Дипломатия как средство международно-политических взаимодействий

Понятие дипломатии и ее роль в мировой политике. В международных отношениях существуют два основных средства взаимодействия между акторами – дипломатия и военное насилие. Если черпать информацию только из СМИ, то может показаться, что военное насилие встречается на каждом шагу. Однако, хотя каждый день где-то в мире проливается кровь и идут войны, тысячи каждодневных международных взаимодействий в основном носят ненасильственный характер. Основным средством международного общения является дипломатия, а не война.

В качестве доказательства этого положения приведем три аргумента. Во-первых, как правило, политики обращаются к военным действиям после того, как дипломатические взаимодействия провалились. При этом если все же имели место военные действия, они чаще всего заканчиваются переговорами (даже если победитель выдвигает ультиматум). Во-вторых, международные взаимодействия часто уподобляют игре в шахматы, где партнеры ведут игру с целью реализации своих интересов. В шахматах ситуации шаха и мата не являются частыми явлениями. Так и в международных взаимодействиях: многие из них носят характер противоречий, но не доходят до насильственной (с применением вооружений) борьбы. В-третьих, статистические данные, представленные американскими учеными, свидетельствуют, что за период с 1950 по 1976 гг. 97% всех контактов в международных отношениях носили неконфликтный характер, а за период с 1815 г. до середины XX века только 12% международных противоречий с участием великих держав переросли в войну (хотя войны с участием малых государств происходят чаще)[1].

Под дипломатией понимается основной способ взаимодействия между государствами, в рамках которого они стремятся воздействовать на национальные интересы друг друга, не прибегая к военной силе. Это определение нуждается в пояснениях. Во-первых, между дипломатией и применением военной силы все же существует сходство и грань очень тонка. Речь идет, например, о «силовой дипломатии» или «дипломатии канонерок» (в период холодной войны между США и СССР). И все же в этих случаях дело не доходило до прямого применения оружия. Так что правы те, кто считает, что дипломатия и вооруженное насилие – принципиально разные способы взаимодействия между государствами. Во-вторых, приведенное определение дипломатии носит характер «от противного», т.е. противопоставляется понятию вооруженного насилия и при этом не сводится к перечислению конкретных форм дипломатии. Последнее просто невозможно, учитывая, что дипломатия – исключительно многообразное явление. В литературе встречаются попытки определить ее как сферу переговоров или как торг по поводу национально-государственных интересов. В обоих случаях допускается ошибка: в первом случае не учитываются неформальные способы дипломатических взаимодействий, во втором – упускается из виду неконфликтная дипломатия, ибо торг – это всегда взаимоотношения в рамках конфликта.

Основная роль дипломатии – мирные международные коммуникации. Исходя из этого, главные функции дипломатии можно обозначить следующим образом:

· урегулирования конфликтов между государствами (возможно, это самая значимая функция дипломатии);

· неконфликтные двух- и многосторонние взаимодействия между государствами по основам отношений или по текущим и частным вопросам;

· представительство в других государствах и в международных организациях.

Основные вехи в истории дипломатии. Описание древнейшей истории дипломатии находим у английского дипломата и историка дипломатии Г.Никольсона[2]. Дипломатия как способ урегулированного ведения отношений между двумя группами людей существовала с древности. Потребность в переговорах у древних племен возникала, например, для временного прекращения битвы, чтобы подобрать раненных и убитых. Уже тогда посланники пользовались привилегиями: их нельзя было уничтожать, иначе они не смогут донести ответ.

Фукидид в «Истории Пелопонесской войны» подробно описал дипломатическую конференцию в Спарте в 432 г. до н.э., где было принято решение о войне между Делосским во главе с Афинами и Пелопонесским во главе со Спартой союзами. Поводом явился конфликт между Афинами и членами Пелопонесского союза из-за подвластных территорий и сфер торговли. Решение о начале войны было принято на собрании представителей Пелопонесского союза большинством голосов после заслушивания пострадавших. Характерная деталь: во время во время конференции в Спарте находилась по торговым делам делегация Афин. Ей не только дали возможность закончить свои дела, но и позволили присутствовать на конференции и даже выступить на ней.

Покровителем посланников у древних греков считался Гермес – бог торговли, ремесел и воровства (у римлян эта роль принадлежала Меркурию). Гермес считался беззлобным, но бессовестным плутом. Дипломаты часто жалели, что их покровителем выбрано хоть и блестящее, но не заслуживающее доверия существо.

В Древней Греции послами назначали наилучших ораторов. В их обязанности не входило изучать страны пребывания. Надо было только произнести убедительную речь перед собранием чужого города. Часто эту миссию выполняли артисты.

Римляне, по мнению Г.Никольсона, не обладали особыми дипломатическими способностями. В течение столетий своего господства они чаще обращались к методам войны в отношениях с другими народами, чем дипломатии. Только в последний период существования Рима почувствовалась необходимость в искусстве ведения переговоров (особенно в Византийской империи, с IV в. н.э.).

