ГЛАВА XXIV (97) О девстве

Плотские люди хулят девство и преданные наслажденям ссылаются, как на свидетельство, на это место: проклят всякий, кто не восставляет семени в Израиле (Втор. 25, 9). Мы же говорим, положившись на воплотившегося от Девы Бога Слова, что девство было насаждено в естество людей свыше и искони. Ибо человек был сотворен из девственной земли. Ева была создана из одного только Адама. В раю процветало[241] девство. Действительно, Божественное Писание говорит, что были наги и Адам и Ева, и не стыдястася (Быт. 2, 25). Когда же они согрешили, то узнали, что были наги, и, устыдившись, сшили себе самим препоясания (Быт. 3, 7). И после преступления, когда человек услышал: земля еси, и в землю отъидеши (Быт. 3, 19), когда через грех в мир вошла смерть, тогда Адам позна Еву жену свою, и заченши роди (Быт. 4, 1). Поэтому брак был изобретен ради того, чтобы человеческий род не был стерт с лица земли и уничтожен смертью, чтобы через деторождение род людской сохранялся в целости.

Но, быть может, скажут: итак, что хочет [выяснить] изречение: мужа и жену... (Быт. 1, 27); и это: раститеся и множитеся (Быт. 1, 28)? На это[242] мы скажем, что изречение: раститеся и множитеся не обозначает непременно умножения через брачное соединение. Ибо Бог мог умножить род людей и другим способом, если бы они сохранили заповедь до конца неповрежденной. Но Бог, Который, вследствие предведения Своего, сведый вся прежде бытия их (Дан. 13, 42), зная, что они имеют оказаться в преступлении и быть осуждены, наперед сотворил мужа и жену и повелел расти и умножаться. Поэтому мы желаем возвратиться на путь и хотим посмотреть украшения девства; а одно и то же – сказать и о целомудрии.

Ною, которому повелевалось войти в ковчег и было вверяемо сохранять семя мира, дается такое приказание: внидеши ты, говорит Бог, и сынове твои, и жена твоя, и жены сынов твоих (Быт. 6, 18; ср. 7). Он разделил их от жен, чтобы они ушли от моря и того всемирного кораблекрушения, сохраняя целомудрие. Но после прекращения потопа Он говорит: изыди ты, и жена твоя, и сынове твои, и жены сынов твоих (Быт. 8, 16). Вот опять допущен брак ради размножения [человеческого рода]. Потом, дышащий огнем Илия, едущий на колеснице и ходящий по небу (см. 4 Цар. 2, 11), не возлюбил ли безбрачия и не был ли он прославлен превознесением, превышающим человеческие условия (см. 3 Цар. 17, 6)? Кто заключил небеса? Кто воскресил мертвых (см. 3 Цар. 17, 19-22)? Кто рассек Иордан (см. 4 Цар. 2, 8)? Не девственный ли Илия? А Елиссей, ученик его, не потому ли, попросив благодать Духа в двойном числе, получил ее (см. 4 Цар. 2, 9), что показал равную же добродетель? А что – три отрока? Не потому ли они оказались сильнее огня, что подвизались в девстве, девством достигнув того, что тела их сделались неодолимыми огнем (см. Дан. 3, 20, 92, 94)? А почему не говорю о Данииле, в тело которого, укрепленное девством, зубы зверей не были в состоянии вонзиться (см. Дан. 6, 22)? Бог, намереваясь являться израильтянам, не повелевал ли сохранять в чистоте тело (см. Исх. 19, 15; Чис. 6, 2–8)? Не очищая ли самих себя, таким образом входили священники во внутреннее святилище и приносили жертвы? Не наименован ли закон целомудрия великим обетом?

Итак, повеление закона должно понимать более духовным образом. Ибо есть семя духовное, при содействии любви и страха Божия зачинаемое во чреве души, страдающем от болей при родах и рождающем дух спасения. Таким же образом должно понимать и изречение: блажен, иже имеет племя в Сионе и южики (сродники) во Иерусалиме (Ис. 31, 9). Ибо почему – блажен, хотя бы он был и прелюбодей, или пьяница, или идолослужитель, если только имеет племя в Сионе и южики во Иерусалиме? Никто здравомыслящий этого не скажет.

Девство – ангельский образ жизни, особенность всякого бестелесного естества. Мы говорим это, не порицая брака, да не будет!, ибо мы знаем, что Господь во время Своего пришествия благословил брак (см. Ин. 2,1) и сказал: честна женитва и ложе нескверно (Евр. 13,4); но зная, что девство лучше прекрасного [самого по себе брака]. Ибо и между добродетелями бывают усиления и ослабления, подобным образом и между пороками. Мы знаем, что произошли от брака все смертные, за исключением[243] виновников рода нашего. Ибо они – отрасль девства, а не произведение брака. Но безбрачие, как мы сказали, есть подражание Ангелам. Поэтому насколько Ангел превосходнее человека, настолько девство драгоценнее брака. Но зачем я говорю: Ангел? Сам Христос – слава девства, не потому только, что Он родился от Отца безначально, без истечения и без сочетавания, но потому, что, сделавшись и человеком наподобие нас, Он превыше нас воплотился от Девы без [супружеского] соединения, и Сам в Себе Самом показывал истинное и совершенное девство. Посему, хотя Он и не предписал нам этого [т.е. девства] законом, ибо не вси вмещают словесе сего (Мф. 19, 11), как Он Сам сказал; но делом наставил нас и дал нам силу для него. Ибо кому не ясно, что девство теперь живет между людьми?

Конечно, прекрасно деторождение, которое производится браком[244], и прекрасен брак блудодеяния ради (1 Кор. 7, 2), пресекающий это и с помощью законного совокупления не позволяющий неистовству похоти воспламеняться к беззаконным деяниям. Прекрасен брак для тех, у кого нет воздержания, но лучше – девство, умножающее чадородие души и приносящее Богу благовременный плод – молитву. Честна женитва и ложе нескверно: блудником же и прелюбодеем судит Бог (Евр. 13, 4)[245].

Дата добавления: 2015-11-30