Благодарности 24 страница

– Вот, Кристиан. Возьми мое клубничное.

Он смотрел на ее протянутую руку, на мороженое. Клубничное мороженое, которое Алиса так страстно обожала. В этот момент он осознал весь масштаб того, что сделал ей. Голоса начали кричать, голова готова была взорваться. Он упал на колени, закрыв уши руками. Лишь бы они замолчали, нужно заставить их замолчать. Потом он почувствовал, как Алиса обняла его, и настала тишина.

~~~

Всю ночь Патрик проспал глубоким сном, совершенно отключившись от всего. Но проснувшись, совсем не почувствовал себя отдохнувшим.

– Дорогая!

Ответа не последовало. Он посмотрел на часы и мысленно выругался. Половина девятого. Надо торопиться, на сегодня очень много дел.

– Эрика!

Патрик обошел первый этаж, не найдя никаких следов жены и дочери. На кухне стоял целый термос с кофе, а на столе лежала записка, написанная почерком Эрики.

Дорогой, я отвезла Майю в садик. Много думала над тем, что ты рассказал мне вчера, и теперь должна проверить одну идею. Позвоню, как только что-нибудь выясню. Не мог бы ты узнать для меня две вещи:

1. Называл ли Кристиан Алису каким-то особым прозвищем?

2. Каким психическим заболеванием страдала биологическая мать Кристиана?

Целую!

Эрика.

P. S. Не сердись!

Что ей на этот раз пришло в голову? Патрик должен был догадаться, что жена просто так не успокоится. Он схватил телефон, лежавший на столе, и набрал номер Эрики. После нескольких звонков ему предложили оставить сообщение. Он заставил себя успокоиться, осознав, что мало что может сделать. Придется поспешить на работу, понятия не имея, куда подевалась жена.

Кроме того, вопросы в записке возбудили в нем любопытство. Неужели она напала на след? Голова у Эрики работала прекрасно, этого он не мог отрицать. И не раз она замечала то, что он упустил. Вот если бы только она не устраивала такие вылазки, да еще в одиночестве!

Стоя на кухне, он выпил две чашки кофе и после кратких колебаний заполнил термос для машины, который Эрика подарила ему на Рождество. Сегодня ему понадобится повышенная доза кофеина – и первое, что он сделал, приехав в участок, так это пошел на кухню и налил себе третью за это утро чашку кофе.

– Что у нас сегодня в плане? – спросил Мартин, когда они буквально столкнулись в коридоре.

– Мы должны скрупулезно изучить все материалы по убийству гражданской жены Кристиана и ребенка. Сейчас я позвоню в Гётеборг и узнаю, как можно их получить. Думаю, я попрошу переслать их нам с посыльным, а затем каким-то образом скрою эти расходы, чтобы Мелльберг не узнал. Кроме того, надо спросить Рюда, получили ли они ответ из лаборатории по поводу тряпки и банки с краской, которые мы нашли в подвале у Кристиана. Результатов наверняка еще нет, но надо на них немного надавить. Может быть, ты возьмешься?

– Конечно, сейчас позвоню им. Что-нибудь еще?

– Пока ничего, – ответил Патрик. – Я должен уточнить кое-что у Рагнара Лиссандера. Расскажу, когда что-нибудь выясню.

– Хорошо, расскажешь, – кивнул Мартин.

Патрик отправился к себе в кабинет. Просто удивительно, до чего он сегодня разбит – даже кофеин не помогает. Глубоко вздохнул, собрался с силами и позвонил Рагнару Лиссандеру.

– Мне сейчас трудно говорить, – прошептал в трубку Рагнар, и Патрик понял, что Ирен где-то рядом.

– У меня всего два вопроса, – ответил он, поймав себя на том, что тоже понизил голос, хотя в этом не было необходимости. Он намеревался спросить Рагнара, почему тот ни словом не упомянул, что семья жила во Фьельбаке, однако решил отложить это до того момента, как они смогут поговорить в более спокойной обстановке. К тому же он чувствовал, что вопросы Эрики сейчас важнее.

– Хорошо, – ответил Рагнар. – Только давайте быстро.

Патрик задал вопросы, которые написала ему Эрика. Ответы вызвали у него недоумение. Что все это означает?

Патрик поблагодарил, повесил трубку и снова позвонил Эрике. Снова автоответчик. Он наговорил свое сообщение и откинулся на стуле. Как все это вписывается в общую картину? И где находится Эрика?

