Предыстория книги.

Здесь уместно процитировать интересную мысль писателя-мариниста Виктора Конецкого: «Флот, будучи невыносим для людей определённого склада таланта и периодически выталкивая их из себя, тем не менее, успевал дать им нечто такое, что позволяло достичь заметных успехов на ином поприще».

Так получилось, что без отрыва от исполнения служебных обязанностей, но, естественно, в ущерб карьерному росту, вместо зачётов на вышестоящие должности, а дважды и впрямую отказываясь от них, я годами нарабатывал знания, необходимые для написания этой книги. Осознанно? Отчасти, - да, но, в большей мере, - интуитивно.

Почему при явно гуманитарном складе ума выбрал инженерный ВУЗ? Микеланджело Буонарроти высказал как-то весьма справедливую и глубокую мысль:

«Тот, кто идёт с другими, никогда не обгонит их».

Как показывает практика последних десятилетий, наиболее серьёзные наработки в области гуманитарных знаний в «Совдепии» и в пост-«Совдепии» порождаются людьми с инженерно-техническими и физико-математическими дипломами. Нагляднейшими, но отнюдь не единственными примерами чему являются реставрация реальной отечественной истории математиком Анатолием Фоменко и экономические разработки военного инженера Андрея Паршева. Объяснение всему этому, что называется, «лежит на поверхности».

Отдельно стоит поблагодарить старшего преподавателя идеологической работы Академии Общественных Наук при ЦК КПСС, полковника КГБ и доктора философских наук Евгения Александровича Ножина, который в августе 1982 года потратил значительную часть своего отпуска на изучение моей первой серьёзной научной работы концептуально-мировоззренческой тематики. После чего выдал целый ряд полезных рекомендаций научно методологического плана, предложил писать кандидатскую по философии и резюмировал ту нашу встречу немаловажной для начинающего учёного фразой: «Видимо, так и делаются крупные работы».

Отдельная благодарность офицерам Особого отдела (военной контрразведки КГБ) дивизии РПК СН, которые в 1983 году вполне адекватно среагировали на все события, последовавшие в итоге моих настойчивых попыток получить рецензию на данную работу в Институте Философии АН СССР. Отмечу сразу, что нигде и никогда не давал никаких «подписок о сотрудничестве», и любых стукачей, мягко говоря, недопонимаю. Однако товарищеские отношения с «особистами» в те годы поддерживал и впредь. Интересные темы для общения, хоть и редко, но возникали. Стратегическое предательство страны и народа ком. партийной псевдо-элитой назревало как гнойник.

Особенно интересная тема образовалась три года спустя, весной 1986 года. Списавшись к тому времени с плавсостава и ожидая назначения на береговую должность, я почти два года прослужил при штабе дивизии «штатным командиром нештатных формирований», периодически закаляя характер непосредственным руководством штабной командой, объединённой со штабным авто-взводом. Вот тогда-то, в один из мартовских дней, офицер Особого отдела и передал мне пожелание его начальства, получить от меня научную работу, более подробно раскрывающую тематику работы 1982 года.

Предложение было заманчивым. За прошедшие четыре года и нужная литература поднакопилась, и идеи прорезались интересные. Признаться, тогда я не сразу-то и понял, что именно «тихая подсказка» Особого отдела штабу дивизии обеспечила мне почти четырёхмесячное, практически, полное освобождение от службы для написания более обстоятельной научной работы на тему мировоззренческих маразмов советской академической науки. Из почти четырёхсот её страниц триста занимали развёрнутые цитаты и лишь около сотни - мои комментарии к ним.

В условиях «набиравшей обороты» «горбачёвщины», никаких продуктивных перспектив данная работа 1986 года, естественно, не имела. Хотя реакция на неё была, в некотором смысле, достаточно серьёзная. Офицер КГБ, принявший от меня один из экземпляров того «Очерка перспектив теории марксизма-ленинизма», месяца через два, благодаря интуиции, очень вовремя проверил умело недооткрученные крепления шаровых опор на своём «жигулёнке».

