Послесловие автора 11 страница

– Значит, и ты… делаешь такое лицо, преступник. Значит, и вы, виновные в преступлении против церкви, прекращаете драться всерьез, как только узнаете, что я женщина?

Несмотря на то, что этот скорбный вопль шел от самого сердца, голос Фанатио оставался изысканным; Юджио он напомнил звуки струнного инструмента, извлекаемые виртуозом-музыкантом.

– Я не человек… я Рыцарь Единства, призванный на эту землю из Небесного града… и все же мне приходится терпеть от вас, мужчин, такое унижение всякий раз, когда вы узнаете, что я женщина! И не только от равных… даже от командиров тех армий зла, темных рыцарей!!!

…И вовсе это не так; мы оба вовсе не смотрим на тебя снизу вверх.

Так мысленно ответил Юджио, а потом ему вдруг подумалось вот что.

Он нередко сражался с мечницами, когда служил в городской страже Заккарии, и позже, когда учился в Академии. Некоторые из них были искуснее Юджио, и, разумеется, ему случалось проигрывать. Во всех тех поединках он ни разу не дрался вполсилы лишь потому, что его противники – женщины, и он уважал искусных бойцов независимо от их пола.

Однако – что если бы те поединки были не до первого удара и не до лишения противника возможности защититься; что если бы это были настоящие сражения до смерти? Смог бы он без колебаний забрать всю Жизнь своего врага?

Эти мысли, никогда прежде не посещавшие Юджио, овладели им с такой силой, что у него дыхание перехватило.

И тут Кирито, стоявший на колене, прыгнул вперед, будто превратившись в порыв ветра.

Он нанес простой рубящий удар сверху-справа, безо всяких трюков и секретных приемов. Однако клинок двигался с такой жуткой скоростью, что даже Юджио с трудом смог за ним уследить. Чудом было то, что Фанатио, несмотря на смятение, сумела сблокировать этот удар. По коридору разнесся душераздирающий лязг, рассыпавшиеся искры на миг ярко осветили лица соперников.

Фанатио умело остановила удар, приняв его на нижнюю часть клинка, возле гарды, но, не в силах полностью впитать всю ярость атаки Кирито, отступила на несколько шагов. Кирито, сцепив мечи, надавил всем весом на женщину-рыцаря. Колени Фанатио в сиреневых доспехах стали чуть подгибаться.

Вдруг Кирито тихо произнес:

– Понятно, это объясняет и твой меч, и твои навыки. Это все для того, чтобы в бою скрыть, что ты женщина… так, да, достопочтенная Фанатио-сама?

– Ах ты… мерзавец!!!

Выкрик Фанатио прозвучал почти как вопль; она с еще большей силой нажала на меч, скрежещущий о клинок Кирито.

Когда Юджио удалось наконец отвести глаза от этих двоих, он обратил внимание, что остальные четверо рыцарей тоже в замешательстве. Вполне возможно, некоторые из них вовсе не видели раньше лица Фанатио. Вот насчет парализованных девочек, лежащих справа от него, Юджио ничего сказать не мог.

На глазах у рыцарей Кирито и Фанатио продолжали свой поединок, в который оба вкладывали всю душу. Юджио решил, что у Кирито явное преимущество за счет большей массы тела и веса меча. Однако, будучи один раз отброшена назад, Фанатио больше отступать не желала; она давила на меч с силой, какую никто не ожидал бы найти в таких тонких руках.

Кирито вновь метнул в нее слова сквозь стиснутые зубы.

– …Скажу сразу: больше всего меня сейчас удивило то, что решимость твоего меча так сильно упала, как только ты осталась без шлема. Прячешь лицо, прячешь суть своего меча… не ты ли сама больше всех стыдишься того, что ты женщина?

– За… заткнись! Я тебя убью… я точно тебя убью!..

– Это и я собираюсь сделать. И совершенно не собираюсь делать скидок на то, что ты женщина; довольно я проигрывал мечницам!

