Важность Сандерланда

Предыстория пятидесятнического движения

A в шести тысячах миль, на западном побережье Северной Америки, произошло замечательное духовное пробуждение в заброшенном здании, напоминающем деревянный сарай, на улице Азуза в Лос-Анджелесе. Это здание было превращено в место собраний для христиан, руководимых смиренным чернокожим проповедником по имени В. Дж. Сеймур. В 1906 году 9 апреля «сошел огонь», как в день пятидесятницы в Иерусалиме в 33 году от Рождества Христова, калифорнийские христиане были взяты на седьмое небо и переполнены силой Святого Духа, и заговорили на «иных языках», как Дух дал им провещевать.

В июне того же года Рейчел Сайзлоун и ее муж посещали собрания «Лагеря Свободной Методистской Церкви», проходившие поблизости. По пути на одно из собраний, муж Рейчел шел случайно рядом со старым зданием на улице Азуза и услышал «чудесные песнопения в Духе». Он рассказал об этом своей жене, и полные любопытства, они отправились на одно из этих собраний.

Они были изумлены присутствием Божьим в этом скромном месте, где «потолок был низким, а пол - грубым», где «паутина висела на балках и на окнах». Это сильно контрастировало с теми элегантными церквями, к которым они привыкли. (Впрочем, «скоро здание было прибрано, а потолки вымыты».)

«Большой ящик служил кафедрой, — говорила госпожа Сайзлоун. Виллиам Дж. Сеймур (чернокожий служитель) стоял за ящиком на коленях пред Господом». (Это служение он вел в одном ""Стиле с Эваном Росбертсом, возглавлявшем «Уэльское пробуждение» 1904 года — возможно новости о благословении в Уэльсе достигли и Сеймура). Рейчел Сайзлоун продолжала: «Моя душа закричала: "О, Господь, у этих людей есть что-то, чего я не имею"».
Затем она прислушалась к тому, что говорил Сеймур, «делясь Словом», и сказала себе: «Что ж, хвала Богу, он не разрушает того, что я пережила или во что верю, но просто добавляет к моему опыту крещение Святым Духом, которое, как он [Сеймур] говорит, может прийти только в чистое сердце».

В то же время в столице Норвегии Осло молодой методистский служитель, размышляя о том, как бы добыть денег для своего церковного здания, не подозревал о тех «происшествиях» на улице Азуза. Он решил обратиться за помощью к американским церквям. И так получилось, что осенью 1906 года преподобный Т. Б. Барратт очутился в Нью-Йорке.

Когда Барратт искал церкви, где бы он мог найти ответ на свой призыв, он столкнулся с некоторыми «молодыми пятидесятниками» («молодыми» с точки зрения опыта). Их энтузиазм и пыл по отношению к Богу захватили Барратта. Это было 7 октября 1906 года, день, который он никогда не забудет; день, который уничтожил его финансовую нужду; день, который изменил всю его жизнь и его церковь в Норвегии; и, наконец, этот день возмутил стоячие воды британских церквей, пустив волны по всей Европе и Британской империи. «Я был наполнен таким светом и ^силой, что начал кричать на незнакомом языке так громко, как только мог. Мне, видимо, нужно было бы знать семь или восемь языков, чтобы различать звуки и слоги, которые я произносил. Я стоял, выпрямившись, довольно долго и говорил на одном языке за другим. Ощущая необыкновенную силу своего голоса, я думал; что десять тысяч человек могли бы легко услышать меня. Самым чудесным моментом был тот, когда я перешел на красивое британское соло, применив один из самых чистых и восхитительных языков, которые я когда-либо знал. Звуки и слова были новыми для меня, а ритм и модуляция разнообразных припевов выглядели совершенными».

Любой человек поразил бы нас таким рассказом. Но эта история становится еще интересней оттого, что ее поведал студент знаменитого норвежского композитора Эдварда Грига. Барратт был образованным музыкантом-солистом. Томас Белл Барратт, англичанин по происхождению, вернулся в Норвегию 9 декабря и немедленно познакомил свою общину с новообретённым духовным опытом. Огни пятидесятницы быстро зажглись по всей Скандинавии.

