Понятие личности 45 страница

Как интерпретировать результаты Pen-теста. Конечным результатом Реп-теста является модель конструктов, которые человек использует для интерпрети­рования своей социальной действительности. Данные формы перечня обычно подвергаются клиническому анализу, в котором исследователь рассматривает: 1) количество и разнообразие выявленных конструктов; 2) содержание и харак­тер конструктов; 3) связь различных фигур с конструктами и между собой; 4) дополнительные характеристики конструктов испытуемого, такие как их про­ницаемость, открытость или закрытость и коммуникабельность. Это субъективная интерпретация результатов Pen-теста. Келли [Kelly, 1961] разработал математи­ческую схему анализа формы решетки для того, чтобы уменьшить вероятность интерпретационных ошибок или отклонений. При этой форме статистического анализа решетка сокращается до нескольких основных конструктов, которые наи­более точно отражают систему взглядов испытуемого.

Другой способ анализа результатов Pen-теста был предложен Байери [Bieri, 1955, 1961]. Он предположил, что, изучая пометки в различных рядах формы ре­шетки, можно определить относительную когнитивную сложность — простоту конструктной системы индивида. Одинаковые пометки обозначают малое количе­ство конструктов и, следовательно, недифференцированное мнение о других (ког­нитивная простота). С другой стороны, неодинаковые пометки означают большое количество конструктов и, следовательно, высоко дифференцированную кон-структную систему (когнитивную сложность). По Байери, люди, характеризующи­еся когнитивной простотой, вероятно, будут игнорировать информацию, которая противоречит их сложившемуся впечатлению о других. Они чрезмерно просты и не разнообразны в межличностном общении. Далее им трудно увидеть разницу между собой и другими (они стремятся предположить, что другие похожи на них).

И напротив, люди с когнитивной сложностью, вероятно, будут кодировать все ню ансы и тонкости личности другого человека, включая неизбежные противоречия Они также смогут прогнозировать поведение других лучше, чем те, кто отличаете* когнитивной простотой. В табл. 9-2 обобщаются ключевые характеристики лю дей, обладающих когнитивной простотой и когнитивной сложностью.

Допущения, лежащие в основе Pen-теста. Келли сознавал, что и исследова тели, и психотерапевты должны делать некоторые допущения, используя Реп-тес для измерения личностных конструктов [Kelly, 1955]. Одним из таких допущенш является то, что конструкты, выявленные с помощью теста, не ограничиваются людьми, перечисленными в перечне названий ролей, они будут использовать но вых людей в новых ситуациях. Если бы респондент использовал конструкты, вы явленные с помощью теста, только по отношению к людям, упомянутым в перечне это уменьшило бы ценность результатов для исследователя, пытающегося понять как человек интерпретирует социальный мир в целом. В этой связи существуе' допущение, что люди, упомянутые в тесте, являются представителями тех, с кем возможно, испытуемые общаются в повседневной жизни. Образцы конструктов используемых только для отдельных людей, которых испытуемые редко встреча ют, не столь ценна для понимания того, как испытуемые интерпретируют больший ство людей, с которыми они регулярно общаются.

Наиболее слабым местом в теории Келли является предположение, что люд] могут точно описать (определить) конструкты, которые они используют, чтобь объяснить, в чем другие люди похожи друг на друга, а в чем различны. Однаю ограничения, свойственные нашему языку, предполагают, что конструкты не могу всегда быть адекватно вербализованы. Келли признавал, что точные слова не все гда приходят на ум, когда людей просят описать их конструктные системы. Факти чески он полагал, что иногда люди формулируют «превербальные конструкты еще до того, как они научатся говорить. Тем не менее, даже когда испытуемые нахо дят слова, наиболее точно выражающие то, что они подразумевают, исследовател] по-разному могут интерпретировать их. Слова, которые испытуемые выбирают дл описания конструктов, могут быть интерпретированы исследователем так, что у нег< может сложиться неправильное впечатление о мировоззрении испытуемого.