Местность в тех краях называется гористой тундрой. Повороты на дорогах и обрывы крутые, а ущелья, озёра и протоки между ними глубокие. Много ещё чего интересного в связи с этими двумя моими научными работами (1982-го и 1986-го годов) было и до, и после. Но эта разговор отдельный, при минимуме художественных дорисовок вполне обеспечивающий сюжетами захватывающий детектив.

Возвращаясь к теме благодарностей от автора, стоит упомянуть и А. С. Кузовкина, в те годы, помимо основной работы, руководившего «отделом писем» группы «Инверсор», возглавляемой академиком Зигелем. Была такая общественно-научная группа, существовавшая до 1984 года при редакции журнала «Техника молодёжи». Очень интересные статьи этой группы вызывали потоки писем читателей в редакцию с уникальной информацией на «уфологическую» тематику. Письма эти изучались, систематизировались и распечатывались в количестве аж(!) 4-х экземпляров (разовая производительность печатной машинки «Москва»).

Так как концепты моей работы 1982 года позволили «инверсоровцам» получить вразумительные объяснения некоторых многократно наблюдавшихся и даже фотографировавшихся, но до того не объяснимых эффектов, была проявлена и взаимная вежливость. Часть одного из этих уникальнейших сборников была однажды более чем на двое суток, предоставлена мне Александром Сергеевичем для ознакомления, изучения и конспектирования. Конспектировать было что. Девятьсот страниц интереснейших текстов, после вдумчивого изучения которых, выводы рисовались однозначные.

Какие? Во-первых, физическая картина мира, которая навязывается нам в школах и Вузах в качестве «единственно истинной и объективно научной», мягко говоря, «неточна».

Во-вторых, так называемый, «Феномен» ни коим образом не сводим к теме НЛО. Всё неизмеримо сложнее и грандиознее.

Тогда же, в середине восьмидесятых, регулярно занимаясь по службе подготовкой младших командиров, я был вынужден (из-за лени и полного психологического невежества «полит-рабочих») написать курс лекций по «Основам воинского воспитания». Лекции получились добротные и полезные. Курсанты (будущие сержанты и старшины) просили буквально диктовать им этот курс «ОВВ» для подробной записи. Политработники же отнеслись к идее тиражирования данных лекций более чем прохладно. Что в итоге и привело меня в кабинет Начальника Военно-морской кафедры Академии Генштаба вице-адмирала Р. А. Голосова. Рудольф Александрович отнёсся к вопросу с неформальным вниманием.

После чего началось недолгое, но интересное моё сотрудничество с руководителем Лаборатории Военно-психологических исследований Института Психологии АН СССР, капитаном первого ранга и кандидатом психологических наук Б. В. Блиновым, - фактическим автором концепции Военно-психологической службы ВС СССР. Его, практически, готовая докторская диссертация имела шанс сделать эту Службу ещё совершеннее. А мой курс лекций по «ОВВ», оцененный Борисом Васильевичем, как «половина кандидатской диссертации», неплохо сопрягался с его докторской и вписывался в общую концепцию психологической подготовки л/с ВС СССР. Но для полчищ «полит-рабочих», подмявших данную службу под себя, Борис Васильевич Блинов был тоже «человеком со стороны». Потому оказался вынужден вскоре снять погоны и уйти «на вольные хлеба».

Однако очень важное и доброе для меня дело он инициировал. Один из друзей Бориса, тоже бывший морской офицер, успевший повоевать с «янкесами» в Корее и возглавлявший в то время Лабораторию перспективных психологических исследований Академии Педагогических наук, Андрей Прохоров, познакомил меня с Побиском Кузнецовым.

Трудно переоценить ту роль, которую сыграл Побиск Георгиевич Кузнецов в моей подготовке к написанию этой книги. Учёный-универсал, Побиск Георгиевич начал свою карьеру в науке с создания схемы и принципов взаимодействия служб космодрома для Сергея Королёва, разработанных Побиском в «уюте» научной «шарашки» Норильского концлагеря. В момент нашего с ним знакомства (1987 год) П. Г. Кузнецов руководил отделом компьютеризации издательства «Правда». И параллельно читал лекции по системам автоматического проектирования ЭВМ для директоров, главных инженеров и главных конструкторов НИИ и заводов, разрабатывавших и изготовлявших отечественную электронику.

