Отходняк

- Малыш... – Дан практически с ужасом оглядывал тело своего раба. Кровь и глубокие раны на всем теле, неестественно бледная кожа. Редкое и прерывистое дыхание и совсем уж нечастый стук сердца. До такого состояния его не доводил даже сам хозяин, а этот... посмел превратить мальчишку в полутруп.

- Бедный мой мальчик... – брюнет говорил сам с собой, голосом разгоняя тишину и пустоту вокруг. Ему пришлось действовать слишком осторожно, чтобы еще больше не повредить стертую до костей кожу и плоть на руках, ногами мелкий дергал куда меньше в безуспешных попытках освободиться.

А уж как брать мальчишку на руки после всего этого, Дан и не знал, слишком уж сильно тому досталось. В конце концов как-то у брюнета получилось взять своего раба на руки, до того еще успев позвонить одному из своих людей, который пригнал машину.

- Очистить тут все, - велел ему и его напарнику брюнет, садясь на заднее сидение автомобиля и осторожно укладывая рядом Никки, головой к себе на колени.

«Лишь бы все было в порядке...» - парень даже и мысли не хотел допускать, что Никки может и не выдержать всего этого и просто сдохнуть. У него даже и не появлялось сомнений, что что-то может быть не в порядке.

С «уборкой» двое его подчиненных закончили довольно скоро, после чего вернулись, сообщив об этом Дану.

- Домой, а потом съездите за теми лекарствами, которые я скажу купить.

Последовали два кивка, машина сорвалась с места так быстро, словно за ней гналось стадо разъяренных носорогов. Несмотря на огромную скорость, автомобиль ехал довольно плавно, так, что Никки почти и не тревожили. Об одном Дан сейчас переживал, что мелкий потерял слишком много крови, а значит, есть риск, что из обморока он так и не выйдет, а дальше может и кома начаться...

Поэтому действовать нужно было как можно более быстро. Быстро, но осторожно, словно величайшую драгоценность, внести в дом, аккуратно держа на руках, кое-как уложить на кровать, ввести в вену катетер от уже притащенной капельницы и эту самую капельницу поставить. И все как можно быстрее-быстрее-быстрее, чтобы не опоздать.
Наверное, Дан ни о ком так раньше не заботился, как сейчас о своей поломанной игрушке. Если бы еще он мог что-то изменить.

Никки очнулся еще где-то через пару часов, когда брюнет совсем сильно уже переживал. Мальчишка тихо всхлипнул, приоткрывая глаза, совсем немного, словно боясь, что снова увидит потолок той пыточной, где издевался над ним Кет.
За все то время, пока мальчишка был без сознания, Дан успел и обработать все его раны, и перевязать их, и одеть Никки уже, а теперь сидел в кресле рядом с кроватью, практически засыпая. Все же слишком испереживался за свою собственность. Только и отношение к мальчишке поменялось, если раньше брюнет воспринимал его только лишь живой игрушкой, то теперь Дан начал смотреть на него и как на человека, такого же, каким сам являлся. Человека, обладающего и своими собственными желаниями.

Только мелкий его довольно сильно удивил, когда еле-еле, насколько позволяли капельница и бинты, приподнял руки, молча потянувшись к своему хозяину. Парню пришлось пересесть на кровать, чтобы Никки все так же молча сел и обнял хозяина. Из-за обезболивающего, которое Дан тоже поставил в капельницу, у него сейчас ничего не болело, потому и шевелиться мальчишка мог вполне нормально.

А потом его прорвало. На истерические рыдания, которые мальчишка тщетно пытался заглушить тем, что утыкался лицом в грудь хозяину, заливая слезами его одежду. На судорожно сжатые в кулаки пальцы и крепкие-крепкие объятия. На громкие и совсем отчаянные всхлипы, так же заглушаемые. На судорожно стиснутые зубы. Самая настоящая и довольно сильная истерика.

А Дан совсем не умел кого-то успокаивать, поэтому просто перетащил Никки к себе на руки, крепко обнимая его и гладя свободной рукой по голове, касаясь губами лица и темных волос.

Успокаиваться паренек начал только минут через пятнадцать, пытаясь прийти в более-менее нормальное состояние максимально быстрее. Из всего, что брюнет смог разобрать среди всех истерических всхлипов было его собственное имя, произнесенное совсем тихо, даже как-то очень неуверенно, с тихими рыданиями одновременно:

- Д-дан.... не оставляй меня одного больше, п-пожалуйста. Н-не хочу п-повторения т-такого-о же....
- Не оставлю... – вот мальчишка и получил совсем тихий ответ на свою просьбу. А впрочем, что еще сейчас мог сказать его хозяин? Он ведь не может напомнить о том, что, когда игрушка ему окончательно надоест, то и место он ей найдет подходящее.

Бордель или просто пустит по рукам – вопрос лишь в том, как он захочет, какую участь найдет лучшей для своего раба. А, впрочем, надоевшие игрушки так просто сломать....

Дата добавления: 2015-07-16