* * *

– Эрика!

Турвальд Хамре наклонился и заключил ее в свои объятия. Хотя Эрика была метр семьдесят ростом и носила на себе немалый дополнительный вес, на его фоне она чувствовала себя Дюймовочкой.

– Привет, Турвальд! Спасибо, что смог принять меня так срочно, – сказала она, тоже обнимая его.

– Ты же знаешь, тебе я всегда рад, – ответил он.

В его речи лишь чуть-чуть слышалась норвежская интонация. Он прожил в Швеции более тридцати лет и за эти годы стал местным патриотом покруче многих уроженцев Гётеборга, о чем свидетельствовал гигантский вымпел гётеборгского спортивного клуба, висевший на стене.

– Чем я могу помочь тебе на этот раз? Какой у тебя сейчас интересный проект? – спросил он, потянув за свои огромные седые усы. Его глаза блестели.

Они познакомились много лет назад, когда Эрике для ее книг понадобился эксперт по психологическим вопросам. У Турвальда была обширная частная практика, а все свое свободное время он посвящал изучению темных сторон человеческой личности. И даже прошел курсы в ФБР – Эрика не хотела ломать голову над тем, каким образом ему удалось туда попасть. Главное – это был психиатр высочайшей квалификации, всегда готовый поделиться своими знаниями.

– Мне нужно задать тебе несколько вопросов, и пока я не могу тебе объяснить почему. Надеюсь, ты не откажешься мне помочь.

– Я к твоим услугам.

Эрика бросила на него благодарный взгляд, раздумывая, с чего бы начать. Пока ей не удалось собрать всю историю воедино. Картина все время менялась, как в калейдоскопе – однако за всем этим стояла определенная структура, которую она надеялась найти при помощи Турвальда. Как раз перед приездом в Гётеборг она прослушала сообщение от Патрика. Эрика слышала его звонки, но предпочла не отвечать, чтобы избежать расспросов. Сведения, которые он сообщил, ее нисколько не удивили – скорее, укрепили ее подозрения.

Собравшись с мыслями, Эрика начала свой рассказ. На одном дыхании она выдала все, что ей было известно. Турвальд напряженно слушал, положив локти на стол и сведя кончики пальцев. Иногда в животе у нее все переворачивалось, когда она произносила некоторые слова, да она и сама понимала, сколь ужасна вся эта история.

Когда она закончила, Турвальд долго молчал. Эрика почувствовала, что задыхается, словно пробежала длинную дистанцию. Один из младенцев ткнул ее ногой в диафрагму, словно напоминая ей о том, что в мире есть и хорошее.

– Что ты сама думаешь по этому поводу? – спросил Турвальд.

Чуть поколебавшись, Эрика изложила ему свою теорию, родившуюся этой ночью, пока она лежала без сна, глядя в потолок, а Патрик крепко спал рядом. Теория эта еще больше оформилась, пока она мчалась утром по направлению к Гётеборгу. Ей уже давно пришла в голову мысль, что надо обратиться к Турвальду. Только он может решить, является ли ее теория совершенно абсурдной. Он скажет, что ее фантазия слишком разыгралась…

Но Турвальд этого не сделал. Серьезно посмотрев на Эрику, он произнес:

– Это вполне возможно. То, что ты говоришь, вполне возможно.

От его слов из нее словно вышел весь воздух, ее охватило странное чувство – помесь страха и облегчения. Теперь она еще больше укрепилась в мысли, что ее догадка верна. Но последствия пока невозможно было охватить сознанием.

Они проговорили почти час. Эрика задала Турвальду кучу вопросов и узнала все, что хотела. Чтобы передать это полиции, надо собрать все факты. Иначе может получиться очень плохо. Нескольких кусочков мозаики по-прежнему не хватало. Их было достаточно, чтобы разглядеть узор, но в нем еще оставались дырки. Их необходимо заполнить, прежде чем рассказывать кому-либо о своей теории.

Дойдя до машины и забравшись в нее, Эрика прислонилась лбом к рулю. Он приятно холодил кожу. Без всякого удовольствия она думала о следующем визите – о тех вопросах, которые ей предстоит задать, и о том, что ей предстоит услышать. Эту пустоту ей вовсе не хотелось заполнять, но выбора не было.

Эрика завела машину и поехала в Уддеваллу. Взгляд на дисплей телефона показал два пропущенных звонка от Патрика. Ему придется немного подождать.

