Уважаемые фанаты!

Автор: Manula Dead

Название: «Кривое зеркало гармонии»

Аннотация: Повесть посвящена бурной и неиссякаемой фантазии фанатов финского рока, немецкого индастриала, готики и других достойных музыкальных стилей.

Источники вдохновения: Кариба "Беспощадный", Шизандра «Одержимость», «Котенок», Эlika Rasmus «Breathe me», Shadow «Поворот судьбы», Bad Story «Почему Люминор ушел из Cinema Bizarre?», Ravenna "Чувство Вины", Lintu-GIRL «Лаури. Роман с фанаткой», Ирамка «Фанфик про Йонне Аарона Negative» и многие другие творения фикрайтеров. Дабы избежать обвинения в необъективности, указываю названия своих повестей, над которыми я так же постеблась от души: «Кошка», «Третья сторона медали», «Не умирай раньше, чем я».

Откупорив очередную банку пива, Его Адово Величество Вилле Вало покосился на пачку сигарет, лежащую на столике. Сигареты нахально лезли в глаза, но стойкий финн не поддался на эту провокацию и с мыслью: «Все еще не так хреново», откинулся на спинку дивана. Перед глазами маячила узкая спина в яркой майке. Вало нахмурился еще больше, отвернулся и уперся взглядом в окно. Ничего особенного там не происходило, но третий час подряд созерцать спину и прочие задние части вокалиста «Негативов», сил уже не было. От постоянно мильтишения светлых волос, шмоток невообразимых расцветок, запаха лака и парфюма, у Вилле голова шла кругом. Впрочем, не только от этого.

Утро не предвещало бурных событий, вообще ничего не предвещало. Было обычным и будничным. Проснувшись с осознанием собственной непогрешимой трезвости, Вилле направился в ванную, чтобы погрузиться в теплые пенные воды и пучину безжалостной логики Ницше. Пузырьки резвились под струей воды, книга в черной коже, лежала на туалетном столике, высокий стакан апельсинового сока со льдом и леденцы для бросающих курить – все приготовлено. И вот уже хозяин ванной занес ногу, чтобы отплыть из унылого утра в маленькое море приятных ощущений, но не суждено было этому утру сохранить свою обыденность.

Телефонный звонок, был грому подобен. Эта мысль пришла в голову господина Вало уже впоследствии, но оставим эти мелочи. Замерев с ногой, занесенной над ванной, Вилле задумался на мгновение. В итоге приняв решении, опустил ногу и направился разыскивать надрывающийся телефон, шлепая по полу босыми ступнями.

Не успев произнести ни слова, Вилле отдернул трубку от уха. Мобильное средство связи дико верещало хорошо знакомым голосом коллеги по сцене. Несмотря на импульсивность характера, заставить Йонни так реветь, могло что-то и ряда вон. В малоосмысленном потоке хлещущей, как вода из сорванного крана, информации, Вало уловил пару-тройку вразумительных фраз.

Йонни сообщил, что с самого утра он ведет себя странно. Очень странно. Офигенно странно! И не только он, все вокруг!

Вилле хмыкнул. Ну, конечно же! Пол Финляндии знает, что если приключилась «белочка», то обращаться надо к самому большому специалисту в этой области. И вполне естественно, что найдя в себе признаки неадекватности, Йонни первым делом забил тревогу и обратился к тому, кто с этой самой неадекватностью прожил почти десять лет. Уж он, Вилле, сможет объяснить, что именно случилось и что теперь делать.

Вало задал несколько вопросов по существу и пришел к выводу, что вокалер «Негатив» добрался до финиша, но, конечно же, его, Вилле, не превзошел! И стоит ли удивляться? Разве кто-то на это способен? Не родился еще тот финн и не только, чтобы…

Предаваясь таким величественным размышлениям, Вало порекомендовал несчастному абоненту пару на практике проверенных способов изменения реальности и вспомнил о ванной.

Лелея мысли о пене и теплой воде, лидер мегометалличной банды, всеми частями тела развернулся в направлении ванной. Но в этот время, телефон снова ожил. Вало поступил очень опрометчиво – ответил на вызов.

Дальше мир начал сходить с ума стремительно и бесповоротно. Следующий звонок, раздавшийся в доме Вало, был из Берлина. Конечно, с герром Линдеманном Вилле был в хороших отношениях, но до сегодняшнего утра, он не подозревал, что их отношения были настолько хорошими и близкими. Тилль поинтересовался, как поживает его маленький развратник, сообщил, что собирается заглянуть к нему в гости. Дальше последовал набор таких отборных немецких пошлостей, что бывший продавец из секс-шопа Вилле, покраснел, как малолетняя фанатка в присутствии своего кумира. Трубка давно исходилась отрывистыми гудками, а Вилле все прижимал ее к уху, стоя голым посреди гостиной. Положив телефон перед собой, финн села на диван и ошалело уставился на дорогое средство связи. У сложившейся ситуации могло быть два объяснения: либо Тилль в стадии «плясок голым на столе», либо это он – Вилле, в стадии «без пива мозги атрофируются». Небогатый выбор, но все, же лучше чем ничего.

Вода беспрепятственно текла через край огромной ванны, пропитывая лежащую на полу одежду и коврики. Прозрачный поток, набирая силу, устремился в открытую дверь. Хозяин дома по-прежнему сидел на диване в гостиной. Мрачные мысли терзали сумеречный мозг основателя лав-металла. В этот момент Вилле чувствовал себя невыразимо неуютно, как тогда, когда напоролся на своего преподавателя математики среди полок с кассетами порнухи в магазине старшего Вало. Воспоминание об учителе вызвало совершенно необъяснимую реакцию организма Вилле. Опустив взгляд, он уставился на то, что упиралось в журнальный столик, около которого сидел хозяин дома. Вилле вдруг почувствовал настоятельное желание позвонить своему бывшему преподавателю и поворковать о старых временах. Рука машинально подтянула телефон. Бездумно пялясь в дисплей, Вало очнулся и отшвырнул от себя мобильник с таким отвращением, будто это был труп протухшей крысы. Затравленно оглядевшись вокруг, финн вскочил. Одно дело, когда все вокруг ведут себя странно и совсем другое, когда ты сам начинаешь вытворять невесть что! Тут уже стоит забеспокоиться всерьез!

Очередной звонок врезался в мечущиеся мысли Вилле, как танковый клин в ряды разбегающейся пехоты. Вало подкрался к жуткому предмету и посмотрел на номер. Убедившись, что это не кто-то из его знакомых, желающих довести его до помешательства очередной дикостью, он настороженно произнес в трубку:

- Слушаю…

Абонент изъяснялся на смеси английского и немецкого, изъяснялся громко, витиевато и нецензурно. За короткий промежуток времени, что длился монолог звонившего, Вилле узнал, что он «дистрофичная, шизофреничная шлюха», которую инициатор звонка «натянет на гриф своей гитары». Это было самым мягким из обещанных извращений, которыми грозил неизвестный. Когда финн, справедливо возмущенный таким хамством, открыл рот, чтобы вступиться за свою поруганную честь, маньяк из трубки рявкнул:

- Этот старый козел к тебе поскакал, туша безмозглая! Так вот, я буду через полчаса после него. Как раз успею к аперитиву!

Произнеся последние слова, голос злорадно захихикал. Вилле отлепил нижнюю челюсть от верхней, и прохрипел:

- Кккакой старый козел?

- Какой?! – взорвалась трубка – Да у тебя их много!? Всегда говорил Тиллю, что ты проститня дешевая! Тилль, медвежонок мой…

Маньяк всхлипнул. Вилле выронил мобильник.

