Глава 11. В субботу утром на Си-би-эй совещание специальной группы поиска

В субботу утром на Си-би-эй совещание специальной группы поиска, назначенное на 10 часов, было прервано, не успев начаться.

Гарри Партридж, сидевший во главе стола, только было открыл обсуждение, как по селекторной связи из главной репортерской поступило сообщение. Партридж замолчал и вместе со своими шестью коллегами стал слушать.

“Сектор распределения заданий. Ричардсон. Только что получен бюллетень ЮП:

Уайт-Плейнз, штат Нью-Йорк. Несколько минут назад взорвался пикап, которым, как предполагают, пользовались преступники для похищения семьи Кроуфорда Слоуна в четверг. По предварительным данным, трое погибли, остальные ранены. Взрыв произошел в тот момент, когда полиция выехала для осмотра пикапа, оставленного на многоэтажной стоянке Главного городского торгового центра. Это случилось, когда многие покупатели в свой выходной день подъезжали к магазину на машинах. Здание получило сильные повреждения. Пожарные и спасательные бригады, а также машины “скорой помощи” прибыли на место происшествия, которое, по описанию очевидца, “напоминает бейрутский кошмар”.

Чтение бюллетеня еще продолжалось, а в комнате для совещаний уже задвигали стульями, и члены группы вскочили с мест.

Как только селектор замолчал, Партридж первым бросился в репортерскую этажом ниже, Рита Эбрамс – за ним.

В отделе новостей любой телестанции субботним утром допускаются некоторые послабления. Большинство сотрудников, занятых с понедельника по пятницу, остаются дома. Те немногие, что соглашаются – частенько под нажимом – на дежурство в выходные дни, чувствуют себя весьма раскованно без начальства. Поэтому стиль одежды бывает неофициальным – в основном джинсы, – и мужчины являются без галстуков.

В главной репортерской царила непривычная тишина – две трети столов пустовали; ответственный за задания Орв Ричардсон одновременно отвечал и за внутриамериканскую информацию. Молодой, энергичный, подтянутый Ричардсон недавно перешел на работу в центр из одного из отделений Си-би-эй. Орв не без удовольствия выполнял свои обязанности, однако из-за важного сообщения из Уайт-Плейнза немного нервничал, боясь допустить ошибку.

Поэтому он вздохнул с некоторым облегчением, когда в репортерскую влетели маститый корреспондент Гарри Партридж и старшая выпускающая Эбрамс.

Пока Партридж, пробежав глазами распечатку бюллетеня Юнайтед Пресс, читал по монитору более подробное сообщение, Рита сказала Ричардсону:

– Надо немедленно выходить в эфир. Кто дает разрешение?

– У меня есть нужный номер телефона.

Прижав трубку щекой к плечу и глядя в свои записки, Ричардсон набрал номер заместителя заведующего Отделом новостей Си-би-эй, который был дома. Когда тот ответил, Ричардсон, объяснив, в чем дело, попросил разрешения выйти в эфир с экстренным сообщением.

– Разрешаю. Действуйте! – бросил заместитель.

Дальше произошло почти то же, что в четверг, когда незадолго до полудня программа телестанции была прервана сообщением о похищении. Партридж занял “горячее” кресло корреспондента в эфирной студии, Рита Эбрамс выступала в роли главного выпускающего, а в аппаратной появился режиссер, который, услышав “специальный бюллетень”, срочно примчался из другого крыла здания.

Си-би-эй вышла в эфир через четыре минуты после того, как пришел бюллетень ЮП. Другие телестанции, как показывали мониторы в аппаратной, почти синхронно прервали свои программы.

Гарри Партридж говорил, как всегда, собранно и четко, что лишний раз свидетельствовало о его высочайшем профессионализме. Времени на то, чтобы написать текст или воспользоваться “экраном-подсказкой”, не было. Партридж просто запомнил содержание полученных по радио сообщений и сейчас импровизировал.

Спецвыпуск занял всего две минуты. В нем перечислялись голые факты с минимумом подробностей и никаких “картинок” – лишь над плечом Партриджа сменялись наспех подобранные фотографии членов семьи Слоуна, их дома в Ларчмонте и супермаркета, где в четверг произошло похищение. Партридж пообещал телезрителям, что более обстоятельный репортаж со снимками из Уайт-Плейнза будет передан позже, в субботнем выпуске “Вечерних новостей” Си-би-эй.

Как только красные лампочки в эфирной студии погасли, Партридж позвонил Рите в аппаратную.

– Я еду в Уайт-Плейнз, – сказал он. – Ты можешь это организовать?

– Уже организовала. Айрис, Минь и я тоже едем. Айрис будет выпускающей сегодняшней передачи. Ты можешь там сгоняться, а звук наложим потом. Машина с шофером ждет.