В предыдущие два года с помощью Эвана Робертса эти огни распространились по долинам Южного Уэльса. Сообщения об этих событиях дошли до маленькой англиканской поместной церкви в Монквермуте (пригороде Сандерленда — морском порте и индустриальном городе на северо-восточном побережье). Викарием прихода был Александр Бодди, весьма набожный человек.

Покойный Дональд Ги писал в своей книге «Пятидесятническое движение»: «Невозможно, да и исторически некорректно отделять пятидесятническое движение от замечательных посещений Духа Божьего [как в случае с Уэльским пробуждением 1904 года]. Глубокое воздействие, оказанное этим пробуждением Я весь Христианский мир, едва ли может быть понято ми кто не жил в то время. Паломники приезжали отовсюду. Газеты посылали специальных репортеров, опубликовали подробные репортажи... Все это напоминало непреодолимый поток.

По-видимому, самым важным результатом явилось вождение распространяющегося духа ожидания еще более великих вещей. Люди справедливо спрашивали: "Почему только Уэльс?" Почему не другие страны? Почему не всемирное пробуждение? Молитвы получили новый восхитительный толчок... Особый интерес у британцев вызывала маленькая группа,
собиравшаяся вокруг набожного викария поместной "Церкви всех святых" в Сандерленде. Александр Бодди стал духовным лидером в 1886 году. Когда разгорелось пробуждение в Уэльсе в 1904 году, Бодди специально поехал в Уэльс и был рядом с Эваном Робертсом в пору самых захватывающих событий в Тонипенди. Когда Александр рассказывал своим людям
в "Церкви всех святых" о том, что он видел в Уэльсе, это побудило пастора и прихожан еще больше молиться и ожидать великих дел от Бога. Сандерленд готовился в планах Божьих стать центром нового и обширного благословения».

Бодди и маленькая группа его прихожан продолжали настойчиво молиться об излиянии Святого Духа на свою общину в течение еще двух лет. Александр услышал о благословениях в Осло в служении Барратта, недавно вернувшегося из США. Александр Бодди снова отправился в путешествие, надеясь отыскать более точную информацию. В начале 1907 года оказался в Норвегии, на сей раз вместе с методистским служителем Т. Б. Барраттом, наблюдая пробуждение, которое там тогда происходило.

Вернувшись домой, Бодди писал: «Мои четыре дня в Христиании [так тогда назывался город Осло] нельзя забыть. Я был вместе с Эваном Робертсом в Тонипенди, но кроме Норвегии, нигде не видел ничего подобного». В тот же год Бодди опубликовал брошюру, озаглавленную «Пятидесятница для Англии», которую раздавали на Кесвикской конвенции в 1907 году. В брошюре Бодди писал: «Утверждается, что двадцать тысяч человек сегодня говорят на языках или говорили».

Барратт решил вернуться в Соединенные Штаты, для того чтобы возобновить свои контакты с мужчинами и женщинами — лидерами молодого пятидесятнического движения. Услышав о намерениях Баррата, Бодди убедил его по пути заехать в Сандерленд. И получилось, что этот норвежский методистский служитель, предтеча пятидесятнического движения в Европе,
оказавшись за кафедрой англиканской церкви в сентябре 1907 года, рассказывал о крещении Святым Духом с говорением на иных языках. (Это было бы немыслимым даже 30 лет назад, не то что 80.)

На молитвенном собрании, последовавшем за тем вечерним собранием в воскресенье, несколько человек, присутствовавших там, пережили удивительное явление. Собрание продолжалось до 4 часов понедельника. Эффект был ошеломляющим. Это перевернуло поместную «Церковь всех святых». И хотя викарий и его прихожане еще не осознавали в то время, что же на самом деле произошло, собрание ознаменовало собой начало британского пятидесятнического движения. У Александра Бодди не было намерения выходить из англиканской церкви, но последующие события (осуждение иерархией англиканской и «Свободной» церквей), вынудило этих и других христиан выйти из состава религиозных деноминаций. Все же следует отметить, что мудрый и богобоязненный епископ Хендли Г. Мауль из Дарена, хотя и не участвовал В этих событиях, но и не создавал никаких церковных Препятствий. До разделения произошло нечто такое, что, видимо, низвело впечатление на церковные власти, осуждавшие эти странные события. В общине возникли выдающиеся проявления любви и щедрости. Побочным эффектом явилось мгновенное погашение церковного долга. До сего дня в холле поместной церкви можно видеть памятную табличку, на которой написано: «сентябрь 1907. Когда огонь господень сошел, то он спалил дотла все долги».

