Глава 07. Идеальное отражение

Их отправили на плановую проверку в клинику, которую они проходили каждые полгода. Альбинос их искренне ненавидел: с его насыщенной половой-то жизнью, гений всегда боялся, что он может быть чем-то болен, но пока ему везло… пока везло, но кто знал, что будет дальше? Он ненавидел сдавать кровь из вены на анализы, ненавидел эту тонкую иглу, вонзающуюся в вену. От этого шла кругом голова.

-Жалобы есть? – Спросил его врач, смотря на парнишку без майки, на его выпирающие кости.
-Нету. – Равнодушно ответил Габриэль, смотря куда-то в одну точку.
-Так, Габриэль Раммштайнер, значит… твой рост сейчас метр семьдесят. Так… а вес… боже, да как ты еще живым-то остаешься?! Сорок килограмм, и это в шестнадцать лет… ты же мальчик! – Альбинос равнодушно пожал плечами.
-Мне это не мешает, я себя вполне прилично чувствую. – Он натягивал обратно майку, рассматривая то, что творилось за окном.
-Габриэль, если ты будешь изводить так свой организм, то скоро умрешь. У тебя и так слабое здоровье, в последний раз вспомни, упал на улице средь бела дня. Если ты так будешь и дальше жить, то не доживешь и до двадцати пяти. – Говорил доктор. Он каждый раз говорил это, но альбиносу было как-то все равно. Пока он жил, ему было все равно на все. И пускай он в последнее время стал чаще, чем обычно, терять сознание. Пускай. Он не боялся умереть, гений каждый день ходил по тонкой грани между жизнью и смертью. Только об этом никто не знал, даже его лучшие друзья. Никто никогда не спрашивал, что значит татуировка у него на спине, а сам он молчал об этом. Бабочка была символом бессмертия души. Змея, что окутывала розу — знание, сила, коварство, утонченность, хитрость, тьма, зло, она была Искусителем. Она символизировала цикличность существования его. А роза с шипами… она напоминала о грехопадении, но при этом была совершенна, ее колючки говорили о боли, крови и мученичестве… он помнил свою прежнюю жизнь, которую скрывал ото всех. Мало кто знал о том, что этот мальчик гений был связан с преступным прошлым. На его теле никогда практически не оставалось шрамов, белая кожа скрывала ужасные следы. Да и не хотел он во всем этом участвовать. У альбиноса была страшная, очень страшная тайна.

Словно это было не с ним, словно в другой жизни… они никогда не жили вместе, их воспитывали разные люди, они не виделись никогда… но при этом были словно две капли воды, те же худые и острые черты лица, те же глаза, цвет волос… голос один на двоих… они были отражением друг друга. Это было словно в страшном сне. Словно ожившее отражение… те же жесты, та же улыбка…

-Габриэль, ты видел! Звезда только что упала! – Им по четырнадцать лет, это была их первая встреча. Совсем недавно мама привезла двух сыновей в новый дом для них и познакомила.
-Вижу, Даниэль… — Они идеальные отражения друг друга, такие же взгляды, слова… близнецы. Которые впервые увиделись в жизни. Даниэль старше брата всего лишь на минуту и тринадцать секунд.
-Габриэль, пойдем, я покажу тебе кое-что… — Он потянул брата-альбиноса за собой и вывел его на окраину города, показывая ему речку. – Братик, смотри, мы так похожи… — Они стояли на краю и смотрелись оба в воду… идеальные копии друг друга.
-Даниэль… — Он дергал брата за рукав кофты, но тот, словно завороженный смотрел в отражение в воде, касаясь своего лица, губ… а потом он посмотрел на брата-альбиноса.
-Габриэль, я люблю тебя… люблю, ты понимаешь? – Подросток отодвинулся от него, смотря на старшего близнеца.
-Ты себя любишь. А не меня… не путай… — Тихо проговорил Габриэль, когда Даниэль сжал братика в своих объятиях.

Они учились в разных школах, но каждый день встречались после уроков и все свободное время проводили вместе. Даниэль знал, что его младшего любимого братика два года назад лишил директор девственности и теперь всячески оберегал его, не подпуская никого к этому все еще маленькому мальчику.