Нужно было срочно спасать свою драгоценную личность от наглого надругательства со стороны этих немецких захватчиков. Вилле совершенно не грела душу перспектива появления на пороге брутального лидера «Раммштайн», а следом за ним одного из его гитаристов, с Гибсоном наперевес. Не будь Вилле в такой панике, он конечно сразу же узнал бы голос великолепного герра Круспе, но финну было не до звукового и лексического анализа.

Бежать! Срочно! Немедленно!

Рванув с места, хозяин незакрытого крана, вылетел в холл и с громким шлепком растянулся на мокром паркете. Вода веселыми брызгами взметнулась вверх вместе с матами финна.

Вытряхивая вещи из шкафа, Вилле хватал первое, что попадалось под руку. Если заморачиваться на шмотках, время будет упущено, а после этого хозяину дома будет совершенно без разницы в каких штанах встретить зверскую смерть.

Глянув на лежащий под столом мобильник, Вилле поднял его и широким жестом отправил ни в чем неповинную технику в камин. Отрикошетив от каменной кладки, телефон ударился об решетку и замер на приготовленной горке из дров. Не зря финские телефоны славятся своим качеством!

Существует такое понятие, как закон подлости. Проще говоря, когда вы с приятелем, после школы, заберетесь в самый глухой двор в городе, чтобы покурить, в этом самом дворе вы непременно наткнетесь на ближайшую подругу вашей матери. Вилле не думал о неудачном опыте табакокурения в детстве, он думал о том, что в родном городе стало невозможно пройти по улице, чтобы не наткнуться на психа. Самое печальное было в том, что психами оказывались его друзья.

Одним из них оказался ближайший друг, разумность и преданность, которого много раз спасали и группу и ее временно невменяемого лидера. Радостно раскинув лапы, басист сгреб Вилле в охапку и бодро сообщил, что у него есть идея. Почему-то сегодня звезда лав-металла ждала от всех только пошлостей. Но Мига не все! Он и сейчас отличился.

- Виль, дружище! А давай совместный тур с «Расмус» в Россию замутим!

- Да? А что так? – Вало обрадовался, что хоть лучший друг ведет себя нормально. Хотя, идея с туром выглядела сомнительно, Вилле не видел поводов для беспокойства. А зря.

- Да! – воодушевленно подтвердил басист – Завалим на эту…как она у них называется, ну типа Рыночной площади у нас!

- Красная… - обалдело скорректировал направление мысли друга лидер группы.

- Точно! – Мига одобрительно хлопнул его по спине пудовой ладонью, Вало закашлялся и пошатнулся – Вот, туда завалим и устроим концерт на всю ночь!

Мозг Вилле терзали два вопроса: «Зачем он вышел из своей крепости?» и «Что несет его друг?», и если на первый ответ был четок и ясен, то второй взывал к раздумьям. Тяжелым и безрадостным.

- На всю ночь? Зачем? – осторожно спросил обладатель выдающегося голоса.

- Нууу… так… - промямлил басист.

Сложно искать причину какого-то события, если его инициатор сам ее не знает.

- Ну, вот просто! Соберемся и тряхнем стариной! – брякнул Мига. Его друг нехорошо прищурился:

- Вот когда мне будет, чем трясти, тогда и поеду! - огрызнулся он.

- Да ладно тебе, не обижайся. Хорошая же идея!? Надо остальным рассказать.

- Расскажи-расскажи – поддакнул Вало, боком пытаясь отодвинуться от согруппника.

- А! И самое главное, чуть не забыл! – попытка незаметно ретироваться не увенчалась успехом, басист подтянул его к себе и доверительно сообщил – Самое главное, нам надо девчонок на подтанцовку взять.

Вилле посетила шальная мысль, что смерть от немецкой гитары была бы предпочтительнее.

- Чего? – обалдело переспросил вокалист – Куда взять?

- На подтанцовку. Ну знаешь там, скачут такие в шортиках, ножки задирают – видя, что коллега не испытывает должного восторга, Мига нахмурился – А что? Лаури уже вон взял себе. Я его недавно встретил, он как раз ее только принял. Прикинь?! У «Расмус» есть подтанцовка, а у нас нет! Как так?

- Действительно… - протянул Вилле.

- Вот я и говорю. У него одна, а мы пять возьмем! Нет, десять! И как зажжем с ними под мою любимую песню!

Мига схватил воображаемую гитару и, закрыв, глаза впал в нирвану. Самозабвенно тряся патлатой головой, он заревел:

- Won't you die tonight for love

Baby join me in death.

Won't you die

Baby join me in death!

Он был на сцене. В своей стихии. Крепкие руки терзали струны любимой гитары, той кого он любил больше женщин. Прекрасная мелодия лилась в космический эфир, заполняя весь мир любовью и экстазом. Голос Вилле рвал сердца и нервы, а вокруг басиста, извивались десять стройных готических нимф в кожаных шортах и лифчиках…

Вало этой красоты не видел и видеть не хотел. Оставив друга посреди улицы, он рванул в противоположную сторону. Упоминание о Лаури и подтанцовке, навело его на мысль, что малыш Илонен не избежал печальной участи непонятного помешательства. Видимо, осветляющие краски для волос на мозг все же влияют вредно.

Когда Вало вышел из дома, он не представлял куда направляется, он просто пытался оказаться как можно дальше от места, куда в скором времени нагрянет немецкая сборная индастриала. Неизвестно с чего, в голове замаячил маршрут, и образовалась необъяснимая идея: «Нужно идти к Йонне. Спрячусь у него!». Их Адство не смущало не то, что, судя по моральному состоянию коллеги по сцене, в котором он звонил недавно, он не сейчас не самая лучшая компания, ни даже то, что живет Лематайнен в Тампере. Сегодня вообще никакие разумные доводы в расчет не принимались. Развернувшись в том направлении, в котором, по мнению Вилле должен находиться Йонне, финн рысцой побежал по улицам и переулкам родного города. Город как всегда был величественен в своем вежливом безразличии. Ему-то что? Он ведь не сходит с ума.

Пробегая мимо газетного киоска, Вало заметил кричащие заголовки газет. Их содержание еще больше обеспокоило его несчастный разум.

«Вокалиста группы «Расмус» обвиняют в похищении фанатки!!! Все СМИ озабоченны вопросом: Куда пропала фанатка!???»

«В Калифорнии обнаружено озеро, в котором живет человек-рыба, называющий себя Йен Соммерхолдер!!!»

«Дэвида Йоста госпитализировали с нервным срывом, после того, как он обнаружил, что группа «Токио Хотель» в полном составе, не поставив его в известность, вылетела в Россию. Немецкие суперзвезды обратились в Правительство столицы России с просьбой зачислить их в один из выпускных классов одной из Московских средних школ. Ни сами музыканты, ни их бродюсер не могут дать объяснения такому поведению…»

На другой странице красовалось чье-то бесформенное лицо. Вилле припомнил, что как-то выглядел почти так же, после того, как четыре часа капал на мозги Илонену, с которым у них был совместный концерт. Четыре часа Лаури терпел невыносимое поведение звезды, в итоге все же не выдержал и пару раз зарядил в предмет обожания миллионов девочек. Лицо звезды лав-металла не предназначено для крепких кулаков собратьев по сцене.

Но сейчас на газетной полосе было не лицо Вилле. Заголовок пояснял: «Басист группы «Синема Бизар» пострадал от нападения антифанатов своей группы!!!».

Из всего увиденного, можно было сделать один утешительный вывод – повальная неадекватность коснулась не только финнов. Мир косил странный вирус!