Современная дипломатия (назначение постоянных послов) зарождается в среде итальянских городов-государств в XIII-XIV вв. Эта практика стала устойчивой в XV в. Так что Италия может считаться колыбелью современной дипломатии. Возникает тип государственного деятеля – дипломата.

Кто становился дипломатом? В XIV – XVI вв. этой деятельностью часто занимались поэты и писатели, например, Данте, Петрарка, Боккаччо. Иногда эту роль исполняли купцы и просто авантюристы. Впрочем, политики тоже были причастны к дипломатическому поприщу, например, Макиавелли.

В XVII-XVIII вв. внешней политикой занимался узкий круг аристократов, образовывавших своего рода братство, или, по определению Г.Моргентау, «аристократический интернационал». Их связывали общая европейская культура и родственные узы. Дипломаты разных, часто враждующих стран были ближе друг к другу по духу, чем к гражданам своей страны более низкого происхождения. Часто члены одной аристократической семьи служили при разных государях и могли быть по разные стороны во время войны. Существовала практика смены страны и места службы в личных целях. Большую роль при этом играла плата за службу. Так, на российской дипломатической службе было много немцев. На Венском конгрессе 1815 г. советниками Александра I по внешним делам были два немца, один грек, один корсиканец, один швейцарец, один поляк и только один русский. По воспоминаниям Бисмарка, он был прусским послом в России. Когда его отзывали в 1862 г., русский император предложил ему остаться на русской службе, имея в виду его выдающиеся способности. Бисмарк вежливо отказался, поскольку имел другие далеко идущие планы в Германии. Здесь нас поражает не то, что он отказался, а то, что сделал это вежливо. В наше время подобное предложение было бы равнозначно предложению к измене своей стране. Как не без основания полагает Г.Моргентау, аристократическое братство было внутренне единым, связанным общими узами, которые смягчали противоречия между странами[3].

Важное значение в упорядочивании дипломатической деятельности и ее профессионализации имел Венский конгресс 1815 г. На нем дипломатия была, наконец, официально признана особым видом государственной деятельности. Были установлены категории дипломатических представителей. Кроме того, был решен весьма чувствительный вопрос о старшинстве в дипломатическом корпусе. Нерешенность этого вопроса приводила к бесконечным недоразумениям: отстаивая положение и достоинство своего повелителя, послы нередко устраивали неприличные споры и драки в королевских приемных. Теперь дуайеном (старшиной, старейшиной) среди представителей иностранных государств стал считаться тот, кто пробыл дольше всех на этом посту. Спорный вопрос о международном положении патрона посла отпал. Эта традиция сохраняется до сего дня. Вообще Венский конгресс заложил основу многих обычаев в дипломатической деятельности, которые в ХХ веке легли в основу кодифицированного дипломатического права.

В ХХ веке происходят серьезные изменения в дипломатической практике, актуальные и в наше время. Выделим пять основных направлений.

Открытая (демократическая [4]) дипломатия versus [5] тайная дипломатия. Это, пожалуй, одно из самых значимых изменений в дипломатической деятельности. До Первой мировой войны даже в странах с глубокими парламентскими традициями контроль над внешней политикой не принадлежал народу. Условия франко-российского союза (1891- 1893 гг.) стали известны только благодаря опубликованию их советским правительством в 1918 г., несмотря на то, что в соответствие с ними эти страны должны были вступить в войну в случае агрессии против своего союзника. Аналогичный характер носил Тройственный союз между Германией, Австро-Венгрией и Италией 1879 г. Россия, связанная союзническими договорами, вынуждена была вступить в Первую мировую войну, будучи совершенно не готовой к ней. Итог – поражение в войне, оказавшее немалое влияние на весь ход российской истории в ХХ в. В более поздней новейшей истории подобным секретным документом был, например, протолок к советско-германскому договору о ненападении 1939 г., известный как Пакт Рибентропа-Молотова, рассекреченный в связи с демократическими изменениями в СССР в конце 1980-х гг. Сутью тайной дипломатии было то, что народ оказывался перед фактом войны или других серьезных событий в области внешнеполитических взаимоотношений своей страны, не подозревая об этом и не будучи к ним готовым. В отношениях между государствами преобладали недоверие и подозрительность.

Шаги, предпринятые после Первой мировой войны для демократизации внешнеполитической деятельности государств, состояли в следующем: во-первых, в соответствии со Статутом (Уставом) Лиги Наций все договоры между ее членами должны были регистрироваться в ее секретариате. Сходное положение содержится и в Уставе ООН (статья 102). Во-вторых, была установлена практика ратификации наиболее важных внешнеполитических документов в парламенте стран. По мнению Г.Никольсона, по началу только в США это не было пустой формальностью. Беспрецедентным случаем стал отказ американского сената ратифицировать подписанный президентом В.Вильсоном договор о создании Лиги Наций, инициатором которого он сам и являлся, в результате чего США на многие годы продлили свою политику международного изоляционизма. В настоящее время практика ратификации важных международных договоренностей в парламентах или путем всенародных референдумов стала устоявшейся традицией в демократических странах. В результате внутриполитические силы играют все большую роль в процессе принятия внешнеполитических решений. По образному выражению одного из дипломатов современности, результатом двусторонних переговоров является три договоренности – одно между сторонами и по одному с каждой стороны стола переговоров, т.е. с внутренними силами.