Учитывая тот факт, что Pen-тест имеет существенные ограничения [Bonariu et al., 1980], вероятно, лучше всего рассматривать его только в качестве одного и

нескольких источников информации о том, как люди интерпретируют свой мир (как и большинство методов самооценки). А именно: если исследователи и пси­хотерапевты осведомлены о некоторых допущениях, лежащих в основе этого метода, то Pen-тест может быть полезным инструментом в изучении конструкт-

ттлтт Л'ТЮТОХуП.Т TJ/^TTT^TTWOH/fT.TV

ной системы испытуемых.

Расстройства мышления у больных шизофренией: «деструктивная» альтернатива

Большинство исследований, в которых применяется Pen-тест, разработанный Кел-ли, посвящено психиатрическим пациентам с диагнозом шизофрении. Клиниче­ские описания шизофрении обычно акцентируют, что она характеризуется рас­стройствами речи и мышления [Epting 1984, Gottesman, Shields, 1982]. Спутан­ность и неопределенность мыслей, чрезмерное использование новых слов с особым значением (неологизмов), странные сдвиги в мышлении и фрагментарное общение наблюдаются очень часто [Singer et al., 1978]. В терминах конструктной теории больные шизофренией используют слишком открытую и неустойчивую конструктную систему для интерпретации своего опыта. Их идеи о людях слабо интегрированы и нестабильны, они страдают от недостатка структуры и последо­вательности. Короче, мировоззрение больного шизофренией буквально не имеет смысла. Так как Pen-тест дает метод оценки когнитивной структуры и организа­ции в интерпретировании других людей, он позволяет понять особенности нару­шенных мыслительных процессов при шизофрении.

Баннистер и Франселла попытались оценить правильность утверждения, что больные шизофренией используют сверхоткрытые и очень неустойчивые конст­рукты [Bannister, Fransella, 1966]. Они также пытались разработать экономичный и стандартизованный тест репертуарной решетки для определения наличия ши­зофренического мыслительного расстройства. Испытуемые в этом исследовании относились к шести различным группам: 1) больные шизофренией с расстрой­ствами мышления; 2) больные шизофренией без расстройств мышления; 3) здо­ровые; 4) больные с неврозами; 5) больные с органическими расстройствами (легкие формы повреждения мозга); 6) больные с депрессией. Вариант Реп-тес-та был использован для измерения нарушений мышления. Испытуемым предла­гали восемь паспортных фотографий незнакомых людей и просили расположить их в соответствии с шестью конструктными шкалами, которые здоровые люди обычно считают взаимосвязанными. Сначала испытуемых просили расположить все восемь фотографий, от самого доброжелательного лица к наименее доброже­лательному. Затем восемь фотографий были перетасованы, и каждого испы­туемого просили вновь расположить их по степени глупости. Эта процедура повторялась с теми же фотографиями (каждый раз перетасованными) для шкал эгоистичности, искренности, подлости и честности. Сразу после того, как ис­пытуемые завершали это задание (распределение 1), их просили повторить всю процедуру заново (распределение 2), используя те же фотографии и располагая их в тех же конструктных шкалах. Им также сказали, что это делается не для проверки их памяти, и что им нужно проделать вторую процедуру так, как будто эни выполняют тест в первый раз.

Баннистер и Франселла ввели в компьютер две статистические величины те­стового протокола каждого испытуемого — один для интенсивности и другой — для последовательности. Уровень интенсивности показывает, насколько близким является расположение испытуемым фотографий по одному конструкту относи­тельно расположения их по другим конструктам. Высокий уровень интенсивности показывает, что испытуемый выстроил порядок так, как будто рассматриваемые конструкты связаны, в то время как низкий уровень интенсивности показывает, что он рассматривал их как относительно независимые характеристики. Уровень по­следовательности отражает степень сходства, с которой испытуемый установил тип взаимосвязи между своими конструктами от распределения 1 до распределе­ния 2. В результате определяется коэффициент корреляции теста с повторным заданием, показывающий, в какой степени испытуемый использовал конструкты при повторном задании так же, как он делал это в первый раз. Например, уровень последовательности может отразить, что человек на снимке был оценен как наи­более доброжелательный в первый раз и аналогично во второй раз. Напротив, уровень непоследовательности может отразить оценку какого-то человека как очень искреннего в первый раз и очень неискреннего во второй раз.

