Глава 15. ( Один милосердный поступок смывает два греха )

(…Один милосердный поступок смывает два греха…)

…Протянуть руку помощи ближнему, вытянуть из трясины замешательств, вернуть на бугристый путь жизни. Добро вознаграждается добром. Эффект бумеранга. «Один милосердный поступок смывает два греха». Восточное высказывание. Аллах раскрывает райские ворота перед теми, кто верит, терпит, помогает… Впрочем, во всем есть исключения. В Святых Писаниях те лее. Есть люди, которым помочь хочешь, но не можешь. Завуалированное личное пространство. Они сделали свой выбор. Не имеешь право осуждать, критиковать. Всевышний рассудит. Тебе остается выслушать, подержать в теплой ладони холодную руку, красноречиво помолчать. Поддержка или милосердие? Кто знает. Делаешь от души, не думая, как назвать…

«Когда будем прощаться, сделай услугу. Захвати солнце с собою. Оно больше не нужно. Оно ненавидит. Оно осуждает. Жизнь в темноте. Становишься невидимым. В темноте слезы не видны». Сдавливает остаток сигареты в фиолетовой пепельнице. На ногтях потрескавшийся лак. Черный цвет сильно выделяется на белоснежной коже рук. На запястье татуировка. Полумесяц, проколотый иглой. Вокруг – плачущие звезды. Со смыслом. «Когда-то была счастливой, как полумесяц. Сейчас он медленно разрушается. Игла делает свое дело. А звезды? Надеюсь, меня кто-то Жалеет. Надеюсь, меня кто-то оплакивает». Безумно очаровательна. Мутно-голубые глаза с зеленым осадком, припухлые контуры розовых губ. Родинка на скуле правой щеки. Лицо абрикосового оттенка. Русые волосы, собранные в пучок на затылке. Прилизаны гелем. Гладкие, блестящие, потемневшие. На ушах серьги из расшитой сетки. В форме бабочек. Глаза прячет за тонированными стеклами очков-«авиаторов». Постоянно кашляет в бордовый шелковый шарф, намотанный на шею. Жмет кулаки. Разговаривает, опустив голову. Будто стесняется. Не передо мной. Может, перед собственным настоящим?..

…Женя, 24 года. Более трех лет в Стамбуле. Незаконно. Виза просрочена. Успела пожелтеть на дне красной лакированной сумки. В 2002 году приехала из Киева. После смерти матери. После кончины последней надежды. Убежала от отца. Убила, бы, если не уехала. С детства приставал. Пытался изнасиловать. Похотливо гладил груди дочери, угрожал убить. Ради матери молчала. Стоило терпеть? Поздно искать, ответ…

…Турецкую главу жизни начала с работы официантки в Анталии. Оттуда переехала в Стамбул. Здесь русские девушки более востребованы. «Когда обслуживала клиентов в отеле, боялась встретить среди отдыхающих знакомых из Киева. Стыдилась. Поэтому смылась в Стамбул. Тут легче затеряться… Сейчас наплевать. Пусть хоть самого крестника встречу. Не обязана отчитываться». Агрессия в хриплом голосе. Не подходит под ее внешность. Потрескавшийся голос – черта приобретенная. Много курила, часто кричала, злоупотребляла кофе. Турецким. Густым, темно-коричневым. Не запивала водой…

Женя – проститутка. Не самого низкого класса. Среднего. Достичь столь элитного уровня при нынешней конкуренции Стамбула сложно. Ей удалось. Хотя таких целей не ставила. «Наверное, трахаюсь с душой. Турчанки по сути зажатые в постели. Их самцы ищут настоящего удовольствия… Придерживаюсь двух принципов. Не разрешаю целовать в губы. Не разрешаю называть себя Наташей. Мерзко звучит. В остальном нет проблем». У Жени снежная кожа. Синяки на плече. Замечает интерес по глазам. «Излишки профессии… Однажды один курд, скотина, мочку уха перекусил. В порыве экстаза. Пришлось самой останавливать кровь. В больницу не пойдешь, нелегалка же… Привыкла. Ничего не пугает, кроме СПИДа. Представляешь, некоторые турки считают обрезание защитой от этой заразы. Редко приносят с собой „резинки“. Приходится самой покупать»…