Ну да – насколько Юджио знал, Кирито много раз уступал в поединках Солтерине-семпай, у которой он был слугой. Но сейчас ему показалось, что Кирито имел в виду не те учебные бои. Его партнер как будто вспоминал, как он проигрывал мечницам где-то еще, когда-то еще, в настоящих боях…

Вдруг правая нога Кирито стремительно двинулась вперед и зацепила ногу Фанатио. Женщина-рыцарь зашаталась, два меча расцепились, испустив сноп искр. И тут же Кирито, держа меч одной рукой, нанес колющий удар.

Однако правая рука Рыцаря Единства метнулась с богоподобной скоростью, и тонкий меч, будто живое существо, отбил черный клинок. Уклонившись от траектории меча Кирито, Фанатио восстановила равновесие и сделала шаг назад, чтобы разорвать дистанцию.

Кирито восстановился так же быстро. За счет инерции удара он прыгнул на врага, словно пытаясь сбить его своим телом, и таким образом не дал Фанатио отступить. Ведь против нее, умеющей стрелять лучами света без каких-либо подготовительных действий, сражаться на расстоянии смысла не имело.

Начался сверхскоростной обмен ударами на практически нулевой дистанции.

Самым пугающим для Юджио было то, как Фанатио перехватывала непрерывный поток беспорядочных ударов Кирито, не отступая при этом ни на шаг. Черный клинок рвался к цели сверху, снизу, слева и справа, но всякий раз с ним справлялся свободно порхающий тонкий меч, да еще и отвечал парами-тройками последовательных колющих ударов при малейшей возможности. Ни один из бойцов не использовал секретных приемов, но потому лишь, что у них не было времени занять начальную стойку.

Абсолютно все традиционные стили меча в Мире людей полагались исключительно на одиночные удары, и, похоже, даже пожилой рыцарь Дюсолберт не знал, что можно работать сериями. Стало быть, Фанатио научилась атаковать несколькими ударами подряд самостоятельно. И причина этого наверняка была как-то связана с недавними словами Кирито.

Свет «Небесного меча» – чтобы побеждать врагов, не подпуская их к себе. Серии ударов – чтобы отбрасывать врагов, даже если ей не удается применить заклинание полного контроля и она упускает инициативу.

В общем – женщина-рыцарь Фанатио боялась, что враги могут подойти вплотную и заметить, что у нее под доспехами.

Но почему?.. Почему она так усердно старается скрыть свой пол?

Пока Юджио прокручивал в голове свои только что родившиеся сомнения, его глаза как приклеенные следили за поединком. Похоже, четверо рыцарей, подчиненных Фанатио, были в таком же состоянии – они смотрели на яростное сражение, опустив мечи, и не двигались ни на сан.

Да, такая –

такая великолепная битва.

На столь близкой дистанции оба сражающихся почти не передвигали ноги; они защищались от лавины рубящих или колющих ударов, либо уклоняясь, либо парируя. Выглядело это все со стороны так, словно множество звезд вспыхивали, летели взад-вперед и тут же гасли. Даже звон стали о сталь звучал величественно, напоминая игру дуэтом на перкуссии.

Холодная улыбка расцвела на побледневшем лице Кирито; он яростно наносил удар за ударом, точно слившись с черным мечом в единое целое. Битва на ближней дистанции нужна была для того, чтобы не дать противнику пользоваться светом Солуса, но сейчас он как будто просто наслаждался, выплескивая наружу все свое искусство владения мечом.

С другой стороны, Фанатио-то незачем было идти на поводу у противника. Если бы она приказала кому-то из своих подчиненных атаковать Кирито сзади, воспользоваться этой возможностью, чтобы разорвать дистанцию, и вновь начать стрелять своими лучами, шансов защититься у Кирито бы уже не было.

