Как в старой сказке

Альбом группы Король и Шут – 2001 год

Яков Цвиркунов — гитарист группы «Король и Шут»

В детстве я занимался хореографией и был пай-мальчиком. Если бы тогда мне сказали, что я стану му­зыкантом такой группы, как «Король и Шут», я бы толь­ко рассмеялся.

После школы я поступил в Финансово-экономиче­ский институт. Единственное, что меня интересова­ло, — сделать карьеру получше. После первого курса нас послали в стройотряд. Ехать до места работы нуж­но было почти двое суток. В поезде на полке валялась чья-то гитара. От скуки я решил попробовать на ней поиграть.

В итоге дело кончилось тем, что за лето я научился брать все основные аккорды. А когда вернулся домой, то пошел в гитарную школу. В общем, так все и на­чалось.

Андрей Князев (Князь) — фронтмен группы «Король и Шут»

Вплотную заняться музыкой нам удалось только в 1995 году. Причина банальна: до этого все мы про­шли через армию.

Поручика призвали первым. Сначала он долго укло­нялся — пацаны били ему морду, он ложился на лест­нице, а рядом клали гантель, и, когда приезжала «ско­рая», он имитировал сотрясение мозга. Но вдруг прямо в больнице его пробило, он получил какое-то озарение и заявил, что косить больше не станет. Собрал друзей, устроил отвальную и ушел... Он всегда был человеком непредсказуемым.

Поручик ушел, и два года вместо него у нас играл Лешка — Михин брат, который сейчас собрал свою группу «Кукрыниксы». Он сел за барабаны и даже не сколько раз с нами выступил. Но я с самого начал понимал, что нашим путем он не пойдет.

Следом за Поручиком в армию ушел Балу. Служил он всего полгода. У него были жуткие напряги с деда­ми, и что-то там у них случилось. Кто-то кого-то при­бил тумбочкой. Демобилизовался Балу с глубоким опытом в глазах.

Ну, а последним призвали меня. За пять дней до Но­вого года ко мне пришли прямо домой и вытащили в во­енкомат. В армии меня тоже сначала прессовали, а по­том офицеры узнали, что я рисую, и стало полегче. На втором году службы я даже давал концерты в Доме офи­церов. Кто пел про березку, кто про дубок, а я — свои, про покойничков.

Вернулся я к 1995-му. За то время, пока меня не было, у группы появился директор. Звали его Дима Шумный. Он пришел на один из «Там-Тамовских» кон­цертов, почесал бородку и сказал: «Это интересно!» Подкатил к Горшку — и на пару лет стал нашим ди­ректором.

До этого тащить административную часть пробовал Балу. Хватило его только на то, чтобы зазнакомиться с основателем группы «Аквариум» Джорджем Гуницким, который тогда работал на радио. Балу закидывал Джор­джу наши записи, а тот дважды ставил их в своей про­грамме «Рокси-Аудио».

Гуницкий говорил:

— Послушайте! Молодая питерская группа «Ко­роль шутов»!

Мы сидели возле радиоприемников и не могли по­верить, что это правда. Зато теперь, с приходом Шумного, все стало куда серьезнее. Первым делом он на­ладил работу с прессой. О нас написали несколько городских газет. Сам Дима работал на радио и посто­янно говорил о нас в своей передаче «Лестница в не­бо». Иногда он пихал нас на передачи к другим веду­щим. При этом на эфир мы приходили в таком состо­янии, что сейчас я удивляюсь: как это станцию после этого не прикрыли?

Попробовал он наладить и концертный график. К середине 1990-х в городе открылось уже больше десяти рок-н-ролльных клубов. Помимо «Там-Тама», мы стали играть в «Полигоне», «Горе», и «Wildside».

Правда, с составом группы была беда. Поручик был еще в армии, и мы выступали вчетвером: Горшок, я, Балу и Рябчик. Но однажды Рябчик сказал:

— Мужики, я так не могу! Группа — группой, но дневная работа мне дороже. Она помогает мне ду­мать, будто в моей жизни все стабильно.