* * *

Луиза позвонила, едва банк открылся. Эрик всегда недооценивал ее. Она прекрасно умела манипулировать людьми и узнавать то, что ей было нужно. Кроме того, у нее были все данные, чтобы задать вопросы: номера счетов, регистрационный номер предприятия. И она умела напустить на себя такой деловой, требовательный тон, что сотрудник банка ни на секунду не усомнился в том, что она имеет право проконтролировать эти данные.

Положив трубку, Луиза так и осталась сидеть за кухонным столом. Всё ушло. Ну, не совсем всё – он любезно оставил им небольшую сумму, чтобы они продержались некоторое время. Но в остальном он снял со счетов все деньги – и со своего личного, и со счета предприятия.

Гнев клокотал в ней со страшной силой. Она не даст ему уйти со всем этим. Каким же надо быть дураком, чтобы считать других дураками! Он взял билет на собственную фамилию, и после нескольких звонков она выяснила, куда и каким рейсом он летит.

Луиза поднялась, достала из шкафа бокал для вина, подставила его под краник пятилитровой упаковки и увидела, как в него хлынула восхитительная красная жидкость. Сегодня она нуждается в своем напитке больше, чем когда-либо. Она уже поднесла было бокал ко рту, но остановилась, почувствовав ноздрями запах вина. Случай неподходящий. Ее поразило, что эта мысль вообще возникла в голове, ибо в последние годы у нее всегда был подходящий случай для того, чтобы пропустить стаканчик. Но только не сейчас. Сегодня ей нужна ясная голова. Сегодня ей придется быть сильной и решительной.

Вся необходимая информация была у нее на руках, она могла взмахнуть палочкой – и все с треском исчезнет, как по волшебству. Луиза хихикнула, а потом засмеялась в голос. Она смеялась, ставя бокал рядом с мойкой, смеялась, видя свое отражение в полированной дверце холодильника. Вся жизнь под контролем, власть в ее руках. И скоро раздастся треск…

* * *

Все устроилось – посыльный с материалами следствия из Гётеборга направлялся к ним. Патрик должен был бы торжествовать, но настоящей радости почему-то не испытывал. Ему так и не удалось дозвониться до Эрики, и мысль о том, что она на последних неделях беременности занимается бог весть чем, заставляла его тревожиться. Он знал, что она не пропадет. Это была одна из причин, по которой Патрик любил свою жену. Однако он не мог не волноваться.

– Они прибудут через полчаса! – крикнула Анника, которая заказывала посыльного.

– Прекрасно! – ответил Патрик, затем поднялся, взял свою куртку и, пробормотав нечто неразборчивое Аннике, когда проходил мимо нее, побежал, пряча лицо от ветра, по улице в сторону ближайшего универмага. Он чувствовал, что сердится сам на себя. Ему давно надо было это сделать, просто помешала его ограниченность. Если уж быть до конца честным, эта мысль даже не приходила ему в голову, пока он не услышал, как Кристиан называл свою сестру – Русалка.

Книжный отдел находился на первом этаже. Патрик легко разыскал его. Книги, написанные местными писателями, были поданы ярко и заметно, и он невольно улыбнулся, увидев стойку с книгами Эрики и ее портрет в полный рост.

– Как ужасно, что все так трагично закончилось, – проговорила кассирша, когда он расплачивался за книгу.

Хедстрём лишь кивнул, поскольку был не в том настроении, чтобы поддержать светскую беседу. Засунув книгу под полу, он снова почти бегом добрался до участка. Анника посмотрела на него долгим взглядом, когда он вернулся, но ничего не сказала.

Зайдя в свой кабинет, он закрыл дверь, уселся поудобнее, раскрыл книгу и углубился в чтение. На самом деле у него была масса дел – практических и оперативных задач. Но интуиция подсказывала ему, что это очень важно. Впервые за всю свою полицейскую карьеру Патрик сидел и читал книгу в рабочее время.

* * *

Кеннет не знал точно, когда его выпишут – да его это и не волновало. Останется он здесь или вернется домой – Она все равно найдет его, где бы он ни был.