Четыре дня, которые изменили жизнь

Смит Виглсворт ничего не знал о происходящих замечательных событиях. Он садился в Сандерлендский поезд. «Миссия Бауленд-стрит» имела больше духовных благословений, чем соседние церкви. В служении происходило множество исцелений. И в личной евангелизации Смита присутствовало больше силы. Однако, хотя он и полагал, что крещен Святым
Духом (как проповедовалось на собраниях «Кесвикской конвенции»), Смит не был вполне удовлетворен. Поскольку он все еще оставался косноязычным, то давал возможность проповедовать Полли. Но когда до Смита дошли вести о людях, говорящих языками в Сандерленде так же, как в самом начале христианства, Виглсворт не успокоился до тех пор, пока не узнал обо всем сам.

По прибытии он был встречен двумя бывшими членами его Брадфордской «Миссии», жившими теперь в Сандерленде. Друзья немедленно стали предостерегать Смита от посещения собраний в «Церкви святых». Они думали, что эти собрания еретические и противоречат Писанию. Не испугавшись, Смит и его попутчик решили посетить молитвенное собрание мистера Бодди немедленно. И вот 25 октября, в субботу, спустя ровно месяц после визита Т. Б. Барратта Виглсворт оказался в зале приходской «Церкви всех святых» в Монквермуте. Божйи благословения уже пришли в Брадфорд, и за ночь до отъезда в Сандерленд многие уже лежали на полу в прострации, сраженные силой Божьей. Собрание у «всех святых», напротив, оказалось спокойным. Смит спрашивал себя с удивлением: зачем вообще он сюда приехал; здесь не было заметно такой же силы, как в его «Миссии Бауленд-стрит». Виглсворт был разочарован. «Я жаждал Бога», — говорил Смит, и он знал, что Бог осведомлен о его жажде, хотя ему и предстояло остаться непонятым другими на «собраниях с ожиданием».

Особенностью первых пятидесятнических собраний было «время свидетельств», подобно тому, как это было на методистских классных собраниях в пору юности Смита. Один человек, который произвел впечатление на Виглсворта, свидетельствовал, что он заговорил на языках после трех недель ожидания от Бога. Незнакомый с тонкостями распорядка, Смит закричал: «Давайте услышим эти языки. Я приехал для этого. Давайте послушаем». «Если ты крещен Духом, то будешь говорить языками», — ответили ему.

Смит Виглсворт всю жизнь был очень серьезным человеком. Он искал больше и больше от Бога всем своим сердцем. И вот в 7 часов на следующее утро, в воскресенье 26 октября, Смит направился на молитвенное собрание Армии спасения. «Трижды на этом молитвенном собрании я был сбит на пол могучей силой Божьей, — говорил он. — Несколько смущенный, дабы не быть неправильно понятым, я пытался контролировать себя, стоя на коленях и молясь» - Яиглсворт пережил в то утро нечто, похожее на описанное в первой главе Книги Даниила: он «продолжал быть в сиянии Святого Духа весь день, осознавая, что придет еще нечто более могучее».

Тем же днем, теперь уже у «всех святых», Смит принял причастие, за которым последовали «собрания с ожиданием», организованные для тех, кто искал пятидесятнического крещения. Его жажда по Богу все возрастала, и он продолжал молиться весь понедельник 27 октября. Примерно в 11 часов утра во вторник 28 октября Виглсворт стоял на коленях в доме священника. Вдруг «сошел огонь и возгорелся внутри меня, пока Святой Дух не очистил все перед Богом... Мое существо наполнилось светом и святым присутствием, и в откровении я увидел пустой крест. В тот момент я смог увидеть Иисуса, Которого я любил и обожал; Он был в сиянии славы и
в позиции власти».

