|
Читайте также: |
Я открыла газету и увидела там статью об актёре,
Захлебнувшемся в стакане.
Странно, я о таком актёре ничего не слышала.
Так что я стала искать в газете гороскоп и странички юмора,
Когда почувствовала, что на меня смотрят.
Suzanne Vega - Tom's Diner
Настало утро. Утро нового дня. Утро, когда тебе кажется, что ты только что родился, и видишь в своём окне рождение мира: комната заполняется мягким, ласковым, как в детстве, светом, вокруг тебя и внутри – тишина. Такая тишина бывает, когда смотришь, как на рассвете зелёные травинки выпрямляются, устремляясь к солнцу.
Нет ни дел, ни забот, ни желаний, ни тела, ни возраста, ни имени: ты целиком состоишь из этого чувства пробуждения, из этого ласкающего, душистого света, заполняющего комнату и из первозданной, такой детской, тишины.
Это сработал, встроенный в биоритм, будильник. Джеррон поднялся с постели: пора собираться на работу.
И вовсе не солнце светило в его окно: ни одно из двух солнц Сварги ещё не поднялось, а на дворе были предрассветные сумерки. Это само окно и прилегающая к нему стена заполняли комнату приятными рассветными лучами.
«Сегодня, впервые за долго время, мне снилось, что я тону и задыхаюсь… Прекрасно!», - подумал Джеррон. Такие сны являлись хорошим знаком для Исследователей второго отдела – бездна зовёт!
Джеррон встал и оглядел обширную комнату, в которую он превратил свою квартиру: земляной пол с густым покровом вечнозелёной травы (ни земля, ни трава не пачкали ног), на одной стене висит плакат с изображённой на нём сложной и запутанной схемой нижних и верхних миров, под плакатом стоит кровать; другая стена – с окном и балконом – не была занята ничем, Джеррону нравилось, когда она просто излучает солнечный свет. Рядом с этой стеной стоял Шизик: старенький прямоугольный инфоузел приятного зелёного цвета, с символом Небесной Империи (перевёрнутая восьмёрка в круге) на каждой из его сторон. Другая стена была отведена под экран, на который Шизик по воле Джеррона мог выводить любую информацию. И, наконец, ближе к двери стоял стол, пара стульев, энергоёмкость на стене, и ухажёр: камера полтора на полтора метра с матовыми, непрозрачными стенками, выполняющая роль душевой, туалета, мусорного бака и гардероба.
Джеррон зашёл в ухажёра, и запустил программу утреннего омовения.
-Желаете ли Вы позавтракать? – спросил ухажер.
-Нет, - ответил Джеррон. Ему сегодня хотелось не просто инъекции питательных веществ, а настоящей еды, которую можно увидеть, потрогать, понюхать, прожевать и ощутить вкус. По утрам Исследователь бывал весьма сентиментален.
Одеваться в ухажёре Джеррон тоже не стал: выйдя, он взял со стола спрей и быстрыми небрежными движениями нанёс на тело пену, тут же затвердевшую и превратившуюся в простенькую хлопковую одежду неопределённого толи серого, толи фисташкового цвета: рубаха и штаны.
«Заканчивается», - рассудил Джеррон, по тому, что изначально цвет был синим.
Затем Исследователь взял другой баллончик спрея и нанёс его себе на ноги – это была обувь.
Такая одежда – из спрея – одноразовая, через день уже начнёт мало-помалу разваливаться, но носить настоящую одежду Джеррон не хотел: ему это казалось слишком торжественно, излишне основательно. А если кто спрашивает, почему спреем одеваешься, то всегда можно сказать, мол, заработался и как-то не до всех этих натуральнотканевых изысков.
Джеррон вынул из энергоёмкости лёгкий завтрак и, быстро поев, выкинул использованную одноразовую посуду в ухажёр, там она и исчезла, моментально переработанная в энергию.
-Шизик, - обратился Джеррон к своему инфоузлу, - А не кажется ли тебе, что пора тут навести порядок?
Исследователь обвёл взглядом не застланную уже несколько дней постель, полуразложившуюся спреевую одежду, небрежно сваленную то тут, то там на полу, и всякие мелкие вещи, захламляющие стол, да и сам инфоузел. Вот во что может превратиться жилище человека, у которого есть дела.
