|
Читайте также: |
Избегая взгляда Кармина, он смотрел на яркую полную луну.
– У него оставались незаконченные дела, поэтому он продолжал функционировать до тех пор, пока не разобрался с ними. Когда он, наконец-то, закончил, он был готов уйти. Для него смерть была лучше возможной альтернативы. Он не собирался отправляться в тюрьму.
– Но почему именно тюрьма? – спросил Кармин, качая головой. – Все могло быть иначе. В смысле, федералы…
– Ты ошибаешься, – ответил Коррадо. – Твой отец заключил сделку с ними не ради себя. Он не стал свидетельствовать против меня. Он уже давно принял свою судьбу. Твой отец сотрудничал с государством ради тебя. Ради Хейвен и всех тех, кого ты любишь. Он дал им то, чего они хотели, дабы они оставили в покое его семью, и, в процессе этого, отдал должное памяти Мауры, спасая юную девушку.
Коррадо сделал короткую паузу, дабы собраться с мыслями, после чего продолжил.
– Он принял решение, но я не мог допустить того, чтобы он сделал это самостоятельно. Он никогда не обрел бы покой, которого жаждал, если бы сделал это. Он хотел быть с твоей матерью. Он хотел снова жить вместе с ней. Я помог ему в этом.
Кармин не сводил взгляда со своего дяди, обдумывая его слова.
– Зачем Вы тогда попросили у него прощения?
– Что?
– Нажав на курок, Вы сказали: «Прости меня».
Коррадо покачал головой.
– Я обращался не к нему.
Вновь заведя машину, Коррадо вывернул на дорогу.
– У нас есть сегодня еще одно дело, поэтому возьми себя в руки.
Направившись в другую часть города, они подъехали к захудалому стриптиз-клубу, в котором Коррадо убил Реми. Грязная парковка была переполнена машинами, задний ряд был заставлен седанами. Припарковавшись сбоку от клуба, Коррадо вышел из машины и внимательно осмотрелся по сторонам.
– Тебе предоставили право голоса?
– Нет, – ответил Кармин, выходя на улицу.
Коррадо кивнул, будто бы ответ Кармина вовсе не удивил его, и пригласил его жестом за собой. В клубе было полно людей, воздух полнился сигаретным дымом. Безмолвно пройдя мимо вышибалы, они направились в кабинет, расположенный в задней части клуба. Кармин не сводил взгляда со своего дяди, следуя за ним.
– Право голоса – важно, – сказал Коррадо, останавливаясь возле двери подвала. – Людям нравится думать, что они на самом деле могут что-то решать, даже если в действительности это всего лишь иллюзия.
Когда Коррадо открыл дверь, до Кармина моментально донеслись голоса, которые стихли, когда они начали спускаться вниз по лестнице. Кармин замешкался на верхней ступеньке, обводя взглядом тесное и грязное подвальное помещение. Внизу находилось не меньше двадцати пяти человек, большая часть которых, насколько Кармин мог судить, занимали положение капо – это были самые высокопоставленные члены, оставшиеся в рушившейся организации. Все они перевели взгляды на Коррадо, когда он спустился в подвал и кивнул другому мужчине, который прочистил горло, дабы привлечь внимание собравшихся.
– Все мы знаем, зачем здесь собрались. Ваши предложения?
Несколько человек назвали имя Коррадо, в то время как остальные просто согласились с его кандидатурой.
– Еще варианты будут?
Никто не произнес ни слова.
– Возражения? – спросил мужчина. – Говорите сейчас или уносите их с собой в могилу.
Кармин осмотрелся по сторонам. Собравшиеся, казалось, нервничали, их глаза бегали повсюду, избегая взгляда Коррадо. В подвале стояла тишина, возражений не последовало.
Происходящее казалось Кармину необыкновенным.
– Значит, Моретти, – подытожил мужчина. – Этой встречи никогда не было.