Вместе с тем, по мнению профессиональных дипломатов[6], демократическая дипломатия имеет ряд серьезных издержек по сравнению с тайной. Во-первых, народ не несет ответственности за последствия принятых внешнеполитических решений. Когда множество неизвестных избирателей контролируют внешнюю политику посредством влияния на ратификацию договоров через парламент или прессу, чувство личной и корпоративной ответственности лиц, принимающих решения, снижается. Г.Никольсон даже утверждает: «Если демократии начнут не признавать решений, принятых от их имени и скрепленных надлежащими представителями, то … рухнет фундамент, на котором построены международные соглашения, и наступит анархия». Как показывает опыт последних десятилетий, особенно в рамках Евросоюза, анархия не наступила, хотя власть предержащим оказывается подчас нелегко убедить свой народ проголосовать «так, как надо» (например, референдум по Маастрихстскому договору в Дании в 1993 г.).

Во-вторых, рядовые избиратели, как и представляющие их депутаты, как правило, не осведомлены о том, что внешняя политика «делается» принципиально иначе, чем внутренняя политика. Это суть международные дела, т.е. то, что затрагивает не только интересы их страны, но и интересы других стран, которые необходимо, по возможности, учитывать. Рядовые избиратели думают, что достаточно сформулировать внешнюю политику, соответствующую интересам своей страны, чтобы эта политика была реализована. Кроме того, рядовым избирателям и представляющим их депутатам свойственно эмоциональное отношение к вопросам внешней политики, основанное на националистических или иных идеологических предпочтениях. Профессиональный дипломат, потративший всю жизнь на изучение другой страны, избегает делать поспешные выводы.

В-третьих, демократическая процедура ратификации и утверждения договоров чревата промедлением там, где необходимы незамедлительные решения. Г.Никольсон приводит такой пример. В 1919 г. специалисты-финансисты убедили английского премьера Ллойд Джорджа и французского премьера Клемансо в том, что сверхкрупные репарации, наложенные на Германию по результатам Первой мировой войны, не выгодны Англии и Франции, т.к. разорят немецких торговых партнеров и нарушат все международную финансовую систему. Но потребовалось полтора года, чтобы английская Палата Общин пришла к тому же мнению. Французскому же общественному мнению для осознания данного обстоятельства потребовалось пять лет. За это время мелкая буржуазия Германии была разорена, что стало одним из важнейших факторов не только международно-финансовых неурядиц, но и прихода к власти фашистов в Германии.

Профессиональный дипломат Г.Никольсон заключает: «…только путем длительного опыта мы можем надеяться приспособить демократическую дипломатию как очень важный инструмент к грубым пальцам избирателей». Это утверждение не потеряло своей актуальности до сегодняшнего дня.

Вместе с тем следует иметь в виду разницу между тайной (секретной) дипломатией и тайными переговорами. Если первое в общем и целом ушло в прошлое, то второе является необходимым атрибутом дипломатической деятельности, особенно в чувствительных, деликатных для внешней политики того или иного государства вопросах. Процедура таких переговоров по определению должна быть под завесой тайны ради достижения позитивного результата, а их итоги, в соответствии с принципами открытой дипломатии, должны быть обнародованы. Даже Устав ООН разрабатывался в тихом американском городке Думбартон-Оксе (1944 г.) вне поля зрения прессы и общественности и лишь в следующем году были вынесены на международное утверждение. То же касалось и многих других международных договоров ХХ – начала XXI вв.

Относительное снижение роли посольств и послов. В XIX – начале XX вв. посольства были немногочисленны и посол выполнял множество функций собственноручно. Сегодня, хотя посол остается во многом универсальной фигурой, штат посольств во многом расширился. В него входят пресс-атташе, торговый атташе, военный атташе, консулы, разведслужба и проч. Растущая бюрократизация посольств – следствие увеличения объема и сложности международных взаимодействий в настоящее время.

Ирония наших дней, однако, заключается в том, что по мере роста профессионализма дипломатов их роль в переговорах с иностранным партнером становится меньше. Значительный массив работы посольств переносится либо в международные организации, где есть представители от соответствующих государств, либо на эпизодические встречи первых лиц государств или их полномочных представителей. Можно назвать две причины такого положения вещей. Во-первых, - развитие всех средств коммуникации, что облегчает непосредственное общение политиков высших рангов разных стран. Достаточно привести такой пример: первым президентом США, пересекшим Атлантический океан, чтобы принять участие в дипломатическом завершении Первой мировой войны, был В.Вильсон. Сегодня общение первых лиц государств при помощи средств связи и непосредственно – повседневная практика. Второй причиной является усложнение и глобализация проблем мировой политики и международного развития, требующие участия в принятии решений непосредственно высшее руководство государств. В результате сегодняшняя дипломатическая практика в отличие от прежних времен в значительно большей степени связана с деятельностью ведущих политиков («челночная дипломатия» Г.Киссинджера, Дж.Бейкера, Э.Шеварднадзе).

