Москву, увидели ее холодное пепелище и сведали все бедствия, претерпенные отечеством, и столь неожидаемые после счастливой Донской битвы!

"Отцы наши, - говорили они, проливая слезы, - не побеждали Татар, но были менее нас злополучны".

/Н.М. Карамзин "История...", том V, стр.49./

Собрать войско Димитрий, как видим, позабыл. Да и не водилось оно в лесной глухомани. Прибыл всего лишь со своими боярами. Где уж здесь до войска, когда по Н.М. Карамзину только в Москве "погребли мертвых" на "300 рублей" - 24 тысячи человек, не считая заживо сгоревших, утонувших, да угнанных Тохтамышем в рабство. По очень осторожным прикидкам все подвергшиеся разорению княжества потеряли в 1382 году около 100 тысяч человек. Величайшие потери по тем далеким временам.

И вот что интересно - татары не простили Мамаю Куликового поражения: он был ими убит. А трус, сбежавший от своих подданных и принесший на свою землю страшное нашествие, со временем был прозван "Донским" и возведен в лик "святаго".

А будущий "святой", князь Димитрий Иванович, как прежде стал выпрашивать у Золотой Орды "ярлык" на московское княжение. Круг замкнулся.

И дабы покончить с этим московским князем, приведу еще такие слова Н.М. Карамзина, подытожившего служение Димитрия Московии:

"Таким образом Летописцы... не ставят ему (князю Димитрию. - В.Б.) в вину, что он дал Тохтамышу разорить Великое Княжение (при позоре это не Русь, не Государство, а всего лишь - "Великое Княжение". Вот так - заумно! - В.Б.)... и тем продлил рабство отечества до времен своего правнука.

Димитрий сделал, кажется, и другую ошибку: имев случай присоединить Рязань и Тверь к Москве, не воспользовался оным...".

/Н.М. Карамзин "История...", том V, стр.59-60./

Логика великоросса проста до убожества: все можно простить Московскому князю - и гибель сотни тысяч собратьев, и трусость, и предательство, нельзя лишь упускать возможность присоединить к Московии еще один кусок "земли русской". Здесь надобно хватать, не задумываясь.

Уважаемый читатель, прости автору, - я устаю временами разгребать эту историческую грязь и вымыслы. Мне иногда хочется забросить исследования, прикоснуться к чему-то светлому и чистому. И я забрасываю материал на месяцы, обхожу его стороной, дабы не бередить душу. Но в истории великороссов ничего не меняется и поныне. Волны шовинизма и плачь о потерянных "землях русских" вновь и вновь обрушиваются на людей по телевидению, радио, из газет. И автору ничего не остается, как снова брать в руки "писания великороссов" и снова искать правду, отсеивая вымысел и ложь.

После смерти Димитрия, о котором все тот же Н.М. Карамзин сказал: "он не имел знаний, почерпаемых в книгах, но знал Россию и науку правления", на княжение в Москве был посажен Золотой Ордой его сын Василий, правивший с 1389 по 1425 год.

"Димитрий оставил Россию,...юный сын его, Василий, отложил до времени мысль (А была ли эта мысль - никому не известно. Великороссам всего лишь так хочется думать. - В.Б.) о независимости и был возведен на престол (Ай, да Карамзин, так и тщится побыстрее заиметь царя и престол! - В.Б.) в Владимире Послом Царским (Золотоордынским - то Царем! - В.Б.), Шахматом".

/Н.М. Карамзин "История...", том V, стр. 68./

Читатель не должен думать, что в наследовании княжеского стола, преимущество сразу же было отдано Василию. Нет! Все продавалось и покупалось.

Послушайте, что по этому поводу говорит профессор Н.М. Соловьев:

"Ярлык ханский не утверждал неприкосновенным на столе ни великого, ни удельного князя, только обеспечивал волости (Чувствуешь, читатель, - не Государство Московское, а всего лишь волость Ордынская. - В.Б.) их от татарского нашествия; в своих борьбах князья не обращали внимания на ярлыки: они знали, что всякий, кто свезет больше денег в Орду, получит ярлык преимущественно пред другими и войско на помощь".

/С.М. Соловьев "Чтения и рассказы...", стр.193./

Слова Н.М. Соловьева развеяли еще один миф великороссов о якобы сознательном и целенаправленном "собирании земли русской" Московскими князьями еще с незапамятных времен. Это чистой воды вымысел. Шла обычная борьба за чужой кусок земли, за чужой хлеб, за чужое богатство и имущество. И Московия в этом, как мы видим, очень преуспевала, применяя сверхгрязные и унизительные приемы.

