Кейт лежала в пенистой ванне, благоухающей ветиверией. Блаженное тепло ласкало каждую клеточку ее измученного тела. Прихлебывая холодное пиво, она с удовольствием прислушивалась к соблазнительным звукам из кухни, где Клайд готовил спагетти.
Какой другой мужчина стал бы выскакивать среди ночи из постели, чтобы забрать ее и привезти домой, а потом делать для нее ванну и готовить ужин! Сквозь травяной запах пены она чувствовала восхитительный аромат пряного соуса и чесночного хлеба.
Кейт уже съела сыр и крекеры, которые Клайд оставил у ванны на тарелке рядом с бокалом пива. Какой же он милый и заботливый! Вот уж кто может и приласкать, и утешить.
Когда она позвонила Клайду от Бинни, он не стал ни о чем спрашивать. Даже не озадачился, почему Кейт не может просто прийти к нему, ведь от итальянского ресторанчика до него совсем недалеко, какие-нибудь десять кварталов. Клайд просто приехал, вывел ее усадил в машину, сел рядом, осторожно приобняв, и позволил выплакаться.
Может, Клайд и не отличался особой утонченностью, порой отпускал грубоватые замечания, а то и рыгал, добродушно посмеиваясь, но среди прочих представителей своего пола он — настоящее совершенство.
Клайд не только наполнил для нее ванну и прислуживал ей, словно она была королевских кровей, он старательно прибрался в свободной комнате и постелил чистое белье. Вынес из комнаты гору технических каталогов, утащил стопку трикотажных рубашек и затолкал под кровать свои тяжелоатлетические штуковины — те, которые можно было затолкать, — чтобы не мешали.
Забирая рубашки со стола, Клайд незаметно сунул в стопку небольшой блокнот и тонкую папку и унес их тоже.
Явно что-то секретное, подумала Кейт, наверное, вещи одной из его подруг. Она вообразила, что пена для ванны, благоухающая ветиверией, могла принадлежать той темненькой, Кэролайн Уэйт. А может, маленькой рыжей... как там ее? — Кейт не обязана была всех их знать.
Она допила пиво, откинулась на спину и вспомнила, что доктор Фиретти делал с кошками. Ничего страшного, совсем наоборот. Он собирал повсюду бродячих кошек — очень может быть, что и тех тощих бедняг из-под пристани, — кастрировал их, делал прививки и выпускал там, где они были найдены. Кейт усмехнулась. Так вот чем пахнул сырой песок. Это была металлическая вонь клеток, смешанная с запахом человека, возможно, самого доктора Фиретти. Хотя больше смахивало на запах мальчишки, а не взрослого человека..
Кейт вылезла из ванны и вытерлась огромным махровым полотенцем, которое оставил ей Клайд. Она с отвращением рассмотрела в зеркале безобразные багровые пятна на своем теле, похожие на следы гигантских пальцев, — напоминание о побоях, нанесенных Уорком маленькой кошке.
Кейт не стала надевать халат Клайда. Аккуратно сложенный, он лежал здесь же, в ванной комнате, предусмотрительно оставленный хозяином. Кейт влезла в свои джинсы, надела рубашку и подсушила волосы феном. Затем, размякшая, сонная и довольная, прошлепала босиком на кухню.
Клайд отступил от раковины и улыбнулся ей. На нем были джинсы с неровно обрезанными брючинами, сандалии и линялая фиолетовая футболка с дыркой на рукаве. Он уже накрыл на кухне стол и теперь наливал для Кейт новую порцию пива в свежий стакан, только что вынутый из морозильника. Стакан был белый от снежных узоров. Кейт уселась за стол и ласково потрепала двух псов, уткнувшихся ей в колени. А вот три кошки даже не шевельнулись, чтобы поздороваться с ней. Они сидели посреди кухни, не сводя с гостьи глаз, и взгляды их были отнюдь не дружелюбные. Кейт посмотрела на них с тревогой.
