|
Чтобы облегчить Ли возвращение в Отдел, сопровождавшееся таким позором, и помочь ему пережить те нападки и обвинения, которые, вне всякого сомнения, посыпятся со стороны Эллиса Лоу, на следующий день я пришел на работу в 8:00. На наших столах лежали две одинаковые записки от Грина: «Завтра, 22.01.1947, явиться ко мне в офис в 18:00». То, что они были написаны от руки, явно настораживало и было дурным предзнаменованием.
Ли к 8:00 не пришел. В течение часа я сидел за своим столом и представлял, как он переживает по поводу освобождения Бобби Де Витта, пленник своих призраков, теперь, когда его сняли с расследования дела Орхидеи, уже не способный дать им достойный отпор. За перегородкой, отделявшей меня от кабинета окружного прокурора, я услышал, как Лоу кричит в телефонную трубку, пытаясь договориться с редакторами «Миррор» и «Дейли Ньюс» – республиканскими газетенками, которые, по слухам, поддерживали его политические амбиции. Вкратце его разговор сводился к тому, что он обещал им помочь обойти конкурентов – «Таймс» и «Геральд», дав служебную информацию по делу Орхидеи, но с условием, что они в своих статьях про Бетти Шорт не будут упирать на ее беспорядочный образ жизни, а представят ее как милую, но заблудшую девочку. По самодовольному тону этого позера при прощании я понял, что газетчики приняли его предложение, купившись на фразу: «Чем больше симпатии и сочувствия мы вызовем к девушке, тем больше пользы мы извлечем, когда я буду обвинять убийцу в суде».
Когда пробило 10:00, а Ли так и не появился, я пошел в актовый зал, чтобы полистать довольно распухшее дело Э. Шорт и убедиться, что имя Мадлен там не фигурирует. Через два часа, пролопатив двести страниц текста, я наконец вздохнул свободно – среди двухсот
Джеймс Эллрой: «Черная Орхидея» |
опрошенных ее имени не значилось, равно как не было его и в записях, касавшихся показаний. Лесбиянки упоминались лишь раз, да и то явными психами – свихнувшимися религиозными фанатиками, пытавшимися опорочить своих конкурентов из других сект, назвав их по телефону «лесбиянками, приносящих молоденьких девушек в жертву Папе Пию XII» и «лесби, проводящими коммунистические антихристианские ритуалы».
К полудню Ли так и не соизволил появиться. Я звонил к нему домой, на Университетский участок и в гостиницу «Эль Нидо», но его нигде не было. Чтобы никто не заставил меня работать, я сделал озабоченное лицо и стал пристально изучать висевшие на доске объявлений сводки.
Прежде чем отправиться в поездку в Сан-Диего и Тихуану, Расс Миллард составил новый отчет по делу Орхидеи. В нем говорилось, что вместе с Гарри Сирзом он займется проверкой всех досье из архива Отдела по борьбе с наркотиками и проституцией, касавшихся осужденных за порнографию, а также тех, кто подозревался в ее распространении. Помимо этого, они попытаются найти в Тихуане площадку, где был снят порнофильм с участием Бетти. Так как Фогель и Кениг не смогли найти в Гардене «мексиканца», о котором говорила Лорна Мартилкова, они тоже направлялись в Тихуану, чтобы найти возможные улики, касавшиеся съемок порнофильма. Далее говорилось о проведенном вчера осмотре трупа, на котором присутствовала мать Элизабет Шорт, опознавшая останки своей дочери. После этого приводились рассказы Марджери Грэм и Шерил Сэддон, касавшиеся жизни Бетти в Голливуде, а также давалась информация о том, как Рыжий Мэнли десятого января привез ее из Сан-Диего и высадил возле гостиницы «Билтмор». Интенсивные прочесывания района вокруг «Билтмора» не дали никаких результатов; продолжалось изучение досье психически ненормальных сексуальных извращенцев, находящихся за решеткой, а также известных насильников. В городской тюрьме по-прежнему находились четверо психов, сознавшихся в убийстве Шорт и теперь ожидающих проверки своих показаний, проведения психиатрической экспертизы и дальнейших допросов. Цирк продолжался, звонки поступали беспрерывно, проводились допросы лиц, не имевших к убитой никакого отношения, – полицейские беседовали с людьми, которые знали людей, знавших Орхидею. Иголка в стоге сена.
Коллеги, работавшие за своими столами, стали уже как-то косо на меня посматривать, заподозрив в отлынивании от служебных обязанностей, поэтому я поспешил удалиться в свой закуток. Подумал о Мадлен. И набрал ее номер.
После третьего гудка она ответила:
– Дом Спрейгов.
– Это я. Хочешь встретиться?
– Когда?
– Сейчас. Я заеду за тобой через сорок пять минут.
– Не приезжай. У папы деловая встреча. Давай встретимся в «Красной Стреле»? Я вздохнул.
– У меня же есть квартира, ты знаешь.
– Я трахаюсь только в мотелях. Одна из причуд богатенькой девочки. Так, значит, «Стрела», комната одиннадцать, через сорок пять минут?
Я ответил:
– Я подъеду, – и повесил трубку.
В перегородку постучал Эллис Лоу.
– За работу, Блайкерт. Ты все утро шляешься без дела, и это начинает действовать мне на нервы. Когда увидишь своего неуловимого напарника, передай, что его номер с исчезновением будет стоить ему трехдневной зарплаты. А теперь бери машину с рацией и уезжай.
