Глава Падение Ибрагима.

При копировании материалов и их размещении на других сайтах (группах) мы просим (и даже требуем) соблюдения одного простого правила: указывать активную ссылку на нашу группу: http://vk.com/vvclub1

Глава "Падение Ибрагима".

Из единственной монографии об Ибрагиме-паше, в которой профессор Эстер Дженкинс проанализировала большое количество турецких хроник, донесений послов, частной переписки и иных источников.

5 марта 1536 года Ибрагим Паша отправился в Императорский дворец в Стамбуле, чтобы отобедать с Султаном и провести ночь с Его Величеством, согласно давно устоявшемуся обычаю. Утром было найдено его тело с отметинами, указывающими на то, что Ибрагим был удушен после ожесточенной борьбы. Лошадь с черной сбруей несла домой обесчещенное тело, которое было незамедлительно похоронено в монастыре дервишей (Текие) в Галате без какого-либо надгробия на месте захоронения. Все его имущество отошло в государству, а сам Ибрагим Паша, Великий и Могучий Визирь был убран из мыслей и разговоров, словно не он практически правил империей в течение тринадцати лет.

Чем вызвано это резкое угасание любви Сулеймана к своему бывшему фавориту? Конечно, у Ибрагима было мног врагов, среди которых наиболее влиятельными были дефтердар (главный казначей) Искендер Челеби и Роксолана, любимая жена Сулеймана. Годами они пытались настроить Сулеймана против Великого Визиря, но долгое время безуспешно. Какие же обвинения они могли предъявить ему?

Напомним, что Ибрагим родился христианином, и, вероятно, принял Ислам лишь формально, а не по убеждению. Время от времени христианские пристрастия проявлялись в его карьере, что всегда вредило его репутации. Одним из таких примеров является случай с неверным Кабызом, по отношению к которому Ибрагим был обвинен в чрезмерной снисходительности. Еще одним примером, иллюстрирующим невнимание к мусульманским предубеждениям, является случай, когда Ибрагим привез домой из королевского дворца в Будде три статуи и установил их на территории своего дворца. Это было нарушением всех мусульманских правил, буквально говоря, разрешить изображения: «Не делай себе кумира и никакого изображе­ния того, что на небе вверху и что на земле внизу, и что в водах ниже земли» (Библия. Ветхий Завет. Второзаконие 5:8). Хотя толерантный и лояльный султан поддержал этот поступок Ибрагима, на его голову все же обрушилась ужасная шумиха. Его называли идолопоклонником, а поэт Фигани Челеби написал сатиру, направленную против него. Она гласит: «Два Ибрагима пришли в этот мир; Один уничтожил идолов, а другой воздвиг их…»

Дерзкий поэт поплатился за свое остроумие жизнью, но его сатира оставалась популярной. Ибрагим становился все менее и менее осторожным в религиозных вопросах, поскольку все больше набирал власть. Его современник писал:

«В самом начале своей карьеры самоуверенный Паша глубоко чтил Святой закон; кроме того он имел обычай советоваться с мудрецами относительно своих планов и решений. Его вера в ислам была настолько сильна, что если кто-нибудь приносил ему Коран, Ибрагим грациозно поднимался на ноги и целовал его, прикладываясь к нему лбом и держа его на уровне груди, ни на дюйм ниже. Однако позже, когда он отправился в Багдад уже в звании Сераскера и смешался с безродными и глупыми людьми, его характер изменился до такой степени, что он стал ценить жизнь невинных людей не более, чем мелкую пыль. И если кто-либо приносил ему в подарок Коран или красиво написанную рукопись, едва лишь завидев приближение, Великий Визирь начинал злиться и отказывался от них со словами: «Зачем вы мне их несёте? У меня и так огромное количество книг, которыми я и без того обладаю», чем зачастую оскорблял дарящих»