Развернувшись, Коррадо указал Кармину на выход из подвала, не произнося ни слова. Вернувшись на парковку, они остановились возле машины. С момента их прибытия минуло не больше пяти минут.
– Как я и сказал, людям нравится думать, что у них есть выбор, даже если в действительности его нет.
Когда Коррадо занял водительское сиденье, Кармин последовал его примеру и сел в машину, с опаской смотря на своего дядю.
– Вы теперь Дон?
– Да.
– Что было бы, если бы у кого-то были возражения? Им разрешили бы уйти?
– Они определенно покинули бы подвал, – ответил Коррадо. – Только по кусочкам.
* * * *
Кармин прислушивался к каждому звуку, открывая входную дверь и отмечая, что в доме стояла полнейшая тишина. Из гостиной виднелся свет включенного телевизора. Хейвен лежала на диване, крепко заснув; ее обувь стояла на полу перед диваном.
Пройдя в гостиную и присев на корточки, Кармин незаметно закинул свой пистолет под диван, после чего убрал с лица Хейвен выбившиеся пряди волос. Она слегка шевельнулась, но не проснулась. Кармин не отрывал от нее взгляда, наблюдая за тем, как она дышит.
Если он сомневался в этом раньше, то в этот момент он ощутил уверенность. Наблюдая за ее сном, он почувствовал ее. Он не знал, что уготовано им будущим, но они смогут все преодолеть, если дадут своим отношениям второй шанс.
Кармин вновь попытался сдержать слезы, по-прежнему не имея достаточного количества сил для того, чтобы взять себя в руки. Его смывало нахлынувшей волной происходивших в его жизни событий, которые тянули его в противоположные стороны, тогда как он пытался устоять на ногах и остаться целым. Его окружали жестокость и смерть, безобразие жизни разъедало его душу, но, вместе с тем, на другой чаше весов находилась Хейвен. Она олицетворяла собой покой и надежду. Чистейшую красоту. Она была тем добром, которое, как он надеялся, пересилит зло.
– Хейвен, – прошептал он, проводя тыльной стороной руки по ее щеке. – La mia bella ragazza.
Вновь шевельнувшись, она открыла глаза, ото сна не сразу осознавая происходящее. Поняв, где она находилась, Хейвен сонно улыбнулась.
– Ты вернулся.
– А ты дождалась.
– Конечно. Я же сказала, что не сбегу от тебя, Кармин.
– Я тоже, – сказал он, нежно улыбаясь. – Я никогда больше тебя не оставлю.
– Клянешься[10]?
– Ты же, блять, знаешь, что да.
Рассмеявшись, Хейвен внимательно изучила Кармина взглядом, садясь на диване. Опустив правую руку на его щеку, она нежно погладила ее и провела большим пальцем по его губам.
– Ты плакал?
– Может быть, – ответил он, наклоняясь вперед и нежно прижимаясь губами к ее губам. На сей раз она не отстранилась, не отвернула головы. Вместо этого она поцеловала его. Их поцелуй был нежным и невинным, но его было достаточно.
Опустив голову, Кармин провел носом по ее шее, вдыхая ее запах и целуя открытую кожу. Ее присутствие переполняло его эмоциями, ее прикосновения и запах сводили его с ума.
– Ты по-прежнему чувствуешь это? – спросил он, проводя зубами по коже возле ее ключицы. – Притяжение между нами? Пожалуйста, скажи мне, что ты чувствуешь его.
– Я чувствую его, – прошептала она.
– Ты нужна мне, Хейвен, – сказал он дрогнувшим голосом.
– Я знаю.
Из его горла вырвалось судорожное рыдание, при звуках которого Хейвен обняла его крепче, и тихо зашептала, пока он плакал в ее объятиях. Казалось, он попросту не мог остановиться – она вновь разрушила все его стены, из-за чего на Кармина нахлынул целый поток из эмоций и чувств.
