|
Читайте также: |
Песня полюбилась повсюду. В частях, куда мы приезжали впервые, меня встречали вопросом-просьбой: «А „Синий платочек“ споете?» После концерта слушатели подходили и просили «дать им слова». С улыбкой вспоминаю, как иногда превращалась в учительницу, ведущую диктант, а солдаты — в прилежных учеников, записывающих под диктовку «Синий платочек».
С песней этой для меня связаны десятки самых дорогих воспоминаний, сотни волнующих страниц военной жизни…"
В послевоенный период певица находится на пике популярности. Многие композиторы и поэты предлагают ей свои произведения. Они понимают, что само имя Шульженко гарантирует зрительский успех. Но не всякая, даже и хорошая, песня попадала в репертуар певицы: «Я ищу песню — значит, я смотрю, слушаю десятки песен. Как же приходит ощущение, что вот эта песня — моя, эта тоже, а другие — нет, не мои? Ответить на этот вопрос легко тогда, когда я могу предъявить к произведению конкретные претензии: допустим, оно мне кажется недостаточно выразительным или глубоким, не нравится музыка, холодным и скучным представляется текст. Но ведь бывает и так: всем хороша песня, а я просто слышу, как превосходно может она прозвучать в чьем-то исполнении… Только не в моем. Мы с ней чужие друг другу».
С 1950 года артистка сотрудничает с известным композитором Исааком Дунаевским. В репертуаре певицы появляются его песни «Окрыляющее слово», «Письмо матери», «Школьный вальс». Дунаевский пишет и песни для фильма с участием Шульженко — «Веселые звезды».
В 60-е годы Клавдия Ивановна отказалась от многих песен, которые, по мнению певицы, не соответствовали ее возрасту. Она все чаще обращается к репертуару военных лет. В 1965 году певица выступила на Первом фестивале советской эстрадной песни.
"В эти свои вечера К.И. Шульженко пела только о любви, — пишет И.А. Василинина. — Она пела, говорила, шептала любовные признания. Была раба любви и ее госпожа. Она превозносила это великое и таинственное чувство и смеялась над ним. Была отвергнута, брошена, забыта и снова счастлива, желанна, любима. Она утверждала, что любви все возрасты покорны. И заставляла безоговорочно верить этому. Царила на сцене женщина, певица, актриса. Царила вновь.
Десять дней над входом Государственного театра эстрады висел плакат: «Все билеты проданы». Десять дней на дальних подступах к театру спрашивали: «Нет лишнего?» Десять дней счастливчики, заполнившие зрительный зал, с нетерпением ждали открытия занавеса… Так в октябре 1965 года проходил в Москве Первый фестиваль советской эстрадной песни".
С конца 70-х годов Шульженко прекращает выступления с сольными программами, но принимает участие в сборных концертах и делает новые записи на фирме «Мелодия». Одна из самых популярных песен ее репертуара того времени — песня «Вальс о вальсе» Э. Колмановского на стихи Е. Евтушенко.
«Талант этой замечательной артистки таков, что, раз спев песню, она делает ее своей, „шульженковской“, — сказал Э. Колмановский. — Мы, авторы песен, не можем быть за это в обиде. Наоборот, мне кажется, что именно благодаря исполнению Клавдии Шульженко „Вальс о вальсе“ получил столь долгую и счастливую жизнь».
Умерла Шульженко 17 июня 1984 года в Москве.
ВУДИ ГАТРИ
(1912—1967)
Великим мастером новой народной песни, давшим жизнь массовому движению «фолкников», втянувшим в сферу своего влияния миллионы американцев, был Вуди Гатри. За свою недолгую жизнь он успел сочинить свыше тысячи песен. Его песни «This Land is Your Land», «Pastures of Plenty», «So Long, Its Been Good to Know You» и сотни других сейчас классика не только американского фольклора, но и фолк-рока. Невозможно представить профессионального исполнителя американских народных песен, который не включал бы в свой репертуар песни Вуди Гатри.
