Урезанные конечности оказываются большим искушением для игривых старушек. Энн вертится, фло крутится – но станем ли осуждать их? 30 страница

Ложи оранжистов (издеваясь). Эй, мистер, ты лучше слезь и толкай! Последний рывок! К ночи как раз поспеешь!

Гэррет Дизи (прямой, негнущийся, грозит им клюшкой, его исцарапанное ногтями лицо залеплено почтовыми марками, голубые глаза мерцают при свете люстры, меж тем как кляча тщится пойти правильным галопом). Per vias rectas!

Коромысло с ведрами обрушивается на него и на его взбрыкивающего одра, поток бульона из баранины, в котором пляшут звездочки и монетки моркови, ячменя, лука, репы, картошки.

Ложи Зеленых. Славный денек, сэр Джон! Славный денек, ваша честь.

Рядовой Карр, рядовой Комптон и Сисси Кэффри проходят под окнами, горланя песню не в лад.

Стивен. Чу! Наш друг, шум на улице!

Зоя (поднимает руку). Тише!

Рядовой Карр, рядовой Комптон и Сисси Кэффри.

Но сердце мое тянется

Эх к розочке из Йоркшира…

Зоя. Ко мне то есть. (Хлопает в ладоши.) Танцуем! Танцуем! (Подбегает к пианоле.) Кто даст два пенса?

Блум. Кто…

Линч (дает ей мелочь). Держи.

Стивен (щелкает пальцами в нетерпении). Скорей! Скорей! Где там мой жезл жреца? (Устремясь к пианино, хватает свою тросточку, трикратно пристукивая ногой в торжественном танце.) Зоя (крутит рукоятку). Вот так.

Бросает в щель две монетки по пенни. Загораются золотые, красные, фиолетовые огни. Валик, медленно вращаясь, колеблясь, мурлычет вальс.

Маэстро Гудвин, в парике с косичкой, в придворном платье, поверх которого заношенный безрукавый плащ, с дрожащими руками, сгорбленный вдвое грузом мафусаиловых лет, семенит через комнату. Крошечный, садится за пианино и ударяет по клавишам руками-палками без кистей, кивая в такт с женской грацией; косичка на парике подпрыгивает.

Зоя (кружится, пристукивая каблучком). Танцуйте же. Тут хоть один годится из вас? Кто станцует?

Пианола, мигая разноцветными огнями, играет в ритме вальса вступление к «Моей йоркширской девчонке». Стивен, бросив тросточку на стол, берет за талию Зою. Флорри и Белла отодвигают стол к камину. Стивен, обняв Зою с нарочитою деликатностью, вальсирует с ней по комнате. Блум стоит в стороне. Рукав Зои, соскользнув с поднятого предплечья, открыл белый телоцветок прививки. Профессор Маджинни просовывает между занавесей ногу, на кончике которой крутится высокий цилиндр. Ловким броском он вскидывает его на голову и, модношляпый, скользит конькобежцем в комнату. На нем серо-голубой сюртук с бордовыми шелковыми отворотами, шейный платок кремового тюля, зеленый жилет с непомерным вырезом, стоячий воротничок с белым галстуком, узкие сиреневые брюки, бальные лакированные туфли и канареечные перчатки. В петлице огромный георгин. Он вертит в разные стороны почти невидимую тросточку, затем прочно вклинивает ее под мышку.

Плавным движением прикладывает руку к груди, раскланивается, трогает свои пуговицы и цветок.

Маджинни. Поэзия движения, искусство ритма и пластики. Никакого отношения ни к Левинстону, ни к мадам Легтет Берн[1776]. Устройство костюмированных балов. Уроки осанки. Метода Катти Ланнер. Вот так. Прошу смотреть на меня! Мой хореографический талант. (Делает три па менуэта на легких пчелиных ножках.) Tout le monde en avant! Reverence! Tout le monde en place[1777]! Вступление заканчивается. Маэстро Гудвин, продолжая стучать по клавишам едва заметными палками, сморщивается, уменьшается, исчезает, пустой плащ сползает со стула. Мелодия вальса звучит уверенней, тверже. Стивен и Зоя легко кружатся. Огни вспыхивают, сменяются, гаснут, золотой, розовый, фиолетовый.

