Ваш комментарий 1 страница

Глава 1

Наполовину человек,

Наполовину я — мертвец.

Таким останусь я навек,

Я будто волк среди овец.

Полна страданий жизнь моя

Но выбор, сделанный судьбой

Нет, изменить не в силах я...

Война с самим собой!!

КиШ — «Некромант».

Глава 1.

— Сириус! — крикнул Гарри. — Сириус!

Задыхаясь, он спрыгнул на пол с последней ступеньки. Сириус должен быть там, за завесой, Гарри должен его вытащить...

Но, как только он достиг пола и рванулся к арке, Люпин остановил его, не давая двигаться дальше.

— Ты ничего не сможешь сделать, Гарри...

— Найдите его, спасите его, он ведь всего лишь упал туда...

—...слишком поздно, Гарри.

— Мы можем еще найти его, — Гарри яростно вырывался, но Люпин не отпускал его.

— Ты ничего не сможешь сделать, Гарри... Ничего... Его больше нет.

Но Гарри не желал ничего слушать. Каким-то чудом, не иначе, извернувшись из цепких рук оборотня, он кинулся к арке. Ремус бросился за ним и почти поймал… Почти. Какая-то секунда, и золотой мальчик скрылся в арке.

Моментально в зале повисла просто звенящая тишина. Пожиратели смерти, не разбираясь, что послужило причиной такой передышки, поспешно аппарировали прочь, предчувствуя неминуемое поражение. Остались только члены Ордена Феникса.

Дамблдор, не желая верить в случившееся, сделал шаг по направлению к арке, когда полутьму расколола яркая вспышка света, похожая на взрыв, заставлявшая прикрыть или отвести глаза, и все-таки многие видели, как из арки одновременно со вспышкой что-то вылетело.

Когда члены Ордена обрели способность нормально видеть, одновременно готовые противостоять любой опасности, то оказалось, что арка хоть и осталась, но чисто номинально, просто как каменные врата, а то, что скрывалось за ними — исчезло. Исчезло, исторгнув напоследок тело Поттера.

Кажется, все одновременно кинулись к Гарри, но Дамблдор и Люпин и так находились рядом, поэтому первыми склонились над мальчиком. С виду никаких повреждений. Ремус осторожно перевернул его на спину и едва не вскрикнул, столкнувшись с невидящим взглядом Поттера. Белки и зрачки глаз словно растворились в сплошной матово-сияющей черноте. Но это длилось лишь секунду, потом веки медленно опустились. Когда Альбус раскрыл одно, чтобы проверить, глаза оказались совершенно обычными.

— Он жив? — осторожно спросил Кингсли.

— Сложно сказать, но, похоже, да, — ответил Дамблдор с явным сомнением.

— Из арки живыми не возвращаются, — покачал головой Хмури.

— Может, Гарри и в этот раз повезло? — с надеждой проговорил Ремус. Потерять одновременно и лучшего друга, и его крестника было невыносимо, пусть тяжесть потери еще и не осознавалась в полной мере.

— Будем надеяться. Надо немедленно доставить Гарри к мадам Помфри.

— Не лучше ли в Мунго?

— Поппи прекрасный специалист, и ей есть кому помочь. В Мунго Гарри может быть небезопасно. И вы только представьте, что будет, если о случившемся узнает весь магический мир! В Хогвартс, немедленно!

Орденцам повезло дважды. Во-первых, удалось без излишнего шума покинуть Министерство Магии и вывести учеников пресловутого «Отряда Дамблдора», а во-вторых, ошеломленный вторжением министр полностью вручил судьбу Гарри Поттера в руки Альбуса, фактически возложив на него функции опекуна. Конечно, не без некоторого давления со стороны директора. Но на этом везение кончилось.

Гарри со всеми предосторожностями доставили в медицинское крыло, где их уже ждала мадам Помфри. Ни первичный осмотр колдомедика, ни подробнейший с привлечением в качестве помощников Снейпа и Люпина, как знатоков темномагических проклятий и не только, не выявил у Поттера никаких повреждений. Абсолютно. Но при этом Гарри так и не пришел в себя, несмотря на все усилия окружающих.