Ожидалось, что больные шизофренией с расстройствами мышления будут иметь более низкие уровни интенсивности и последовательности, чем испытуемые в остальных пяти группах. Результаты подтвердили эти ожидания. В табл. 9-3 представлены средние величины и стандартные отклонения интенсивности и по­следовательности для шести групп. Эти данные показывают, что конструкты боль­ных шизофренией с расстройствами мышления значительно менее взаимосвязаны (низкая интенсивность), чем конструкты остальных групп, а корреляция теста с повторным заданием (последовательность) была также значительно ниже.

Второй эксперимент, проведенный Баннистером и Салмоном [Bannister, Salmon, 1966], был посвящен исследованию вопроса о том, имеют ли больные шизофренией расстройства всей конструктной системы (то есть в равной степени приходят в за­мешательство от всех аспектов мира, в котором они живут) или расстройства носят более узкий характер (то есть какие-то аспекты жизни приводят их в замешатель­ство в большей степени, чем другие). Этот вопрос был изучен путем предъявления двух форм решеток Pen-теста группе больных шизофренией с расстройствами

464 • Глава 9. Когнитивное направление в теории личности

мышления и контрольной группе здоровых людей. В первой форме теста «по лю­дям» использовались паспортные фотографии незнакомых людей, как в предыду­щем исследовании, испытуемые распределяли фотографии по каждому из шести психологических конструктов. Во второй форме теста, «по предметам», испытуе­мым предлагалось распределить набор из 15 предметов (например, английская шляпа-котелок, буханка хлеба) по шести конструктам (например, изогнутый — прямой, тяжелый —легкий). Испытуемые заполняли обе формы теста за одну сес­сию так, чтобы можно было оценить степень структурированности и стабильность системы конструктных взаимоотношений по всем элементам.

Баннистер и Салмон сообщили, что больные шизофренией не отличались от контрольной группы здоровых в интерпретировании предметов, но были значитель­но менее стабильны и последовательны в интерпретировании людей. Это открытие предполагает, что расстройство мышления при шизофрении может заключаться не в его спутанности, а скорее в нелогичности связей между интерличностными конст­руктами. То есть именно эта неустойчивая природа интерличностного интерпрети­рования является сутью шизофрении. Рассматривая результаты, полученные в этих двух экспериментах, Баннистер [Bannister, 1985] предложил теорию рас­стройства мышления при шизофрении, основанную на последовательной непол­ноценности гипотез. Вкратце суть этой теории сводится к утверждению, что боль­ные шизофренией живут в мире, который непрерывно разрушает их конструкты так, что большая открытость их конструктных систем является предельной фор­мой психологической адаптации. Для доказательства своей теории расстройств мышления при шизофрении Баннистер просил здоровых индивидов сделать про­гнозы о гипотетических людях. Затем испытуемым сообщали, что их прогнозы были ошибочны. Этот процесс повторялся множество раз. Как и ожидалось, Бан­нистер обнаружил, что последовательная неполноценность действительно приво­дит к тому, что испытуемые начинают делать противоречивые прогнозы. Было обнаружено, что испытуемые колеблются между противоположными полюсами недостоверного конструкта, выбирают то один, то другой, демонстрируя неспособ­ность точного прогноза в точности так же, как больные шизофренией. Баннистер и соавт. [Bannister et al., 1975] сообщили, что можно стабилизировать калейдоско­пический процесс познания у больных шизофренией, снабдив их новым опытом, который усилит их способность точно прогнозировать поведение других.

Сходство конструктов и формирование дружбы

Последний пример исследований, направленных на эмпирическую валидизацию теории личностных конструктов Келли, касается изучения дружеских отношений: почему они развиваются и по какой причине иногда прекращаются. Эта область исследований основывается на двух выводах Келли. Первый — вывод об общно­сти — утверждает, что люди интерпретируют мир одинаково в той мере, в какой они используют схожие системы конструктов. Второй — вывод о содружестве — утверждает, что значимое социальное общение с кем-либо требуют от нас понима­ния того, как этот человек воспринимает реальность.