Пианола.

Два паренька беседуют о девочках своих,

Любимых, что остались далеко…\

Из угла выпархивают утренние часы, золотоволосые, с осиными талиями, хрупкими целомудренными руками, в девственно голубом, в легких сандалиях. Они грациозно танцуют, прыгая через скакалки. За ними, в янтарно-золотом, полуденные часы. Сплетаясь хохочущим хороводом, сверкая высокими гребнями в волосах, они пускают зайчики шаловливыми зеркальцами, высоко поднимая руки.

Маджинни (прихлопывая руками в неслышных перчатках). Carre! Avant deux! Дышите ровно! Balance[1778]! Полуденные и утренние часы вальсируют на своих местах, кружатся, сближаются, изгибаются в поклоне своим визави. Позади них кавалеры, выгнув дугою руки, опускают ладони к их плечам, касаются их, снова отнимают ладони.

Часы. Вы можете коснуться моего…

Кавалеры. Могу ли я коснуться вашего?

Часы. О, лишь слегка!

Кавалеры. О, совсем слегка!

Пианола. Какая у ней талия, у девочки моей.

Зоя и Стивен кружатся быстрей, раскованней. Вечерние часы выходят из длинных закатных теней, разбросанно, нерешительно, у них томные взоры, щеки слабо тронуты хной и румянами. Они в серой кисее, темные рукава, как крылья летучей мыши, трепещут под свежим ветерком.

Маджинни. Avant huit! Traverse! Salut! Cours de mains! Croise[1779]! Ночные часы поодиночке крадутся на свободное место. Утренние, полуденные, вечерние часы отступают перед ними. Они в масках, у них кинжалы в волосах, браслеты с глухими колокольчиками. Окутанные покрывалами, они утомленно кланяются.

Браслеты. Эй-гей! Эй-гей!

Зоя (кружась, прикладывает ладонь ко лбу). Ах!

Маджинни. Les tiroirs! Chaine de dames! La corbeille! Dos a dos[1780]! Они сплетаются в медленные арабески, ткут и распускают узор, приседая в поклоне, кружась, кружа головы бедняжкам.

Зоя. Голова закружилась.

Оставив его, падает на стул. Стивен подхватывает Флорри и кружится с нею.

Маджинни. Boulangere! Les ronds! Les ponts! Chevaux de bois! Escargots[1781]!

Переплетаясь, отступая, меняя руки, ночные часы образуют подвижную мозаику, смыкаясь каждый с каждым выгнутыми дугою руками. Флорри топчется неуклюже со Стивеном.

Маджинни. Dansez avec vos dames! Changez de dames! Donnez le petit bouquet a votre dame! Remerciez[1782]!

Пианола.

По мне, так лучше всех,

Тарарабум!

Китти (вскакивая). Ой, вот это самое играли на карусели на Майрасе!

Бежит к Стивену. Тот подхватывает ее, бесцеремонно покинув Флорри. Раздается хриплый истошный режущий крик выпи. Визготрескоскрипучая махина, тофтова карусель, медленно кружит комнату вокруг комнаты ходуном.

Пианола.

Девчоночка из Йоркшира.

Зоя. Йоркширская насквозь. Все, все давайте!

Хватает Флорри и вальсирует с ней.

Стивен. Мужское соло!

Подтолкнув Китти в объятия Линча, берет ясеневую тросточку со стола, пускается в пляс. Все в вихре вальса все кружатся вьются мчатся Блумбелла Киттилинч Флорризоя желейные женщины. Стивен посреди со своей шляпотростью то лягушкой распластываясь то вскидывая немыслимо ноги под самое небо зубы стиснув рукой обхватив бедро. Под лязганье звяканье уханье буханье атуканье улюлюканье желтые зеленые голубые вспышки тофтова крутится махина лошадки подвешены на золотых змеях крутится растрясая седокам все кишки фанданго подскок толчок ногой от земли снова падают.

Пианола.

Моя девчонка – с фабрики,

Одета без затей.

Все быстрей под блеск огней сбившись роем мчатся с ревомтрескомвоем валятся вкучубух. Тарарабух!

Тутти. Анкор! Бис! Браво! Анкор!