Как ни странно, светловолосого обладателя прокуренного баритона, Вилле застал вполне адекватным. Хотя, если судить с точки зрения обывателей, поведение Йонни нормальным назвать было сложно. Вокалист «Негатив» встретил коллегу облаченный в розовую узкую маечку, непонятного вида шорты, вернее, то, что претендовало на это звание. Два куска драной джинсы, напоминающие набедренную повязку, кое как прикрывали выпирающие половые признаки. Хлопая накрашенными ресницами, Ааронен нежно обнял Вилле и оставил на его щеке липкий след блеска для губ. Бряцая бусиками, цепочками и колечками, парень вещал о том, как она рад видеть Вилле и что уже все в порядке и тот зря беспокоился. Подозрительно покосившись на бледно-розовое чудо, Вало проследовал за, непрерывно болтающим, Йонне в гостиную, перед этим опасливо заглянув туда. Никого не обнаружив, он устроился на диван и с трудом дослушав щебетание розовой птички, спросил:

- Так что все же случилось? Ты сказал, что…эээ…вел себя как-то странно…

Лематайнен сел напротив, закинув ногу на ногу и сплетя пальцы рук, унизанных цацками, начал излагать свою историю.

Все началось с того, что проснувшись утром, он обнаружил в постели Кристуса! В шоке скатившись с кровати, он ударился о прикроватный столик, перевернул на себя недопитую кем-то бутылку пива и запутался в розовом боа. Ну ладно, боа – это еще, куда ни шло, валялось оно у него где-то. Недопитое пиво тоже мелочь, но бывший согруппник, дрыхнущий в его кровати, при чем без трусов! Это уже переходит все границы! Когда Йонни засыпал, никого кроме него в постели не было!

Трясясь от злости и терзающих смутных сомнений, парень грубо растолкал бывшего гитариста своей группы и вопросил: Какого хрена он делает в его квартире!? Умирающий с похмелья Кристус, беспардонно разлегся на пол кровати, демонстрируя все свои мужские достоинства в утренней боевой готовности, закурил и, посмотрев на бывшего друга мутными покрасневшими глазами, процедил:

- Шлюшка ты мелкая. Сначала тащишь меня к себе, а утром спрашиваешь, что я здесь делаю.

Ошарашенный этим заявление, Йонне оставил попытки встать и выпутаться из проклятого боа. Сидя на полу, с отвисшей челюстью, он пытался понять, что заставило Кристуса сыграть с ним такую идиотскую шутку. В момент наивысшего накала мыслительной деятельности, в спальню вокалиста «Негатив» ворвался его гитарист. Брызжа слюной и тряся кудрями, Лаури запрыгнул на кровать и вцепился в горло экс-согруппнику. Несмотря на хроническое похмелье, старший Микконен обладал куда более крепким телосложением чем накинувшийся на него Ларри. Стряхнув с себя гитариста, Кристус вскочил на кровати, и с видом Тарзана, тряся кулаками и гениталиями, возвестил соседей о своей победе. Долго праздновать ему не пришлось, потому что коварный Лаури, запустил в победителя стулом. Такого маневра Сир не учел, поэтому, получив нокаут, мешком свалился по другую сторону кровати и на несколько минут выпал из хода событий. В это время, несчастный Йонне, все так же сидевший на полу, прохрипел:

- Что… что тут, вашу мать, происходит!?

Ларри, к которому был обращен вопрос, навис над вокалистом своей группы и рявкнул:

- И ты еще смеешь спрашивать?!

Светловолосый финн считал, что он на это имеет право, но видимо его друг придерживался другого мнения.

- Ты! Как ты вообще… - подбирая слова, гитарист размахивал руками и гневно тряс кудрями – Я прихожу домой, а тут… в нашей постели… эта потаскуха!!!

В этот момент, из-за кровати, высунулась голова Сира. Йонни, близкий к апоплексии, уставился на него. Не кривя душой, он мог бы заявить, что не может понять, почему Ларри назвал кровать Йонне «нашей» и главное – где он увидел в ней потаскуху???

Видя, что обвиняемый не спешит каяться и явно не понимает, что происходит, гитарист сделал обличающий жест в сторону Кристуса и взревел:

- Ты думаешь, я не знал про ту историю, когда вас якобы «заперли» в клубе!? И чем вы там занимались, голубки?! Новые партии разучивали!?

Мозг Йонне выдавал пиковую производительность, но, не смотря на это, его хозяин не мог вспомнить, когда это с ним и Кристусом приключилась такая история. По этому, музыкант просто спросил:

- В каком клубе?

- Замолчи, Принцесса-шлюшка! – прозвучало в ответ - Я тебе еще припомню твои шалости с этим малолеткой!

- С каким малолеткой?! – возмутился Йонне.

- Ты их уже всех даже не помнишь? – съязвил из-за кровати Кристус.

- С этим немецким азиатом из Токио Хотель!

- Педофил – пакостно поддакнул Кристус.

Далее последовал длинный список всех, с кем, по мнению Кристуса и Ларри, Йонне был в очень близких и теплых отношениях. Глаза Лематайнена перестали лезть на лоб, потому что дальше было просто некуда. Оказывается, за свою недолгую сексуальную жизнь, он успел переспать со всей своей группой, приглашенными на сессии музыкантами, с брутальным отцом семейства Вилле Лайхьялой, уже вышеупомянутым младшим Каулицем, а так же с вампирами Юрки и Юсси. Финалом был саркастический вопрос о том, как это главный «Расмус» не разбил ему морду, когда Йонне увел у него Вилле Вало? Несчастный Понка даже не подозревал, как насыщена его интимная жизнь. И когда он только успевал писать песни и отыгрывать концерты, оставалось загадкой.

Дальнейшие события, вокалист популярной группы помнил плохо. Кристутс и Ларри долго орали друг на друга, потом как-то незаметно в беседу включилась бутылка водки. Потом вторая и вскорее стало совершенно невозможно понять, что происходит на небольшом клочке финской земли, который занимала спальня Йонне Аарона.

Коллеги по группе, устроили импровизированный бар прямо в спальне. У кровати, рядом с пятном пива на ковре, с прилипшим к нему розовым перьям боа. Ларри со слезой в голосе сообщил, что утром к нему ворвалась какая-то девица, которая назвалась Еленой и набросилась на него с обвинениями, что какая-то Тамми умерла в больнице, рожая его ребенка. Нужно ли уточнять, что никакой Елены и никакой беременной Тамми, он в помине не знал. Обнимая друга, Кристус в порыве сочувствия принялся за излияние собственной душевной боли и сообщил о том, как жестока к нему судьба. Рассказал, о том, что для Йонне он всего лишь временное развлечение, а любовь всея жизни – Вилле Вало, ведет себя, как шизоидная шлюха, причем шлюха подлая и коварная. Апогеем исповеди стало откровение о побоях, которые Кристусу приходилось сносить от жестокого любовника Вилле. Терзаемые душевными ранами, финны рыдали друг у друга на плече. Йонне медленно сходил с ума. А за окном расправлял плечи новый день, которому не было дела до душевных и физических мук человеческой оболочки Земли.

Выслушав этот дикий бред, Вилле подавился кофе, заботливо сваренным хозяином квартиры. Прокашлявшись, он с опаской оглядел комнату:

- Ну и? – осторожно поинтересовался он у Йонне.

- Что и?

В итоге, поддерживая друг друга, удивительно быстро зажравшиеся музыканты, отбыли из квартиры Лематайнена в неизвестном направлении.

И так, Вилле выяснил, что в данный момент по столице Суоми бродит его басист, одержимый идеей взять в группу танцовщицу, бывший гитарист «Негатив», который утверждает, что Вало его любовник, страдающий склонностью к садизму, действующий гитарист «Негатив», терзаемый ревностью и обиженный невниманием лидера группы. Итого: трое психов.