Миллард Лэмпелл, редактировавший песни Вуди Гатри, сказал однажды, что «в них звучат любовь, одиночество и печаль, в них выражена упрямая решимость выжить». Песни Вуди напевали и насвистывали, передавая друг другу; они сразу стали неотъемлемой частью жизни страны. Люди, поющие их, искренне могут поклясться, что это старинные народные песни, долетевшие к ним сквозь туман истории.
Вудро Уилсон Гатри родился 14 июля 1912 года в небольшом шахтерском городке Окема, штат Оклахома. Семья Гатри жила в городе, охваченном «нефтяной лихорадкой». Отец Вуди, профессиональный боксер, пел и играл на банджо. Спекулировал недвижимым имуществом, потом обанкротился и уехал искать счастья на юго-запад США.
Мать Вуди помнила сотни народных песен, часто их пела, и маленький Вуди полюбил американский фольклор. Жизнь матери сложилась трагически. Небогатая семья пострадала дважды: первый дом сгорел, а второй был уничтожен циклоном. Несчастная женщина после нервного потрясения скончалась в клинике для душевнобольных.
В кратком очерке «Моя жизнь» Вуди Гатри рассказал о своем детстве: «Это был самый певучий, плясучий, самый болтливый, смешливый, плаксивый и драчливый город. Я продавал газеты, распевал песни, которые попадали мне в уши, научился плясать жигу на тротуарах под звуки граммофона и за несколько жалких грошей распевать „Сон шахтерского сына“, „Гибель „Титаника““, „Мечты пьяницы“, „Жалоба моряка“, „Невеста солдата“, „Барбара Эллен“…»
С 1932 года Вуди поет в сельских и городских салунах. Потом он обосновался в Лос-Анджелесе и устроился диктором на местную радиостанцию, где зарабатывал доллар в день. В Калифорнии начались его выступления на рабочих митингах. Он пел свои песни, сложенные «к случаю», с необычайной легкостью и снайперской меткостью откликаясь словом и музыкой на жгучие темы дня.
Он вспоминает: «…я пел свои песни для сборщиков хлопка и забастовщиков, для кочующих рабочих, упаковщиков, рабочих консервной промышленности, сборщиков фруктов и для рабочих всех других профессий в городе и в сельской местности. Я писал статьи для газеты „Daily Worker“, слушал выступления известных рабочих лидеров Уильяма Фостера, Матушки Блур, Гэрлей Флинн, Блэкки Майера, выступал с песнями на митингах бок о бок с ними».
В 1940 году состоялась памятная встреча Вуди Гатри с юным Питом Сигером, положившая начало их длительной совместной работе, представляющей очень важную страницу в истории американской песенной культуры. Сам Сигер называл Гатри своим учителем, «который научил всех нас искусству связывать прочными узами наши старые народные песни и современные песни протеста».
"После начала Второй мировой войны он переехал в Нью-Йорк, там познакомился с Питом Сигером и его группой Weavers, — пишет С. Кастальский. — Оба музыканта разделяли взгляды коммунистов, хотя в компартию США не вступили. В этот период Вуди Гатри написал несколько антифашистских песен, которые пользовались большим успехом, особенно «The Machine Kills Fascists». С 1943 по 1945 год служил в корпусе морской пехоты США, участвовал в боевых действиях в Италии и Африке.
Хотя песни Вуди Гатри получили широкое распространение, до 1940 года он не записывал пластинок, и лишь перед началом войны ему предложили сделать серию дисков для Библиотеки конгресса. Эти записи были выпущены различными фирмами грамзаписи, в том числе и RCA. Гатри также записал несколько песен с Сонни Терри, но они не представляют значительного интереса".
