Твой спутник на свадьбе? Неплохо, моя маленькая. Ничего, что я так называю тебя?», - вежливо спросил Олег, - я могу быть напористым, и это не всем по душе». 4 страница

Его жена терпеть не могла, когда ее называют Соня или Сонечка, поэтому Константин ласково называл ее Софией.

- Долго и придирчиво – это точно, - подтвердила с сожалением женщина. – Но когда выберет, я также долго и придирчиво буду организовывать ее свадьбу. Хочу, чтобы все было на уровне, а у Юльки, к сожалению, вкуса нет. Все-таки этот лимузин мне нравится.

Софья продолжала что-то говорить, а Константин Власович обернулся и еще раз взглянул на свадебную машину и вдруг увидел невесту, которой, собственно, и сигналили машины на проспекте.

У отца Марты и Юли чуть глаза на лоб не полезли, когда он увидел собственную дочь в свадебном платье и с бокалом шампанского в руке. Чего-чего, а такого поворота событий он явно не ожидал.

- Милая, - позвал он жену, - милая, посмотри на невесту.

- А что с ней… Ого, - была явно удивлена и Софья Николаевна, которая тоже узнала вторую дочь мужа, хотя видела ее крайне редко. – На-а-адо же, а твоя старшая дочь выходит замуж, - протянула она. – Они что, не сказали тебе об этом?

- Не сказали, - растеряно протянул он, наблюдая, как Марта, облаченная в белое платье и фату, закрывает окошко лимузина. О том, что рядом с ней находиться его вторая дочь, мужчина даже и не подозревал. – Черт возьми, не сказали! Да как же так?!

- Я всегда говорила, что они тебя ни во что не ставят, - поджала тонкие – совсем как у Юли – губы его супруга, наблюдая, как лимузин и несколько сопровождающих его машин поворачивают налево. – Я не понимаю эту женщину! – она имела в виду Эльвиру Львовну, маму Марты, с которой они терпеть друг друга не могли. – Хорошо, она очень плохо к тебе относится, Костя, я это понимаю, но почему она внушает это вашей Марте? Почему они даже на свадьбу тебя не позвали? Ты, какой-никакой, но отец! Боже, идиотизм у них цветет и пахнет. Я бы даже сказала, процветает и вон…

- Дорогая, прекрати, - поморщился Константин, доставая мобильник. – Я сейчас же позвоню Марте!

Однако ей он дозвониться не смог, а потому стал набирать номер мобильника Эльвиры.

- Добрый день, Эля, - несколько нервно поприветствовал он бывшую супругу.

- И тебе не хворать, - хмыкнула та, не понимая, что Косте нужно. Женщина находилась на работе и обдумывала будущий вечерний разговор с дочкой. – Что ты хотел?

- Спросить. – Мужчина прокашлялся.

- Ну, спрашивай.

- У Марты свадьба, да? И вы меня не пригласили? – обиженным тоном спросил мужчина. На том конце трубки замолчали секунд на пятнадцать, после чего мама Марты произнесла странным голосом:

- Костя, ты бы проверился.

- На что?! – с недоумением воскликнул пианист. Софья странно покосилась на него, но промолчала, продолжая аккуратно, но быстро вести машину – затор они проехали, и теперь можно было разогнаться.

- Не на что, а что.

- И что?

- Голову. Голову, Костя! Помнится, однажды ты мне уже звонил по точно такому же поводу! – воскликнула ошарашенная женщина. – И спрашивал, почему тебя не пригласила на свою свадьбу Марта! Костя, ты с ума сошел, да?

- Нет! – еще больше возмутился мужчина. - Я, действительно, видел Марту в свадебном платье в лимузине!

- Да ты что? – рассмеялась Эльвира. – Где это ты такую картину наблюдал?

- На Воскресенском проспекте.

- Марта сейчас дома находиться, - отрезала женщина. – А я сейчас, между прочим, на работе, Костя, и занята. И мне искренне жаль, что ты начал пить, раз тебе такое мерещиться.