Несмотря на это, Рыцарь Единства с порхающими вокруг нее длинными черными волосами явно пыталась выиграть бой прямыми атаками своего тонкого меча. Юджио этого не понимал. Может, виной тому гнев, вызванный подначками Кирито? Или ее рыцарская гордость не допускала отступления? А быть может, она тоже находила нечто важное в этой непостижимой битве, в этом обмене сериями атак?

Оттуда, где лежал Юджио, он мог видеть Фанатио лишь со спины; он не знал, какое у нее сейчас выражение лица.

Судя по некоторым ее фразам, она служила Рыцарем Единства не меньше ста тридцати лет; вполне возможно, что больше. Столь абсурдно долгого промежутка времени Юджио даже вообразить не мог; сам-то он был не вполне уверен, что доживет до девятнадцати.

Он понятия не имел, сколько лет Фанатио скрывает свое лицо и пол, но если она сама придумала и освоила все эти многоударные атаки, это явно заняло не десять-двадцать лет. Кирито сейчас мог вести поединок с Фанатио лишь потому, что он тоже привык к сериям ударов – это была суть стиля Айнкрад. Любой другой мечник, скорее всего, был бы повержен, и шагу не сделав в пределах досягаемости клинка Фанатио.

Стало быть, Кирито – первый противник, сумевший противостоять ее отточенным умениям и навыкам.

И Элдри, и Дюсолберт – они хоть и Рыцари Единства, но в их боевых стилях чувствовалось поклонение красоте и мужеству атак, состоящих из одного могучего удара. Раз так – едва ли Фанатио показывала свое умение атаковать сериями в учебных боях против других рыцарей. Она очень, очень долгое время тренировалась одна, лишь с воображаемым партнером; наконец появился еще один человек, умеющий так сражаться, – и это оказалось существо по имени Кирито.

При виде сверхчеловеческого противостояния все тело Юджио покрылось гусиной кожей и слезы выступили на глазах.

Битва, которая сейчас разворачивалась перед ним, была высшей, самой виртуозной из всех, какие Юджио видел за то время, что Кирито учил его стилю Айнкрад. Она несла в себе вовсе не пустую красоту стиля – а грубую красоту, проистекающую из стремления срубить, уничтожить врага.

Пять уколов мечом Фанатио подряд сблокировали пять рубящих ударов Кирито; мечи разлетелись в стороны и вновь обрушились друг на друга вместе с решительными выкриками сражающихся:

– Ряааааа!

– Сейяаааа!

Юджио, хоть и лежал на приличном расстоянии от этой пары, все равно ощущал волны жара, расходящиеся при каждом соударении клинков. Черные волосы Кирито и Фанатио бешено метались в воздухе; мечи в очередной раз лязгнули, и противники поменялись местами.

Когда Юджио увидел лицо Фанатио, у него перехватило дыхание.

Чистое, прекрасное лицо; вполне можно решить, что святые девы из сказок именно так выглядели бы, если бы, конечно, вообще существовали. Лицо женщины в возрасте где-то между двадцатью и тридцатью (пожалуй, ближе к тридцати); шелковистая кожа оттенка черного чая, в который добавили очень много молока. И круто изогнутые брови, и длинные ресницы – черные, но глаза – красновато-карие, почти золотистые. Переносица средней высоты… в общем, судя по внешности, Фанатио родилась где-то на востоке. Контур лица завершала округлая линия челюсти, создавая впечатление мягкого изящества. И еще – маленькие светло-красные губы.

Ни ярости, ни жажды убийства на этом лице уже не было. Вместо них ощущалось что-то вроде грусти и покорности.

– …Теперь понимаю, – произнесла своим чарующим голосом Фанатио, когда мечи скрестились в очередной раз. – Преступник, ты, похоже, несколько отличаешься от тех, кто сражался со мной раньше. До сих пор ни один мужчина, увидевший это отвратительное лицо, не пытался убить меня с такой серьезностью и настойчивостью.