-Я думал, ты уже этого не замечаешь, - усмехнулся Шизик. Инфокровь в нём была уже достаточно старая, чтобы имитировать личность, но ещё довольно молодая, чтобы не сойти с ума, и Джеррон с удовольствие общался с таким, вот, другом, стараясь не думать о том, что со временем инфокровь всё равно придётся заменить на другую, свежую, безличностную.
-Боюсь, если этого и дальше не замечать, - улыбнулся Джеррон, - То этот хлам скоро станет опасен для жизни.
-Мне прибраться, или ты сам… тряхнёшь стариной?
-Думаю тряхнуть. Включи какую-нибудь приятную музыку.
-Со зрительными образами?
-Да, пожалуй. Причём, с объёмными.
-Заскучал по тем временам, когда был Наслаждающимся? Галлюцинаций захотелось? – усмехнулся инфоузел.
-Давай, давай, включай, тебе тоже не мешало бы хоть иногда работать.
-Так пойдёт? – рассмеялся Шизик.
Комната наполнилась ритмичной музыкой, которая текла, подобно воде, по полу, под потолком танцевали огни, а по стенам скользили тени, перетекающие из одной формы в другую, выпрыгивающие из стен, ныряющие в поток музыки на полу, играющиеся с пламенем в воздухе.
-Шизик, ты что, озверел? – скептически поднял бровь Джеррон.
-Эх, ну ладно…
Музыка сразу стала тише, и более плавной, трёхмерные образы почти исчезли, и больше не мешали. Джеррон встал посреди комнаты и его руки начали плавно двигаться, как в танце: движением рук он отдавал команды своей квартире, и постель застилалась в такт его движениям, мусор убирался в ухажёра, а все вещи поднимались в воздух и ставились на свои места. Программа уборки была настроена на руки Джеррона, и тот, под музыку, словно танцуя, легко навёл порядок.
-Всё, Шизик, хватит. Спасибо.
-Чувствуй себя, как дома, - ответил ему инфоузел, - Можешь даже ноги не мыть.
-Учту, - хмыкнул Джеррон, - Ладно, я – на работу, не скучай!
-Как скажешь.
Джеррон взял со стола свои табельные перстни Исследователя второго отдела, надел их на пальцы правой руки и вышел из квартиры.
Спустившись на лифте, Джеррон вышел на улицу города. Этот город был единственным на планете и занимал половину материка (материк тут тоже был всего один). И планета и город назывались одинаково - Сварга.
Город представлял собой нечто вроде паутины, или древесной кроны: все здания уходили ввысь белоснежными, или лазурными башнями, иногда изгибаясь, сплетаясь, соединяясь между собой целой сетью мостов. Какие-то мосты выполняли исключительно роль дорог, другие: парков и пешеходных улиц.
Такова была верхняя часть Сварги: чистая, сверкающая и переливающаяся на солнце, с фонтанами и садами, но была и другая – нижняя - часть города, называемая Пеклом за свой постоянный полумрак, влажность, духоту. Это было нежилое подножье города, представляющее собой склады, фундаменты зданий, балки, перекрытия и механизмы, поддерживающие жизнь в Сварге, а так же – остовы древних, отживших своё, зданий. Ходили слухи, будто бы в тех руинах до сих пор – если очень повезёт – можно найти что-нибудь времён прежней эпохи расцвета Империи.
Джеррон шёл по мосту-улице, окружённой, как и любая другая улица, энергетическим щитом, предохраняющим людей от случайного падения вниз.
Улица была пешеходной, просторной, со множеством клумб посередине. Выйдя из жилого комплекса – массивной башни с множеством квартир – Джеррон прогулочным шагом отправился к остановке муниципального транспорта.
Вдыхая хрустальную свежесть этого утра, Исследователь любовался солнечными бликами на башнях города: звезда Светец только восходила над городом, а вторая звезда – Янтра – тоже показала свою голову над горизонтом, но лишь для того, чтобы через час скрыться вновь. Янтра поднималась к зениту только раз в три дня.
Джеррон любил такие двойные рассветы: мало того, что это фантастически красиво, так ещё и энергия на планете (обычно текущая достаточно размеренно) начинает завихряться так, что дух захватывает! Правда, это чувствуют только Исследователи, чьё восприятие энергии усиленно долгим обучением и генетическими модификациями их касты. Остальные владыки получают лишь красивое зрелище – и всё. Но и это совсем не мало.
Правда, двойным восходом сейчас, вместе с Джерроном, мало кто любовался: только Исследователи, да Хранители, направляющиеся с утра на работу. Но их на улице было не много.