Саммиты первых лиц государств вызывают как общественное одобрение, так и критику. С одной стороны, они способствуют взаимопониманию лидеров, исключают бюрократическую волокиту при принятии решений. С другой – саммиты, скорее, похожи на спектакль. Журналистской шумихи вокруг них значительно больше, чем ожидаемого эффекта. Вот интересное наблюдение по этому поводу одного американского дипломата: «Что же действительно происходит на большинстве саммитов, где обсуждаются серьезные вопросы? Хотя за банкетным столом и происходят серьезные разговоры, время, отводимое для еды и питья, потрясает своей продолжительностью. При этом на Ближнем Востоке и в Юго-Восточной Азии вообще не принято вести дискуссии во время еды. Где бы встреча не происходила, тосты обычно заменяют речи. В них содержатся дипломатические намеки, особенно если присутствует пресса. В целом, общая трапеза – это потраченное в пустую время… Пытаясь выделить промежуток времени, используемый для обстоятельного обмена мнениями в рамках десятичасовой встречи на высшем уровне, исследователь должен выкинуть, по крайней мере, четыре часа, уходящие на еду и питье, еще от двух до четырех часов, которые тратятся на малозначимые разговоры…, затем разделить оставшееся время на два или полтора, имея в виду работу переводчиков. То, что осталось – два или три часа – используется для определения позиций и обмена мнениями»[7].

Многосторонняя дипломатия versus двусторонняя дипломатия. Хотя многосторонняя дипломатия стала постоянной практикой в Европе после Венского конгресса 1815 г., это были относительно редкие события, связанные международными кризисами, послевоенным урегулированием. С начала ХХ в. роль многосторонней дипломатии значительно возрастает, а в настоящее время основной объем дипломатических контактов носит многосторонний характер. Справедливости ради надо оговориться, что двусторонняя дипломатия сохраняет важнейшее значение.

Причины усиления роли многосторонней дипломатии связаны, прежде всего, с ростом числа глобальных проблем, требующих совместного обсуждения и решения. Важное значение имеет также то, что многие бедные страны Третьего мира не могут позволить себе содержать посольства в других государствах и используют для дипломатических контактов международные межправительственные организации.

Формы многосторонней дипломатии многообразны. Это деятельность ООН и других межправительственных организаций, международные конференции и форумы, в том числе неформальные, как, например, ежегодный экономический форум в Давосе. После окончания холодной войны особое значение приобрела такая форма многосторонней дипломатии, как международное посредничество в разрешении конфликтов. В истории эта форма дипломатии известна давно. Так, посредником между Россией и Японией после войны 1905 года был американский президент Теодор Рузвельт. Однако в последнее время значение такого рода дипломатических контактов приобрело особо важное значение в связи с неконтролируемым ростом числа конфликтов нового поколения. Примеры – участие великих держав в урегулировании конфликтов на территории бывшей Югославии в середине 1990-х гг. (Дейтонский процесс), посредничество в конфликтах на Ближнем Востоке (ООН, ЕС, США, Россия) в настоящее время и др.

Неформальная дипломатия versus формальная дипломатия. Всегда существовали две формы дипломатии – формальная (переговоры) и неформальная, под которой понимаются непрямые коммуникации посредством слов (например, заявления МИДа) или действий (например, приведение войск в боевую готовность или военные парады), направленные на привлечение международного внимания к какому-то вопросу, связанному с интересами данного конкретного государства. Иногда дипломатию отождествляют с переговорами, что неверно. Неформальная дипломатия составляет элемент искусства управления внешней политикой государства. Ее единственный недостаток состоит в том, что сигнал может быть неправильно понят, особенно если иметь в виду, что его воспринимает широкая общественность, включая оппозиционные силы внутри других государств.

В связи с возрастанием роли СМИ и в целом информационно-коммуникационных технологий в жизни современного общества особое значение приобретает такая форма неформальной дипломатии, как публичная дипломатия[8]. Публичная дипломатия – это информирование международной общественности, поддержание контактов с другими народами в сфере образования и культуры, нацеленное на создание привлекательного образа своей страны. Иными словами, это пропаганда базовых ценностей, основных норм жизнеустройства своей страны за рубежом.

Естественно, для развитых стран создается соблазн использовать имеющиеся у них преимущества в информационных технологиях и средствах манипулирования общественным сознанием для информационной и культурной экспансии. По признанию американцев, публичной дипломатией они занимаются с конца 1940-х годов. При этом любое изменение расстановки сил на международной арене требовало от Белого дома корректировку задач публичной дипломатии. Так, президент Дж.Картер в конце 1970-х гг. перестроил структуру внешнеполитической пропаганды. Было образовано новое ведомство - ЮСИКА (Агентство международных коммуникаций США). Перед ЮСИКА были поставлены две задачи:

1. Рассказывать миру о США и ее политике, в частности, о ее приверженности культурному разнообразию и индивидуальной свободе.

2. Рассказывать американской общественности о мире для того, чтобы обогатить ее культуру, а также дать американцам «понимание, как эффективно решать проблемы, возникающие среди государств».