Может быть, и лучше, если Она застанет его дома, где по-прежнему витает дух Лисбет. Кроме того, он еще хотел успеть кое-что устроить. Например, похороны Лисбет. Только для самых близких. Светлая одежда, никакой траурной музыки, и ей обязательно хотелось, чтобы на ней была ее желтая шаль. Это она особенно подчеркивала.

Осторожный стук в дверь прервал его размышления. Кеннет повернул голову: Эрика Фальк. «Что ей надо?» – подумал он без особого интереса.

– Можно войти? – спросила Эрика.

Как и все остальные, она тут же взглянула на его повязки. Кеннет сделал движение, которое можно было истолковать как угодно. Как приглашение войти или указание идти своей дорогой. Он и сам не знал, что имел в виду.

Но она вошла в палату, придвинула себе стул и села возле его кровати, посмотрев на него доброжелательным взглядом.

– Ты знаешь, кто такой Кристиан, не так ли? Не Кристиан Тюдель. Кристиан Лиссандер.

Поначалу он собирался солгать ей, так же как до сих пор лгал всем приходившим к нему полицейским. Но в ее голосе звучали другие нотки, и выражение лица было совершенно другое. Похоже, она знала ответы на вопросы – во всяком случае, на некоторые из них.

– Да, знаю, – проговорил Кеннет.

– Расскажи о нем, – попросила она, словно пригвоздив его к кровати своей просьбой.

– Что тут рассказывать? Он был посмешищем всей школы. И мы… мы его дразнили. С Эриком во главе.

– Вы преследовали его?

– Я бы это так не назвал. Но мы старались ему насолить, как только представлялась такая возможность.

– Почему? – спросила она, и это слово повисло в воздухе.

– Почему? Кто знает? Он был не такой, как все. Новичок, приехал из других мест. Толстый. Человеку нужен кто-то, кого можно пинать. Кто-то, кто находится ниже его.

– Могу себе представить в этой роли Эрика. Но ты? И Магнус?

Она не упрекала его, но от ее слов ему все равно стало не по себе. Так много раз он задавал себе тот же вопрос. У Эрика чего-то не хватало. Трудно было сказать, чего именно – возможно, эмпатии и сочувствия. Это было не оправдание, а всего лишь объяснение. А вот они с Магнусом… Делало ли это их прегрешение больше или меньше? Он не знал ответа.

– Мы были молодые и глупые, – ответил он, но сам понял, как убого это звучит. Он продолжал смотреть в рот Эрику, позволял собой управлять, даже восхищался им. Обычная человеческая глупость, слабость и трусость.

– Вы не узнали его во взрослом возрасте? – спросила она.

– Нет. Хотите – верьте, хотите – нет, но я так и не связал два этих образа. И никто другой – тоже. Кристиан стал совершенно иным человеком. И не только внешне – он и держался совершенно по-другому. Даже теперь, когда я знаю, что это он…

Кеннет покачал головой.

– А Алиса? Расскажите об Алисе.

Он сморщился. Это было слишком тяжело. Рассказать об Алисе было все равно что сунуть руку в костер. За все эти годы он загнал ее куда-то в дальний угол своего сознания, словно ее никогда и не существовало. Но те времена прошли. Пусть он обожжется – он должен рассказать.

– Она была так красива, что при виде ее ты просто лишался дара речи. Но как только она начинала двигаться или говорить, становилось ясно, что с ней что-то не так. Она ходила за Кристианом по пятам. Мы не могли понять, нравится ему это или нет. Иногда казалось, что его это раздражает, а иногда он вроде бы даже радовался при виде ее.

– Вы разговаривали с Алисой?

– Нет, мы только кричали ей вслед всякие обидные словечки.

Кеннет смутился. Так отчетливо вспомнилось ему сейчас все, что они говорили, все, что они сделали. Как будто это было вчера. Да это и было вчера. Он почувствовал, что теряет ориентацию во времени. Воспоминания, которые он все это время вытеснял, прорвались, как вода прорывает плотину, и сметали все на своем пути.

– Когда Алисе было тринадцать лет, они спешно переехали из Фьельбаки, и Кристиан покинул семью. Что-то произошло – мне кажется, ты знаешь что.

Голос Эрики звучал спокойно, без ноток осуждения, и ему захотелось рассказать. Все равно Она скоро придет. Скоро он соединится с Лисбет.

– Это было в июле… – начал он и закрыл глаза.