Это был период, когда в группе было много пьян­ства, много черт знает чего, и Рябчик, насмотревшись на все это, ушел. До успеха группы он не дождался ровно год.

Теперь нам пришлось искать бас-гитариста. Вре­менно за бас встал Балу, а гитаристом стал некто Пе­тя. Неплохой был парень, но страдал определенными зависимостями. Он рубил в свое удовольствие, запи­ливал то, что ему было по кайфу, а когда Горшок гово­рил: «Смотри! Здорово ты здесь сыграл!», Петя делал круглые глаза: «Где?». Повторить это он был не в состо­янии. Все время был в себе. Ну и в препаратах своих. Да и на репетиции ходил плохо. Долго у нас Петя не задержался.

Потом развалилась группа «Вибратор» — старые приятели Горшка. И их бас-гитарист Гриша перешел к нам. В панк-рок он врубался на сто процентов: был не дурак выпить и постоянно норовил сунуть кому-нибудь в дыню. Но с точки зрения идеологии он был не наш.

Однажды он просто взял и не пришел на концерт. Для нас это было непростительно. Все можно себе позволить, но пропустить концерт?! После еще не­скольких выступлений мы просто молча разошлись и перестали созваниваться.

Маша Нефедова —

бывшая скрипачка группы «Король и Шут»

В «Короле и Шуте» я оказалась, в общем, случай­но. Никогда не думала, что игра на скрипке станет мо­ей главной профессией.

Я закончила музыкальную школу, но идти в Консер­ваторию или куда-то еще не планировала. Решила по­ступать в Театральный институт. Впрочем, меня не взя­ли даже туда. Теперь я, кстати, очень счастлива, что не взяли. Кроме пафоса, мне кажется, там уже ничего не осталось.

Если бы закончила его, то, может быть, играла бы те­перь в сериале «Менты»... Какую-нибудь продавщицу или барышню из валютного обменника. В этом сериа­ле играет Саша Лыков — мой учитель по сцендвижению. Хотя вообще-то я телевизор не смотрю.

Яков Цвиркунов — гитарист группы «Король и Шут»

К середине 1990-х у меня уже была группа. Прав­да, без названия. Репетировали. Пытались играть кон­церты. Потом я случайно попал в группу «Аусвайс», которая тоже не получила известности. Как-то мы иг­рали в «Там-Таме», и я познакомился с Горшком. А он, совершенно неожиданно, пригласил меня к себе, в «Король и Шут».

Я удивился и, конечно, согласился. Рад был офиген-но. Кажется, зимой 1995-го я пришел в группу, а уже через две недели был наш первый концерт. С составом тогда была полная неразбериха.

Когда я пришел в группу, мы аранжировали песни так — приходил Горшок и всем объяснял, что нужно делать. Он фактически приносил готовую песню, ко­торую остальные просто играли. А потом Горшок лег в больницу, и «Акустический альбом» мы делали без него. Песни теперь приносил Князь, а до ума мы их доводили всей группой.

Андрей Князев (Князь) — фронтмен группы «Король и Шут»

За некоторое время до этого Дима Шумный пред­ложил по сотрудничать с какой-нибудь фирмой и за­писать наконец весь материал нормально.

Выбор был невелик. Отовсюду пахло тем, что про­даешься с концами. Мы продаваться не хотели. К вы­бору фирмы отнеслись очень серьезно. Остановились в конце концов на лейбле «Курицца-рекордс», кото­рый как раз в то время основал Сергей Курехин.

Никакого опыта в ведении дел у нас не было. С «Куриццей» мы подписали крайне неудачный кон­тракт. Да это и не странно. Очень многие музыканты в начале карьеры делают глупости и подписывают та­кое, что потом годами приходится плясать под чужую дудочку.