Идя к остановке, Джеррон небольшим усилием мысли включил радио в своём биотическом мозговом имплантате.
«Желаете ли прослушать утренние новости?».
«Давай. Что там у нас?».
«Храм Хранителей заявляет об участившемся случае самоубийств среди Наслаждающихся, Исследователи первого отдела считают, что эти самоубийства – предвестники возвращающейся моды на суицид, и настоятельно рекомендуют Пастырям ввести в употребление новые виды наркотиков, чтобы остановить негативные тенденции в обществе. Пастыри пока воздерживаются от комментариев. Желаете ли узнать больше?».
«Мода на суицид? Когда я был Наслаждающимся, это считалось признаком отсталости и плохого вкуса. Неужели, теперь суицид стал стильными ретро?», - хмыкнул Джеррон. Он знал, что каста Пастырей не скоро примет меры: сокращение населения после недавнего демографического бума (в касте Наслаждающихся не так давно была мода на гетеросексуальные отношения) полезно для экономики, тем более, что Наслаждающиеся ничего не производят, а только потребляют.
«Не желаю», - ответил Джеррон радио, - «Какие ещё новости?».
«Позитивного, негативного, нейтрального содержания?», - услужливо осведомилось радио, заметив лёгкое раздражение Джеррона и стараясь угодить.
«Ладно, хватит», - Исследователю наскучил этот разговор, - «Включи музыку».
«Такую же, как всегда?».
«Пожалуй».
Биоимплантат начал передавать информацию в мозг, и Джеррону показалось, что он слышит настоящую музыку, причём, слышит её ушами. Но это, конечно, была только иллюзия. Джеррон прибавил шагу, слегка улыбался, наблюдая этот мир через призму несуществующей, но нравящейся ему мелодии.
Вдоль каждой улицы-моста курсировали закрытие вагонетки, останавливающиеся на остановках. Удобный бесплатный транспорт, который был всегда под рукой. Причём, вагонеток хватало на всех: ты мог ехать один, или со своими спутниками, но без каких-либо посторонних людей. Комфорт, да и только!
Джеррон подошёл к остановке: удобной лавочке под сенью деревьев, похожих на генетически изменённые сосны с листьями вместо иголок. Сегодня они работали в режиме осени, и радовали глаз жёлтой листвой.
На остановке стояли двое: мужчина и женщина. Джеррон встал за ними в очередь на вагонетку, праздно разглядывая этих двоих. С первого взгляда было видно, что они из касты Наслаждающихся: они косметически изменили свои тела, что было привилегией только их касты: у юноши ветвистые оленьи рога и пушистые, размашистые крылья, а девушки была нереально пышная шевелюра, пушистый хвост и изумрудная чешуя вместо обычного кожного покрова.
Владыки практически не старели, и возраст у них определить было очень трудно, но Джеррон хорошо помнил те времена, когда он сам был Наслаждающимся: как правило, именно молодёжь изменяет свои тела, подгоняя их под те или иные стандарты, или даже внося в них животные элементы. Это забавно, но очень быстро надоедает, да ещё бывает и неудобным. Те же крылья, или рога: не очень-то с ними поваляешься в постели, или покатаешься в транспорте.
«Не брюзга ли я?», - задумался Джеррон. Он перевёл взгляд на поднимающиеся небесные светила. Свет становился всё ярче. Джеррон сморгнул, и на его глазах образовалось третье веко, предохраняющее их от слишком яркого света. Никому не известно, когда именно геном владык был изменён в сторону гиперприспособляемости практически к любым условиям, но считается, что это случилось в первую эпоху расцвета Небесной Империи, примерно девять – девять с половиной тысяч лет назад.
Наслаждающиеся взглянули на подошедшего к ним человека и снова увлеклись друг другом. Джеррон предпочитал не ходить по городу в униформе Исследователя, так как люди, отправляющиеся каждый день в бездну других миров (как Исследователи второго и третьего отделов), или те, кто остаётся в этом мире, но видит его исключительно как конгломерат энергии (Исследователи первого отдела) вызывают у других каст подсознательное отчуждение: в мире, где все люди стали практически богами, излишние знания всегда опасны, ведь непознанное может в любой момент рассеять иллюзию божественности. Гораздо безопаснее жить в познанном и понятном мире.
Девушка достала из энергоёмкости, находящейся у неё на запястье в виде браслета, две фиолетовые ягоды, одну оставила себе, а другую протянула парню.