Гатри свято хранил чистоту народной песни и ни за какие доллары не соглашался искажать ее. В 1940 году американская табачная компания «Таргет Тобакко» заплатила Вуди значительную сумму, чтобы он пел народные песни… в сопровождении целого оркестра. Вуди спел для них раза три, потом на полученные деньги купил автомобиль и удрал. Машину он подарил организатору фермерского профсоюза в городе Оклахома-Сити.
В автобиографической книге «Поезд мчится к славе» он пишет: «Одним я нравлюсь, другие ненавидят меня. Одни ходят вместе со мной, другие переступают через меня, смеются надо мной. Мне аплодировали, и меня освистывали. И скоро не осталось ни одной эстрады, куда бы меня ни приглашали и откуда бы меня ни выгоняли. Но я понял, что песня — это та музыка и тот язык, которые доступны всем».
Успеху Гатри способствовало и то, что он был талантливым поэтом. Он писал свои песни в духе народных баллад, лирических романсов, сатирических куплетов, блюзов. Его творчество отличала неизменная вера в человека и оптимизм.
"Я ненавижу песни, которые лишают вас веры в себя! Я ненавижу песни, которые заставляют вас думать, что вы рождены для страданий, ни на что не годны из-за того, что вы слишком стары или слишком юны, слишком толсты или слишком тощи; песни, которые мешают вашей вере в себя, издеваются над вашими неудачами, несчастьями, трудностями в пути. Я готов сражаться с такими песнями до конца своих дней, до последней капли крови.
Я хочу петь песни, которые убеждают вас в том, что этот мир — ваш мир, даже если он довольно сильно вас потрепал или обидел. Я буду вам петь песни независимо от того, какого цвета ваша кожа, какого вы роста и как сложены, песни, которые должны внушать вам гордость за себя и свой труд. Мои песни создаются для всех людей, таких же, как и вы…".
Вот одна из популярнейших песен Гатри, исполненная веры в свой народ:
Все это твой край,
Все это мой край,
Куда ни бросишь ты взгляд свой зоркий,
От Сан-Франциско и до Нью-Йорка
Край этот создан был для нас!
Я шел дорогой, широкой, длинной,
Вдали блестели снега вершины,
Внизу горели огни долины.
Край этот создан был для нас!
Сквозь ночь лесами я шел густыми,
Сверкал алмазом песок пустыни,
И кто-то пел мне слова простые:
«Край этот создан был для нас!»
Вставало солнце, я брел полями,
Вокруг шумели хлеба волнами,
И чей-то голос мне пел в тумане:
«Край этот создан был для нас!»
Г.М. Шнеерсон пишет:
"Мелодии свои Гатри строил на интонационно-ритмической основе бытующих в народе песен и баллад. Он хорошо знал и с детства любил характерные для сельского фольклора «country music» — веселые и грустные мелодии, нередко ведущие происхождение от древних английских, шотландских и ирландских песен, привезенных в Новый Свет переселенцами из англо-саксонских стран. Он твердо усвоил и по-своему претворил манеру исполнения этих песен «под гитару», внеся в свое пение огромную силу убежденности, революционный темперамент, страсть борца за правое дело.
Он не боялся прямых заимствований из народных песен, включая в свои сочинения порой отдельные обороты, а то и целые фразы из бытующих мелодий".
Известно очень характерное для Гатри признание:
«Ах, он украл у меня мелодию! Но я сам краду их у всех. Я, пожалуй, самый большой песенный вор, который когда-либо существовал».
Но вместе с тем Гатри написал много оригинальных и выразительных мелодий, с которыми удивительно гармонировали его же стихи. Несомненное влияние на его творческое мышление оказали также негритянские блюзы и спиричуэлы.
