Я пошёл к проходу с конфетами, и стал осматривать полки с различными сладостями. Но там не было ничего приличного, чтобы можно было подарить на день Благодарения.
Стук-звон-глухой удар... стук-звон-глухой удар...
Я повернул голову как раз вовремя, и увидел, как Свон проходит мимо прохода. В руках она держала пакет мороженого, и в то же время пыталась не потерять равновесие на своих костылях. Мне стало интересно, где, чёрт возьми, этот парень Джейкоб, и почему он не помогает ей.
Я отошёл от шоколада и вместо этого приблизился к ней. Опустив взгляд, она расстроено смотрела на мороженое.
Она похожа на сердитую утку...
— Заморозка мозгов, пингвин? – поддразнил я.
Она тихо фыркнула. Она не подняла глаз, чтобы встретиться со мной взглядом, но и не проигнорировала меня.
— Ты прав, – ответила она. – Я забыла свой кошелёк...
Я даже не думал, когда достал из заднего кармана свой бумажник, и вручил ей купюру, даже не проверив какую именно. Я понимал, что возможно, только что, я протянул ей сто баксов. Она подняла глаза, встретилась с моим взглядом, и на её лице отразилось удивление. Я криво улыбнулся и постарался не раздражаться, когда она не сделала никаких попыток взять у меня деньги. Тихо вздохнув, я засунул купюру между рукой и костылём, который она держала.
Это было десять долларов. Это было ничто.
— Я не могу взять твои деньги, – возразила она и безуспешно попыталась вернуть их мне. Я ухмыльнулся, сделал шаг назад, и скрестил руки на груди. Она вздохнула, и устало посмотрела на меня.
Усталая утка...
— Это же день Благодарения, - ответил я и слегка пожал плечами, словно это было и не такое уж великое дело. И тогда я понял, что, блядь, я только что сделал. Я дал ей денег.
Ебать, что со мной не так?
— День Благодарения означает, что ты благодаришь, не давая деньги... ты наверно, подумал о Рождестве, – она фыркнула, и я слегка хихикнул. Возможно, она не так уж и глупа.
— Нет, я благодарю, и даю тебе деньги, – ответил я с улыбкой.
— Но это не имеет никакого смысла, – возразила она усталым голосом.
— Имеет, – ухмыльнулся я. Приподняв бровь, она недоверчиво на меня посмотрела, как будто сомневалась, что я действительно сказал это.
— Нет! – она продолжала спорить. – Потому что у тебя нет причин благодарить меня за что-то...
Я не слышал и не осознал её слова, так как увидел своего отца, стоящего позади неё с разъяренным выражением на лице. Моя улыбка мгновенно исчезла; не было никакого смысла даже пытаться держать её на месте.
Не сводя с меня глаз, он подошёл к нам поближе.
— Ты снова беспокоишь Изабеллу, Эдвард? Я думал, что мы говорили об этом, – он был в ярости. Это было слишком очевидно. Он едва сдерживал свой гнев, и это было просто чудо, что его голос звучал спокойно.
Свон закрыла глаза; её губы слегка шевелились. Мне не нужно было уметь читать мысли, чтобы узнать, о чём, чёрт возьми, она думала...
— Ты в порядке, Изабелла? Ты какая-то бледная. Он что-то сделал? – в его голосе чувствовалось сильное беспокойство, и это ещё раз напомнило мне о том, почему я должен её ненавидеть. Она не была его дочерью. Его забота должна предназначаться мне.
— Я в порядке, и вообще всё хорошо. Он просто дал мне немного денег, чтобы я могла купить мороженого, – ответила она со вздохом, и как только последние слова слетели с её губ, кровь отхлынула от моего лица. Я едва сдержался, чтобы что-нибудь не пнуть. Это было последнее, что ей следовало говорить – и по ужасу на её лице, я увидел, что она поняла это, но слишком поздно.
Нет таких слов, чтобы описать гнев, который вспыхнул на лице моего отца, когда он повернулся и посмотрел на меня.
— Это правда? – его голос был устрашающе спокойным, и в какой-то момент мне даже показалось, что он хочет ударить меня в грёбаное лицо. Блядь, он был в ярости.
В ответ я неловко пожал плечами. Я знал, что сейчас это лучше чем открыть свой проклятый рот и ответить устно.
Я не хочу ехать в Чикаго, я не хочу ехать в Чикаго...