Саймон. Вспомни родичей твоей матери!

Стивен. Пляска смерти[1783].

Брень снова брень звякает колокольчик служителя, конь, кобыла, вол, поросята, Конми на Христовом осле, матрос с костылем и деревянной ногой в шлюпке то скрестив руки то выбирая канат выкостыливает матросский танец матрос насквозь. Тарарабум! На клячах боровах с бубенцами лошадках гадаринских свиньях Корни в гробу стальная акула каменный Нельсон однорукий две сливами вымазанные продувные старухи с визгом летят из детской коляски без всякой тряски. Эх черт, он краше всех! Фитиль голубой пэр из бочки[1784]преп. вечерня Лав в наемной пролетке Буян слепые в три погибели велосипедисты Дилли со снежком одета без затей. И на последнем чертовом издыхании сейчас свалюсь шлепнусь старая лоханка вроде вицекороля с королевой сердце тянется эхлохвалюсь эх к розочке из шлепшира. Тарарабум!

Пары распадаются. Стивен не может остановиться, кружась, комната кружится ему навстречу. Зажмурив глаза, шатаясь, делает шаг. Огненные рельсы убегают в пространство. Солнца, звезды дико вращаются вокруг. Золотые мошки пляшут по стене. Он останавливается, как вкопанный.

Стивен. Оп!

Мать Стивена, исхудалая, окостенелая, поднимается сквозь пол комнаты в сером одеянии прокаженных, в увядшем венке из флердоранжа и рваной фате, ее безносое изможденное лицо позеленено могильною плесенью. Скудные прямые волосы. Она устремляет на Стивена пустые глазницы в синих кругах, открывает беззубый рот, неслышно говорит что-то. Хоры девственниц и исповедников поют беззвучно.

Хоры.

Liliata rutilantium le confessorum…

lubilantium te virginum…

Бык Маллиган, стоя на верху башни в пестром наряде клоуна, желтом с красным, в шутовском колпаке с бубенчиком, глазеет на нее, держа в руке булочку с маслом.

Бык Маллиган. Она подохла. Какая жалость! Маллиган встречает скорбящую мать[1785]. (Закатывает глаза к небу.) Ветреник Малахия!

Мать (с тонкою и безумной улыбкой смерти). Я была прежде красавицей Мэй Гулдинг. Я умерла.

Стивен (объятый ужасом). Лемур, кто ты[1786]? Что за адская шутка?

Бык Маллиган (трясет своим бубенцом). Смех да и только! Клинк, пес-бедолага, отправил ее на тот свет, сучку-бедолагу. Сыграла в ящик. (Слезы растаявшего масла капают у него из глаз на булочку.) Наша великая и нежная мать. Эпи ойнопа понтон.

Мать (приближается, мягко дыша на него сыростью могильного тлена). Всем это суждено, Стивен. Женщин больше в мире, чем мужчин. И тебе тоже. Настанет час.

Стивен (задыхаясь от страха, ужаса, угрызений). Они говорят, что я убил тебя, мама. Он оскорбил твою память. Это ведь рак, это не я. Судьба.

Мать (зеленая струйка желчи сбегает у нее из уголка рта). Ты мне пел эту песню. «Горькая тайна любви».

Стивен (со страстной жаждой). Скажи мне то слово, мама, если теперь ты знаешь его. Слово, которое знают все[1787].

Мать. Кто тебя спас в тот вечер, когда вы с Падди Ли вскочили на поезд в Долки? Кто тебя пожалел, когда тебе было тоскливо среди чужих[1788]? Сила молитвы безгранична. Молитва за страждущие души, она есть в наставлении урсулинок, и сорокадневное отпущение грехов. Покайся, Стивен.

Стивен. Упырь! Гиена[1789]!

Мать. Я за тебя молюсь на том свете. Пусть Дилли готовит для тебя рис по вечерам, после твоей умственной работы. Многие годы я любила тебя, о мой сын, первенец мой, кого я выносила во чреве.

Зоя (обмахиваясь экраном, что стоял у камина). Я прямо расплавилась!

Флорри (показывает на Стивена). Глядите! Он побелел весь.

Блум (подходит к окну, открывает шире). Голова закружилась.

