Благодарности 25 страница

– Несколько месяцев назад парень по имени Гэвин пригласил меня на свидание, – выпалила она.

Кармин замер с фляжкой у губ. Он поморщился, услышав ее слова. Его напряженность была практически осязаемой.

– Ты сходила с ним на свидание?

– Да, один раз, но из этого ничего не вышло.

– Почему?

– Потому что он никогда не смог бы меня узнать, – тихо ответила Хейвен. – Я завела друзей, но они тоже меня не знали. Никто не знал. Они не знают, откуда я родом и через что я прошла. Они знают только лишь выдуманную историю и девушку, которой я притворялась… девушку, которой все вокруг хотели меня видеть… мне и самой иногда хочется ею быть. Они считают, что мир, в котором я жила, существует только лишь в фильмах.

– В этом вся суть, – ответил Кармин. – Ты можешь быть тем, кем захочешь.

Хейвен вздохнула.

– Неужели ты не понимаешь, Кармин? Я такая, какая есть. И я никогда не смогу убежать от своей истинной сущности, и, веришь-нет, мне нравится моя сущность. Мне нравится быть собой. Я нравлюсь себе такой, какая я есть.

– Ты тоже нравишься мне такой, какая ты есть, – сказал Кармин, – но ты заслуживаешь большего, Хейвен.

– Как и ты.

Кармин тяжело вздохнул.

– Я выбрал эту жизнь.

– Так почему я не могу сделать выбор? – спросила она. – Почему ты выбрал за меня?

– Потому что я никогда себе не простил бы того, что позволил тебе променять все на кого-то вроде меня. Ты лучше таких, как я.

Хейвен покачала головой, не веря своим ушам.

– Таких, как ты? Как ты можешь такое говорить? Ты, который столько раз говорил мне о том, что я преодолею свой «ярлык»… как ты можешь навешивать его на себя самого? Ты хотел, чтобы я жила полной жизнью и познавала мир. Я сделала это, Кармин, и мне это очень понравилось, но я была одинока. Ты знаешь, каково стоять в переполненной комнате и чувствовать себя так, словно ты находишься там совсем одна? Знаешь? Потому что именно так я себя и чувствовала.

– Я не могу допустить того, чтобы ты довольствовалась кем-то вроде меня, Хейвен.

– Ты считаешь, что я всего лишь «довольствовалась» нашими отношениями? Я всегда буду частью твоего мира. За мной всегда будет кто-нибудь присматривать, дабы убедиться в том, что я ничего не расскажу. Когда в мой дом кто-то проник, я даже не могла позвонить в полицию. Мне пришлось звонить твоему дяде! Как мне объяснить это людям? Это ненормально… я не подхожу под понятие нормальности! Существовать в этом мире в одиночестве, тратить жизнь на притворство – вот что такое «довольствоваться», Кармин. Тебя вообще волнует, чего хочу я?

Кармин раздраженно вздохнул, делая очередной глоток.

– Разумеется, волнует.

– Так почему же ты тогда так поступил?

Переведя на нее взгляд, Кармин пристально посмотрел ей в глаза.

– Что делать, когда то, чего ты хочешь больше всего на свете, внезапно оказывается вне пределов твоей досягаемости?

Этот вопрос застиг Хейвен врасплох.

– Что?

– Ты написала это в своем дневнике, – сказал Кармин. – Я не мог утянуть тебя за собой.

У Хейвен вырвался горький смех, вызванный удивлением и шоком.

– Поэтому ты так поступил? Это какой-то розыгрыш? Ответ заключается в том, Кармин, что нельзя сдаваться. Нельзя опускать руки. Нужно продолжать пытаться. Продолжать тянуться. Всю свою жизнь я хотела только лишь того, чтобы кто-то по-настоящему видел меня, любил меня, понимал. Мне не приходилось прятаться, когда я была с тобой; мне не приходилось притворяться тем человеком, которым я не была. Ты знаешь меня – человека, которого никто другой никогда по-настоящему не узнает. Я хотела быть с тобой, надеясь на то, что мы будем вместе, а ты ушел! Ты оставил меня, пока я спала!