– Отвратительное, хех. А ради кого тогда ты ухаживаешь за волосами и красишь губы?

Вопрос Кирито, как всегда, содержал подначку, но Фанатио лишь цинично усмехнулась и тихо ответила:

– Я уже больше ста лет жду, чтобы мужчина, которого я люблю, попросил от меня чего-то большего, чем владение мечом и отрубленные головы… Вполне естественно, что мне хочется найти применение косметике после того, как я столько лет чахла по нему под этой стальной маской, а в итоге играю вторую скрипку рядом с новой девой-рыцарем, которая красивее меня и гордо это всем показывает.

Сильный рыцарь, более красивый, чем даже Фанатио. Еще и женщина.

Юджио сперва поежился при мысли, что такой противник ждет их с Кирито где-то выше, а уж потом понял, что знает кое-кого, подходящего под это описание. Она не носит шлема, стала рыцарем совсем недавно и сумела бросить Юджио наземь одним ударом, нанесенным с богоподобной быстротой. Алиса Синтезис Сёти.

Кирито, по идее, тоже должен был призадуматься кое о чем после слов Фанатио, но он не позволил мыслям отразиться на своем лице и продолжил:

– …Что для тебя важнее всего? Если Рыцари Единства существуют только ради выполнения приказов первосвященницы, тебе вообще не нужно сердце со всякой любовью, ревностью и таким прочим. Не знаю, кто этот мужчина, но если ты уже больше ста лет в него безответно влюблена… значит, ты человек. Да, ты и есть человек, такой же, как я. И я сражаюсь против церкви и первосвященницы, чтобы люди вроде тебя могли жить и любить нормально!

Вот тут Юджио поразился еще сильнее. Он и не знал, что Кирито, всегда такой отчужденный по отношению к посторонним, думает о подобных вещах. Но в то же время он заметил в голосе своего партнера какой-то оттенок… будто Кирито какое-то противоречие раздирало.

Лицо Фанатио исказилось – правда, лишь на мгновение.

Глядя на глубокую морщину, пролегшую посреди ее гладкого лба, Юджио подумал, что сейчас, как и в Элдри, отсюда полезет Модуль благочестия, но, увы, изменения облика второго среди рыцарей этим и ограничились.

– …Дитя, ты не понимаешь. Если власть церкви падет, кто знает, в какой ад будет ввергнут этот мир… Армии Темной территории становятся сильнее день ото дня, беснуются за Граничным хребтом, который пока что сдерживает их. Ааах… признаю, ты силен. И, похоже, ты не подданный сил тьмы и не злобный пришелец, как говорил распорядитель. Однако это не меняет того факта, что ты представляешь колоссальную угрозу. Ты способен поколебать церковь и Рыцарей Единства не только мечом, но и словом… По сравнению с величайшей обязанностью, возложенной на нас, Рыцарей Единства, – защищать Мир людей и его обитателей, – моя любовь – просто… ее даже вспоминать не стоит, она все равно что мякина рядом с зерном.

Фанатио будто стряхнула остатки нерешительности; даже пока она говорила с серьезным выражением лица, «Небесный меч» и черный клинок продолжали давить друг на друга, скрежеща, казалось, на пределе. Было ясно как день: стоит кому-то из двоих хоть чуть-чуть ослабить нажим – и его меч просто улетит.

Впрочем, даже и сейчас оба меча постепенно теряли Жизнь. Если они так и останутся сцеплены, первым иссякнет Жизнь «Небесного меча». Ведь если оба оружия относятся к «Божественным инструментам», то больше Жизни должно быть у того, которое толще и тяжелее.

Фанатио просто не могла не понимать этого. Как и того, что, как только ее меч отступит, Кирито ее безжалостно зарубит.

– А значит – я обязана тебя победить. Даже если мне придется растоптать свою гордость рыцаря. Насмехайся надо мной за то, что я одолею тебя столь неприглядным способом. Ты имеешь на это право.