— Состояние мальчика похоже на кому, — вынуждена была признать Помфри.

— Но чем она вызвана? — всплеснула руками Минерва Макгонагал.

— Гарри первый и, насколько я знаю, единственный, которому удалось войти в арку и вернуться оттуда, — заметил Дамблдор, и по его лицу невозможно было определить, какие чувства он испытывает. — Такое не может пройти бесследно. Что скажешь, Северус?

— Я при этих знаменательных событиях не присутствовал, но судя по вашим словам, и тому, что показывают анализы и исследования, Поттер чем-то напоминает жертву поцелуя Дементора.

— Объяснись, — хмуро попросил Люпин. После всего пережитого он выглядел сломленным, но из последних сил старался держаться, хотя бы ради Гарри.

— Я это и пытаюсь сделать, — холодно ответил Снейп. — Насколько все мы могли убедиться, тело Поттера абсолютно здорово, без каких-либо повреждений. Но разум… Как опытный легилиментор могу утверждать, что его разум закрыт, словно того, что принято называть душой, и нет. Подобное я наблюдал именно у тех, кому довелось испытать поцелуй Дементора. Но если последние полностью высасывают душу, разрушая все ее связи с телом, то в случае с Поттером эти связи все еще присутствуют, причем стабильны.

— Хочешь сказать, его душа словно вышла погулять? — предположил Дамблдор.

— Можно и так сказать, — кивнул Северус, скривившись от сравнения.

— И когда она вернется? — спросил Ремус.

— А вот на этот вопрос ответа нет.

— Надеюсь, пока? — подобный участливый тон директора уже не сулил ничего хорошего.

— Случай Поттера уникален, и, думаю, Поппи со мной согласится, возможен любой исход.

— К сожалению, да, — со вздохом кивнула мадам Помфри. — Физическое состояние Гарри стабильно, но всех колдомедицинских знаний недостаточно, чтобы вывести его из состояния комы.

— Неужели совсем нет надежды? — воскликнул Ремус.

— Надежда есть всегда, — возразил Дамблдор.

— На самом деле я не был бы столь уверен, — возразил Снейп. — Этот случай требует тщательнейшего изучения. Возможно, когда-то и случалось нечто подобное, что могло бы нам помочь, но чтобы выяснить это, придется потратить уйму времени.

Как ни прискорбно, но зельевар оказался прав. На поиски лекарства для Поттера Дамблдор бросил все силы, а результата все не было. Дни складывались в недели, недели в месяцы, а Гарри так и оставался в коме. Все попытки вывести парня из нее проваливались. Он просто не реагировал, как не реагировал и на присутствие друзей, Молли, Ремуса, — и всех тех, кого раньше считал близкими.

Невероятными усилиями Альбусу удалось скрыть состояние золотого мальчика от прессы. Для всех Гарри проходил особенное обучение, а вовсе не находился в Хогвартсе, в закрытый от всех палате, куда был запрещен доступ даже домовым эльфам. Мадам Помфри делала все сама. Входить могли только члены Ордена и Рон с Гермионой. И это их знание скреплялось магической клятвой. Поэтому на людях приходилось делать вид, что все нормально, все хорошо, как бы ни было тяжело.

К счастью, Воландеморт поумерил свой пыл по захвату мира и, кажется, затаился, что давало членам Ордена больше времени на поиски лекарства. Кажется, Дамблдор ожидал чего-то подобного, но кто поймет старого манипулятора?

Больше всего времени с «больным» проводил Снейп. Как один из лучших легилименторов, он пытался достучаться до его сознания, разбудить его, но оно оказалось словно окружено стеной, пробить которую даже ему не хватало сил. В перерывах между этим занятием он изучал древние фолианты, в том числе и темномагические, обменивался информацией с остальными «ищущими», и как-то пытался вести занятия в школе.