Применение этих двух выводов для понимания развития глубоких и плодо­творных дружеских отношений иллюстрирует исследование Дака [Duck, 1973,

Джордж Келли: когнитивная теория личности • 465

Исследователи предполагают, что сходство личностных конструктов играет клю чевую роль в развитии дружеских отношений. (Mark Antman The Image works)

1977, 1979]. Вслед за Келли Дак утверждает, что люди с общим восприятием мира с большей вероятностью обратят друг на друга внимание и, в конце концов, станут друзьями, чем те, кто воспринимает мир по-разному. Для проверки гипотезы, что сходство конструктов играет роль в формировании дружбы, Дак и Крейг [.Duck, Craig, 1978] дали студентам колледжа, в течение месяца живущим в одном обще­житии, несколько тестов, предназначенных для измерения различных личностных особенностей, и краткий Pen-тест. Испытуемые также указали прочность своих дружеских отношений с каждым из участников исследования. Исследователи впоследствии дважды в течение года измеряли развитие дружбы: через три и во­семь месяцев после первой встречи. Результаты показали, что сходство оценок по различным шкалам личностных черт было минимально продуктивным в прогнозе формирования дружеских отношений, возможно в силу того, что измерения были проведены в начале академического года. Однако оказалось, что сходство лич­ностных конструктов по Pen-тесту является единственным важным показателем, позволяющим определить, кто с кем мог бы стать друзьями в конце года. Что интересно, сходство конструктов не прогнозировало формирования дружбы при первой встрече или через три месяца. Дак и Крейг предположили, что выбор друзей в начале академического года может быть основан на осознанном сходстве поверхностных личностных особенностей, и что это очевидное сходство все мень­ше влияет на выбор друзей по мере того, как студенты больше узнают о конструк­тах «более глубокого уровня» друг друга. Иначе говоря, сходство конструктов

466 • Глава 9. Когнитивное направление в теории личности

в процессе формирования дружбы приобретает значение только после того, как студенты достаточно хорошо узнают, кто из других испытуемых разделяет его миропонимание на более личностном уровне.

Если Келли прав в предположении, что сходство конструктов обусловливает формирование дружбы, то, рассуждая логически, дружеские связи стремятся к ослаблению, если оказывается, что у людей разные взгляды на важные вещи Исследование, которое провели Дак и Олисон [Duck, Allison, 1978], подтверждает данную гипотезу о разрыве дружеских отношений. Они сделали выборку испы­туемых в университете, где студенты должны были жить на территории универси­тета в первый год обучения, а на втором году обучения им разрешалось жить вне университета. Это позволило исследователям определить, кто из студентов пред­почел остаться вместе во время второго года обучения, а кто нет. Pen-тест был использован для измерения личностных конструктов каждого испытуемого. Как и ожидалось, те испытуемые, кто остался вместе, показали более высокое сходство конструктов, чем те, которые стали жить порознь. Разрыв дружеских отношений после первого года был особенно очевиден среди испытуемых, которые имели очень различный профиль Реп-теста.

Как указывалось ранее, эффект схожести конструктов в формирования друж­бы может не проявляться до тех пор, пока два человека хорошо не узнают друг друга. То есть различия конструктной структуры могут быть неявными до тех пор, пока человек не потратит длительное время на изучение того, как другой человек воспринимает реальность. В этом скрывается объяснение, почему какие-то романтические отношения длятся долго, а какие-то нет. Например, Неймейер [Neimeyer, 1984] сообщает, что супружеские пары, имеющие сходные конструкты, больше удовлетворены брачными отношениями, чем пары с несходными конструк­тами. Оказывается, долговременное счастье в браке может в значительной степе­ни определяться тем, что два человека интерпретируют мир одинаково.