0** *
0Я поехал прямиком в «Красную Стрелу». «Паккард» Мадлен стоял в переулке, за зданием; дверь в одиннадцатый номер была не заперта. Я вошел и, почувствовав запах ее духов, стал вглядываться в темноту, пока наконец не был вознагражден ее хихиканьем. Когда я разделся, мои глаза уже привыкли к отсутствию света; я смотрел на Мадлен – на ее ослепительную
Джеймс Эллрой: «Черная Орхидея» |
наготу, подобно маяку, освещавшую эту комнату с ветхими покрывалами на кровати.
Мы набросились друг на друга с такой силой, что кровать чуть не просела до пола. Мадлен целовала мое тело, закончив поцелуями между ног, от которых я возбудился, после чего быстро перевернулась на спину. Я вошел в нее, представляя Бетти и змею, которая ее обвивала, а затем переключился на висевшие перед глазами разодранные обои. Я хотел сделать все, не торопясь, но Мадлен выдохнула: «Не останавливайся, я готова.» Ухватившись за спинку кровати, я увеличил обороты, раскачивая нас обоих. Мадлен, обвив меня ногами и ухватившись руками за перила кровати, начала извиваться подо мной в такт моим движениям. Мы кончили поочередно, словно залпы салюта; коснувшись головой подушки, я вцепился в нее зубами, чтобы сдержать свою дрожь.
Мадлен выбралась из-под меня.
– Милый, с тобой все в порядке?
Мне снова мерещилась эта змея. Мадлен стала меня щекотать; дернувшись, я повернулся
0кней.
– Улыбнись. Сделай доброе и милое лицо.
Она показала, как это должно выглядеть. Размазанная помада на ее губах напомнила мне посмертную улыбку Орхидеи; я закрыл глаза и с силой обнял ее. Поглаживая меня по спине, она забормотала:
– Баки, что случилось?
Я уставился на шторы на противоположном конце комнаты.
– Вчера мы взяли Линду Мартин. У нее в сумке была копия порнофильма, в котором она с Бетти изображают лесбиянок. Они сняли его в Тихуане, он настолько жуткий, что меня бросало в дрожь. Моего напарника тоже.
Мадлен прекратила свои ласки.
– Линда говорила что-нибудь про меня?
– Нет, я потом проверил отчет. Там нет упоминания и о записках, которые ты оставляла в барах. Но мы подсадили в камеру к девчонке нашу сотрудницу, чтобы ее разговорить. И если она проболтается, тебе крышка.
– Это меня не пугает, мой сладкий. Линда, возможно, и не помнит меня.
Я подвинулся ближе, чтобы получше ее рассмотреть. Помада на губах вся поплыла, и я вытер ее подушкой.
– Крошка, ради тебя я скрываю улики. Конечно, я кое-что получаю взамен, но все равно меня это беспокоит. Поэтому ты должна быть на сто процентов невиновна. Спрашиваю тебя в последний раз. Все ли ты рассказала про свои отношения с Бетти и Линдой?
Мадлен стала гладить меня по животу, ощупывая рубцы, которые я получил во время боя
0сЛи.
– Милый, мы с Бетти один раз занимались любовью. Прошлым летом. Я просто хотела узнать, как это будет с девушкой, столь похожей на меня.
Я почувствовал, что погружаюсь в болото, что кровать уходит из-под меня. Мадлен вдруг превратилась в крошечную фигурку, захваченную фотокамерой в конце длинного туннеля.
– Баки, это все, клянусь, что это все, – раздался дрожащий голос из туннеля.
Я встал и оделся, но странное ощущение не исчезало. И только когда надел кобуру и пристегнул к поясу наручники, то почувствовал твердую почву под ногами.
Мадлен начала умолять меня остаться, но я быстро выбежал из комнаты, пока не поддался ее чарам. Я выключил радио и настроился на полицейскую частоту, чтобы не думать о происшедшем. Из динамиков раздался голос диспетчера: «Внимание всем постам. Ограбление на Креншо и Стокер. Двое убитых, нападавший убит. 4-А-82 сообщает, что нападавшим был Рэймонд Дуглас Нэш, белый мужчина, разыскиваемый за...» Выдернув радиошнур, я включил зажигание, сирену и дал газу. Отъехав от обочины, я снова вспомнил слова Ли: «Не говори мне, что не знаешь, что расследовать дело замученной девчонки куда престижнее, чем гоняться за Джуниором Нэшэм».
Все прибавляя и прибавляя ходу, я полностью осознал, что сам служил призракам моего напарника, хотя знал, что оклахомский убийца поджидает новую жертву. Паркуясь у здания мэрии, я вспоминал, как Ли так и эдак уламывал меня уступить ему; по дороге в ФБР я просто
Джеймс Эллрой: «Черная Орхидея» |
обезумел от ярости.
Взбежав на этаж, я завопил:
– Бланчард! – Вышедший из комнаты Дик Кавано показал на туалет. Я вломился в дверь. Ли стоял возле раковины и мыл руки.
Он поднял их вверх, чтобы я видел: избиты в кровь.
– Колотил по стене. В наказание за Нэша.
Но мне этого было недостаточно. Я дал волю своей злости и стал избивать лучшего друга. Я молотил его, пока не отбил себе руки, а он не рухнул к моим ногам без сознания.
Дата добавления: 2015-07-12; просмотров: 35 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
Глава 12 | | | Глава 14 |