Как оказалось, события развивались роковым образом. Накануне вечером дежурный охранник переписал номера и марки автомобилей, оставленных на ночь, – обычная мера предосторожности против некоторых не слишком щепетильных автомобилистов, которым вздумалось бы заявить, что они поставили машину только на день, но потеряли квитанцию.

Пикап “ниссан” с номерными знаками Нью-Йорка был записан еще предыдущей ночью, что опять-таки было в порядке вещей. Иногда в силу причин автомобили простаивали на стоянке с неделю, а то и больше. На следующий вечер другой, более бдительный, дежурный заинтересовался, не тот ли это “ниссан”, что разыскивают в связи с похищением семьи Споуна.

Он включил этот вопрос в свой отчет, и начальник службы эксплуатации стоянки, ознакомившись с ним утром, немедленно позвонил в полицейское управление Уайт-Плейнза, откуда была выслана патрульная машина для осмотра пикапа. По полицейским сводкам, это произошло в 9.50 утра.

Однако начальник службы эксплуатации решил не дожидаться приезда полицейских и отправился взглянуть на пикап, прихватив с собой увесистую связку ключей от автомобилей, которые скопились у него за многие годы работы. Коллекция ключей была предметом его гордости – с их помощью он мог открыть практически любой автомобиль.

Была суббота, и на стоянку одна за другой начали въезжать машины покупателей.

Он быстро подобрал ключ к “ниссану” и открыл дверцу кабины водителя. Это было последнее, что он успел сделать в своей жизни.

С грохотом, от которого, по словам очевидцев, содрогнулась земля, “ниссан” взлетел в воздух, обратившись в полыхающий огненный шар. Огонь охватил большую часть здания и несколько стоявших рядом машин, к счастью, в них не было людей. Но пострадало не только здание автостоянки. Разрушениям подвергся и сам торговый центр – взрывной волной выбило все стеклянные двери и окна в универмаге и в близлежащих домах. Обломки, образовавшиеся в результате взрыва, теперь сыпались на улицу, калеча людей и машины.

Эффект был абсолютно шоковым. Когда первоначальный грохот стих, некоторое время был слышен только шум падающих обломков и бушующего пламени. Затем начали разноситься вопли, нечленораздельные крики и проклятия, истерические взывания о помощи, невразумительные приказы, и, наконец, с разных концов города раздался вой приближающихся сирен.

Но, как ни странно, число человеческих жертв оказалось невелико. Помимо начальника службы эксплуатации, который умер мгновенно, двое скончались от ранений и ожогов, четверо серьезно пострадали и находились на волоске от смерти. Еще двадцать два человека, в том числе около десяти детей, были ранены и госпитализированы.

Тем не менее аналогия с Бейрутом, содержавшаяся в бюллетене ЮП, была не лишена оснований.

Развернувшаяся впоследствии дискуссия затрагивала главным образом единственный вопрос: удалось бы предотвратить взрыв, если бы начальник службы эксплуатации дождался приезда полиции?

Беспредметную дискуссию решили прекратить. Одно стало очевидно. Взорвавшийся пикап был действительно тем, на котором два дня назад увезли семью Слоуна. Все факты – близость к Ларчмонту, появление пикапа на центральной городской стоянке в четверг (о чем свидетельствовала регистрационная запись), а также то, что в него подложили мину-сюрприз, – красноречиво говорили сами за себя.

Проверка автомобильного банка данных показала, что номер принадлежал четырехдверному автомобилю марки “олдсмобиль” 1983 года выпуска. Однако вскоре выяснилось, что фамилия владельца, адрес и страховые данные, занесенные в официальные документы, – фальшивые; кроме того, регистрационный и страховой взносы были выплачены наличными, и никаких сведений о себе плательщик не оставил.

Это означало, что, хотя “олдсмобиль” и исчез, – вероятно, его бросили где-то на дороге, – его регистрационный номер так и остался в компьютере – в черном списке. Стало быть, номерные знаки “ниссана” были фальшивыми, хотя и не значились в полицейских досье.

Была тут, правда, одна закавыка: свидетель из Ларчмонта показал, что на “ниссане” стояли номерные знаки Нью-Джерси, в то время как на автостоянке в Уайт-Плейнзе обозначения на нем были нью-йоркскими. Позднее следователи объяснили, что преступники, как правило, меняют таблички с номерами сразу после совершения преступления.

Шеф полиции Уайт-Плейнза, прибывший на место происшествия, пришел к выводу, который он с мрачным видом высказал репортерам:

– Это, безусловно, дело рук матерых террористов. На вопрос, можно ли предположить, что трех членов семьи Слоуна похитили иностранные террористы, шеф полиции ответил:

– Хоть это случилось и не на моем участке, я в этом почти уверен.

– Сделаем версию об иностранных террористах главной новостью сегодняшнего вечернего выпуска, – сказал Гарри Партридж Рите и Айрис Иверли, после того как ему передали слова шефа полиции.

