Сияющая, Руби возвращалась от отеля к машине. Занятия любовью с Уорреном напоминали визиты к дантисту, но Престон Да Сильва заставил ее ощутить себя сексуальной, наслаждался ее телом, называл красавицей…
Руби села за руль, гадая, не счел ли Престон ее слишком доступной? Но за всю жизнь у Руби было меньше мужчин, чем у других женщин бывает за месяц. Возможно, имело смысл подольше помучить Престона, но ведь он, несомненно, влюбился, будет теперь повсюду водить ее с собой… Боже мой, что скажут люди, когда Руби начнет появляться на светских тусовках под ручку с Престоном Да Сильвой? В ее воображении возникали замечательные картины, как тощие девицы пытаются отбить у нее Престона, выставляя крошечные торчащие грудки и плоские задницы, а Руби снисходительно дает им понять, что Престон Да Сильва не собака, чтобы кидаться на кости, и путь к сердцу красавца лежит через «Молочную королеву»[71].
По дороге домой Руби захотелось позвонить Да Сильве и сказать, как чудесно они провели время, — ей хотелось услышать его голос. Девушка влюбилась, понимая, что это смешно, но ничего не могла с собой поделать. Ей нравились внешность Престона, его улыбка, то, что он находит ее красивой, что занимался с ней любовью, словно с богиней чувственности.
— Руби Да Сильва, — произнесла она вслух. — Руби Да Сильва, — повторила она, высматривая открытый «Макдоналдс» или «Бургер-кинг». Перед свиданием еда не лезла в горло, и теперь Руби буквально умирала с голоду.
Приехав домой, Руби бегом поднялась на крыльцо и влетела в дом.
— Где ты была? — напустилась на нее Дорис. — Два часа ночи! Я заболела от волнения, уже звонила твоему дружку-флористу, Джимми, но он не знает, где тебя носит!
— Джереми, — поправила Руби. — Я тебе сто раз говорила, он…
— Я предупредила вас, Дорис, что Руби будет поздно, — вмешалась Ванда, появившись из кухни. — Она задержалась на работе, — добавила подруга, оперативно информируя Руби о причине ее отсутствия.
— Да, я засиделась на работе, — поддакнула Руби, чувствуя себя по-идиотски: в тридцать с лишним лет приходится отчитываться мамочке.
— А позвонить не догадалась? Что происходит, может, ты колешься?
— Нет, мама, я не употребляю наркотики. Извини, что так получилось. — Руби ощутила непривычное удовлетворение от сознания, что Дорис о ней волновалась. — Я как-то не привыкла предупреждать, во сколько вернусь.
— Честно, ничего не скажешь, — проворчала Дорис, поворачиваясь, чтобы идти к себе в «берлогу». — Пожалуй, мне пора возвращаться к себе домой.
— Ну что? — спросила Ванда, едва за Дорис закрылась дверь.
Руби ухмыльнулась от уха до уха. Она знала, что Ванда еще не спит, и ее распирало желание поведать кому-нибудь о свидании столетия.
— Что, так хорошо?
— Офигительно! — призналась Руби.
— Ах, лиса лукавая, давай выкладывай!
— Ванда, это фантастика! Мы посидели за бокалом вина в его отеле и…
— Стоп-стоп, как это — посидели за бокалом вина? Он даже не пригласил тебя на ужин?
— Нет, мы пили вино в ресторане отеля.
Ванда неодобрительно изогнула бровь, словно сделав из сказанного вывод, что Руби позволила Престону «даром подоить коровку».
— В общем, я перепила, — продолжала Руби. — Потом мы поднялись в его номер и… Все было восхитительно.
— Я очень рада, что ты хорошо провела время, но в следующий раз заставь его покормить девушку ужином или хотя бы сводить в кино.
— Я уже не могла дольше сдерживаться, — призналась Руби, невольно задаваясь вопросом, не лишилась ли она шансов на длительный роман с Престоном, согласившись на близость так легко и быстро. Однако о плохом думать не хотелось; куда приятнее наслаждаться сознанием собственной красоты и сексуальной привлекательности. — Ладно, а как у тебя дела? — сменила тему Руби, не желая слышать намеков, что уступила свой товар по дешевке.
— А все еще переживаю, что в репортаже будет участвовать вместо меня эта дрянь Дениза.
— Да, неприятная женщина, — согласилась Руби. И тут — словно мгновенная вспышка — она вспомнила, где встречалась с противной продавщицей и воскликнула: — Боже мой!!
— Что? — вздрогнула Ванда.
— Я вспомнила, где видела Денизу!
— Где же?
— Ты не поверишь.
— Да говори наконец! — нетерпеливо повысила голос Ванда.
