Веданта-сутры

В Веданта-сутрах ссылок больше, но и они не особенно много помогут нам для целей хронологических.

Бадараяна более или менее ясно указывает на буддистов, джайнов, пашупатов и паньчаратров, и пытается опровергать всех их. Но он, однако, никогда не ссылается на какие-либо литературные произведения; даже в тех случаях, когда он ссылается на другие философские системы, он, по-видимому, намеренно избегает упоминать признанные имена их авторов и даже их технические термины. Но все-таки очевидно, что он, составляя свои сутры, имел в виду пурва-мимансу, йогу, санкхью и вайшешику; из авторитетов мимансы он ссылается прямо на Джаймини, Бадари, Удуломи, Ашмаратхью, Кашакритсну, Каршнаджини и Атрею, а также и на Бадараяну. Потому мы будем недалеко от истины, если припишем образование шести философских систем периоду от Будды (V в.) до Ашоки (III в.), хотя и допускаем, в особенности относительно веданты, санкхьи и йоги, продолжительное предварительное развитие, восходящее через Упанишады и брахманы до гимнов Ригведы.

Так же трудно определить относительное положение* философских систем, так как они, как я уже объяснял, взаимно ссылаются друг на друга. Что же касается до отношения буддизма к шести ортодоксальным системам, то, как мне кажется, все, что мы можем сказать об этом, так только то, что школы философии, передававшие учение, очень похожие на шесть классических или ортодоксальных систем, предполагаются буддийскими суттами. Но это совсем не то, что полагают некоторые ученые, утверждающие, будто Будда или его ученики прямо заимствовали из сутр. Мы не знаем ничего из литературы санкхьи до Санкхья-карики, относящейся к VI в. н.э. Если даже признать, что Таттва-самаса – произведение более древнее, то каким образом, не имея параллельных дат, мы можем доказать действительные заимствования со стороны Будды и его учеников в то старое время?

* Бхандаркар. Философия санкхьи (1871), с. 3.

В Упанишадах и брахманах, несмотря на общее им всем настроение, замечается значительное отсутствие системы и разнообразия мнений, защищаемых разными учителями и разными школами. Даже в гимнах мы находим большую независимость и индивидуальность мышления, иногда, по-видимому, доходящие до открытого скептицизма и атеизма.

Мы должны помнить обо всем этом, если желаем получить правильную идею об историческом происхождении и росте шести философских систем Индии, как мы привыкли называть их. Мы уже видели, что в философских рассуждениях участвовали не одни брахманы и что кшатрии также играли очень деятельную и выдающуюся роль в выработке таких основных философских понятий, как понятие атмана, или Я.

Из этой-то колеблющейся массы философских и религиозных мыслей, составлявших в Индии общее достояние, медленно выделялись настоящие философские системы. Хотя нам и неизвестно, в какой форме это имело место, но совершенно очевидно, что те философские учебники в форме сутр, которые мы имеем, не могли быть написаны в то время, когда письмо для каких-либо практических целей, кроме надписей на монументах и монетах, еще не было известно в Индии и во всяком случае не употреблялось, насколько нам известно, для литературных целей.

Мнемоническая литература

Теперь вообще признается, я полагаю, что, когда письменность становится распространенной, почти невозможно, чтобы не было намеков на нее в поэтических и прозаических народных произведениях. Даже в такое позднее время, как эпоха Шанкары, писанные буквы все еще назывались нереальными (анрита) по сравнению со звуками, которые они представляют (Вед.-сутр., II, 1, 14). В гимнах, в брахманах и в Упанишадах о письменности не упоминается, очень мало намеков на нее и в сутрах. Историческая ценность таких упоминаний о письменных источниках, встречающихся в литературе буддистов, зависит, конечно, от даты, которую мы можем определить, не оригинальных авторов, а авторов наших текстов. Мы никогда не должны забывать, что в Индии в течение многих веков существовала чисто мнемоническая литература, сохранявшаяся до периода сутр и передаваемая из поколения в поколение по системе, вполне описанной в Пратишанкьях. К чему была бы нужна эта выработанная система, если бы в это время уже существовали рукописи?

Когда мнемоническая литература – предание (смрити) – впервые была записана, это произошло, вероятно, в форме, подобной форме сутр. При этом понятной становится неуклюжесть стиля сутр. Буквы в то время были еще монументальными, так как и в Индии монументальное письмо предшествовало литературному и усвоению рукописного алфавита. Письменный материал в Индии был редок и число умевших читать очень незначительно. И в тоже время существовала старая мнемоническая литература, имевшая некоторый освященный веками характер и составлявшая часть древней системы образования, которая удовлетворяла всем запросам и которую не легко было заменить. Естественно, что значительная часть такой мнемонической литературы бывает утрачена, если она своевременно не записана. Часто название сохраняется, а содержание произведения полностью изменяется. Потому когда в буддийских текстах мы встречаем упоминание о санкхье, например в "Висуддимагге" (гл. XVII), то невозможно даже сказать, существовало ли в то время хоть одно произведение философии санкхья в форме сутр. Очевидно во всяком случае, что не могло быть наших санкхья-сутр, и даже санкхья-карик, по-видимому, заменивших древние сутры в начале шестого века, тогда как наши сутры принадлежат к четырнадцатому.

Возможно, если не доказать, то во всяком случае сделать вероятным положение, признаваемое здесь за учением Будды как последующим за ранним развитием философских идей в их систематической и более или менее технической форме, сославшись на имя его матери – было ли это имя настоящее или оно дано ей преданием. Ее называли Майя или Майядеви. Принимая во внимание, что для Будды мир был майей (иллюзией), представляется более вероятным, что это имя было дано его матери древней традицией и что дано оно было не без умысла. И если это так, то это могло быть только после того, как авидья (неведение) в веданте и пракрити в философии санкхьи были заменены понятием майи. Известно, что в старых классических Упанишадах слово майя не встречается; замечательно также и то, что оно встречается в позднейших Упанишадах, более или менее апокрифических. Например, в Шветашватаре (I, 10) мы читаем: "Mayam tu Prakritim vidyat" (Пусть он знает, что пракрити есть майя или майя – пракрити). Это относится, кажется, к системе санкхьи, в которой пракрити играет роль майи и очаровывает пурушу, пока он не отвращается от нее и она перестает существовать, во всяком случае для него. Но в санкхье или в веданте майя в ее техническом значении принадлежит, несомненно, к вторичному периоду и потому можно доказывать, что Майя как имя матери Будды не могла найти места в буддийской легенде в первом периоде индийской философии, представляемой древними Упанишадами и даже в сутрах этих двух выдающихся школ.

Несомненно, было немало философской мнемонической продукции и после периода, представителями которого были старые Упанишады, и до систематического установления философских сутр; но вся эта философская продукция для нас навсегда утрачена. Мы ясно это увидеть в случае философии Брихаспати.

Дата добавления: 2015-12-01