Йонне манерно сморщил носик и пролепетал прокуренным басом, не хочет ли Вилле составить ему компанию в душе. Вало сглотнул и к ранее подведенному итогу добавил единицу.

Кофе не помогал и, в конце концов, Вилле сдался и принял предложенную банку пива. Привычное состояние отрыва от реальности мгновенно овладело сознанием недавнего трезвенника. Однако наслаждаться жизнью существенно мешали мысли о том, что происходит вокруг. В голове Вало в дикий калейдоскоп смешались газетные заголовки, его собственное поведение, рассказ Йонне и конечно же звонки из Германии. С какого страшного бодунища герру Линдеманну вдруг пришло в голову посетить Вилле, при чем, посетить с твердым намерением угробить его заднепроходные мышцы? И почему в постели Йонне был Кристус? И вообще, что за чертова чушь творится в этом мире?! Над Европой прошел кокаиновый циклон? Или выпали психоделические осадки??? Может быть, конец света снова передвинули и это его первые симптомы?

Ни одной здравой мысли не посещало гениальную голову финна. И просить помощи было не у кого, в обозримом пространстве находилось только светловолосое существо, занятое своим отражением и уже четвертый раз перекрашивающее ногти.

«Может быть, это всего лишь дурной сон? Кошмар. Бывает же такое. И я еще сплю?». Отхлебнув из второй банки пива, Вилле решил, что если это сон, то нужно заснуть здесь, во сне, а потом проснуться. Не Бог весть, какая логика, но если нет выбора, сойдет и такая.

И без того нестройный ход мыслей Вало, нарушили какие-то посторонние звуки. Расстроенный финн не сразу сообразил, что именно он услышал. Звуки напоминали пинки во входную дверь.

Вилле выглянул в коридор, и действительно, звуки ему не пригрезились. Воспаленное воображение мгновенно дорисовало детали скрытые дверью: Тилль Линдеманн, разыскавший его. Хотя… справедливости ради стоит отметить, что если бы за дверью был герр немец, то несчастный предмет уже лежал бы разобранным на щепки. Пришедший вел себя на порядок деликатнее или силенок у него было поменьше. Подкравшись к двери, музыкант осторожно поинтересовался, кто там?

- Открывай уже, черт тебя подери! У меня сейчас руки ниже колен оттянутся! – взвизгнули с другой стороны. Не смотря на то, что голос был искажен, узнать его труда не составляло. В жилище Йонне пожаловал похититель фанаток и наниматель танцовщиц Лаури Илонен.

Свет финского металла открыл дверь и уронил челюсть.

На пороге стоял сейф. У сейфа были ноги в ботинках на платформе и голова, с торчащими в разные стороны иссиня-черными волосами и вороньими перьями. Грубо отпихнув коллегу, сейф проследовал в холл и сообщил голосом Лаури:

- Не закрывай, там Паули идет.

И действительно, минутой позже в квартиру просочился кучерявый толстячок, доверительным шепотом сообщивший Вилле, что все чисто и хвоста за ними нет.

Бордовый от натуги, Илонен поставил сейф посреди комнаты. Вилле закрыл дверь, Йонне с воодушевлением кинулся на шею гостю, который все еще пытался отдышаться и размять затекшие руки. Паули бодро прошествовал в комнату. За спиной у финна красовалась русская снайперская винтовка Драгунова.

- Это что? – выдохнул вместе с дымом Вилле.

- Нравится? – Паули расплылся в довольной улыбке, перекидывая винтовку из-за плеча.

- Ога. Офигеть просто.

Лаури подхватил недопитую банку пива и, залпом опустошив ее, сообщил:

- Паули наш снайпер. Перед ограблением, он из винтовки снимает сторожев.

- Кого снимает? – не понял Вилле – Это кто такие?

- Ай! – махнул рукой Илонен – Ты ни хрена не смыслишь в таких делах!

- Так это… - ткнув носком кеда, стоявший посреди комнаты сейф, полюбопытствовал Вало – Из банка что ли?

- Не – вмешался в разговор обладатель снайперки – Это из ювелирного магазина.

- Из магазина?

Илонен закатил глаза, раздраженный непонятливостью своего друга:

- Да, это из ювелирного магазина. Только что взяли! – удовлетворенно подвел итог Лаури.

Вало поскреб небритый подбородок и сказал:

- Лу, ты меня, конечно, извини, я правда, в таких делах не смыслю, но на кой хрен, тащит из ювелирки сейф? Я думал там, что-то другое крадут.

- В смысле? – насторожился снайпер.

- Нуууу…

- Паули! Открой сейф немедленно! – скомандовал главарь-музыкант. Хозяин СВД насупился:

- Это не моя специализация.

- А кто у нас этим занимается? – не отступал Лаури.

- Так… сейчас подумаем. Ээро у нас Компас, потому что, он прекрасно ориентируется в пространстве. Я – снайпер, я…

- Да-да, мы поняли. Ты снимаешь сторожев.

- Аки – Хакер, так как может взломать любой сервер и обычно отключает сигнализацию. А ты у нас главный.

- И чем же занимается главный? – с ехидцей полюбопытствовал Вало.

- Нууу – протянул растерянно кучерявый Паули – Он все планирует.

- Так это что получается?! У нас в банде никто не умеет вскрывать сейфы!? – взревел главный «расмус».

Паули задумался на мгновение:

- Получается, что так.

- Так на кой хрен мы тогда этот сейф тащили?! Я тащил!? – Илонен взбешенно встряхнул волосами и перьями.

- Из него получится неплохая тумбочка у кровати – сказал Йонне – Не совсем мой стиль. Слишком угловато и серо. Но если разрисовать его розовыми сердечками и приклеить блестки будет очень мило. Лу, милый, можно я оставлю его у себя?

- Ай! – горестно махнул рукой неудачливый главарь банды – Пиво есть еще?

- В холодильнике. Ты что забыл? – Лематайнен кокетливо хихикнул и ткнул Лаури в бок.

Осмотрев свою банку, Вилле крикнул в след удаляющемуся вороньему гнезду:

- И мне захвати!

Паули устроился на диване, не расставаясь со своей винтовкой, Лаури расположился в кресле, а Вилле которому не нашлось места, прислонился к дверному косяку. Отхлебнув пива, он все же решился спросить:

- Лу, я тут в газетах видел, ты фанатку похитил?

- Ай! – в очередной раз отмахнулся Илонен – Было дело.

- Фанатку?! – неожиданно встрял хозяин квартиры – Надеюсь, она не в моей тумбочке?!

Все посмотрели на сейф и подумали, что если бы там и могла поместиться фанатка, то очень и очень маленькая, а склонности к педофилии у вокалиста «Расмус» пока замечено не было. Но кто знает?

- Нет, конечно, нет – успокоил розовую Принцессу Лаури.

- Ясно – подвел итог Вилле – А больше ты за собой никаких странностей не замечал? Ну, помимо того, что ты вдруг стал грабить банки и ювелирные магазины?

И тут с Лаури произошла метаморфоза. Оставив банку пива, он вскочил и начал метаться по комнате. Стеная как девица, угнетаемая первыми позывами менструации, Лаури заламывал крепкие руки и бормотал что-то не членораздельное. Вало меланхолично наблюдал за коллегой, Йонни разглядывал себя в зеркальце пудреницы и болтал ножкой в розовом кедике. Как первые пострадавшие от странной групповой шизофрении, они уже успели привыкнуть и не реагировали столь эмоционально.