Эти слова Фанатио произнесла тихо, а потом выкрикнула:

– Свет, сокрытый в «Небесном мече», пора тебе освободиться от оков!!! Релиз реколлекшн!!!

Эта фраза – она же высвобождает память оружия!!!

Серебряный клинок засиял ярче прежнего.

А затем.

Пшшш! С этим звуком из острия меча спицами ударило во все стороны сразу несколько лучей.

Юджио в первый момент подумал, что они для ослепления. На мгновение лишить Кирито зрения, затем, воспользовавшись этим, вывести его из равновесия и нанести решающий удар.

Однако это предположение разбилось вдребезги, когда один из лучей «Небесного меча» ударился об пол рядом с Юджио и прожег глубокую дыру.

Эти лучи – вовсе не для того, чтобы слепить!

Кирито!!!

Не выдержав, Юджио чуть приподнялся. Вгляделся и увидел, как выпущенные в упор лучи вонзились в правую руку Кирито. И не только – следы попаданий виднелись на его левом плече и правом бедре.

Но не одному Кирито достались эти раскаленные лучи света.

У владелицы «Небесного меча» тоже появились неприглядные дыры в доспехах на животе, плечах и обеих ногах. Ее раны явно были хуже, чем у Кирито. Однако полное решимости лицо не дрогнуло ни на миг.

Рыцарь Единства Фанатио Синтезис Ту намеревалась пожертвовать своей Жизнью и прихватить с собой Жизнь своего противника Кирито.

В голове Юджио всплыли слова предыдущего первосвященника, Кардинала. Ритуальная фраза «релиз реколлекшн» пробуждает все воспоминания оружия и высвобождает всю его убийственную мощь. Мощь, способную поглотить Жизнь не только врага, но и хозяина оружия.

В основном от высвобожденной мощи «Небесного меча» доставалось двоим, которые находились совсем рядом, однако и стоящая полукольцом четверка рыцарей получала заметный урон. Украшения Великого коридора, находящиеся поблизости, были жестоко обуглены, дорогие оконные стекла полопались одно за другим. До того места, где лежали Юджио и парализованные девочки, почти ничего не долетало, но рано или поздно что-нибудь попадет и в них.

Сколько света ни испускал Божественный инструмент, выкованный из тысячи зеркал, он совершенно не намеревался успокаиваться. Примерно раз в секунду острие меча вспыхивало и кидало во все стороны лучи, не утруждаясь прицеливанием. Половина улетала вверх, обжигая лишь стены, колонны и потолок, но среди другой половины, устремленной вниз, немалая доля, естественно, доставалась двоим, которые стояли вплотную.

Не в силах отвести свой меч, Кирито мог лишь отодвинуть голову как можно дальше, и один из лучей совсем чуть-чуть разминулся с его лбом. Еще несколько полетело в лицо Фанатио, но женщина-рыцарь даже не попыталась как-то уклониться. Смертельные лучи секли ей щеки, оставляя багровые шрамы на чистой, гладкой коже и сжигая целые пряди густых черных волос.

– Ты… чертова дура!!! – отчаянно крикнул Кирито. Вместе со словами изо рта вылетели капли крови. Для Юджио было очевидно, что столько попаданий истощили большую часть Жизни Кирито, как бы много ее ни было изначально. Но тот упрямо отказывался отступить – лишь сдвинул свой черный меч, так чтобы его клинок прикрывал острие «Небесного меча», источник убийственных лучей.

В результате – может, это была временная передышка, но – весь свет, устремленный на Кирито и Фанатио, оказался перекрыт черным мечом.

Сейчас… сейчас или никогда!

Кирито не подавал сигнала, но Юджио знал, что время пришло – так ему подсказывали и разум, и чутье.

Фанатио, естественно, была занята, четверо ее подчиненных отчаянно пытались защищаться от лучей, пользуясь своими громадными мечами как щитами; едва ли они смогли бы уделить внимание второму из преступников. Если Юджио сейчас запустит уже готовое к применению заклинание полного контроля, остановить его будет некому.