~~~

Кристиан ощущал тревогу во всем теле. Она нарастала с каждым днем и не давала ему спать по ночам. Ему все время мерещились глаза, глядящие на него из-под воды.

Он должен уйти, он понимал это, чтобы найти себе место на земле. Он должен уехать от них: от отца и матери, от Алисы. Странное дело – больнее всего было думать именно о расставании с Алисой.

– Эй, ты!

Кристиан с удивлением обернулся. Как всегда, он дошел пешком до Бадхольмена. Он любил сидеть там и смотреть на воду и Фьельбаку.

– Мы здесь!

Кристиан не знал, что и подумать. Возле мужской раздевалки сидели Эрик, Магнус и Кеннет. И Эрик звал его. Кристиан посмотрел на них с подозрением – наверняка затевают что-то недоброе. Но соблазн был слишком велик. Небрежно засунув руки в карманы, он подошел к ним.

– Хочешь сигаретку? – спросил Эрик, протягивая ему пачку.

Кристиан отрицательно покачал головой. Он по-прежнему ожидал, что случится нечто плохое, что все трое навалятся на него. От них можно ожидать всего, чего угодно, только не такой любезности.

– Садись, – сказал Эрик и похлопал рукой по земле рядом с собой.

Как во сне, Кристиан сел рядом. Все казалось нереальным. Так много раз он представлял себе это, видел перед собой, как это будет. И вот это случилось. Он сидел с ними, как свой.

– Чем ты занят сегодня вечером? – спросил Эрик, переглядываясь с Кеннетом и Магнусом.

– Ничем особенным. А что?

– Мы хотели сегодня устроить вечеринку. Так сказать, для узкого круга, – прошептал Эрик и засмеялся.

– Ага, – сказал Кристиан, усаживаясь поудобнее.

– Ты придешь?

– Я? – переспросил Кристиан. Ему показалось, что он ослышался.

– Да, ты. Но нужно иметь с собой входной билет, – сказал Эрик, снова переглянувшись с Магнусом и Кеннетом.

Стало быть, была одна сложность. Какое унижение они придумали ему на этот раз?

– Какой? – спросил он, понимая, что не должен был этого спрашивать.

Они пошептались. Наконец Эрик снова посмотрел на него и произнес:

– Бутылка виски.

Ах вот оно что! Он испытал большое облегчение. Бутылку он легко мог стащить дома.

– Само собой. Без проблем. Когда приходить?

Эрик затянулся. С сигаретой в руке он казался таким взрослым и опытным.

