Живописное обозрение. 1898. № 25. С. 499

Если от вокзала Николаевской железной дороги в Москве ехать к Красным воротам, то на правой руке, на площади, к стороне той части Садовой улицы, которая идет к Сухаревой башне, против самых Красных ворот, стоит каменный трехэтажный дом, ныне Голикова, с балконом на углу. В 1814 году на этом месте стоял дом меньших размеров, который впоследствии был расширен и надстроен. Он принадлежал тогда генерал-майору и кавалеру Федору Николаевичу Толю. В этом-то доме и поселились Лермонтовы. Здесь у них со 2-го на 3-е октября родился сын. Крещен он был 11 ноября и в честь деда Арсеньева был наречен Михаилом. И в этом тоже заметна настойчивость характера бабушки Арсеньевой, потому что из рода в род Лермонтовы именовались то Петром, то Юрием. Поэт наш первый в длинном ряду предков получил не традиционное имя, и отец его Юрий Петрович согласился на это неохотно.

П. А. Висковатов. С. 36

После появления на свет Михаила Юрьевича поселена новая деревня, в семи верстах на ю.-в. от Тархан, и названа его именем — «Михайловскою».

П. К. Шугаев. С. 499

Малютка и мать его были окружены всевозможными заботами. Из Тархан, уже вперед, до срока, прислали двух крестьянок с грудными младенцами. Врачи выбрали из них Лукерью Алексеевну в кормилицы к новорожденному. Она долго потом жила на хлебах в Тарханах, и Михаил Юрьевич уже взрослым не раз навещал ее там, справлялся о житье-бытье и привозил подарки.

П. А. Висковатов. С. 37

Вероятно, дом Толя впоследствии перешел во владение купца Бурова. По объяснению местного Трехсвятительской церкви, что у Красных ворот, священника: дом Бурова перешел во владение иностранца П е н а н д, который владел домом лет 6 и продал его коллежскому секретарю Григорию Филешеровичу Голикову. Этот и доселе владеет. Если ехать от дебаркадера Николаевской железной дороги, то, приближаясь к Красным воротам, на правой руке, против самых Красных ворот, на углу вы бы увидели, по-нашему, огромный каменный дом, в три этажа, беловатого цвета. Это — дом Голикова; этим домом начинается Садовая улица, ведущая к Сухаревской башне; второй за ним дом, красного цвета, какого-то иностранца Иогансона. Дом Голикова на своем углу имеет балкон.

Русская старина. 1873. Т. 8. С. 113—114

Заветная мечта Михаила Юрьевича, когда он был уже взрослым, это построить всем крестьянам каменные избы, а в особенности в деревне Михайловской, что он предполагал непременно осуществить тотчас по выходе в отставку из военной службы. Внезапная и преждевременная смерть помешала осуществлению проекта.

П. К. Шугаев. С. 501

В Тарханах и по сие время живут потомки Лукерьи, сохранившие прозвище «Кормилициных».

Это село в расстоянии 120 верст от Пензы, верстах в 12-ти от Чембар, уездного городка с 3000 жителей, в близком расстоянии от большого села Крюковки. Едва выедешь из села этого, как в стороне покажется несколько изб среди густой зелени окружающих деревьев. Над ними высится скромный шпиц сельской колокольни. Это — Тарханы.

Барский дом, одноэтажный, с мезонином, окружен был службами и строениями. По другую сторону господского дома раскинулся роскошный сад, расположенный на полугоре. Кусты сирени, жасмина и розанов клумбами окаймляли цветник, от которого в глубь сада шли тенистые аллеи. Одна из них обсаженная акациями, сросшимися наверху настоящим сводом, вела под гору к пруду. С полугорья открывался вид на село с церковью, а дальше тянулись поля, уходя в синюю глубь тумана.

П. А. Висковатов. С. 37, 48

Я был в с. Тарханах. Это было большое здание с антресолями, кругом его сад, спускавшийся к оврагу и пруду. По оврагу бежал ключ, в некоторых местах не замерзавший и зимою. За оврагом виднелась огромная гора и по ней тянулся лес, и лес этот казался без конца, утопая где-то вдали...

В детской спальне поэта красовалась изразцовая лежанка; близ нее стояли кроватка, детский стулик на высоких ножках, образок в углу, диванчик и кресла. Мебель обита шелковой желтой материей с узорами.

Н. Рыбкин. Материалы к биографии Белинского и Лермонтова //

Исторический вестник. 1881. № 10. С. 376

Е. А. Арсеньева, урожденная Столыпина, родилась в 1760 году. Отец ее Алексей Емельянович Столыпин, собутыльник гр. Алексея Орлова, упрочил свое состояние при Екатерине II винными откупами.