Лаури поведал им о том, что похищенная фанатка не единственный его грех. Сегодня утром, проснувшись, он первым делом перекрасил волосы в черный цвет, потом отправился на поиски вороны. Несчастная птица не хотела расставаться со своими перьями, поэтому Лаури пришлось пойти на убийство. Воткнув в волосы свои трофеи, Илонен ощутил нестерпимую тоску и желание покончить с собой. Для чего он отправился в ресторан и попросил там столовый нож. Официант сразу заподозрил неладное, поэтому неудавшегося самоубийцу выгнали из заведения, не дав осуществить свои намерения. Далее, он неожиданно вспомнил, что является главарем банды и отправился на дело. После которого, он с подельником, и решил спрятать свой трофей в квартире Йонне.

Эта история могла бы очень заинтересовать психиатра, но вряд ли даже он бы объяснил причину такого поведения.

- Ясно – мрачно кивнул Вало – Неожиданно, но не так чтоб очень.

Новыми участниками драматического спектакля стали хельсинкские вампиры в количестве двух боевых единиц. Вампиры прибыли как всегда пафосно и молчаливо. Неразлучная пара Линнанкиви и Вуори ограничились кивками вместо приветствия и, потеснив остальных, расселись, где было можно. Кажется, квартира Йонне сегодня была самым популярным местом в Хельсинки. Принцесса, узрев нежно любимого вампира, немедленно повисла на шее у Юрки. Вуори отобрал пиво у Илонена и тот, оскорбленный и обиженный, забился под туалетный столик, сыпля оттуда угрозами самоубийства.

- Ааа, вот вы где…

Это замечание, сделанное голосом, исполненным вселенской печали, принадлежало Ээро Хейнонену. Гитарист «Расмус» взъерошил и без того пребывающее в беспорядке волосы и рухнув на диван, уставился в пространство. Общество молча ожидало продолжения. Оного не последовало, поэтому любопытный Вуори подсел поближе к расстроенному «расмусу» и спросил:

- В чем дело, чувак? Что стряслось-то?

Ээро оставил вечность и оглядел бессмысленным взглядом собравшихся музыкантов.

- Мы выступаем на разогреве у «ХИМ» – сообщил он – Меня это напрягает. Раньше мы выступали перед второсортными группами, и просто пели за деньги.

- А-а-а-а-а… - протянули в голос рокеры.

- Жестоко. Эва как у вас серьезно-то все раз за деньги петь приходится.

- Кошмар…

Тут всеобщее уныние и сочувствие разогнал вокалер «Расмус». Выскочив из-под столика и взъерошив перья, он вопросил:

- Да у «ХИМ»! А что тебе собственно не нравится!

Гитарист тоже встрепенулся и развернул плечи:

- А что мне должно нравиться?! Мы уже почти десять лет пытаемся пробиться. И что? Заблеванные клубы и пьяная в дым публика?!

- Это в прошлом.

- О, да-а-а, в прошлом. Теперь на очереди разогрев. Что дальше?

- У нас девять альбомов, если ты забыл. А разогрев…Ты же знаешь - это, чтобы нас заметили.

Невольные зрители с отвисшими челюстями наблюдали за развернувшимся театром абсурда. Лаури и Ээро не обращая внимания на окружающих, обсуждали свои внутригрупповые проблемы. Гитарист сник и обреченно промямлил:

- «ХИМ»… Они слишком знамениты для нас. Я просто боюсь опозориться. Слишком большая ответственность. Я просто боюсь, что мы еще не готовы.

На этой фразе лопнуло терпение предводителя слишком знаменитой банды и, вскочив он рявкнул:

- Эй, мужики! Вы что, совсем ахренели!?

Непонятно, что именно возымело отрезвляющее действие: возмущение Вало или появление на сцене нового героя. Без стука и звонка, в квартиру ворвался вокалист «Харон», по всем признакам, пребывающий в крайнем душевном смятении. Окинув диким взглядом комнату, он полувопросил, срывающимся шепотом:

- Я тут спрячусь, ладно?

Не дожидаясь ответа, Юха-Пекка начал метаться по комнате, как нашкодивший кот, чувствующий приближение хозяйских шагов. Все с интересом наблюдали новый виток безумного дня. Видя, что в гостиной нет пригодных для укрытия мест, Лепалуотто направился в спальню и на ее пороге ее застал крик из холла:

- Куда это ты собрался?!

Цвет финского металла вздрогнул в едином порыве, несчастный Юха к которому был обращен этот вопрос, стал сер лицом. В дверях гостиной, занимая весь дверной проем, стояло нечто гризлиподобное, черное, страшное с топором в могучей руке. Топор был стильно разрисован под хохлому с готическим уклоном.

Кто-то из присутствующих громко охнул, кто-то выругался и только старый вампир Юрки Пека Эмиль узнал в возникшей фигуре давнего знакомого:

- Вилле, мать твою, что за херня?!

Встряхнув черным хаером, пришедший действительно явил уважаемому собранию лицо Вилле Лайхьялы. Вокалист «Харон» и так знал, кто это был и даже больше, знал, зачем он пришел.

Оглянувшись и увидев за спиной огромную кровать, Юха-Пекка сглотнул и взревел своим хорошо поставленным голосом:

- НЕТ!!! Уйди от меня!!! Оставь меня в покое, извращенец!!! У меня жена! Сын! У меня…

Не дав ему договорить, Лайхьяла вдруг всхлипнул, прижал к груди топор и проревел:

- Семья!? У меня двое детей! Я отец семейства! И вот…

Видимо необъяснимое безумие все же допускало какие-то проблески здравых размышлений. Но ненадолго, потому что через мгновение, Вилле снова уставился на объект своей нездоровой страсти и промурлыкал:

- Ну, куда же ты, мой маленький?

Лепалуотто издал душераздирающий вопль и, рванувшись через спальню, сиганул в окно. За ним следом пронеслась туша вокалиста «приговоренных» и проследовала тем же маршрутом. Если бы квартира Йонне не была на втором этаже, мир музыки понес бы невосполнимую потерю, в лице двух талантливейших музыкантов.

Молчание в комнате нарушил хозяин квартиры. Хихикнув и манерно скривив носик-кнопку, Йонне объявил:

- Вилле всегда такой несдержанный. И такой темпераментный.

Все еще стоявший посреди комнаты Вилле, попятился и рухнул в кресло. Закрыв глаза рукой, он простонал:

- Дайте кто-нибудь пива…

В это же время в Берне.

Звонок маэстро Вольфа, Фернандо Рибейро, Темнейшество всея металла, застал в зале "Штатсопер". Венский государственный оперный театр пригласил его принять участие в ежегодном балу Бетховена. По готически темпераментно, герр Вольф просил друга приехать к нему, уверяя, что это вопрос мировой значимости – вопрос здоровья его рассудка!

Перед такой просьбой, невозможно было устоять, тем более, у Фернандо было свободное время.

Стоя на пороге одного из домов Вольфа, Фернандо гадал, ради чего ему пришлось примчаться из Вены. Первый же звонок возымел действие.

Герр Вольф открыл двери гостю. Гость с трудом справился с искушением уронить челюсть, но взяв себя в руки, сдержался и, не посрамив свой славный народ и звание гордости Португалии, вежливо произнес:

- Я тоже рад тебя видеть, Тило. Но боюсь, не до такой степени.

Герр Вольф прорычал что-то на родном языке и, мотнув хвостом своих великолепных волос, буркнул:

- Заходи, остряк.