Хейвен задрожала, выпуская на волю всю накопившуюся в ее душе боль – все, что она подавляла на протяжении последних восемнадцати месяцев, вырвалось в форме гнева.

– Я желал тебе лучшего, – сказал Кармин. – Я хотел, чтобы у тебя был шанс.

– Шанс? – спросила она. – Однажды ты попросил меня дать тебе шанс. Ты помнишь? Я дала тебе его и ни разу об этом не пожалела. Я никогда об этом не пожалею. Если ты не любил меня – это одно, но…

– Конечно же, я любил тебя! – его глаза наполнились слезами. – Я не хотел, чтобы тебя убили!

– Ты – не твой отец, Кармин, а я – не твоя мать.

– Я знаю, – сердито ответил он.

– Правда? Ты так сильно стараешься не допустить повторения истории, что совершенно не замечаешь того, что находится прямо перед тобой!

Кармин вытер слезы.

– И что это?

– Судьба, – ответила Хейвен. – Ты появился в моей жизни по причине того, что тебе суждено было в ней появиться. Это была не случайность! Поэтому не отталкивай меня, потому что я, блять, люблю тебя, Кармин ДеМарко, и ты только лишь вредишь самому себе, делая это!

Теряя самообладание, Хейвен обняла себя руками и попыталась сдержаться. Кармин ошарашено смотрел на нее, но, когда из ее горла вырвалось рыдание, он вернулся к действительности. Он крепко обнял Хейвен.

– О, tesoro, – прошептал он в ее волосы. – Я тоже чертовски тебя люблю.

Они крепко держались друг за друга до тех пор, пока телефон Кармина не разрушил еще один момент. Раздосадовано вздохнув, он достал телефон и посмотрел на экран.

– Сэр? – ответил он спокойным голосом, не сводя взгляда с лица Хейвен. – Да, сэр. Тридцать минут. Я понял.

Повесив трубку, он с любопытством посмотрел на Хейвен.

– Тебе пора идти? – предположила она.

Он кивнул.

– Тебе тоже. Нас ждут на памятном вечере.

– Это был Коррадо? – спросила Хейвен и удивилась, когда Кармин кивнул. – Разговор был таким серьезным… рабочим.

Кармин грустно улыбнулся.

– Коррадо и есть для меня работа. В первую очередь он мой босс, и уже потом – член семьи. Я больше не могу сказать ему «отъебитесь». Не хотелось бы получить от него еще одну пулю.

Хейвен моментально перевела взгляд на его руку.

– Поверить не могу, что он это сделал.

– А я могу. Он столько раз мне угрожал, что я уже сбился со счету, поэтому это было всего лишь вопросом времени, – заметив полный ужаса взгляд Хейвен, Кармин нервно рассмеялся. – Я заслужил это. Я столько раз облажался.

– Как именно? Конечно, если ты можешь…

– Возможно, позже, – Кармин посмотрел на свои часы. – Мы проведем здесь весь вечер, если я попытаюсь тебе все объяснить, а у нас осталось всего лишь двадцать восемь минут.

Осмотревшись по сторонам, Кармин скользнул взглядом по могилам своих родителей и положил руку на спину Хейвен, уводя ее.

– Полагаю, я ошибся.

– Насчет чего?

– Пожалуй, насчет всего, но сейчас я имел в виду свою убежденность в том, что ты никогда не скажешь слово «блять», – ответил Кармин, качая головой. – Поверить не могу, что ты выругалась.

* * * *

Дорога до дома Коррадо прошла в тишине. С момента их последних совместных дней минуло столько времени, что Хейвен прекрасно осознавала то, что они не смогут просто взять и начать с того момента, на котором остановились. Было бы наивно полагать, что они вернутся именно к тому, что некогда разделяли. Несмотря на это, их чувства никуда не исчезли. Им потребуется время на то, чтобы восстановить их и вновь взрастить.

Если, конечно, Кармин был готов попытаться это сделать.