Глава 42
Жизнь превратилась в настоящий вихрь, дни молниеносно быстро сменяли друг друга. Хейвен оставалась с Кармином, между ними вновь воцарилось понимание, когда она начала чувствовать себя как дома. Их отношения были платоническими, за исключением мимолетных поцелуев и нежных прикосновений.
Испытав настолько сильное эмоциональное потрясение, Кармин с каждым днем все острее ощущал усталость. По ночам ему снились кошмары, и он прилагал максимум усилий для того, чтобы не поддаваться в такие моменты желанию выпить, однако алкоголь, казалось, буквально манил его. Хейвен не проронила по этому поводу ни слова, но он видел беспокойство в ее глазах всякий раз, когда она замечала его пьющим. Кармину становилось не по себе, когда он ловил на себе подобные взгляды – чувство вины снедало его, когда он делал очередной глоток крепкого алкоголя.
Однако этого было мало для того, чтобы заставить его остановиться.
Не считая его пристрастия к алкоголю, дела шли хорошо – в действительности, практически слишком хорошо. Кармин ожидал того, что земля вот-вот уйдет у них из-под ног. Царивший в их жизни покой был слишком хорош для того, чтобы быть правдой – словно он пропустил примечание с датой «икс», прописанной мелким шрифтом.
К большому удивлению Кармина, все оставили их в покое. Он был уверен в том, что его брат явится на порог его дома для того, чтобы повидаться с Хейвен, или что Коррадо вызовет его по делам, однако ничего этого не было.
Ни визитов, ни звонков – ничего.
Приблизительно неделю спустя в их дверь, наконец, постучались. Нехотя открыв ее, Кармин с удивлением обнаружил на крыльце почтальона. Посмотрев на конверт в руках, мужчина прищурился и прочел имя.
– Кармин ДеМарко?
– Да.
– Заказное письмо, – ответил почтальон, протягивая Кармину для подписи небольшую форму. Вписав свое имя, Кармин вернул ее почтальону и получил от него письмо. Он поблагодарил почтальона и закрыл дверь, после чего прошел в гостиную и бросил конверт на диван рядом с Хейвен. Увидев, что конверт был от адвоката, Кармин вскрыл его и достал письмо.
– Что это? – спросила Хейвен.
Кармин пробежался глазами по письму.
– В понедельник огласят завещание моего отца. Судя по всему, он мне что-то завешал.
– Почему тебя это так удивляет? – спросила она. – Ты же его сын.
– Не знаю, – ответил Кармин, пожав плечами и откладывая письмо. – Я все еще не могу в это поверить. В смысле, я знаю, что это правда… знаю, что его больше нет. Я, блять, видел все своими глазами. Но мне по-прежнему трудно поверить в то, что это произошло на самом деле.
– Я понимаю, – ответила Хейвен. – Хочешь поговорить об этом?
Кармин покачал головой.
– Сейчас мне даже думать об этом не хочется.
– Хорошо, – согласилась Хейвен, наклоняясь и укладывая Кармина на диван. Обняв его, она положила голову ему на грудь, в то время как он, взяв пульт, включил телевизор и принялся переключать каналы. Остаток вечера они провели вместе, позабыв обо всем, что происходило за стенами дома.
На следующий день, в то же самое время их покой вновь был нарушен. В дверь опять постучались. Ворча, Кармин направился к двери и распахнул ее. На крыльце стоял тот же почтальон, что и накануне, держа в руках знакомый конверт.
– Ебанное дежа вю. Разве Вы не приходили сюда только лишь вчера?
Кивнув, почтальон перевел взгляд на конверт.
– Хейвен Антонелли?
– О, да, – ответил Кармин, и, раскрыв пошире дверь, позвал Хейвен. Подойдя, она с замешательством смотрела то на почтальона, то на Кармина. Он указал рукой на письмо. – Это для тебя, tesoro.