Между тем жизнь продолжалась. Прошло уже десять месяцев комы Гарри, когда Билл и Флер все-таки сыграли свадьбу. Собственно на этом мероприятии и появилась догадка, как можно вывести Поттера из комы. Наблюдая, как молодоженами произносятся магические клятвы, которые отныне скрепляют их кровное и душевное родство, Дамблдор, Хмури и Снейп переглянулись. Кажется, они одновременно подумали об одном и том же.

Весь следующий месяц они изучали все, что могли найти, относительно обрядов магической связи, защиты крови и даже о темной метке. Во множестве дискуссий и споров пришли к окончательному решению: чтобы Гарри вышел из комы, ему нужно вступить в брак с соблюдением всех магических обрядов. И желательно сразу же, когда ему исполнится семнадцать лет, то есть по законам магического мира он будет считаться совершеннолетним. Тогда не случится конфликта с защитой его матери. Осталось определиться с кандидатурой супруга.

Главным критерием в таком непростом вопросе являлась магическая сила, что уже значительно сужало круг потенциальных партнеров. Помимо этого у Дамблдора имелись и какие-то собственные соображения, так как он отметал кандидатов одного за другим, а времени оставалось все меньше.

Последним отвергнутым стал Чарли Уизли, вроде идеально подходящий по всем критериям (за исключением пола, ну да на это внимания вообще не обращалось, в магическом мире случались и более чудные союзы), когда Снейп не выдержал и, едва оставшись с директором наедине, воскликнул:

— Я не понимаю, чего вы добиваетесь, Альбус!

— Хочу найти именно того, кто сможет помочь Гарри.

— Чем плох этот Уизли?

— Он не сможет.

— Мне кажется, вы что-то скрываете от нас, — Северус уже начал терять терпенье.

— Возможно, я, в самом деле, слишком долго тянул. Придется мне обратиться с просьбой.

— О чем вы?

— Присаживайся, Северус. Боюсь, разговор коротким не получится.

— Слушаю вас, Альбус, — подобная «подготовка» могла кого угодно вывести из себя, но Снейп привык и не в таких ситуациях сохранять хладнокровие, во всяком случае внешне.

— Дело в том, мой мальчик, что в это, на самом деле, посвящены немногие. На данный момент только двое: я и, как ни прискорбно, Том Риддл. И это может стать серьезным препятствием в осуществлении нашего плана по выводу Гарри из комы.

— Значит, это относится к Поттеру?

— Именно. Надеюсь, мне не нужно напоминать, что прозвучавшее здесь не должно пойти дальше?

— Мне принести магическую клятву?

— Не стоит, я более чем уверен в тебе, поэтому и начал этот разговор.

— Так может, вы все-таки скажете, зачем вся эта… таинственность, Альбус?

— Да, конечно. Ты уже знаешь, что Том для своего… бессмертия применил один очень темномагический прием — разделив свою душу на крестражи.

— Одним из них, кажется, был дневник Темного Лорда.

— Да. Всего их семь. На данный момент осталось лишь четыре, из которых один — сам Гарри Поттер.

— Что?

— Ты не ослышался. В Гарри заключена часть души Тома.

— Значит, если он победит Лорда…

— То может не выжить сам, да. И поэтому сейчас, когда с Гарри случилось такое несчастье, его партнером, чтобы вывести из комы, может стать далеко не каждый сильный маг. Нужно, чтобы он каким-то образом тоже был связан с Риддлом, только тогда наш план сработает. Ты понимаешь меня, Северус?

От пронзительного взгляда Дамблдора, который нисколько не скрадывался линзами очков, становилось не по себе, и в то же время все очень четко встало на свои места. Снейп даже побледнел, хотя казалось, куда уж больше, и хрипло поинтересовался:

— Вы понимаете, о чем просите?

