Андрей Зубков

Лейф

Сердце бешено колотилось о ребра, готовое пробить грудную клетку и вырваться на свободу. Адреналин бушевал в крови, не позволяя свалиться в позорный обморок и превратиться совсем уж в легкую добычу для этих самонадеянных людишек, готовых ради выгоды и дракону в пасть заглянуть, да клыки повыдергивать.

Лейф тихо заскулил, неудачно шевельнув раненым плечом, но продолжал отползать вглубь спасительной пещеры, быть может повезет, и команда «Морского дракона» пройдет мимо. Хотя кого он обманывает? Дорожка из алых пятен тянулась от самого берега вплоть до этого сомнительного убежища.

Будь прокляты эти браконьеры! Живым им даваться нельзя, Лейф был наслышан, что не всякий тритон умирал после «изъятия ценных материалов», которые были на вес золота на Черном рынке Мейтариса, а применений изуродованному телу могли найти еще ой как много. Думать об этом было мерзко и страшно. На что позарились на этот раз? Зубы? Глаза? А может блестящая, словно присыпанная алмазной крошкой, чешуя? Или какому-нибудь ненормальному собирателю редкостей понадобилась домашняя зверушка?

Мелкая галька неприятно царапала нежные чешуйки на хвосте, сдирая до крови и словно напоминая, что на суше Лейф беспомощен, как младенец, а до воды не добраться. Все пути отступления отрезаны.
Люди приближались, совершенно не скрываясь. Их громкие голоса неприятным эхом отражались от стен пещеры, а все похабные шуточки и подробное описание предстоящего разделывания добычи, продирали морозом по коже.

Лейф испуганно жался к холодной, покрытой влажными каплями стене, судорожно сжимая в побелевших от напряжения пальцах единственное «оружие». Когда-то он нашел на дне странный черный камень, обточенный не то умелой рукой, не то морским течением. Гладкий, острый, покрытый замысловатыми узорами – он сразу перешел в разряд сокровищ Лейфа, а небольшая дырочка, проделанная в середине, позволяла таскать его на шее, как украшение. И сейчас, раня пальцы об острую кромку, тритон судорожно размышлял, получится ли с помощью камня освободиться?

Пираты, увы, дураками не были, к раненной морской твари, имевшей очень даже внушительные, острые зубы, с голыми руками идти не собирались.
Рыболовецкая сеть, которой уже однажды ловили Лейфа, пропитанная специальным раствором, обжигала незащищенное тело не хуже кислоты, но фактически не оставляла следов. Матросы тащили ее демонстративно, чтобы загнанный в тупик тритон знал, что его ожидает. Радовало только одно, до «Морского дракона» можно было добраться исключительно на лодке, а это давало небольшое, но преимущество.

Пиратов было четверо: сам капитан, не побоявшийся замарать руки, шел впереди, держа наготове клинок, за ним семенил хромоногий боцман, на ходу пытавшийся перезарядить арбалет, а два неприятной наружности матроса, тащили злосчастную сеть.

- Хэй, вон он куда забрался, тварь, - радостно ощерился капитан, но подступить ближе пока не рискнул, проверяя, насколько тритон опасен.

Увы, против вооруженных людей, раненый и обессилевший Лейф не мог сделать ничего. А вот у этого человека были с ним определенные счеты. Грязная, пропитавшаяся кровью повязка лишь подтверждала догадку. Все же испуганное существо смогло достойно укусить пленителя в первую секунду их знакомства. Только вот сейчас явно настигала расплата.

Острый кончик клинка уперся в грудь, заставляя замереть и затаить дыхание. Глаза, цвета янтарного меда, чуть расширились, сердце пропустило удар, а затем заколотилось с удвоенной силой.

- Тебе нравится убегать, тварь? – хриплый, неприятный голос царапал слух, в то время как лезвие поползло вниз, оставляя за собой неглубокий порез.

– Тогда, беги! Успеешь попасть в воду раньше, чем мои ребятки тебя схватят, будешь свободен. Считаю до пяти.

Лейф тихо заскулил, попытавшись шевельнуть нещадно пострадавшим хвостом. До воды не так уж далеко, но тут и дураку понятно, что он не успеет. Это лишь очередная садистская игра людишек. Только вот сидеть на месте тоже не вариант, а значит надо стиснуть зубы и ползти к цели, а когда время истечет, постараться, чтобы как больше браконьеров пожалело, что выбрало такую профессию.