На «Курицце» мы записали альбом «Камнем по го­лове». Как я сейчас понимаю, именно на этом альбоме и держался весь рок-н-ролльный бюджет их фирмы. Кто там был кроме нас? Только «Югенштиль», «Пауки» и «Улицы». Эти группы не продавались вообще. А наш альбом шел по тем временам даже неплохо. Хотя денег за него нам все равно не платили. Говорили:

— Ребята! Вы что?! Какие могут быть деньги?!

В поддержку альбома у нас было запланировано не­сколько концертов. И как раз в это время Горшок лег в больницу. Причем было ясно, что он там застрял. Мо­жет быть, надолго. Момент был серьезный. Отменять выступления было нельзя. Мы сели решать, с чем пой­дем на сцену? Перепевать Мишкины песни было бы не­лепо, и я принес несколько своих.

До концерта оставалась неделя. Мы собрались дома у Яши и раскидали на партии песни, которые я написал еще в армии. Неделю сидели и парились, но программу подготовили. Отыграли концерт в Рок-клубе, а потом еще где-то. Получилось настолько здорово, что возник­ла идея все это записать.

Программа вышла почти акустическая. Некоторое время мы показывали ее по петербургским клубам. Потом Мишка наконец вышел из больницы, и ему про­грамма тоже понравилась. Только выпускать ее под названием «Король и Шут» он не хотел. Раз песни мои (сказал он), то и альбом пусть выходит как мой сольный проект.

Однако «Курицца» встала на дыбы:

— Ребята! Вы что?! Какие могут быть сольные проекты у членов никому не известной команды?! Сейчас вы все вместе должны тащить свой «Король и Шут», а о сольниках потом подумаете!

Ну и мы согласились. Тем более что остальные ре­бята были против сольника. Они ведь тоже прини­мали во всем этом участие. Сама запись проходила в студии фирмы «Мелодия». Расположена эта студия в старинной лютеранской церкви на Васильевском острове. Первый раз мы писались в таких комфорт­ных условиях.

Когда альбом вышел, многие из наших фанатов сказали:

— Оп-па! Вот и «Король и Шут» опопсел!

С другой стороны, альбом привлек к нам совсем другую аудиторию. Народу у нас на концертах значи­тельно прибавилось. После «Акустического альбома» мы немножко вылезли из андеграунда. О нас стали писать газеты. Наташа Крусанова сделала о нас на Петербургском телевидении большую передачу. По­явились такие люди, как Саша Устинов и Валера Жук, которые стали приглашать нас на радио и ставить в эфир песни с альбома. В общем, все понемногу за­вертелось. Свою функцию «Акустический альбом» выполнил.

А главное, альбом попал в руки людям из фирмы «ОРТ-РчесогаЧ». Мы долго мучались: стоит ли связы­ваться с этим лейблом? Все-таки это Москва, а для нас Москва в то время была не очень понятным мес том. Шоу-бизнес и все такое. Нам очень не хотелось пачкать руки. Но, хорошенько все обдумав, мы все-таки согласились с ними поработать.

Панкер (Игорь Гудков) — петербургский промоутер

Сейчас Михаил Козырев говорит о том, что это он от­крыл группу «Король и Шут». Ну что ж? Каждому по де­лам его! Тем более что он во многом прав. Потому что если песня, с которой выходит группа, до этого не зву­чала по радио — это одно. А если звучала — это уже совершенно другое. Это уже успех.

Я помню, с каким удивлением Козырев говорил мне, что люди в зале поют песни, которые не звучали на его радио. Для него это просто чудо чудное и ди­во дивное!

Яков Цвиркунов — гитарист группы «Король и Шут»

Говорят, без ротации на радио и телевидении рас­крутиться невозможно. Но, например, «Король и Шут» сделали это безо всякого радио. И группа «Кино» — когда их стали крутить по радио и телевизору, они уже были супергруппой. Никакое радио ничего им не дало.