Венецианцы так же считали Ибрагим Пашу лояльно настроенным по отношению к ним, а нуждающиеся в помощи христиане, находившиеся в Османской империи, не раз обращались к нему за поддержкой и часто получали ее в виде освобождения из плена или спасения от смерти. Вряд ли тот факт, что его родители остались христианами, вызывал какие-либо негативные чувства по отношению к Великому Визирю. Но игнорировать мусульманские предубеждения, как уже упоминалось выше, было очень неразумно, поскольку это давало оружие его врагам, но маловероятно, что этот факт мог подорвать доверие султана, поскольку Монарх был известен необычайной терпимостью по отношению к другим религиозным убеждениям. Но Ибрагим позволил себе иную неосторожность, которая стала куда более опасной.

Изучая карьеру Ибрагима, мы видели, какую огромную власть он сосредоточил в своих руках и, как мы уже отмечали выше, какое изумление он вызывал у послов речами о собственном положении в государстве. Он был практически правителем Османском Империи, но Ибрагим забыл тот важный факт, что он находился в полном распоряжении султана и мог лишиться его милости и даже жизни из-за любого его каприза, поскольку он был всего лишь тенью «тени Господа» на земле.

Однако Постель, в своей работе «О государстве турок» (опубликованной в 1569 году) заявлял, что Ибрагим не был лояльным по отношению к христианам, а был наоборот даже деспотичным, обвиняя его в присвоении огромного количества имущества венецианцев и других христиан. Он признает, что Ибрагим мог освободить того или иного христианина из тюрьмы, но только в том случае, если тот хорошо платил.

Во время персидского похода он сделал серьезную ошибку, взяв себе звание «Сераскер-султан». Хотя, как указывает Фон Хаммер, даже мелкие курдские правители называли себя «султанами» в тех местах, где Ибрагим сейчас находился, однако в Константинополе по-прежнему султан был единственным, и узурпировать этот титул грозило обвинением в незаконных притязаниях (2). Тем более что Ахмед-паша принял этот титул во время своего восстания в Египте, и это напоминание о предательстве могло впечатлить Сулеймана. Тем более, было множество придворных, готовых именно так преподнести султану действия Ибрагима. Это было обвинение, которое Сулейман вряд ли мог игнорировать, даже если он и не поверил в него сразу.

Непосредственной причиной падения Ибрагима была ссора

с Искендером Челеби.(3) Отношения между ними двумя были давними и уже в течение нескольких лет недружелюбными. Когда Ибрагим был послан в Египет, Искендер был в его свите.

Власть и богатство Ибрагима были причиной зависти казначея, и в конце концов великий визирь невзлюбил его. В персидском походе тлеющая вражда между этими двумя людьми разгорелась как пламя. Когда Ибрагим собрался взять себе звание сераскер-султан, казначей пытался отговорить его и этим вызвал возмущение Ибрагима.

Так же имело место показная демонстрация возможностей, и казначей и великий визирь наперебой старались представить наибольшее число как можно богаче экипированных солдат, и каждый считал вклад другого недостаточным. Произошел обмен оскорблениями. В результате Ибрагим обвинил казначея в растрате из султанской казны, и выставил против него свидетелей (которым возможно заплатил). Это была война на смерть между двумя врагами. Ибрагим знал без сомнения, что если Искендер останется жив, то он сам будет принесен в жертву. Так что он осуществил осуждение и казнь казначея, но этим он не обеспечил своей безопасности.

_____________

1 Von Hammer цитирует использование этого звания Ибрагимом по Журналу Сулеймана,

vol. v, p. 231. Cf., а также Печеви, p. 65.

*Cf. Osmanzadeh, Solakzadeh, and Abdulrahman Sheref.

3 Эта история рассказывается всеми турецкими историками, обычно с симпатией к Искендеру Cf. Abdulrahman, Petchevi, Solakzadeh.