– Для меня? – с удивлением спросила она, принимая для заполнения форму. Хейвен вписала свое имя в верхней строчке ровным и безупречным почерком. Кармин улыбнулся, наблюдая за ней и зная, как нелегко ей было научиться так писать. Хейвен отдала форму почтальону и получила взамен письмо. Пожелав Хейвен хорошего дня, почтальон удалился. Ничего не ответив, Хейвен продолжала стоять в дверях и смотреть на конверт.
– Почему тебя это так удивляет? – спросил Кармин в шутку, повторяя недавние слова Хейвен. – Ты же девушка его сына.
Приподняв брови, Хейвен перевела взгляд на Кармина.
– Правда?
– Что – правда?
– Я – твоя девушка?
Кармин замешкался, услышав ее вопрос.
– Я не знаю, ты так не думаешь?
Хейвен улыбнулась.
– Я первая спросила.
– Ты считаешь, что я опережаю события?
– Не знаю, как ты считаешь?
Кармин смотрел на нее, пытаясь уловить логику их разговора.
– Я не знаю. Это, блять, бессмыслица какая-то, Хейвен.
– Действительно, – согласилась Хейвен, вновь смотря на конверт. – Интересно, что он мне оставил.
– Это может быть что угодно, – ответил Кармин, пока Хейвен вскрывала конверт. Достав письмо, она прочла время и дату оглашения завещания. – Деньги, недвижимость… кто знает.
– Но зачем? – спросила Хейвен. – Все это не имеет для меня значения.
Кармин пожал плечами.
– Полагаю, мы все узнаем в понедельник.
Выходные они провели вместе – Кармин показывал ей Чикаго, они смотрели фильмы и ходили на ужины. В понедельник, который, казалось, наступил слишком быстро, Кармин оделся около полудня, надев черные брюки и белую рубашку, надеясь выглядеть более-менее прилично – мысль о присутствии Коррадо подстегивала его. Надев кроссовки «Nike» черно-белого цвета, он спустился на первый этаж и, пока Хейвен находилась в душе, открыл холодильник, доставая бутылку водки «Grey Goose». Отвинтив крышку и поднеся бутылку к губам, Кармин сделал большой глоток. Водка обожгла его горло, но успокоила нервы – беспокойство начало ослабевать практически немедленно.
Ровно в 13:15 они прибыли в кабинет адвоката, успев как раз вовремя к оглашению завещания. Хейвен села в одно из больших офисных кресел черного цвета, которые стояли вокруг длинного деревянного стола, тогда как Кармин занял место рядом с ней. Она улыбнулась и, потянувшись под столом, взяла его за руку. Их окружали члены семьи – Селия и Коррадо, Доминик и Тесс. На встрече присутствовала и бабушка Кармина, однако по ее виду можно было понять, что ей совершенно не нравилось находиться в их обществе.
Откашлявшись, мистер Борза приступил к оглашению завещания.
– Все собравшиеся хорошо знали Винсента, поэтому, полагаю, все согласятся с тем, что он не стал бы возражать против неформального характера нашей встречи. Он оставил письмо со своими пожеланиями, поэтому я просто прочту его.
Хейвен заерзала в своем кресле, с беспокойством смотря на Кармина. Он сжал ее руку в надежде на то, что она расслабится, в то время как мистер Борза начал читать письмо.
«Я пишу это с тяжелым сердцем. Я прощу прощения за всю ту боль, причиной которой я для вас стал. Вы были во всем, что я делал, и я знаю, что совершал ошибки, но я всегда пытался делать то, что казалось мне правильным. Я не ожидаю того, что вы все поймете меня, но, надеюсь, со временем вы обретете покой и примите мое решение. Уверяю вас, я обрел покой».
В течение последующих двадцати минут адвокат озвучивал завещание, сообщая о разделе недвижимости и личных вещей. Дом в Дуранте был завещан Доминику, в то время как дом в Чикаго теперь официально принадлежал Кармину. Тесс – как и Дие, которая не смогла присутствовать на оглашении последней воли Винсента – он завещал сберегательные облигации на огромную сумму. Матери Винсент оставил деньги, которые в полной мере обеспечат ее дальнейшее существование.