Фернандо заглянул в холл и, не увидев ничего подозрительного, вошел в дом. Собственно, его реакция была вполне объяснима. Немцо-швейцарец всегда отличался яркостью образов, но такое! Герр Вольф встретил друга в черном латексном комбинезончике, кружевных перчатках, в утыканном шипами ошейнике, в ботфортах, полумаске с ушками кошки и с хлыстом в руках. Можно ли обвинять Его Темнейшество в узости взглядов? Вряд ли, но согласитесь, встречая в таком виде близкого друга, герр Вольф мог рассчитывать на искренне удивление. В лучшем случае.

Войдя в гостиную, Фернандо чуть не был сбит с ног существом непонятного пола, яркой девицей с мужским басом. Вцепившись в пиджак португальца, существо завопило:

- Вы знаете, кто такой Дима Колдун!?

Совершенно обалдевший Рибейро честно признался:

- Нет.

- И я не знаю – зарыдало существо и, откинув голову, взвыло – А мне почему-то надо к нему ехать! Как я могу ехать туда, куда не знаю?!

- Ларс! – рявкнул Тило, прищелкнув хлыстом. «Девица» мгновенно отлипла от португальца, уселась на диван и, запустив в волосы длинные, тонкие пальцы, начала причитать:

- Ничего не понимаю. Кто этот Дима? И почему вообще!? Мой кумир – Вилле Вало! Почему я не хочу к нему?!

Фернандо машинально вынул черный носовой платок с пентаграммой и стер подозрительные мокрые следы с рукава своего стильного пиджака. Все это время, его немецкий друг дефилировал по комнате, положив одну руку на талию. Существо на диване продолжало бормотать о своих душевных метаниях, теребя черные патлы. Ситуация была непонятной. Мягко говоря. Португальца законно терзал один вопрос: зачем герр Вольф приглашал его, причем так настойчиво?

Наконец, видя, что никто из присутствующих не пытается внести ясность в ход событий, Рибейро осторожно поинтересовался:

- Тило, извини за глупый вопрос… что тут происходит?

Вольф замер посреди комнаты. Красиво замер, как и подобает готическому маэстро. Выбросил изящную руку в сторону Ларса и драматическим тоном произнес:

- Что происходит?! Если кто-то мне объяснить, что происходит, я лично буду ходатайствовать, чтобы ему дали Нобеля в области медицины!

Фернандо вскинул брови и озадаченно уставился на объект указанный Тило.

- Ээээ… боюсь, я не вполне понимаю…

- Не ты один – мрачно буркнул Вольф – Сегодня это создание явилось ко мне, и начался какой-то дурдом! Он обозвал меня старым извращенцем! Заявил, что бросает меня и уходит из группы! Уезжает к какому-то Диме Кондому!

- Колдуну! – резко внесла коррективы «девица».

- Да хоть к дьяволу! – огрызнулся немец – Мне плевать! Этот мелкий сучонок меня оскорбил! Назвать меня, ты только подумай, МЕНЯ! Назвать меня старым!!!

Герр Вольф возмущенно вспорол воздух хлыстом. Фернандо понимающе кивнул:

- Да-да. Непростительно. Такую мерзость сказать.

Тило продолжил дефиле.

- У нас тур! У нас миллионы проданных билетов! А этот… эти…

- Эти? – с тревогой в голосе переспросил Рибейро.

- Один валяется в больнице с разбитой рожей, вокруг него крутится какая-то девка, которая орет в телефон, что она самостоятельная женщина, владелица салона красоты…ээээ…где-то там…в России! Что она заберет несчастного Киро к себе и не позволит мне над ним издеваться!

Кожаный хлыст вспорол дорогие портьеры на окнах и герр Вольф возмущенно вопросил:

- Я издеваюсь?! Я?!

Фернандо сцепил руки на груди и, не решившись сесть на диван, поощрающе сказал:

- Понимаю.

Но в понимании не было необходимости. События начали развиваться так, что даже всей разумности Фернандо не хватило, чтобы переварить увиденное.

В гостиную ворвалось, что-то в белом, сверкающее стразами, блеском для губ и мелированными прядями волос. Неопределенность пола прибывшего существа указывала на то, что в гнездышке продюсера начали собираться участники его побочного проекта.

- Джек!? С тобой что?! – рявкнул Тило.

Страйфи окинул заинтересованным взглядом высокого статного португальца, потом рыдающего на софе согруппника, наконец, обратил взгляд своих подкрашенных глаз на автора вопроса.

- Со мной что?! – взвизгнул Джек – Если ты не запретишь этому мужлану приставать ко мне, я уйду из группы нахрен. Понял?

Герр Вольф уронил не однажды воспетую поклонниками безупречную челюсть. В разгар немой сцены, в дом ворвался, по всей видимости, вышеупомянутый мужлан. Не обращая внимания на присутствующих, парень с прической «а ля Юсси Вуори в молодости», кинулся к светловолосому согруппнику.

- Куда ты, моя секси попка?

Страйфи, вереща, что-то неразборчивое, перепрыгнул через софу, и спрятался за ней.

- Отстань от меня, скотина! – заходился криком Джек. Гитарист «Синема Бизар» плотоядно улыбаясь подкрадывался к диванчику.

-Уверен? Я буду иметь тебя беспощадно, реализую на тебе всю свою страсть и похоть.

Объявив список своих намерений, гитарист начал расстегивать ремень. Люминор заинтересованно выглянул из-за закрывающих лицо волос. Страйфи заверещал так, что оконные стекла задрожали. Немцу с японским анимэшным именем не удалось закончить стриптиз и осуществить свои извращенные фантазии. Четкий дар по затылку поставил точку. Фернандо, как истинный натурал, предпочитающий женщин, не собирался наблюдать эти гомосексуальные игрища.

Узрев побежденного тирана, Страйфи воодушевленно выпорхнул из-за дивана, и кинулся было на шею к своему спасителю. Вместо этого, он напоролся на крепкий кулак сатаниста-португальца и рухнул рядом с гитаристом. С королевским достоинством, Рибейро поправил пиджак и, подхватив лежащие на полу тушки музыкантов за ноги, поволок их к выходу. Вышвырнув за дверь подопечных герра Вольфа, он вернулся в гостиную. По-прежнему сидящий на диване Ларс с нескрываемым восхищением посмотрел на гостя из страны на краю Земли.

- Фернандо… - проскрипел Маэстро, разом постарев лет на пять – Что здесь происходит?

Ответа он так и не дождался. А может быть, его и не было. Терзаемый безумными видениями разум немца решил покинуть пределы реальности.

Приглашенный по вызову доктор, за свою долгую жизнь насмотрелся всякого. Поэтому он совершенно спокойно отреагировал на рассказ Фернандо о состоянии своего бедного друга. Проверил пульс, посветил в глаза, постучал по коленкам, пробормотал, что-то о грибах и зарослях густой травы, дал порошочек, выписал рецептик и, распрощавшись, отбыл восвояси. Заглянув в рецепт, Рибейро побледнел, быстро смял бумажку, спрятал ее в карман и вытащил градусник изо рта друга, который возлежал на своей огромной кровати, прикрытый черным, пушистым одеялом.

- Что там? – равнодушно поинтересовался немец.

- Для гота, температура у тебя, конечно, повышенная – констатировал португалец – Для человека вполне в норме.

- Угу… - промычал Тило. Сладкая дремота, которой веяло от только что опустошенного им бокала, начала склеивать веки. Длинные ресницы тяжело опускались, рисуя тени на щеках. Снотворное возымело действие.

Поглядев на часы, Фернандо похлопал друга по плечу и сказал:

- Отдыхай. Завтра созвонимся. Надеюсь, у тебя за это время ничего не приключиться.

- Надейся – загробным тоном отозвался Маэстро – Я уже ни на что не надеюсь…

Его Темнейшество хмыкнуло что-то на родном языке. Герр Вольф открыл один глаз и спросил:

- Торопишься?