Недавно Pen-тест был применен в области индустриальной/организационной психологии. Например, Pen-тест использовался в рыночном исследовании для того, чтобы определить, как потребители оценивают и сравнивают различные про­дукты, которые, по их мнению, стоит покупать [Stewart, Stewart, 1982]. Янкович [Jankowicz, 1987] приводит много других примеров того, как тест Келли использо­вался психологами по управлению. Хотя такое применение Pen-теста быстро при­обретает популярность, следует подчеркнуть, что сейчас проводится мало исследо­ваний в отношение специфических гипотез, вытекающих из теории личностных конструктов Келли. Учитывая, что эта теория четко формулирует и предлагает простое объяснение поведению человека, данный факт кажется удивительным.

ПРИМЕНЕНИЕ: ЭМОЦИОНАЛЬНЫЕ СОСТОЯНИЯ,

ПСИХИЧЕСКИЕ РАССТРОЙСТВА И ТЕРАПИЯ ФИКСИРОВАННОЙ РОЛИ

Теория Келли представляет когнитивный подход к личности. Келли предположил, что наилучшим образом поведение человека можно понять, считая его исследова­телем. Подобно исследователям, людям необходимо с определенной точностью прогнозировать и контролировать события, происходящие в их окружении. Эта персонологическая система возникла в основном на базе клинической психоло-

Джордж Келли: когнитивная теория личности • 467

$ии —дисциплины, посвященной пониманию и лечению психологических проб­лем. Целью Келли было создание более эмпирического подхода в клинической психологии. Второй том «Психологии личностных конструктов» озаглавлен 4Клинический диагноз и психотерапия», и целая глава в первом томе описывает особый психотерапевтический подход Келли — терапию фиксированной роли. Как же когнитивную, интеллектуально-ориентированную теорию личности при­менить к тому, что непосредственно влияет на жизнь человека? Келли считал, что его теория может быть полезна для понимания эмоциональных состояний, психи­ческого здоровья и психических расстройств, а также в терапевтической практике.

Эмоциональные состояния

Келли сохранил некоторые традиционные психологические концепции эмоций, но представил их по-новому, в соответствии со своей теорией личностных конст­руктов. Ниже мы с точки зрения Келли рассмотрим четыре эмоциональных со­стояния: тревогу, вину, угрозу и враждебность.

Тревога. Келли определил тревогу как «осознание того, что события, с кото­рыми сталкивается человек, лежат вне диапазона применимости его конструктной системы» [Kelly, 1955, р. 495]. Значит, смутное чувство неопределенности и беспо­мощности, обычно определяемое как «тревога», по Келли, есть результат осознания того, что конструкты, которыми мы обладаем, не применимы для предвидения собы­тий, с которыми мы сталкиваемся. Келли подчеркивал: совсем не факт, что наша дсонструктная система не функционирует идеально, провоцирует тревогу; мы не тре­вожимся просто потому, что наши ожидания не точны. Тревога образуется только тогда, когда мы сознаем, что у нас нет адекватных конструктов, с помощью которых можно интерпретировать события нашей жизни. Келли часто шутливо говорил с человеке в таком состоянии, как о «сраженном своими конструктами». При таких об­стоятельствах человек не может прогнозировать, следовательно, не может полностьк воспринимать, что происходит, или не может решить проблему. Рассмотрим, напри­мер, двух людей, находящихся в разгаре бракоразводного процесса. Неожиданнс перед ними возникает событие, совершенно не похожее на то, что они когда-либо пе­реживали раньше. Отчасти трудность прохождения через бракоразводный процесс (или что-то другое, переживаемое впервые) объясняется отсутствием конструктов, которые помогли бы понять и прогнозировать его последствия и их значение.

Это понимание тревоги совсем не похоже на фрейдовскую концепцию невро­тически тревожного индивида, как жертвы неосознанных конфликтов и сдержи­ваемой инстинктивной энергии. Человека тревожит отнюдь не угроза прорыва сексуальных и агрессивных импульсов в сознание, а то, что он переживает собы­тия, которые не может ни понять, ни прогнозировать. С этой точки зрения, задача психотерапии — помочь клиенту либо приобрести новые конструкты, которые позволят ему лучше прогнозировать тревожащие события, либо сделать имею­щиеся конструкты более проницаемыми, чтобы привнести новый опыт в их диапа­зон применимости.

