Предпоследняя.

- Ты хотел сказать, переспали? – лениво потягиваюсь, тут же хватаясь за поясницу. Блин, сон на диване, да еще и вдвоем, не располагает к утренней романтике.

- Как хотел, так и сказал! Уже восемь утра, а в семь у нас выезд! – говоря все это, Яр прыгал на одной ноге, пытаясь другой попасть в штанину.

- Нет, я, конечно, понимаю, жара и все такое, но тебе не кажется, что сначала надевают трусы? – весело наблюдаю за дергающимся в такт прыжкам парня членом. Насчет того, что мы проспали, я не волнуюсь, так как являюсь основным компонентом и гвоздем программы, без меня нет смысла ехать. Хотя… Если представить Николая Петровича в плавках… нет, лучше этого не делать!

- Ты собираешься вставать, моделька?

- Как ты меня назвал? Сволочь! Получил свое и сразу можно хрен класть? Да я тебе… эээ… в туфлю нагажу!

- Блин, Вит, прости, нервы не к черту, да еще и это… Кхм… что ты мне сделаешь? – парень, наконец-то, справился с одеждой и теперь стоял надо мной, памятником моей совести. В том смысле, что я уже давно ее похоронил, а надгробие вот только сейчас появилось.

- Виталя, вставай, иначе придется выплачивать неустойку! – тянет меня за ногу. Цепляюсь за диванную подушку и начинаю яростно отбиваться.

- Какая неустойка? В контракте ничего такого не было…

- А ты читал маленькие буковки в самом конце текста? Как раз, между «подпись» и «печать»!

- Да? И что же там написано? – убираю в сторону подушку, вернее, скидывая ее на пол, и притягивая парня к себе за шею.

- Ты меня поцеловать или задушить хочешь? – улыбается Яр, чмокая меня в нос.

- Еще не решил! Рассказывай, давай!

- Так тебе дать или, все же, поговорим?

- А дашь? Тьфу ты, не заговаривай мне зубы!

Ярослав смеется, скатывается с меня и становится на ноги.

- В случае неявки модели без уважительной причины, ее доставляют насильно, и весь гонорар аннулируется!

- Чтооо? – ору на пределе своих возможностей, вскакивая с дивана, и в чем мать родила, бегу в ванную.

- Грабят! Среди бела дня, ну, или утра! Аферисты! Жулики! Да я им… - запихиваю зубную щетку в рот, одновременно засовывая ногу в ванну под горячую, очень горячую воду, ору благим матом, дергаюсь, хватаю свободной рукой за полочку с туалетными принадлежностями. Итог: сижу на полу, рот в белой пасте, ноги растопырены в разные стороны, на полу в хаотическом беспорядке разбросаны флакончики с гелями и шампунем, открытая пачка презервативов умостилась у меня на плече.

Ярослав стоит на пороге и сузившимися глазами за мной наблюдает. Аншлаг, товарищи!

- Смотрю, у тебя повышенная тяга к безопасности? – шипит он.

Снимаю пальчиками презервативы с плеча и приподнимаюсь.

- А ты думал, я тебе девственником достался? Извини, ты на один год опоздал!

- И много у тебя было защищающихся? – с подозрением, присаживаясь на унитаз.

- Ну, как сказать? – с интересом смотрю на его стульчик, и думаю, если я попрошу его раздвинуть ножки, меня правильно поймут? А что, я писать хочу!

- Ярочка, освободи место задумчивости, мне нужно подумать!

- О своем плохом поведении? – с иронией, место освобождая, но не уходя.

- Эээ… так и будешь смотреть?

- Ты на вопрос не ответил.

Мне уже было по фиг, поднимаю крышку и пристраиваюсь. Давай же, писай, ну что тебе стоит? Не смотри на этого злого дядьку, он тебя плохому научит! Не заметил, как стал говорить вслух.

- Плохому? Я смотрю, тебя уже до меня научили! – слышу раздраженные нотки в его голосе.

- Яр, ты ревнуешь? Можно подумать, ты меня в жены брать собрался! – наконец-то, процесс пошел.

Сделал дело, смыл и пошел мыть руки.

- У тебя совсем совести нет? – со вздохом.