Для этого использовались, в частности, радиостанции «Свобода» и «Свободная Европа», печатные издания «Америка», «Проблемы коммунизма».

Интересы американской публичной дипломатии в период холодной войны были направлены не только против СССР, его действительных или потенциальных союзников: радио- и печатная информация передавалась на десятках языков мира.

Белый дом всегда уделял особое значение умению дипломата работать с информацией и пропагандировать идеи администрации в стране пребывания. Не случайно четыре из пяти назначенных Белым домом в период президентства Рейгана послов – представители СМИ, педагоги и люди, умеющие хорошо работать с общественностью.

Россия пока существенно отстает от США и других развитых стран по уровню пропаганды привлекательности своей страны. Но у нее есть резервы для этого. Прежде всего, это высокий уровень образования россиян и развития российских СМИ, включая российский сегмент Интернета Рунет. Практические выводы и рекомендации, которые отсюда следуют, состоят в следующем:

1. Государство должно создать благоприятные условия для пропаганды национальной привлекательности нашей страны с использованием всех возможных средств.

2. Необходимо использовать опыт США и других развитых стран в области публичной дипломатии.

3. Огромное практическое значение имеет исследование взаимосвязи публичной дипломатии и мирового общественного мнения как новейшего фактора в системе современных международных отношений.

Международный торг: военные, экономические и психологические средства дипломатии. Независимо от перечисленных выше форм дипломатии, ее главной функцией является торг. Торг – средство преодоления различий в приоритетах участников отношений посредством обмена предложениями до достижения взаимоприемлемого решения[9]. Торг можно определить также как вид дипломатических отношений (чаще всего – переговоры), имеющий следующие особенности:

· между сторонами имеется конфликт интересов,

· задача каждой из сторон – уйти как можно дальше от своего «минимума» к своему «максимуму» и вынудить оппонента проделать обратное,

· оппоненты в позиционировании своих интересов мыслят рационально, т.е. способны к компромиссам (невозможен торг с фанатиками).

В ходе торга важно сопоставлять собственные интересы и интересы противоположной стороны. Если они совместимы, проблем не возникает. Если – нет, необходимо оценить, основные или второстепенные интересы собственного государства затронуты. Если не основные, ими можно жертвовать. Если же речь идет об основных интересах, то надо с этой точки зрения оценить интересы противоположной стороны. Если там дело касается второстепенных интересов, надо убеждать государство-оппонента от них отказаться. Если же у оппонента затронуты основные интересы, то, во-первых, ситуация грозит серьезным конфликтом (возможно, с применением вооружений), во вторых, худшего исхода можно все же избежать через переформулировку целей[10].

Торг представляет собой одновременно и искусство, и науку. В трактовке американского исследователя А.Рапопорта, торг – это сочетание «дебатов» и «игры». В первом случае имеется в виду искусство убеждения, способность заставить оппонента видеть ситуацию вашими глазами. Важнейшую роль в данном случае играет психологическое обеспечение торга с каждой из сторон. Во втором - речь идет о «игре интересов», т.е. «покупке» и «продаже» реальных интересов сторон вследствие угроз или обещаний преференций со стороны противоположной стороны. В этом случае имеется в виду торг в прямом смысле этого слова. В литературе применительно к этой ситуации используются такие термины, как «кнуты» (угрозы и наказания) и «пряники» (обещания и поощрения)[11]. Как правило, эти действия параллельны, только сначала обещают и угрожают, а потом наказывают и поощряют. В зависимости от ситуации, степени угрозы национальным интересам и других сопутствующих обстоятельств наиболее значимые средства ведения торга подразделяются на военные и экономические.

Военные средства обеспечения торга. Военные ресурсы государства могут использоваться и в качестве поощрения («пряника»), и в качестве угрозы («кнута») в международном торге. Например, в период холодной войны и СССР, и США «ухаживали» за странами Третьего мира в погоне за их политической лояльностью, голосами на Генеральной Ассамблее ООН, снабжая их вооружением. Страны Третьего мира также использовали этот прием - давали согласие на размещение военных баз на своей территории в обмен на экономическую помощь. К средствам поощрения военного характера может быть отнесено также заключение формальных и неформальны оборонительных союзов, иных договоренностей в сфере военных взаимоотношений. Так, средством «успокоить» Россию в связи с расширением НАТО на Восток можно считать создание Совета Россия – НАТО как средства привлечения нашей страны к участию в обсуждении вопросов, обсуждаемых в рамках этого военно-политического альянса.

Сложнее обстоит дело с военными угрозами. К ним относятся демонстрация военной силы, угроза применения военной силы и т.д. На протяжении многих веков общим правилом было положение о том, что хорошая дипломатия – это дипломатия, за которой стоят пушки. Известен случай, когда Сталин на вопрос о том, насколько внимательно он относится к позиции Ватикана, ответил вопросом на вопрос: «А сколько дивизий есть у Папы?». В наше время это правило подвергается сомнению в силу нескольких причин. Во-первых, оружие как обеспечение торга не всегда возможно реально использовать, например, в отношениях с дружественным государством или если речь идет об оружие массового уничтожения. Во-вторых, в соответствие с правилом образов в политике, чем сильнее оппонент, тем большее чувство угрозы он вызывает у противоположной стороны и тем менее уступчивой она становится. В-третьих, «военное сдерживание», как правило, неэффективно в случае гражданских войн или в отношении государств, которые не доверяют благожелательным намерениям сильного государства - своего оппонента. В современном мире много примеров подобных случаев. Это – ядерная программа Северной Кореи и Ирана, войны в бывшей Югославии. В этих конфликтах политические лидеры не считаются с внешними угрозами ради достижения своих целей. Между тем именно конфликты подобного рода преобладают в современной мировой политике.