_________________

Искендер Челеби, обвиненный в интригах против своего повелителя, а также в растрате общественных денег, был повешен в Багдаде. Но по пути на виселицу он послал парфянскую стрелу в своего убийцу. Попросив бумагу и перо, он письменно признал свою вину в заговоре в пользу персов – но в равной степени обвинил в этом же и Ибрагима, указав, что тот готовит покушение на жизнь Сулеймана, подкупленный персидским золотом(1).

Конечно, мы вправе усомниться в честности Искендера, делающего признание, которое потопит вместе с ним и его врага, но турецкий султан, к несчастью, должен был принять это во внимание, поскольку среди турок свидетельство умирающего или идущего на казнь человека весило очень много. По закону такое свидетельство перевешивало сорок обычных.(2)

______________

1 Cantimir, vol. ii, p. 313. Also Trevisano, op. cit.

2 Свидетельство Венецианского бальи тут нам кажется перевешивает возможно ленендарную историю, которую приводит Бодье (Baudier, M. The History of the Imperial Estate of the Grand

Seigneur. Trans, by E. Grimeston. London, 1635)

«Султанши (мать Сулеймана и его жена Роксолана) услышали, что говорят в народе о фаворите, «какой большой человек», и сказали об этом Сулейману. Стараясь уничтожить величие Ибрагима, Рокослана обнаружила, что паша покровительствует австрийцам, и ведет секретную переписку с императором Карлом Пятым. О предательстве было доложено Сулейману, он принял решение о смерти Ибрагима, но нуждался в разрешении от своей клятвы не казнить Ибрагима при своей жизни. Но один из его ученых мужей подсказал ему изящный выход, как освободиться самому от паши и не нарушить своего слова. «Государь, вы поклялись «не предавать его смерти, пока вы живете», но велите удушить его пока вы спите. Жизнь состоит из осознанных действий, а когда вы спите – вы не живете по-настоящему. Так что вы можете наказать его неверность и не нарушить свою клятву!»

Сулейман послал за Ибрагимом, и после того как они поужинали, Сулейман обличил его в преступлениях, показав его собственноручные письма к Карлу и Фердинанду, упрекая фаворита в неблагодарности, и приказал своим немым удавить Ибрагима, пока султан спит. Затем отправился в постель.»

История снятия клятвы с помощью изобретательности «мудреца» выглядит правдоподобной, и в целом соответствует турецким обычаям, но Бодье не приводит источника, и я не нашла подтверждений вышеприведенным фактам ни в каких иных записях.

_________________

Убеждение Сулеймана в вине его визиря тем более окрепло, как приводят турецкие хронисты, из-за видения, в котором убитый казначей предстал султану окруженный неземным сиянием.

Он обвинил Сулеймана в том, что тот позволил своему великому визирю узурпировать власть, и в конце концов бросился на султана и попытался задушить его(1).

Сулейман, однажды уверившись в вине Ибрагима или в угрозе, которую тот представлял его власти, действовал тайно и скрытно.

Он не выступил против фаворита с обвинениями и не дал ему возможности оправдаться, (2) а ликвидировал его быстро.

Как сказал Ламартин(3) «Жизнь Ибрагима закончилась без неудач и возможно без иных преступлений, кроме величия»

Блистательная карьера на протяжении тринадцати лет, даже закончившая неожиданной опалой и смертью, все равно судьба, которой могут позавидовать многие.

____________________________

1 Solakzadeh, Petchevi.

2 Trevisano, III, i, p. 115.

3 Histoire de I' Empire Ottoman, vol. ii, p. 338.

______________________

Неожиданную смерть Ибрагима много раз сопоставляли со многими сенсационными взлетами и падениями в Турецкой истории. Также как и Ибрагим, Ахмед паша из Египта и Искандер Челеби стремительно достигли невероятных высот и так же быстро опустились на порог смерти и позора. Это были невероятные примеры быстрого карьерного возвышения, где всегда присутствует и опасность падения- возвышения, в котором и заключалось все очарование Турецкой системы правления. Каждый должен был быть суровым, чтобы помешать другим достичь каких-либо высот. С другой стороны, вы не могли быть уверены в том, что ваше богатство, власть, все, чего вы достигли, будет сохранено даже в течение 24 часов, что вас не предадут, и что вас не задушит немые палачи, пока вы спите, по внезапному капризу повелителя.