-Возьми, - сказала она, изящно зажимая свою ягоду зубами и, облизнув, отправляя её себе в рот, - Сейчас ты увидишь самый прекрасный рассвет!
Джеррон ностальгически улыбнулся, вспоминая себя: он тоже любил просто гулять по городу, приняв что-нибудь галлюциногенное.
Девушка остановила проносящуюся мимо вагонетку, и парочка села в неё и укатила куда-то, с предвкушением глядя в окна. Эффект от «ягод» не заставил себя долго ждать, но Джеррон уже этого не видел.
Чем только Наслаждающиеся не занимаются в этих вагонетках, часами катаясь по городу! Спасала только система самоочистки транспорта.
Через несколько секунд подоспела ещё одна вагонетка. Джеррон уселся в небольшой уютный салон, принимающий – вместе с креслом – максимально удобную форму для пассажира, словно ты оказался в эластичном пузыре.
Джеррон не стал называть адрес (он, честно говоря, иногда даже затруднялся его вспомнить), а просто через биоимплантат в своём мозгу передал бортовому инфоузлу картинку места назначения.
-Какое время поездки Вас устроит? – спросил инфоузел. Он мог доставить до места очень быстро, с ветерком, а мог и покружить по городу, чтобы пассажир, побыв с собой наедине, полюбовался видами.
-Минимальное, - ответил Джеррон. Он решил не слишком расслабляться: впереди ещё полный рабочий день. Перестав смотреть на солнце, Исследователь чувствовал, как его третье веко начало медленно утоньшаться и сходить на нет.
Вагонетка доставила его в самый центр Сварги – к Мировому Древу. Это колоссальное здание, пронизывающее город сверху вниз; по сравнению с Древом большинство других зданий казались тонкими стеблями. Оно было построено как мощнейшее устройство для проникновения в нижние и верхние миры. Тут находились центральные Храмы второго и третьего отдела Исследователей. В Древе Мира делали свои первые шаги по иным мирам молодые Исследователи, здесь же изучались все знания, полученные в верхних и нижних мирах, создавались на их основе новейшие технологии, наркотики и произведения искусства, поступающие (к сожалению многих) в крупнейший исследовательский склад, прежде чем общество созреет для них, и в них появится необходимость, и здесь же Исследователи – странники – отправлялись в другие миры на поиски тех самых знаний. Одним из таких Исследователей был и Джеррон.
Древо Мира было, в самом деле, похоже на дерево, правда, перевёрнутое: вверху, над городом главная колонна разветвлялась на множество «корней», а внизу – на дне Пекла – на огромное количество ветвей, так называемых «борозд миров» с лепестками на них – самими мирами.
Однако, и количество корней и ветвей с лепестками не было точно известно: они не являлись жёсткими, архитектурными элементами, а были чем-то весьма эфемерным, изменчивым, раздваивающимся и покрывающемся рябью, если долго смотреть.
И крона и корни находились в мало заметном на первый взгляд, но постоянном движении, как облака на ветру, рябь в воздухе, блики солнца, туман, галлюцинация… и на их отдельных элементах было очень сложно сфокусировать взгляд, не говоря уже о том, чтобы подсчитать, сколько именно ветвей и корней у Древа Мира.
Джеррон вышел из вагонетки на улицу: тут тоже было множество клумб, деревьев, лавочек и несколько фонтанов. Здесь, в самом центре Сварги, уже было много людей. В основном это были Исследователи и Хранители: Наслаждающиеся утром, как правило, спали. Исследователь направился к одному из входов в Древо Мира. Вдоль почти всего ствола – за исключением самой верхней и нижней (уходящей в Пекло) его части к Древу примыкало множество мостов-улиц от соседних башен. А одну из башен (какой-то торгово-развлекательный центр) даже стали приближать к Древу, изменяя её угол наклона и направление. Джеррон слышал, что этой башней планируют обвить Мировое Древо к огромному удовольствию посетителей этого торгово-развлекательного центра. Но процесс модификации башни закончится не скоро: нужно время, чтобы растянуть, перенаправить и закрутить само здание так, чтобы это не повредило ему, а так же необходимо дать время и мостам (которые были уже весьма старыми и малоподвижными) растянуться вслед за башней.