Оказавшись на месте, они направились к дому Коррадо и Селии. Нервы Кармина были натянуты до предела; он напрягся, засунув руки в карманы брюк. Он опустил голову, с каждым шагом все больше и больше уходя в себя. Не стучась, он зашел в дом и прошел в фойе. Хейвен зашла следом за ним и увидела Коррадо, который стоял у подножия лестницы.

Он посмотрел на свои часы.

– Тридцать девять минут.

Он опоздал.

По коридору прокатился оживленный голос, когда они направились в гостиную. Хейвен улыбнулась, узнавая голос Доминика. Кармин остановился в дверях, и Хейвен осталась позади него, нервно смотря вперед. Большая комната была переполнена людьми. Хейвен сразу же заметила Дию, которая сидела на диване. Рядом с ней находилась Тесс, которую было едва видно из-за стоявшего перед ней Доминика. Селия сидела в кресле возле двери рядом с пожилой женщиной.

В гостиной собралось около двух десятков людей, которые были Хейвен незнакомы, однако все они внимательно слушали Доминика. Он рассказывал историю о рыбалке, на которую они ездили детьми, и о том, как Кармин выпустил из банки всех червей, которых они накапали накануне.

Смотря на Кармина, Хейвен не заметила на его лице ни одной эмоции, ни одного намека на то, что он вспомнил историю, о которой рассказывал Доминик. Напрягшись, он стоял в дверном проеме, не доставая рук из карманов и не поднимая головы. Наблюдая за ним, Хейвен осознала, что он прекрасно понимал ее чувства. Он знал, каково находиться в толпе и чувствовать себя совершенно одиноким.

Проскользнув руками под ладонями Кармина, она засунула их в его карманы. Переплетя их пальцы, Хейвен положила голову на его спину. Кармин не шевельнулся и не произнес ни слова, но его тело расслабилось от ее прикосновений.

Люди обменивались воспоминаниями, рассказывая одну историю за другой до тех пор, пока в комнате не воцарилась гнетущая тишина – казалось, собравшиеся просто не знали, что еще сказать. Отстранившись от Кармина, Хейвен почувствовала, что он вновь напрягся.

– Думаю, мне есть, чем поделиться, – сказала она, прочистив горло.

– Twinkle toes! – заметив Хейвен, Доминик моментально пересек гостиную и обнял ее. – Я рад, что ты приехала!

– Поставь ее на ноги, Доминик, – строго сказала Тесс.

Отпустив Хейвен, Доминик робко улыбнулся. После того, как Тесс и Диа поздоровались с Хейвен, в разговор включилась Селия.

– Давай, Хейвен. Я буду рада услышать твой рассказ о Винсенте.

Казалось, не все присутствующие разделяли энтузиазм Селии. Коррадо наблюдал за происходящим с беспокойством, как и несколько других человек, которые, вероятно, были осведомлены о том, как с ней поступил доктор ДеМарко.

– Примерно полтора года назад, живя в Шарлотт, я не очень хорошо переносила происходившее. Думаю, можно сказать, что я… тосковала по дому, – Хейвен перевела взгляд на Дию, которая в ответ понимающе улыбнулась. – Больше всего в тот момент мне хотелось оказаться рядом с чем-то знакомым, и доктор Де… Винсент понимал это. Однажды я дошла до переломного момента и сделала от отчаяния нечто глупое. Тогда он приехал и поговорил со мной. Он сказал, что понимает мои страхи, но, несмотря на это, я должна дать жизни шанс. Он попросил меня доказать тем, кто сомневался во мне, что я достаточно сильна. Он сказал, что поможет мне найти дорогу домой, если даже после этого я буду по нему тосковать. Он пообещал, что поможет мне, когда я буду готова – даже в том случае, если это будет последним, что он сделает.

Сделав глубокий вдох, Хейвен посмотрела на Кармина, встречаясь с ним взглядом.

– Наверное, он считал, что ему придется нарушить данное мне обещание, но он его сдержал. Он сделал именно то, что обещал. Когда я была готова, он помог мне найти дорогу домой. Мне очень жаль, что это действительно стало последним, что он сделал.