Мать (с тускло горящими глазами). Покайся! Адское пламя!

Стивен (тяжко дыша). Трупоед! Череп и кровавые кости.

Мать (лицо ее, придвигаясь ближе, обдает его дыханием тлена). Берегись! (Поднимает иссохшую почернелую руку и медленно приближает ее к груди Стивена, вытянув вперед палец.) Берегись! Перст божий!

Зеленый краб[1790]с красными и злобными глазками, ощерясь клешнями, глубоко вонзает их в сердце Стивена.

Стивен (задыхаясь от ярости). Дерьмо! (Лицо его делается осунувшимся, серым, постаревшим.)

Блум (от окна). Что такое?

Стивен. Ah non, par exemple[1791]! Игры воображения! Мне все или ничего. Non serviam[1792]! Флорри. Постойте, надо ему дать воды. (Выходит за дверь.) Мать (медленно ломая руки, стенает в отчаянии). О Пресвятое Сердце Иисусово, помилуй его! Спаси его от адской погибели, о, Пресвятое Сердце!

Стивен. Нет! Нет! Нет! Попробуйте сломить мой дух, все вы, если сумеете! Я всех вас поставлю на колени!

Мать (хрипит в предсмертной агонии). Господи, помилуй Стивена ради меня! Была несказанна тоска моя, когда в любви и в скорби и в муках отходил я на Месте Лобном.

Стивен. Нотунг[1793]!

Обеими руками высоко подняв трость, обрушивает ее на люстру. Сине-багровое пламя конца времен вырывается вверх, и в наступившей тьме рушатся пространства, обращаются в осколки стекло и камень.

Газовая струя. Пфук!

Блум. Стойте!

Линч (бросившись к Стивену, хватает его за рукав). Эй! Ну-ка стой! Не сходи с ума!

Белла. Полиция!

Стивен, выпустив трость и резко откинув голову и руки назад, отталкивается от земли и вылетает из комнаты, мимо девок в дверях.

Белла (визжит). Держи его!

Две проститутки бегут к дверям. Линч, Китти, Зоя выскакивают из комнаты, возбужденно переговариваясь. Блум идет следом, возвращается.

Проститутки (сбившись у выхода, показывают). Вон там.

Зоя (показывая точней). Там. Вон там что-то.

Белла. А кто заплатит за лампу? (Хватает Блума за полу.) Ага, вы же были с ним. Лампа разбита.

Блум (устремляется в прихожую, оттуда обратно). Какая еще лампа, женщина?

Одна из проституток. Он одежду порвал.

Белла (тычет пальцем, глаза ее горят злобой и жадностью). За это вот кто заплатит? Десять шиллингов. Вы свидетель.

Блум (подбирает тросточку Стивена). Я? Десять шиллингов? Вы что, мало из него вытянули? Он ведь…

Белла (громко). Ладно, нечего читать лекцию. Тут не бардак. Тут цена десять шиллингов.

Блум (оглядев снизу лампу, тянет за шнур. Пискнув, газовая струя освещает смятый абажур, розоватый, лиловый. Заносит тросточку). Только стекло разбито. Он вот так…

Белла (отступая назад, визжит). О боже! Не надо!

Блум (отводя взмах). Я просто показываю, как он стукнул по абажуру. Тут нет убытка и на шесть пенсов. Десять шиллингов!

Флорри (входит со стаканом воды). А где он?

Белла. Хотите, чтобы я позвала полицию?

Блум. А, это мы знаем. Верный страж, что за рюмку ваш. Но только он студент Тринити. Ваша лучшая клиентура. Эти джентльмены не остаются в долгу. (Делает масонский знак.) Вам известно, что это значит? Он племянник вице-канцлера[1794]. Вы же не хотите скандала.

Белла (сварливо). Тринити! Являются сюда куролесить после гребных гонок да норовят не платить. А вы тут что командуете? Где он? Я на него заявлю! Выставлю его на позор! (Зовет.) Зоя! Зоя!

Блум (не отступает). А если бы это был ваш собственный сын из Оксфорда? (Предостерегающе.) Мне ведь известно.

Белла (онемев на мгновение). Да вы кто, инког?

Зоя (в дверях). Там перепалка на улице.