— Более чем, иначе не начинал бы этот разговор. Вытащить Гарри из комы сможет или сам Том или кто-либо из Пожирателей Смерти. Согласись, тут выбор весьма ограничен.

Снейп стиснул подлокотники кресла. Ему больших трудов стоило держать себя в руках, не разразиться гневной тирадой. Поэтому он очень тихо и вкрадчиво ответил:

— Вам не кажется, что вы просите от меня чересчур много? Я и так излишне долго потакал вам, являясь тайным хранителем золотого мальчика и вместе с тем, по вашему же настоянию, его злейшим кошмаром! Вы решили окончательно уничтожить то человеческое, что еще осталось?

— Твои заслуги неоценимы, Северус. И эти, и как шпиона. Но пойми, у нас нет выбора! Или ты, кому я доверяю, или крайне сомнительный по надежности Малфой, который, к тому же, уже женат.

— Нет! — зельевар, не сдержавшись, даже вскочил со своего места. — На это я пойти не могу, слышите? Вы ведь обещали мне…

Так и не договорив, Снейп махнул рукой и стремительно покинул директорский кабинет.

Но Дамблдор был отнюдь не из тех, кто легко отступает, особенно в осуществлении своих грандиозных планов. В этом его настойчивость граничила с упрямством одного длинноухого копытного животного. А уж подкрепленное весьма развитыми способностями к манипулированию, оттачиваемыми десятилетиями…

Снова и снова Альбус возвращался к этой теме в разговорах с Северусом, доказывая, обосновывая, что это единственный из возможных выходов. При этом не настаивая, не принуждая, а подталкивая зельевара к верному, с его точки зрения, решению. Убеждая, что в этом союзе не все так уж фатально, что это, скорее всего, временно.

К чести профессора Северуса Снейпа, он продержался больше трех месяцев, но когда до семнадцатилетия Поттера оставалось совсем немного, все-таки сдался под напором железных аргументов Дамблдора. Но на этом испытания зельевара только начались, а отнюдь не закончились.

Профессор давным-давно зарекомендовал себя, как сурового и жесткого человека, но все равно ему нелегко было выслушивать мнение Орденцев, когда Альбус рассказал им о своем плане. Первой реакцией стал шок, а потом все наперебой принялись разубеждать директора в этой идее. Слушать их доводы вскоре стало просто невыносимо. Как быстро люди, знавшие его не один десяток лет, забывали обо всем том, что он сделал и продолжал делать, о том, что он каждый раз рискует жизнью, отправляясь к Воландеморту. Для них, в первую очередь, оставалось важным то, что на его предплечье по-прежнему находится Темная Метка.

Северус мог бы бросить им все это в лицо, но вместо этого просто встал и ушел, предоставив Дамблдору распинаться перед членами Ордена Феникса. Сам он не видел в этом смысла.

К чести Альбуса, он на следующий день извинился перед зельеваром, и принялся убеждать, что впредь подобного не повторится, на что Снейп лишь кивнул, обронив:

— Не беспокойтесь, Альбус, если я дал слово, то от него не оступлюсь.

Ритуал магического бракосочетания решено было провести в полночь, именно в тот миг, когда Поттер фактически станет совершеннолетним. Местом выбрали все ту же закрытую от постороннего доступа палату в больничном крыле Хогвартса. Поэтому круг допущенных оказался очень узок: Дамблдор, взявший на себя проведение ритуала, Снейп, мадам Помфри, Люпин и Минерва Макгонагал. Рон и Гермиона, как ни упрашивали, все-таки допущены не были. Лишняя, мало контролируемая по молодости лет, магия, могла только помешать.

Гарри Поттер лежал на застеленной кровати, безучастный ко всему происходящему, и более всего сейчас походил на иллюстрацию к сказке о спящей красавице, ну в данном случае красавце, хотя этот момент Снейп нашел бы спорным. По случаю парня переодели из пижамы в обычную одежду, что еще более усиливало сходство. Ну, хоть без семи гномов обошлись, правда это, вроде, уже из другой сказки.