«Но, в конце концов, они сделают это», - думал Джеррон, - «И Древо Жизни – величайший научный прорыв – будет потешать Наслаждающихся… думаю, я больше не буду заходить в этот центр за покупками: не хватало мне ещё и в свободное время пялиться в окно на место своей работы».
Джеррон любил свою работу, и часто уходил в неё с головой, а потому заставлял себя в свободное время держаться от Древа Мира подальше, чтобы в его жизни было ещё хоть что-то помимо путешествий в нижние миры.
«Ведь, в жизни есть что-то и помимо этого! По крайней мере – должно быть!», - считал Джеррон. Хотя, это было скорее уловкой для самого себя: просто Джеррон знал, что трудоголизм, слишком частые путешествия в иные миры, приводят к преждевременному спеканию среди Исследователей, когда сознание владык (обычно это происходит в районе третьей сотни лет жизни) начинает расслаиваться и давать сбои. Спекание неизлечимо и неизбежно, так как память и личность человека не выдерживает вечной жизни, но уходить на покой и умирать Джеррон не хотел, ведь Там, Там, куда ведёт крона Мирового Древа, Там СТОЛЬКО тайн!.. СТОЛЬКО, что дух захватывает!
Исследователь ускорил шаг.
Изнутри Древо мира поражало титанической архитектурой, как, впрочем, и снаружи. Джеррон шёл по огромным залам и по соединяющим их корридорам. Кое-где стены и потолок были белоснежными и казались эфемерными, словно бы ясным солнечным днём стоишь во чистом поле, а далекий потолок и стены – лишь оптическая иллюзия. Другие же залы были украшены фресками, изображающими героизм Исследователей и чарующую романтику путешествий в иные миры: вот Исследователь в обличии рыбы изучает какой-то водный мир с устрашающими обитателями (вероятно, один из нижних миров), а вот уже другой Исследователь в человеческом обличии идёт по равнине, состоящей из потоков электричества и общается с колоссальными существами, похожими на облака.
«Исследователь выглядит очень расслабленно», - отметил про себя Джеррон, - «Скорей всего, он находится в одном из верхних миров. В нижних он бы с флорой и фауной так запросто не поболтал бы».
Но таких конкретизированных фресок было мало; как правило, картины на стенах и потолке были сюрреалистичны, абстрактны, так как редко какой из иных миров был похож на привычный, человеческий.
Так же, были картины, не посвящённые приключениям Исследователей, а преследующие другие цели: геометрическими формами и цветом они воздействовали на энергию людей и ближайшего пространства и давали различные эффекты. Чаще всего такие картины висели в учебных классах, стимулируя мыслительный процесс учащихся, или, например, помогающие им лучше сосредотачиваться на изучаемом материале.
Джеррон шёл в направлении своего рабочего кабинета, любуясь росписью стен, слушая музыку из биоимплантанта в своём мозгу и разглядывая людей, коих было множество в залах и коридорах Древа Мира: ученики, работники… был среди них и обслуживающий персонал – биороботы, гомункулы. Вокруг мелькало множество белых и чёрных балахонов: работники третьего и второго отделов. Исследователи нижних миров – довольно замкнутые, аутичные, подозрительные, а их коллеги – Исследователи третьего отдела, путешествующие в верхние миры: светлые, улыбчивые, общительные, открытые. Джеррон старался, чтобы работа не сильно влияла на него, однако, всё равно общался всего с парой человек и уже давно не мог заставить себя пойти на новые социальные контакты. Исследователь понимал, что, как ни противься этому, скоро он окончательно замкнётся в своём внутреннем мире, как его старшие коллеги. Однако, тайны нижних миров снова и снова манили его, и даже перспектива превратиться в мрачного колдуна не пугала Джеррона. Он относился к ней как к – пусть и несколько неприятному – но естественному ходу вещей.
Когда Джеррон вошёл в Древо Мира, звезда Янтра уже начинала светить и печь во всю, но Исследователь уже этого не застал. Он видел Янтру лишь на восходе, и – раз в несколько дней – на закате. Работа, знаете ли…
Из центрального зала вело множество коридоров: по ним можно было перемещаться пешком, или на небольших вагонетках, курсирующих у стен. Каждый коридор начинался аркой, на которой был схематично изображён либо верх, либо низ Мирового Древа: вертикальная черта, разделяющаяся на трое либо внизу, либо вверху. Всё Древо было поделено пополам между вторым и третьим исследовательскими отделами. Коллег из первого отдела, занимающихся вопросами этого, человеческого мира, Джеррон здесь почти никогда не встречал.