Перестала переживать, стыдиться, комплексовать. «Туркам от женщины кроме классного секса ничего не нужно. Никаких прелюдий, петинга. Наваливаются на тебя, жадно расцеловывают, одновременно снимая трусы. Спешат кончить. Быстрее получить удовольствие. О партнере не думают. Так что оргазм мне снится только во сне… В целом турки великолепны в постели. С ними секс легок, незаметен. Платят щедро. Жмоты не попадались. Благо сутенер заранее берет деньги. Делим 50 на 50»…

Презирает Коэльо. Называет писателя «слюнявым врунишкой». «Прочитала „Одиннадцать минут“. Редкостная чушь. Так „мыльно“ описывает чувства проститутки. Вранье! После десятого клиента мы вообще перестаем чувствовать. Эффект конвейера. Слышал о таком? Сунул, вынул, поцеловал в щечку. Разбежались. Не шокирую. Реальность». Женя живет в трехзвездочном отеле недалеко от Лалели. На последнем этаже. Небольшая комната. Когда-то служила складом. По договоренности с администратором гостиницы переделали под жилье. Большая кровать, душевая, холодильник, трюмо с треснутым зеркалом. Условия неплохие. «Знакома с русскими девочками-проститутками. Большинство из них живут в клоповниках. Страшная вонь, кровать в лобковых волосах, воняет спермой. Видя подобное, пишу Богу эсэмэску с респектом. Все-таки меня не обижает. Сама себе хозяйка. Сутенер заранее расписывает график. Дает два выходных в неделю. Решает вопросы с полицией, усмиряет шумных клиентов, водит к гинекологу, если нужно. Единственное требование: не разрешает общаться с русскими девочками. Многие из них занимаются наркотиками. Боится облавы… В турецких тюрьмах и так полно русских девчонок».

…Женя заказывает апельсиновый сок. Свежевыжатый. Размешивает в нем порошок аскорбиновой кислоты. Стучит чайной ложкой по стеклу бокала. Ударная доза витамина С. «Боюсь подцепить заразу. Безысходность. Я ведь одна. Нет друзей, родственников. Если заболею надолго, сутенер быстренько найдет замену. Возиться с больной „бабочкой“ невыгодно. Время – деньги. Поэтому подкрепляю иммунитет». Смотрит мне в лицо. Пристально, с невысказанной тоской. «У тебя глаза как у Романа. Карие, сильные, мокрые. Был единственной любовью. Подонок, разбил мое сердце. До сих пор осколки внутри. Роман твердил, что любит. Спустя два месяца исчез. Через друзей узнала, он женился на другой, богачке. Уехал в Москву… Никакой философии. Банальная история наивной девушки. Не верю в любовь. Не верю в солнце. Кстати, ты обещал забрать его… Я хотела бы переспать с тобой. Честно. Я хотела бы любить тебя с мыслями о Романе. С мыслями о прошлом. Не могу. Во второй раз боли не переживу…»

Не затрагивает тему будущего. Без того ожогов на сердце хватает. «Не знаю, чего ждать. Жизнь в одном дне. Впереди настоящий лондонский туман. Знаешь, я мечтаю съездить в Лондон. Купить дом в районе Челси, переспать с Романом Абрамовичем, жить припеваючи. Я сумасшедшая. Знаю». Смеется, откидывая назад голову. Непроизвольно тоже смеюсь. На нас удивленно смотрит коротконогая официантка. Что-то записывает в маленький блокнотик. Может, она будущая писательница? Может, она записывает очередной заказ? Не надо искать философии там, где ее нет.

…Женя исчезла так же неожиданно, как появилась. Вернулся из туалета, а след девушки простыл. На столике никаких признаков присутствия второго человека. Лишь на моем ежедневнике лежит незнакомый брелок. В форме солнца. Позолоченный металл, пахнущий цветочными духами. Застываю в изумлении. «Захвати солнце с собою. Оно мне больше не нужно». Слова всплывают в памяти. Подходит официантка. Приносит счет. В расписке указана сумма за две чашки кофе и клубничное пирожное. «Девушка, вы забыли внести апельсиновый сок». «Извиняюсь, но в вашем заказе кроме кофе с десертом ничего не было. Вы ошиблись…» Разжимаю ладонь. Брелок-солнце по-прежнему на месте. Заберу его с собою…

Дата добавления: 2015-07-19