Блум. Где? Что там? (Бросает шиллинг на стол и поворачивается идти.) Где? Это вот за стекло! Мне надо подышать горным воздухом!

Торопливо выходит через прихожую. Проститутки показывают. Флорри идет за ним, проливая воду из наклонившегося стакана. На крыльце все девки, сгрудившись, тараторят наперебой, показывая направо, где туман рассеялся.

Слева подъезжает, позвякивая, кэб и останавливается у дома. Стоя в дверях, Блум замечает Корни Келлехера, который собирается слезть на землю, и рядом двух безмолвных кутил. Блум отворачивает лицо. Белла из прихожей науськивает своих девок. Те посылают звонкие жаркие сладкие чмок-чмок воздушные поцелуи. Корни Келлехер отвечает им мертвенным похотливым оскалом. Безмолвные кутилы расплачиваются с кэбменом. Зоя и Китти все еще показывают направо. Блум, отделясь от них, закутывается в пончо и в плащ калифа и сбегает вниз по ступенькам, пряча лицо. Инког Гарун аль Рашид, он проскальзывает за спинами безмолвных кутил и спешит вдоль ограды легкой поступью леопарда, оставляя за собою пахучий след, порванные обертки, пропитанные анисом[1795]. Ясеневая тросточка отмеряет его шаги. Свора ищеек, которых натравливает, размахивая хлыстом, Хорнблоуэр из Тринити, в старых серых штанах и картузе псаря, издали нагоняет его, вынюхивая след, тявкая, тяжело дыша, теряя след, рыская, вываливая языки, настигая, пытаясь схватить за пятки, за полы. Он идет, бежит, петляет, мчит во весь дух, прижав уши. Его закидывают гравием, кочерыжками, коробками от печенья, картошкой, яйцами, дохлой треской, женскими пантуфлями. По пятам за ним, обнаруженным, в неистовой гонке, в оголтелой свистопляске петляют, мчат во весь дух: патрульные 65С и 66С, Джон Генри Ментон, Уиздом Хили, В.Б.Диллон, Советник Наннетти, Алессандро Ключчи, Ларри О'Рурк, Джо Кафф, миссис О'Дауд, Сикун Берк, Безликий[1796], миссис Риордан, Гражданин, Гарриоун, Тотсзобом, Гдетовидал, Невстречал, Накоготопохож, Забыл-Хотюбей, Крис Каллинан, сэр Чарльз Камерон, Бенджамин Доллард, Ленехан, Бартелл д'Арси, Джо Хайнс, Рыжий Мерри, издатель Брайден, Т.М.Хили, господин судья Фицгиббон, Джон Хауард Парнелл, досточтимый Консервированный О'Сетр, профессор Джоли, миссис Брин, Дэнис Брин, Теодор Пьюрфой, Майна Пьюрфой, почтовая служительница с Уэстленд роу, Ч.П. Маккой, друг Лайонса, Прыгунчик Холохан, человексулицы, человексдругойулицы. Бутсы, курносый водитель, богатая протестантка, Дэви Берн, миссис Элин Макгиннесс, миссис Джо Галлахер, Джордж Лидуэлл, Джимми Генри с мозолями, управляющий Лейреси, отец Каули, Крофтон из Таможенного Ведомства, Дэн Доусон, дантист Блум со щипцами, миссис Боб Дорен, миссис Кенфик, миссис Уайз Нолан, Джон Уайз Нолан, красиваязамужняядамаобчейкрупныйкруптерлисьвтрамваенаКлонски, продавец «Прелестей греха», мисс Дюбедаонабыда, мадам Джеральд Морен и мадам Станислаус Морен из Ребека, старший клерк у Дримми, полковник Хейс, Мастянский, Цитрон, Пенроуз, Арон Фигфурт, Моше Герцог, Майкл Э.Герати, инспектор Трои, миссис Гелбрейт, констебль с перекрестка Экклс-стрит, старый доктор Брэди со стетоскопом, таинственный незнакомец на пляже, приблудный пес, миссис Мириэм Дэндрейд со всеми своими любовниками.

Свистопляска (скулежгалдежвсемневтерпеж). Вон он, Блум! Держи Блума! Держиблума! Держивора! Эй! Эй! Держи его на углу!