Вина. Вывод о содружестве Келли предполагает, что у всех нас есть стержне­вая система конструктов. Определенные аспекты этой стержневой структуры,

468 • Глава 9. Когнитивное направление в теории личности

которые он назвал стержневыми ролями, являются важными детерминантами нашего восприятия идентичности. Примерами таких стержневых ролей являют­ся наши профессиональные роли, роли родителя и ребенка, близкого друга, сту­дента и т. д. Так как стержневые роли очень важны в нашей жизни, их неадек­ватное исполнение может иметь неприятные последствия. По Келли, если другой человек интерпретирует наше исполнение стержневой роли как неудачное, появ­ляется чувство вины: «Вина возникает, когда индивид осознает, что отступает от ролей, с помощью которых он сохраняет наиболее важные взаимоотношения с другими людьми» [Kelly, 1963, р. 228]. Виноватый человек осознает, что он по­ступил не в соответствии со своим собственным образом. Например, студент колледжа, считающий себя ученым, почувствует вину, если он проведет слишком много времени в местном университетском баре со своими приятелями, таким образом пренебрегая наиболее важным аспектом своей стержневой роли ученого, а именно учебой. Вероятно, студент, считающий себя повесой, не испытывал бы такой вины. Концепция вины Келли в чем-то напоминает концепцию нравствен­ной тревоги Фрейда. С точки зрения Келли, мы испытываем вину всякий раз, когда наше поведение противоречит нашему восприятию самих себя. С точки зрения Фрейда, мы испытываем нравственную тревогу всякий раз, когда наши поступки противоречат нашему восприятию того, что правильно и неправильно (совесть). Как считают оба теоретика, мы испытываем дискомфорт, когда ведем себя не в соответствии с тем, чего ожидают от нас, или с тем, чего мы ждем от себя: вина — по Келли, нравственная тревога — по Фрейду.

Угроза. Еще одно знакомое эмоциональное состояние — угроза — рассмат­ривается Келли как осознание того, что наша конструктная система может быть существенно изменена вследствие каких-то событий. Чувство угрозы появляется, когда неминуема большая встряска наших личностных конструктов. Например, мы можем чувствовать угрозу, если окажется, что наша вера в честность и непод­купность политических и деловых лидеров высокого ранга больше не подтверж­дается на деле. Келли полагал, что угроза для человека — это психологическое насилие. Мысли о собственной смерти, возможно, являются наиболее страшным видом угрозы, если только мы не интерпретируем ее как необходимое условие, придающее смысл нашей жизни.

Враждебность. По определению Келли, враждебность — это «постоянные попытки получить факты, говорящие в пользу такого типа социального прогноза, который уже доказал свою несостоятельность» [Kelly, 1955, р. 510]. Традиционно рассматриваемая как склонность вести себя мстительно по отношению к другим или стремление причинять им ущерб, враждебность в теории Келли — просто по­пытка придерживаться непригодного конструкта при столкновении с противоречи­вым (неполноценным) фактом. Враждебный человек вместо признания того, что его ожидания относительно других людей не реалистичны и поэтому нуждаются в пересмотре, пытается заставить других вести себя так, чтобы удовлетворить свое предвзятое мнение. Например, какова может быть реакция отца, который обнару­жил, что его дочь-студентка живет жизнью «сексуально свободной» женщины? Не обращая внимания на неоспоримые факты, враждебный отец настаивает на своей вере в то, что она — «его маленькая девочка». Изменять наши конструкты трудно, страшно и иногда даже невозможно. Насколько лучше было бы, если бы мы могли

Джордж Келли: когнитивная теория личности • 469

изменить мир, чтобы он соответствовал нашим предубеждениям, а не наши соб­ственные взгляды на него! Враждебность как раз представляет собой такую попыт­ку. Это напоминает греческий миф о разбойнике Прокрусте, который растягивал свою жертву или укорачивал ей ноги, чтобы она соответствовала длине его ложа!

