Йеллоустонский национальный парк

"Эта легендарная страна, - писал о нем известный американский писатель Томас Вульф, - единственно легендарная страна; это единствен­ное место, где чудеса не только происходят, но где они происходят все время". Насколько эти слова соответствуют истине, судите сами.

В этом национальном парке (площадью в 899 139 га) насчитывается более 30 тысяч горячих источников: гейзеров, фумарол, паровых струй, гря­зевых вулканов, горячих озер. Да, здесь все клокочет и дышит паром и кажется слышно, как где-то совсем рядом и неглубоко чисто бьется магма­тическое сердце Земли. Подземная энергия вырывается на поверхность мно­гометровыми фонтанами гейзеров, представляющими собой одно из удиви­тельнейших явлений природы. Еще только в трех местах на земле вы можете увидеть это незабываемое зрелище, когда масса горячей воды выстреливает из глубин подземелья. Это Исландия, откуда, собственно, и пришло к нам слово гейзер, что по-исландски значит фонтанировать, Австралия и наша

Камчатка с ее знаменитой Долиной гейзеров, нуждающейся, кстати, в сроч­ных природоохранных мерах. Но больше всего гейзеров находится в Йеллоустоне, их здесь около трехсот - самая большая "коллекция" в мире.

Со времен первых охотников и следопытов, проникших в Йеллоустонскую долину еще в самом начале XIX века, о здешних гейзерах рассказывались самые невероятные истории. Согласно одной из них, смекалистый китаец из прачечной местного отеля не мог видеть, как зря без дела пропадает столько горячей воды. Не долго думая, он натянул тент над источни­ком, наложил туда побольше белья, добавил мыла... И - уже потирал было руки в восторге от своей выдумки, как вдруг все взлетело в воздух — тент, белье, смекалистый китаец! Оказывается, все горячие источники и гейзеры совершенно не выносят мыла и, подобно маленьким детям, тут же взрыва­ются "слезами", жертвой которых и стал незадачливый герой этой истории.

Одно из свидетельств этой прерывистой вулканической деятельности можно видеть на пологих склонах в северной части национального парка. Здесь в результате эрозии обнажились окаменелые леса секвой, сикамор, грецкого ореха, магнолий, лещины, хурмы, кленов, кизила и других деревь­ев, росших когда-то в мягком климате широкой и пологой долины той от­даленной геологической эпохи.

Каждый лес жил несколько столетий, разрастаясь у подножия, каза­лось бы, спящего вулкана. Но однажды вулкан просыпался - на месяцы, годы, иногда десятилетия... И постепенно лес оказывался погребенным под 5-метровым слоем вулканического пепла и клейкой грязи. От листьев, вет­вей и коры, конечно, ничего не оставалось, но корни часто продолжали дер­жать дерево даже под пеплом.

Когда вулкан, наконец, затихал, то со временем на новой почве вырас­тал новый лес, а воды, просачиваясь сквозь пепел к погребенным под ним деревьям и вымывая из почвы кремнезем, постепенно заменяли им живую древесину... И такое повторялось 27 раз.

Разнообразие горячих источников Йеллоустона не имеет себе рав­ных. Это могут быть фумаролы - свистящие источники газов и пара, бьющие на склонах скал, или крохотные, едва посвистывающие отверстия с одной-единственной струйкой пара... Могут быть также целые горячие озе­ра - такие разноцветные, такие спокойные на вид... Или кипящие "горшочки" грязи, встречающиеся там, где породы растворяются в термальных водах фумарол, содержащих кислоту. В Йеллоустоне есть место, где кипят гря­зевые "горшочки", каждый из которых окрашен в свой цвет в соответствии со своим минеральным составом - настоящая палитра, придуманная при­родой. Горячие озера, которые питаются постоянными термальными источ­никами, часто окрашены в сильные, чистые цвета - и растворенными в них минералами, и крохотными водорослями и бактериями, обитающими в удивительной водной среде, которая слишком холодна, чтобы вскипеть, и слишком горяча, чтобы ее можно было потрогать. Большинство из этих водорослей и бактерий образуют прочные ярко-зеленые сгустки, или клубки, в воде, чья температура составляет от 50 до 60°. Если температура воды по­вышается, меняются и живущие в ней микроорганизмы, и поэтому по цвету воды можно судить о ее температуре. При повышении температуры "зеленая жизнь" заменяется оранжевой, затем - от 73 до 75° — она становится желтой. И даже в озерах, вода которых приближается к точке кипения, тоже есть жизнь. Но только там она, увы, бесцветна.

Пейзажи долины гейзеров, занимающей центральную и восточную часть парка, таят в себе и тайну, и угрозу, производят невероятно сильное впечатление и отмечены неповторимой красотой. Ветер разносит по долине запахи сернистого ангидрида и водяного пара, а вдоль горячих потоков рано по весне зацветает огненная кастилея и цветет здесь все лето. В зате­ненных местах много бахромчатой горечавки - цветка Йеллоустона. На за­стывших минеральных грязях следы прошедших здесь бизонов и оленей со­храняются неделями. Сквозь дымку вдали виднеются сосны. Самые ближ­ние представляют собой мертвые стволы, лишенные коры и ветвей - подзем­ное тепло не знает пощады.

Почти вся панорама Йеллоустона открывается с трехтысячника Ма-унт-Уошборн, расположенного на северо-западе парка. Отсюда видно, что 10% его территории покрыто водой, в основном за счет знаменитого Йеллоустонского озера - самого крупного высокогорного озера Северной Амери­ки. Вытянутое на 13 км и занимающее площадь более 250 км2, оно напомина­ет море. И птицы над ним реют морские, скорее даже океанские - бакланы, чайки, крачки, белые пеликаны...

Когда-то озеро имело сток в Атлантический океан через реки Йеллоустон, Миссури, Миссисипи и Мексиканский залив. Но после того как столетия назад льды глетчера заблокировали эти выходы, воды озера стали вытекать в Тихий океан по рекам Снейк и Колумбия.

По мере приближения к краю долины река Иеллоустон и ланд­шафт возле нее начинают меняться. Леса подступают все ближе к бере­гам, сами берега становятся все выше, и кажется, что их скальные поро­ды вот-вот сомкнутся и перекроют течение. Река делается все глубже и темнее, ее русло сужается и выпрямляется. Рев слышен на расстоянии. Берега поднимаются до 30 м, они сложены здесь темными породами, ре­зонирующими каждый звук. Вода несется все быстрее и вдруг с грохотом срывается с 33-метрового уступа в еще более глубокое и темное ущелье. Это так называемый Верхний водопад. Но главное впереди - Нижний во­допад и Гранд-Каньон Йеллоустона.

Пробежав еще около километра, река на мгновенье словно замира­ет в нерешительности и бросается вниз со стометровой высоты, пропадая где-то внизу в пене и грохоте. Днем, когда брызги переливаются раду­гами, весь Гранд-Каньон словно омыт солнцем и залит отсветами, от­ражающимися от его стен - роскошных желтых скальных пород –yellow stones - давших название и реке, и всему национальному парку. В тече­ние всего своего геологического времени эти породы по крохам вбирали в себя цвет минералов, растворенных в термальных водах, пока сами не стали похожими на источник солнечного света в этом неповторимом Иеллоустоне, где ощущаешь особую связь со всеми стихиями - землей, водой, огнем и воздухом, которые здесь так же реальны, как медведь на опушке леса или пеликан, летящий низко над озером...

Дата добавления: 2015-07-12