Если кто забыл, напоминаю, что вся наша военная электроника имеет русское происхождение. И электроника эта поныне не уступает зарубежным аналогам. А кое в чём и превосходит их.

Почему, кстати, это не привело к соответствующим успехам в гражданской сфере? Да потому что во времена Иосифа Виссарионовича Сталина для реализации прорывных проектов собирали по всей стране талантливых самородков, специалистов «от Бога», тех которые, как говорится, были «в теме» и, создав им все условия для продуктивного труда, получали на выходе Результаты.

Компьютерный «прорыв» во времена Л.И. Брежнева был организован несколько иначе. Создали институты, пооткрывали штатные должности с приличными окладами, назначили на эти «хлебные» должности своих «номенклатурных» людей, хорошо умевших писать и согласовывать планы и отчёты. Вот только с реальными творческими результатами оно как-то… В общем, - типичное поведение псевдо-элиты, оставшейся без присмотра Хозяина.

Побиск Кузнецов был ярчайшей «белой вороной» среди всех тех назначенных компартией в «компьютерные гении» «светочей» советской академической науки. Впрочем, на компьютерной теме Побиск Георгиевич отнюдь не замыкался. Круг его научных интересов был неизмеримо шире и «копал» он намного глубже большинства сочинителей диссертаций. Не случайно при первой же нашей встрече Побиск сказал, как отрезал: «Писать диссертации – это одна профессия, а создавать работающие программы и системы, - это профессия совсем другая».

Двенадцать лет знакомства и периодического общения с Побиском (1987 - 1999 годы) дали мне много, очень много. Четырнадцать (или тринадцать, точно не упомню сколько) встреч, из которых почти каждая превращалась в полноценный научный семинар одного ученика с Учителем.

Статьи, книги, рекомендации и советы. Порой - бурные споры, во время одного из которых мне удалось убедить Побиска, что «проблему сущности человеческого мышления» Иммануил Кант вовсе не «закрыл» и что мысль обладает «энергетической» природой. Если учесть, что во время этого спора Побиску Георгиевичу шёл 66-й год от роду, то несложно представить, насколько живым, ясным, творческим и свободным от стереотипов умом обладал этот человек. И это при феноменальной энциклопедичности его знаний.

Интересно и то, что один из последних наших семинаров был посвящён работам Николая Кузанского. Уникальный философ Эпохи Возрождения, католический епископ, который почти пять лет прожил в Константинополе, в составе посольства Римской Католической церкви при Православном Патриархе, Н. Кузанский более трёх лет обучался у самого Патриарха древнейшей (дохристианской) эзотерике Православия. А после изложил это Знание в своих книгах, более всего, - в трактате «Об учёном незнании».

Именно к мировоззренческим идеям дохристианского Православия в изложении «Кузанца» и пришёл на восьмом десятке лет от роду Побиск Георгиевич Кузнецов, - учёный, большую часть сознательной жизни проработавший на ВПК и Министерство обороны СССР, читавший эксклюзивные лекции аппарату Политбюро и обучавший «системным методикам планирования» преподавателей Академии Генштаба.

Мне, в этом смысле, повезло больше. Изданные в серии «Философское наследие» работы Николая Кузанского стали в 1980 году второй группой немарксистских текстов философски-мировоззренческого плана, на изучение которых мною был потрачен не один месяц. Первым философом не марксистом, книги которого пришли ко мне, стал С. Вивекананда. А первую книгу со словом «философия» на обложке я открыл ещё в неполные 13 лет и уже тогда попытался понять, как может быть «первичной» «материя», а как, - «сознание». Книга называлась «Основы марксистско-ленинской философии», автор - Афанасьев.

Уместно отметить здесь, что именно знакомство с мировоззренческими концепциями, так называемого, «дохристианского Православия», в изложении епископа Николы из города Кузы стали для меня воистину «ключом» к пониманию многих реалий мира. В частности, именно они помогло мне со временем ясно и чётко осознать, что современное «Православное» Иудо-Христианство ничего общего не имеет с той древней системой Сакрального Знания о мире и человеке, которая сейчас крайне неточно называется «дохристианским Православием».