«Очень широка тематика песен Гатри, — отмечает Г.М. Шнеерсон. — События времени, жизни своей родины рождают немедленный отклик в поэтических образах — простых и понятных каждому. Пыльные бури в штатах Оклахома, Дакота, Аризона, Небраска, разорившие сотни тысяч фермерских семей, страшная катастрофа в угольной шахте в штате Иллинойс, судьба рабочего активиста Тома Мунни, просидевшего 33 года в тюрьме по заведомо ложному обвинению, казнь на электрическом стуле Сакко и Ванцетти, гитлеровская агрессия в Европе, Вторая мировая война, требование открытия второго фронта, стачки шахтеров, металлургов, сельскохозяйственных рабочих Калифорнии, приезд в США знаменитого советского снайпера Людмилы Павличенко, уничтожившей три сотни нацистов, борьба за равноправие женщин, атомная бомба — все нашло отражение в разнообразных по жанру песнях, куплетах, балладах. Наряду с этого рода тематикой мы находим десятки песен о детях и для детей, песни, воспевающие любовь, красоту женщины, природу, мечты о счастье. Гатри умел извлекать страстную и язвительную поэзию из всех жизненных явлений, умел горячо любить и столь же горячо ненавидеть».
Творческая деятельность Гатри полностью прекратилась в 1952 году. В начале пятидесятых певец пристрастился к алкоголю, и вскоре его увлечение приобрело хронический характер. Позже он тяжело заболел и последнее десятилетие своей жизни был прикован к постели. Умер Гатри 3 октября 1967 года в Нью-Йорке.
В конце 60-х годов Пит Сигер организовал серию концертов, посвященных памяти Гатри. В них приняли участие такие известные артисты, как Боб Дилан, Том Пакстон, Джоан Баэз, Джуди Коллинз, Ричи Хейвенс и Кантри Джо Макдональд.
МАХАЛИЯ ДЖЕКСОН
(1912—1972)
Махалия Джексон — самая великая певица госпела. Именно она перенесла черный госпел из церквей Чикаго на общее обозрение. Один из исследователей писал о Джексон: «Она была одной из величайших джазовых певиц и постоянно отказывалась петь джаз; она была одной из величайших исполнительниц блюзов, постоянно отказывавшейся петь блюзы. Махалия Джексон, прославившаяся как величайшая исполнительница госпела, соединяла в своем стиле пения все черты, присущие специфике джаза. К тому же она пела столь просто и безыскусно, как пела еще ребенком, в своем родном городе Новом Орлеане».
Искусство Джексон при всей своей кажущейся тематической и жанровой ограниченности отнюдь не было — и не воспринималось слушателями — как чисто религиозное. В ее песнях громогласно звучали жгучие общественные и социальные проблемы жизни народа, особенно обострившиеся именно в 60-е годы. И это делало ее таким же борцом за равноправие и справедливость, как и многих коллег собратьев, наполнявших свои песни более откровенным политическим содержанием.
Махалия Джексон родилась 26 октября 1912 года в Новом Орлеане, штат Луизиана. Отец ее был грузчиком. В свободное время он участвовал в богослужениях своей баптистской общины как проповедник-любитель. В этой роли он руководил небольшим церковным хором, где пела и его дочь. Таким образом, Махалия выросла в весьма патриархальной семье, но рядом с домом была другая церковь, более либеральная по своим нравам, и обстановка, царившая там, все более привлекала ее.
Махалия рассказывает: «Когда взрослые уходили из дома и я драила пол, я включала записи Бесси Смит, и работалось быстрее». Композиция этой певицы «Careless Love» была любимой записью девочки. Записей госпела в то время еще не существовало. «Королева блюза» имела самое сильное влияние на Махалию, хотя она никогда не пела джаз. Позже она также объясняла: «Блюз приятно слушать — это песня отчаяния. Госпел принадлежит Богу — это песня надежды. Вспомните Давида из Библии: „Пойте громко и радостно к Богу“. Я пользуюсь его советом! Происхождение госпела и блюза близко — однако блюз трогает только сердце, а госпел, кроме того, наполняет его любовью и дает божественное душевное чувство».