Таким образом, можно заключить, что в современном мире в большинстве случаев оружие как средство обеспечения торга более эффективно в качестве поддержки, чем в качестве наказания.

Экономические средства обеспечения торга. По мере того, как военные средства обеспечения торга становится все проблематичнее использовать, большое значения приобретают экономические средства. Среди экономических поощрений («пряников») – льготные кредиты, снижение таможенных пошлин, предоставление режима наиболее благоприятствуемой нации и др. Экономическое давление («кнуты») – эмбарго (отказ импортировать нужные другой стране товары), бойкот (отказ покупать у другой страны товары ее производства), «замораживание» финансовых вкладов другой страны в своих банках и др.

Эмпирические исследования показывают не очень высокий эффект экономических санкций. Они достигают желаемой цели приблизительно в одной трети случаев. Отсюда возникает вопрос: каковы условия успеха экономических санкций. Условия принудительного экономического воздействий страны «А» на страну «Б» состоят в следующем:

· «А» имеет высокую степень контроля над какими-то видами поставок в страну «Б»,

· потребность страны «Б» в этих поставках высока,

· для страны «Б» цена отказа от этих поставок выше, чем цена компромисса со страной «А»,

· для страны «А» цена экономических санкций против страны «Б» ниже, чем блага, полученные от компромисса с этой страной[12].

Главная причина неудачи экономических санкций состоит в доступности альтернативных покупателей или продавцов товаров наказываемой страны или стран, включая использование «черного рынка».

Приведем несколько примеров из истории мировой политики. В целом успешным эмбарго на поставку нефти в страны Запада можно считать демарш стран ОПЕК в 1973 г. в связи с войной на Ближнем Востоке между Израилем и арабскими странами. Страны ОПЕК отказались поставлять нефть Западу в связи с его поддержкой Израиля в войне. Поскольку основным поставщиком энергоносителей для Европы являлись ближневосточные страны, их действия возымели успех – ряд стран Европы отказались от своих политических позиций. Правда, это практически не коснулось США, более независимых от ближневосточной нефти, чем их европейские союзники.

Примером неудачных экономических санкций явился бойкот США основного экспортного продукта Кубы – сахара, а также эмбарго на поставку в эту страну нефти в связи с революцией 1959 г. на «острове свободы». Альтернативный поставщик нефти и одновременно покупатель сахара быстро нашелся. Им стал СССР, что было естественно в условиях холодной войны. В результате Куба выжила.

Другим примером неудавшихся экономических санкций являются требования ООН жестких ограничений на экспорт и импорт ЮАР в качестве принуждения ее к отказу от внутренней политики апартеида в 1980-е гг. Однако многие страны были заинтересованы в южноафриканских ресурсах, таких как золото, алмазы, платина. В результате торговля шла через негосударственных посредников. В итоге режим апартеида был демонтирован в ЮАР в начале 1990-х гг. не столько из-за экономических санкций, сколько из-за потребности высокоразвитой страны во внутренней политической стабильности.

Побочными недостатками экономических санкций является то, что от них страдает гражданское население, хотя санкции направлены против политического режима в стране (например, в случае бойкота иракской нефти в 1990-е гг.), а также несут убытки соседние страны, с которыми у «наказываемой» страны имеются экономические отношения (например, жалобы предъявляли Румыния и Болгария в связи с санкциями против Сербии в 1990-е гг.).

В результате можно сделать вывод, что в современном взаимозависимом мире, где экономические связи достигли высокого уровня, экономические санкции эффективны лишь в отдельных, специфических случаях. Как и в отношении военных средств обеспечения торга, в экономике более эффективными оказываются средства поощрения. Хорошим примером, подтверждающим этот вывод, служит сегодняшняя политика Северной Кореи, которая фактически отказалась от своей ядерной программы в ответ на экономическую помощь США.

Психологические средства обеспечения торга. Здесь мы возвращаемся к определению международного торга как искусства. В литературе описывается ряд психологических правил, следование которым обеспечивает успех в торге. Вот некоторые из этих правил.