— Ну, мы должны идти. Я надеюсь, у тебя будет счастливый день Благодарения, – сказал он Свон, затем схватил меня за руку и потянул к выходу. – Теперь ты даёшь ей деньги? - шипел он мне сердито. – Ты пытаешься заплатить за свою нечистую совесть? Но не обольщайся, Эдвард, так просто тебе не откупиться. Ты совершил ошибку, и тебе придется с этим жить. Ты не можешь сорить деньгами и думать, что она простит тебя или что твои проблемы куда-то уйдут. Мир устроен не так.
Он тащил меня через весь магазин, и когда мы вернулись с пустыми руками, это не ускользнуло от внимания моей мамы. Папа открыл заднюю дверь и почти бросил меня внутрь, затем хлопнул дверью и пошёл на сторону водителя. Когда он сел за руль, мама выглядела смущенной и заинтересованной.
— Что случилось? Вы что, не нашли каких-нибудь цветов? – мягко спросила она. Пытаясь успокоиться, папа глубоко вдохнул, но гнев на его лице всё ещё был.
— Эдвард случился, вот что, – пробормотал он. – Думаю, нам придётся идти с пустыми руками. Надеюсь, Аро, не воспримет это как знак неуважения.
— У нас есть ещё время, чтобы заехать домой и забрать цветы, – сказала мама ободряющим тоном. – Не волнуйся.
После этого напряжение в машине стало слишком ощутимым, и никто из нас не разговаривал. Когда мы добрались до дома, папа выскочил до того, как мама успела расстегнуть свой ремень безопасности. Он исчез в доме, а мама заёрзала на сиденье, пытаясь сесть так, чтобы ей было удобно смотреть на меня.
— Милый, что случилось? – спросила она тихо, и не было ничего, кроме обеспокоенности в её голосе.
— Свон была там, – пробормотал я, глубоко вздохнув. – И я дал ей немного денег... – я подумал, что у меня не было никакой грёбаной причины скрывать это от неё, и я предпочёл, чтобы она услышала эту историю от меня, а не от папы. Он даст ей ложное представление, и от этого у меня появится ещё больше проблем.
Выражение её лица изменилось. По-прежнему было беспокойство, и что-то ещё. Непонимание? Жалость? Отвращение?
— Зачем... зачем ты дал ей денег? – спросила она, недоумевая, и нахмурила брови. – Милый, если это твой способ...
— Она забыла свой ёбаный кошелёк, понятно? – отрезал я, не позволяя ей закончить это проклятое предложение. – Я просто пытался быть хорошим. Она хотела купить грёбаное мороженое, и я вручил ей несчастные десять долларов. Блядь, я не собирался покупать её!
Она фыркнула и покачала головой.
— Эдвард, язык, – упрекнула она, и как только отец вышел из дома с цветами в руке, вернулась на своё место. Мама повернула голову, снова посмотрела на меня и сказала тихим голосом. – Милый, пожалуйста, держись подальше от Изабеллы. Ничего хорошего из этого не выйдет. Её отец хочет, чтобы ты даже не подходил к его дочери, пожалуйста, уважай это. Я понимаю, что ты хочешь исправить ошибки, которые сделал в прошлом, но деньги тебе в этом не помогут... и ей не помогут. Пожалуйста, Эдвард, прошу тебя, держись подальше от Изабеллы Свон.
Бросив на меня последний умоляющий взгляд, она отвернулась прежде, чем папа открыл дверь и сел в машину. Он протянул ей цветы и повернул ключ в замке зажигания. Он ничего не говорил, но потому, как схватился за руль, было видно, что он всё ещё в ярости.
Он бросил на меня разъярённый взгляд в зеркало заднего вида, и я, усмехнувшись, отвернулся и посмотрел в окно. Он что думал, что его сердитые взгляды напугают меня? Меньше всего меня волновало то, как он смотрел на меня. Моя самая большая проблема на данный момент была в том, пошлёт ли он меня в Чикаго. Всё остальное не имело для меня никакого значения.
Папа сделал поворот налево, и я выстрелил в него взглядом. Встретив мой взгляд в зеркале, он даже не вздрогнул. Стиснув зубы, я увидел в его глазах вспышку торжества. Поехав этой дорогой, он решил наказать меня.
Я безуспешно пытался проглотить проклятый комок, который встал у меня в горле. Я не знаю, блядь, почему я так остро реагировал на это. Какое мне дело до того, что мы выбрали этот маршрут? Это всего лишь грёбаная дорога. Ничего больше.
Но чем ближе мы подъезжали, тем крепче я хватался за сиденье.
Ебать всё это дерьмо.