Под лесами на углу Бивер-стрит Блум, запыхавшись, останавливается возле шумного сборища, не ведая, о чем там вздорище, кому позорище и не выйдет ли тут, эй! эй! побоище.

Стивен (следя за своими жестами, дыша глубоко и медленно). Вы мои гости. Незваные. По воле пятого из Георгов и седьмого из Эдуардов[1797]. Повинна история. Басни матерей памяти.

Рядовой Карр (к Сисси Кэффри). Он что, оскорбил тебя?

Стивен. Я обратился к ней в звательном падеже женского рода. Вероятно, она среднего. Неродительный падеж.

Голоса. Да он и не думал. Врет девчонка. Он был у Коэнши. Чего за шум? Солдат со штатским связался.

Сисси Кэффри. Я гуляла с солдатами, они отошли в сторонку, им надо было, ну, понимаете, и тут вдруг этот молодой привязался. Ну только я уже верная с кем пошла, пускай я девка за шиллинг.

Стивен (замечает головы Линча и Китти). Приветствую, Сизиф. (Указывая на себя и на окружающих.) Поэтическое. Неопоэтическое.

Голоса. Онавернаскем.

Сисси Кэффри. Да, чтоб я с ним пошла. А я уже с дружком, с солдатом.

Рядовой Комптон. А он не хочет хорошего раза по уху, этот гад? Врежь-ка ему там, Гарри.

Рядовой Карр (к Сисси). Он что ль тебя оскорбил, пока мы там нужду справляли?

Лорд Теннисон (в куртке цветов английского флага и в брюках для крикета, без шляпы, с развевающейся бородой). Дело их не рассуждать[1798].

Рядовой Комптон. Врежь ему, Гарри.

Стивен (рядовому Комптону). Не знаю вашего имени, но вы совершенно правы. Как сказал доктор Свифт, один человек в доспехах побьет десятерых в рубашках[1799]. Рубашка здесь синекдоха. Часть вместо целого.

Сисси Кэффри (к толпе). И нет, я с этими солдатиками была.

Стивен (любезно). Что же тут дурного? Бравый парень солдат. Я, например, полагаю, что всякая дама…

Рядовой Карр (в фуражке набекрень, подступает к Стивену). Слышь, начальник, а ежели тебя щас по зубам, это как?

Стивен (смотрит в небо). Как? Весьма неприятно. Благородное искусство самооправдания[1800]. Лично я ненавижу действие. (Двигает рукой.) У меня побаливает рука. Enfin ce sont vos oignons[1801]. (К Сисси Кэффри.) Тут какое-то недоразумение. Скажи, наконец, в чем дело?

Долл и Грей (машет платком с балкона, подавая знак иерихонской героини). Раав[1802]. Кухаркин сын, прощай. Счастливо вернуться к Долли. Пусть снится тебе подружка, которую ты оставил, а ты будешь сниться ей.

Солдаты ворочают мутными глазами.

Блум (локтями проложив путь, решительно тянет Стивена за рукав). Пойдемте, профессор, экипаж ждет нас.

Стивен (оборачивается). А? (Высвобождает рукав.) А почему бы мне не поговорить с ним или с любым другим человеческим существом, которое передвигается вертикально по этому сплюснутому шарику? (Показывает пальцем.) Я не боюсь того, к чему я могу обратиться и могу видеть его глаза. Сохраняющего вертикальность. (Качнувшись, делает шаг назад.)

Блум (поддерживает его). Сохраняйте свою.

Стивен (с бессмысленным смехом). У меня сместился центр тяжести. Забыл этот трюк. Давайте посидим где-нибудь и поговорим. Борьба за жизнь есть закон существования, но теперешние филиренисты, в особенности царь и английский король, придумали третейский суд. (Хлопает себя по лбу.) Но тут вот я должен убить священника и короля[1803].

Пташка Гонорейка. Вы слышали, что сказал профессор? Он профессор из колледжа.

Пистонка Полли. Да-да. Я отлично слышала.

Пташка Гонорейка. Его фразеология отмечена тонкой изощренностью.

Пистонка Полли. Да, это так. И добавлю, он изъясняется с весьма уместной драстичностью.