- Пропил! Кстати…

Быстренько забегаю на кухню, по пути схватив сумку, которую собрал заранее, и зарылся по уши в холодильник. По опыту знаю, когда наступит Новый год, обязательно не хватит выпивки! Поэтому, заранее запасаюсь.

Запихиваю свой стратегический запас в сумку, лихорадочно соображая, ничего больше не забыл?

Выползаю на свет божий, сталкиваясь с суровым взглядом Яра. Улыбаюсь, ставлю последнюю бутылочку с водкой на место, впрочем, не спешу возвращать остальные шесть.

- Виталий!

- Ярослав, ты такой симпатичный!

- Да?

- Я тебе нравлюсь?

- Да!

- У тебя такие глаза! А губы! А зубы! Особенно правый передний клык.

Угрюмый взгляд в мою сторону, кажется, начинает понимать, что я заговариваю ему зубы.

- Как он тебе идет! Даже я не устоял! А сколько сокровищ скрыто в твоем невзрачном тельце! – ужас в глазах парня. - То есть, я хотел сказать…

- Хватит, так и будешь голым по квартире скакать? Я могу и не сдержаться…

Икнул и побежал одеваться.

Через пятнадцать минут закрываю квартиру, Яр заранее загрузил машину своими вещами (свою машину), моя, видите ли, не прошла естественный отбор! Да чтоб он понимал! Моя ласточка прошла через такие переделки, ему и не снилось! Чего стоит один уход от гаишников из моего города! Мне семнадцать, прав нет, ветер в ушах, морда грязная (ну, не виноват я, что стекло в дверце не поднимается, а на улице дождик и лужи… и соседние машины очень быстрые), ушел дворами. Вернее, гаишники не стали связываться с неадекватным водителем, орущим песни Сергея Зверева и махающим им трусами, они были новыми, кстати, из упаковки.

Это был мой первый и последний бесшабашный поступок в моем городе. Потом Ванька мне объяснил, что парням был дан приказ меня не преследовать. Почему? Да, потому, что начальник ГАИ являлся отцом тому самому Ваньке, день рождения которого мы в тот день отмечали, а меня, как самого адекватного и на колесах, отправили за добавкой. Но сам факт!
Поворачиваюсь от двери, и утыкаюсь в грудь кому-то. Борис!

- Смотрю, ты уже нашел утешение? – произносит он, заключая меня в объятия.

- Эм… пусти?

Глаза стоящего на лестничной клетке Ярослава стали отсвечивать красным. Он что, тоже вампир?

- Мальчик, я благодарен, что Вы украсили Виталию вечерок, но сейчас я намерен вернуть свое, - с этими словами меня целуют.

Тихое рычание, рывок за шкирку, и вот я уже врезаюсь в стенку, а Яр, крепко сжимая горло Бориса, удерживает его у двери, крепко припечатав.

- Убью! – прохрипел мой парень, яростно занося кулак над головой моего бывшего любовника.

- Не стоит! Ярик, мы расстались! Вернее, он меня бросил, давно, правда. Я не знаю, что на него нашло, - откашливаюсь, боль в груди ощутимая.

Приподнимаюсь и начинаю по одному разжимать пальцы Ярослава, обосновавшиеся на шее моего преподавателя.

- Если я еще раз тебя увижу рядом с моим парнем, уничтожу! – рычит Яр, отходя на шаг, подхватывая мою сумку, которую я умудрился уронить, с пола.

Борис хрипит, сползая по двери вниз. Тепло разливается где-то в груди. Меня еще никто так не защищал!

Догоняю Ярослава на лестнице, разворачиваю к себе и впиваюсь в губы. Сумка снова падает. Только бы бутылки не разбились!

Парень вздрагивает, его руки обвиваются вокруг моей талии, и ответ на мой поцелуй был более чем откровенным, а его сердце под моей ладонью билось так, будто вот-вот должно обрести свободу!

- Опаздываем, - шепчу ему в губы. Парень нехотя отстраняется, и мы продолжаем движение.

На месте были через тридцать минут. Опоздали совсем чуть-чуть, на каких-то три часа. А визгу было, как будто на три с половиной!

- Пустите меня к нему! Я его кастрирую! – орал Николай Петрович, вырываясь раненым ожиревшим голубем из рук Светланы.