- Да – признался Фернандо – Мы нужно в отель. Мы с кошкой собирались сегодня в кино.

Тило открыл второй глаз.

- С кем?

- С кошкой – ответил Рибейро, как будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся. В его понимании фраза звучала так же естественно, как если бы он сказал: «Мы сегодня с женой в кино собирались». Немец, однако, эту естественность не оценил.

- С кошкой. Угу. Ты кошку с собой возишь? – спросил Вольф.

- Ну да. А куда же я без нее?! – искренне удивился Рибейро.

- Ну да, точно, как же без кошки? – подумав немного, немец продолжил – И вы, значит, с кошкой собрались в кино?

- Да. Мне еще сигарет нужно купить. Она просила.

- Кто? – не понял Вольф – Кошка?!

- Да.

- Она… она у тебя такая разговорчивая?!

- Ооооо! Еще как! – оживился португалец.

Маэстро Вольф засыпал с чувством полного удовлетворения. Пусть в его квартиру вламывается бывший клавишник его сайд-проекта и несет какую-то ересь, подопечный гитарист вознамеривается изнасиловать Страйфи, на которого у Вольфа большие творческие планы… Пусть он сам ведет себя необъяснимо. Пусть его супер разумный друг ходит в кино с кошкой, которая курит сигареты с ментолом. Какая все это ерунда. Главное, что в этом невероятном безумии он не один.

В тоже время в Хельсинки.

В квартире Йонне установилось временное затишье, нарушаемое тихими причитаниями Лаури, бряцаньем цепей Юрки и хриплыми смешками Лематайнена. Через два часа гонок по городу, вернулся Юха-Пекка, еще больше всклокоченный и поминутно нервно теребящий ремень брюк. Следом за нм, появился Лайхьяла. Кажется их немного «отпустило», потому как Лепалуотто не пытался выпрыгнуть в окно, а Вилле не покушался на его честь. Но расселись друзья, тем не менее, по разным углам. Парни уже были неинтересны компании, поэтому Линнанкиви, до прихода музыкантов, рассказывающий какую-то историю из своей долгой жизни, вернулся к повествованию:

- Попали мы как-то с Лаури, младшим Шмидом и Бергом в другой мир. И там узнали, что наш собственный мир разрушен. И идти нам некуда. И какие-то бабы с крыльями за нами гонялись. Вот задница была… Помнишь, Лу?

Илонен согласно покачал перьями и ответил:

- Неа. Не помню.

Юрки тяжело вздохнул и печально добавил:

- И я не помню.

Вало, как обычно, презрительно фыркнул и начал:

- Бабы с крыльями! Вот, был я как-то женщиной…

- Дааа?!

Общество заинтересованно обернулось и уставилось на рассказчика. Йонне сморщил нос и с плохо скрываемым интересом, переспросил:

- Кем ты был Вилле?

Впервые за долгие годы, смущенный таким внимание, Вало, отхлебнул пива:

- Я говорю, был я как-то с женщиной…

- Даааааааааа!!!????

Коллеги с еще большим интересом уставились на героя лав-металла. Как обычно, самый любопытный, Вуори осторожно спросил, как будто речь шла о каком-то особом виде извращенного секса:

- Кент, ты чего, еще и с женщинами спишь?

Натянув шапку на глаза, Вилле вжался в кресло:

- Нууу… бывает.

- Аааааааа…

- Ну, ты даешь…

- Кто бы подумал?

- Уж ты-то точно нет. Ты вообще думать не способен.

- Заткнись вампир-перестарок.

- Кто тут голос подал? Лысеющий дикобраз?

- Парни, хватит уже. Без вас тошно.

- Тошно? Купи тест на беременность, Принцесска!

- Да я тебе… Я тебе сейчас…

- Подожди, ширинку расстегну.

- Закройте щекальники нахрен!

- МОЛЧАТЬ!!!

Последняя реплика была вставлена с такой решительностью и мощью, что все находящие в комнате заткнулись с похвальной быстротой. Как обычно, новое лицо, вернее лица, появились в квартире без разрешения войти. Собственно, это уже никого не удивляло. Удивило другое – личности вновьприбывших. На пороге комнаты стоял ни кто иной, как герр Круспе-Бернштайн. Как всегда с безупречным макияжем, холеным маникюром и отличным парфюмом. Правда, в остальном герр Гитарист выглядел как-то странно. Обычно идеально причесанный и одетый с иголочки, в данный момент Рихард выглядел так, будто недавно вырвался из переполненного вагона метро в час пик. Но лидер «Эмигрейт» уже пятнадцать лет не ездил на метро.

Окинув свирепым взглядом разом притихших финнов, Круспе развернулся и волоком втащил в комнату тело, обмотанное подручными средствами. Судя по габаритам, бессознательным тюком был великий и ужасный Тилль Линдеманн.

Издав душераздирающий вопль, Вилле шарахнулся в угол, движимый единственным порывом – спасти свою честь и некоторые части тела. Все остальные, по-прежнему молча, ждали продолжения. Втащив Тилля на середину комнаты, Рихард безапиляционным тоном потребовал, чтобы ему освободили диван – единственную пригодную для возлежания платформу. Втащив тело вокалиста на диван и, убедившись, что ему удобно, Круспе устроился на полу возле дивана и объявил:

- Виски!

Выхлебав полбутылки «Джонни Уокер», талантливейший гитарист века, сообщил, что прибыв в Хельсинки, герр Линдеманн словил на славной финской земле новый глюк. Он разграбил две цветочные лавки, куда врывался с ревом бизона по весне. Он хватал розы и над каждой второй рыдал, повторяя:

- Роза. Та самая роза, которая росла у нас на подоконнике. Я принес ее Михаэлю прошлым летом…

Потом впадал в бешенство и орал:

- Зачем вы украли нашу розу!??? Это вы убили Михаэля!!!

Хозяйку одного из магазинчиков флоры хватил удар, во втором заправлял сухонький старичок, который, судя по морщинам, помнил еще самого Карла Густава Эмиля Маннергейма. Дедуля не растерялся и, схватив содовую лопату, кинулся на немецкого оккупанта в атаку. Старикан, наверное, служил в "NordStern" и теперь мстил Германии за то, что оно проиграла Вторую Мировую. С трудом, но Тилля удалось отбить у разбушевавшегося финского коммандос, он заявил, что ему нужно спешить, и он еще может успеть. Когда Рихард осведомился, куда это его друг так торопиться, он услышал ответ, окончательно уверивший его, что старый товарищ слетел с катушек окончательно. Оказывалось герру Линдеманну нужно спасать Михаэля, видимо, того самого, которому прошлым летом брутальный немец преподнес в подарок комнатную розу. Тилль потребовал звездолет с полным баком, но получил только хороший, дружеский удар бутылкой по голове, после чего перестал спешить и проявлять признаки буйства.

После услышанного, финны отодвинулись еще дальше от тела на диване. Все наперебой, почтительным шепотом предлагали кто пледик, кто подушечку, кто теплый компресс на голову, пребывающего в отключке лидера «Раммштайн». Всем искренне хотелось, чтобы Тилль пребывал в этом состоянии как можно дольше.

Укрытый пледом, немецкий Ихтиандр, поворчал, подрыгался в путах, сладко зевнул и захрапел. Только что вернувшееся к нему сознание, блаженно отбыло в мир сна. К несказанному облегчению всех присутствующих.

В тот момент, когда всем казалось, что временное безумие покинуло земли Суоми, в квартиру Йонне, ворвался огромный, всклокоченный, бородатый мужик с ноутбуком под мышкой.