Махалия ушла из восьмого класса школы, чтобы зарабатывать на жизнь работой прачки. В 1927 году начинающая певица приехала в Чикаго и продолжала еще довольно долго незаметную жизнь хористки, правда теперь уже профессиональной: стала солисткой хора «Братья Джонсон». Возможно, то была первая профессиональная группа госпела, а Махалия играла в ней ведущую роль.
После того как хор распался, в середине 30-х годов, Джексон начала свою сольную карьеру в сопровождении пианиста Е. Гэя. Только в 1932 году Махалия взяла свой первый и последний урок пения.
В возрасте двадцати лет она сделала первые грамзаписи. В 1935 году повстречалась с будущим мужем — Айзеком Хокенхаллом, дипломированным специалистом, на десять лет старше ее. В начале 40-х годов этот брак распался.
В 1937 году начинается ее сотрудничество с профессором Томасом А. Дорсеем, которого называли «Отцом музыки госпел». Он стал ее наставником, почти полтора десятилетия она исполняет духовные песни этого талантливого мастера, выступает вместе с ним. Именно тогда Махалия поклялась петь только музыку госпел — и пела от всей души. С радостью Джексон восклицала: «Хвала Богу, мой голос не нуждается ни в каком микрофоне, только откройте окна и двери и позвольте звуку выливаться наружу!»
Ее репутация повсюду на Среднем Западе растет, что позволяет в 1937 году сделать первую запись на фирме «Декка». Записано четыре композиции в сопровождении пианиста и органиста Э. Эльен. Продажа сингла «God's Gonna Separate the Wheat from the Tares» шла скромно, и фирма не стала делать новые записи. Но это не помешало карьере Джексон. География ее выступлений продолжает расширяться: она дает концерты в таких городах, как Буффало и Бирмингем, становясь известной в церквах по всей стране. Ее любят не только за неподражаемый голос, но также за обаяние и темперамент.
Не ограничиваясь музыкой, Джексон окончила курсы косметолога и в 1939 году открыла косметический салон, а также цветочный магазин.
Начиная с 40-х годов возрастает популярность музыки госпел, и Махалия высоко поднимается на этой волне.
В 1946 году Джексон подписала контракт с фирмой грамзаписи «Аполло рекордз», принесшей ей удачу. Хотя порой ее отношения с фирмой довольно напряженные.
На некоторых записях «Аполло рекордз» вместо фортепиано впервые в музыке госпел использовался орган «Hammond». Завораживающий голос органа, и медленный и чинный, позволял хорошо оттенить несравненный голос Махании, ее вибрато и легкие изгибы голоса.
В 1947 году после выхода на новой пластинке песни «Move on up a Little Higher» ее имя становится известным всей Америке. Пластинка разошлась тиражом более миллиона экземпляров, по тем временам цифра огромная. Посыпались предложения о новых контрактах, гастролях, вышло несколько новых удачных дисков, среди которых особым успехом пользовалась песня «Пусть сила Святого духа падет на меня», удостоенная в 1950 году Гран-при при Французской академии грамзаписи.
Джексон становится суперзвездой. Начиная с 1950 года она постоянный гость телевизионной серии «Studs Terkels Chicago». В том же году Махалию приглашают в шоу «Ed Sullivan Show», где она зарабатывает 50 тысяч долларов в год. Впервые выступив 4 октября 1950 года в знаменитом «Карнеги-холл», она получила превосходные рецензии критиков.
Два года спустя, когда Махалия Джексон совершает свою первую гастрольную поездку по Европе, ее имя уже хорошо там известно и триумф певицы ни для кого не является неожиданностью.
К середине 50-х годов Джексон на вершине успеха. Но, в отличие от многих коллег, ни на йоту не поступилась своими принципами, своей индивидуальностью в угоду моде и коммерческим целям. Не выходила на сцены престижных клубов, не позировала перед репортерами. Оставалась верна и своему репертуару — пела только спиричуэлы и госпелы, религиозные песни негров Северной Америки, и пела, по общему мнению, лучше всех.