Резко вскочив на ноги, Юджио тем же движением извлек из ножен «Меч голубой розы», за который держался все это время.

– Энханс…

Крутанул меч в воздухе, взял его обратным хватом и, придерживая рукоять левой рукой тоже, со всей силы вонзил острие в мраморный пол.

– …армамент!!!

Бледно-голубой клинок вошел в мрамор чуть ли не наполовину.

Раздался грохот, как от взрыва, и пол вокруг меча мгновенно покрылся белоснежной ледяной коркой.

Холодная волна побежала вперед со страшной скоростью, и повсюду вверх росли кристаллоподобные шипики.

Секунд через пять после активации волна шириной в десяток мелов омыла ноги Кирито, Фанатио и ее подчиненных.

Лишь тут четверка рыцарей, похоже, заметила, что происходит что-то странное. Шлемы, скрывающие лица, задергались, повернулись к Юджио.

Но было поздно.

Вкладывая всю силу в сжимающие меч руки, Юджио выкрикнул:

– «Меч голубой розы» – цвети!!!

Множество бледно-голубых ледяных усиков поползли вверх от ног четырех рыцарей, Фанатио и Кирито.

Усики были всего с мизинец толщиной. Но на каждом росли острые шипы; их было много, и все они впивались в ноги своим жертвам.

– Ннн…

– Ч-что?!

Такие крики вырвались у рыцарей. К этому времени бесчисленное множество усиков добралось уже до их животов и кистей рук. Некоторые из рыцарей запоздало попытались обрубить усики своими двуручниками, но при первом же касании усики обволокли клинки и полностью обездвижили их.

Вот уже рыцари оказались покрыты усиками до груди, потом целиком – с головой, даже с кончиками пальцев; они превратились в ледяные статуи, неспособные к мельчайшим движениям. Вскоре раздалось чистое позвякивание, и на усиках, настойчиво обвивающихся вокруг своей добычи, с резкими хлопками начали распускаться розы – бессчетное множество крупных роз насыщенного голубого цвета.

Естественно, все это был чистый лед. Твердые прозрачные лепестки не давали ни нектара, ни аромата; вместо этого они источали белый холод. Весь коридор мгновенно окутался густым туманом, искрящимся и сверкающим. Источником холода были – Жизни плененных рыцарей.

Жизни сокращались очень медленно, но, поскольку ледяные розы высасывали Жизнь из каждого уголка тела, ни один из рыцарей не мог собраться с силами, чтобы разбить свою клетку. Это Священное искусство изначально не предназначалось для того, чтобы убивать врагов. Юджио решил, какова должна быть суть этого приема, с одной-единственной целью – остановить рыцаря Алису.

Четверка рыцарей оказалась бессильна, но Фанатио, как и ожидалось от их командира, раскусила суть приема сразу же, как только усики полезли вверх, и подпрыгнула, чтобы уйти от них.

Однако Кирито, знавший о приеме Юджио изначально, среагировал чуть быстрее. Подпрыгнув раньше, чем Фанатио, он воспользовался ее плечом как ступенькой, чтобы взлететь еще выше. Сделал в воздухе заднее сальто, рассыпая капли крови, и опустился за пределами досягаемости ледяных усиков.

Его жертва, напротив, сразу опустилась на колено; усики тотчас обволокли ее с ног до головы.

– Кк!..

Видимо, из-за того, что Фанатио отвлеклась, световые лучи, разбив несколько усиков, перестали вылетать из «Небесного меча». И тут же тяжело поврежденные доспехи оказались покрыты толстым слоем льда.

Последняя из голубых роз, проросших от ног Фанатио, расцвела во всей красе поверх шрама на ее щеке. Рыцарь Единства номер два застыл без движения вместе со своим Божественным инструментом.

