Башня Шамбалы

Мы остановились.

— Может, покурим? — предложил Селиверстов.

— Давай! — согласился я.

Мы достали сигареты, легли на редкую травку и закурили. Все завороженно смотрели на сияющую пирамиду священного Кайласа. Наступила тишина. Даже ветер как бы стих.

— Фью, — раздался звук выдуваемого дыма.

— Почему ты, Сергей Анатольевич, так громко выдуваешь? — задал вопрос Рафаэль Юсупов.

— Вроде как не громко, — сконфузился Селиверстов.

— Нет, громко.

— Неужели?

—Да.

— А что тут плохого?

— Существует, так сказать, культура курения, — Рафаэль Юсупов поднял палец. — Даже заплеванный бычок от сигареты «Прима» можно курить культурно. Курение — оно носит ритуальный характер, когда человек, наслаждаясь дымом, выпускает его кольцами и любуется ими.

— Чем любуется? — Селиверстов опять громко выдул дым.

— Кольцами.

—А-а...

— Необходимо, — продолжал Юсупов, — слегка задержать втянутый в себя дым, чтобы он… — Впитался что ли?

— Ну... чтобы организм мог поглотить ароматические элементы, ради ощущения которых и совершается ритуал курения. Поэтому...

— Извините, Рафаэль Гаязович, — перебил Селиверстов, — о каких ароматических веществах может идти речь при курении заплеванного бычка сигареты «Прима?». Он, этот поганый бычок, навозом пахнет. А ведь курит его колхозник, курит! Понятно, что колхозник всю жизнь с навозом работает и запах его, навоза, становится родным для него. Но тогда, извините, можно навоз в самокрутку завернуть и курить! Но ведь не курит колхозник навоз, не курит, а заплеванный бычок предпочитает. Почему? Позвольте Вас спросить, Рафаэль Гаязович!

— Вы, Сергей Анатольевич, не понимаете того, что ароматические элементы сигареты не только через запах передаются. Запах — это дело второе!

— А что первое? Никотин, наверное?! Я понимаю, что в на возе никотина нет, потому что коровы, извините, не курят. Поэтому колхозник его и не курит, а бычок предпочитает, чтобы никотин его, бычка, — впитать. Никотиновым наркоманом является колхозник!

— Почему только колхозник? — вставился некурящий Равиль.

— Можно курить и сено, — не обращая внимания на слова Равиля, продолжал Селиверстов, — но его, сено, пусть коровы едят и в навоз превращают.

— Вы что, Сергей Анатольевич, думаете что бычки... ой... что сигареты «Прима» из навоза с добавкой никотина делаются? — с усмешкой спросил Рафаэль Юсупов, красиво выдув дым.

— Из травы делаются. Но добавки навоза точно присутствуют.

Вот только для чего его туда добавляют? Для адаптации к условиям деревни, что ли? Тогда бы лучше назвали эти сигареты не «Прима», а «Деревенские» или «Колхозные». Справедливее было бы.

— Вы, Сергей Анатольевич, ничего не понимаете в ароматах.

Ароматы или амбрэ...

— Чего-чего?

— Амбрэ.

—А-а...

— Ароматы ольфакторным путем способны воздействовать на некоторые структуры мозга, прежде всего на амигдалогиппокампальный комплекс, вызывая ассоциации, приятные для человека. Ради этих ассоциаций, воспринимаемых лишь подсознательно, и курит человек, — заявил Юсупов.

— Извините, Рафаэль Гаязович, какие ассоциации может вызвать аромат или, как его...

— Амбрэ.

— Амбрэ, исходящее от колхозника, выкурившего заплеванный бычок сигареты «Прима»?

— Ассоциации могут быть внешними и внутренними...

— Ассоциация здесь одна — навоз, — отрезал Селиверстов.

— Не все так однозначно!

— У современных женщин, особенно у этаких фифочек, которые с жиру бесятся, в моду вошли страшно дорогие духи с запахом прелого сена. Я с одной такой фифой дружил... Но как она помазалась такими духами, то сразу ассоциация возникла...

— Какая?

— С навозом! — утвердительно сказал Селиверстов. — Да еще и кладовкой подпахивало.

— Кладовкой?

— Да. Вы нюхали, Рафаэль Гаязович, кладовку?

— Ну, нюхал.

— Чем она пахнет?

— Кладовкой.

— Кладовка, — Селиверстов поднял указательный палец, — пахнет старостью. Эти зажравшиеся дамы до такой степени дури дошли, что стали запах старухи модным считать... да еще и вперемешку с запахом навоза. А ведь молодая та фифа была, очень молодая! А как кладовкой запахла... вперемешку...

— Ты ушел?

— Ушел.

— Кстати, — заметил Юсупов, — мужчины курят из-за женщин.

— А это почему?

— Когда некурящий мужчина сидит рядом с курящей женщиной, то он себя импотентом чувствует. Как только мужчина закуривает, то это чувство проходит.

— Вы это по себе знаете, что ли, Рафаэль Гаязович?

— Ну... ароматы сигареты, воспринимаемые подкоркой, возбуждают многие центры, в том числе и... Кроме того, притупляется неприятное восприятие курящей женщины, от которой пахнет...

— Навозом, что ли?

— Женщины дешевые бычки не курят!

— Втихаря покуривают...

Наступило минутное молчание. Чувствовалось, что друзья исчерпали эту тему.

А высоко над нами в небе сверкала пирамида священного Кайласа, которую тибетцы называли Башней Шамбалы.

—Давайте еще по одной засосем! — раздался голос Селиверстова — Закурим, имеете в виду? — переспросил Юсупов.

—Да.

— Только вы, Сергей Анатольевич, дым выдувайте, пожалуйста, изящнее!

— Здесь разреженный воздух!

— Ну и что?

— Дуть сильнее приходится. В Уфе буду слабее дуть, там воздуха много.

Дата добавления: 2015-07-12