Справочная карточка

МУЗЕЙ ГЕРОИЧЕСКОЙ ОБОРОНЫ БРЕСТСКОЙ КРЕПОСТИ

СПРАВОЧНАЯ КАРТОЧКА

1.Фамилия: Хныкин

2. Имя, отчество: Семен Федорович

3. Год рождения: 4.Национальность русский

5.Место рождения: с. Маразы Кедабекского района Азербайджанская ССР

6. Социальное происхождение: интиллегент

7.Основная профессия (занятие) и место работы до призыва в ряды РККА: учитель сельской школы с. Маразы Кедабекского района Азербайджанской ССР

8.Образование (какое учебное заведение и где окончил): Бакинский педагогический техникум

9. Партийность (партстаж): ВКП (б)

10. Семейное положение до убытия в ряды РККА:

11.Служба в рядах РККА (с какого времени, воинское звание, должность): с января 1940 г. помполитрука 4 роты 3 батальона 84 СП

12. Какие имеете награды? -

13.Сведения о деятельности в настоящее время: -

14. Домашний и служебный адрес: с. Маразы Кедабекского района Азербайджанская ССР

15.На каком участке обороны оборонялись? С какого и по какое время сражались, под чьим командованием? Казармы 84 СП и Белый дворец. Под командованием полкового комиссара Фомина

16.Ход обороны на участке, где Вы сражались? Для замполитрука 4 роты 3 батальона Семена Хныкина война, как и для многих бойцов, оказалась внезапной, оглушающей. Обстрел крепости из всех видов оружия и бомбардировка с воздуха были разрушительными и на первоначальном этапе, посеяли панику, чего и добивались немцы. Слышались стоны раненых, придавленных завалами. И уже на казармы, не дожидаясь окончания обстрела, уже рвались немецкие автоматчики, чтобы окончательно сломить волю обороняющихся бойцов. Но, они жестоко ошиблись в своих расчетах. Рвавшихся на остров немецких автоматчиков защитники встречали непрерывным огнем. Однако с каждой минутой все больше немцев скапливалось на восточном крае обороны. Очень немного было здесь защитников крепости. Большинство бойцов еще оставались в казармах. Одних оглушили взрывы, других одолел дым(внутрь цитадели попадали и зажигательные снаряды)

Стало ясно: наступающие немцы покончат с малочисленным, слабо вооруженным отрядом, не защищенным ни стенами, ни насыпью, и ворвутся внутрь казарм. И комиссар принял единственно правильное в создавшейся обстановке решение.

- Всем в подвал! – приказал он.

Несколько бойцов, вооруженных ручными пулеметами, расположились у амбразур второго этажа казармы и вели интенсивный огонь, не подпуская к стенам крепости немецких автоматчиков. Имея укрепленной базой подвал, можно было успешно вести отсюда оборонительный бой с немцами. Поэтому посланные Фоминым красноармейцы стали созывать сюда всех оставшихся в казармах бойцов. Здесь уже находились маразинец Хныкин, евлахец Имран Мехтиев и балакенец Даниил Абдуллаев. Чуть позднее к ним присоединились и их земляки шемахинец Кастрюлин, раненый в руку, шамкирец Халил Мамедов и музыкант.

Все лица, у находившихся в подвале, выглядели потемневшими, а на комиссара, стоявшего в середине, в окружении бойцов, падала черная тень. Говорил Фомин с натугой, осипшим голосом, он наглотался едкого ядовитого дыма, чуть не задохнувшись в своей комнате, куда в самом начале обстрела попал зажигательный снаряд. И ни кого не удивило, что комиссар был одет в красноармейскую гимнастерку с чужого плеча. Он все равно был узнаваем. Речь у комиссара была короткой.

– Крепость под угрозой. Временно мы оказались в трудном положении. Скоро к нам придут на выручку. А пока что будем думать не о помощи. Пусть каждый выполнит свой долг и старается уничтожить побольше врагов.

Выделенная Фоминым группа, в которой были и Мехтиев с Хныкиным, собирала оружие и наделяла им бойцов. Задача оказалась не из легких. Многие пирамиды с винтовками и автоматами пострадали от взрывов, были завалены кирпичом, отвалившейся штукатуркой. Извлечь оружие из-под обломков стоило немалых трудов. Казармы по-прежнему подвергались ожесточенному обстрелу. Но все - же к утру почти все красноармейцы были вооружены.

Чтобы сбить немцев с занимаемых позиций, комиссар поручил комсоргу полка возглавить атаку.