Не ведите позиционный торг, т.е. торг по поводу сформулированных позиций, а не основополагающих интересов. Тот факт, что позиционный торг сильно мешает в переговорах, был хорошо проиллюстрирован провалом переговоров о всеобъемлющем запрете на ядерные испытания при президенте Кеннеди. Тогда возник решающий вопрос: какое число решающих инспекций на местах должнобыть разрешено Советскому Союзу и Соединенным Штатам на территории друг друга при расследовании случаев подозрительной сейсмической активности? Советский Союз в конце концов согласился на проведение трех проверок. Соединенные Штаты настаивали на проведении не менее десяти. И здесь переговоры были прерваны – из-за позиций, - несмотря на тот факт, что никто не понимал, будет ли «инспекция» представлять собой проверку одним лицом в течение дня или сотней людей, разбирающихся в проблеме в течение месяца. Стороны предприняли минимум усилий для определения процедуры проверки, которая могла бы совместить интерес Соединенных Штатов относительно проверки со стремлением обеих сторон к минимальному вторжению в дела друг друга[13].

Еще более убедительным является классический (в данном случае абстрактный, но многократно подтверждаемый практикой) пример, связанный с делением апельсина между двумя сестрами. Обе претендовали на целый апельсин, не соглашаясь довольствоваться половиной. Посредник в споре попытался выяснить причины упорства каждой из сестер. Выяснилось, что одна из них хочет приготовить пирог и для цукатов ей необходим целый апельсин. Другая хотела получить свежий апельсиновый сок, для которого также требовался целый фрукт. В итоге спор был разрешен: одна сестра получила всю кожуру от апельсина, другая – всю его мякоть.

Прекрасной иллюстрацией данной ситуации из реальной мировой политики является спор между Израилем и Египтом по поводу Синайского полуострова – египетской территории, захваченной Израилем в ходе шестидневной войны 1967 г. Первоначальная неудача египетско-израильского мирного договора в 1978 г. в Кэмп-Дэвиде демонстрирует полезность стремления разобраться в том, что стоит за той или иной позицией. Когда Египет и Израиль сели за стол переговоров, их позиции были несовместимы. Израиль настаивал на части Синая. Египет со своей стороны настаивал на том, чтобы весь Синай до последнего дюйма был возвращен под суверенитет Египта. Компромисс, казалось, был невозможен.

Обращение к их интересам, а не позициям сделало возможным достижение решения. Интерес Израильтян состоял в обеспечении безопасности, они не хотели, чтобы египетские танки стояли на их границе в готовности в любой момент их пересечь. Интерес Египта заключался в суверенитете: Синай был частью Египта со времен фараонов. После веков подавления со стороны греков, римлян, турок, французов и британцев Египет только недавно завоевал полный суверенитет и не желал уступать свою территорию новоявленному иностранному завоевателю. В Кэмп-Дэвиде президент Египта Садат и премьер-министр Израиля Бегин при посредничестве американского дипломата и видного государственного деятеля Г.Киссинджера согласились с планом, по которому Синай вернется под полный суверенитет Египта, а путем демилитаризации его территории будет гарантирована безопасность Израилю. Везде будет развиваться флаг Египта, однако вблизи границ Израиля не будет египетских танков[14].

Другое правило успешной дипломатии состоит в том, чтобы угрозы и обещания выгод, обозначенные в процессе переговоров, выглядели убедительно. По словам Г.Киссинджера, «блеф, поданный в серьезной форме, более действенен, чем серьезная угроза (или обещание), воспринимаемая как блеф»[15]. Для тех, кто считает, что сутью дипломатических переговоров является обман, главной «добродетелью» хорошего дипломата является способность уверенно говорить неправду. Действительно, дипломата часто определяют как «честного человека, посланного за границу, чтобы лгать в интересах своей страны». Этому требованию блестяще отвечал советский дипломат сталинских времен А.Вышинский,о котором один польский государственный деятель говорил в 1940-х гг.: «В определенном смысле Вышинский был совершенным дипломатом. Он был способен говорить очевидную неправду вам в лицо; вы знали, что это ложь и он знал, что вы знаете, что это ложь, но он твердо стоял на своем. Ни один другой дипломат не был способен делать это с такой легкостью»[16]. Однако, если иметь в виду фактор надежности как необходимое условие доверия к дипломату, то ему необходимо качество, которое Г.Никольсон ставит на первое месте среди пяти качеств идеального дипломата. Это – правдивость.

Впрочем, в дипломатии многое относительно. Большое значение имеет характер дипломатической ситуации. В случае обещания поощрений убедительность дипломата возрастает, если он имеет репутацию надежного и последовательного в поступках политического деятеля. В случае угроз, наоборот, он более убедителен, если у него репутация непредсказуемого политика. Так, непредсказуемостью отличался советский лидер Н.Хрущев, что сыграло свою роль в появлении Берлинской стены. В 1955 г. ГДР стала членом Организации Варшавского Договора (ОВД), но в Берлине в соответствие с Потсдамскими договоренностями оставались войска теперь уже враждебных Советскому Союзу стран – США, Франции, Великобритании. В 1958 г. Хрущев потребовал от западных стран превратить Берлин в свободный город, т.е. вывести оттуда как войска НАТО, так и советские войска. Это был ультиматум. В противном случае Хрущев угрожал оккупацией Берлина войсками ОВД. Кризис длился до 1961 г, когда был найден компромисс – построена Берлинская стена. Это решение более или менее устраивало всех. Запад уберег Западный Берлин от угроз Хрущева, СССР сохранил свои войска на территории ГДР, а сама ГДР обрела препятствие для физической утечки квалифицированного персонала в Западный Берлин.