Группа Си-би-эй, покрыв расстояние в двадцать пять миль за каких-нибудь полчаса, прибыла несколько минут назад на двух машинах – съемочная группа в джипе; Партридж, Рита, Айрис и Тедди Купер – в четырехдверном “шевроле”, который вел водитель телестанции. На месте преступления уже собралось множество журналистов, а полицейские кордоны преграждали путь растущей толпе любопытных. Минь Ван Кань и звукооператор Кен О'Хара уже снимали на видеокассету – в естественном звуковом сопровождении – разрушенное здание, раненых, которых продолжали выносить, груды изуродованных, догорающих машин. Они успели вовремя присоединиться к спонтанно организованной пресс-конференции, чтобы записать на пленку заявление шефа полиции.

Оценив ситуацию, Партридж подозвал Миня и О'Хару и стал брать интервью перед камерой у спасателей и нескольких свидетелей взрыва. Эту работу съемочная группа могла бы проделать одна или вместе с выпускающим. Но интервью давали Партриджу ощущение причастности к происходящему, внесения собственной лепты в общее дело, первого, непосредственного прикосновения к событиям.

Корреспонденту психологически необходимо прикасаться к живым фактам, независимо от того, насколько он владеет их предысторией. Партридж работал над похищением семьи Слоуна уже около сорока двух часов, но до сих пор чисто умозрительно. Временами ему казалось, будто он заперт в клетке: письменный стол, телефон и экран компьютера – вот все, что связывало его с внешним миром. Поездка в Уайт-Плейнз при всем трагизме связанных с ней событий заполняла вакуум. Партридж знал, что то же самое относится к Рите.

Подумав о Рите, он отправился ее искать.

– Кто-нибудь говорил с Кроуфом? – спросил он ее.

– Я только что звонила ему. Он хотел примчаться сюда, но я его отговорила. Во-первых, его начнет осаждать толпа. А во-вторых, он ужасно расстроится, увидев, на что способны эти подонки.

– Но он ведь все равно увидит “картинки”.

– Да, он намерен их посмотреть и будет ждать нас в телестудии вместе с Лэсом, а я захвачу с собой уже отснятый материал. – Рита держала в руках несколько видеокассет. – Думаю, нам с тобой пора ехать. Айрис и Минь задержатся еще ненадолго, – добавила она.

Партридж кивнул:

– Ладно, только дай мне еще минуту.

Они находились на третьем этаже гаража. Оставив Риту, Партридж прошел в дальний, нетронутый угол, где не было машин. Отсюда открывался вид на Уайт-Плейнз – городок жил своей обычной жизнью. Вдали виднелось шоссе, ведущее в Новую Англию, за ним простирались зеленые холмы Уэст-Честера – то была жизнеутверждающая панорама, контрастировавшая с хаосом и разрушениями вокруг Партриджа.

Ему хотелось спокойно подумать в тишине и попытаться ответить на мучивший его вопрос: он взялся найти и, быть может, вызволить Джессику, ее сына и отца Кроуфорда, но есть ли основания.., пусть самые слабые основания надеяться.., на успех? Сейчас Партридж опасался, что ответом будет “нет”.

Сегодняшнее происшествие, доказавшее, на что способен противник, заставило его трезво взглянуть на вещи и породило новые вопросы. Что можно противопоставить подобной жестокости? Сейчас, когда фактически подтвердилась связь с террористами, удастся ли обыграть такого коварного врага, прибегая лишь к цивилизованным методам борьбы? Даже если ответ окажется утвердительным, не занимаются ли они самообманом, невзирая на весь оптимизм, с которым взялись за дело? По силам ли группе безоружных журналистов добиться успеха там, где часто терпели неудачу полиция, правительство, разведка и армия?

Что до него самого, думал Партридж, то эти скрытые боевые действия, эта тайная война – хорошо это или плохо – пьянили его, будоражили кровь.

История гнусная и отвратительная; враг неизвестен; жертвы – невинные люди; иметь дело с мерзавцами противно…

Однако, если отбросить эмоции, должен ли он из прагматических соображений рекомендовать Си-би-эй отказаться от активного расследования и ограничиться своей прямой обязанностью по освещению событий или хотя бы переложить свои полномочия на кого-нибудь другого?

Сзади послышались шаги. Оглянувшись, он увидел Риту.

– Могу я чем-нибудь помочь? – спросила она.

– Такими делами до сих пор мы никогда ведь еще не занимались, – сказал он, – здесь главное не то, какую передачу мы сделаем, а как мы поступим.

– Знаю, – ответила она. – Ты сейчас думал о том, чтобы умыть руки и спихнуть с себя этот груз, правильно?

Рита и раньше удивляла его своей проницательностью. Он кивнул:

– Да, думал.

– Не делай этого, Гарри, – горячо проговорила она. – Не сдавайся! Ведь нет человека, который сумел бы тебя заменить, даже наполовину.

Дата добавления: 2015-07-12