Так вот, Василий, сын Димитрия, в благодарность за ярлык на Московское княжение вскоре повез великие дары в Золотую Орду.

Послушаем: "Скоро Великий Князь отправился к Хану... Он был принят в Орде с удивительною ласкою... Казалось, что не данник, а друг и союзник посетил Хана. Утвердив Нижегородскую область за Князем Борисом Городецким, Тохтамыш, согласно с мыслями Вельмож своих, не усомнился признать Василия наследственным ее Государем".

/Н.М. Карамзин "История...", том V, стр.70-71./

Суть писания Н.М. Карамзина заключается в том, что ему необходимо хоть как-то приукрасить унижения Московского князя, на коленях и в ярме стоявшего перед Тохтамышем. И вот появляются на свет такие "перлы русского славословия": "принят в Орде с удивительною ласкою", "признать Василия наследственным ее Государем" и прочее, и прочее, из великих фантазий "великорусских исторических документов".

Хочу еще раз напомнить - Хан Золотой Орды давал каждому конкретному князю ярлык на определенное княжение. Ему не нужен был дополнительный Государь среди вассалов. Он сам был Государем! Измышления Н.М. Карамзина и других русских историков об историческом преимуществе Великого Московского княжества перед великими Тверским, Рязанским и прочими - чистейшей воды вымысел. В ХV веке наряду с Великим Московским княжением существовало, по меньшей мере, не менее четырех Великих княжеств, никак не подчинявшихся Москве. Вот они: Рязанское, Ростовское, Ярославское, Тверское, не считая республик в лице Новгорода. Пскова и Вятки. Не стоит путать самого Князя-Чингисида с его княжеством.

И даже через сто лет, уже в ХVI веке, это положение не изменилось сразу.

Послушаем профессора В.О. Ключевского.

"С другой стороны, ни Иван III (жил в 1440-1505 годы. - В.Б.), ни его старший сын Василий (1479-1533 годы. - В.Б.) не были единственными властителями Московского княжества, делили обладание им с ближайшими родичами, удельными московскими князьями, и власть великого князя не разрослась еще настолько, чтобы превратить этих удельных владетелей в простых подданных московского государя. Великий князь пока поднимался над удельными не объемом власти, а только количеством силы, пространством владений и суммой доходов".

/В.О. Ключевский "О русской истории", стр. 179-180./

А попросту говоря, количеством денег, приносимых его княжеским столом. Поэтому за сбором дани он следил жесточайше.

Почитайте, как князь Василий собирал Ханскую дань:

"Посол Великокняжеский представил Новогородцам, что они, с 1386 года платив Донскому (чувствуешь, читатель, как хитро пишет "великоросс": не Димитрий, а Донской. Он вбивает нам в сознание, мол, уже в 1400 годы Димитрий был Донской. Миф, выдаваемый за правду. - В.Б.) народную дань, обязаны платить ее и сыну его... Полки Московские, Коломенские, Звенигородские, Дмитровские...взяли Торжек и множество пленников в области Новагорода, куда сельские жители с имением, с детьми бежали от меча и неволи (Московского меча и московской неволи. - В.Б.). Уже рать Московская, совершив месть, возвратилась... Привели семьдесят человек. Народ собрался на площади и был свидетелем зрелища ужасного. Осужденные на смерть, сии преступники (всего лишь не подчинились Москве, отказались платить дань! - В.Б.) исходили кровию в муках, им медленно отсекали руки, ноги и твердили, что так гибнут враги Государя Московского!".

/Н.М. Карамзин "История...", том V, стр.73-74./

Москва собирала дань с величайшей жестокостью. Ведь там была не только дань Золотой Орде, но и собственный московский кусок. А уж за собственный кусок они готовы были любого растерзать или уничтожить, как сегодня. Истина жестокая, видима невооруженным глазом, лишь как всегда, приукрашена великорусским сочинителем...

Но Н.М. Карамзин перестал бы быть придворным историком, если бы не присочинил где-либо в своем "писании". Поглядите, Димитрия Донским назовут только через 200 лет, а он, Карамзин, как занозу впихивает в читателя "дань платили с 1386 года Донскому". Даже не Золотой Орде, а Донскому. Всего лишь Ханский лакей, а вдруг после сего "писания", действительно, стал Государем. Такими приемами фальсифицировалась русская история. После такого "описания" она становилась величественной и прекрасной. Но это обычный прием московской элиты - выдать желаемое за действительность. Мол, уже в 1386 году Димитрий звался - Донским и лично имел дань с Новгородской земли.

Дата добавления: 2015-07-16