Ответил он, - душою в теле здравом;

Да светит слава по следам твоим!

67 Скажи: любовь к добру и к честным нравам

Еще живет ли в городе у нас,

Иль разбрелась давно по всем заставам?

Гульельмо Борсиере, здесь как раз

Теперь казнимый, - вон он там, в пустыне, -

Принес с собой нерадостный рассказ".

Quot;Ты предалась беспутству и гордыне,

Пришельцев и наживу обласкав,

Флоренция, тоскующая ныне!"

Так я вскричал, лицо мое подняв;

Они переглянулись, вняв ответу,

Подобно тем, кто слышит, что был прав.

Quot;Когда все просьбы так легко, как эту,

Ты утоляешь, - отклик их гласил, -

Счастливец ты, дарящий правду свету!

Да узришь снова красоту светил,

Простясь с неозаренными местами!

Тогда, с отрадой вспомянув: "Я был",

85 Скажи другим, что ты видался с нами!"

И тут они помчались вдоль пути,

И ноги их казались мне крылами.

88 Нельзя "аминь" быстрей произнести,

Чем их сокрыли дали кругозора;

И мой учитель порешил идти.

Я двинулся вослед за ним; и скоро

Послышался так близко грохот вод,

Что заглушил бы звуки разговора.

Как та река, которая свой ход

От Монте-Везо в сторону рассвета

По Апеннинам первая ведет,

Зовясь в своем верховье Аквакета,

Чтоб устремиться к низменной стране

И у Форли утратить имя это,

И громыхает вниз по крутизне,

К Сан-Бенедетто Горному спадая,

Где тысяча вместилась бы вполне, -

Так, рушась вглубь с обрывистого края,

Мы слышали, багровый вал гремит,

Мгновенной болью ухо поражая.

Стан у меня веревкой был обвит;

Я думал ею рысь поймать когда-то,

Которой мех так весело блестит.

Я снял ее и, повинуясь свято,

Вручил ее поэту моему,

Смотав плотней для лучшего обхвата.

Он, боком став и так, чтобы ему

Не зацепить за выступы обрыва,

Швырнул ее в зияющую тьму.

Quot;На странный знак не странное ли диво, -

Сказал я втайне, - явит глубина,

Раз и учитель смотрит так пытливо?"

Увы, какая сдержанность нужна

Близ тех, кто судит не одни деянья,

Но видит самый разум наш до дна!

Quot;Сейчас всплывет, - сказал наставник знанья, -

То, что я жду и сам ты смутно ждешь;

Сейчас твой взор достигнет созерцанья".

Мы истину, похожую на ложь,

Должны хранить сомкнутыми устами,

Иначе срам безвинно наживешь;

Но здесь молчать я не могу; стихами

Моей Комедии клянусь, о чтец, -

И милость к ней да не прейдет с годами, -

Я видел - к нам из бездны, как пловец,

Взмывал какой-то образ возраставший,

Чудесный и для дерзостных сердец;

Так снизу возвращается нырявший,

Который якорь выпростать помог,

В камнях иль в чем-нибудь другом застрявший,

И правит станом и толчками ног.

ПЕСНЬ СЕМНАДЦАТАЯ

Вот острохвостый зверь, сверлящий горы,

Дата добавления: 2015-11-30