По ее щеке скользнула слеза, пока она смотрела в пронзительно глубокие зеленые глаза, в которых она, казалось, тонула с головой. Кармин открыл рот, будто бы собираясь что-то сказать, однако с его двигающихся губ не сорвалось ни звука. Несмотря на это, Хейвен поняла, что он пытался сказать.

Добро пожаловать домой.

Воцарившуюся тишину нарушила сидевшая рядом с Селией женщина, голос который сочился цинизмом.

– Что это за девушка? Откуда она знает Винченцо?

– Это девушка Карми… – Селия осеклась. – Мам, это Хейвен Антонелли. Она…

– Антонелли? Та самая маленькая девчонка-рабыня?

Собравшиеся удивленно ахнули, качая головой. По гостиной пронесся ропот, вызванный чувством стыда за слова Джии, однако Хейвен, не смутившись, кивнула.

– Да, это я.

– Будь я проклята, – женщина внимательно посмотрела на Хейвен. – Полагаю, недопустимо тебя так называть, не так ли? Нет, внучка Федерики никак не рабыня. Она – член семьи.

Услышав это, собравшиеся перевели взгляд на Джию. В гостиной воцарилась гробовая тишина.

– Что Вы сказали, Джиа? – спросил Коррадо, шокировано моргая.

– Я сказала, что она – внучка Федерики, – ответила Джиа. – А что, ты не знал?

– Нет, я знал, но откуда Вы об этом узнали?

Джиа отмахнулась от него.

– Антонио сто лет назад рассказал мне об этом. Он планировал убить эту Саламандру, когда узнал об этом, но он так и не успел этого сделать. Полагаю, Господь добрался до моего мужа первым.

Коррадо изумленно смотрел на Джию.

– Почему Вы никогда об этом не говорили?

– Ты никогда не спрашивал, – ответила Джиа, пожав плечами. – К тому же, вы все в любом случае считаете меня сумасшедший. Ты поверил бы мне?

Спустя минуту напряженного молчания Коррадо покачал головой.

– Нет, пожалуй, не поверил бы.

Глава 40

«Я, блять, люблю тебя».

Час спустя эти слова по-прежнему не выходили у Кармина из головы. Могло ли все быть настолько просто? Ему хотелось в это верить, хотелось впустить в свое сердце надежду, но его душу переполняли противоречивые чувства. Он не мог не сомневаться в том, сможет ли он обеспечить для нее безопасность и стать тем человеком, которого она заслуживала. Ему с трудом удавалось выживать в одиночку, и меньше всего ему хотелось утянуть ее на дно следом за собой. Он никогда не простит себе, если станет причиной ее страданий.

Обдумывая это, Кармин оторвался от лица Хейвен, и заметил внимательно наблюдавшего за ним Коррадо. Его проницательный взгляд проникал, казалось, в самую душу, пронизывая ее едва заметной жалостью, скрытой за явным осуждением. Кармин посмотрел на своего дядю – их взгляды встретились всего лишь на несколько секунд, которые по ощущениям длились целую вечность.

Кармин с облегчением вздохнул, когда Коррадо отвлекся на зазвонивший телефон. Достав его, Коррадо сбросил звонок и убрал телефон на место. Выражение его лица было спокойным, плечи были расслаблены, однако по тому, как он сжал пальцы, Кармин понял, что Коррадо что-то серьезно обеспокоило.

Нервозность Коррадо никогда не сулила никому ничего хорошего.

Приобняв Селию за плечи и притянув ее к себе, Коррадо прошептал что-то ей на ухо. Слушая его, она напряглась и перевела взгляд на стоявшего в дверях Кармина. Заметив ее беспокойство, Кармин почувствовал, что все облегчение, которое он испытывал всего лишь мгновение назад, бесследно исчезло. Происходило нечто, о чем он не знал, и, судя по выражению лица Селии, план Коррадо, вероятнее всего, касался и Кармина.