Передвигаться по гальке, нагретой полуденным солнцем, было очень нелегко и больно, но тритон не сдавался, активно работая руками (не выпуская при этом свое единственное оружие), под свист и улюлюканье не совсем трезвых матросов. До спасительной отметки оставалось всего пара метров, как прозвучало заветное «пять», и между лопаток с противным звуком вошел арбалетный болт, заставляя взвыть от внезапно прошившей боли.

Лейф корчился, путаясь в сетях, умело наброшенных на его безвольное тело.

Лодка качалась на волнах неподалеку от берега, и чтобы в нее попасть, матросам пришлось тащить свою добычу по воде. Удача улыбнулась тритону впервые за весь этот ненормальный день. Острая кромка камня прекрасно резала сеть, хотя дрожащие руки и попадающая в открытые раны соленая вода очень сильно препятствовали освобождению.

Последний рывок привел к долгожданной свободе, Лейф рванулся на спасительную глубину, тратя последние силы. Сознание меркло с огромной скоростью, безвольное тело подхватило подводным течением, унося прочь, как можно дальше от взбешенных пиратов.

____________________________

Тэйка безмятежно спал, свесив конечности с ветки и вяло помахивая хвостом, длинным, ярко-оранжевым. Это была его самая большая гордость, ни у кого из сородичей такого выдающегося не было. Полуденное солнышко припекало, и разморенный агама, сам не заметил, как начал соскальзывать с ветки прямо в воду. Его любимое раскидистое дерево росло слишком близко к берегу. Тэйка только и успел испуганно вякнуть, в ту же секунду бултыхнувшись в соленую воду. Нет, плавать он умел на отлично, даже мог задерживать дыхание по двадцать минут, но такая экстремальная побудка была юной ящерице совсем не по душе.

Недовольно фыркая и отплевываясь, Тэйка резво вскочил на ноги и пошлепал на сушу. Обиженный на всех духов разом, он совершенно не смотрел под ноги, поэтому споткнувшись обо что-то скользкое. Агама с повторным воплем окунулся обратно в неприветливые соленые объятия. И лишь отплевавшись и наконец-то протерев глаза, Тэйка с удивлением обнаружил, что не один на побережье. Прибоем на песочек выкинуло… русалку? Ящерка недоверчиво потыкал пальцем в лежащее на песке тело (хвост которого безжалостно трепали мелкие набегающие волночки). Находка оказалась раненой, но все же живой. Русалка даже попыталась приподняться на локте, со стоном падая обратно на песок и снова затихая.

Тэйка озадаченно почесал макушку, гребень непроизвольно вздыбился и тут же лег на место, выдавая сильное волнение хозяина. И вот что прикажете с этой находкой делать?

__________________________

Лейф слабо застонал, пробуя разлепить словно наполненные свинцом веки. Глаза ему как следует запорошило песком и теперь они дико слезились. Сознание возвращалось урывками, и бедный тритон совершенно не мог понять, где находится. Первая страшная мысль, посетившая дико гудящую голову – его все-таки поймали пираты. Лейф даже попытался дернуться, отползти куда-то, но его тут же прижали обратно к лежанке чьи-то цепкие руки.

- Эй, не брыкайся ты! – обиженно вякнул кто-то над ухом.

– Я тут твои раны перевязать пытаюсь, а ты! У-у-у, неблагодарный! Еще и кусаться пробует. Вот не буду помогать, тогда, может, поумнеешь, рыба бешеная!

- Я не рыба, я – тритон, - прохрипел Лейф, сам испугавшись своего голоса. – А ты кто такой вообще? И как я попал…сюда?

Незнакомец, шумный и обидчивый, оказался вовсе не человеком даже. Молодой еще, долговязый и нескладный, с блеклой зеленоватой кожей, ярко-желтым гребнем, терявшимся в копне длинных волос, да с непропорционально-длинным хвостом.

- Меня Тэйкой звать, агама я. Ну, ящерица водяная. А тебя течением прибило к берегу. На силу вытянул. Ну и огромный же ты.

По сравнению с худющим подростком, Лэйф и, правда, выглядел куда солидней.

Сознание вновь куда-то поплыло. Он в безопасности. О нем заботятся, значит можно еще немного поспать.

Тэйка грустно вздохнул, заметив, что найденыш вновь потерял сознание. Ну, ничего, у них еще будет время познакомиться получше.

Дата добавления: 2015-12-01