Читайте также:
|
Глава 5.
Каждый первый вторник месяца я навещал пожилую женщину на первом этаже общежития, выплачивал деньги за проживание, но больше не появлялся в своей комнате. Не обговаривая каких-либо тиранических условий, я и Джоэль молчаливо избегали друг друга. Изредка обмениваясь смс сообщениями и электронной почтой, мы оправдывали себя, не желая признавать страха увидеться. Несколько дней в разлуке переросли в месяц, а может и в полтора. Америка погрузилась в липкий, мокрый снег, скрывшись под утренним гололедом, Теннеси преобразился. Предпраздничное настроение в штате распространялось на все и на каждого в нем. Летние, запылившиеся листья деревьев всех округов тенистого Теннеси были лишь фактом с атласа, заросшим пылью столетий. Рождественская лихорадка же делала все вокруг живым, постоянно движущимся муравейником. Ян полюбил Ноксвилл именно зимой, за его шибуршение, нетерпение, жизнь. Далтон привык бродить по белесым улицам, всматриваться в озабоченные лица жителей, подслушивать их однообразные разговоры по телефонам, на тему «Ну же… подскажи что ей подарить, ведь это наше первое совместное Рождество, а кроме избитых сувениров ничего в голову не лезет», или «Минди хотела именно эту куклу, а не какую-то другую, даже может и похожую…». Праздник сводил людей с ума, заставлял их бездумно тратить и тратить деньги. Каждый, покупающий подарок семьянин, как будто пытался откупиться от своих прошлых грехов и измен, каждый работник офиса, будто пытался загладить свою вину перед начальством, а за одно перед остальной страной. Каждый замаливал, затравливал свое прошлое, а я болел и мне не хотелось исправляться. Отрезав доступ к общежитию, водохранилищу, любимой булочной и нескольким предметам (на которые я и Джоэль ранее ходили вместе) в колледже, я старался наслаждаться тем, что теперь, а точнее вновь, я вновь был одинок. Играя в увлекательную, пошловатую простотой игру, я и Джоэль избегали встреч, целовали кого придется, но при этом старались незаметно пересечься. Подкарауливая его рядом с входом на территорию колледжа, я наблюдал за тем, как не выпуская руки Аделии, Морэль опаздывал на пару, сидя в кафетерии и листая вчерашний измятый журнал, Джоэль следил за улицей, разлегшейся у витражных окон, за которыми он пил кофе. Выжидая момента, в который я пройду мимо запотевших стекол, юноша слабо улыбался, опуская глаза обратно в журнал, а затем вспоминая про Адель. Ко всему прочему, я покупал подарки, зачем-то долго выбирал их в магазинах, иногда даже дрался из-за последних экземпляров с кем-то в очередях. Привлекая к себе внимание на улицах, в супермаркетах и лавочках, в которых спешно заворачивали презенты, я радовался лживым никому не нужным подношениям, сплевывал кровь, ввязываясь в очередные драки и складывал подарки рядом с дверью в комнате, которую я умудрялся снимать без надобности. Изредка я вспоминал про себя же, относил купленное в местные детдома, сидел в кругу голодных на радости детей. В общем то я делал все, для того чтобы обмануть своего доверчивого Джоэля. Замечая его в нескольких метрах от себя, в поточных аудиториях, я из раза в раз прислонял телефон к уху, выходя в коридор, отпрашиваясь с пары. Перед тем как я покидал занятия, я позволял ему услышать несколько слов о несуществующих планах выдуманных вечеринок, лишь для того, чтобы убедить его в моей очевидной превосходной жизни без него и Аделии. Вместе с истощенным незнанием происходящего Морелэм, практически весь колледж перешептывался меж собой, раздосадовано вздыхая о том, что я не решил приглашать их на свое невероятное празднество. Шаркая ботинками, я вновь покупал подарки, запаковывал их в красивую бумагу и относил к двери, складывая в потерявшую какие либо формы гору. Разуваясь на ходу и падая на диван, я закрывал лицо руками, не позволяя себе сдаться. Изо дня в день я доставал свой телефон, включал нот бук и читал новые сообщения от Джоэля. Настойчиво скрывая самого себя, он писал о его отношениях с Акирой, то и дело поднимавшихся на новый уровень и наверняка уже прижимавшихся спиной к потолку. Пожимая плечами и не отвечая ни на одно послание, я не позволял себе поинтересоваться, с каждым вечером все реже вспоминая про прошлые чувства мальчишки в сторону меня. Заставив меня поверить, он тихо страдал, целуя и обнимая хрупкую Адель, вынудив его принять мою новую жизнь, я лежал на пропахшем кошачьей мочой диване, зачеркивая 13 день декабря.
В промежутках между лживыми планами и утренними пробежками, которыми я старался заполнить язвительную пустоту внутри себя, я встречался с ней. Отрезанный от пошлых возможностей, лишенный всех шансов и задушенный закрепленной временем дружбой, я покидал свой прогретый бездельем угол, направляясь в засекреченное место наших свиданий. Входя в кафе, библиотеку, подвальный театр, торговый центр или просто подходя к скамейке, запрятанной в местном парке, я обнимал ее за плечи, лишь на одну дозволенную секунду. Затем мы зачем то начинали разыгрывать целое театральное представление, пытаясь рассказать друг другу все прелести нашей жизни, врали друг другу в глаза, улыбались и не позволяли себе замолчать ни на одну жалкую секунду, понимая, что тишина станет причиной, поводом или просто поцелуем. Мы оба прятали истинных себя, выставляли себя никчемными дураками, выдумывали себе вторую жизнь, оживавшую только на время наших недолгих встреч. Я радовался, не в состоянии насытиться, не давая себе успокоиться, я искусывал губы, заставляя себя закрыть глаза на несколько ночных часов и вновь играть с наступлением утра. Наслаждаясь чем-то запретным, впервые недозволенным и несуразно мягким, непредсказуемым, я прибегал туда, где была она. Смотря в ее большие, обрамленные пушистыми ресницами глаза, я вновь улыбался, не в силах быть серьезным. Обсудив все критично важные мировые проблемы и даже придумав пути их решения, мы перешли к разговорам о Джоэле и мне.
- Почему вы перестали общаться? Он места себе не находит, вы что успели переругаться? Или хочешь сказать… что это из-за меня? –
Откинув голову назад и почесав шею, я пожал плечами, не желая говорить о Морэле.
- Мы не дети, у нас все хорошо, настолько насколько это может быть, друзья не обязаны жить в одной комнате, ведь так? –
Отыскав альтернативу водохранилищу, мы сидели на берегу миниатюрного лесного озера. Вытягивая ноги и рассматривая свои шнурки я упивался болью в груди. Не понимая любви, вросшей в мои ребра, я дрожал, ссылаясь на болезненную лихорадку, пытавшуюся испортить мне Рождество.
- Ну хорошо… -
Согнув ноги в коленях и пересчитывая макушки деревьев, на другом берегу, девушка рисовала черты моего лица, изрядно давно засевшие в ее взгляде. Страшась посмотреть в мою сторону, она неловко ухмылялась, начиная новую тошнотворную беседу. Не понимая себя, я коснулся ее локтя, умоляя посмотреть себе в глаза
- Акир… что-то не так с нами… -
Нервно сжав губы и отмахнувшись от моих незаконченных оправданий, мешавших ей ровно дышать, она быстро поднялась на ноги, оправляя на себе одежду и быстро прощаясь со мной
- Не нужно, я же просила…! –
Сглотнув поражение, не знакомое мне до этого, я огрызнулся, наконец вспоминая про свою затравленную сущность. Оскорбленный и непонимающий глупости ее самонадеянного сердца, я превратился в обиженного ребенка, больше не давая себе пилюли с добротой. Щурясь от сильных порывов ветра, я думал о простом. О том, почему первыми всегда замерзали щеки и нос, почему от мороза кололо подбородок и почему слезы не успевали превратиться в сосульки на моем лице. Содрогнувшись от срыва, я прикрыл лицо руками, жалея себя и обещая отомстить, хоть я и сам не понимал за что. Как бы я не пытался, куда бы я не уходил после нашей последней встречи, мои мысли настойчиво приводили меня к ней. Слоняясь по слишком счастливому городу, я готовился сожрать себя на ужин, мечтая избавиться от фантомов хрупкой ненормальной, преследовавшей меня где бы я не находился. Не в силах возвращаться в съёмную квартиру, я вошел в здание общежития, быстро поднимаясь по лестнице и входя в пустующую неделями комнату. Поднявшийся жар проходился по спине неприятной волной мурашек. Закрыв распахнутые окна, я закашлялся, казалось, что в помещении было холоднее чем за окном. Упав на отсыревшие простыни я закрыл глаза, завершая свое успешное лечение.
От нее хочется избавиться. Все тело непереносимо ломит, невозможно сомкнуть глаз. В попытках сбежать, в очередной раз оказываюсь в тупике своих догадок, кажется я болен, кажется мое сердце предало меня.
Глава 6.
К счастью или разочарованию, лишь я один мог наслаждаться переохлаждением, астмой и предобморочным релаксом, в то время как Морэль метался по кварталам в поисках меня. Ранее подпитывавшийся историями от Адэль, теперь он с трудом унимал слезы, вновь превращаясь в жалкую девчонку и хлюпая носом. Его плечи дрожали, глаза метались по всем поверхностям, встречавшимся на его пути. Мечтая увидеть меня, умоляя меня заговорить с ним он шептал что-то себе под нос, пытаясь подобрать нужные при возможной встрече слова. Его волосы завившиеся от влажности, превратили его в малолетнего купидона, слишком рано вылезшего в реальность. Похожий на обездоленного безумца, он искал своего Яна, искал меня, в то время, как лишенный интереса ко всему и смотревший сериалы в потолке, я слабо улыбался, рифмуя ее глаза и его улыбку. Решившись на легкое, сумасбродное сумасшествие, я старался согреть собою помещение, вздыхая слишком часто. Укушенный заразной лихорадкой, я прикрывал глаза, лишь для того чтобы вновь попытаться заснуть и вновь открыть их, всматриваясь в двухметровое небо. Вздрогнув от звонка, вынудившего меня повернуться на бок, я достал телефон из заднего кармана джинс, всматриваясь в высветившийся номер Джоэля. Разобрав его имя на буквы, я опустил руки, не в силах больше бороться с собой. По моим щекам покатились слезы, не понимая чувств душивших мою извращенную душу, я лишь сильнее отстранялся от пары подростков, желавшей моей мучительной смерти. Сбросив звонок и не позволив помочь себе, я привстал на локтях, читая новые сообщения. Мои руки заметно дрожали, я ненавидел себя за такое жалкое состояние. Кивнув на предложение старосты, просившей о помощи в украшении коридоров и спортивного зала к новогодней вечеринке, я поднялся на ноги, открывая покрывшуюся инеем дверку шкафа. Стараясь пережевать свою болезнь, я переоделся, приводя себя в порядок и замазывая жар капюшоном и неискренней улыбкой. Оставив все привезенные из квартиры вещи, я захлопнул дверь за собой. В моем совершенно не зимнем пиджаке пряталась черная тетрадка. Надышавшись свойственным юношеству эгоизмом я улыбнулся немного проще, пьяной походкой сбегая вниз по переулку и входя в душное помещение главного учебного корпуса. Сбив с ботинок снег, я осмотрелся, стараясь удивляться пошловатой безвкусице, которую некоторые называли изысканными плакатами и удивительными гирляндами, напоминавшими о духе Рождества. Найдя нужного мне Джимми, я подошел к нему, получая свою коробку с стеклянными шарами, которые я должен был развесить по своему усмотрению, я отправился гулять по рекреациям, разбивая один за другим и наступая на разноцветные стекла.
- Скажем так… я криворукий –
Усмехнувшись и достав еще два красных елочных шара, я решил поиграть в веселого жонглёра, затем просто кидая ими в ближайшую дверь и наконец принимая способ справиться с гневом внутри себя.
- И почему бы просто не быть со мной… ты ведь хочешь этого, я этого хочу… Джоэль ведь все равно тебя не любит… или… -
Пнув ногой всю коробку я облокотился о стену, прикрывая глаза и вспоминая старые истории Адель. Наглые, короткие и навечно укутанные в зависть слушателей, они всплывали картинками перед глазами, рождали болезненную улыбку. Я унижался, просил близости и ничтожного тепла, я терял самого себя, такого любимого мною. Стыдясь своей слабости, я вошел в кабинет, прикрывая за собой дверь и падая на стул рядом с входом. Вдохнув запах книжной пыли и высохших чернил, я приоткрыл глаза, поджимая ноги под ножки стула. Выстроившись друг на друге, закрывшие собой стены, передо мной возвышались десятки железных стеллажей, наполненных личными делами учеников колледжа. Сглотнув страх, кольнувший мои лопатки и сковавший мой взгляд, я не пошевелился, впиваясь пальцами в сидение стула. Пытаясь обхитрить себя я искусывал губы, затем все же поднимаясь на ноги и закрывая дверь на щеколду. Воровато осматривая шкафы, я медленно подкрался к тому, на котором была пометка с буквой «А». Мой отрешенный взгляд, вялые движение испарились. Сосредоточенно и быстро перебирая папки с фамилиями первокурсников, я искал мелодичное слово Аделия, мечтая перечитать ее уже заученное мною прошлое, но уже простыми, неинтересными словами. Достав нужную мне папку и своровав ее досье, я закрыл полку, быстро выходя из кабинета. Добежав до уборной, я присел на полу, открывая ее дело.
Дата добавления: 2015-11-30; просмотров: 32 | Нарушение авторских прав