Читайте также:
|
Он уже подходил к больнице, и вдруг заметил, как на крыльцо поднимается знакомая женская фигура. Она растворилась в утренних сумерках, скрывшись за дверью. Том ускорил шаг, догоняя спешившую Симону, отметив про себя, что для посещения сына, слишком ранний час. Теперь уже любопытство вело его вслед за женщиной. Проследив за тем, как она исчезла за дверью кабинета Главного, Том приблизился и замер, прислушиваясь к тому, о чем тревожным тоном Симона говорила с Шредером.
POV Tom
Биение сердца глухими ударами отдается в ушах. Бух, бух, бух… Пытаюсь усмирить этот шальной гром, из-за него плохо слышно голоса за дверью. Глубокий вдох. Прислоняюсь ближе к двери, чтобы слышать каждое слово. Кончики пальцев онемели от волнения, и неприятно покалывают жгучим льдом.
Голос Симоны дрожащий и надрывистый, кажется, она на грани.
-Вы говорили, что с ним будет все в порядке. Вы давали мне гарантии. И где они?! Вы убеждали меня…
Фрау Трюмпер, не нужно истерик. – голос Шредера, напротив, наверное, слишком тверд и спокоен.
А как мне реагировать на все это?! Билл был нормальным, а сейчас? Что вы с ним сделали?!
Мы делаем то, что в нашей компетенции, то есть мы его лечим.
-От чего?! Не валяйте дурака, доктор! Мы оба знаем, почему Билл оказался в вашей клинике. Вы абсолютно не оправдываете своими действиями той платы, что была мной обеспечена на содержание моего сына в этой больнице.
Да, я знаю, почему Билл находится здесь. И в ваших интересах, чтобы он тут и оставался. Иначе…вы можете присоединиться к своему драгоценному чаду, если он не окажется тотчас в месте с более строгим режимом посещения.
-Вы не посмеете…
Нужно уходить. Услышанное мной оказалось более чем достаточным, чтобы объяснить то, к чему я пришел в своих выводах. Поспешно удаляюсь от двери, за которой еще не перестали звучать голоса. Захожу в свой кабинет, и запираюсь на ключ. Мне необходимо остаться в полном уединении, создать иллюзию, что меня здесь нет.
Мысли роятся в голове, цепляясь друг за друга. Вопросы сходятся с ответами, догадки оправдывают свое существование, а чувства беспокойным круговоротом одолевают мою душу. Билл и в правду убийца? Об этом ли говорили Симона и главв? Я практически уверен, что именно это они и имели ввиду. Нет других объяснений.
Умом я понимаю все, но сердце отчаянно сопротивляется правде, не желает смириться с тем, что Билл может быть хладнокровным убийцей. В мозгу навязчиво всплывает вопрос: «Страшно ли мне сейчас, когда я узнал правду?». Ответить себе искренне, или солгать, успокоив собственную панику, лишить ее почвы для существования? Замкнутый круг – чем больше я узнаю, тем больше у меня появляется вопросов. Порой ответы…лучше их совсем не знать.
Если Билл и в правду любил его, Рика, почему он убил? Этому должны быть свои причины. Но…никаких причин недостаточно, чтобы лишить человека жизни. А что со мной? Ведь мы очень похожи. Или это все плоды моего воображения? Нет. Симона четко сказала, что у нас есть значительное сходство. Как сложно побороть в себе разительно противоречивые чувства. Я люблю Билла, но теперь так же боюсь за свою жизнь. Но ведь он не сумеет убить меня? Я видел…он действительно любит. Да, он не сказал, но и я не смог тогда произнести тех же слов. Мы квиты? Останемся друг для друга закрытой темой? Будем молчать? Хотя, это уже случилось. По моей вине для Билла сейчас не существует ничего. Только его потаенный мир, в который мне бы так хотелось заглянуть. Куда он уходит, отгораживаясь от реальности?
Исходя из того, что Билла держат в клинике только потому, что его нужно где-то скрыть, то выходит, что он поступил сюда, будучи здоровым. Но как же тогда симптомы? Ведь его поведение в отдельных ситуациях говорит о наличии расстройства психики. Я сам противоречу себе. Такое возможно? И как остановить сердце? Оно как мотор спортивного автомобиля, с каждой минутой выдает все большую скорость. А в душе его слезы, которые он пролил на мое плечо. Я пропитался ими, его болью, своей. Люблю его. И что мне еще было нужно? Что мне дало знание того, кто на самом деле неизвестный Рик, моё воображение или реальный человек. Так или иначе, он остался быть и тем, и другим. А у нас все изменилось. Билл не слышит никого и ничего, а я здесь, мучаю себя же никому не нужными мыслями. Так близко к нему, и в то же время бесконечно далеко… Потеряться в себе так просто. Не хочу, чтобы это произошло со мной. Я плутаю в своих размышлениях, словно в лабиринте без выхода. Иногда кажется, что нить спасения найдена, и она ведет наружу. К свету... Боюсь сгинуть в темноте нескончаемых тупиков. Не хочу терять себя, ведь в таком случае я потеряю и его. А смогу ли уже один?
***
Сколько я провел времени в запертом кабинете трудно сказать. Часы, висевшие на стене, странным образом остановились на том времени, когда я вернулся к себе после злосчастного разговора с Биллом. Секундная стрелка нервно двигалась вперед-назад, не сходя со своего установившегося положения. Так же и я. Не могу сойти с одной точки, только отступаю в сторону, меня тут же возвращает на прежнее мое место. Бесконечная череда необъяснимых событий не дают двигаться вперед. Я отчаянно вырываюсь за границы, окружающей меня неизвестности, но не могу. Меня тянет назад. Мое сердце.
От напряженных мыслей кровь прихлынула к лицу. Захотелось окунуться в ледяную воду. Искушенный этим непреодолимым желанием я направился в туалет умыться. Проходя по коридору мимо медсестры катившей тележку с лекарствами, мой взгляд невольно зафиксировал надпись «F89» на стаканчике. Пройдя несколько шагов, я поймал себя на мысли, что количество таблеток и капсул значительно превышало ту дозу, которую назначал я. Даже ту, которую определил Шредер.
Дата добавления: 2015-11-30; просмотров: 32 | Нарушение авторских прав