Бои 4 танковой армии южнее нижнего течения Дона

Для того чтобы прикрыть тыл группы армий «А». 4 танковая армия должна была выполнить двоякую задачу. Она не должна была допускать, чтобы следующий за ней противник мог нанести удар в тыл 1 танковой армии, пока она не отошла с Кавказа на новый, обращенный к востоку фронт.

Но в то же время она должна была воспрепятствовать прорыву вдоль нижнего течения Дона на Ростов противника, который перерезал бы, таким образом, коммуникации 4 танковой армии и группы армий «А».

Было ясно, что сил армии не хватит для того, чтобы перекрыть для продвижения противника всю территорию от нижнего течения Дона до северных предгорий Кавказа.

Когда армия находилась в районе Котельниково, в ее составе после разгрома румын оставался только 57 тк с его двумя уже сильно пострадавшими в боях дивизиями (17 тд и 23 тд). 15 авиаполевая, дивизия все еще не была в боевой готовности, а 16 мд еще не была сменена у Элисты (Степной) войсками группы армий «А».

Все старания группы армий «Дон» своевременно передать подкрепления 4 танковой армии не имели успеха. Просьба о передаче нам 3 тк из состава группы армий «А» была отклонена ОКХ. 7 тд, которую командование группы армий было намерено передать 4 танковой армии, Гитлер решил держать под Ростовом, чтобы прикрыть с севера переправу через Дон после катастрофы итальянской армии. Вообще это была правильная мысль, но для выполнения этой задачи достаточно было бы той пехотной дивизии, которая была затребована нами от группы армий «А» (из состава 17 армии). Гитлер же отклонил эту нашу просьбу, так как опасался, что после снятия этой дивизии с участка обороны под Новороссийском остающиеся там румынские дивизии не выдержат натиска противника.

Когда значительная часть сил противника, преследовавших 4 танковую армию, повернула на юг в сторону отходившей 1 танковой армии, для последней возникла острая опасность с тыла. 16 мд удалось с успехом атаковать эти силы противника и преградить ему путь, заняв оборону за Манычем. Но вследствие этого она не могла быть использована 4 танковой армией, так как передать ее этой армии можно было не раньше середины января.

Меры для усиления 4 танковой армии, которые мы собирались принять своими силами, были сорваны противником. 11 тд пришлось вывести из района излучины Дона и через нижнее течение Дона перебросить к 4 танковой армии. Но в это время противник в двух местах форсировал Дон и намеревался ударить с юга или юго-востока в тыл группе Мита, которая занимала оборону на нижнем Чиру фронтом на север. Для того чтобы остановить противника и обеспечить группе Мита отход и занятие рубежа реки Кагальник фронтом на восток, пришлось ввести в бой 11 тд на северном берегу Дона. Передача ее 4 танковой армии, следовательно, стала невозможной. Таким образом, помимо двух названных выше танковых дивизий, в состав 57 тк вошла только уже ранее переданная нам группой «А» дивизия СС «Викинг» (а с середины января также 16 мд).

Противник преследовал 4 танковую армию через Котельниково двумя армиями – 51 и 2 гвардейской, которые в общей сложности располагали одним танковым, тремя механизированными, тремя стрелковыми и одним кавалерийским корпусами. Еще одна армия (28 армия) вскоре появилась дальше к югу в калмыцких степях.

Нетрудно было видеть, что этими тремя армиями противник намеревался не только сковать или смять слабую 4 танковую армию фронтальным ударом, но и одновременно охватить ее с севера и юга с целью последующего окружения.

Если Гитлер думал, что при данном соотношении сил и большой ширине обороняемой полосы он может приказывать армии удерживать какие-то рубежи и запрещать отходить без его согласия, то он глубоко ошибался. Попытка в данной обстановке заставить армию решать свою задачу, привязав ее к определенному рубежу, была бы равноценна попытке задержать противника препятствием из паутины. Но так как Гитлер постоянно пытался ограничить оперативную подвижность армии, приказывая ей удерживать тот или иной рубеж, и в то же время отказывал нам в требуемых подкреплениях для 4 танковой армии, я был вынужден 5 января поставить вопрос о своем освобождении от обязанностей командующего группой армий. Я направил начальнику Генерального Штаба телеграмму, в которой говорилось: «Если эти предложения не будут приняты и меня и в дальнейшем будут ограничивать в моих действиях до мелочей, я не вижу никакого смысла в моем дальнейшем использовании в качестве командующего. В этом случае является более целесообразным организация „представительств“, подобных тем, которые созданы в управлении генерал-квартирмейстера (должности в представительствах генерал-квартирмейстера замещались только старшими офицерами Генерального Штаба, руководившими всем снабжением группы армий в соответствии с прямыми указаниями генерал-квартирмейстера)».