Его это нисколько не удивило. До тех пор, пока Сальваторе находился на свободе, его собственная жизнь была в опасности. Вновь посмотрев на Хейвен, Кармин ощутил паранойю. Они сделали все возможное для того, чтобы держать ее подальше от линии огня, а она, сама того не ведя, оказалась прямо посреди поля боя.

Кармин постоял в дверях еще с минуту, чувствуя усилившееся беспокойство, которое, в конечном итоге, одержало над ним верх. Он безмолвно покинул гостиную, отчаянно желая выпить и надеясь на то, что алкоголь поможет ему разобраться с мыслями. Поспешив из дома, Кармин быстро осмотрел улицы на признак какой-либо опасности, и, пройдя всего лишь несколько шагов, услышав свое имя. Он замер, услышав знакомый голос и, обернувшись, увидел проследовавшего за ним Коррадо.

– Уходишь, не сказав ни слова? Куда это ты собрался?

Кармин вздохнул, когда его дядя остановился на тротуаре рядом с ним.

– Домой.

– Домой? – Коррадо покачал головой. – Мы столько раз обсуждали твое поведение, что до тебя могло бы уже дойти! Ты не испытываешь к своей семье ни капли уважения. Относишься к ним так, словно они для тебя не имеют никакого значения. Тебя хоть сколько-нибудь заботит то, через что они сейчас проходят? Твой отец умер!

– Да, благодаря Вам, – выпалил Кармин с издевкой в надежде защититься.

Глаза Коррадо потемнели. Не дав Кармину сказать больше ни слова, он схватил его и швырнул в стену кирпичного дома. Крепко сжав его горло, Коррадо удерживал его на месте, перекрывая поступление кислорода. Кармин отчаянно схватился за его большие руки, пытаясь разжать их и сделать вдох, однако хватка Коррадо была слишком сильна.

– Ради твоего же блага я советую тебе никогда больше не разговаривать со мной в подобном тоне, – сказал Коррадо низким, пропитанным ядом голосом. – Твоей семье и без того выпало на долю достаточно горя. Не вынуждай меня добавлять им еще одну причину для скорби.

Коррадо отпустил его и сделал шаг в сторону, в то время как Кармин согнулся пополам, пытаясь сделать вдох.

– Что за хуйня? – воскликнул он. Его глаза жгло от слез. Заметив, что Коррадо вновь сделал шаг вперед, он моментально выпрямился и поднял в воздух руки. – Боже, я не так выразился! Я… простите, ладно?

– Нет, не «ладно», – ответил Коррадо. – Все это время я давал тебе поблажки из-за того, что ты никак не мог оправиться от потери того, что связывало тебя с Хейвен, и теперь, когда она приехала, ты ведешь себя подобным образом. В чем проблема?

– В том, что ей нельзя здесь находиться, – ответил Кармин, пытаясь отдышаться. – Она пострадает. Они все пострадают.

– Ты избегаешь их в целях безопасности? – Коррадо горько рассмеялся. – Что ж, это… достойно уважения, я полагаю, но вместе с тем и оскорбительно. Ты на самом деле считаешь, что я не защищу их? Что я не могу этого сделать? Ответственность за них лежит на мне. Обеспечение их безопасности – моя задача. Если бы я сомневался в том, что Хейвен будет находиться рядом с тобой в полной безопасности, то ее сейчас здесь не было бы. Если бы я считал, что ты представляешь хоть какую-то угрозу для моей жены, я бы и на сто футов тебя к ней не подпустил.

Коррадо замолчал, когда его телефон вновь зазвонил. Он сделал паузу, дабы сбросить звонок.

– Ты понимаешь, что я тебе говорю? – спросил он, продолжая беседу, словно она и не прерывалась. – Вероятность того, что Хейвен погибнет в результате несчастного случая куда выше, чем вероятность того, что ее убьют из-за кого-то столь ничтожного, как ты. Потому что ты – пустое место. Тебе все ясно? Ты – никто.

На лице Коррадо промелькнул гнев, когда его телефон в очередной раз зазвонил. Он вновь сбросил звонок, на сей раз даже не потрудившись посмотреть на экран.