— Если я права, а я уверена, что не ошибаюсь, Дениза кое-что скрывает. Боже мой!..
— Вот как? И что же? В прошлом она была шлюхой? О, пожалуйста, скажи мне, что раньше она работала проституткой!
— Нет! — засмеялась Руби.
— Может, она мужчина? Трансвестит, да?
— Хуже, — с чувством заявила Руби. — Гораздо хуже рациональное зерно. Быть геем — постоянная борьба, но порой Джереми искренне жалел натуралов, смертельно боящихся прослыть гомосексуалистами и запрещающих себе многие вещи — Боже упаси танцевать на публике, признаться в желании посмотреть фильм, снабженный ярлыком «клубничка», или назвать красивым другого мужчину.
Отложив диск, Руби в четвертый раз за утро проверила электронную почту. Почему Престон не отвечает на письма? На другой день после свидания Руби послала и-мейл, написав, что свидание было отличным, спустя несколько дней сочинила новое письмо, чтобы просто напомнить о себе. Престон всю неделю был в разъездах, но и в командировках он не расставался с ноутбуком…
Чем дольше от Престона не было вестей, тем беспокойнее становилось на душе у Руби. Нечего было кидаться в объятия Да Сильвы на первом же свидании, надо было разыграть неприступность или хотя бы не слишком легкую доступность. Неужели для Престона она лишь очередная зарубка на столбике кроватного балдахина? Может, в постели Руби проявила себя полной неумехой, и Престон решил с ней не связываться? Утробные стоны и пыхтение во время секса вроде бы означали, что ему хорошо, но кто знает… Ничего, в следующий раз Руби поведет себя раскованнее и покажет ему небо в алмазах. Пожалуй, имеет смысл купить пару книжек из серии «Как ублажить мужчину» и посмотреть несколько фильмов соответствующей направленности.
Проверив почту, Руби вздохнула — ничего, кроме спама. После посещения сайта «Большие девочки, не плачьте!» в ее электронный ящик валом валили сообщения вроде «Натяни Бритни», «Опс, я потеряла трусики!» или «Толстые цыпочки, подберите задницы!». Руби поспешно стерла послания, не открыв. В этот момент зазвонил телефон.
— Руби Уотерс, — машинально назвалась Руби.
— У меня депрессия, — мрачно сообщил Джереми.
— С чего бы это?
— Во-первых, я посмотрел видеозапись Энрике Иглесиаса с Уитни Хьюстон, а во-вторых, не могу забыть Карлоса.
— Кого?
— Карлоса, ну, ты помнишь, — парня из Гондураса, с которым я познакомился пару недель назад.
— Ты же назвал вашу встречу разовой связью?
— Я так и думал, но, черт, он такой классный, горячий…
— Погоди, а как же Гэри и футбол?
— Я тебе не сказал? Гэри решил, что он натурал.
— Да что ты?!
— Ага, натурал, который любит делать минет и… — Джереми оборвал себя. — Обязательно посмотри по Ви-эйч-ай шоу «Можно мне оставить этот поцелуй?». Уитни Хьюстон делает вид, что умеет общаться с Энрике Иглесиасом.
— Может, она знает испанский, — нашлась Руби.
— Нуда, наверное, сможет сказать: «Дайте мне мой крэк!»
— Ты невыносим! — засмеялась Руби.
— Знаю, но у меня депрессия.
— У меня тоже. От Престона ни звонков, ни и-мейлов уже неделю.
— Плохой признак, — согласился Джереми. — Он в офисе?
— Нет, в командировке. Наверное, у него в каждом городе по любовнице.
— Ты ему звонила?
— Нет, только посылала сообщения по электронной почте.
— Он мог не проверить почту, или на сервере проблемы…
— В таком случае муж Лайзы Минелли — традиционной ориентации.
— Не наезжай на Лайзу, — грозно сказал Джереми. — Давай встретимся после работы и утопим наши депрессии в чем-нибудь подходящем.
— Спасибо, но я не могу, — договорилась встретиться с Вандой. Мы готовим маленькую подставу…
— Подставу?!
— Да. Начинаются съемки сюжета о моделях, демонстрирующих одежду больших размеров, и я должна помочь Ванде устранить с пути ее соперницу.
— И как ты собираешься это провернуть?
— Джереми, ты не поверишь. — И Руби посвятила приятеля в план разоблачения лгуньи Денизы.
Подстава
— Скорей, скорей, — подгоняла Симона. — У нас мало времени. Она сейчас в той комнате — третья дверь направо. Если кто-нибудь спросит, что вы делаете на телестудии, скажите, что отстали от своей группы или еще что-нибудь придумайте.