Только однажды под давлением фирм грамзаписей записала несколько светских популярных песен, таких, как «What the World Needs Now is Love», «Abraham, Martin and John», «Sunrise, Sunset» из мюзикла «Скрипач на крыше».
В 1954 году Махалия подписала контракт с фирмой «Коламбия рекордз» на запись сорока госпелов, которые начала с таких простых песен, как «Rusty Old Halo». Многие из следующих композиций она создала сама.
Продюсер многих ее записей — Ирвин Тоусенд. Он вспоминал, что, когда фирма решила записать целый диск гимнов в сопровождении большого оркестра, Махалия сильно волновалась и твердила, что она «не оперная певица» — ведь это ее первая запись с симфоническим оркестром. Но вопреки волнениям запись проходила так хорошо, что после каждого прогона музыканты стучали смычками, выражая таким образом свое восхищение певице. Ее любимый гимн — «Just As I Am», записанный в феврале 1960 года.
Ее пластинки неизменно становились бестселлерами, а одна из них — с рождественской песней «Тихая ночь», родившейся еще в начале прошлого века, — встала в ряд с самыми успешными шлягерами всей истории американской народной музыки.
Исполнение Махалией рождественских песен — это особая тема. Джексон своим мастерством подняла исполнение простых рождественских песен до высоты настоящего искусства. Способность певицы изменять окраску голоса, особое чувство времени, а также неизбывная вера и оптимизм помогли обрести новый смысл этим вечным словам и мелодиям, унося слушателей в мир Махалии Джексон.
Фундамент успеха Джексон составляли несколько слагаемых: верность традициям негритянской песни, глубинный темперамент, гибкая музыкальность и вместе с тем умение (или способность) трансформировать некоторые влияния современной популярной музыки, не теряя собственной индивидуальности. Кругом бушевали музыкальные бури, сменялись моды и стили, а Махалия Джексон высилась, как островок стабильности, в этом мире. Это особенно отчетливо ощущается, если сравнивать ее ранние записи с более поздними, сделанными уже на долгоиграющих пластинках.
Лучшие достижения Махалии Джексон дошли до нас на дисках, записанных уже в конце 50-х годов и позднее. Среди них — изумительные по совершенству пластинки «Махалия Джексон: портрет в музыке»; «Махалия Джексон: добро пожаловать в Европу!»; наконец, коллекция из пяти пластинок «Что нужно миру сегодня». В них артистка, как правило, выступает под аккомпанемент своего излюбленного состава: небольшой группы, включавшей фортепиано, орган, ударные.
В 1958 году певица отступила от этого правила, исполнив в содружестве с Дюком Эллингтоном и его оркестром эллингтоновскую сюиту «Черные, коричневые и бежевые». Как заметил один из критиков, это был единственный случай, когда Махалия Джексон выступала в сопровождении джаза, и единственный раз, когда у нее были достойные аккомпаниаторы.
Махалия покорила публику на четырех континентах. Четыре американских президента слушали ее — Трумэн, Эйзенхауэр, Кеннеди, Джонсон. Джексон выступала перед японским императором Хирохито в день его семидесятилетия.
В 60-е годы Джексон была доверенным лицом Мартина Лютера Кинга. 28 августа 1963 года Махалия спела песню «I've Been Buked and I've Been Scorned» в Вашингтоне, предварив известную речь Мартина Лютера Кинга «У меня есть мечта». Она пела и на похоронах великого борца за права негров 9 апреля 1968 года.
Заключил ее карьеру восхитительный прощальный концерт в Берлине в октябре 1971 года. Махалия Джексон страдала от высокого кровяного давления и умерла 27 января 1972 года от остановки сердца.