Психическое здоровье и расстройство

Каждый день клинические психологи имеют дело с проблемой психического ^здоровья и расстройства. Как следует понимать эти концепции в контексте тео­рии личностных конструктов? Сначала обратимся к здоровью: четыре характе­ристики определяют нормальное функционирование человека, с точки зрения теории Келли. Первая: здоровые люди хотят оценивать свои конструкты и про­верять правильность своих ощущений по отношению к другим людям. Иначе говоря, такие люди оценивают прогностическую эффективность своих личност­ных конструктов на основе социального опыта. Вторая: здоровые люди могут отбросить свои конструкты и переориентировать системы стержневой роли, как только окажется, что они не действуют. В терминологии Келли, конструкты здо­рового человека проницаемы. Под этим подразумевается не только то, что он в состоянии признать свою неправоту, но также и то, что он может пересмотреть их, когда этого требует жизненный опыт. Третья характеристика психического здо­ровья — это желание расширить диапазон, объем и охват конструктной систе­мы. С точки зрения Келли, здоровые люди остаются открытыми для новых розможностей личностного роста и развития. Четвертая и последняя характери­стика психического здоровья — хорошо развитый репертуар ролей. Келли пред­полагает, что человек здоров, если он может эффективно выполнять разнообраз­ные социальные роли и понимать других людей, вовлеченных в процесс соци­альных взаимодействий.

Келли также по-особому относился к психическим расстройствам, интерпрети­руя их в терминах ориентации личностного конструкта. Для него психическое расстройство — «любой личностный конструкт, который обычно повторяется, не­смотря на последовательную неполноценность» [Kelly, 1955, р. 831]. Психические расстройства представляют собой очевидную непригодность системы личностных конструктов для достижения цели. Или, более точно, психические расстройства заключают в себе тревогу и настойчивые попытки человека вновь ощутить, что он обладает способностью прогнозировать события. Оказавшись неспособным про­гнозировать, человек с психическим расстройством неистово ищет новые способы интерпретации событий в своем мире. Или наоборот, он может строго придержи­ваться старых прогнозов, тем самым сохраняя свою несовершенную систему лич­ностных конструктов с вероятностью повторной неудачи. В любом случае, плохо адаптированный человек не может прогнозировать события с большой точностью и, следовательно, терпит неудачу в познании мира или совладании с ним Неудов­летворенность, которая сопровождает такой неэффективный прогноз событий, — это именно то, что заставляет человека искать терапевтической помощи.

Келли мало интересовала формулировка комплексной диагностической схемы для классификации психических расстройств. Он интерпретировал психологи­ческие проблемы в соответствии со своим собственным уникальным набором

470 • Глава 9. Когнитивное направление в теории личности

Джордж Келли: когнитивная теория личности • 471

диагностических конструктов. Расширение служит хорошим примером одного из таких конструктов для рассмотрения психологических расстройств. В теории психопатологии, разработанной Келли, расширение встречается, когда человек не обладает подчиняющими конструктами, которые позволяют структурировать об­ласть осознания жизненного опыта. Обладая устаревшими или потерявшими уп­равление конструктами, человек пытается расширить и реорганизовать личност­ные конструкты на наиболее необычном и всеобъемлющем уровне Что получает­ся? Келли предположил, что в результате появляются расстройства, традиционно называемые «маниями» и «депрессиями».

Исторически мании рассматривались как состояния, когда мышление человека является сверхвключенным (человек не может сохранять концептуальные грани­цы, и поэтому мышление становится менее точным, менее определенным и чрезмер­но обобщенным). Аффект часто оказывается весьма эйфоричным. Маниакальные люди начинают неистово разрабатывать множество проектов, которые они, скорее всего, никогда не закончат, лихорадочно обсуждают свои планы в напыщенной ма­нере. Они перескакивают от темы к теме и делают обширные обобщения, в которых мало реальных идей. Келли предположил, что изыскания маниакальных людей просто превышают способность конструктной системы функционировать эффек­тивно. В результате человек теряет связь с реальностью и оказывается в простран­стве «свободных построений». Выражаемое возбуждение представляет собой неис­товую попытку справиться с быстро расширяющимся полем восприятия.

Дата добавления: 2015-11-14