- Господи! Эля! – простонал мужчина.

- Я не хочу, чтобы ты с ней долго разговаривал, - вдруг очень тихо и ревниво произнесла Софья Николаевна, которой был слышен разговор. Муж небрежно кивнул ей и вновь начал разгорячено высказывать Эльвире, что это ненормально – не пригласить его, отца невесты, на свадьбу, а потом еще и отпираться. Слово за слово, они за пару минут разругались в пух и в прах.

- Ты, наверное, в ЗАГСе, да? – обиженно спросил он у бывшей, которая уже начинала злиться.

- Ну конечно, в ЗАГСе, да, - язвительно отвечала та. – Сама замуж выхожу!

- Да ты что! – вдруг разозлился и Константин – очень-очень сильно, хотя редко выходил из себя.

- А что, думаешь, я всю жизнь буду одна, солнце мое? – нарочито ласково спросила Эльвира, которой вдруг захотелось заплакать – прямо на рабочем месте, перед сотрудниками. Чтобы избежать этого, женщина впилась ногтями свободной руки в колено – хорошо, что сегодня была не в юбке и колготках, а в брюках.

- Я ничего не думаю. Кроме того, что ты поступаешь подло. Если Марта выходит замуж, так и скажи, а не скрывай, - прошипел оскорбленный в лучших чувствах мужчина. Дочь обвинять он ни в чем не мог.

- Ты, может быть, наркотики употребляешь, Костик? – поинтересовалась Эльвира, изо всех сил стараясь сохранить лицо и не допустить, чтобы голос сорвался. Ей хотелось уколоть бывшего, да побольнее, за его мерзкое, как женщине казалось, поведение. – Творчески людям, таким, как ты, это характерно. Хватит нести чушь про нашу дочь! А все-таки, Игорь был прав, - вдруг сказала она, вспомнив день перед их свадьбой, когда к ней пришел влюбленный длинноволосый неправильный мальчишка.

- Какой еще Игорь? – вконец вышел из себя пианист. Софья, сидевшая рядом, тревожно глянула на мужа – он, действительно, редко злился. А когда он злился, она тоже напрягалась – до такой степени, что готова была уничтожить тех, кто расстроил ее супруга.

- Да так, был один, - отозвалась женщина деланно спокойно, хотя ее разрывали изнутри самые разные чувства.

Константин хотел что-то ей прокричать, но у него неожиданно взяла мобильник из рук его жена и быстро заговорила – официально, но с долей колкости:

- Добрый день, Это Софья. Эльвира, я и Костя сейчас, действительно, видели сейчас твою дочь в свадебном лимузине. И, без сомнения, она была невестой. Фата, платье, кортеж – все было при ней. Поэтому, пожалуйста, выслушай Костю нормально. И ответь на интересующий его вопрос: у Марты, действительно, свадьба?

Эти слова просто-напросто добили несчастную Эльвиру, которая и в страшном сне предположить не могла, что ее единственная дочь сейчас тайно выходит замуж.

- Вы с ума сошли? – побледнев, спросила Карлова. – Марта дома сидит, у нее каникулы начались, какая свадьба? У нее даже парня-то нет. За кого она выходить будет?

- Вот этого уж я точно не знаю, - резко отозвалась Софья. – Но факт остается фактом. На Воскресенском проспекте мы видели Марту в свадебном наряде. Если бы она ехала на какой-нибудь задрыпанной машинке, я бы еще подумала, что это, как говорит Юля, прикол. Но судя по тому, что ее сопровождал кортеж дорогих машин, это вовсе не прикол. Что, - вдруг ехидно спросила она у Эльвиры, - дочь выходит замуж в тайне от тебя?

- Не неси бред, - резко оборвала ее вторая женщина. – И дай мне Костю.