Даже сам султан мог быть внезапно свергнутым и заполнить одну из могил в земле, а его наследники из гарема или тюрьмы взойти на могучий трон. Нигде жизнь не была такой непостоянной как вблизи от трона или на троне.

Рассмотрим в заключение вопрос об отношениях Ибрагим к Сулейману.

Был ли Ибрагим предателем или нет? Бодье говорил, что Сулейман предъявил Ибрагиму его письма к Карлу V и Фердинанду и заподозрил его в тайном заговоре с австрийцами. Но ни в полном собрании бумаг, собранном Жевэ, как полный свод переписки между Ибрагимом и австрийским правителем, ни в других собраниях, не нашлось таких писем, более того- нет даже упоминания о них у самих австрийцев. С другой стороны, в то же время, у нас остались письма Фердинанда Ибрагиму написанные 5 июля 1535 году, 23 марта 1535 году и 14 марта 1536 году после его смерти, где он просит продолжать свою службу и выражает благодарность за его старания по сохранению мира между двумя государствами(1).

Таким образом, обвинения в сговоре с австрийцами, что мы обсудили и рассмотрели, не могут быть подтверждены, так как отсутсвуют фактические доказательства его измены. Что мог Ибрагим получить, приняв от Карла деньги и положение? Смог бы Карл дать ему хотя бы половину того, что давал ему Сулейман!?

Похожее обвинение было выдвинуто Искендером Челеби, когда тот был отправлен на виселицу. Он утверждал что Ибрагим планировал убииство султана, чтобы заполучить Персидское золото. Но это обвинение опять-таки было отвергнуто, так как кроме слов Челеби не было никаких доказательств. Этот единственный свидетель- ярый враг Ибрагима – вызывает большие сомнения, а также надо принять во внимание факт, что Персия не могла предложить что-либо, хоть как то соизмеримое с богатсвом и властью, которым обладал Великий Визирь.

________________

(1) Существуют частные письма, как нижеследующее, которое никаким образом не доказывает его предательство:

" Pro ea tamen confidentia et existimatione in qua vos apud

Dominum vestrum merito esse scimus, omittere non potuimus qum

vobis tamquam rerum omnium directori secreto et Optimo atque etiam

scientissimo ea super literis vestris significaremus que pro nunc re-

quiruntur." Gevay II, 23

(Перевод: "Из-за того доверия и уважения, в которых мы вас и вашего Господина заслуги знаем, умолчать мы не могли, что от вас, как всех дел управителя, ждем указания, что для нынешнего (момента) снова потребуется")

____________________

Я думаю, что в таком случае мы можем определенно отбросить обвинения в том, что его подкупили персидским или австрийским золотом.

Но самое серьезное обвинение все же остается. Стремился ли он действительно свергнуть Сулеймана и самому стать Великим султаном?

И снова наши источники молчат либо дают неоднозначные ответы. Давайте спросим турецких историков. "Он попал в плен мечты о могуществе и царской власти" говорил Османзаде, который, должно быть, имел ввиду тщеславие Ибрагима, которому так много свидетельств.. Садуллах Саид-эфенди выражает свое мнение неопределенно: «Возможно Ибрагим подумывал о равном сотрудничестве с империей». Петчеви же не выдвигает каких либо обвинений. Солахзаде и Абдулрахман Шереф рассматривают смерть Ибрагима как справедливое наказание за его казнь Искандера, но в то же время уклоняются от определенных обвинений. Венецианцы же не сделали каких-либо громких заявлении и выразились весьма расплывчато: «Он любил себя больше чем султана, и хотел быть главным властвовать в этом мире, где его так почитали».