Просто у нас в стране все устроено немножко на­оборот. Особенно в том, что касается прессы. Жизнь сама по себе, а пресса — сама по себе. Те, о ком пи­шут музыкальные журналы и кого показывают по те­левизору, никогда не собирают Дворцы спорта. А те, кто собирают, — нив журналы, ни в телевизор не по­падают.

Многие говорят — вот ваши песни зазвучали по радио, и вы тут же стали собирать стадионы. А все было ровным счетом наоборот. Мы собирали стадионы, и радио просто уже не могло нас игнорировать. Нас приходилось крутить, потому что радио, ориен­тированное на рок, сделанный в России, просто не может не крутить русскую группу, собирающую ста­дионы.

Андрей Князев (Князь) — фронтмен группы «Король и Шут»

Все, что нам могла дать «Курицца», она уже дала. Ни­какой системы дистрибьюции у этой фирмы не было. По стране наши альбомы распространялись из рук в ру­ки — от фаната к фанату. Дальше Петербурга наша по­пулярность так и не пошла. Альбом «Камнем по голове», который, может быть, является лучшим из всего, что мы сделали, в магазинах было просто не найти. А когда за дело взялись москвичи, то «Акустический альбом» мо­ментально появился в каждом музыкальном магазине отсюда и до Тихого океана.

Теперь заниматься нашими делами стал человек по фамилии Пригожин — это тот, который сейчас стал му­жем певицы Валерии. У Пригожина был большой офис и целых семь мобильных телефонов. На нашего дирек­тора Шумного этот человек произвел неизгладимое впе­чатление. С ним были подписаны необходимые бумаги, и всего за пару недель «Акустический альбом» продал­ся в таком объеме, что переплюнул все наши предыду­щие записи вместе взятые.

Ну и вскоре после этого наши пути с Шумным ра­зошлись. Теперь он уже чисто физически не мог делать ту работу, которая была необходима. Нам хотелось как можно больше гастролировать, нам хотелось объездить всю Россию, нормально выступать и чтобы нас не кидали на бабки. Нам хотелось занять место, адекват­ное нашему потенциалу. А Шумный ничего этого не мог. В общем, мы расстались.

Михаил Горшенев (Горшок) — фронтмен группы «Король и Шут»

Мы не так уж стремительно взлетели, как может по­казаться. На самом деле нашей команде уже много лет. Просто мы долго разменивались по мелочам — тусо­вались, пьянствовали. Теперь ужасно жаль потрачен­ного времени.

Андрей Князев (Князь) — фронтмен группы «Король и Шут»

Правда, другого директора найти удалось не сразу. Ясно было, что директор нужен, но хорошие директора на земле не валяются. На тот момент мы уже уверенно собирали большие залы, но с деловыми предложения­ми к нам никто не обращался. Видимо, все еще считали нас некоммерческой, андеграундной группой. Нас ведь и тогда еще нельзя было построить, заставить не бухать или прекратить анархию.

Сперва функции директора взял на себя Яша. До то­го как начать играть, он ведь окончил Финэк, и мы ду­мали, что у него, может быть, получится. Присматрива­лись мы и к кандидатуре Панкера. Все-таки этот чело­век был одним из первых панков в стране и дружил еще со Свиньей. Впрочем, скоро на нашем горизонте по­явился Гордеев, и вопрос отпал сам собой.

Как-то мы приехали в Москву, потому что должны были выступить на МТВ. Гордеев узнал об этом и при­шел в гостиницу, чтобы познакомиться. Он поднялся в номер, где остановились мы с Горшком, и уперся в пол­ный панковский бардак. Повсюду разбросаны шмотки, валяются бутылки, стол завален объедками. А на кро­вати валяются два пацана. Прямо на белых простынях в грязных кирзовых сапогах. Причем у одного из паца­нов на роже здоровый синяк. Это у меня. Накануне я не­удачно сходил в какой-то московский клуб.