Рядовой Карр (оттолкнув окружающих, выходит вперед). Ты тут чего сказал про моего короля?

Под аркою появляется Эдуард Седьмой. На нем белая фуфайка с нашитым изображением Святого Сердца, с орденами Подвязки, Чертополоха, Золотого Руна и Датского Слона, эмблемами конных полков Скиннера и Пробина, значками стряпческой корпорации Линкольна и старейшей достопочтенной массачусетской артиллерийской бригады. Он сосет красную карамельку. На нем облачение достигшего высшего совершенства и великого мастера Великой Ложи, на фартуке и лопатке клейма «Изготовлено в Германии». В левой руке его ведро штукатуров с печатной надписью «Defense d'uriner»[1804]. Его встречают восторженными приветствиями.

Эдуард Седьмой (медленно, торжественно, но невнятно). Мир, истинный мир[1805]. Для опознания в руке у меня ведро. Привет, мои парни. (Оборачивается к своим подданным.) Мы пришли сюда, чтобы наблюдать честный и справедливый поединок, и мы от души желаем удачи обоим участникам. Махак макар абак[1806]. (Пожимает руки рядовому Карру, рядовому Комптону, Стивену, Блуму и Линчу.) Общие рукоплескания. Эдуард Седьмой благодарит, элегантно поднимая ведро…

Рядовой Карр (Стивену). А ну, повтори.

Стивен (нервничает, но берет себя в руки, дружеским тоном). Я понимаю вашу позицию, хотя у меня лично в данный момент нет короля. Сейчас век патентованных лекарств. Здесь трудно вести дискуссию. Однако суть в следующем. Допустим, вы погибаете за родину. (Кладет руку на рукав рядового Карра.) Не подумайте, что я желаю вам этого. Но я говорю: пускай моя родина погибает за меня[1807]. До сих пор она так и делала. Я не хотел ее гибели. К дьяволу смерть. Да здравствует жизнь!

Эдуард Седьмой (кружит в воздухе над грудами убитых, в нимбе и одеянии Иисуса-шутника, с белой карамелькой на светящемся лике).

Мой метод леченья и прост, и глубок:

Прозрел чтоб слепой, в глаза сыплю песок[1808].

Стивен. Короли и единороги[1809]! (Отступает на шаг.) Давайте пойдем куда-нибудь и… А что говорила эта девушка?…

Рядовой Комптон. Эй, Гарри, съезди-ка ему в причинное место. Двинь его в чем детей делают.

Блум (мягко увещевает солдат). Он ведь и сам не знает, что говорит. Хлебнул лишнего. Абсент. Чудище с зелеными глазами. Я его знаю. Он джентльмен, поэт. Не надо обращать внимания.

Стивен (кивает, улыбается, заливается смехом). Джентльмен, патриот, ученый и судия жуликов.

Рядовой Карр. Плевать мне, кто он такой.

Рядовой Комптон. Плевать нам, кто он такой.

Стивен. Мне кажется, я раздражаю их. Зеленая тряпка для быка.

Кевин Иген Парижский в испанской черной рубахе с кистями, в фуражке протестантского боевика делает знаки Стивену.

Кевин Иген. П'чтение. Bonjour! Эта vieille ogresse с dents jaunes.

Из– за его спины выглядывает Патрис Иген с мордочкой кролика, грызет айвовый листок.

Патрис. Socialiste!

Дон Эмиль Патрицио Франц Руперт Поуп Хеннесси [1810] (в средневековой кольчуге и шлеме, на котором два летящих диких гуся, закованною в латы рукой с благородным негодованием указывает на солдат). Werf этих сопляков footboden, этих здоровенных porcos, джонбулей, todos облитых соусом[1811]!

Блум (Стивену). Пойдемте домой. Тут могут быть неприятности.

Стивен (пошатываясь). А я не стану уходить в сторону. Он возбуждает мой разум.

Пташка Гонорейка. Всякий немедленно заметит, что род его – род патрициев.

Мужебаба. Зеленое выше красного[1812], так он говорит. Вулф Тон.

Сводня. Красное не хуже зеленого, даже лучше. Ура солдатам! Ура королю Эдуарду!