«Православие», как таковое, - это лишь узко специфическая, частная методика в психотехниках Гиперборейского учения «Замкнутого Креста», а потому обозначать этим словом всю систему мировоззренческого Знания наших предков некорректно. Это всё равно, что могучий, обширный и очень разнообразный по составу лесной массив называть «кустом смородины, стоящим на опушке». Неправильно это.

Последней точкой, «закрывшей» для меня данную тему, стала в 1999 году беседа с настоятелем Херсонесского храма в Севастополе, того самого храма, в котором по преданию крестился киевский князь Владимир.

Бодрый, академически «подкованный» «батюшка» излагал складно, но за словоблудием изрекаемых им иудо-христианских догм, всё яснее вырисовывались бездны их диавольской лжи. Ложь эта была особенно наглядна на фоне Ведических Знаний, уже более пятнадцати лет получаемых мною во время регулярных встреч с Волхвами Великой Руси.

Первая из этих встреч состоялась летом 1982 года, примерно через месяц после того, как рукопись моей тогдашней научной работы была отдана из рук в руки Е. А. Ножину. Вначале эти встречи не были «ученичеством» в собственном смысле слова. Лишь с годами, по мере собственных наработок, пошли интересные тренинги, упражнения, а в беседах всё чаще стали звучать фразы, помогавшие САМОСТОЯТЕЛЬНО сделать завершающий шаг к обретению Знания. Последнее - основополагающий Принцип Ведических методов обучения, полностью исключающий какое-либо насилие над психикой обучающегося.

Особенно интересным в этом плане стал 2000-й год. Соучастие в реставрации концепции Соткового Времени. Интенсивная работа с Русскими Рунами. А перед написанием в июне статьи «Об энергетике ритмов времени и энергетике мерности пространства», - больше месяца практического обучения умению жить «в потоке времени реки» и «в потоке времени леса».

Всё это как-то очень естественно наложилось на январско-мартовскую работу в качестве эксперта-аналитика предвыборного штаба одного из кандидатов на довыборах в Государственную Думу. А уже более чем годовая фактическая работа в журналистике привела к вступлению вначале в Международный Союз Славянских журналистов, а после, - и в Союз Журналистов России.

Следует поблагодарить здесь редакционную коллегию федерального журнала «Национальная безопасность и геополитика России», - первого из федеральных изданий, в котором стали издаваться с 1999 года мои концептуальные и политико-публицистические статьи. Главный редактор журнала Олег Васильевич Лупаина сделал очень много и для нашего с ним плодотворного сотрудничества, и для тиражирования статей других авторов, содержащих Ведические Знания. Будучи по «базовому образованию» военным юристом, Олег оказался, как говорится, «редактором от Бога», и не его вина, что журнал до сих пор не стал многотиражным изданием.

Хочу выразить благодарность Елене Юрьевне Зыскиной за выполнение работ по компьютерному дизайну при оформлении 1 и 3 цветных иллюстраций к данной книге.

Особая благодарность Председателю Правления Международного Союза Славянских журналистов Ольге Николаевне Зарудной, оказавшей мне огромную помощь на первых шагах в журналистике. К слову, следует отметить, - ничто так не способствует выработке лёгкости, «читабельности» стиля, как написание журналистских статей «на заказ». От словесных излишеств и «тягомотины» в текстах такая практика отучает живо и бодро. Надо ли уточнять, что именно журналистский опыт автора сделал (принципиально сложные) очерки этой книги более доступными для восприятия?

Хотя первая моя политико-публицистическая статья была издана значительно раньше, ещё в апрельском 1997 года номере газеты «Российская община Севастополя». Статья стала своеобразным «подведением итогов» почти пятилетней «борьбы» политических импотентов за российский статус Крыма и Севастополя. Статья так и называлась: «Неча зеркалу пенять», в смысле, - «неча зеркалу пенять, коли рожа крива».

Сняв погоны (по сокращению штатов) в августе 1991 года, я отработал почти год в Донузлавском дивизионе Вспомогательных сил ЧФ РФ, вначале старпомом, потом капитаном танкера «Бугуруслан», превращённого в стационарный плавучий склад. А затем, более полугода «пощупав экономику» «живьём» в качестве директора рынка, открыл к концу 1993 года в городе Белгороде (РФ) частное предприятие. Предприятие изначально создавалось, как дилерская фирма двух крымских заводов, директора которых активно поддерживали пророссийские политические силы Крыма. Идея оказалась бесперспективной вдвойне.