Исследователь направился по одному из коридоров под аркой с изображением корней дерева.
Вскоре Джеррон, воспользовавшись одним из перстней на руке, вошёл в свой кабинет. Если быть точным, кабинет он делил на пару со своим навигатором Алли. Эта милая светловолосая девушка уже, кстати, была на своём рабочем месте: облаченная в рабочий костюм Исследователей второго отдела – чёрный балахон очень, кстати говоря, изящно сидящий на ней – она длинными тонкими пальцами, движущимися с невероятной скоростью и грацией, работала со сложным инфоузлом голубого цвета и формы подковы, стоящий на полу «рогами» вверх. Вся поверхность инфоузла была покрыта сложными символами, которые многократно увеличивали его способности к работе с энергией и информацией, по сравнению со стандартными инфоузлами.
-Привет, Алли! – Джеррон улыбнулся своему навигатору. Она и Шизик были его лучшими друзьями.
-О, Джеррон, - улыбнулась Алли, бросив взгляд через плечо и, сдув с лица упавшую чёлку, продолжила что-то делать с инфоузлом. Вокруг её пальцев плясали разные по цвету и плотности потоки энергии: то вытягиваясь из инфоузла, то всасываясь обратно в его голубоватую поверхность, отчего выпуклые знаки на инфоузле иногда приходили в движение, слегка меняясь. Перстни на пальцах Алли слегка поблескивали, принимая и отдавая энергию.
Алли смотрела в пространство между «рогами» инфоузла, но тот работал в индивидуальном режиме, и только она видела, что там происходит, стороннему наблюдателю оставалось лишь довольствоваться пляской разноцветных нитей вокруг пальцев Исследовательницы.
-Джеррон, что-то ты сегодня припозднился, - говорила Алли своим весёлым детским голосом. Эта миниатюрная девушка зачастую создавала впечатление полнейшего ребёнка, но Джеррон не первый год с ней работал, и знал, что в профессионализме она может дать фору многим навигаторам второго отдела.
-Решил в кои то веки навести у себя уборку, - ответил Джеррон, зайдя в, стоявший в углу, ухажёр и облачаясь в форму Исследователя, - Что нас сегодня ждёт?
-О, ты не поверишь! – Алли в этом месте обычно вспрыскивала руками, но руки были заняты, и ей пришлось все эмоции передавать исключительно мимикой. Джеррон тепло рассмеялся, наблюдая за её забавной гримасой.
-Ты не поверишь! Начальство отправляет нас раскрывать новый мир!
-Да? – Джеррон почувствовал, как наполняется предвкушением удивительного, - Давно никто из наших не раскрывал миров! Где они его нашли?
-Ну не на словах же я тебе это расскажу! Сейчас сам всё увидишь, ложись пока в раствор… а, ещё одно! Джеррон ты практиковал сегодня?
-Что?
-Ну, энергодинамику, что же ещё! – Алли имела ввиду гимнастическую технику, направленную на развитие и усиление нервной системы.
-Хм…, - Джеррон задумчиво почесал «ёжик» на своей голове, - Не поверишь, но я действительно сегодня думал об этом.
-Очень хорошо, - легко сказала Алли, - Тогда в свидетельстве о смерти так и запишем.
-Непременно, - хмыкнул в ответ Джеррон.
Путешествие в иные миры, даже при всех имеющихся технических средствах и генетических модификациях имеющихся у каждого Исследователя, было весьма тяжёлым занятием, а особенно – раскрытие новых миров. И каждому Исследователю второго и третьего отделов полагалось каждое утро, прежде чем приступать к работе, выполнять энергодинамические техники, направленные на усиление и закалку организма и энергоструктуры. Однако, Джеррону хватало этих техник буквально на пару недель, после чего он в течении месяца, а то и двух испытывал стойкое отвращение от одной только мысли о продолжении практики. Но чувствовал себя при этом замечательно, а, по этому, и не собирался себя насиловать и заставлять заниматься. В прочем, каждый, наверно, третий Исследователь второго отдела считает себя очень могущественным, способным без всякой подготовки скрутить любого неорганика из нижних миров… ну или, в крайнем случае, убежать от него. А каждый третий Исследователь третьего отдела, как слышал Джеррон, убеждён, что обитатели верхних миров благоволят к нему, и сами уберегут его от всех несчастий…
Пока Исследователи второго и третьего отдела тихонько упивались мыслями о своём могуществе, или любви неорганических существ к ним, Исследователи первого отдела и Хранители-врачи занимались изучением природы подобных убеждений, ведь любому здравомыслящему владыке совершенно ясно, что человек не может быть в фаворе у неоргаников – если только как лучшее блюдо – не может он быть и сильнее них. У Исследователя есть лишь три преимущества перед неорганиками: скорость (человеческая нервная система работает быстрее подавляющего большинства обитателей иных миров), способность организма вырабатывать энергию (неорганики не способны вырабатывать её самостоятельно, им приходится ради энергии охотиться друг на друга и на людей) и, конечно же, третье и, возможно, самое важное преимущество Исследователя – это его навигатор. Однако, неорганики хитры и коварны, и умудряются ослаблять бдительность многих Исследователей, создавая у них иллюзию силы, или безопасности. Джеррон знал, что это лишь иллюзия, знали это и все остальные Исследователи… но никто, говоря на чистоту, не собирался расставаться с этими иллюзиями.