П. Е. Щеголев. Книга о Лермонтове. Вып. 1. Л.: Прибой, 1929. С. 20

Елизавета Алексеевна, бабка Лермонтова, сочеталась браком с гвардии поручиком Михаилом Васильевичем Арсеньевым, который был лет на восемь ее моложе. Хотя старушка Арсеньева впоследствии охотно говорила о счастливом своем супружестве, но в действительности сравнительно молодой муж чувствовал себя, кажется, не вполне счастливым с властолюбивою женой. От брака этого была всего одна дочь, Марья Михайловна. Отец ее, по рассказам, умер неожиданно и при необыкновенных обстоятельствах.

П. А. Висковатов. С. 33

От нее же [бабушки Лермонтова] узнал я и главные обстоятельства ее жизни. Она вышла замуж по страсти и недолго пользовалась супружеским счастьем; недолго муж ее разделял с ней заботы о дочери, еще более скрепившей узы ее брака. Он умер скоропостижно среди семейного бала или маскарада.

А. З. Зиновьев. С. 429

Михаил Васильевич родился 8 ноября 1768 года, женился на Елизавете Алексеевне в возрасте, когда ему было около двадцати семи лет, то есть в конце 1794 или начале 1795 года, был среднего роста, красавец, статный собой, крепкого сложения; он происходил из хорошей старинной дворянской фамилии; супруга же его Елизавета Алексеевна, урожденная Столыпина, родилась около 1760 года, происходила так же из старинной, богатой дворянской семьи и была значительно старше своего супруга (лет на восемь), была не особенно красива, высокого роста, сурова и до некоторой степени неуклюжа, а после рождения единственной своей дочери, Марьи Михайловны, то есть матери поэта, заболела женскою болезнью, вследствие чего Михаил Васильевич сошелся с соседкою по тарханскому имению, госпожой Мансыревой и полюбил eе страстно, так как она была, несмотря на свой маленький рост, очень красива, жива, миниатюрна и изящна; это была резкая брюнетка, с черными, как уголь глазами, которые точно искрились; она жила в своем имении, селе Онучине в десяти верстах на восток от Тархан; муж ее долгое время находился в действующей армии за границей, вплоть до известного в истории маскарада 2 января 1810 года, во время которого Михаил Васильевич устроил для своей дочери Машеньки елку. Михаил Васильевич посылал за Мансыревой послов с неоднократными предложениями, но они возвращались без всякого ответа, посланный же Михаилом Васильевичем самый надежный человек и поверенный в сердечных делах, первый камердинер, Максим Медведев, возвратившись из Онучина, сообщил ему на ухо по секрету, что к Мансыревой приехал из службы ее муж и что в доме уже огни потушены и все легли спать. Мансыреву ему видеть не пришлось, а вследствие этого на елку и маскарад ее ждать нечего.

Елка и маскарад были в этот момент в полном разгаре, и Михаил Васильевич был уже в костюме и маске; он сел в кресло и посадил с собой рядом по одну сторону жену свою Елизавету Алексеевну, а по другую несовершеннолетнюю дочь Машеньку и начал им говорить как бы притчами: «Ну, любезная моя Лизанька, ты у меня будешь вдовушкой, а ты, Машенька, будешь сироткой». Они хотя и выслушали эти слова среди маскарадного шума, однако серьезного значения им не придали или почти не обратили на них внимания, приняв их скорее за шутку, нежели за что-нибудь серьезное. Но предсказание вскоре не замедлило исполниться. После произнесения этих слов Михаил Васильевич вышел из залы в соседнюю комнату, достал из шкафа пузырек с каким-то зелием и выпил его залпом, после чего тотчас же упал на пол без чувств и изо рта у него появилась обильная пена, произошел между всеми страшный переполох, и гости поспешили сию же минуту разъехаться по домам. С Елизаветой Алексеевной сделалось дурно; пришедши в себя, она тотчас же отправилась с дочерью в зимней карете в Пензу, приказав похоронить мужа, произнеся при этом: «Собаке собачья смерть». Пробыла она в Пензе шесть недель, не делая никаких поминовений...