Селии были завещаны семейные ценности, в то время как Коррадо был передан ключ от гаражного помещения. Остальные активы, сбережения и банковские счета были поделены поровну между Кармином и Домиником.
Оглашение завещание уже подходило к концу, когда мистер Борза, наконец, назвал имя Хейвен. Все собравшиеся перевели взгляды на нее. Всеобщее внимание нервировало ее, на ее лице отчетливо читалось волнение.
– «Я оставляю тебе конверт», – прочел мистер Борза. – «Он кажется ничтожным по сравнению с тем, что получили остальные, но, я полагаю, ты не станешь возражать. То, что находится внутри, эгоистично – как для меня, так и для тебя. Жаль, что я не смогу передать тебе это лично, как я изначально планировал, но так или иначе я обязан это сделать».
Мистер Борза протянул Хейвен белый конверт, и она с осторожностью его приняла. Кармина снедало любопытство, но он понимал, что это не его дело, поэтому вновь сосредоточил свое внимание на адвокате.
– «У меня осталась одна просьба», – прочел мистер Борза, – «я хочу попросить об одолжении своего сына, Кармина».
Кармин закатил глаза.
– И почему я не удивлен?
Все рассмеялись, тогда как мистер Борза продолжил.
– «Я прошу его посетить церковь Святой Марии и встретиться с отцом Альберто. Я оставил там одну вещь, которая, я думаю, в будущем ему пригодится».
Мистер Борза опустил завещание на стол.
– Это все.
Кармин перевел взгляд на Хейвен, пытаясь совладать с охватившими его эмоциями, и напрягся, заметив, что по ее щекам катились слезы. Она вскрыла конверт и положила его на стол перед собой, держа в руках лист бумаги.
– Tesoro, что случилось? – тихо спросил Кармин, потянувшись к ней и вытирая ее слезы. Посмотрев на него, она покачала головой и нерешительно протянула ему письмо. Аккуратно взяв его, Кармин улыбнулся, увидев слова, написанные в центре листа.
«Ты того стоила».
– Давайте почтим его память, – сказала Селия. – Устроим семейный ужин в честь Винсента. Можем сходить куда-нибудь или я могу приготовить ужин.
– Я могу это сделать, – отозвалась Хейвен, убирая письмо в конверт.
– Ты не обязана этого делать, дорогая.
– Я знаю, – ответила Хейвен. – Но я так давно ничего не готовила, поскольку жила одна. Я бы с радостью вновь приготовила ужин.
Селия улыбнулась.
– Не желаешь воспользоваться моей кухней?
– Нет, я могу приготовить ужин дома, – практически моментально спохватившись, Хейвен принялась бормотать, поясняя сказанное. – В смысле, у Кармина.
На губах Кармина появилась улыбка. Дома.
– Я поняла тебя, милая, – Селия подмигнула. – И, я уверена, что выражу всеобщее мнение, когда скажу, что мы с удовольствием отведаем твой ужин.
– Черт, да, – воскликнул Доминик. – Я скучал по этому.
* * * *
Несколько часов спустя Кармин стоял в дверях своей кухни, наблюдая за тем, как по ней порхает Хейвен, что-то напевая. Продуктами были заставлены все столешницы – за последние полтора года в его доме никогда еще не было столько еды.
– Чем я могу помочь? – Кармин мог приготовить сэндвич, но начинать с нуля ему еще никогда не приходилось. – Мне нужно какое-нибудь занятие.
Кармин надеялся на то, что Хейвен не возлагала на него больших надежд, потому что он, вероятно, облажается… как это обычно и бывало.
– Сможешь заняться курицей? – спросила Хейвен.
Кармин перевел взгляд на упаковку с курицей, лежавшую на столешнице.
– Заняться – в смысле, поставить в духовку?