– Меня ждут дела. Иди, проведи время с людьми, которых по-настоящему волнует твое существование. Не трать эту возможность впустую. Никогда не знаешь, сколько еще времени ты сможешь с ними провести.

От этих слов по позвоночнику Кармина пробежал холодок. После того, как Коррадо ушел, он немного постоял на улице, пытаясь успокоиться, и попросил сигарету у первого прохожего. Дым обжег его легкие, когда он сделал затяжку; никотин успокоил его расшатанные нервы. Сделав еще несколько затяжек дешевой ментоловой сигареты, он выбросил окурок на тротуар и затушил его.

Вернувшись в дом, Кармин отметил, что в нем по-прежнему было шумно, хотя находившаяся в гостиной толпа уже рассеялась. Пройдя по первому этажу, он обнаружил на кухне Селию. На ее лице отразилось удивлением, когда она заметила его.

– Привет, милый.

– Привет, – пробормотал он в ответ, доставая из холодильника бутылку воды. Ему отчаянно хотелось выпить чего-нибудь крепкого и сильного – желательно, из стеклянной бутылки – но он прекрасно понимал, что делать это в доме Коррадо – себе дороже. – А… в смысле, где…?

– Она во дворе, – ответила Селия, понимая вопрос Кармина.

– Спасибо, – пройдя к черному выходу, он вышел во двор и заметил их на лужайке в старой плетеной мебели. Когда Кармин направился в их сторону, его вновь внезапно охватила нервозность, которая моментально исчезла, когда на него посмотрела Хейвен. Ее лицо озарилось лучезарной улыбкой, ее глаза заблестели. Сердце Кармина едва не замерло, когда он заметил это.

Кармину потребовалась вся сила воли на то, чтобы сдержаться и не упасть на колени, умоляя ее о том, чтобы она всегда смотрела на него подобным образом. Ему хотелось молить ее о том, чтобы она никогда не переставала его любить; чтобы она простила его за все, что он сделал не так – даже за то, о чем она не знала и никогда не узнает. Ему хотелось, чтобы она отпустила его грехи, стала его спасением, поклялась в том, что он был достоин спасения. Ему не хотелось, чтобы она стыдилась его. Ему не хотелось видеть разочарование в ее глазах. Он желал того, чтобы она гордилась им, и в это мгновение ему захотелось поклясться ей в том, что он сделает для этого все, что она пожелает.

Несмотря на все свои желания, Кармин сдержал поток охвативших его эмоций и, не произнеся ни слова, взял стул с патио и присоединился к ним на лужайке. Он сел рядом с Домиником и напротив Хейвен, не сводя с нее взгляда.

– Привет, бро, – сказал Доминик, похлопывая Кармина по спине. – Уже вернулся?

Кармин пожал плечами.

– Я и не уходил. Я вышел подышать свежим воздухом.

– Да уж. Уверена, ты им подышал, – сказала Тесс с сарказмом. – От тебя несет сигаретами. Сядь так, чтобы ветер от тебя не дул в мою сторону. Ужасный запах.

– Ветра вообще нет, Тесс, – ответил Кармин. – Заткнись к чертовой матери.

Внимание Кармина привлек мягкий голос Хейвен, которая смотрела на него со смесью любопытства и удивления на лице.

– Ты куришь?

– Время от времени, я не превращаю это в привычку.

– Кстати, говоря о привычках… – Доминик указал на бутылку, которую Кармин держал в руке. – Это точно вода, бро? Обычно ты выбираешь другой напиток.

Кармин прищурился.

– Да, это вода. Неужели в это так трудно поверить?

– Вообще-то, да. Водка была единственной прозрачной жидкостью, которую ты употреблял за последний год.

– Чушь. Откуда вам вообще знать, мы ведь практически не виделись.

– Потому что ты все время был пьян, – вклинилась в беседу Тесс, сухо рассмеявшись. – Ты, пожалуй, и не вспомнишь, что видел нас.