П. К. Шугаев. С. 501

Он увлекся соседкой помещицей, княгиней или даже княжной Мансыревой. Елизавета Алексеевна воспылала ревностью к своей счастливой сопернице и похитительнице ее прав. Между женою и мужем произошла бурная сцена. Елизавета Алексеевна решила, что ноги соперницы не будет в Тарханах: между тем как раз к вечеру 1-го января охотники до театральных представлений Арсеньевы готовили вечер с маскарадами, танцами и театральным представлением новой пьесы — шекспировского Гамлета... Гости начали съезжаться рано. Михаил Васильевич постоянно выбегал на крыльцо, прислушиваясь к знакомым бубенчикам экипажа возлюбленной им княжны. Полная негодования Елизавета Алексеевна следила за своим мужем, с которым она уже несколько дней не перекидывалась словом. Впоследствии оказалось, что она предусмотрительно послала навстречу княжне доверенных людей с какою-то энергическою угрозою. Княжна не доехала до Тархан и вернулась обратно. Небольшая записка ее известила о случившемся Михаила Васильевича. Что было в этой записке? Что вообще происходило между Арсеньевым и женой?.. Дело кончилось трагически. Пьеса разыгрывалась господами, некоторые роли исполнялись актерами из крепостных. Сам Арсеньев вышел в роли могильщика в V действии. Исполнив ее, Михаил Васильевич ушел в гардеробную, где ему и была передана записка княжны. Пришедшие затем гости нашли его отравившимся. В руках он осторожно сжимал полученное извещение.

П. А. Висковатов. С. 33—34

Елизавета Алексеевна, оставшись вдовою, лелеяла дочь свою с примерною материнскою нежностью, какую, можно сказать, описал автор Notre Dame de Paris (собор Парижской Богоматери. — Е. Г.) в героине своего романа. Дочь подросла и также по страсти вышла замуж за майора Лермонтова. Но, видно, суждено было угаснуть этой женской отрасли почтенного рода Столыпиных. Елизавета Алексеевна столь же мало утешалась семейной жизнью дочери и едва ли вообще была довольна ее выбором.

А. З. Зиновьев. С. 430

Отец поэта, Юрий Петрович Лермонтов, был среднего роста, редкий красавец и прекрасно сложен; в общем его можно назвать в полном смысле слова изящным мужчиной; он был добр, но ужасно вспыльчив; супруга его, Марья Михайловна, была точная копия своей матери, кроме здоровья, которым не была так наделена, как ее мать, и замуж выходила за Юрия Петровича, когда ей было не более семнадцати лет. Хотя Марья Михайловна и не была красавицей, но зато на ее стороне были молодость и богатство, которым располагала ее мать, почему для Юрия Петровича Мария Михайловна представлялась завидной партией, но для Марии Михайловны было достаточно и того, что Юрий Петрович был редкий красавец и вполне светский и современный человек. Однако судьба решила иначе, и счастливой жизнью им пришлось недолго наслаждаться. Юрий Петрович охладел к жене по той же причине, как и его тесть к теще; вследствие этого Юрий Петрович завел интимные сношения с бонной своего сына, молоденькой немкой, Сесильей Федоровной, и, кроме того, с дворовыми.

П. К. Шугаев. С. 501

Возвращаясь однажды из Москвы, мать с дочерью заехали в Васильевское к Арсеньевым, да и загостились у них. С Арсеньевыми находилась в большой дружбе семья Лермонтовых, жившая по соседству в имении своем Кроптовке. Она состояла из пяти сестер и брата Юрия Петровича, который был воспитан в 1-м кадетском корпусе, в Петербурге, а потом служил в нем и вышел в отставку по болезни в 1811 году с чином капитана. Таким образом была прервана довольно успешная карьера 24-летнего офицера. Объясняется отставка, кажется, необходимостью приехать в имение и заняться хозяйством, с которым сестры не могли справиться.

П. А. Висковатов. С. 35

По указу его величества государя императора Александра Павловича самодержца всероссийского. Из государственной военной коллегии уволенному от военной службы 1-го кадетского корпуса капитану Юрию Лермонтову, о коем в формулярном списке значится: от роду ему 24 года, из дворян, помянутого кадетского корпуса; из кадет выпущен в кексгольмский пехотный полк прапорщиком 1804 г. октября 29-го; произведен подпоручиком, с 4-го; поручиком — 1810 мая 28-го; в 1808 августа 10-го, 1810 августа 18-го и сего 1811 г., июля 26-го, объявлены ему высочайшее удовольствие и благодарность; в походах и штрафах не был, к повышению аттестовался достойным; а минувшего ноября 7-го дня по высочайшему его императорского величества повелению, за болезнью, уволен от службы капитаном и с мундиром. Офицеров же кадетских корпусов, высочайшим 1810 года апреля 18-го, повелено считать преимущественно против армейских одним чином выше. Во свидетельство чего ему сей, его императорского величества указ дан в Сантпетербурге. Декабря 13-го дня 1811 года. Генерал-майор Батюшков. Генерал-майор Борисов. Генерал-майор Якимов. Обер-секретарь Черноусов. Секретарь седьмого класса Безуглов. Губернский секретарь Селезнев.

Указ об отставке Ю. П. Лермонтова, отца поэта //

Дата добавления: 2015-07-12