– Нет, сначала ее нужно очистить.
Кармин нахмурился, пребывая в замешательства.
– Что значит «очистить»? Я не стану ощипывать чертову курицу.
Хейвен закатила глаза.
– Она уже ощипана, но ее нужно промыть.
Подобная перспектива была ему не по душе.
– Мне просто вымыть ее в раковине или что?
Кивнув, Хейвен взяла разделочную доску и положила ее на столешницу рядом с раковиной.
– Достань внутренности и промой курицу в холодной воде.
Кармин взял курицу и положил ее на разделочную доску. Достав нож, он разрезал упаковку. Взявшись за окорочок, Кармин развернул тушку к себе вспоротой частью. С отвращением изучив курицу взглядом, он посмотрел на Хейвен. Она была занята тем, что разбивала сырые яйца в миску с сухарями, дабы нафаршировать впоследствии курицу.
– Мне нужно засунуть туда руку? – спросил Кармин, приподняв бровь, когда Хейвен кивнула. Он сделал глубокий вдох и засунул руку в курицу, поморщившись от холодных внутренностей птицы. Нащупав внутренности, Кармин опустил на них руку. – Что там вообще?
– Потроха, – ответила Хейвен, пожав плечами. – Шейка, печень, желудок, сердце.
Широко распахнув глаза, Кармин достал куриные потроха, и сделал шаг назад, испытывая отвращение.
– Что за хуйня? Зачем это все там, Хейвен? Кому нужно куриное сердце?
Взяв потроха, Хейвен выкинула их мусорное ведро.
– Люди готовят из него соус или подливу, или же просто едят его целиком.
– Люди едят куриное сердце? – шокировано спросил Кармин. – Пожалуйста, скажи мне, что ты никогда не кормила меня подобным дерьмом.
Рассмеявшись, Хейвен покачала головой.
– Нет, не кормила. Но я не удивилась бы, если кто-то другой готовил его, и ты даже не знал об этом, – взяв курицу, Хейвен положила ее в раковину. – Пожалуйста, промой ее.
– Конечно.
Кармин включил воду и попытался удержать курицу под краном, однако через пару минут он сдался и взял шланг. Переключив воду на шланг, Кармин направил струю на курицу.
– Это все?
Хейвен не обратила на него внимания, продолжая замешивать что-то в миске. К ее пальцам прилипли панировочные сухари.
– Хейвен.
– Что?
Когда Хейвен перевела на него взгляд, Кармин направил на нее шланг, открывая воду. Хейвен ахнула, когда ее шею окатило водой; рефлекторно подняв руки, она попыталась прикрыться. В сторону Кармина полетел фарш, комок попал ему прямо в лицо.
– Ах ты су… – Кармин моментально осекся, с удивлением понимания, что он собирался сказать, и вместо того, что закончить, решил вновь окатить Хейвен водой.
На кухне воцарился хаос, когда она бросилась к нему, пытаясь выхватить у него шланг. Они принялись бороться за него, толкаясь и перехватывая шланг друг у друга. К тому времени, когда они оба промокли, Хейвен удалось протолкнуться мимо Кармина и добраться до крана. Выключив воду, она рассмеялась.
– Просто не верится. Я вся промокла!
– Это ты виновата, – ответил Кармин, обнимая ее сзади. – Ты проигнорировала меня.
– Я тебя не слышала.
– Разницы нет.
Выбравшись из его объятий, Хейвен взяла миску и протянула ее Кармину.
– Сможешь закончить?
Кармин задумался над ее вопросом.
– Да, но только в том случае, если это не будет иметь ничего общего с чертовым вуду-дерьмом, включающим куриные сердца.
Хейвен рассмеялась.
– Забудь об этом.
– Нет, скажи мне, что сделать. Дай мне какое-нибудь занятие, в котором не нужно возиться с органами.
– Или водой, – пробормотала Хейвен, обводя кухню взглядом. – Можешь нарезать овощи?