В течение четырех дней Смит ничего не хотел, кроме Бога. Но он стал ощущать заботу о своих домашних делах. С неохотой Виглсворт решился вернуться домой, хотя и не получил пятидесятнического крещения, и не заговорил на языках.

Он поведал госпоже Бодди, жене викария, о своем решении: «Я собираюсь домой, не получив еще языков». «Не языки вам нужны, — мудро ответила женщина, — а крещение». Он запротестовал. Ведь он уже получил крещение за несколько лет до того, в июле 1893 года. Собираясь уже уходить, Смит добавил, что был бы рад, если бы она возложила на него руки.

Эта милостивая и набожная леди согласилась помолиться за него там же, в доме священника. Когда она сделала это, Смит почувствовал, что сила огня Святого Духа объяла его, как никогда прежде. Госпожа Боди вышла из комнаты, и Виглсворт остался один, «купаясь в силе Божьей». «Я вкусил очищение драгоценной Кровью Иисуса, и я закричал в обретённом счастье: "Чист, чист, чист!"». Он был наполнен все возрастающим очищением. И тогда он начал говорить на неизвестных ему языках. Все его существо было окутано необычным чувством, и волны поклонения начали прокатываться по нему. Таким сильным было ощущение Божьего присутствия, что он оставался там, не в силах сдвинуться с места, восхваляя и прославляя своего Спасителя долгое время. «Я начинал хвалить Его на иных языках, когда Дух давал мне провещевать, — позднее говорил он своей жене. — Я не мог больше говорить по-английски. И тогда я понял, что хотя я уже получил помазание, теперь я получил крещение Святым Духом так же, как было в день пятидесятницы».

Вспоминая события, Смит говорил: «Теперь я живу как бы во времена деяний апостолов, — уточняя при этом, — когда ты проходишь через деяния апостолов, ты готов к Посланиям. Послания написаны для крещенных верующих».

Виглсворт всегда был простым йоркширцем, и говорил, что думал, обо всем, не боясь последствий. Многие считали его неотесанным и обижались на его бесцеремонность. Тем не менее, он был искренним и честным и всегда избегал притворства и лицемерия.
Сразу после своего крещения Виглсворт вернулся на собрание, которое еще продолжалось, и прервал выступавшего тогда викария. Смит попросил слова. Александр Бодди, уступая этой необычной просьбе, быстро сел на свое место и позволил Виглсворту обратиться к собравшимся.

Эффект был драматическим. Раньше Смит не мог удержать внимание аудитории даже на короткое время, теперь же сидящие в зале сосредоточенно слушали его сильную, уверенную речь. Когда он закончил говорить, один человек поднялся со своего места и сказал: «Мы упрекали этого человека за то, что он так сильно жаждал, но он приехал к нам на несколько дней и принял крещение. А некоторые из нас ждали здесь неделями и не получили»; Это так сильно возбудило общину, что вскоре пятьдесят человек исполнились Святого Духа и заговорили на иных языках.

Сомнения поражены, и вызов брошен

Следующий шаг Смита Виглсворта был таким же драматичным. Он послал Полли телеграмму, в которой сообщал: «Я получил крещение Святым Духом и заговорил на языках». Но когда Смит ехал на поезде домой, дьявол стал мучить его. «Ты что, собираешься привезти все это в Брад форд?» И в тот момент он почувствовал, что ему нечего везти, и засомневался: не слишком ли поспешно была отбита телеграмма жене? Впрочем, Смит вскоре одумался. Он всегда гово-
рил, что нужно полагаться на веру в Бога, а не па свои чувства. Внезапно, следуя своему привычному и уникальному стилю, и к удивлению пассажиров в вагоне, он громко закричал: «Да, я привезу это!».

Его сын Джордж ожидал прибытия отца на железнодорожный вокзал Брадфорда. «Папа, так ты
заговорил на языках?» «Да, Джордж», — ответил Виглсворт. «Ну, давай послушаем тебя», — сказал Джордж. Но Смит ничего не произнес — даже и не попытался. Он всегда сильно противился уговорам продемонстрировать говорение на языках, а позднее осуждал подобную практику, как «проявление плоти».