Атака защитников оказалась удачной, фашистские автоматчики побежали на всем участке 84 полка. Они намеревались укрыться от штыковой атаки в районе Тереспольской башни.

Но наступать дальше было нельзя. Слишком уж был небольшой отряд, предпринявший вылазку из крепости.

Когда отряд вернулся, комиссар разбил его на несколько групп и направил одних красноармейцев к окнам и амбразурам подвалов, других на внешние валы, прикрывающие кольцо казарм.

Для того, чтобы более эффективно давать отпор врагу, комиссар принял решение создать объединенное командование, с целью координации действиями между отдельными группами

обороняющихся.

Он поручил Михайловскому подготовить проведение совещания, для чего послать в группы обороняющихся связных. Они добрались почти до всех. Бойцы, посланные на восточный форт, где сражался отряд майора Гаврилова, не вернулись. Либо они погибли, попав под огонь немецких пулеметов.

Было примерно три часа дня. На совещание, по созданию объединенного командования обороны крепости, прибыли руководители групп защитников крепости: пограничник лейтенант Андрей Кижеватый; старший лейтенант Семененко; политруки Заковец, Скрыпник; замполиты Хныкин и Кастрюлин; старший лейтенант Потапов; старший лейтенант Ананиашвили; лейтенант Виноградов;политработник, из разведывательного батальона (вероятнее всего это был замполитрука 75 ОРБ Кречиков Николай, так как он, позже, по сведениям эксперта - участника Форума поисковых движений, Алюсова Алексея Михайловича, погиб в цитадели). В работе совещания участвовал помощник и советчик комиссара Фомина Борис Михайловский. Последними, спустились в подвал комиссар Фомин и капитан Зубачев.

Фомин предложил присутствующим высказать свое мнение. В заключение он и сам взял слово:

- Итак, создадим сводную группу. Разобьем ее повзводно. Командиры подразделений должны будут составить списки всех красноармейцев, младших и средних командиров. Каждый боец у нас должен быть на учете, - подвел итоги Фомин. По предложению Фомина руководителем был утвержден капитан Иван Николаевич Зубачев, его заместителем полковой комиссар Ефим Моисеевич Фомин, начальником штаба старший лейтенант Семененко. Лейтенант Виноградов, стоя у окна своим каллиграфическим почерком начал оформлять результаты совещания. Довести до конца составление приказа Виноградову не удалось. Сильный взрыв потряс своды подвала, из рук лейтенанта выпал карандаш.

- Все по местам! – приказал капитан Зубачев. Он сам спешил к своей группе, во главе которой временно оставался старший сержант.

- До скорой встречи, комиссар, -подошел капитан к Фомину, протянул руку и крепко обнял Ефима Моисеевича.

Больше им не суждено было свидеться. Они простились 24-го июня, накануне одного из самых тяжелых и кровопролитных боев в крепости. После этого бои шли, не прекращаясь ни на минуту, и только с помощью связных командиры могли осуществлять совместное руководство операциями. В рукопашной схватке был ранен в голову капитан Зубачев, но он продолжал оставаться среди бойцов. Фомину пришлось стать и командиром и политработником всего центрального участка. (69-72)

Комиссар Ефим Фомин принял решение прорваться сквозь замкнутое кольцо окружения.

Первой переправляется через Муховец, возглавлявший четвертую роту маразинец Семен Хныкин, следом за ним, командовавший третьей ротой, его земляк, шемахинец Андрей Кастрюлин. Был установлен порядок переправы и для других подразделений. Причем решили, что та часть красноармейцев, которая первой форсирует реку, закрепится на противоположном берегу и занятый ею плацдарм послужит основой для переправы остальных защитников. Огневое прикрытие должны были обеспечить бойцы, входившие в отряд Зубачева.

Старшина роты связи Михайловский, в мирное время преподававший в Кедабекской сельской школе, предварительно, посовещавшись с комиссаром, заранее набросал углем на фанере схему крепости, и теперь посвящал Хныкина и Кастрюлина в детали операции. Надо бить врага его же козырем – внезапностью и стремительностью. Быстрой, неудержимой волной наши подразделения наши подразделения несутся к Муховцу, преодолевают его там, где река сравнительно неглубока. В момент, когда гитлеровцы их обнаруживают, защитники крепости, засевшие у окон и амбразур, открывают дружный огонь по врагу. Все, имеющие, в наличии гранаты, раздаются наступающим. Прежде всего, необходимо подавить пулеметные точки немцев, смять выставленные ими заслоны у моста. Следующий этап прорыва - бросок к валу. Когда идущие в авнгарде преодолеют вал, за ними устремятся остальные бойцы гарнизона. Все участники прорыва составят единый отряд, который будет громить тылы врага и наконец, вольется в регулярные части Красной Армии.