На самом деле это звучало так пафосно: «обряд магического бракосочетания», а на самом деле все выглядело довольно скромно. Никакого полыхания сил, фейерверка волшебства. Он прошел сквозь глубину веков, поэтому его главной составляющей была кровь. В чашу с молоком, символизирующим невинность (хотя главным его свойством в зельях была нейтральность, на которую в обряде и делалась ставка), сначала Снейп добавил свою кровь, сделав надрез на ладони: точно так же, правда, с посторонней помощью, добавили и кровь Гарри. Забрав чашу, Дамблдор начал читать древнее заклятье на латыни, во время которого Северус взял Поттера за руку, чтобы рана соприкоснулась с раной. Через кровь соприкоснулись и их магии, пока осторожно, едва-едва. Голос директора стал громче и размереннее, он явно старался подогнать пик обряда к полуночи, до которой оставались считанные секунды.

Кажется, весь Хогвартс вздрогнул, когда часы пробили полночь, одновременно с этим и прозвучало последнее слово обряда. Дамблдор вернул чашу Снейпу, и тот сделал глоток, потом еще один, пока количество порозовевшего молока не уменьшилось на половину. Вторую часть должен был выпить Гарри, но тут возник вопрос — как? Повисла пауза, Северус переглянулся с Альбусом и избрал наиболее верный и быстрый способ, ведь теперь дорога была каждая секунда. Он просто склонился над Поттером, приподнял ему голову, потом пригубил чашу и передал ее содержимое изо рта в рот. Получился своеобразный поцелуй. Зельевар даже помассировал горло парня, чтобы простимулировать глотание. «Процедуру» пришлось повторить дважды, но вот чаша опустела, и их магическое единение стало полным. Тепло распространялось и от порезанной руки по всему телу, и одновременно от гортани по пищеводу и желудку по внутренностям. Это длилось минуту, максимум две. Потом все прошло.

Сглотнув, Снейп открыл глаза, хотя не помнил, чтобы их закрывал, и убедился в том, что и так чувствовал — все с замиранием сердца уставились на них, словно ожидая, как минимум, возрождения Мерлина.

Медленно проползла секунда, потом еще одна, а чуда все не происходило. Макгонагал тихо всхлипнула в платок, Ремус нервно переглянулся с Дамблдором: что чувствовал сам директор — сложно сказать, да Северус и не собирался гадать. Сам он пристально вгляделся в лицо Поттера, ожидая хоть какой-то реакции. На миг показалось, что у парня дернулась щека, и зельевар прикоснулся к ней, чтобы убедиться. Он даже не подумал, что эта все та же, порезанная рука, и даже удивился кровавым следам на бледной коже.

Впрочем, удивление получилось недолгим, так как произошло то, что отодвинуло его на задний план. Гарри Поттер резко распахнул глаза, но не ярко-зеленые, а непроницаемо-черные, без белков и зрачков, потом зажмурился и выгнулся в сильной судороге, так что Снейпу пришлось прижать парня к кровати, чтобы тот ненароком себе чего не повредил. Гарри снова раскрыл глаза, на этот раз уже самые обычные, зеленые и с ужасом уставился на Северуса, жадно хватая ртом воздух, словно его из воды вытащили.

Зельевар нехотя отпустил Поттера, отпрянув, чтобы дать место Альбусу, который моментально оказался рядом, вопрошая:

— Гарри! Гарри, как ты?

Парень поморщился, словно звук голосов был для него слишком громким или неприятным, и лишь со второй попытки выдавил:

— Где… я?

— Ты в Хогвартсе, мой мальчик. Наконец-то очнулся.

— В Хогвартсе? А где Сириус? О, нет! — закатив глаза, Гарри упал на подушки.

Немедленно оттеснив всех от кровати, мадам Помфри ринулась осматривать Поттера. Некоторое время все, затаив дыханье, следили за ее действиями, пока колдомедик не заключила:

— Это просто обморок. Мальчик сильно истощен и ему нужен покой. Надеюсь, никому не придет в голову вывалить сразу все, что произошло с ним?