Другой бы плюнул и ушел. А Гордеев поздоровался и стал что-то говорить. Ну, естественно, с первых же минут Горшок начал на него орать, потому что в то вре­мя Горшок на всех орал и со всеми постоянно спорил. Гордеев все равно не сдался, и в конце концов мы вы­брались из гостиницы и пошли погулять. Он рассказывал, как во времена социализма привез из-за границы пластиночки «Металлики», а ему на таможне их поло­мали. Мы сочувствовали и понимали, что парень в принципе правильный.

Сам Гордеев родом из Харькова. Там он вместе с Чи­жом играл в группе «Разные люди», а потом перебрал­ся в Москву. Через некоторое время мы собрали сове­щание и решили, что пусть он будет нашим директором. С его приходом начался новый виток в развитии груп­пы «Король и Шут». Новая эпоха.

Гордеев настаивал, чтобы группа полностью сосре­доточилась на работе в Москве. Мы уже более или менее понимали что к чему и соглашались: наш новый ди­ректор прав. Нужно было наверстывать упущенное. Альбомы продавались не так хорошо, как хотелось, по­тому что не было вообще никакой рекламы. Нас плохо знали не только в России, но даже в Москве. Гордеев круглыми сутками занимался нашими гастролями. И по­степенно ситуация стала меняться.

У этого парня есть неоценимое качество: он никогда не позволяет кинуть группу. Музыканты — люди в основном дружелюбные. Они тут же начинают задруж-ваться с администрацией, а те потом пользуются и обманывают. Это жутко неприятно. И дело даже не в день­гах. Просто иногда бывает даже не на что вернуться домой. Раньше у нас подобные вещи случались. А с при­ходом Гордеева все это прекратилось.

Первые гастроли, которые он нам сделал, были в Бердянске. Ехали мы в плацкартном вагоне. Некоторые везли с собой жен. А на боковом сиденье сидел чело­век из тех, что живут по понятиям. В смысле бандос, но довольно мелкий. Он вытянул ноги в проход, и нам приходилось через них перешагивать. Потом мы хотели поиграть в картишки, а он к нам подсел и предложил сы­грать на копеечку. Мы отказались. Он отсел, но начал пристально в упор на нас смотреть. Короче, все это было неприятно.

А Гордеев ничего этого не видел, курил в тамбуре. Он вернулся, сориентировался и сразу в лоб спросил: что это за герой, который отрывается на музыкантах? Тот вякнул в ответ, и тут Гордеев так его отметелил, что в Туле нас всех хотели ссадить с поезда. Мы убедились: директор у группы что надо!

Михаил Горшенев (Горшок) — фронтмен группы «Король и Шут»

Сейчас у группы очень много концертов. Ездим по­стоянно. Поездка, скажем, в Москву для нас, как по­ход в ларек за сигаретами. Доходит до того, что ка­кой-то концерт я могу отыграть полностью на автомате. Даже не соображая, что делаю и что пою. Все уже вошло в кровь и в мозг. А это не так уж и плохо.

Последнее время летаем самолетами, а до этого — поезд, автобус. Автобус мне вообще нравится боль­ше всего. Да и поезд лучше, чем гостиница. Едешь, ле­жишь, тебя укачивает...

Андрей Князев (Князь) — фронтмен группы «Король и Шут»

Перед тем как выйти на сцену, мы, конечно, при­думываем какие-то штуки. Но в основном это импро­визация. Какую рожу в следующий момент скорчит Горшок, это ведь ему одному известно.

Как-то я на концерте здорово треснул его резино­вой дубиной. Я в тот момент пел: «На него с дубиной я напал!»

Дай, думаю, на самом деле нападу. Вот он офигел-то от этого! А сам Горшок как-то отмудохал какого-то фана на концерте. Тот в него бросил банку, ну, и Гор­шок не сдержался: слез со сцены, бросился на него и так отделал...