- Он труп, - флегматично заявляет Валера, обращаясь к симпатичному молодому пареньку, видимо, помощнику капитана.

- Все, я успокоился, - тихим голосом проговорил фотограф, освобождаясь из объятий стилиста. В следующую секунду он бросается к добыче.

Я, проявив неожиданную прыть, прикрываюсь тем самым помощником.

- Да что происходит?- орет он, пытаясь вырваться, но я не пускаю.

Николай Петрович несколько секунд смотрит на нашу композицию, и выдает:

- Виктор, третий в нашем дуэте явно лишний!

Я побледнел, нервно сглотнул и, продолжая держать руки на плечах Виктора, то есть, использовать его в качестве живого щита, вежливо осведомился:

- Что Вам от меня надо?

- Я тебя чпокну!

Я на мгновение замер, а затем обратился к помощнику:

- Извините, а Вы не в курсе, как это?

Виктор оказался не в состоянии отвечать. Нет, он пытался что-то сказать, но в этот момент фотограф снова кинулся в атаку, но натолкнулся на умело выставленный мною щит… то есть Виктора! Несчастный парень получил локтем в живот и теперь был способен только стонать, согнувшись в три погибели.

- Я всегда говорила, нельзя стоять на пути двух влюбленных! – выдала Светлана.

Все умирали со смеху.

Фотограф извинился перед упавшим Виктором, помог ему подняться и пошел в сторону автобуса.

Вздохнув с облегчением, последовал за ним. Ярослав с подозрением поглядывал на помощника, который, собрав себя в кучу, пытался отдышаться.

- Он мой! – проговорил он. Собственник, блин!

Спустя семь часов мы разбирали вещи в своих каютах. Яр пытался мне помогать, только мешая. А как можно назвать его постоянные вмешательства в мое личное пространство то с поцелуями, то с объятиями?

В общем, через пятнадцать минут я оказался втянут в такой крышесносный поцелуй, что думать забыл, зачем мы здесь, собственно, собрались.

Его руки зарылись в мои волосы, слегка оттягивая. Губы спустились к шее, вылизывая ее. Стону сквозь зубы, потираясь своим стояком об его ногу. Хочу! Меня опускают на неширокую кровать, покрывая все тело поцелуями. Спускают рубашку с плеч, впиваясь в ключицу. Выгибаюсь, не в силах сдерживать себя, как же мне хорошо! Прочь штаны с трусами. Его рука на моем члене, рыки голодного тигра на ушко. Тянусь к его ширинке, расстегивая. Горячая, каменная плоть в моих руках. Облизываю губы, прикусывая его плечо.

От меня отстраняются, ища в кармане смазку. Через секунду чувствую прикосновение прохладных пальцев к моему анусу. Шире развожу ноги, приглашая. Тело горит, требуя большего. Первый толчок, пальцы на ногах сжимаются, из груди вырывается приглушенный сип.

- Вы чем это там занимаетесь? – стук в дверь. Тут она открывается (мы что, не закрылись?), и появляется голова Виктора.

- Эм… съемка через десять минут на фоне заката... просили передать…

- Закрой дверь, - рычит Ярослав, яростно вбиваясь в меня. Но парень не спешит выходить, как завороженный, уставившись на меня. Опускаю взгляд на его промежность. Стояк оттопыривает его штаны, сглатываю, вскрикивая от сильного проникновения.

- Сука, скройся! – мой любовник, не в силах сдерживаться, проникает в мое тело до упора, наполняя своей спермой. Что, уже все?

- Ты любишь, когда смотрят? – хриплю я.

Яр вскакивает, выталкивает Виктора за дверь и возвращается. Опускается на колени возле кровати, фиксирует мои бедра и заглатывает член целиком. Изгибаюсь под неимоверным углом, давясь словами, толкаясь в жаркую глубину.

Несколько фрикций, и я наполняю его рот спермой.

- Вот теперь можно и на съемки! – довольным голосом произносит Яр, облизывая губы и впиваясь в мои губы поцелуем со вкусом моего семени.

Только вот я не в состоянии, тело плавится, ноги дрожат, а на щеках можно яичницу жарить…

Дата добавления: 2015-07-16