Отец и сын направились Домой, где их ждала мать. Полли умела быть такой же прямой, как и сам Смит. Как только он вошел в дом, она смерила его взглядов сверху вниз. «Так ты говорил на языках, не так ли?» — спросила она с презрением. Он ответил покорным голосом: «Да, то есть... да». «Что ж, я хочу, чтобы ты уяснил, — строго сказала его жена, — я так же крещена, как и ты, но не говорю на языках». Затем, припирая его к стене, она добавила: «Я проповедую больше двадцати лет, а ты сидел все время рядом со мной на сцене, прикусив язык. Но в воскресенье ты, мой милый, будешь проповедовать сам, а я посмотрю, что из этого выйдет». Сказав так, она вышла из комнаты, оставив Смита Виглсворта в глубоком раздумье, и он, похоже, был сильно задет.

Что произошло с этим человеком

Полли Виглсворт сдержала слово. В следующее воскресенье, она села на длинную скамью в конце зала «Миссии», рядом с молодой женщиной, Флоренс Тиар, которая стала потом невесткой Полли, женой Сета и матерью Лесли. «Это было замечательное событие. Отец Виглсворт был всегда опрятно и чисто одет. Обычно он сидел на сцене, но никогда не проповедовал», - рассказывала она мне позднее, во время нашей встречи в ее доме в Ланкашире, расположенном недалеко от Ирландского моря, незадолго перед своей смертью.

Смит прошел через весь зал, держа маленькую Библию в руках и поднялся по трем узким ступенькам на сцену. Он шел вперед, еще не зная, что будет говорить в своей проповеди. Когда Смит поднимался по ступенькам, Бог заговорил с ним. Он повелел ему начать со слов из пророка Исаии, глава 61: «Дух Господа Бога на Мне, ибо Господь помазал Меня благовествовать нищим, послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение и Аникам открытие темницы». Затем Смит начал проповедь. Вскоре он ощутил, могучая сила Божья заструилась через него, и я его словарный запас был весьма ограничен, слова вдруг полились потоком. Раньше, когда Смит пытался проповедовать, он всегда кончал слезами, но теперь говорил свободно. Более того, он ходил по сцене, подобно опытному оратору.

Полли сидела в зале. Она была совершенно поражена и едва могла верить своим ушам, не говоря уж о глазах. Она не могла сидеть спокойно. Смит продолжал проповедовать, а Полли ерзала на скамейке, говоря сама себе. «Это не мой Смит. Это не мой Смит». Затем добавила: «Удивительно, удивительно, что произошло с этим человеком?» Во время проповеди она никак не могла усидеть спокойно, пересаживаясь с одной части скамейки на другую. Флоренс Виглсворт хихикала, когда рассказывала мне эту историю.

Полли смотрела на необразованного и прежде запинавшегося и спотыкавшегося водопроводчика из Йоркширских долин, на своего любимого Смита, говорившего не только внятно, но и с той силой, которой позавидовали бы многие политики. Позже Виглсворт признавался: «Внезапно я почувствовал, что пророческие откровения потекли из меня, как река, под действием Святого Духа».

Когда Смит Виглсворт провозгласил завершающий гимн, секретарь миссии встал и сказал общине: «Я хочу получить то же, что и наш пастор». Но когда он хотел сесть, то промахнулся и растянулся на полу. Затем Сет Виглсворт, старший сын Смита, поднялся и сказал, что он тоже хочет того же, что имеет его отец, когда он попытался сесть, то тоже упал на пол. Ещё одиннадцать членов общины сделали то же самое «Самая странная вещь, — рассказывал Виглсворт, — состояла в том, что они все смеялись в Духе и смеялись друг над другом. Господь действительно "возвратил плен Сиона", и уста Его детей были полны веселья, как и говорит Слово Божье в Псалме 125».

Пятидесятническое движение в Брадфорде началось, и многие сотни получили крещение Святым Духом, сопровождаемое даром языков.

Дата добавления: 2015-07-11