Гийом Постель выдвигает против Ибрагима обвинения и рассматривет их таким образом: "Первое. Сложности с казначеем (это обвинение Постель принимает)

Второе. Ибрагим являлся христианином. (Это обвинение мы уже разбирали)

Третье. Связь с императором.

Четвертое. Связь с Шахом Персии.

Пятое. Желание стать султаном.

И шестое - желание посадить Мустафу, сына Сулеймана, на трон.

Постель утверждает, что у Ибрагима не было сговора с императором, поскольку последний не использовал прекрасную возможность во время Персидской войны, чтобы вторгнуться в Турцию, этот аргумент кажется вполне серьезным. К этому он добавляет слабый аргумент, что Ибрагим не смог бы вынести того, как императора называют императором.

Обвинение в сговоре с шахом основаны на ранних поражениях в Персидской кампании, которые Постель не считает ошибкой Ибрагима.

Обвинение в желании посадить Мустафу на трон безосновательно и беспричинно, так как великий визирь не мог получить какой-либо выгоды от смены господина. Что же касается обвинения в желании быть султаном, то Постель опровергает его одним единственным аргументом — это было слишком опасно, чтобы пытаться достичь цели.

Из-за отсутствия какой-либо информации, обвиняющей Ибрагима в желании занять трон, мы вынуждены ограничиться предположениями. Нужно понимать, что он любил власть и стал очень амбициозным. Был ли он достаточно безумным, чтобы думать, что сможет заменить Сулеймана на троне, который до этого никогда не занимал кто-либо кроме османов? И что он сможет занимать такую должность перед лицом общества, в основах которого, таких как армия и духовенство лежит мусульманство?

Действительно мог ли он забыть о том, что он, раб-христианин, уже находится в наиболее выгодном для себя положении, благодаря милости Сулеймана? На эти вопросы мы не можем ничего ответить, кроме того, что мысли, которые он высказывал публично, были взвешены и чисты. Был ли он хоть в какой-то степени неверен своему другу и повелителю – осталось тайной, которая погребена вместе с ним в монастыре в Галате.

Прекрасная карьера Ибрагима Паши завершилась. Каковы же достижения его тринадцатилетнего правления?

Он водил Турецкие войска от врат Вены, на западе и до Багдада и Тебриза на востоке. Он признан успешным генералом, не знавшим поражений, и был включен в ряды лучших османских полководцев. Иногда один, иногда в подчинении султана, он показал себя бесстрашным воином, великим стратегом. У него были установлены дипломатические отношения с Европой (один из последних его действий был первый договор с французами) них известный с Французским государством). В дипломатии Ибрагим показал себя тоже умным, разносторонним, с тонким восприятием, сильным и верным интересам султана.

.

Как администратор, во время своего недолгого правления в Египте, он зарекомендовал мудрым властителем, а как губернатор Румелии, был способным и сильным, превосходившим все обычные стандарты своего времени. Он обладал большим достоинством в манере себя вести и великолепием, в которых мог соперничать даже с со своим царственным повелителем. Ибрагим, конечно, заботился и о своих собственных интересах, получая огромное богатство и власть, он не пренебрегал ими, но, всегда был верен своему хозяину, был преданным и непродажным.

Важность Ибрагима в истории Турции именно в больших дипломатических изменениях и завоеваниях, которых он достиг вместе с Сулейманом. А еще в том, что он был первым великим визирем «из народа», наделенный огромной властью.

Именно с него началось правление визирей и фаворитов, которые стали значимым фактором в позднейшей турецкой истории.

Хотя мы знаем опасность этой роли, мы также понимаем, что у Турции было больше шансов под правлением таких людей, как Мехмет Соколлу Паша или визири династии Кюпрелю, чем под правлением султанов из оттоманской династии, в которой после Сулеймана Великолепного было слишком мало хороших правителей.

.

Дата добавления: 2015-11-14