В результате бывшие супруги пришли к общему выводу, что происходит что-то очень и очень странное. Марты, по словам бабушки, не было дома с позднего утра – она сказала, что уходит к подруге и убежала, правда, вела она себя как-то необычно, не улыбалась и не разговаривала, а это было для нее нехарактерно. Телефон ее был отключен, телефон ее сестры Юли – тоже. О том, что Юля сейчас находится вместе с Мартой, их родители даже и предположить не могли, поскольку считали, что девушки до сих пор продолжают не общаться.

Ника ничего о том, что с кузиной и где она, понятия не имела, да и подруги ее не знали. Правда, до одной из приятельниц дочери по имени Надя Эльвира Львовна так и не смогла дозвониться – девушка не брала трубку.

Естественно, все происходящее ввергло мать Марты в пучину беспокойства и даже паники. Женщина ушла с работы немного пораньше и прибежала домой, где ее ждала мать, которая, кстати сказать, была настроена куда более спокойно, нежели ее взрослая дочь. Часам к девяти в их квартиру приехал еще больше обеспокоенный Константин Власович, который думал, что дочь вернется к вечеру, но которая все не возвращалась и не возвращалась и никак не давала о себе знать. Ее отец приехал без Софьи Николаевны, зато со старшим братом Артемом, который Марте приходился дядей и крестным. Артем работал в МВД и занимал там довольно высокую должность. Этот мужчина долго расспрашивал родственников о племяннице, пытаясь, видимо, понять картину произошедшего в общих чертах, а после предложил объявить Марту в розыск, подождав ночь, но не дожидаясь того, пока пройдут те самые три дня, которые необходимо выждать перед тем, как подавать заявление в милицию. Одновременно он, используя должность и связи, на всякий случай связался с больницами и полицейскими участками, чтобы проверить, нет ли там случайно его племянницы. Также Артем попросил каких-то знакомых проверить информацию по ЗАГСами, дабы понять, выходила ли сегодня замуж Карлова Марта Константиновна за кого-либо, но и там все было глухо. И хотя вроде бы серьезных оснований для того, чтобы поднимать такую панику, не было, родители девушки все равно очень волновались. Мало ли что могло случиться с их дочерью, которая просто-напросто резко исчезла из дома и выключила телефон? Да и эта поездка на свадебном лимузине казалась очень уж подозрительной.

- Может, она в гостях у кого-нибудь или гуляет с кем-нибудь, - говорила бабушка.

- Ну, точно, - откликнулась Эльвира Львовна. - С ее парнем.

- У Марты есть парень? – заинтересовался Константин Власович.

- Она в последнее время с кем-то постоянно где-то шаталась, - раздраженно отозвалась женщина, вновь набирая номер мобильного дочери, но вновь безуспешно. Она вспомнила вчерашний разговор с дочерью и вдохнула.

- Она мне ничего не говорила, я вообще ничего не знаю, Костя. Может быть, она сейчас, действительно, с каким-нибудь парнем гуляет, но я все равно волнуюсь! Неужели нельзя позвонить и сказать, что с ней и где она? Поздно ведь уже. И ты уверен, что в этом вашем лимузине была Марта?

- Уверен, - кивнул Константин. – Сколько можно спрашивать?

- Сколько нужно, столько и буду.

Отвечать ей бывший муж ничего не стал – его брат Артем, который до этого с кем-то разговаривал по телефону, жестом подозвал пианиста к себе, пока Эльвира Львовна и ее мама не видели этого.

- Что? – удивленно посмотрел на серьезное лицо родственника Константин.

- Слушай, мне тут одну наводку дали, - очень тихо зашептал тот, - что в морге, как раз в этом райончике, девчонку привезли, по описанию на Марту походит очень. – Последние слова он произнес почти не слышно – чтобы хозяйки дома не дай Бог не услышали. Константин Власович, который совершенно не ожидал такого поворота событий, хоть и сидел на диване, почувствовал, что ему стало дурно. Голова закружилась, а перед глазам все поплыло. Музыкант вынужден был схватиться за плечо брата.

Он не мог поверить в том, что его дочери может больше не быть. Да такого быть вообще не может!