– Да, могу, – Кармин усмехнулся. По крайней мере, он умел орудовать ножом.
Хейвен достала морковь, сельдерей, картофель и лук. Она дала Кармину необходимые инструкции, однако он услышал только лишь то, что их нужно нарезать.
Это же овощи – насколько сложно это может быть?
Нафаршировав курицу, Хейвен проинструктировала Кармина, попросив положить ее вместе с овощами на противень. Он без труда нарезал сельдерей и морковь, однако с картофелем дела обстояли сложнее, поскольку Хейвен не сказала ему о том, что сначала его нужно было очистить. Или сказала? Он не слушал.
Дойдя до лука, Кармин с подозрением посмотрел на него. Хейвен наблюдала за ним, пока он чистил его, однако остановила Кармина, пока тот не перешел к нарезанию.
– Хочешь, я нарежу лук? – спросила она. Когда он покачал головой, она потянулась к шкафчику и, достав уксус, смочила им разделочную доску. – Уксус нейтрализует реакцию по выделению паров лука, поэтому от него не будет так сильно щипать глаза.
Кармин с любопытством приподнял брови.
– «Jeopardy»?
– Хитрость, которой я научилась. Открытое пламя тоже помогает. Я могу зажечь свечу.
– Мне не нужна свеча, Хейвен. Я в состоянии нарезать лук.
Она улыбнулась, но ничего не ответила. Кармин взял нож и, срезав верхнюю и нижнюю части, разрезал луковицу пополам. Как только он это сделал, кухня наполнилась запахом лука, и Кармин часто заморгал, поскольку у него защипало глаза.
С каждым движением ножа запах, казалось, становился все сильнее. Кармин прищурился, когда его глаза заслезились. Спустя несколько минут он уже едва видел, что делает. Когда он моргнул, слезы покатились по его щекам. Тяжело вздохнув и принявшись нарезать лук быстрее, он отвернул голову и стер рукой слезы. Потеряв сосредоточенность, он продолжил нарезать лук вслепую и выругался, когда его палец пронзила боль.
Убрав нож, он отдернул руку и заметил кровь. Порез был небольшим, едва заметным, однако от попавшего в рану лучного сока ее жгло. Рефлекторно засунув палец в рот, Кармин поморщился, почувствовать привкус лука.
Хмурясь, Хейвен убрала руку от его лица.
– Ты в порядке?
Когда Кармин кивнул, Хейвен потянула его за собой к раковине и поместила его руки под холодную воду, промывая порез.
– Только погляди, ты меня лечишь, – сказал он. – Когда мы поменялись местами?
– Когда ты решил попробовать себя в готовке.
Поплескав себе на лицо воды, Кармин выключил кран и, взяв полотенце, облокотился на тумбочку. Он наблюдал за тем, как Хейвен заканчивает нарезать за него лук, и чувствовал себя беспомощным, замечая то, с какой легкостью ей это давалось. Поставив духовку на разогрев, она безо всяких проблем продолжила готовить блюдо.
Выложив все на противень, она развернулась к Кармину с улыбкой.
– Поставишь курицу в духовку, когда она нагреется? Мне нужно переодеться.
– Конечно.
После того, как Хейвен ушла, Кармин остался на кухне, дожидаясь сигнала духовки, который раздался спустя некоторое время. Взяв поднос, Кармин направился к плите, не замечая лужи на полу. Шагнув в нее, он поскользнулся и, выпустив из рук противень, сумел сохранить равновесие. Ему удалось удержаться на ногах, однако противень приземлился на пол, курица и овощи разлетелись по всей кухне.
Собрав овощи, он сложил их на поднос в то самое время, когда на лестнице послышались шаги. Едва слышно выругавшись, Кармин схватил курицу. В этот момент на кухню вернулась Хейвен.
Ахнув от удивления, она замерла в дверях, и обвел взглядом беспорядок.