Агентство «Рейтер» передало из Нового Орлеана следующее печальное сообщение: "Под звуки известной негритянской духовной песни «Когда святые маршируют» здесь было предано земле тело Махалии Джексон — королевы госпела и одной из величайших певиц столицы джаза. Около четырех с половиной тысяч жителей проводили в последний путь негритянскую артистку, последовав примеру многих тысяч других, прощавшихся с ней в Чикаго, после того как она умерла от сердечного приступа в местной больнице. Всего, как полагают, у гроба Джексон прошло более 65 тысяч человек. Многие из них теряли сознание, другие рыдали, а нескольких пришлось увезти с нервным припадком. Организационному комитету по похоронам певицы направил телеграмму и Ричард Никсон: «Все американцы, — говорится в ней, — присоединяются к вам, отдавая последнюю дань одной из величайших женщин современности». В другой телеграмме, направленной в Чикаго, президент писал: «Она вкладывала в пение всю свою душу, вкладывала ее в служение своему народу. Это была благородная женщина и блистательный посол доброй воли в мире. Вся ее жизнь одно сплошное госпел-послание свободы».
БИЛЛИ ХОЛИДЕЙ
(1915—1959)
Если не брать исполнителей блюзов, то окажется, что джазовых певцов не так и много. Одна из трудностей в том, что джазовый вокалист в большей степени, нежели инструменталист, зависит от мелодии. Он должен воспроизводить мотив, чтобы сохранить целостность текста. Если мелодическая линия скованна, вдохнуть в нее жизнь почти невозможно. И только Билли Холидей удалось решить эту проблему.
Пение Холидей отличалось неповторимым тембром голоса, исключительной гибкостью и разнообразием нюансов. Она была ведущим исполнителем эры свинга. Сочетая приемы инструментального стиля свинг с традицией исполнения негритянских блюзов, она заложила фундамент джазового вокального искусства.
В обширном репертуаре Холидей наряду с лирическими песнями есть и произведения, содержащие элементы протеста против расовой и социальной несправедливости, царящей в США. Эта женщина не только джазовая звезда и кумир публики — она воплощала великую надежду и стала символом угнетенного негритянского населения Америки.
Билли Холидей (настоящее имя Элеонора Харрис) родилась 7 апреля 1915 года в Филадельфии. Ее отец во время Первой мировой войны сильно отравился газом на поле боя, ему пришлось расстаться с мечтой стать трубачом. Вскоре после возвращения он бросил семью. Мать, Сейди Фегин, на четверть ирландка, уехала в поисках работы в Нью-Йорк, оставив маленькую Билли на попечение родственников.
Девочка начала петь в раннем детстве, которое провела в Балтиморе (штат Мериленд), где узнала не только, что такое нищета и черное гетто, но и испытала первое в жизни потрясение — она была изнасилована в 11 лет.
В 1927 году мать взяла дочку к себе. Через два года мать вместе с 14-летней дочерью решили заняться проституцией, за что арестованы полицией.
Несмотря на отсутствие не только музыкального, но и начального общего образования, Холидей стала выступать в клубах и так называемых спик-изи, то есть ресторанах, где нелегально продавались спиртные напитки.
"Однажды, — пишет Д. Коллиер, — как она рассказывает, им с матерью грозило выселение из квартиры. В надежде найти работу Билли отправилась на 132-ю улицу Гарлема, где находилось несколько небольших клубов. Владельцу одного из них, Джерри Престону, она сказала, что умеет танцевать. Однако танцевала она плохо. Тогда пианист, пожалев ее, спросил, может ли она что-нибудь спеть. Билли исполнила популярные в то время песни «Travlin All Alone» и «Body and Soul». Посетители сидели как завороженные. Триумф был полный, и Билли сразу получила свои первые заработанные деньги.
Трудно сказать, правдива ли эта история. Во всяком случае, с той поры Билли начала работать в клубах на 132-й улице. Там в 1933 году ее и нашел вездесущий «открыватель талантов» Джон Хэммонд. Холидей сделала свои первые записи с только что организованным оркестром Бенни Гудмена, заключила контракт с менеджером Джо Глейзером".