- Да это не она, скорее всего, - понял, что переборщил, Артем. – Слышишь? Не она, наверное! Просто по описанию похожа. Думаю, для очистки совести надо съездить, посмотреть. Эй, эй, - потормошил он Константина. – Давай, соберись. Вдвоем съездим, посмотрим на всякий случай. Эле и ее матери ничего не скажем, а то… - Он замолчал, давая понять брату, что будет, если женщины узнают о том, что они в одиннадцатом часу вечера собрались в морг смотреть на тело девушки, похожей на их Марту. Для Артема, как для оперативника, пусть сейчас и находящегося в отпуске, это было делом привычным, хотя, надо признать, видеть свою племянницу, с которой он пусть почти и не общался, мужчине совершенно не хотелось.

Под предлогом прогуляться до магазина, братья покинули квартиру, в которой поселился дух тревоги, и поехали на машине Артема в этот самый злосчастный морг. Прошло не больше десяти минут, как они добрались до нужного места. Константин Власович словно потерял счет времени, не понимая, он просто сидел, уставившись в окно, и молчал. Его родственник сто раз пожалел, что сказал об этом Косте – нужно было лучше съездить одному.

- Ладно, - принял решение дядя Марты, паркуясь около грязно-бежевого неприметного длинного двухэтажного здания, - ты сиди в машине, я сам посмотрю на тело, скоро вернусь.

- Нет, я с тобой, - побледневший Константин решительно вышел из автомобиля следом за братом и так же решительно (правда, при этом он еще больше побледнел и сам казался посланцем смерти) пошел за ним в здание морга, пытаясь унять головокружение и стараясь дышать не носом, а ртом, к которому прижал ворот рубашки – впечатлительному музыканту казалось, что стоит ему почувствовать сладковатый мерзкий запах, царивший в этом жутковатом месте, ему станет совсем дурно, и он упадет без чувств.

К огромному облегчению Константина, мертвая девушка, лицо которой он мельком увидел, когда с нее сняли простыню, была вовсе не его дочерью, хотя что-то похожее во внешности у нее с его Мартой было.

- Это не она, пойдем отсюда немедленно, - сказал он скороговоркой брату, как только увидел белое тонкое лицо с закрытыми глазами, которые из-за игры теней казались черными зловещими провалами, и тут же отвернулся. У него никогда почти не болело сердце, а тут прямо-таки закололо.

- Точно, не она, - обрадовано сказал Артем, который лицо девушки изучал чуть дольше: на племянницу она походила, но ею не была.

Мужчины покинули морг быстрой походкой и вернулись в машину.

- Господи, спасибо, - только и сказал Константин Власович, и всю остальную дорогу промолчал, тупо уставившись в окно, за которым становилось все темнее, и темнее, и темнее. И как-то печальнее – так, по крайней мере, казалось пианисту. Поход в морг его буквально обессилил, а лицо той несчастной девушки, у которой наверняка тоже есть отец и мать, стояло перед лицом.

Дома у бывшей жены и ее матери никаких новостей о Марте не было, и они появились только около полуночи, когда девушка внезапно позвонила матери на мобильник и сказала, как ни в чем не бывало:

- Мам, прости, что поздно, я сегодня не приеду ночевать, у подружки задержусь, мы тут…

- У кого? – закричала Эльвира Львовна, услышав вполне себе бодрый голос дочери. На сердце у нее, напредставлявшей уже кучу ужасов, отлегло, зато появилась злость на безответственную девчонку, которая заставила всех переживать – даже своего никчемного отца.

- У Нади, - осторожно ответила Марта. Она отлично понимала, что провинилась, и ей было стыдно. И как только она могла забыть позвонить матери раньше и предупредить ее о том, что она не приедет ночью домой?! В эту минуту Марта находилась в Сашином особняке, сидя на кровати в спальне на втором этаже. Дионов в это время внизу пробовал разжечь камин, и девушке не хотелось, чтобы он слышал, как она звонит маме. Наверняка тогда он станет думать, что она вообще кошмар какой ребенок.

