Пауль Гауссер

Пожалуй, самым знаменитым офицером не только в истории дивизии Дас Рейх, но и в истории всех Ваффен СС вообщеможет по праву считаться Пауль Гауссер, офицер-ветеран Великой войны, награжденный многочисленными орденами и знаками отличия. После ухода в отставку из рейхсвера в чине генерал-майора в 1932 года, Гауссер был членом нескольких белых фрейкоров и организаций ветеранов Великой войны («Киффгейзербунда» и «Стального шлема»), а еще через два года вступил в части СС особого назначения. В рядах этой организации Гауссер начал свою вторую военную карьеру в качестве офицера, ответственного за превращение этого военизированного крыла Шуцштаффеля в военные формирования, не уступающие армейским частям по уровню организации, подготовки и дисциплины. В качестве инспектора первых трех полков будущих Ваффен СС, Гауссер постоянно был в тесном контакте со своими войсками, прозвавшими его «папаша Гауссер». [348]

После завоевания Польши «папаша Гауссер» свел полки СС Дойчланд, Германия и Дер Фюрер воедино в дивизию, со временем снискавшую себе известность под названием 2-й танковой дивизии СС Дас Рейх. Командуя дивизией в ходе операции «Барбаросса» он был тяжело ранен в боях на Бородинском поле и потерял один глаз. В результате командование дивизией было передано Вилли Биттриху, Гауссер же был награжден Рыцарским Крестом Железного Креста – одной из многочисленных наград, полученных им в ходе Второй мировой.

На следующий год Гауссер стал командиром танкового корпуса СС и на этом посту продолжал отлично показывать себя на Восточном фронте. В начале 1943 года он, ослушавшись приказа Гитлера «держаться до последнего», вывел свои дивизии из Харькова, вокруг которого Красная армия грозила сомкнуть кольцо окружения, и тем самым избежал судьбы Паулюса под Сталинградом. Затем он блестящим контрударом вновь овладел Харьковым и, вместо немилости фюрера, получил «Дубовые листья» к Рыцарскому Кресту Железного Креста. Год спустя Гауссер вновь отличился на поле боя, руководя успешным прорывом германских войск из «Фалезского котла» во Франции. К концу войны «папаша Гауссер» дослужился до звания оберстгруппенфюрера СС и генерал-полковника войск СС.

Отто Дикман

Ветеран целого ряда тяжелейших битв с большевиками на Восточном фронте, Отто Дикман дослужился до звания штурмбанфюрера СС и командовал 1-м батальоном полка Дер Фюрер в период пребывания дивизии Дас Рейх во Франции, в течение весны и лета 1944 года. Преданный и испытанный служака войск СС, один из немногих «зелёных эсэсовцев», вполне исповедывавший «туманные» (по ироническому выражению Отто Скорцени) идеологические доктрины, столь же упорно, сколь и безуспешно навязывавшиеся им «чёрным иезуитом» Генрихом Гиммлером, Дикман с огромным энтузиазмом осуществлял антипартизанские операции в стране, принимая участие в экзекуциях гражданского населения, связанного с бандформированиями, с целью подавления движения Сопротивления. В июне 1944 году, при продвижении автоколонны дивизии Дас Рейх с целью помочь германским войскам генерал-фельдмаршала Эрвина Роммеля в Нормандии отразить натиск высадившегося там десанта западных союзников, через район города Монтобан, группа французских боевиков- «макизаров» [349] похитила, а позднее убила его сослуживца, боевого товарища и доброго друга штурмбанфюрера СС Гельмута Кемпфе (а не «К а мпфе», как часто неправильно пишут!). В ходе безуспешных поисков похищенного боевиками Кемпфе, Дикман привел свою 3-ю роту (состоявшую не только из «имперских немцев», но и из уроженцев французской провинции Эльзас) в небольшой городок Орадур-сюр-Глан. В ходе поисков Кемфе во многих словах, по утверждению участников обысков, были найдены тайные склады оружия и боеприпасов. Согласно приказу, отданному еще ранее германской военной администрацией на территории оккупированной Франции, дома, в которых были найдены оружие или взрывчатка, предписывалось немедленно сжигать. После того, как его солдаты не смогли отыскать в городке захваченного боевиками Кемпфе, Дикман приказал им расстрелять все мужское население Орадура, а женщин и детей запереть в местной церкви, которую затем, по утверждению французских обвинителей, распорядился поджечь. По утверждениям немецкой стороны, церковь никто поджигать не собирался и не приказывал, но на неё перекинулся огонь от подожжённых домов, в которых стали рваться не обнаруженнын эсэсрвцами при обычске взрывчатка и боеприпасы. Поскольку над хорами церкви также находился склад боеприпасов, они взорвались, и церковь обрушилась, погребая под своими обломками находившихся в ней женщин и детей, которых не успели выпустить, причем рухнувшим в них обломком церковного здания был убит и один младший эсэсовский офицер. Как бы то ни было, после гибели (или уничтожения, в зависимости от версии), шестисот сорока двух (но никак не тысячи шестисот сорока двух, как утверждают многие авторы, например, польский историк Мариуш Скотницкий, в своём предисловии к мемуарам Отто Скорцени!) местных жителей, рота эсэсовцев вновь присоединилась к полку и продолжила в его составе продвижение в Нормандию. Хотя Дикман за свои действия был отдан под суд, военный трибунал не вынес ему приговора, и он был, вплоть до дальнейшего расследования, возвращён на командную должность в своем батальоне. 30 июня 1944 года, в ходе Нормандской кампании, он выскочил из бункера без каски и был убит осколком в голову.

Через восемь лет после окончания войны французский суд приговорил целый ряд бывших подчиненных Дикмана (немцев и эльзасцев) за участие в орадурской бойне. Двое из них были приговорены к смертной казни, восемнадцать – к различным срокам тюремного заключения, от восьми до двенадцати лет. Позднее оба смертных приговора были аннулированы, а большинство приговоренных к тюремному заключению – помилованы или же освобождены досрочно. Еще сорока двум германским военнослужащим дивизии Дас Рейх смертные приговоры были вынесены заочно, но никто из них так и не был выдан французскому правосудию.

Дата добавления: 2015-11-14