– Не так уж много я и пью, – возразил Кармин, заведомо зная, что это была ложь. Он напивался до потери сознания бесчисленное количество раз. В его памяти определенно существовали пробелы, из воспоминаний выпали целые дни.

– Ты пил сегодня? – спросила Диа, которая сидела рядом с Хейвен.

– Да, где твоя фляга? – добавил Доминик. – Она у тебя с собой?

Кармин опустил взгляд. От темы разговора ему захотелось выпить еще больше, чем до этого. Чувствуя усилившуюся тревогу, он рассеянно потер шею.

– Что это вообще, святая инквизиция?

– Возможно, – ответил Доминик.

– Ваши усилия тщетны, потому что мне не нужна ваша помощь.

– Мы не согласны, – ответила Диа. – Ты все время пьян, но в последнее время ситуация усугубилась еще больше.

– Оставь эту тему, блять, в покое, Диа.

Диа собиралась было возразить, однако Тесс перебила ее.

– Давайте просто забудем об этом. Да, он пьет. Проехали. По крайней мере, он больше не путается с Молли.

На лужайке воцарилась напряженная, гнетущая тишина. Медленно подняв глаза, Кармин сердито посмотрел на Тесс. Заметив гневное, враждебное выражение его лица, она побледнела и принялась сбивчиво объясняться, говоря о том, что неправильно выразилась, но Кармин остановил ее.

– Просто… закрой, черт возьми, рот, Тесс. Поговорите о том, о чем говорили до того, как я пришел.

– Мы предавались воспоминаниям, – сказал Доминик, меняя тему и с беспокойством смотря на Кармина. – Делились любимыми воспоминаниями об отце.

– Вот и продолжайте, – ответил Кармин, открывая бутылку с водой и делая глоток. Она была холодной и безвкусной, подарить того жжения или тепла, которого жаждал Кармин, она не могла.

Царившая во дворе атмосфера стала несколько светлее, пока они делились историями и шутливо подкалывали друг друга. Хейвен казалась расслабленной – она улыбалась и смеялась, но в беседе практически не участвовала. Кармину отчаянно хотелось услышать ее голос и послушать ее истории, узнать, чем она занималась, пока была одна. Ему хотелось узнать всё. Он ощутил укол ревности, назревавшей в глубине его души, когда он подумал о том, сколько всего он, должно быть, пропустил. У нее была целая жизнь, о которой он ничего не знал.

Ему это совершенно не нравилось.

Когда собравшиеся начали покидать дом, к ним присоединилась Селия, которая рассказала несколько собственных историй. Хейвен время от времени украдкой смотрела на Кармина, на ее щеках появлялся румянец, служивший доказательством прежнего существования той робкой девушки, которую он знал. Заметив это, Кармин ощутил надежду – это чувство он не испытывал с тех самых пор, как покинул дом в Дуранте.

Возможно, у них был шанс. Возможно, когда-нибудь она сможет его простить.

– Тесс, детка, нам пора, – сказал Доминик. Когда они с Тесс поднялись со своих мест, Доминик обвел собравшихся взглядом, на мгновение задержавшись на Кармине. – Было здорово встретиться со всеми вами. Нам нужно почаще собираться, а не только тогда, когда… что-то случается.

Все согласились со словами Доминика.

Попрощавшись, они заставили Хейвен пообещать, что она будет поддерживать с ними контакт, и покинули дом. Диа уехала после них, поспешив оставить Хейвен и Кармина наедине. Они сидели в тишине, смотря друг на друга. Воздух вокруг них полнился незаданными вопросами.

– Хочешь, гм… – начал было Кармин, но осекся, не зная, что сказать. – Блять, я не знаю. Хочешь выпить кофе? Это обычно делают люди?

Хейвен рассмеялась.

– Не знаю насчет других людей, но я бы с удовольствием.

Кармина вновь охватила нервозность, послужившая причиной тошноты. Он боялся сказать что-нибудь не то и убить всякую надежду на то, что они смогут все исправить.

Он протянул ей руку, но она только лишь посмотрела на нее. Обеспокоенное выражение лица Хейвен заставило Кармина засомневаться в себе. Он опустил руку, когда Хейвен не приняла ее, и засунул ее в карман.