Она знала этих кошек давно, с самого их детства. Брала их на руки, гладила, когда они дремали рядом или у нее на коленях, играла с ними или же валялась на полу, а они втроем спали у нее на животе.
Но теперь от взгляда трех пар глаз у Кейт мурашки бежали по коже. Она не осмелилась протянуть руку и погладить кошек.
Клайд, казалось, не обратил внимания на настороженность своих питомиц. Слив воду с макарон и заправив их соусом, он поставил перед Кейт доверху наполненную тарелку. Еда выглядела очень аппетитно. Кейт стоило большого труда удержаться от того, чтобы не уткнуться лицом прямо в спагетти и не начать с хлюпаньем втягивать их в себя. Клайд также поставил на стол миску салата и плетенку с чесночным хлебом, а еще тарелку с сыром и майонез.
Он сел напротив, взяв в руки стакан пива и кусок хлеба. Кейт жадно набросилась на еду. Не тратя времени на накручивание спагетти на вилку, она просто загребала их в рот, едва успевая орудовать ножом, чтобы макароны были покороче. Ее словно паника охватила от голода. Клайд тем временем попивал пиво, заедая его хлебом.
Не обращая внимания на необычное поведение Кейт за столом, он терпеливо ждал — ни о чем не спрашивал, не требовал объяснений, почему она бродила по улицам без денег и машины.
Уничтожив с полтарелки макарон, когда чудесное тепло от спагетти приятно разлилось внутри, Кейт слегка отодвинулась от еды, поудобнее устроилась на стуле и перестала так рьяно работать вилкой и ножом. Потягивая холодное пиво, она начала неторопливо рассказывать. Кейт поведала Клайду, как оказалась в грязном переулке за старым офисным зданием, босая и перепачканная, не помнящая, как уходила из дома, где была и как попала туда; как за ней погнался Уорк, едва она вышла из того переулка на улицу, и что произошло, когда до ее сознания дошли странные, непонятные, ритмичные слова Уорка. Она рассказала Клайду, каково это — быть маленькой и четвероногой; поделилась с ним, как приятно ощущать мягкость своей шерсти, скорость бега, резкие движения хвоста... Увидев, что Клайд не смеется, Кейт описала ему все потрясающие переживания, которые она испытала в кошачьем облике. Когда Кейт принялась рассказывать ему о своей жизни у пристани, Клайд неожиданно встрепенулся:
— Перестань, Кейт! Ради Бога, прекрати!
Она в недоумении посмотрела на него.
— Ну почему, Кейт? Почему ты смеешься надо мной? И откуда тебе известно...
Кейт не поняла — видимо, она чего-то не знала.
— Откуда известно — что? И я вовсе не смеюсь над тобой. — Она была ошеломлена.
— Откуда ты узнала? Никто не мог... Тебе рассказала Вильма? — мрачно спросил Клайд, сверля ее взглядом. — Нет, это не ты говорила тогда по телефону. Не тот голос.
Кейт по-прежнему не понимала, о чем говорит Клайд, однако под его взглядом она съежилась. Затем Кейт встала, обогнула стол и схватила Клайда за плечи:
— В чем дело? Что случилось? Я не понимаю!
Его лицо, казалось, застыло. Последовало долгое молчание. Они смотрели друг на друга, и каждый пытался мысленно заполнить пробелы в памяти. Внезапно Кейт бросило в жар:
— Клайд, где Джо?
— Его, разумеется, нет.
— Что значит — «разумеется»? — Ее сердце учащенно колотилось.
— Он исчез несколько дней назад. Я был уверен, что ты знаешь об этом. Знаешь, что его нет дома. Он...
Клайд замялся.
— Он — что?
— Джо сообщил, что... будет на связи.
— Как это — «на связи»?!
— Слушай, Кейт, кончай ломать комедию. Ты же все знаешь. Что ты мне пудришь мозги, рассказывая про Ли Уорка, который за тобой гоняется? Почему бы просто не...