-Ладно, смертник, - хмыкнула Алли, - Ложись в раствор.
-А, если со мной что-то случится, ты будешь скучать? – лукаво взглянул на неё Джеррон. Работа Исследователей второго отдела была, пожалуй, куда опаснее работы их коллег, а потому шутки по поводу смерти считались важной частью их профессионального фольклора. Так же, бытовало мнение, что, чем в более весёлом настроении покинешь этот мир, тем больше у тебя шансов совершить своё путешествие и вернуться в целости и сохранности.
-Конечно же, дорогой коллега! Целый час буду скучать! – хихикнула Алли.
Перед началом работы Джеррон снял с пальцев свои перстни: один содержал всю информацию о нём, другой облегчал работу с инфоузлами, третий перстень выполнял функции кошелька и кармана, переводя предметы из материи в информацию и обратно при необходимости. Такие перстни были у каждого владыки, но Исследователям выдавались так же и дополнительные, табельные перстни: одни позволяли полностью подчинить нервную систему человека, другие – вызвать деструктивные или исцеляющие процессы в организме. Исследователи могли творить такие «чудеса» и самостоятельно, но перстни значительно усиливали магические способности владельца и – что немаловажно – позволяли экономить энергию, вырабатываемую организмом Исследователя. Они нужны для воздействия на этот, населённый людьми, мир, а зачем эти могущественные артефакты тем, кто путешествует дальше звёзд, туда, где сама ткань мира уже совершенно иная? Так что, их было принято снимать перед началом путешествия.
Джеррон взошёл по ступенькам к достаточно большому, чтобы в нём поместился человек, аквариуму, стоявшему в центре кабинета. Аквариум был наполнен матового цвета жидкостью, которая, мало того, что не имела температуры, была безвкусной и не обладала запахом, так ещё от неё нельзя было намокнуть.
Бросив взгляд на картину, висевшую на стене, которая повышала осознанность и самоконтроль любого, оказавшегося с ней в одной комнате, Джеррон погрузился в аквариум.
Жидкость, найденная Исследователями первого отдела в древние, уже практически мифические времена на какой-то планете, мягко объяла Джеррона. Погрузившись в неё, Исследователь не всплывал и не шёл ко дну, а, как будто, завис в невесомости, где даже собственное тело почти не ощущалось.
Эта жидкость была живой и разумной. Так, по крайней мере, утверждали древние архивы, пережившие последнюю тёмную эпоху. Как Исследователи тех времён смогли это установить оставалось загадкой, но, если эта жидкость и вправду жива и разумна, то и что с того? Как и любой не гуманоидный разумный вид, она настолько отличается от человека, что установить с ней какой бы то ни было контакт совершенно невозможно. Самое бОльшее – её можно воспринять во времени и пространстве, но какое-либо общение с ней невозможно. Кто знает, как сильно отличается мир, воспринимаемый этой матовой жидкостью от мира, воспринимаемого человеком? Может, она даже и не заметила, что её перевезли с родной планеты и заключили в стеклянные стенки аквариума? А воспринимает ли она человека, погружённого сейчас с головой в неё? Может, Джеррон сейчас для неё это просто какой-то камень? Некое стихийное явление? А, может, для неё вообще не существует ни Джеррона, ни аквариума, ни каких бы то ни было планет?
Дата добавления: 2015-07-11; просмотров: 85 | Нарушение авторских прав