– Быстро поднятое не считается упавшим? – предположил Кармин, поднимая курицу за ноги.
– Когда здесь в последний раз мыли пол?
– А этот раз считается? – спросил Кармин, указывая на лужи.
– Нет.
– Тогда… – Кармин сделал паузу, подсчитывая в уме срок, –…одиннадцать лет назад, когда здесь жила моя мать.
В ответ Хейвен только лишь смотрела на Кармина. Отпустив курицу, он бросил ее на пол с громким шлепком, и достал из кармана телефон. Он набрал номер Селии и принялся дожидаться ее ответа.
– Да, не могли бы мы перенести ужин на завтра? Отлично. Спасибо.
Завершив разговор, Кармин перевел взгляд на Хейвен.
– Как ты смотришь на то, чтобы заказать китайскую лапшу?
– Китайская лапша – замечательно, – ответила Хейвен, смотря на лежавшую на полу курицу. – Сальмонеллы – отнюдь не столь прекрасно.
* * * *
Церковная скамья казалась Кармину стальной, нижняя часть его тела онемела, туловище покалывало. Он беспокойно постукивал ногой, пытаясь сосредоточиться на службе, однако все, что он слышал, походило для него на «бла-бла-бла».
– Почему он дергается? – спросила Джиа. Ее резкий шепот, казалось, прокатился эхом по всей церкви. Люди, сидевшие на скамьях неподалеку, обернулись, сердито смотря на них. – Он кажется одержимым! В этого мальчика вселился демон!
Селия тихо отчитала свою мать, в то время как у Коррадо вырвался низкий, горький смешок.
– Это называется алкогольной зависимостью. Он сегодня не пил.
Джиа усмехнулась.
– Тогда не позволяйте ему сегодня причащаться. Он украдет все вино.
Закатив глаза, Кармин почувствовал, что Хейвен взяла его за руку, и расслабленно откинулся на спинку скамьи, продолжая дергать ногой. Он не знал, что заставило его решиться посетить воскресную мессу, однако теперь он определенно жалел о своем решении. Его лоб покрылся потом, а сам он испытывал тревогу, которая, казалось, закипала под его покрасневшей кожей.
Оставшаяся часть службы тянулась медленно. Во время причастия Кармин сидел на скамье, игнорируя ехидные комментарии своей бабушки, которые сорвались с ее губ, когда она прошла мимо для того, чтобы присоединиться к процессии, продвигавшейся к алтарю. Хейвен оставалась рядом с Кармином, безмолвно впитывая в себя все происходящее и с неподдельным интересом осматриваясь по сторонам.
Она никогда еще не бывала в церкви.
После того, как месса закончилась, Кармин провел Хейвен к главному алтарю. Пройдя несколько шагов, он остановился и, замешкавшись, посмотрел на нее.
– Ты не могла бы вернуться домой с Селией и Коррадо?
Хейвен нахмурилась, пребывая в замешательстве, но кивнула, не задавая ему никаких вопросов. Быстро поцеловав ее, Кармин убедился в том, что она доедет домой в целости и сохранности, после чего прошел в переднюю часть церкви. Отец Альберто стоял у алтаря, разговаривая с прихожанами. Заметив Кармина, он извинился перед ними и подошел к нему.
– О, мистер ДеМарко, снова желаете воспользоваться моим телефоном?
Усмехнувшись, Кармин достал свой мобильный.
– Нет, сегодня телефон при мне.
– Тебя подвезти?
Он достал ключи.
– С этим тоже все в порядке.
– Чем же тогда я могу тебе помочь?
– Я надеялся на то, что мы сможем поговорить.
Отец Альберто улыбнулся.
– Разумеется.
Священник пригласил Кармина в свой кабинет – в тот самый, в котором они уже некогда виделись – и жестом указал ему на стул. Нервничая, Кармин провел рукой по волосам и сел. Он молча наблюдал за тем, как священник опускается в свое кресло.
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 33 | Нарушение авторских прав