При данном положении вещей 4 танковая армия должна была стремиться к сосредоточению своих сил в кулак, вместо того, чтобы предпринимать бесперспективную попытку оказать сопротивление противнику на чересчур растянутом фронте. Только в результате этого она могла бы, смотря по обстановке, оказывать сильное сопротивление противнику на решающем участке или наносить ему внезапные удары, где это окажется возможным. Конечно, для этого она должна была бы полностью оголять некоторые участки отведенной ей полосы, а на других участках довольствоваться созданием линии охранения.

Спокойными, гибкими и решительными действиями генерал-полковник Гот с помощью своего отличного начальника штаба генерала Фангора сумел решить эту сложную задачу. Он сумел удачными действиями задержать продвижение противника, преследовавшего его по пятам с фронта, и в то же время избежал поражения, которое угрожало бы ему, если бы он слишком долго задерживался на обороняемых рубежах. Нанося короткие удары быстро сосредотачиваемыми на обоих флангах силами, он срывал попытки противника охватить фланги армии.

Командование группы армий, которое не могло предоставить армии достаточных сил для выполнения этой трудной задачи, старалось, по крайней мере, снять ответственность с командования армии своими приказами. Как было указано выше, 4 танковая армия должна была, собственно говоря, одновременно решать две задачи. Она должна была помешать трем преследующим ее армиям противника ударить в тыл 1 танковой армии, отходившей с Кавказа, пока последняя не завершила своего маневра и не заняла оборону фронтом на восток. Одновременно она должна была воспрепятствовать попытке противника прорваться вдоль нижнего течения Дона на Ростов. В случае успеха этой попытки были бы отрезаны три наши армии, находившиеся еще южнее Дона.

4 танковая армия в лучшем случае была в состоянии решить только одну из этих задач; которой из них следовало отдать предпочтение, могло решать только командование группы армий, своим решением бравшее на себя ответственность за последствия. Командование группы армий решило отдать предпочтение задаче прикрытия отходного маневра 1 танковой армии. Правда, в перспективе под Ростовом угрожала большая опасность. Но если бы противнику удалось зайти в тыл отходящей армии и окружить ее, то удержание нами Ростова ничего бы уже не изменило. Судьба трех немецких армий южнее нижнего Дона была бы решена. Однако при условии удачного осуществления отхода 1 танковой армии мы впоследствии нашли бы средства и способ, чтобы справиться с критическим положением под Ростовом.

Противник действительно попытался использовать обе эти возможности. Мы уже говорили о том, что он очень рано направил свои силы в тыл 1 танковой армии, но они своевременно были остановлены 16 мд на верхнем Маныче. Ту же оперативную цель преследовали неоднократные попытки противника обойти 4 танковую армию с юга и вклиниться между нею и 1 танковой армией. Одновременно он пытался прорваться одним танковым корпусом вдоль Дона через Константиновскую в направлении на Ростов. 7 января небольшие силы противника появились на северном берегу Дона, примерно в 20 км от Новочеркасска, где находился штаб группы армий. Казаки и части пограничной охраны, несшие до этого охранение на этом участке реки, отступили перед противником. Чтобы отогнать этих «нарушителей нашего спокойствия», мы направили против них несколько танков, стоявших на ремонте, под командованием офицера нашего оперативного отдела капитана Аннуса. В дальнейшем, этот танковый корпус противника повернул на юго-восток в тыл 4 танковой армии по направлению на Пролетарскую, чем, по крайней мере, на некоторое время угроза Ростову была ликвидирована. 4 танковой армии затем удалось справиться и с этой угрозой на ее северном фланге.

14 января 1 танковая армия завершила свой отход, темпы которого она все же ускорила. Ее левое крыло было обращено фронтом на восток и занимало рубеж Черкесск – Петровское. Тем самым в какой-то степени была обеспечена возможность оперативного взаимодействия 1 и 4 танковых армий, хотя между ними еще был широкий промежуток от Петровского до Пролетарской. Частично этот промежуток прикрывался болотистой манычской впадиной.

Первая часть задачи 4 танковой армии – прикрытие тыла группы армий «А» в районе южнее Ростова – была, таким образом, выполнена. Теперь ей оставалась еще вторая задача – защита коммуникаций этой группы в районе Ростова.

Выполнение этой задачи в условиях большого численного превосходства противника затруднялось еще тем, что 1 танковая армия должна была некоторое время задержаться на занятом ею рубеже, чтобы подготовить дальнейшую эвакуацию своих тылов. Казалось, что задача 4 танковой армии явится совершенно невыполнимой, так как Гитлер все еще не мог заставить себя расстаться со всей кавказской территорией. До сих пор не было решено, будет ли 1 танковая армия отведена через Ростов на северный берег Дона или же она останется на Кубани вместе со всей группой «А».

Дата добавления: 2015-07-12