-Габриэль! – Дикий крик полный боли раздирал воздух. Альбинос побежал туда, откуда раздавались крики старшего брата. Вбежав в комнату дома, он увидел человека, который воспитывал его с десяти лет в этом городе, прижимал его старшего братика к дивану, пыхтя, навалившись всем телом на худого братика. Даниэль плакал, дергаясь под уже немолодым мужчиной. Он плохо осознавал, что делает… в тонких пальцах оказались ножницы, гений подбежал к ним и стал бить этими проклятыми ножницами того, кто воспитывал его эти долгие четыре года, он ожесточено бил его, смеясь. Капли крови орошали красивые лица близнецов, но лицо младшего брата искажала злость и ненависть, он не мог остановиться, продолжая протыкать бездыханное тело ножницами. А на лице Даниэля застыл ужас, он лежал под трупом мужчины, испугано смотря на своего любимого братика. – Габриэль, хватит… Габриэль, братик, остановись… он мертв… мертв! – Закричал снова Даниэль и только тогда младший брат остановился… он выронил эти чертовы ножницы из рук и упал, смотря на окровавленные руки. Его худое тело пробивала дрожь. Скинув труп с себя с трудом, Даниэль обнял младшего братика. – Габриэль тише… спасибо тебе, спасибо, что защитил меня, мой милый любимый братик… — Старший близнец и сам дрожал, прижимая хрупкое тело брата к себе, стараясь успокоить его. Это было страшно… тяжело… — Тише-тише… не плачь… я никому не позволю тебя обидеть… — Он осторожно гладил гения по волосам, пачкая пепельные волосы в красном.

Дальше все было словно во сне, старший брат протер ножницы, вымыл их тщательно. Он хотел было избавиться от трупа, но приехала полиция, которую вызвали соседи, услышав крики из их дома. Габриэль все так же сидел на полу, не зная, что делать, он боялся, он не хотел садиться в тюрьму, ведь он всего лишь защищал свое отражение. Но отражение треснуло.

-Он пытался изнасиловать моего брата… я взял ножницы и стал бить его, пока он не умер… хотя и потом не смог остановиться… — Говорил Даниэль, а младший близнец смотрел на него непонимающе. Что он говорил, зачем? Теплая рука брата в последний раз скользнула по щеке идеального близнеца и шепот на ушко. – Я защищу тебя, братик, как ты защитил меня… — И Даниэля забрали, его поместили в психиатрическую больницу, признав невменяемым. Их зеркало треснуло… А Габриэль пошел по наклонной…

-Габриэль Раммштайнер, ау? Ты в каких мирах витаешь? — Альбинос удивленно уставился на доктора, встряхнув головой.
-Простите, я задумался, доктор. Что вы говорили? – Он обворожительно улыбнулся, одеваясь полностью.
-Я говорил, что тебе следует поговорить с психологом, в последнее время ты стал странно вести себя. – Гений хмыкнул и пошел к двери. Это было правдой, в последнее время он слишком часто уходил в себя, прекращая замечать окружающий мир.
-Вам показалось. – Кинул он напоследок ему, выходя из кабинета. Габриэлю хотелось невыносимо курить, хотелось сбежать от собственного прошлого. Прошло уже два года с того страшного дня. – Два года… так долго…

Он шел по небольшой дорожке, ведущей к клинике для душевно больных. Здесь, в этой проклятом богами замке они держали его милого брата… сегодня был именно тот день, когда он обязательно должен был прийти к своему треснувшему отражению, взявшему его вину на себя. Зайдя в палату, он увидел равнодушного смотрящего брата в окно.

-Сегодня ведь тот день, братик. Я скучал… — Гений подошел к брату сзади и обнял его, утыкаясь носом ему между лопаток. Брат не был душевнобольным, просто только так они могли избежать тюремного наказания. Дверь была прикрыта, а близнецы, некогда идеальные отражения, сливались в страстном поцелуе. Только вот младший брат исказил свое изображения, множественным пирсингом и татуировкой, чтобы больше не быть отражением своего милого, доброго любящего брата… Их любовь была ненормальной, переходящей все допустимые грани, Даниэль раздевал любимого младшего брата, прижимал его тело к мягкой кровати, нависая над ним, целуя снова и снова. Холодные ладони старшего близнеца ласкали худое болезненное тело брата. – Ты похудел, Габриэль… без меня ты совсем извел себя… не бойся, я скоро вернусь… — Головка плоти старшего близнеца надавила на кольцо мышц Габриэля, проникая в него, заставляя выгнуться слишком худое тело. Судорожный стон сорвался с бледных губ, они прижимались к друг другу, сливались в единое целое, даря друг другу страстные поцелуи… Даниэль быстрее двигался своей плотью в альбиносе. Заставляя его все громче постанывать, прижимаясь к нему, чтобы чувствовать тепло этого тела. Старший близнец не мог остановиться, сильнее вбиваясь в него своей плотью, ударяя каждый раз головкой по чувствительной точке, принося несказанное удовольствие своему младшему падшему брату… отражение… его не возможно было не любить…

Дата добавления: 2015-11-16