— О'кей, — пообещала Ванда.
— Удачи, — пожелала Симона и поспешила назад в свой офис. Служба безопасности на студии работала хорошо, и Симоне не хотелось, чтобы узнали, что это она провела Руби и Ванду в здание.
— Готова? — спросила Ванда, когда они с Руби подошли к третьей двери.
— Надеюсь, что да. — Руби немного нервничала, но события последних недель придали ей смелости.
— Я подожду здесь, — сказала Ванда, становясь у стены. — Хоть бы ты не обозналась…
— Сейчас выясним, — пообещала Руби. Глубоко вздохнув, она постучала и сразу же открыла дверь. — Привет, вы Дениза Проктор? Как дела, Дениза? Прекрасно, прекрасно. Я Лола Патона из костюмерной. Нам нужно торопиться, чтобы успеть подготовить вас к съемке. — Руби говорила быстро и уверенно.
— Что? — изумилась Дениза, которую только что целый час причесывал и красил студийный визажист.
— Придется вас переодеть, — сообщила Руби.
— Как переодеть? Мне выдали этот костюм…
— Кто выдал? — строго спросила Руби.
— Э-э… Джени, кажется, так ее зовут.
— О, Джени, глупая девчонка эта Джени. Нет-нет. Мы решили по-другому расставить акценты в сюжете.
— По-другому?
— Да, мы расскажем о последнем писке моды для больших девочек — бикини для полных!
— Это бикини? — с паникой в голосе переспросила Дениза, глядя на вешалку с цветастым купальником, которую Руби сунула ей под нос.
— Да. Переодевайтесь, у вас мало времени.
— Э-э… Нет-нет… Я не могу…
— Вам не нравится купальник? У нас есть другие, я вам покажу.
— А вы не считаете, что я гораздо красивее в костюме? — загорячилась Дениза. — Никто не ждет, что я буду давать интервью в бикини!
— Еще как ждут! Выбирайтесь из костюма, покажите зрителям свою прекрасную кожу, — приказала Руби.
— Мне не нравится эта идея. Я настаиваю, чтобы меня снимали в одежде.
— Боюсь, это невозможно. Я получила строгие указания от мистера Макфарленда насчет бикини.
— Ах… — задохнулась Дениза. В глазах ее плескался настоящий ужас. — Но я не могу… Правда…
Не успела она договорить, как в комнату вплыла Ванда.
— Так, Дениза, объясни, почему ты не хочешь надевать бикини.
— Ванда? А ты что здесь делаешь?
— Разоблачаю мошенницу.
— Что?!
— Мы знаем, почему ты не хочешь надевать этот купальник, — ласково сообщила Ванда. — Потому что тебе нечего в него класть! Никакая ты не пышка!
— Это просто смешно, — огрызнулась Дениза, отступая назад. Она пыталась сохранить хладнокровие, но было видно, что она взволнована.
— Неужели? — сладким голосом пропела Ванда. — Руби видела тебя, причем дважды — оба раза ты нагло занимала ее парковочные места.
— Один раз в городе, другой — в аэропорту, — добавила Руби, вспомнив, как стройная женщина заезжала на свободные участки, беззастенчиво подрезая «сатурн». В первый раз Руби спешила показывать Ванде дом, а во второй раз собиралась попировать в «Лигал-сифуд». — Когда ты вышла из машины, я запомнила цветную косичку, смешанную с черными брейдами, и эту брошку. — Руби указала на шмеля. — Не знаю, что ты сегодня навертела под свой костюм, но этого и в помине не было, когда ты с таким шиком влезала на мою парковку!
— Э… А… — Дениза безуспешно пыталась что-нибудь придумать.
— Бал окончен, цветик-цветочек, — сказала Ванда. — Признавайся, ты… — Ванда придвинулась ближе. — Ты… — И она рявкнула Денизе в лицо: — Ты тощая!
— Ладно, ладно! — завизжала Дениза. — Я тощая, черт бы все побрал! Надоело сидеть без работы! Красивых худышек — пруд пруди, а сексапильных, уверенных в себе пышек — днем с огнем… Намного легче устроиться демонстрировать одежду больших размеров. — Дениза, казалось, рада была наконец облегчить душу. — Я пыталась располнеть, ела и ела все подряд, но не набрала и килограмма. Проклятый образцовый метаболизм! Однажды я увидела серию «Друзей» с толстой Кортни Кокс и подумала, раз уж из изможденной наркоманки смогли сделать толстуху, то…
Руби и Ванда молча слушали исповедь Денизы.
