— Но, заметь, тебя это отвлекло, Эрик, и очень хорошо.
— Скажи, что мне мешает убить тебя прямо сейчас?
Чарльз вздыхает и чуть не закатывает глаза.
— Ты так часто об этом думал, что мне даже стало скучно слышать это в твоих мыслях. Ты не станешь этого делать. Поэтому, пожалуйста, давай обойдёмся без этих угроз. Хватит, Эрик. — Чарльз щурится, улыбаясь. — Ты не хотел с нами возвращаться, но всё же пришёл с нами, чтобы убедиться самому, что со мной ничего не случится.
В его улыбке слишком много самонадеянности. Он считает, что знает обо всех всё, а Эрик для него — открытая книга.
Эрик, всё ещё сжимая его плечи, толкает его в сторону и прижимает спиной к широкому стволу дерева. Улыбка всё же сходит с губ Чарльза, а глаза распахиваются от удивления.
— Не вмешивайтесь! — рычит Эрик, когда замечает боковым зрением движение.
Он с силой сдавливает горло Чарльза и, дождавшись, когда тот начнёт задыхаться, ударяет его о дерево затылком. Всего пару раз. Когда с губ Чарльза срываются болезненные стоны, он прекращает.
—Сейчас тебе не скучно? — спрашивает он, накрывая его щеку ладонью.
Чарльз фокусирует на нём взгляд, но тут же его отводит, немного поворачивает голову и неожиданно с силой сжимает зубы на ладони Эрика между большим и указательным пальцами. Эрик с шипением отдёргивает руку. Первый удар обжигает скулу. На втором он перехватывает кулак Чарльза и отклоняется в сторону. Костяшки пальцев лишь касаются его челюсти, и, видимо, больнее Чарльзу — тот, охнув, отводит в сторону повреждённую когда-то Фредом левую руку. Эрик перехватывает её за запястье и уже обе заводит за спину. Наваливаясь сверху, он вжимает Чарльза в дерево.
Некоторое время они только смотрят друг на друга и тяжело дышат.
— Неужели ты считаешь себя жертвой, Эрик? — сквозь зубы спрашивает Чарльз. — Ты ничего не забыл?
— Нет, — отвечает Эрик.
Он всё это начал. Что бы он ни говорил, это его вина. Если бы мог, он всё бы переиграл: у него тогда хватило смелости на безумную афёру с Джейсоном. Так почему же не хватило смелости поверить Чарльзу?
— Я виноват, — говорит Эрик. — Это последнее, что я могу тебе сказать.
Он отпускает его и делает шаг назад.
Эрик оглядывается на остальных, замечая испуг и любопытство. Их пути разойдутся прямо сейчас. У него своя дорога, только пока она никуда не ведёт.
— Разве последнее, Эрик? — спрашивает Чарльз. — Сегодня мы спасли человечество, пусть даже став ему врагами. Но мы это исправим, если будем вместе, а иначе — они избавятся от нас по одному, найдут у каждого слабые стороны и для каждого построят тюрьму. Мы оба совершали ошибки, мы оба в чём-то виноваты, но сейчас нам нужно быть вместе. Ты нужен нам, Эрик.
Чарльз протягивает ему руку, и это не кажется ни признанием поражения, ни унизительным одолжением.
— Тебе не мешает шлем, Чарльз?
— Я смирюсь с ним и не буду просить тебя его снять. Ты сделаешь это сам, если захочешь. Я надеюсь, что когда-нибудь он будет мешать именно тебе. — Чарльз чуть опускает, но не убирают руку. — Мы ещё успеем расстаться, но если расстанемся сейчас, мы больше друг друга не увидим.
— Даже люди смогут заключить перемирие. Мы хуже них? — спрашивает Эрик, пряча руки в карманах. Они с Чарльзом некоторое время смотрят друг на друга, потом Эрик просто кивает вместо всех этих ритуалов и идёт к остальным, замечая и радость на лице Ангел, и разочарование в глазах Эммы. Зачем терять время, если у них ещё много дел.
(1) Z не знал, что ты говоришь по-немецки (нем).
(2) Нойе Цюрхер Цайтунг, швейцарская немецкоязычная газета.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |