Глава 49 Прощание

Глава ваялась под вдохновением от песен - Lana del rey - dark paradise, Barlow-Girl – Never Alone
Ближе к концу - Paramore - We Are Broken Piano Version
Последние пять абзацев - Rise Against - savior

Приятного чтения)))

- Ты уверен, что нам сюда? – недоверчиво спросил Суйгецу. Троица «Така» явились ко мне в больницу по первому же звонку, не задавая лишних вопросов. Я даже про Саске не успел упомянуть, как Карин перебила меня и спросила адрес, куда им следовало подъехать. Я вздохнул с облегчением, когда выяснилось, что переодеваться в Карин не придется – мои охранники оказались более восприимчивыми к харизме звезд, чем великая и ужасная, и попросту не заметили, как я под шумок по поводу приезда последних незаметно, и бессовестно ускользнул. По пути я вкратце рассказал им о случившемся.
- Да, - кивнул я не допуская ни единой мысли о том, что его может здесь и не быть, слегка поморщившись из-за заканчивающегося действия обезболивающих. Едва меня привезли в больницу, как тут же, по приказу Рин, вкололи местный анестетик и выдернули застрявшую в ноге деревяшку. К счастью, кости оказались не задеты, и я мог передвигаться, хоть и прихрамывая, самостоятельно. Прочие ушибы-царапины-ожоги медики не жалея затопили лекарственными средствами и плотно припрятали под многочисленными слоями бинта. И, как мне казалось, делали они это больше из страха перед Рин, чем из желания как можно скорее поставить меня на ноги. Что я в принципе уже и сделал... – Спорим на что угодно, что Саске сейчас здесь.
- Хорошо, - кивнул Суйгецу, заглушая мотор блестящего желтого роллс-ройса, на время одолженного у Орыча. – Надеюсь, ты прав.

Он с беспокойством пытался вглядеться в запущенные заросли за наглухо запертыми воротами, и раскрыл было рот, чтобы что-то сказать (я уверен, что он хотел предложить помощь), но Карин его перебила.
- Мы подождем тебя, - кивнула она мне.
- Да, - со вздохом неохотно согласился Суйгецу. – Найди его…
- … и верни, - закончил вместо него Джуго.
- Спасибо, - я невольно улыбнулся. Они прекрасно понимали друг друга с полуслова. Так же как и, после присоединения к ним, Саске. Он влился в их коллектив, как будто они всю жизнь работали вместе. Я немного ревниво внутренне признавал, что из них получилась и впрямь отличная команда. И сейчас, чувствуя себя подводящим итог, был очень рад, больше, чем когда-либо, что несмотря ни на что, все же у Саске есть отличные друзья, готовые ради него поставить на кон самое ценное, что есть у человека – свою жизнь. Ведь кто знает, что бы со всеми нами сделал Обито, если бы план Курамы не сработал?..
Я не сомневался, что и мои друзья прилетели бы ко мне в больницу с похитительной целью, если бы я их позвал. И если бы они могли – зловредная Рин, только и ищущая повода позлорадствовать над нашей шайкой за то, что выставили ее на посмешище во время похищения с ее отделения Саске, запретила им меня сопровождать в больницу, надавив на больную мозоль, а именно, словами, что Саске сейчас в таком состоянии может с собой сделать что-то нехорошее, и практически прямой угрозой упрятать всех в больницу на все оставшееся лето, не забыв добавить, что вряд ли я сейчас нуждаюсь в их присутствии после случившегося. Я не возражал, и в их сторону демонстративно не смотрел, местами полностью соглашаясь с Рин. К тому времени я уже знал, что буду делать. Знал, где Саске, чувствовал, что найду нужные слова в тот момент, как только увижу его, но эффекта от которых не предвидится, если в этот момент нас будет окружать вся шумная гудящее беспокоящаяся ватага, и по прибытии в больницу немедленно позвонил Така из чудом уцелевшего телефона. Иногда мне кажется, что Джуго, Суйгецу и Карин стали для Саске большими друзьями, чем наши ребята из Академии – они согласились терпеливо ждать в сторонке и не вмешиваться, доверяя мне, хотя беспокоятся за Саске не меньше.
Сейчас я уже точно и совершенно безоговорочно принял Така, перестав ревновать их к Саске – ведь они теперь окончательно и мои друзья тоже.
Саске не остался один. Осталось лишь открыть ему глаза на это…

Я, стараясь не обращать внимания на ломоту и возвращающуюся боль в теле, быстро шагал вдоль стройных рядов памятников кладбища Конохи. Первые сумерки ударялись о землю и создавали пугающие причудливые покореженные тени в зарослях древних кустарников и деревьев. Я шел по знакомому мне пути, разглядывая надгробия и бросая мимолетные взгляды на возложенные у подножия памятников цветы. Наконец, еще издалека я приметил ссутулившуюся фигуру, склонившуюся над тремя установленными близко друг к другу надгробиями. С души словно гора свалилась. Нет, я конечно не сомневался, что он здесь, но если бы его здесь не было, то тогда я даже предположить боюсь, где он еще мог бы быть. Я, тихо ступая по мягкой траве, подошел поближе, чувствуя, как меня настигает радостное облегчение. Он в порядке. Почти…

- Все тебя ищут, а ты оказывается здесь, - как можно непринужденнее произнес я. Саске молча невидящим взглядом смотрел на могилы своей семьи. Я, взяв его ледяную руку в свою, встал рядом, заглядывая ему в лицо. Ни ответного пожатия, ни малейшего движения, ни удивленно приподнятой брови, ни единой эмоции – ничего. – Рин отправила меня в больницу и запретила ребятам сопровождать меня. Все же Сакура явно пошла в нее… Ха-ха, ты представляешь, какая сейчас там дисциплина после твоего побега? Кажется, она боялась, что я тоже отправлюсь тебя искать. Как видишь, не зря…
Ни слова, ни звука. Саске безмолвен и неподвижен, словно мраморная статуя. Неестественно, пугающе бледен. Губы сурово поджаты. Уставился в одну точку. Даже его дыхания практически не слышно, лишь по приподнимающейся и опускающейся груди можно сделать вывод, что он все же дышит. Ветер вяло гоняет сорванные белые лепестки каких-то цветов, гуляет по траве, слегка лохматит черные пряди, убирая их от каменной застывшей маски лица. Кажется, среди этой мертвой тишины одно лишь мое сердце громко отбивает свои удары. Хочется закричать, встряхнуть Саске за плечи, чтобы пришел в себя, нарушить наконец это вводящее в траурную дремоту молчание… Говорить… Говорить о чем угодно, только не молчать… О любой ерунде, дождаться его реакции, дождаться того, чтобы он услышал, и сказать… Не знаю как, но заставить понять, что он не один. Сейчас я усиленно проклинал свою долбанную идею проверить его чувства, когда он поверил, что я действительно собираюсь его бросить…

- Я п-позвонил Карин, - немного запинаясь перескочил я на другую тему. - Она, Суйгецу и Джуго приехали за мной так быстро, как только могли. И еще угнали тачку Орыча…
Я покосился на Саске.
- Ха-ха, они еще не верили, что ты вправду здесь.
Молчание.
- Кажется, Орочимару хочет снова собрать Така… Карин по дороге говорила…
Ноль реакций.
- Саске, - я сглотнул, схватил его за плечи и повернул к себе лицом. – Все действительно закончилось. Мы живы. Мы в порядке. Все хорошо, - пытался донести я до него. Учиха вздрогнул и дернулся. В его глазах появился безумный страх и отчаянная боль.
- Наруто, - хриплым голосом горько и отчаянно с трудом сказал он, старательно глядя на мою руку, сглатывая комок. – Ты же… чуть из-за меня не погиб. Что может быть хорошего?.. Откуда мне знать, что из-за меня ты снова не пострадаешь? Откуда мне знать, что снова что-нибудь не случится? Я же… Ты же мог погибнуть… Лучше бы оставил меня там… Тебе бы не пришлось сейчас испытывать эту боль… Из-за меня ты всегда страдаешь…
– Хватит, Саске! - не выдержал я. Эти его слова… слышать это невыносимо, хотя и неправильно колко, разрывающе приятно. Словно расчесываешь заживающую рану на теле, расцарапываешь шов, сдираешь корочку, одновременно больно, и не в силах остановиться от отдающего в сердце по телу разряда. Пугающе. Хочется зажать ему рот рукой, или губами, заткнуть, чтобы прекратил нести чушь, и одновременно хочется, чтобы продолжал. Говорил эти страшные, пробирающие слова, высказался в конце концов. Хочется услышать их, выпить до дна этот яд, разделить его с ним в конвульсивных мучениях, если это позволит облегчить его боль. С трудом шевеля языком от странного открытия, я добавил: – Пойдем уже домой…

- У меня нет дома, - сухим безжизненным голосом прервал он и, наконец, посмотрел мне в глаза. Я чуть не отшатнулся от этого пугающего безразличной практически полной беспросветной тьмой взгляда. – У меня нет семьи. Десять лет я ненавидел родного брата, который жизнь отдал ради меня. Десять лет я любил родного дядю, который убил моих родителей, брата, пытался убить меня, ребят, тебя… который взорвал мой дом, лишил меня всего… Из-за меня умер Дейдара… Из-за меня погибли невинные люди, которые пытались предупредить меня. Из-за меня чуть ты не погиб… Этого я бы точно не пережил… Прости, что я ушел, просто я… Я всем приношу лишь несчастья… Всегда… Прости меня… Я заставил тебя страдать…
Последние слова он едва слышно хрипло шептал, часто прерываясь из-за душившего его сухого рыдания. И, слегка повернув голову, снова перевел взгляд на могилы. Его взгляд медленно окончательно потухал.
- Саске… - потрясенно пробормотал я.
- Все плохо, Наруто, - совсем тихо прошептал он. – Все ужасно настолько, что мне жить не хочется…
Мои руки задрожали.
Что?..
Он отстранился от меня так, что мои ослабевшие руки лишь скользнули по его плечам, и сделал пару шажков вперед, останавливаясь возле недавно установленной надгробной плиты с именем Итачи.
- Итачи… мой брат… не стоило ему этого делать… он умер из-за меня…
Он рухнул на колени. Его пальцы судорожно царапнули землю, загребая землю вместе с травой, и с силой сжались в кулак. Я печально смотрел на него. Навалившееся все разом буквально ломало его, корежило, громко, грубо, со скрежетом, безжалостно выворачивая, смешиваясь с грузом вины, сожалением, запоздалым пониманием, от чего становилось еще горше, больнее...
- Наруто, и тебе не стоило… не стоило спасать меня… Было бы лучше, если бы я подорвался вместе с домом… чем видеть, как тебе из-за меня… я ведь жизнь бы за тебя отдал… для тебя было бы лучше… для всех было бы лучше… если бы меня не было… если меня не будет…

Я вздрогнул и неверяще медленно отрицательно мотнул головой.
Саске…
Нет-нет-нет, из всех моих кошмаров потерять его - был самым… невыносимо душеразбивающе острым ужасом. И тем более ради меня… Неужели все настолько… серьезно между нами, что он готов пойти на такое, как и я за него?.. Неужели сейчас он в таком отчаянии, что признает все это, говорит это вслух… мне?.. Сердце протестующе ныло и разрываясь, рвалось к нему. Я чувствовал странную болезненную злость на этого придурка. Скрипнув зубами, чтобы сдержать ухающую подступающую панику, быстро и решительно преодолел разделяющее нас расстояние, рывком поднял Учиху на ноги, больно схватив за плечи, дергая за рубашку.
- Да что ты такое говоришь, придурок!!!
Одновременно с моим воплем раздался оглушительный удар в челюсть Саске. Тот отступил назад на шагов пять, с трудом удержался на ногах, но в последнем не было необходимости, так как я мигом подлетел к нему и схватил за грудки.
– Не смей!! Слышишь меня?! Не смей такое говорить, ясно?!! – я кричал ему в лицо, периодически потрясывая, чтобы дошло. – Никогда, слышишь?! Даже думать об этом не смей!
- Зачем… - едва шевельнул разбитыми губами Саске. Больно… Мне так плохо видеть его таким… Больно… Ему сейчас в сто крат хуже чем мне… И от того, что я понимаю это, я готов разрыдаться на месте. Вглядываюсь в его лицо, с болью отмечаю припухающую область, ищу… напряженно ищу в его глазах… Но не нахожу… – Зачем все это?..
Не нашел…
Он снова…
В тот раз видимо я не полностью вбил одну простую истину в его упрямую твердую голову…
- Зачем ты говоришь мне все это?.. – пристально смотрит на меня, слегка морщась от боли, словно искренне не понимает. Но по крайней мере мне удалось добиться от него хотя бы этой эмоции…
Я вздохнул. Немного облегченно. Видимо, достучаться до него можно лишь старым проверенным способом, что я только что и доказал.
- Затем, идиот, что я жив! И ты жив, черт побери! И я не собираюсь тебя снова терять! Кому из нас будет лучше, если ты умрешь? Кому будет лучше, если я умру?!

Глаза Саске расширились. Опасный затягивающий мрак на дне его глаз, угрожающий навеки затянуть и заточить владельца в беспросветную непроглядную тьму, неверяще вспыхивал и перекатывался.
Если не воспользоваться этой тихой вспышкой. Если не донести до него сейчас... Если упустить эту возможность, он навсегда замкнется в себе (ну или очень надолго). Я просто обязан… его вытащить…

- Саске, я здесь. С тобой. Живой и невредимый, - «почти», - И ты, - я взял его ледяную руку и приложил к своей груди. – Чувствуешь? Оно бьется, - я нежно сжал его ладонь и приложил наши руки к его груди. – Как и твое. Мы оба живы, и я счастлив, безумно рад этому, черт побери…
Я отпустил его руку, которая продолжала касаться моей груди. Саске слегка шатался, еще полностью не придя в себя после моего хука справа, и я крепче вцепился в него второй рукой. Он опустил голову, прикрывая глаза веками.
- Я знаю, тебе должно быть паршиво сейчас дальше некуда…Но… мы же вместе… Это уже что-то. И у тебя есть друзья, которым ты нужен. У тебя есть мы, Саске. Да, иногда даже друзья идут на предательство или ложь, но если копнуть глубже, то выяснится, что они желали лишь добра. Даже Сакура-чан… Благими намерениями выстлана дорога в ад, кажется так говорят, да? Я хочу сказать, что несмотря ни на что, ты не один. Мы все твоя семья, так что перестань валять дурака! Ты не один такой, кто все потерял! Я тоже терял, Саске, я знаю, каково это. Посмотри вокруг – жизнь продолжается! Хватит уже торчать здесь и жалеть себя! Прошлого не вернуть! Так что пожалуйста, не зависай там. Вернись, черт тебя дери!.. Перестань оглядываться назад. Отпусти их, Саске. Я знаю, что это тяжело, но черт возьми не ты ли заставил меня самого очнуться от прошлого тогда? Если бы не ты, то я бы уже давно…
«Теперь моя очередь. Я сделаю все, чтобы вытащить тебя…»
- Не вини себя в случившемся. Ты ни в чем не виноват. Итачи, Кисаме и Конан жизни свои за тебя отдали, так что не смей, слышишь меня, не смей сдаваться!

Саске к концу моей речи тяжело дышал и вздрагивал. Его рука дрожала. Пальцы несильно впились в мою грудь. Мое сердце гремело прямо под его ладонью. Я отпустил его плечо, и приподнял голову за подбородок. Посмотрел прямо в черные, наполненные кричащей мольбой прекратить эти пытки, глаза.
- Живи, Саске, - дрожащим голосом произнес я. Перед глазами снова вставали картины автокатастрофы. Два года я жил в аду, пока не встретил его… Показавшего мне, что нельзя сдаваться. Научившего меня заново жить. Саске… которого я люблю. Который любит меня. Которого я вытащу во что бы то ни стало, как он меня когда-то. Я шумно вздохнул, подавляя свою внутреннюю бурную истерику. - Живи ради меня. Ради друзей. Ради нас всех! Не надо ради нас умирать, ради нас надо жить!
В глазах Саске, уже наполненных слезами, медленно разгоралось жгучее пламя, озаряющее, прогоняющее кричащую в предсмертных конвульсивных припадках тьму, изгоняло последнюю навеки, оставляя лишь клеймо, как напоминание, потому что нельзя забывать.
Кристальные капли скатывались с глаз Саске, струились по бледному лицу, мешались с кровью на губах, скользили по подбородку, срывались вниз…
- Живи, Саске, - тихо добавил я, словно подкрепляя. Сглотнул плотный комок. – Отпусти их и живи. Я уверен, они бы хотели этого… Итачи бы хотел…
- Наруто… Я…
Вторая рука Саске вцепилась в мою футболку, притягивая к себе. Я, не удерживаясь от собственных нахлынувших слез, долгожданного ответного действия Саске, шагнул к нему, обнимая. Его руки упирались о мою грудь. Неуверенно скользнули за мою спину и плотно обхватили ладонями. Он опустил голову на мое плечо и затрясся в безудержном тихом рыдании. Я облегченно гладил его и тоже ревел. То ли от облегчения, что мы живы, то ли за компанию с Саске, то ли… неважно…

Вскоре Саске заметно успокоился и неохотно отлип от меня. Я гладил его лицо, стирая пальцами дорожки слез. Осторожно дотронулся до разбитой губы, вопросительно посмотрел на него. Саске настороженно, с последними утихающими отголосками тьмы в глазах, следил за моими действиями. Я медленно коснулся своими губами его, слизывая языком солоноватую розоватую жидкость. Я его ударил… как я мог?..
Зажмурился. Почувствовал его все еще холодные пальцы на своих веках, скулах, щеках… Стирал губами следы с подбородка, очень осторожно, извиняюще целовал в разбитые губы, не решаясь на большее. Саске медленно раскрывался, неуверенно отвечал на поцелуй. Его руки тепло скользили по моей шее, притягивая еще ближе к себе… Я, уже начавший терять голову, поспешил остановиться.
- Прости, что ударил, - выдохнул я ему в рот, забирая его руки в свои и сжимая в своих ладонях.
- Ничего… - вздохнул Саске. Робко пожал мои руки в ответ. – Я заслужил…
Я слегка склонил голову набок, прижал его руку к своему лицу и поцеловал в ладонь, ласково глядя на него. Саске тут же почему-то засмущался и перевел взгляд в сторону. На его лице на мгновение снова застыла та маска. Как оказалось, это было ее последнее прощальное появление. Защищающая своего хозяина от ударов внешнего мира, скрывающая его чувства и эмоции, своеобразная раковина, в которой он всегда мог запереться – эта маска рассыпалась и развеялась под легким порывом ветра.

- Черт, - пробормотал он, смущенно отнимая свои руки и оттирая насухо глаза.
– Простите, накатилось.
Я не сразу понял, к кому он обращается, пока Учиха, предварительно не посмотрев на меня, не зашагал к надгробиям.
- Это был дядя Обито с самого начала, - продолжал он. – Брат, ты был прав во всем… Спасибо…
Он прикрыл глаза. Дышал легко и свободно. С высоко и гордо поднятой головой, распрямленными плечами. Открыл глаза и повернулся ко мне.
- Знаете, я ведь встречаюсь с Наруто. Он… Я люблю его, - просто сказал Саске. Слабо улыбнулся. Я счастливо широко заулыбался в ответ, быстро подошел к нему и взял его теплую руку в свою, переплетая наши пальцы.
- Я позабочусь о нем, - пообещал я. Саске изумленно посмотрел на меня. Но я был серьезен как никогда. – А теперь идем, - обратился я к нему и не сдержал улыбки. – Нужно привести тебя в порядок и успокоить наших друзей.
Саске с трудом усмехнулся в ответ и снова посмотрел на надгробия, пристально вглядываясь в небольшие изображения своей семьи.
- Мы еще вернемся, - пообещал он. – Я люблю вас…

Его взгляд остановился на словах, высеченных на памятниках родителям по приказу Итачи. Я тоже, теперь уже с совершенно иным мнением об Итачи, зная о его мотивах, зная о правде, скрытой все это время за фальшивой иллюзией, вчитался в эти слова. На могиле Фугаку надпись начиналась:
«Мы не знаем, какие есть на самом деле… Пока не встретимся лицом к лицу со своей смертью...»
И заканчивалась на могиле Микото:
«…Когда смерть придет за тобой, тогда ты и поймешь, кто ты на самом деле. В этом и заключается весь смысл смерти»
Жуткие, немного пугающие, не лишенные смысла трагичные слова старшего брата Саске – Учихи Итачи.

* * *
- Прости, - негромко произнес Учиха. – Тебе досталось из-за меня…
- Я сам виноват, - фыркнул я, немного задирающий нос после проникновенной речи, в ходе которого я все же сумел вправить мозги моему Саске. – Так и думал, что стоило надевать скафандр, прежде чем вообще идти с тобой по улице.
Мы шагали к воротам, держась за руки. Непривычно вот так вот просто за него держаться. Немного оба сконфужены, но никто не торопится разъединить конечности. Мы оба нуждаемся в этом. Друг в друге. Так сильно, особенно учитывая последние события, что нет совершенно никакого желания сейчас отпускать его теплую руку.
Саске посмотрел на меня как на сумасшедшего и привычно закатил глаза.
- Идиот, - фыркнул он, не удерживаясь от моего самодовольного вида.
- Придурок, - не остался в долгу я.
- Засранец, - не глядя кинул Саске. Его губы подрагивали в улыбке.
- Тупица, - радостно выпалил я.
- Недоумок, - Учиха упрямо не сдавал позиции.
- Теме, - не отставал я.
- Добе… - Саске застыл как вкопанный, и я следом за ним. Возле ворот кладбища стояла целая делегация из наших друзей. Они встревожено смотрели на нас и то и дело порывались ворваться внутрь, но видимо «Така» им мешали осуществить вторжение. Я невольно съежился и слегка попятился.
- Узумаки, Учиху, мать вашу! – сердилась Рин. – Какого черта вы здесь устроили свидание?! Наруто, черт побери, какого хрена ты тут делаешь?!! Я специально отправила в больницу тебя одного, чтобы ты лежал там в спокойствии…
Я фыркнул.
- … и не вздумал сбегать! Это они тебе помогли?! – Рин обвиняющее выкинула длань в сторону опешивших, мигом подскочивших и приготовившихся дать деру Така.
- Саске-куун! Мы тебя всюду ищем!!
- Ну я вам устрою!!!
- Наруто, ты как?!
- Прости нас, это Рин-сама… - заикающийся заискивающий голос Кибы плавно сошел на нет при одном брошенном в его сторону разъяренном взгляде ужасной.
- Мы весь город облазили, а ты все время был здесь?!! – возмущались остальные.
- И Наруто туда же!
- Парни, ну вы!..
- Наруто, ты в порядке? – решил проявить заботу Какаши.
Подлизы…
Как я ни старался сделать суровое лицо, сдвинуть брови, сжать губы, в итоге все равно мой рот растянулся в улыбке. Саске неуверенно шел за мной. Едва мы вышли за ворота, как нас тут же со всех сторон стиснули дружеские объятия. Никто не разбирал, кого обнимают, целуют, ругают… Рин затискала перемазанного ее губной помадой смущенного полковника под ревнивые взгляды Какаши. Курама, посмеиваясь, стоял в сторонке, прислонившись к капоту служебной машины.

- Как вы нашли нас? – с легким недовольством спросил я, чью наивную радость того, что из них всех самым смекалистым и догадливым оказался именно я, обломали.
- Это Курама предложил заехать сюда, - пожал плечом Какаши. – Мы весь город обшарили, но Саске нигде не было. Мы уж начали думать, что он…
Хатаке выразительно замолчал.
- Извините, что заставил волноваться… - только и выдавил Саске, со всех сторон окруженный друзьями, все еще сдавливавший мою руку, как и я его.
– Ну, раз уж все нашлись, пора двигать назад, - добродушно заметил Ибики и повернулся к Кураме. – Топай в машину.
Рыжий нехотя отлип от капота.
- Погодите, - остановил его Саске, делая шажок в его сторону. – Что теперь будет с ним?
Он указал на Кураму. Все дружно уставились на рыжего.
- Его ждет пожизненное заключение, - пожал плечами Ибики. Я потрясенно смотрел на них. Курама за все это время мог раз десять сбежать спокойно, но… Не сделал этого. Он мог закрыть глаза на ту бомбу в доме – все же я - сын Минато Намикадзе, а Саске – племянник Обито и сын Учих, наследник злосчастного Шарингана, но… Тогда в его голосе я слышал неподдельные нотки страха за наши жизни. Беспокойство. Отчаянное желание защитить… И сейчас именно он привел остальных сюда, к Саске, каким-то образом догадавшись искать его здесь. Он все время разоблачения не пытался оправдаться передо мной, смиренно принимая заслуженное недоверие. И одновременно… словно продолжал приглядывать за нами. Но не для Обито. А для себя.
И почему-то сейчас я не хотел, чтобы он весь остаток жизни провел за решеткой.
- Так несправедливо! – вырвалось у меня. Все тут же посмотрел в мою сторону. Я заикаясь, запинаясь и безбожно краснея продолжал, глядя на Какаши. – Я никогда его не прощу за смерть моих родителей и за все остальное, но он ведь… он же спас Саске! И меня! Если бы не он, то… - я замолчал, представив себя, что бы случилось. В носу защекотало. – То получается жертва Итачи была напрасной. Как и всех остальных. Обито бы добился своего и кто знает, какие пакости еще бы устроил? В конце концов Курама помог нам, хотя мог этого не делать! Благодаря ему мы наконец нашли настоящего преступника…
- Не благодаря мне, - мягко перебил меня Курама. Я посмотрел на него. Его оттаявшие зеленые глаза смотрели на мир по-новому. В них больше не было той дерганой блуждающей предосторожности, как во время первой нашей с ним встречи. Он смотрел на всех смело и вызывающе. Гордо, как и подобает мастистому закоренелому преступнику со стажем, самодовольно, так как прекрасно знал, что его бы ни за что не поймали, если бы он сам этого не захотел. И это невольно вызывало уважение. Его взгляд остановился на мне. Он улыбнулся и благодарно кивнул. Протянул руки под нашими оторопевшими вытягивающимися лицами вперед в сторону Ибики и хитровато прищурился. – Действуйте, полковник. Как и договаривались, я дам все показания в суде. Обито и его приспешникам теперь не отвертеться. И вас всех щедро вознаградят за мою поимку и разоблачение дела «Шаринган индастриз против Кьюби», хе-хе!

Ибики сурово сдвигая брови зашагал к развеселившемуся Кураме с наручниками наперевес. Саске в отчаянии кидал на нас взгляды и быстро встал между ними. Я решительно встал возле него, уже все про себя окончательно решив, как бы тяжело мне не пришлось принять это решение. Ребята переглянулись и не сговариваясь встали рядом, плечом к плечу, как единое целое, защищая нашего нового друга. Ибики, ни на секунду не притормозив, недоуменно приподнял бровь. Раскрывшая было рот Рин смолчала и странно смотрела на нас. Черты ее лица сгладились, и я уверен, что и она была бы не прочь сейчас вступиться за Кураму, что она и долей секунды спустя и собиралась проделать. Рин дернулась в нашу сторону, но была перехвачена за руку Какаши. Хатаке кивнул нам, незаметно от Ибики показывая зажатые между пальцами ключи от своей Хонды. Рин кивнула в сторону полковника и выразительно посмотрела на изумленное не верящее лицо Курамы. Я быстро обменялся взглядом с Саске и с остальными. Слегка напрягся в предвкушении скорой заварушки.
Все мы без слов уже знали, что будем делать.
Мы все определенно сошли с ума.
- В сторону, ребятки, - осклабился Ибики. И только мы готовы были наброситься на него и повалить подавляющим большинством, как он быстро, предупреждая нас, выставил вперед пистолет. Его каменная суровая физиономия олицетворяла собой воплощение беспристрастного закона. Мы опешили. – Я сказал в сторону!
Раздался выстрел в воздух. Девчонки взвизгнули. Мы невольно пригнулись, оставаясь на местах на дрожащих ногах, еще плотнее смыкая наши ряды. Я не на шутку испугался. Ибики был настроен серьезно, как никогда…

Дело, не дающее ему покоя на протяжении более десяти лет.
Человек, убивший его товарищей, спекулирующий наркотиками и оружием, считавшийся мертвым долгое время, обманувший и перехитривший саму смерть, подставивший для этого своих товарищей.
Человек, отдавший душу дьяволу ради своей семьи, а потом и ради любимого человека.
Человек, потерявший все. Озлобившийся. Вечно в бегах и на побегушках у любимого, который, как оказалось, лишь использовал его с первого дня знакомства. На лице следы от неудачной пластической операции. Колючие бегающие глаза. Уже профессиональный убийца, оставляющий характерные следы на теле жертвы. Что служит причиной этому, если Курама опытный стрелок? Желание выделиться? Причинить адские муки своим жертвам перед неизбежной смертью? Неважно.
В конце концов наконец этот мерзавец пойман. Наказания ему не избежать. Не в этот раз, черт побери! Но он…
Человек принявший в конце концов верный путь. Не отступающийся от своих принципов. Перенесший их через столько лет. Не предал. Закаленный. Матерый волк. Старый, задубленный ветрами жизни морской пират. Таких, как он, высоко ценят не только на службе, но и в жизни, в семье…
Впервые мелькает полная сожаления мысль о том, что неплохо они в принципе сработались. Из них и впрямь получилась… неплохая команда…
Ибики ухмыляется.
Вот он, Курама, стоит в нескольких метрах, впервые готовый сдаться, принять свою судьбу. Покорный. Прирученный. И кто бы мог подумать, что причиной всему являются связи, которых в принципе быть не должно между убийцей и потенциальными жертвами?..

… Саске бросил на Кураму встревоженный взгляд и тут же на меня. Я поджал губы, решив не отступать от принятого решения. Неожиданно Курама легонько сзади отодвинул нас по обе стороны от себя.
- Наруто, Саске, отойдите. И, вы, ребята, тоже.
Мы растерянно подчинились его спокойному сиплому голосу. Не хочет же он… сдаться?.. Курама неторопливо прошел вперед к Ибики, раздвигая наши ряды. Ребята отчаянно смотрели то на него, то на Ибики. Какаши сжал руки в кулак, и теперь уже Рин удерживала его за руку.
– Ты готов, Курама? – Ибики хмыкнул, оценив наш запальчивый настрой и приставив пистолет к подошедшему Кураме.
- Я всегда готов, - последовал мрачный по своей решимости ответ. Курама вплотную прижался грудью к дулу пистолета и вызывающе смотрел в глаза полковника. Ибики выронил пистолет и с довольной усмешкой защелкнул пустой наручник.
– Думаю, денек форы ты заслужил, - он протянул руку обалдевшему Кураме.
Мы недоверчиво уставились на полковника. Лично мне казалось, что Морино вот-вот, прямо сейчас, через секунду-другую достанет из-за пазухи второй пистолет и прикончит Кураму на месте.
- Денек? – медленно протянул Курама и недоверчиво пожал предложенную ладонь. - Хм… Думаю, я успею пообедать в Ичираку-рамене. Наруто часто рассказывал, какая там охрененная кухня, - Курама подмигнул мне. Мы все опешили и так и застыли с открытыми ртами. Что здесь происходит?..
- Эй, ты особо не зазнавайся, - Ибики скучающе отвернулся и зашагал к своей машине. – А то я ведь и передумать могу.
- Как скажете, полковник, - хмыкнул Курама и повернулся к нам. – Берегите себя, ребята. В случае чего, вы знаете, к кому можно обратиться.
Он кивнул друзьям и подошел к нам с Саске. Медленно, не сводя пристального взгляда с глаз Учихи, дотянулся до заднего кармана его джинс, вытащил оттуда под нашими изумленными (а моими еще и полными негодования) взглядами пакетик с порошком и, мрачно подкинув в воздух, поймал и сжал в кулак. Пакетик лопнул. Порошок рассеялся под порывом ветра, оставив часть в руке парня. Тот брезгливо вытер ее о свои штаны.
- Избавься от этой дури. Тебе оно не нужно, поверь. Ты справишься, Саске. Как бы тяжело тебе ни было. У тебя есть люди, которым ты можешь доверять, - он протянул ему другу, чистую руку и понимающе улыбнулся. Уличенный в преступлении, покрасневший при этом, Саске только и сумел кивнуть и протянуть свою руку. Их ладони замерли в коротком дружеском рукопожатии (которое на мой придирчивый сузившийся взгляд выглядело довольно таки длинным).
Наконец, Курама отцепился от моего Саске и протянул руку мне.
- Удачи, Наруто, - он улыбался широко и открыто.
- Береги себя, - негромко сказал я, пожимая его ладонь. Курама кивнул и, насвистывая какую-то мелодию, зашагал вперед. Мы молча глядели ему вслед. И я невольно подумал о том, что пожалуй буду по нему скучать. Иногда. Изредка. Очень редко. Да вообще не буду!..
Внезапно Курама остановился.
- Я буду приглядывать за вами, - негромко сказал он так, чтобы мы все услышали. Ибики, мерявший шагами длину своей машины и наверняка уже успевший пожалеть о своем импульсивном решении, замер. Какаши и Рин, подобравшиеся к нам, заполнившие образовавшуюся прореху в нашей стене во время похода Курамы до Ибики и обратно, навострили уши, как и мы. – Теперь вы под моим покровительством. Счастливо!
Он, не глядя, отсалютовал нам и бодро зашагал в сторону пылающего последними своими лучами заката этого неимоверно длинного и тяжелого дня.

Дата добавления: 2015-11-30