— Конечно, Поппи, мы будем очень осторожны, — кивнул Дамблдор.

— А сейчас всем лучше удалиться. Дайте Гарри отдохнуть.

И колдомедик буквально выставила волшебников из палаты. О Снейпе все словно забыли, и он, воспользовавшись моментом, удалился к себе — варить зелья. Его новоявленному супругу понадобится, как минимум, укрепляющее и бодрящее.

За работу Северус принимался с мыслью, что это лишь короткая передышка, а дальше будет ох как непросто! Мальчишка еще не знает, что заставило его очнуться.

Глава опубликована: 20.11.2010

Глава 2

Глава 2.

Первым чувством стало ощущение собственного тела. Очень тяжелого и какого-то непослушного тела. Пришлось приложить на редкость большое усилие, чтобы просто открыть глаза. Правда, это ничего не изменило — вокруг было очень темно. Ночь.

Перво-наперво Гарри постарался пошевелить руками, потом ногами… Получилось, но с трудом (не ухаживай Помфри за ним с таким тщанием весь этот год, ничего не получилось бы вовсе). Вспомнился второй курс, когда они с Роном при помощи зелья стали Креббом и Гойлом. Вот то же ощущение не совсем твоего тела. Или он им просто долго не пользовался? Сосредоточившись на собственном дыхании, Гарри попробовал сесть. Вышло, но голова противно закружилась, пришлось обхватить ее руками. Вскоре неприятное ощущение прошло, вернулась способность думать. Мысли очень медленно, нехотя, выстраивались в логический ряд, прекращая хаотичную гонку.

Тот старик… Дамблдор, подсказала услужливая память, сказал, что он «наконец-то пришел в себя», что он в Хогвартсе. И тот, кто склонился над ним… Снейп… И остальные… они ведь все были знакомы ему!

Стоило об этом подумать, и нахлынула волна воспоминаний. Колючая и обжигающая, от которой хотелось вопить, выть. Но вместо этого Гарри по-прежнему сжимал голову руками, тихо шепча:

— Нет! Нет!

Накатила дурнота, на миг показалось, что его сейчас стошнит, поэтому, зажав рот ладонью, Гарри устремился в ванную. Он почему-то точно знал, где она находится. Включил свет, воду и завис над раковиной. Мельком глянул на себя в зеркале, и тотчас тошнота прошла, вытесненная ошеломлением. Гарри даже коснулся отражения кончиками пальцев, чтобы убедиться, что это не обман его неважного зрения. Кстати, видел он не так уж и плохо, даже без очков… Еще одна странность. Но куда более странным оказалось то, что он видел в зеркале.

Вроде все то же самое, все на своих местах, в том числе и легендарный шрам, но что-то неуловимо изменилось. Во-первых, волосы. Они стали гораздо длиннее, чем он помнил. Немного изменились и черты лица, телосложение, но тут в основном из-за болезненной худобы. И все-таки… Он стал взрослее, да. Сколько же прошло времени? И где Сириус?

Стоило об этом подумать, как по зеркалу прошла рябь, его отражение дрогнуло и словно отошло в сторону, уступив место другому, до боли знакомому, но ему никак не принадлежащему.

— Сириус! — выдохнул Гарри, пытаясь коснуться зеркальной поверхности и отдергивая руку, когда та пошла рябью, будто состояла из воды.

— Да, Гарри, — отозвался Блэк из зеркала. — Но притрагиваться лучше не надо.

— Почему? Что происходит вообще?

— То, чего следовало ожидать с самого первого дня. Тебя вернули в мир живых, а я остался, где был.

— Но почему?

— Я умер, Гарри. Ты — нет, несмотря на то, что последовал за мной. Но сути это не меняет. Я рад, что ты снова жив.

— Но я не хочу так! Без тебя!