- У Нади?! Это с которой ты разъезжаешь по лимузинам? – грозно спросила мать. Константин Львович, поняв, что звонит дочь, мигом оказался около бывшей супруги и прижался ухом к другой стороне мобильника, чтобы хоть что-то услышать. Эльвира, не ожидавшая, что лицо Константина окажется так близко, резко отпихнула его, вдруг почувствовав себя какой-то девчонкой.

Марта тем временем испуганно замолчала – она совершенно не представляла, что родственники узнают о том, чем она сегодня занималась. Для нее это было настоящим ударом.

- Что у тебя за свадьба? Где ты вообще находишься? – зловеще спросила ее мать тихим голосом, не предвещавшим ничего хорошего. – Ты знаешь, что мы за эти часы пережили, пока искали тебя?

- А… а зачем вы меня искали? – пискнула Марта, понимая, что ей пришел капец. Злой и полосатый.

- Затем. Твой отец видел тебя в лимузине, одетую в свадебный наряд. Он позвонил мне и стал спрашивать, почему мы не позвали тебя на свадьбу, - продолжала все тем же спокойным, но зловещим голосом ее мама. – Мы стали искать тебя, обзвонили всех твоих подружек, и никто из них не знал, где ты находишься. Мы тут с ума чуть все не посходили. А сейчас ты говоришь, что будешь ночевать у подруги. Ты… тайно от нас вышла замуж? – вдруг совсем-совсем тихо спросила женщина.

- Мам, ты что, я не выходила замуж, - растерялась Марта, которой было непривычно и даже как-то жутковато слышать такой голос матери – спокойный и потерянный. Уж лучше бы она кричала! – Мам, со мной все хорошо, не выдумывай. Просто… я… я играла образ невесты. И сейчас со мной все хорошо. Утром я приеду домой. Мам, ну так получилось…

- Утром… Я уже и не знала, что думать. – Женщина вдруг неожиданно всхлипнула, и сама испугалась этого, понимая, что совершенно обессилила от переживаний. Константин Власович, который в этом доме до этого чувствовал себя, как немец в плену у партизан, вдруг положил ей руку не плечо, пытаясь успокоить, а другой рукой аккуратно взял у Эльвиры мобильник, чтобы самому поговорить с дочерью. Впрочем, бывшая, которая почувствовала себя неважно, от объятий Константина освободилась, хотя, если честно, у нее пред глазами вдруг пролетели те несколько коротких лет, когда они были вместе.

- Марта, это я, - сказал мужчина, отгоняя от себя образ мертвой девушки, так похожей на его старшую дочь. – Все хорошо?

От голоса отца девушка, находящаяся в особняке, на втором этаже, совсем растерялась. Она не ожидала его услышать. Ей вообще было странно осознавать, что этот человек беспокоиться за нее.

- А…. Да, - едва слышно проговорила она. – У меня все хорошо. Домой я приехать могу только утром, простите. Со мной Юля, - вдруг добавила она зачем-то.

- Юля? Хорошо, что она с тобой. Она хорошая девочка, хоть ты ее и не любишь. Может быть, когда-нибудь вы подружитесь? Ты точно не выходишь замуж? – спросил ее папа как-то странно.

- Конечно, нет! – закричала девушка. – Вы что??

- А я подумал, что ты выходишь замуж, и не позвала меня, - вдруг грустно сказал Константин Власович. – Когда увидел тебя в лимузине, это было моей первой мыслью.

Он вдруг встал и под изумленные взгляды родственников прошел вглубь квартиры, прижимая мобильник к уху, как будто бы позабыл, что находится не у себя дома. Эльвира посмотрела бывшему вслед, потерла уставшие глаза, но ничего не сказала.

- Ты знаешь, я так удивился, - вдруг сказал Марте отец. – И мне в голову пришли две вещи.

Данный текст не редактирован и размещен на сайте samlib.ru в черновом варианте.

Он замолчал, и Марте не оставалось ничего другого, как спросить:

- Какие?