В конце 1933 года Холидей записала с небольшим студийным оркестром Бенни Гудмена несколько песен. И хотя роль певицы сводилась главным образом к тому, чтобы подчеркнуть мастерство Гудмена, ее оригинальная манера пения заставила обратить на себя внимание.
В самом конце 1934 года она выступила вместе с пианистом Бобби Хендерсоном на подмостках театра «Аполло», самого известного развлекательного клуба в Гарлеме. Отзывы того времени о ее исполнении нельзя назвать благожелательными: расслабленная, так называемая ленивая манера пения дисгармонировала с общим направлением театра. Но вскоре, выступая уже с оркестром Ральфа Купера, Холидей добилась популярности и с этого же времени стала называться Билли.
В 1935 году на экраны вышел фильм «Симфония в черном», в котором молодая певица снялась с большим успехом — вместе с Дюком Эллингтоном.
Вскоре Хэммонд решил организовать выступление Билли с малыми ансамблями во главе с Тедди Уилсоном, которые делали записи для музыкальных автоматов. Первая такая запись относится к 1938 году, а затем в течение шести лет Билли записала более сорока пластинок. Она работала практически со всеми ведущими джазменами. Среди них — Бенни Гудмен, Бен Уэбстер, Рой Элдридж, Джонни Ходжес, Гарри Карни, Бенни Мортон.
Лучшие записи, по ее собственному признанию, были произведены в содружестве с Тедди Уилсоном, трубачом Баком Клейтоном и саксофонистом Лестером Янгом. С Янгом, звавшим певицу Леди Дэй, у Билли долгое время сохранялись очень теплые отношения. С ним Холидей удавались, пожалуй, самые виртуозные интерпретации. Взаимодействие ее и Янга в таких песнях, как «Что для меня?» или «Любимый мой», воистину безупречно. Эти и некоторые другие ее записи в период между 1935 и 1942 годами считаются лучшими за всю историю джаза.
К тому времени Билли уже добилась известности и была тут же принята в оркестр Арти Шоу. Музыканты и сам Шоу старались поддержать Билли, однако во время концертов то и дело возникали конфликты на расовой почве. В результате Билли в 1939 году покинула оркестр. На помощь вновь пришел Хэммонд. Он познакомил Билли с Барни Джозефсоном, владельцем кафе «Сесайети», и тот предложил ей работу.
Вряд ли где-нибудь еще Билли Холидей нашла бы такую публику, как в кафе «Сесайети». Для артистки ее склада это идеальное место работы. Сюда приходили не только музыканты и знатоки джаза, но и люди, готовые выразить сочувствие талантливой негритянской певице, испытывающей страдания и унижения из-за цвета кожи. Некоторые завсегдатаи кафе имели связи и влияние, они стали покровительствовать ей. И Билли Холидей стала звездой.
Именно тогда Билли впервые исполнила песню, которая в дальнейшем всегда ассоциировалась с ее именем. Это песня на стихи поэта Льюиса Аллена, называлась она «Strange Fruit» («Странный плод»). Странным автор называл «черный плод, свисающий с черного дерева».
"Текст будущей песни Билли Холидей получила в 1939 году от поэта Льюиса Эллена, — пишет Д. Ухов. — Как возникла музыка к его стихам, до конца не установлено; не исключено, что ее написала сама певица. Но вот что интересно: солидная «Колумбия» в любом случае не стала бы связываться с песней остросоциального звучания. К тому времени, однако, певица уже смогла сама выбрать «компанию» — ею оказалась небольшая фирма «Коммодор». Билли Холидей записала «Странный плод» с тем же ансамблем, с которым выступала в кафе «Сесайети».
Дата добавления: 2015-07-11; просмотров: 43 | Нарушение авторских прав