— Шш. Ты еще так молод! Насладись своей жизнью. К тому же мы сможем разговаривать вот так, если захочешь.

— Ты стал привидением?

— Не совсем.

— Я не понимаю, Сириус, — почти жалобно протянул Гарри.

— Я тоже не совсем, — Блэк в зеркале растерянно подергал себя за локон волос. — Но он сможет.

Преисполненный подозрений, Поттер посмотрел туда, куда кивнул крестный и увидел… себя. Хотел было упрекнуть Сириуса за жестокие и неуместные шутки, но тут собственное отражение заговорило:

— Здравствуй, Гарри. Нет, это не бред и ты не сошел с ума. Я прошу выслушать меня и только потом делать выводы.

— Но ты — это все-таки я? — предположил Гарри, уловив единственное их отличие: у отражения были непроницаемо-черные глаза. Полная чернота. Даже у Снейпа, кажется, светлее. И Поттер невольно поежился от этого сравнения.

— В какой-то мере. Понимаешь, Гарри, когда ты вошел в Арку, то она попыталась сразу же отвергнуть тебя.

— Почему меня, а не Сириуса?

— Тебе ведь удалось пережить смертельное проклятье еще совсем маленьким, — голос отражения прозвучал уклончиво, но Поттеру и этого хватило. Он потер шрам, пробормотав:

— Опять все из-за него.

— Не вини себя. Вышло, как вышло. На самом деле случилось нечто невероятное и давно забытое. Думаю, ныне живущие маги знать не знают, что так может быть. Ты заставил исчезнуть Арку, но взамен твоя душа на некоторое время отделилась от тела, сохраняя с ним лишь очень тонкую связь. Поэтому ваши с Сириусом души могли какое-то время быть вместе.

— Но почему я очень смутно помню, что было в это время?

— Это результат твоего пробуждения. Думаю, со временем воспоминания восстановятся, правда, не могу утверждать, что это так уж хорошо. Но ты возвратился в мир живых, правда столь долгое разделение и пребывание в стране мертвых не прошло даром. Ты вернулся измененным.

— То есть?

— Не пугайся, если обнаружишь новые способности. И меня, как новую грань своей личности.

— Все-таки я чуток умом поехал… — задумчиво протянул Гарри, не сводя глаз с отражения, которое, собственно, уже сложно считать именно отражением.

— Нет. Ты просто изменился. Из мира мертвых нельзя вернуться неизменным, — голос отражения казался грустным, но что-то подсказывало, что собственная участь его устраивает. — У тебя еще будет время осознать произошедшее, все вспомнить и принять или отвергнуть то, что я могу тебе предложить.

— Какое предложение? — тотчас вскинулся Поттер. Обычно, когда с ним начинали говорить в таком тоне, это не сулило ничего хорошего.

— Не нужно сразу принимать все в штыки! — тот, в зеркале, даже поднял руки в примирительном жесте. — Я не дьявол-искуситель, я просто часть тебя, которая, увы или к счастью, навсегда останется в мире мертвых, с которым ты сохранишь связь до конца дней. Это невозможно изменить.

— Тогда к чему делать вид, что есть какой-то выбор?

— Он действительно есть. Мы можем просто сосуществовать или наладить… тесное сотрудничество. К сожалению, тебя уже хватились, и сегодня наш разговор придется закончить. Прошу, пока просто прислушайся к себе.

Гарри чувствовал, что при всей своей внешней холодности, отстраненности это «отражение», в самом деле, переживает за него. Может быть, когда он был… там, они успели подружиться?

Задумавшись об этом, Поттер даже вздрогнул, когда в дверь громко постучали, скорее всего не в первый раз, и нервный голос мадам Помфри позвал:

— Гарри! Гарри, ты там? С тобой все хорошо?

— Да, мадам Помфри. Уже выхожу!

Гарри быстро побрызгал себе в лицо водой, выключил воду и открыл дверь. В случае промедления колдомедик, волнуясь за пациента, могла и вынести ее с петель.