— Вы понятия не имеете, что значит ходить в «толщинках» по десять часов вдень. Это запредельно трудно! Порой мне становилось так жарко, что я боялась растаять…
Все стало понятно — и нескончаемые жалобы Денизы на жару в магазине, и то, как она постоянно обмахивалась буклетами и вытирала потный лоб, и неожиданно худое, узкое лицо, и — в какой-то мере — причины стервозности. Пожалуй, и ангел осатанел бы, доведись ему носить под одеждой целый парашютный костюм…
— Но каким образом? Как тебе удалось? — с трепетом спросила Руби у девушки, решившейся на немыслимые жертвы, чтобы заполучить то, от чего сама Руби пытается избавиться всю жизнь. — Как ты, такая стройная…
Дениза шмыгнула носом и утерла слезинку.
— Помните Харви Файрстейн в «Лаке для волос»[72]?
— В бродвейской постановке? — уточнила Ванда.
— Да. Мой дядя работал у костюмера, который изготовил «толщинки» для роли Эдны Тернблад, ну и помог по-родственному…
— Детка, ты идиотка, — деловито заявила Ванда, положив Денизе руку на плечо. Несмотря на гадкие выходки сослуживицы, Ванда не могла ее не пожалеть — стерва села в лужу. — Сколько же времени ты собиралась притворяться?
— Но я не предполагала, что все так затянется! Я все продумала: средства массовой информации обожают сказки о волшебном похудании, ну, я и решила — добьюсь известности в качестве полной модели, а затем избавлюсь от «толщинок» и придумаю историю, как стала стройной. Прославлюсь… Скажу, что придерживалась системы «Наблюдателей за весом» или принимала «Слим-фасг», или прикинусь новым Джаредом из «Сабвея»[73]… Теперь все пропало.
— Не обязательно, — загадочно сказала Банда. Дениза подняла на нее заплаканные глаза. — Я заключу с тобой сделку.
— Какую? — вытерла глаза Дениза.
— Мы с Руби сохраним твой секрет…
— Правда?!
— При одном условии.
— Каком?
— Ты отказываешься от участия в съемках в мою пользу.
Дениза понимала, что торг здесь неуместен.
— А вот и шампусик. — Руби откупорила шампанское и разлила его в три бокала.
Уже за полночь Руби, Ванда и Симона праздновали в гостиной победу над поверженной Денизой Проктор.
— Ты веришь в ее историю? — спросила Ванда.
— Вообще-то вполне, — отозвалась Симона. — Есть люди, готовые почти на все ради заветной цели. Но хватит о Денизе. — Симона подняла бокал. — За ту, которая вскоре станет популярнейшей моделью в фэшн-индустрии.
Подруги торжественно подняли бокалы и отпили по глотку.
— Как думаешь, когда теперь запись интервью? — спросила Ванда у Симоны.
— Несколько недель придется подождать.
— Боже мой, Ванда, после выхода сюжета, мужчины станут кидаться на тебя прямо на улицах.
— Ох, неужели? — засмеялась Ванда.
Руби хихикнула и спросила:
— А ты когда-нибудь хотела прожить жизнь с одним человеком?
— Трудный вопрос. Наверное, однажды я встречу своего принца, но мне все быстро надоедает, особенно в постели. Люблю разнообразие.
— Разнообразие — это неплохо, — поддержала Симона. — Но, по-моему, нужно разучивать новые штучки со своим парнем, вносить в отношения новизну, острые ощущения…
— Ага, так говорят все психотерапевты и ведущие ток-шоу. Меня на это не купишь. Вряд ли мне понравится секс с одним и тем же мужчиной, даже если придумывать ролевые игры или наряжаться в кожаный прикид. Это как с курятиной: сколько ни сдабривай ее пряностями и соусами, сколько ни заказывай цыплят по-киевски или курицу по-итальянски, это все та же дурацкая курятина. Не знаю, девочки, как вас, а меня иногда тянет на стейк или ребрышки под горячим соусом.
М-м, свинина на ребрышках, да еще под горячим соусом, представила Руби, сглотнув слюну. Чудесно сидеть вот так запросто, смеясь вместе с подругами и попивая шампанское. Подумать только, всего несколько недель их отношения были едва ли не натянутыми! Руби помнила, какой скованной была в первый раз, когда они втроем сидели в «Волшебном горшочке». Сейчас ей уже не верилось, что можно комплексовать в присутствии Ванды и Симоны. Они любили Руби такой, какая она есть, и всегда прислушивались к ее словам. Дела Руби Уотерс постепенно налаживались. Она обрела новый облик, новых подруг, уверенность в себе. Вот бы еще Престон Да Сильва не подвел и позвонил с приглашением на новое свидание!
Дата добавления: 2015-11-30; просмотров: 35 | Нарушение авторских прав