Этот пример показывает также, что результат торга часто не является победой или поражением какой-то из сторон. Уродливая стена в Берлине была «очевидным решением». Такое решение подразумевает, что, даже не будучи оптимальным, оно признается всеми участниками спора как неизбежное условие его разрешения. В наше время, например, большинство политиков мира считает, что таким решением ближневосточного конфликта является создание в той или иной форме палестинского государства на Западном берегу Иордана и в секторе Газа.

Еще одно правило общения в процессе торга – учет стиля переговоров, свойственной другой стороне. В случае недоучета этого обстоятельства, то, что говорит один, другой может просто не так понять. Р.Фишер и У.Юри приводят такой пример. На дари слово «компромисс» не обладает тем позитивным значением, которое оно имеет в английском языке, но имеет лишь отрицательный смысл, типа «ее добродетель скомпрометирована» или «наше единство было скомпрометировано». Подобным же образом слово «посредник» на дари означает «непрошенный и назойливый человек». В начале 1980 г. Генеральный секретарь ООН Вальдхайм прилетел в Иран для урегулирования вопроса о заложниках[17]. Его усилия были серьезным образом подорваны, когда иранское национальное радио и телевидение передали на дари высказывание, которое он якобы сделал по приезде в Тегеран: «Я приехал в качестве посредника для выработки компромисса». Примерно через час после передачи его машину забросали камнями разгневанные иранцы[18].

В работах многих аналитиков международного торга приводятся «правила хорошей дипломатии». Попробуем их суммировать.

1. Определите степень заинтересованности другой стороны в переговорах. Даже если вы сели за стол переговоров, это может быть только способом сбора информации о сопернике. В таком случае полезно просто обменяться информацией о ситуации.

2. Не пренебрегайте процедурной символикой, на которой настаивает другая сторона. Символика – важная функция дипломатии.

3. Покажите, что сочувствуете другой стороне и с пониманием относитесь к ее позиции. Это психологически расположит к вам другую сторону. Знаменитый французский дипломат Талейран говорил, что в течение каждого часа переговоров на десять минут ставьте себя в положение вашего визави.

4. Выдвигайте конкретные с точки зрения другой стороны предложения. Это повышает убедительность ваших угроз или обещаний. По словам Р.Фишера, выдвигайте такие предложения, на которые достаточно ответить «да».

5. Если всеобъемлющее решение проблемы невозможно, разделите ее на части, по которым можно вести переговоры. Так, Г.Киссинджер, увидев, что всеобъемлющее решение ближневосточной ситуации невозможно, прибег к «тактике салями», т.е. начал вести переговоры с отдельными арабскими странами, начав с Египта.

6. Не унижайте другую сторону, следуйте правилу «сохранения лица». Сделайте принятие ваших условий для другой стороны как можно менее болезненным. В противном случае только по причине собственного унижения даже разумные предложения будут отвергаться. Покажите, что вы уважаете соперника.

Дополнительная рекомендуемая литература

Зонова Т.М. Современная модель дипломатии: истоки становления и перспективы развития. М., 2003.

Лебедева М.М. Современная дипломатия как средство регулирования международных отношений // Современные международные отношения. М., 2000.

[1] См, например, Singer David J. Accounting for International War: The State of the Discipline // Annual Review of Sociology. 1960. №6.

[2] Никольсон Г. Дипломатия. Пер. с англ. под ред. А.А.Трояновского. М., 1941.

[3] Morgenthau Hans J. Politics Among Nations. The Struggle foe Power and Peace. N.Y., 1978. Ch.16.

[4] По определению Г.Никольсона

[5] Против (лат.)

[6] См, Г.Никольсон. Указ.соч.

[7] Цит. по: Pearson Frederic S., Rochester Martin J. International Relations: the Global Conditions in the Twenty-First Century. N.Y., 1998. P.261-262.

[8] См. Сеидов В.Г. От традиционной дипломатии к публичной дипломатии // http://evartist.narod.ru/text10/81.htm#3_05

[9] Pearson Frederic S., Rochester Martin J. Op. cit. P.267.

[10] Morgenthau Hans J. Politics Among Nations. The Struggle for Power and Peace. Ch.31.

[11] В англоязычной традиции это звучит как «морковки» (carrots) и «палки» (sticks).

[12] Pearson Frederic S., Rochester Martin J. Op. cit. P.280.

[13] Фишер Р., Юри У. Путь к согласию. Или переговоры без поражения. М., 1990. С.22-23.

[14] Фишер Р., Юри У. Указ соч. С.57.

[15] Цит. по: Pearson Frederic S., Rochester Martin J. Op. cit. P.272.

[16] Pearson Frederic S., Rochester Martin J. Op. cit. Р.283.

[17] В ноябре 1979 г. иранские студенты захватили в качестве заложников сотрудников посольства в Терегане. В январе 1981 г. заложники были освобождены.

[18] Фишер Р., Юри У. Указ соч. С. 50.

Дата добавления: 2015-11-16