У немцев ракеты. Не обнаружат ли они нас, как только мы пойдем в атаку? Задал вопрос Хныкин.

- Об этом мы подумали, - ответил Михайловский.- Немцы во всем любят порядок. Если вы заметили, ракеты они выпускают тоже через определенные интервалы времени. В просвете между падением одной и запуском другой мы и навалимся на врага.

- Когда точно выступаем? – обратился к Михайловскому Кастрюлин.

- Ждите команды Фомина.

- Товарищи вперед! - Сказал Фомин.

Передние цепи наступающих бойцов достигли Муховца и бросились в воду. Они шли по вязкому глинистому дну, ноги застревали, скользили, некоторые бойцы спотыкались, падали. Под градом пуль и осколков снарядов кипела река, на мосту завязался упорный ожесточенный бой. Многие десятки людей пали там. Хныкин уже был на берегу. Он завладел пулеметом и направив его в противоположную сторону, косил немцев. Мышиного цвета мундиры устилали поле. Но поредели и ряды красноармейцев. А гитлеровцы бросали в бой свежие подразделения, поддерживая своих дрогнувших автоматчиков. Часть наших бойцов закрепились на берегу, большинство же продолжало идти дальше.

На фоне ночного неба уже совсем близко чернели спины оборонительных валов.

– Прорвались! Наша взяла! – крикнул кто-то, чтобы подбодрить товарищей.

Но валы ощетинились огнеными вспышками орудий и минометов, дробью сотен автоматов.

На гребне вала уже шла рукопашная стычка. На помощь прорвавшимся карабкались наверх, ползли и снова бежали красноармейцы. Волна атакующих уже перевалила насыпь. Казалось, что еще совсем немного и кольцо окружения будет разорвано, гарнизон вырвется на оперативный простор.

Но фашисты и за линией вала создали линию обороны, еще одну.

Это была, слишком неравная схватка. Усталых, изможденных. Ослабевших от голода и жажды людей встречали запасные батальоны и дивизионы гитлеровцев, томившиеся от безделья, отоспавшиеся, откормленные, в изобилии снабженные оружием и боеприпасами.

Атака захлебнулась. После этого прорыва командиры немецких полков затребовали списки убитых и раненых и ужаснулись громадным потерям. Они срочно вызывали подкрепления.

Однако и половина наступавших красноармейцев не вернулась в крепость. Еще хуже стало с патронами и гранатами. Теперь уже не у каждой бойницы можно было поставить вооруженных бойцов. Хныкин перевязал Андрею раненую руку, поделился оставшимися у него патронами.

- Похоже, что скоро конец, - с болью в голосе сказал он Кастрюлину. Андрей ничего не сказал, ибо все они, защитники крепости, не совещаясь, решили не говорить о том, что настанет день, когда некому будет оборонять бастионы. – Большое сердце у Фомина, - произнес Кастрюлин. Тяжело переживает комиссар наши потери.

-Говорят, он заплакал, когда увидел, как много людей мы потеряли, - вставил Хныкин.

- Не говори так, - поморщился Кастрюлин, просто у него глаза дымом выело, оттого и слезы. В течение всей ночи немцы беспрерывно обстреливали казематы, то и дело вызывали бомбардировочную авиацию. На рассвете обстрел прекратился, и после короткой паузы заговорили десятки громкоговорителей.

– Даем вам срок- 12 часов дня. Если будете упорствовать, сотрем крепость в порошок. Нужно было что-то ответить немцам и вот бойцы разыскали простыню и большими черными буквами написали на ней «Умрем, но из крепости не уйдем». Двое смельчаков укрепили этот плакат на стене полуразрушенной казармы (91 – 95)

На исходе дня двадцать девятого июня небольшой отряд защитников Бреста пополнился. Оставив разрушенный немецкой артиллерией подвал, Семен Хныкин с боем проложил путь к каземату, в котором сражался Фомин. По дороге Хныкин захватил и боеприпасы. Напрасно немецкие автоматчики пытались выбить из отсека небольшую группу защитников Бреста, воз главляемую комиссаром Фоминым(113)

17.Ка сложилась Ваша дальнейшая судьба после падения крепости? Тяжело раненым попал в плен и был помещен в шталаг 308, невдалеке от Брестской крепости.. Уже в лагере он увидел Андрея Кастрюлина, но затем потерял его из вида...

Дата добавления: 2015-11-30