— Каким образом он «сообщил», Клайд?
— Каким образом? Да по телефону, черт возьми! Ты знала об этом.
До Кейт дошло не сразу. Она посмотрела на Клайда, на телефон, снова на Клайда. Ей пришлось подавить смешок.
Серый Джо позвонил ему.
Джо был таким же, как она. И сообразил, как пользоваться телефоном.
Кейт согнулась в приступе безудержного хохота. Она едва не упала от смеха. Джо звонил Клайду, разговаривал с ним! Серый Джо был не просто кот — он был таким же, как она. И этому нахалу хватило смелости позвонить Клайду!..
Хохот раздирал Кейт, она никак не могла успокоиться. Голова шла кругом: ее пьянила мысль, что она не одинока. Что она не единственное живое существо с такими странными способностями, что на свете есть еще такие же.
На лице Клайда смешались злость и растерянность.
— Что с тобой, черт подери? Ты только что сама рассказала о своем превращении в кошку и вдруг так развеселилась.
Кейт наконец перестала смеяться и спокойно взглянула на Клайда:
— Ты мне не веришь.
— Да помилуй Бог, Кейт...
Но она не дала ему продолжить.
— Ты явно поверил, что Серый Джо звонил тебе. И тем не менее не веришь в то, что произошло со мной.
Клайд молча смотрел на нее.
— Я не обманываю тебя, — тихо сказала Кейт. Клайд был единственным человеком в мире, с которым она могла поделиться, и ей было чертовски досадно, что он так отнесся к ее словам. — Я не обманываю тебя. И я это докажу.
Она сделала единственное, что было в ее силах, — использовала единственное доказательство, которое могло убедить Клайда. Она произнесла заветные слова и почувствовала, как комната закружилась и стала менять очертания. Кейт позволила Клайду увидеть, как это происходит, стать свидетелем ее умопомрачительного превращения. Внезапно она стала очень маленькой.
На линолеуме стояла кошка. Она посмотрела на Клайда, мяукнула и протянула лапку, чтобы коснуться его ноги.
Клайд с белым лицом уставился на нее. Потом вскочил, опрокинув стул, и отступил к двери.
Кошка последовала за ним, обвиваясь вокруг щиколоток, от чего Клайда бросило в дрожь. Она пощекотала усами его голые волосатые ноги и услышала, как он застонал от ужаса. Прижавшись еще сильнее, кошка потерлась щекой о его ступню. Клайд ее боялся! Как восхитительно. Так ему и надо!
Клайд схватил бокал с пивом, попятился и бросился в холл. Хлопнула дверь спальни.
Три его кошки удрали в свою каморку и взлетели на верхнюю полку. Даже собаки перепугались — словно побитые, они притиснулись к задней двери, опустив уши и поджав хвосты. Кошка зашипела на них, задрала хвост и выбежала в холл.
Она уселась перед закрытой дверью комнаты Клайда, навострила уши и принялась вылизывать лапу.
Послышалось шуршание бумаги, Клайд что-то пробормотал. Она услышала, как он поставил бокал с пивом, как скрипнули пружины — похоже, он сел на кровать. Кошка начала жалеть, что напугала его.
А чего она, собственно, ожидала? Бурного восторга?
Одно ясно — она никуда не сможет пойти с ним в кошачьем обличье. Кошка произнесла заклинание, и появилась прежняя Кейт. Она постучала в дверь.
— Можно мне войти?
— Уходи. Впрочем, если хочешь, можешь остаться на ночь в гостевой комнате. Или же можешь спать на дереве.
— Ну пожалуйста, Клайд.
Не получив ответа, она толкнула дверь.
Клайд сидел на кровати, держа какие-то бумаги, и с убитым видом смотрел на порог. Видимо, он ожидал кошку. Клайд поднял глаза и потрясенно уставился на нее.
— Ну же, Клайд! Это я, Кейт. Кошки больше нет. Чего дуться?