- Я понял! Я все понял!!! – ревел гость, размахивая ноутом и тряся нечесаной бородой. Тилль недовольно заворочался, у всех финнов сердца рухнули в пятки.

- Тихо! – срывающимся шепотом просипел Вало.

- Совсем спятил!? – вторили ему остальные.

- Я понял!!! – не унимался пришедший.

Видя, что попытки утихомирить буйного собрата не возымели действия, финны навалились на него всей мощью готики и металла. Свалить мужика таких габаритов дело не простое, но ведь и музыкантов было много. И каждый из них хотел дожить до следующего утра. Надежда умирает последней, и кто знает, может быть, завтрашний день вернет все на свои привычные места?

- Я фонял… - пуча горящие безумной радостью, глазки пыхтел заваленный финнами, крикун.

- Да что б тебя! Заткнешься ты уже или нет?

- Кляп ему надо.

- Точно!

- Вот держите.

- Что это?

- Это мои чулки!

- Не надо чуфки!

Видимо угроза заполучить в глотку чулки Йонне мгновенно охладила пыл глашатая радостной вести, и он успокоился и тихо добавил:

- Парни, я понял, что с вами случилось…

Дабы не тревожить сон герра Линдеманна, компания перебралась на маленькую кухню. Расположившись на подоконнике, столах и всех пригодных для сидения поверхностях, музыканты приготовились услышать объяснение.

Догадливым финном был Эркка Сеппянен, лидер русскопоющей группы «Курск». Раскрыв ноутбук, который чудом не пострадал при его пленении, он тыкал пальцем в черно-красную страничку какого-то дневника. Разглядывая предложенную страницу, рокеры недоумевали:

- Это на каком языке? Что-то не врублюсь.

- Не шведский, не французский…

- Не немецкий…

- Это русский. Точно – авторитетно заявил герр Круспе, указывая полированным ноготком на знакомое слово в тексте – Пауль мне это слово как-то на гитара нацарапал, сволочь мелкая.

- Вот это коротенькое?

- Угу.

- А что оно означает?

- Юсси, тебе какое дело? Эркка, объясни толком, что ты понял?

- Рихард прав, это российский сайт. Сообщество русских фанатов «ХИМ», «Расмус»…

- Эй, а нас?

- А меня?

- Всех вас. Фанаты нашего рока. И на этом сайте они пишут всякие истории про вас.

Филолог Сеппянен единственный из всей финской металл-братии знал соседнее государство не только по водке, разбитных фанатах обоего пола и нервным промоутерам. Эркка очень гордился тем, что читал Толстого в оригинале и умел материться на русском, к тому же он один из немногих представителей финской рок-тусовки в этом филиале Бедлама, сохранял адекватность. Его каким-то чудом, не коснулось групповое помешательство.

Расхаживая по кухоньке, Эркка излагал свою мысль.

- Я не знаю, как это получилось, но каким-то необъяснимым образом, все, что пишут про вас ваши фанаты, воплотилось в реальность…

Запивая пивом и водкой теорию товарища по цеху, финны мрачнели как родной залив в декабре. С одной стороны, материализация фанатских фантазий выглядела, мягко говоря, диким бредом, а с другой… Как еще можно объяснить то, что за один день половина Европы, как будто спятила и начала творить черт знает что.

- Что-то как-то не верится…

- Угу. Это у кого ж такая трава, что про меня такое придумали?!

- Хорошо, давайте я вам докажу. Начнем… с тебя, Вилле.

- А почему с него?!

- У него фанатов больше.

- Ога, неадекватных.

- Хрен с вами! Давайте про Илонена почитаем. Все довольны?

- Ладно, валяй.

- Так-так. Вот, нашел. Повесть про «Расмус», которые грабят банки…

Сгрудившись вокруг компьютера, музыканты затаив дыхание, прислушивались к голосу Сеппянена, благо им его Господь не обделил. Ему досталась роль чтеца фанатских опусов, потому как больше никто не владел русским в нужной степени. Временами повествования о похождениях талантливых финнов и немцев, прерывались сдавленными замечаниями, исполненными возмущения и негодования:

- Что?! И это я?! Это обо мне!?

- Мать вампира, за что меня так?

- Слушай, ну ты и шлюха оказывается…

- На себя посмотри, заводчик котят!

- Нда…

Через несколько часов на кухне было не протолкнуться от наставленных повсюду пустых бутылок и не продохнуть от табачного дыма. Едва различая лица друг друга в синих клубах, рокеры подавленно молчали.

- Хорошо, мужики – подвел итог не самый старший, но самый большой, в отсутствие Тилля, участник собрания, Вилле Лайхьяла – Если, это правда, это что же получается? Эти… - впечатляющий список эпитетов в адрес страдающих графоманией фанатов отозвался одобрительной вибрацией в страдающих сердцах музыкантов – Будут всякую хрен лабать, а я тут буду… Да меня жена из дома выгонит!

На этих словах, сидевший как обычно, в углу Лаури, дернул себя за шевелюру, выдрал пару перьев и клок волос. Посмотрев на свой трофей, он всхлипнул и жалобно проскулил:

- Выгонит! Меня уже выгнала!

- Не расстраивайся – съязвил Йонне – Вон у тебя сколько фанаток, любую выбирай!

- Я-то хоть с фанатками, а ты, пидарок гламурный, мазь от геморроя запасай - рыкнул в ответ Илонен.

- Тихо всем! Эркка… Что делать-то?

Улицы Хельсинки затопили вечерние сумерки. Город, которому нет дела до мелких людских проблем, захлопывал двери магазинов, гасил свет в офисах, зазывал яркими огнями в бары и рестораны, манил домой ароматами ужина.

В небольшой квартире, на диване громко храпел огромный немец, и ему снилась красивая русалка с ярко-рыжими волосами, хитрыми карими глазами и необыкновенным именем. На кухне этой квартиры, уставшие и измученные мужчины, сидя в полутьме осеннего вечера, слушали голос лидера группы «Курск», который зачитывал результат их совместных усилий:

Уважаемые фанаты!

Мы бесконечно признательны вам за вашу преданность и любовь. Рад вас мы тратим миллионы нервных клеток, чтобы создать музыку, которая проникнет в ваши души и заденет самые тонкие и личные мысли. Проводим месяцы в разъездах по всему миру, трясясь в автобусах и поездах, чтобы вы могли увидеть и услышать свою любимую музыку, которую мы готовы доставить вам в любой уголок мира. Не имеем своей личной жизни, потому что у нас на нее просто не остается времени. Мы счастливы, видеть ваши горящие глаза на концертах, рады получать, ваши письма и без вашей поддержки многих из нас не было бы как личностей. Вместе в сами мы создаем это потрясающее чудо, под названием музыка. Музыка – это то, что нас объединяет, открывает нам новые миры, делает нас счастливыми и цельными. Делает нас частью божественного плана. Плана, который ведет мир к гармонии. К красоте душ и мыслей.

И если вы, хоть на половину уважаете нас так же как мы вас, пожалуйста, будьте осторожны в своих фантазиях. Мы рады, что вы открываете в себе творческие способности благодаря нашей музыке, но разве мы призываем вас к предательству, похоти и извращениям? В окружающем нас мире так много боли, страданий, тоски и болезней, разве вам приятно впускать их в свое сердце и культивировать? Мысль, выраженная в любом виде, обретает силу и способность влиять на ход вселенского бытия. Давайте вместе будем вписывать в эту летопись любовь, красоту и уважение. Уважение друг к другу. Уважение к себе.

С наилучшими пожеланиями, всегда ваши…»

01.09.2011

Дата добавления: 2015-07-11