Вернувшись в палату, Поттер понял, что Поппи там не одна. Рядом с ней, держа в руке палочку, стоял профессор Снейп.

— Ко мне уже приставили почетный караул? — несколько язвительно поинтересовался Гарри, снова убедившись, что он стал лучше видеть без очков.

— Гарри, ты только-только вышел из комы, мы беспокоимся о тебе! — упрекнула мадам Помфри, но Поттера это нисколько не устыдило. Он все еще не испытывал особой радости по поводу своего «возвращения». Вот и сейчас он довольно сухо ответил:

— Не стоит, я уже хорошо себя чувствую.

— Это еще нужно проверить, — возразила колдомедик. — И с кем ты разговаривал в ванной?

— Сам с собой, — ничуть не смутившись, солгал Гарри.

— Я, конечно, понимаю, что приятно поговорить с умным человеком, но в вашем случае, мистер Поттер, собеседник тот еще, — усмехнулся Снейп.

Раньше этот комментарий непременно подвигнул бы Гарри на какую-нибудь глупость или дерзость, во всяком случае, внутри бы точно все заклокотало, а сейчас… Сейчас он просто равнодушно пожал плечами и сел на свою койку. Может, он и правда изменился?

— Как ты себя чувствуешь? — спросила мадам Помфри, хотя уже вовсю производила диагностику при помощи волшебной палочки.

— Нормально, — отмахнулся Гарри и тотчас почувствовал какой-то дискомфорт в ладони. Присмотревшись, он увидел, что ее пересекает довольно глубокий порез, и удивленно проговорил: — Не помню, чтобы я порезался.

— Это сущая ерунда, — тотчас всполошилась колдомедик. — Дай сюда руку, я перевяжу.

А Снейп почему-то встал прямее, заведя руки за спину. Гарри непременно спросил бы, что бы это значило, но в этот момент стерильный бинт коснулся раны, заставив зашипеть. Странно. Вроде, даже кровь остановилось, так почему же так больно?

Но это… неудобство вовсе не отбило у Поттера охоту задавать вопросы, уж больно много их скопилось. Поэтому он поинтересовался:

— Как долго я провалялся без сознания?

— Ты был не в обмороке, а в коме, — счел нужным уточнить Снейп, по-прежнему стоявший так, будто проглотил кол.

— Так сколько времени прошло? Какое сегодня число?

— Первое августа, — ответила мадам Помфри, неодобрительно покосившись на зельевара. Потом она назвала год и Гарри аж присвистнул:

— Ничего себе совершеннолетие встретил!

— Ты только не волнуйся! — тотчас всполошилась колдомедик. — Тебе это сейчас вредно.

— Это довольно затруднительно, учитывая, что мимо меня прошло больше года, — фыркнул Поттер.

— Скажи спасибо, что ты вообще жив, — буркнул Северус, уже прекрасно обходясь без всяких «мистеров» в адрес Гарри.

— Сложно радоваться тому, чего не очень-то и хотелось, — фыркнул Гарри, вяло сопротивляясь попыткам мадам Помфри уложить его в кровать и тщательно укрыть одеялом.

На эту фразу зельевар удивленно изогнул бровь, а колдомедик быстро проговорила:

— Ты все-таки излишне переволновался. Тебе нужно выпить успокоительного.

И прежде чем парень успел что-либо возразить, к самым его губам поднесли флакон с зельем. Пришлось пить, а потом как-то сразу стало все равно и очень захотелось спать. Последней мыслью стало: «Неужели они всегда его будут пичкать успокоительным при попытках задавать лишние вопросы?».

Следующее пробуждение оказалось более приятным. Гарри разбудил запах еды. Ему принесли завтрак, и желудок тотчас заявил, что он зверски голоден. Еще бы, больше года нормально не ел. И хоть предложенные блюда были донельзя полезными и диетическими, Поттер, не привередничая, съел все, потом отправился в ванную приводить себя в порядок.

Дата добавления: 2015-11-30