– Надо, чтобы нам не помешали. Так что после полуночи. Скажем, в половине первого.

Кристиан почувствовал, что кивает слишком усиленно.

– Хорошо, в половине первого. Я приду.

– Отлично, – ответил Эрик.

Кристиан поспешил прочь, не чувствуя под собой ног. Может быть, сегодня удача повернется к нему, его наконец-то примут в компанию.

Остаток дня тянулся очень долго. В конце концов настал момент, когда пора было ложиться спать, но он боялся закрыть глаза, чтобы не заснуть и не проспать. Лежал, вытянувшись в струнку, и следил за движением стрелок по циферблату. Когда часы показали четверть первого, он встал и тихонько оделся. На цыпочках подобрался к бару на первом этаже. Там стояло несколько бутылок виски – Кристиан взял ту, в которой оставалось больше всего. Бутылки зазвенели, когда он вынимал одну из них, и он на мгновение замер. Но похоже, никто не проснулся от этого звука.

Придя на Бадхольмен, он еще издалека услышал их голоса. Создавалось впечатление, что они начали без него и уже давно гуляют. На секунду Кристиан задумался, не повернуть ли назад. Пройти маленький кусочек обратно до дома, поставить бутылку на место и забраться в постель. Но потом до него донесся смех Эрика – и ему безумно захотелось поучаствовать, стать одним из тех, с кем Эрик переглядывается. Так что он продолжал идти вперед, зажав под мышкой бутылку виски.

– О, приветики! – пьяным голосом произнес Эрик и указал пальцем на Кристиана. – Вот пришел король вечеринки!

Он захихикал, и Кеннет с Магнусом тоже. Магнус был пьянее всех; он покачивался, сидя в углу, с трудом фокусируя взгляд.

– А входной билет у тебя есть? – спросил Эрик, жестом приглашая его подойти.

Кристиан с недоверием протянул ему бутылку. Значит, унижения начнутся сейчас? Они просто прогонят его, получив то, что хотели?

Но ничего не произошло. Эрик взял бутылку, отвинтил крышку, отпил глоток и протянул бутылку Кристиану. Тот уставился на нее. Он хотел попробовать, но не решался. Эрик подбадривал его, и Кристиан понял, что нужно делать, как Эрик, если хочешь быть в его компании. Он уселся с бутылкой в руках, поднес ее ко рту и чуть не задохнулся, когда в горло влился большой глоток виски.

– Ну как дела, приятель? – спросил Эрик, смеясь и похлопывая его по спине.

– Хорошо, – ответил он и отпил еще, чтобы это доказать.

Бутылка пошла по кругу, и Кристиан почувствовал, как приятное тепло разлилось по телу. Тревога улетучилась. Виски словно вытеснил все, что не давало ему спать по ночам в последние месяцы: глаза, запах гниющего мяса. Он сделал еще глоток.

Магнус лег на спину и смотрел на звездное небо. Кеннет говорил мало, лишь восторженно соглашался со всем, что говорил Эрик. Но Кристиану нравилось быть с ними. Он был человеком, его приняли в компанию.

– Кристиан! – окликнул его испуганный голос.

Он обернулся. Что она здесь делает? Почему ей всегда надо появиться и все испортить? В нем снова проснулся гнев.

– Вали отсюда! – прошипел он и увидел, как ее лицо исказилось.

– Кристиан! – повторила она, чуть не плача.

Он поднялся, чтобы пойти и прогнать ее, но Эрик положил руку ему на рукав.

– Пусть она побудет с нами, – проговорил он, и Кристиан с удивлением воззрился на него. – Иди сюда!

Эрик махнул рукой, приглашая Алису подойти. Она вопросительно взглянула на Кристиана, но тот только пожал плечами.

– Садись, – сказал Эрик. – У нас тут праздник.

– Праздник! – повторила Алиса и просияла.

– Как удачно, что ты пришла. Теперь у нас будут еще и красивые девушки.

Эрик обнял ее одной рукой и стал играть прядью ее волос. Алиса засмеялась. Ей нравилось, когда ее называли красивой.