Во-первых, в начале девяностых быстро и резко рухнула почти вся высокотехнологичная производящая экономика страны. А вместе с тем радикально сократилось и число потребителей продукции тех заводов. Во-вторых, пророссийские политические силы Крыма возглавили люди, политически совершенно недееспособные. Да и откровенно предательская позиция «ельциноидов» в Москве сделала, практически, все усилия русских и российских патриотов в Крыму пустой суетой.

Интересное было время. Часть депутатов Верховного Совета Автономной республики Крым, входящей в состав «нэзалэжной» Украины, были российскими гражданами. Как и большинство их помощников, включая автора данной книги. Но это ничего не меняло. Основную массу декларативно «пророссийского» депутатского корпуса составляли откровенные бездари. Пустопорожняя болтовня, амбициозные склоки, предательство и продажность липким туманом плыли по коридорам и кабинетам крымского парламента. Те, кто пытался сделать что-либо реально благое, случалось, и гибли.

Знаю всё это не понаслышке, потому как, в качестве помощника депутата, содействовал работе одного из членов того Верховного Совета. Депутатом, которому я, по мере сил и возможностей, тогда помогал, был полковник ВВС Черноморского флота России, герой Советского Союза и бывший комэск авиаполка Руцкого в Афганистане, Кукушкин Михаил Фёдорович. Один из самых дееспособных депутатов того парламента, Михаил Фёдорович, естественно, нарвался на неприятности. В 1994 году при попытке создания, под видом коммерческой фирмы, фактически, филиала российского банка в Крыму, М. Ф. Кукушкин заполучил грамотно спланированную автокатастрофу.

Почти двое суток он пролежал без всякой медицинской помощи с сотрясением мозга и двойным переломом левой ноги в одной из районных больниц на подъезде к Крыму. А в это время командующий ВВС Черноморского Флота, запретив посылать за раненным вертолёт, по чину полагавшийся, немедля отправил в Москву бумаги на увольнение полковника Кукушкина из Вооружённых сил РФ по статье «дискредитация воинского звания».

Благо, бумаги те попали на стол адмиралу Касатонову, ставшему к тому времени Заместителем Главкома ВМФ. А иначе могли бы ведь и уволить по гнусной статье Героя Советского Союза, согласно предыдущей аттестации планируемого к повышению по службе, то есть, - к назначению на генеральскую должность. Интересное было время.

Очень кратко и точно тогдашнюю ситуацию в Крыму и вокруг него выразил, всегда славившийся афористичностью, второй по счёту Командующий ЧФ РФ адмирал Балтин: «В Чёрном море воды мало, политики много». И великим грехом было б на живых примерах той политики самому ей не учиться.

Точно так же нелепо было б сохранить какие-либо экономические иллюзии после

- почти года работы начальником плавучего топливного склада в период вакханалии развала всего и вся в начале девяностых, после

- семи месяцев «эпопеи рыночного директорства» и после

- почти пяти лет частнопредпринимательских потуг в условиях пост-«Совдепии».

Да ещё и пребывая почти постоянно в информационной среде, предельно приближённой к реальной политике.

У индусов есть поговорка: «Тот, кто хоть раз попробовал горчицу на кончике ложки, знает о ней больше всех тех, кто каждый день видит из окна караваны с горчицей». Это по поводу того, как и почему бывший офицер подводник сочинил что-то там такое про экономику.

Однажды, за годы до всего этого, в качестве ситуативной подсказки «свыше», в руки попал листок с фразой:

- «Плохого писателя занимает описание пожара,

- посредственного, - подвиг пожарного,

- знающего дело, - вопрос: «Как тушить»?

- Хорошего: «Почему горит»?»

И ответ на этот последний вопрос далеко не всегда очевиден. Точнее говоря, очевидный ответ, практически, всегда является ошибочным. Особенно, когда речь идёт о реальной и серьёзной политике.

Дата добавления: 2015-12-01