Яков Цвиркунов — гитарист группы «Король и Шут»

В Иркутске мы выступали во Дворце спорта. Вы­ходим на сцену строиться, а в этом дворце, оказыва­ется, вещевой рынок работает. Прямо во время саундчека. И под сценой — огромный лоток с лифчиками. Прямо под носом у нас. Какие-то вьетнамцы носятся, все орут. Мы настраиваемся, а торговцы еще пример­но час торговали.

Последние несколько лет — это один непрерыв­ный концерт. Теперь мы ездим большим составом: звукорежиссер, техник... Техника зовут Олег Марты­нов. Кроме своих прямых обязанностей, он нас еще очень сильно выручает. Когда выходим, например, с концерта, он сразу берет на себя фанатов. Выходит первым, просит, чтобы они подошли поближе, и не спеша объясняет:

— Я техник Мартынов. Тоже член группы. Если вы не будете так давить, то я вам всем распишусь...

Мы в это время быстренько грузимся в автобус... А он подписывает фанатам постеры: Техник Мартынов.

Недавно в Израиль ездили. Полный зал, аппарат от­личный. Зрители-слушатели все песни знают, подпева­ют целый концерт. Горшок там с местными панками по­знакомился — отличные ребята. Ночью пришли к нам в гостиницу, нассали под дверью...

Михаил Горшенев (Горшок) — фронтмен группы «Король и Шут»

На фестивале «Окна Открой» мы увидели, как омо­новец ударил дубинкой по голове маленькую девочку. Она сразу упала, лицо в крови. Наш директор бросился их разнимать, я со сцены — ему на помощь, и все ребя­та тоже... Хорошо, что зал не въехал, что происходит. Если бы все бросились ментов мочить, могло получить­ся страшное побоище. А газеты потом писали, будто «Король и Шут» устроил себе промо-акцию. Скандал. Чтобы повысить к себе интерес.

Вообще, большие толпы народу в какой-то момент могут стать неуправляемыми — тогда все, туши свет. Лю­ди — они как мотыльки... Готовы умереть, а ради чего?

В Петербурге на концерте в «Юбилейном» толпа ринулась вперед и сдвинула сцену метра на полтора.

Натянулась «коса» — кабель, который идет от сцены к пульту. В струну натянулась! Она шла верхом, впол­не могла порваться, упасть в зал, прямо на головы. Кабель толстенный, если бы его порвали — все. И трупы были бы, и в буквальном смысле — туши свет...

Яков Цвиркунов — гитарист группы «Король и Шут»

На концертах случается разное. Хотя то, что мы панки, — это ведь просто так вышло. Почти случай­ность. Горшок изначально — самый основной панк, а если вокалист — панк, то и группа, получается, иг­рает панк-рок. При этом Князь — ну какой он панк? Или наша скрипачка Маша... Ее тоже назвать панком сложно. Вот Балу, наверное, панк, а я или Ренегат — вряд ли.

Маша Нефедова —

бывшая скрипачка группы «Король и Шут»

Я искренне верю, что «Король и Шут» — очень красивое явление. Может быть, эта красота немного замаскирована, но она есть. Люди могут восприни­мать нас негативно:

— Фу, какая агрессивная группа! Ах, какой про­тивный у них вокалист!..

Но если посмотреть повнимательней — это насто­ящая красота. Посмотрите, как Миха улыбается. Он может строить какие угодно рожи, но когда он улыб­нется — все!

Мне приятно, что я тоже во всем этом участвовала. Думаю, в будущем у меня, как у любой девушки, будут муж и дети. Я вовсе не собираюсь играть музыку всю жизнь. Но я счастлива оттого, что играла в группе, альбомы которой будут слушать из поколения в поко­ление.

Сегодня уже ясно, что «Король и Шут» свое имя в историю панк-рока вписали. И я счастлива, что была к этому причастна. На этих альбомах есть моя фамилия — что тут можно добавить, кроме того, что жизнь удалась?

Дата добавления: 2015-07-11