– Вот. Если ты хочешь участвовать в празднике, надо выпить!

Он отобрал бутылку у Кеннета, который как раз собирался отхлебнуть из горлышка, и протянул ее Алисе.

И снова она бросила вопросительный взгляд на Кристиана, но ему было все равно, что она делает. Если она притащилась за ним сюда, то пусть тоже соблюдает правила игры.

Отпив чуть-чуть, она закашлялась, и Эрик стал гладить ее по спине.

– Вот так, молодец, хорошая девочка. Это не опасно, ты скоро привыкнешь. Просто надо еще раз попробовать.

С сомнением на лице Алиса поднесла бутылку к губам и сделала еще глоток. На этот раз получилось лучше.

– Отлично. Люблю таких девушек. Красивых и умеющих пить виски, – проговорил Эрик с улыбкой, от которой у Кристиана все внутри перевернулось. У него возникло острое желание взять Алису за руку и увести домой. Но тут рядом с ним уселся Кеннет, положил руку ему на плечо и забормотал пьяным шепотом:

– Черт возьми, Кристиан, подумать только, что мы сидим тут с тобой и твоей сеструхой. Никогда бы не подумал, правда? Но мы поняли, что под слоями жира скрывается отличный парень!

Он похлопал его по животу, и Кристиан не знал, считать ли это комплиментом.

– У тебя очень красивая сестренка, – сказал Эрик, усаживаясь ближе к Алисе. Он опять поднес ей бутылку, помог сделать еще глоток, потом еще один. Ее глаза сияли в полумраке, она широко улыбалась.

Вдруг Кристиан почувствовал, как все закружилось. Весь островок Бадхольмен завертелся, как глобус. Кристиан хихикнул и улегся на спину рядом с Магнусом, глядя на звездное небо, вращающееся над головой.

Звук, который издала Алиса, заставил его сесть. В глазах двоилось, но он увидел Эрика и Алису. Ему показалось, что Эрик запустил руку под ее джемпер. Но он не был уверен – все кружилось перед глазами. И он снова лег.

– Тс-с! – произнес голос Эрика, и снова раздался жалобный звук из уст Алисы.

Кристиан повернулся на бок, положив голову на руку, и стал смотреть на Эрика и сестру. На ней уже не было джемпера. У нее были маленькие груди идеальной формы. Это была его первая мысль – что у нее грудь идеальной формы. Он никогда раньше не видел ее груди.

– Ничего плохого, я просто немного поглажу…

Одной рукой Эрик трогал ее грудь, дыша все тяжелее. Кеннет не сводил глаз с полуобнаженной Алисы.

– Подойди и потрогай, – кивнул Эрик Кеннету.

Кристиан видел, что она боится, пытается закрыть грудь руками, но голова была такая тяжелая, что он просто не мог оторвать ее.

Кеннет сел с другой стороны от Алисы. Получив одобрение Эрика, он протянул руку и дотронулся до ее левой груди. Сначала осторожно, а потом все настойчивее, и Кристиан отчетливо видел, как растет ком в его шортах.

– А все остальное у тебя такое же хорошенькое? – пробормотал Эрик. – Что скажешь, Алиса? Мышка так же хороша, как сиськи?

Она смотрела на них большими испуганными глазами. Но она словно бы не знала, как сопротивляться, и безвольно позволила Эрику стащить с нее трусики. Юбку он оставил на ней. Лишь приподнял ее, чтобы показать Кеннету.

– Что скажешь? Похоже, до нас тут еще никто не побывал.

Он развел ее колени, и Алиса покорилась, не в силах протестовать.

– Ах ты черт, как здорово! Магнус, проснись! Пропустишь самое интересное!

Магнус издал лишь стон, затем послышалось пьяное бормотание.

– Первая очередь моя, – сказал Эрик и расстегнул шорты. – Держи ее, если она будет рыпаться.