- Первая – что это пришло как-то очень быстро, а я не успел, - честно отозвался Константин Власович, выходя на балкон и запирая за собой дверь на задвижку, чтобы никто не вошел. – Не успел приготовить тебе и Юле то, что хотел.

Марта, вообще не ожидавшая такого разговора, тем более с человеком, которого одновременно ненавидела и все же любила – в глубине души, сжалась. Она и не думала, что ее что-то потрясет так же сильно, как и сегодняшняя мнимая свадьба.

- А что ты хотел? – спросила девушка, затаив дыхание.

- Собрать - как же это называется? М-м-м, собрать приданное, - вдруг рассмеялся горьким смехом мужчина, и для Марты это тоже было открытием – она никогда не слышала, чтобы отец так смеялся. – Я хотел, чтобы и у тебя, и у Юли были свои квартиры. Тебе мне хотелось подарить квартиру, такую же легкую и воздушную, как и ты, где-нибудь на высоком этаже, с большой лоджией и огромными окнами – такими, чтобы восход было видно.

Девушка потрясенно молчала, совсем, как и мать, впившись ногтями одной руки в запястье другой. Честно сказать, таких слов она не ожидала услышать.

- У меня специально для этого есть деньги, ты не думай, дочка, - от последнего слова Марта вздрогнула, потому что давным-давно не слышала, чтобы отец обращался к ней так. «Дочка». Надо же, она не только мамина дочь, но еще и папина. Эта совершенно простая мысль стала для скрипачки настоящим открытием.

Мамина и папина.

Марта почему-то прижала ладонь ко рту.

- Да, я могу себе позволить сделать вам обеим такие подарки. Но, ты знаешь, я только этого хотел я ничего не делал – не искал квартиры, не думал, когда мне нужно будет делать покупки. Когда я увидел тебя в платье, я понял, что не думал, как скоро это случиться. Не понял, что ты взрослой уже стала. Если бы ты, действительно, выходила замуж, я бы лопухнулся с подарком – это точно. Опоздал бы с ним, и вместо того, что хотел бы тебе подарить, подарил бы деньги. Ты же знаешь, я все время дарю деньги. - Он раздраженно махнул рукой, вновь отгоняя от себя назойливую черно-белую и слегка размытую картину с изображением лица той самой несчастной девочки из морга. Наверное, только сейчас мужчина понял, как рад тому, что Марта в полном порядке.

- Костя, - постучала Эльвира Львовна по стеклу, не понимая, почему он закрылся с ее телефоном.

- Подождите пару минут, - не поворачиваясь, крикнул мужчина, зная, что никто не сможет войти к нему на балкон и помешать разговору с дочерью.

Марта не знала, что сказать, а потому молчала, не отрывая руки от лица. Всего лишь один день – и столько эмоций… И сколько потом еще будет мыслей и размышлений, и слез, наверное.

- А, еще вторая мысль. Я не сказал тебе о своей второй мысли, дочка, - продолжал мужчина, глядя на темное ночное небо, игриво поблескивающее то там, то тут высокими и очень далекими холодными звездами.

- Какая… вторая? – едва слышно спросила девушка. Она, сидя в темной спальне на втором этаже, тоже видела небо – и оно тоже было точно таким же. Правда, звезд отсюда было видно больше.

- Я подумал, что если ты не пригласила меня к себе на свадьбу, то я совсем, наверное, никчемный, - Константин Власович вдруг рассмеялся. – Мне никогда не хватало смелости спросить тебя о том, как ты ко мне относишься.

Его дочь молчала, не зная, что сказать.

- А сегодня я понял, что должен спросить об этом, пока не поздно, - продолжал музыкант, вспоминая с содроганием белое лицо симпатичной девушки с таким же длинными и светлыми волосами, как у Марты. – И вот, я спрашиваю.

Внизу вдруг раздался какой-то неприятный звук – как будто бы что-то разбилось, а после кто-то упал. Сердце Марты испуганно замерло, а после зачастило, как хвост собаки.