Она села на кровать рядом с ним. Клайд вздрогнул и отодвинулся.
— Эй, я не бешеная. Я все та же Кейт. А как еще я могла убедить тебя?
Клайд молчал.
— Ты мне на самом деле нужен. Мне очень надо с тобой поговорить.
Она отодвинулась к краю кровати, уселась по-турецки и не сводила глаз с Клайда, пока он не взглянул ей в лицо.
— Я должна еще кое-что рассказать тебе. Это не имеет отношения к... к тому, что я только что проделала.
Кейт умоляюще смотрела на него.
— Я ушла от Джимми. То есть ухожу. Мне надо забрать вещи.
Клайд не удивился.
Она произнесла спокойно и холодно:
— Шерил Бекуайт. Джимми и Шерил. Как это подло, черт!
Разговор не клеился: Клайд лишь молча смотрел на нее. Кейт рассказала, как холоден был с нею Джимми в постели, как он был благопристоен и скучен; но когда ей удавалось напоить его, она получала ночь дикой, восхитительной страсти. Однако такое случалось нечасто, а наутро Джимми старался не смотреть на нее. В течение многих последующих дней он был холоден и молчалив, словно стыдился, что поддался ей, словно Кейт не пристало быть такой пылкой.
И вот — ирония судьбы. Джимми променял ее на Шерил Бекуайт.
— Как-то раз, когда мы отправились выпить, а потом долго бродили по улицам, разглядывали витрины, смеялись и делали всякие глупости, он сказал: «Ты любишь ночь, Кейт. Ты любишь ночь больше, чем день», — и так странно на меня посмотрел. Как будто ему что-то было известно, — взволнованно сказала Кейт. — Как будто он знал о моих способностях задолго до того, как я узнала сама.
Клайд аккуратно поставил бокал на столик возле кровати. Он не отрываясь смотрел на Кейт.
— Что? — спросила она недоуменно. А потом вспыхнула: — Ты знал про них!
— Знал. Уже несколько месяцев. Я не...
— Ты знал и ничего мне не сказал! — Она встала, сдерживаясь изо всех сил. — Я думала, ты мне друг. Я выложила перед тобой всю свою чертову жизнь, рассказала о самых интимных тайнах. Я только что показала тебе самое сокровенное, самое ужасное, а ты... Ты все время знал, что Джимми с этой женщиной, и не сказал мне ни слова.
— Боже мой, Кейт, как я мог тебе сказать?! Если честно, я хотел раскрыть тебе глаза, но я думал... Я думал, что сделаю только хуже. Это не по-мужски — бежать к жене друга с таким сообщением. Мы же с ним еще со средней школы.
— Вы с Джимми не друзья, он тебе не очень-то и нравился. Я пыталась что-то исправить, не обращала внимания на его разные слова и поступки, думала, что сама во всем виновата, а ты все знал и позволил мне страдать. Все это время он трахал Шерил Бекуайт, и ты знал об этом.
Кейт собиралась рассказать Клайду о найденных ею банковских книжках. Хотела попросить совета, думала, что вместе они наверняка разберутся, во что впутался Джимми.
Кейт была уверена, что может доверять Клайду, что они друзья.
Но если он не сказал ей об измене Джимми, подумала Кейт, возможно, он скрывает что-то еще?
А вдруг Клайд сам участвует в том нелегальном бизнесе, которым занимался Джимми? Может, потому он и помалкивал о Шерил? Из-за этих темных делишек?
Кейт развернулась и выбежала в холл. Найдя отведенную ей комнату, она вошла и захлопнула за собой дверь. В каком-то детском порыве она заперла дверь на задвижку да еще придвинула стул. Забравшись в постель, Кейт свернулась клубочком, обхватив руками подушку. Она была сердита, растеряна, и ей было очень одиноко.
Дата добавления: 2015-07-10; просмотров: 40 | Нарушение авторских прав