– Ты не обязана этого делать. Я просто подумал… Боже, почему я так, блять, неловко себя чувствую?

– Не знаю, – ответила Хейвен, вставая. – Ведь это всего лишь ты и я, верно? Дело не в том, что я не желаю брать тебя за руку. Просто у тебя травма и мне не хочется делать тебе больно.

– О, – достав руку, Кармин осмотрел ее. – Ты не сделаешь мне больно.

Нервно прикусив нижнюю губу, Хейвен сама предложила руку Кармину. С улыбкой приняв ее, он переплел их пальцы и нежно сжал ее руку. Он поморщился, когда его запястье пронзила боль. С его рукой определенно все было не так хорошо, как он говорил.

– Насколько все плохо? – спросила Хейвен. – Честно?

– Не знаю, – пробормотал Кармин, отпуская ее руку и разматывая бинт. – Санитар сказал, что ничего серьезного не случилось, но я не ездил в больницу.

Хейвен осмотрела покрасневшую рану. Она прижала пальцы к коже Кармина и вздохнула, когда он поморщился.

– Она инфицирована.

– Откуда ты знаешь?

– Серьезно? – Хейвен приподняла брови, смотря на Кармина так, будто бы он задал глупый вопрос. – Нам часто доставалось в Блэкберне и никто не вызывал нам врачей, поэтому мы сами научились различать признаки инфекций и заболеваний. Я видела, как люди умирали и от менее серьезных ран.

– О, – сказал Кармин, смотря на свою руку. – Может, просто полить на нее перекиси? Помазать «Неоспорином»?

– Такой упрямый, – пробормотала Хейвен, вновь переплетая их пальцы. – Лучше попить антибиотики, поэтому сходи ко врачу. Пожалуйста?

Кармин вздохнул, сдаваясь и испытывая некоторое раздражение из-за того, что она знала, как добиться от него согласия. Потребовалось всего лишь чертово «пожалуйста».

– Я схожу завтра, а пока что у меня… что бы это ни было. Свидание, я полагаю.

На губах Хейвен появилась небольшая улыбка.

Они обогнули дом со стороны, дабы ни с кем не встречаться, и покинули его, поскольку Кармин был совершенно не в настроении для жалости, завуалированной под сочувствие. Нервничая, он шел по улице опустив голову, но тщательно отслеживая все, что происходит вокруг. Неважно, в чем пытался убедить его Коррадо – он все равно не мог совладать со своей паранойей. Сальваторе был на свободе, и, до тех пор, пока это будет продолжаться, Кармин не сможет расслабиться.

Кармин отпустил руку Хейвен, когда они дошли до его дома, и отпер входную дверь. Зайдя в дом, Хейвен с любопытством осмотрелась по сторонам. От внимания Кармина не ускользнуло то, что она поморщилась, заметив царивший в доме беспорядок.

– Кухня, столовая, гостиная, ванная, прачечная или как ее там называют, – сказал Кармин, указывая поочередно на комнаты первого этажа. – Комната, находящаяся в коридоре напротив гостиной, раньше была кабинетом отца, но теперь она заставлена коробками. Я так ничего и не распаковал.

– Ты прожил здесь больше года и до сих пор ничего не распаковал?

– Нет.

– Ты хотя бы прибирался в доме за это время?

Несколько раз моргнув, Кармин посмотрел на Хейвен, но не потрудился ответить на ее вопрос.

– Чувствуй себя как дома. Я сейчас вернусь.

Оставив Хейвен в фойе, Кармин поднялся на второй этаж и разулся. Закинув туфли в шкаф, он разделся. Переодевшись в джинсы и зеленую рубашку с длинным рукавом, он надел кроссовки «Nike» и прошел в ванную. Он намочил волосы и попытался разобрать их пальцами, однако от этого движения у него запульсировала рука. Порывшись в ящиках, он обнаружил бутылку с перекисью и промыл рану.

Дата добавления: 2015-12-01