Несмотря на тяжелые раны по всему телу, Кирито сделал несколько задних сальто подряд, чтобы не подпустить к себе ледяные усики; при последнем приземлении координация подвела его, и он глухо шмякнулся рядом с Юджио.

– Гухх… – вырвался у него придушенный возглас вместе с кровью. Глядя, как кровь тут же превращается в багровый лед, Юджио невольно воскликнул:

– Кирито… держись, я наложу заклинание ле-…

– Нет, не останавливай прием!

Даже находясь на грани потери сознания от ран, Кирито смотрел твердо, глаза его сверкали. Покачав головой, он добавил:

– От такой малости она не свалится…

Кирито оперся на черный меч и поднял свое израненное тело; от губ побежала кровавая дорожка.

Он вытер ее левой рукой, зажмурился, успокаивая дыхание; затем его глаза открылись, и он поднял черный меч над головой.

– Систем… колл!!!

За первой строкой последовали и остальные части заклинания, требующие полного напряжения воли; с учетом физического состояния Кирито он читал его с невероятной быстротой.

Строки перемежались звуками тяжелого дыхания, от губ время от времени разлетались красные брызги, но Кирито продолжал читать занимающее более десятка строк заклинание, ни разу не запнувшись.

Присмотревшись, Юджио увидел, что тело Кирито было изрезано множеством шрамов; от этого кошмарного зрелища он содрогнулся. Там, где это тренированное тело пронзили лучи «Небесного меча», остались почерневшие, обожженные следы. Кровь из ран почти не текла – хоть какое-то утешение; однако ясно было, что повреждены и внутренние органы. Жизнь Кирито наверняка снижалась куда быстрее, чем у рыцарей, по-прежнему остающихся в плену ледяных роз; если не оказать помощь немедленно, ему действительно грозит смерть.

Однако Юджио не мог выпустить рукоять «Меча голубой розы», иначе рассеялось бы заклинание полного контроля. Хорошо бы Кирито сам себя подлечил Священными искусствами, но, похоже, делать это он абсолютно не намеревался – он продолжал с устрашающим взглядом читать заклинание.

Вовсе некуда так торопиться, рыцари из своих ледяных клеток так просто не вырвутся…

Так подумал Юджио и вернулся взглядом к стоящим впереди врагам, как вдруг –

Струя белого света вырвалась из середины ледяной статуи, покрытой розами, и вонзилась в стену. Юджио от потрясения мог лишь со свистом втянуть воздух.

– Иии…

Источником была Фанатио, которая, по идее, вообще не должна была двигаться под толстым покровом из ледяных усиков.

Заклинание полного контроля отнюдь не давало возможности свободно пользоваться усиленным оружием, сколько хочешь. Для этого от владельца оружия требовалась большая сосредоточенность. Юджио приходилось постоянно цепляться за рукоять вонзенного в пол меча и держать перед глазами мысленный образ цветущих в изобилии роз – только так он мог удерживать рыцарей в их клетках.

Произнеся заклинание полного контроля над «Небесным мечом», рыцарь Фанатио несколько раз выстрелила лучами света, затем прошла через сверхскоростную схватку с Кирито, а под конец полностью высвободила силу меча, обрушив смертельный ливень на своих и чужих; в результате она сама получила тяжелейшие раны. Ее сосредоточенность должна была рухнуть, контроль над «Небесным мечом» – прерваться… так полагал Юджио.

Но.

Целиком закованная в лед, Фанатио медленно двигала поднятую вверх правую руку; ледяная корка похрустывала. Широко распахнутые глаза Юджио чуть ли не видели исходящий от стройного тела Фанатио рыцарский дух, от которого все покачивалось, как в жарком мареве.

– Кк!..

Закусив губу, Юджио вложил еще больше силы в руки, сжимающие рукоять меча. Ведомые его мысленным приказом, сразу десять ледяных усиков потянулись к Фанатио с разных сторон. Они ударили женщину по правой руке и тем же движением обвились вокруг нее, не оставив ни единого просвета; рука замерла.