Кеннет кивнул. Он был бледен, но не сводил глаз с грудей Алисы, белевших в лунном свете. Эрик заставил ее лечь на спину, убедив лежать тихо и смотреть на звезды. Поначалу Кристиан испытал облегчение, что глаза исчезли – они теперь смотрели на звезды, а не на него. Затем ком в животе снова стал расти, и он с большим трудом поднялся в сидячее положение. Голоса что-то кричали ему, и он знал, что должен что-то сделать – только не знал, что именно. Ведь Алиса не протестовала. Она послушно лежала, а Эрик раздвинул ей ноги, лег сверху и толчками вошел в нее.

Кристиан всхлипнул. Зачем она все испортила? Отобрать у него все, ходить за ним, как на веревочке, любить его? Он не просил его любить. Он ненавидел ее. И она ведь просто лежала там.

Эрик замер и застонал. Затем поднялся, застегнул ширинку. Закурил, прикрывая сигарету ладонью, и кивнул Кеннету.

– Твоя очередь.

– М… моя? – заикаясь, переспросил Кеннет.

– Да, теперь твоя очередь, – заявил Эрик тоном, не терпящим возражений.

Кеннет заколебался. Потом снова посмотрел на груди – упругие груди с коричневато-розовыми сосками, затвердевшими от летнего ветерка. Медленно протянул руку к шортам, потом все быстрее начал расстегивать их и буквально накинулся на Алису, дико дергаясь на ней. Через несколько минут он тоже застонал, и по его телу пробежали спазмы.

– Круто, – сказал Эрик, затягиваясь сигаретой. – Теперь очередь Магнуса.

Он указал сигаретой на Магнуса, который крепко спал, пустив слюни.

– Магнус? Да он не сможет, он же перепил, – смеясь, ответил Кеннет. На Алису он больше не смотрел.

– Тогда мы ему немного поможем, – сказал Эрик, беря Магнуса за руки. – Давай же, помоги! – бросил он Кеннету, который тут же услужливо подскочил к нему.

Вместе они подтащили Магнуса к Алисе, и Эрик стал расстегивать на нем штаны.

– Стащи с него трусы, – велел он Кеннету, который с легким выражением отвращения выполнил приказ.

Магнус не был готов ни к чему, и на лице у Эрика отразилось раздражение. Он пару раз пнул Магнуса ногой, чтобы тот проснулся.

– Нам придется положить его на нее. Пусть он тоже ее трахнет.

Голоса в голове смолкли, осталось лишь эхо. Кристиан как будто смотрел фильм – на самом деле ничего этого не происходило и его не затрагивало. Он видел, как они приподняли Магнуса и положили сверху на Алису, как он проснулся и стал издавать отвратительные звериные звуки. Однако не дошел до такой стадии, как другие, – заснул на полпути, тяжело навалившись на Алису.

Но Эрик остался доволен. Он стащил Магнуса – сам он снова был готов. Вид Алисы, распятой на земле, красивой и с отсутствующим лицом, возбуждал его. Толчки становились все жестче и жестче; он накрутил на кулак ее длинные волосы и тянул так, что выдирал пучки.

И тут она закричала. Звук оказался громким и неожиданным. Он разрезал ночную тишину, и Эрик резко остановился. Он посмотрел на нее, и его охватила паника. Он должен заставить ее замолчать.

Кристиан почувствовал, как ее крик прорывается в его тишину. Он зажал уши руками, но это не помогло. Тот же крик, каким она кричала в детстве, когда отняла у него все. Он видел, как Эрик, сидя на ней верхом, поднимал руку и бил, пытаясь прекратить этот крик. С каждым ударом голова Алисы ударялась о деревянный настил, а потом раздался хруст ломающихся костей, когда кулак Эрика в очередной раз опустился на ее лицо. Он видел Кеннета, который, белый как полотно, не сводил глаз с Эрика. От крика проснулся и Магнус. Он сел, глядя мутным взглядом на Эрика и Алису, на свои расстегнутые брюки.

Дата добавления: 2015-12-01