Хулиган (хохочет). Ха-ха! И все сдаваться Де Вету!

Гражданин (с дубиной в необъятном зеленом шарфе).

Прилетит, дай срок,

С неба голубок

С острыми зубами как кинжалы.

Брюхо распороть

Всем английским псам,

Что в петле вождей давили наших.

Стриженый паренек (с петлей на шее, обеими руками поддерживает вываливающиеся внутренности).

Вражды ни к кому нет в душе моей,

Но отчизна дороже мне всех королей.

Рамболд, Демон-Цирюльник [1813] (сопровождаемый двумя подручными в черных масках, выступает вперед с небольшим саквояжем и раскрывает его). Леди и джентльмены, вот мясницкий нож, купленный миссис Пирси, чтобы зарезать миссис Могт. А этим вот тесаком Вуазен разрубил на куски жену своего соотечественника, ее останки он завернул в простыню и спрятал у себя в погребе, горло несчастной было перерезано от уха до уха. Склянка с мышьяком, извлеченным из тела мисс Баррон, за которую Седдона отправили на виселицу.

Рывком дергает веревку, подручные бросаются на ноги жертвы и тянут книзу, рыча; язык стриженого паренька резко вываливается наружу.

Ххабых памаххыца ххадуху маххехы.

Испускает дух. Мощная эрекция повешенного сквозь его смертные одежды выбрасывает на мостовую капли спермы. Миссис Йелвертон Барри, леди Беллингам и баронесса Толбойс кидаются смочить в ней свои платочки.

Рамболд. Самого чуть не так же разобрало. (Распускает петлю.) Веревка, на которой повесили ужасного мятежника. По десять шиллингов за кусок, с дозволения Его Королевского Высочества. (Сунув голову в распоротый живот повешенного, вынимает ее облепленной спутанными дымящимися кишками.) Мой горестный долг исполнен. Боже, храни короля!

Эдуард Седьмой (неторопливо и чинно приплясывает, побрякивая ведром, благодушно напевая).

В день коронации кутнем,

Веселье будет допоздна,

Мы хлопнем виски и вина!

Рядовой Карр. Ну ты. Ты чего говорил про моего короля?

Стивен (воздевая руки). О, это уже слишком однообразно! Ничего я не говорил. Он хочет мои деньги и мою жизнь для своей британской империи, только на всякое хотенье есть терпенье. А денег у меня нет. (Рассеянно шарит по карманам.) Отдал кому-то.

Рядовой Карр. Кому надо твои паршивые деньги?

Стивен (порывается уйти). Не скажет ли кто-нибудь, где у меня всего меньше шансов столкнуться с этим необходимым злом? Ca se voit aussi a Paris[1814]. Не то чтобы я… Но уж клянусь Святым Патриком[1815]!…

Женские головы сливаются воедино. Возникает Беззубая Бабуся[1816], сидящая на поганке, в шляпе колпаком, на груди цветок смерти, пораженный чумой картофель.

Стивен. А-а! Я тебя знаю, бабка! Гамлет, отмети! Старая чушка, что жрет собственных поросят[1817]!

Беззубая Бабуся (раскачиваясь взад-вперед). Любовь Ирландии, дочка царя Гороха, alanna[1818]. Чужаки в моем доме, да не будет им доброй встречи! (Завывает словно банши, вестница смерти[1819]) Ochone! Ochone[1820]! Шелковая коровка! (Со стенаниями.) Ты повидал Ирландию, как держится она?

Стивен. Спроси, как я тебя выдерживаю? Жалкие фокусники! Где ж третья персона Святой Троицы[1821]? Soggarth Aroon[1822]? Преподобный Ворон-стервятник?

Сисси Кэффри (визжит). Разнимите их!

Хулиган. Наши отступают.

Рядовой Карр (подтянув туже пояс). Шею сверну, кто хоть слово против моего трепаного короля!

Блум (в тревоге). Но он же ничего не сказал. Ни слова. Это чистое недоразумение.

Гражданин. Erin go bragh[1823]! Майор Твиди и Гражданин выставляют один другому напоказ свои медали, ордена, военные трофеи, раны. Свирепо обмениваются приветствиями.

Дата добавления: 2015-07-12