Но лишь на секунду.

Не обращая ни малейшего внимания на жалящие шипы, женщина-рыцарь продолжила опускать руку. Чуть ли не половина голубых усиков переломилась и рассыпалась, искрясь в воздухе.

Юджио пробрало морозом, куда более ледяным, чем сам лед.

…Она вообще человек ли?

Сила воли Кирито, продолжавшего произносить заклинания и одновременно кашлять кровью, тоже была совершенно абсурдна – но первый приз явно заслужила Фанатио. Она не падала, несмотря на множество сквозных ран по всему телу от собственного меча, палившего лучами без разбору; она не падала, несмотря на то, что ледяные розы беспощадно высасывали ее Жизнь; напротив, она одной правой рукой прорывалась сквозь ледяные оковы, полностью обездвиживающие четверых ее подчиненных.

Юджио со страхом смотрел, как «Небесный меч», сжимаемый правой рукой женщины-рыцаря, постепенно наводился на него и Кирито.

Что же дает Фанатио такую безумную силу?

Чувство долга, стремление защищать закон, как подобает Рыцарю Единства? Любовь к какому-то мужчине, которую она пронесла сквозь столетие? Или, может, причина в тех словах, которые она совсем недавно произнесла?..

Фанатио сказала, что Мир людей, скорее всего, захлестнут армии Темной территории, если он лишится мощи Церкви Аксиомы.

Значит, эта женщина стремилась, даже будучи раненой, сражаться во имя защиты обитателей Мира людей – тех, кого существа вроде нее считают грязью и смотрят свысока, не отделяя дворян от скотины.

Но это невозможно. Рыцари Единства – подручные первосвященника, Администратора, женщины, арестовавшей маленькую Алису, укравшей у нее воспоминания и превратившей ее в другого человека. Они – злейшие враги. Юджио уверился в этом абсолютно твердо и поднимался по лестницам собора, полный решимости отнять у них Жизнь, если возникнет такая необходимость.

Как же можно считать это правдой – как же можно серьезно верить, что этот Рыцарь Единства воплощает собой правосудие?

– Вы… вы все недостойны охранять закон!!! – сдавленно выкрикнул Юджио и вложил в «Меч голубой розы» всю ненависть, какую смог извлечь из глубин своего сердца.

И вновь множество усиков прыгнули на Фанатио, и вновь острые шипы один за другим вонзились рыцарю в правую руку.

– Стой… не двигайся!!!

Его сердце должно было уже раскалиться от бушующей ненависти; однако что-то потекло из глаз, непонятно почему. Юджио ни за что не соглашался признать, что это слезы. Он не мог позволить своему сердцу растрогаться при виде фигуры Фанатио, правая рука которой упрямо отказывалась останавливаться, хоть ее и пронзали один за другим ледяные шипы, воплощение гнева и возмущения Юджио.

Рука Рыцаря Единства была изранена вся. Отломанные шипы утыкали ее, как подушечку для булавок; стекающая струйками кровь быстро замерзала и превращалась в багровые сосульки.

Но движение руки так и не остановилось; «Небесный меч», который Фанатио прежде держала вертикально, опускался в горизонтальное положение, и его острие медленно, но верно нацеливалось на Юджио и Кирито.

Сквозь слезы, затуманивающие зрение, Юджио увидел, как серебряный клинок охватило сияние куда более яркое, чем когда-либо прежде.

Оно было столь ослепительным, что невольно Юджио подумалось: должно быть, Фанатио вкладывает в меч последние остатки своей Жизни. Влажные прищуренные глаза Юджио неотрывно смотрели на ярко-белое сияние, такое прекрасное, будто сама богиня Солус спустилась в коридор.

…Мне не победить. Такому, как я, ее не победить.

Дата добавления: 2015-11-16