- Подожди, - вдруг тихо перебила отца девушка, не замечая, как ее ладонь находится теперь не около губ, а чуть выше груди. Теперь в доме стало совершенно тихо. Так тихо, что хотелось залезть под кровать, как в детстве. У Марты даже нога дернулась в сторону кровати, но девушка заставила себя подняться на ноги, испуганно прислушиваясь к звукам. Звукам, которых теперь не было, если не считать стрекотание кузнечиков за окном.

- Что? – не понял Константин Власович, почувствовав в голосе дочери тревогу.

- Папа, - не заметила, как назвала отца девушка, - подожди, пожалуйста…

- Конечно. Что-то случилось?

Марта ничего не ответила ему – она уже убрала мобильник от уха, положив его на кровать, между подушками, и направилась к выходу из комнаты, гадая, что случилось на первом этаже. Может быть, Саше стало плохо??

Константин, не понимая, что происходит у дочери, полминуты терпеливо ждал, когда она вернется к нему обратно, внимая тишине безлюдной темной комнаты с открытым окном, а после, когда уже подумал, что, может быть, стоит перезвонить ей, вдруг внезапно услышал далекий громкий крик Марты.

Мужчина сразу как-то решил для себя, что с дочерью теперь на смаом деле произошло что-то плохое. Он открыл задвижку и спешно вышел в комнату, натолкнувшись на брата, который уже собирался уезжать, поняв, что с племянницей все ок.

- Артем, - обратился отец Марты к брату, а тот с немалым удивлением понял, что руки у Кости трясутся.

«Неужели до сих пор из-за морга переживает? - промелькнула у полицейского в голове. – Может, ему водки налить 200 грамм?».

- Эй, ты чего, парень?

- Артем, я разговаривал с ней, а она отошла, а потом закричала! И вот, там теперь тишина, - торопливо и невнятно, глотая окончания слов, принялся объяснять Константин и сунул ничего не понимающему родственнику мобильник Эльвиры, по которому еще совсем недавно, минуту назад, разговаривал с дочкой.

- В смысле?

Константин еще раз попытался объяснить ситуацию брату. Тот вроде бы его понял.

Тот с недоумением прижал телефонную трубку к уху и с изумлением, которое тут же переросло в тревогу, понял, что где-то вдалеке кричит женщина и, кажется, просит о помощи.

На шутки или баловство это не походило.

- Так, Костик, бери себя в руки, я сейчас все организую! – рявкнул на брата Артем. – Ты знаешь, где она находиться? Ну, отвечай, знаешь?

- Н-нет. – Константин словно впал в какой-то ступор. Его дочь сейчас была в опасности, а она ничем не мог ей помочь. И если он ничего не сделает, она станет точно такой же, как та девочка в морге, лежащая под простыней.

- Не страшно, по телефону проследить можно, тем более он включен. Да соберись же ты, все в порядке будет! – рыкнул Артем брату, торопливо набирая на своем телефоне чей-то номер.

- Так, Костя, - появилась на пороге встревоженная Эльвира и внимательно посмотрела на бывшего мужа. Она переводила взгляд с него на Артема, который, не желая, чтобы женщина все слышала, просто-напросто покинул комнату. – Что случилось?

Тот молчал, не зная, что лучше сказать ей о том, что произошло. Или еще происходит?

- Что. Случилось. Отвечай. - Повторила женщина, точно уже понимая по лицу Константина, что, пока он разговаривал с Мартой по телефону, произошло что-то нехорошее – сердце Эльвиры буквально кричало об этом.

- Все в порядке, - даже сам себе не поверил Константин. Он не мог заставить себя сказать ей правду, зная, как эмоционально отреагирует бывшая супруга.

- Я поехал! – крикнул Артем из коридора, продолжая свои переговоры с коллегами. Телефон Эльвиры так и был в его руках.

- Я с тобой! – тут же отозвался Константин. - Эля, прости, все будет хорошо, веришь? – он подошел к женщине, двадцать лет назад подарившей ему ребенка, и ласково погладил ее по щеке. – Все будет хорошо. Я позабочусь, чтобы все было хорошо.

- Господи, да что случилось? – буквально простонала Карлова. – Вы куда? Зачем вам мой телефон? Что с Мартой?! Костя, не уезжай, пожалуйста, скажи, что случилось!! Костя! Костя, вернись, - она в изнеможении упала на пуфик, глядя, как за мужчинами закрывается дверь. Почти восемнадцать лет назад, когда Костя покидал ее и Марту ради другой женщины и другой дочери, она не кричала ему, чтобы он вернулся, а теперь готова была умолять об этом. Умолять о том, чтобы он остался и рассказал, что происходит с их дочкой.

Через час или чуть больше после сего случившегося Марта и Саша покидали теплоход «Олимпия» с улыбками на лицах. Правда, их нельзя было назвать очень уж радостными и естественными, и внимательные наблюдатели сразу понимали это, хотя таких на торжестве почти не было – кто-то уже сполна вкусил алкоголь, в разнообразии представленный на банкете, а кто-то в принципе не отличался врожденной умением читать по лицам. К тому же несколько искусственные улыбки молодоженов можно было списать на усталость и желание отдохнуть. Некоторые гости тоже несколько утомились и решили уехать в город на любезно предоставленных автомобилях, но большинство из них захотело остаться и перекочевать с теплохода в один из особняков коттеджного поселка, располагающегося на берегу реки в весьма живописном районе. Серьезные мужчины, сделавшие молодоженам воистину шикарные подарки, а также их суровые свиты, распрощавшись с Дионовым, как с собственным сыном, незаметно от всех уехали в совершено другое, известное им одним место, на «сходку», чтобы обсудить все волнующие их темы. Судя по всему, свадьба Дионова пришлась им по душе.

Наде она тоже очень нравилась, как и ее спутник, правда, после того, как они сошли на берег, на минут пятнадцать Олег куда-то пропал, но затем вновь появился и увел девушку танцевать.

Рика, который впал вдруг в какую-то апатию, совершено обессиленного и безразличного ко всему на свете, судя по глазам, охрана передала с рук на руки подъехавшим к причалу людям его отца, Леона Сергеевича, который контролировал этот процесс по мобильному телефону, обещая приехать буквально завтра утром – так сильно переживал за сына-наркомана, чуть не испортившего свадьбу Дионова. Александр даже в какую-то секунду почувствовал легкий, едва уловимый укол зависти – его собственный отец явно не переживал бы за него, если бы Саша принимал наркотики. Выбросил из дома и не принимал назад, отказавшись от собственного сына, забыв, как того зовут. Вячеслав Сергеевич, и вида не подающий, что как-то ранен, молча сел в одну из машин, вместе с сестрой, матерью и еще несколькими родственниками, и только лишь однажды посмотрел на сына – долгим взглядом, сурово, безрадостно, но случайно уловивший его взгляд Александр осознал, что есть в глазах отца и что-то еще. Если бы он не отвернулся в раздражении, понял бы, что в глазах Вячеслава Сергеевича есть беспокойство, тревога и злость. Злость не только на старшего сына, но и на самого себя. Злость глубоко затаенная и очень болезненная.

Вместе с ним уехала и мать Саши, хотя видно было, что она не хотела этого – женщина хотела остаться с Александром, за которого очень переживала, и с невесткой, которую несколько часов назад впервые увидела и хотела задать ей миллион вопросов, но ей пришлось отбыть домой вместе с раненым в безумной, как она считала, стычке с наркоманом, мужем.

- Саша, Сашенька, мы должны поговорить! - попыталась поговорить с Дионовым его мать перед тем, как уезжать – на теплоходе она не могла этого сделать поскольку невесту и жениха не отпускали от себя ведущие праздника и другие гости, но Александр мягко улыбнулся ей и сказал:

- Мам, давай завтра поговорим? Сейчас никак, сама ведь видишь, - молодой человек глянул на толпу гостей, которые только что сошли с теплохода на берег под руководством умелых координаторов из свадебного агентства.

Дата добавления: 2015-07-16