Это всего лишь проклятая дорога.
Это ничего не значит.
Когда мы проезжали мимо того места, где я попал в гололёд, я затаил дыхание и перестал дышать. Я почти чувствовал, как теряю контроль над автомобилем, хоть я и не был за рулём...
— ОСТОРОЖНО!
Крик мамы вернул меня к реальности и тут же отбросил в состояние паники. Я застыл на своём месте – как будто мог стать ещё более напряжённым, чем уже был – и посмотрел на дорогу перед нами.
Когда перед машиной выбежала чёртова собака, папа надавил на тормоза.
Автомобиль резко остановился, и я слышал только стук собственного сердца в ушах.
— Ух ты, это было близко, – сказала мама и поднесла свою руку к груди.
— Да, было, – пробормотал папа в ответ, и снова посмотрел на меня в зеркало. Он больше не сердился; теперь только беспокойство читалось в его взгляде. Я тупо посмотрел на него, и он нахмурился. – Ты в порядке, сынок? – тихо спросил он.
Я не ответил. Вместо этого я отвёл взгляд и посмотрел в окно.
Папа глубоко вздохнул и мягко нажал на газ, оставив этот инцидент позади нас.
Я продолжал смотреть в окно, обращая внимание только на обочину – в том случае, если у нас будет ещё один сюрприз от визита какого-нибудь животного. Я слегка нагнулся вперёд, моя рука вцепилась в сиденье, а всё тело стало жёстким как доска. По крайней мере, я был готов к тому, что могло произойти.
Папа продолжал поглядывать на меня, но я не обращал на это никакого внимания. Однако от моего внимания не ускользнуло, что он выглядел весьма обеспокоенным. Думаю, он явно не привык к тому, чтобы я вел себя так чертовски тихо. Вероятно, он ожидал, что я закачу истерику по поводу той проклятой собаки.
— Эдвард? Эдвард...? – прозвучал мягкий голос мамы, и я поднял глаза. Я встретился с ней взглядом, и заметил, что она держит открытую дверь автомобиля и протягивает мне руку. – Мы приехали, милый, ты идёшь? Или тебе нужно немного времени?
Я с трудом сглотнул, и почувствовал, будто задохнулся от наждачной бумаги. Я даже не заметил, что мы уже приехали, не говоря уже о том, что оба моих родителя уже вышли из машины и теперь ждали, когда я к ним присоединюсь. Я кивнул и неловко вылез из машины.
— Ты в порядке? – спросил папа и с беспокойством нахмурился.
— Да, я в порядке, а почему должно быть иначе? Давайте уже закончим это дерьмо, – ответил я, но мой голос дрожал и был странным. Было чувство, как будто это сказал не я.
— Эдвард, мы можем уехать прямо сейчас, если это то, что тебе нужно, – сказал он серьёзно, положил руку мне на плечо и слегка сжал.
— Я же сказал – я в порядке, – огрызнулся я, но в моём голосе всё равно не было той силы, на которую я надеялся.
Мои родители обменялись взглядами, но это только обозлило меня.
— Мы будем стоять здесь весь чёртов день или собираемся получить эту вонючую индейку? – в конце концов, в моём голосе появился яд. Папа вздохнул и обнял маму за талию.
— Ну, хорошо, – вздохнул он.
Hit by Destiny
Глава 25 - Чёртово представление
Эдвард Каллен POV
Часть 2
Мы были в самом впечатляющем доме во всём Порт-Анджелесе. Пока мои родители прокладывали путь через безумное количество людей, я не высовывал свои руки из карманов. Они обменивались рукопожатиями со всеми, кто попадал в их поле зрения, и те люди только смотрели на меня. Думаю, было довольно очевидно, что я не в том настроении, чтобы меня беспокоили. Меня не волновали эти люди, и я чертовски уверен, что мне ужасно не хотелось касаться их отвратительных рук.
Мы были в доме человека, по имени Аро. Он был близким другом моего отца, и мы много раз праздновали Рождество и день Благодарения с ним и его семьёй.
— Эдвард, так приятно видеть тебя снова, – улыбнулся мне Аро в знак приветствия. – Я слышал, у тебя был тяжёлый месяц... – я усмехнулся в ответ, и, переступив с ноги на ногу, осмотрел комнату, и смотрел на всё что угодно, только не на него. Краем глаза я увидел, как он приподнял брови, и его никогда не угасающая улыбка, создавала такой вид, как будто он и не хотел со мной общаться. Я знал, что это было не так. Он всегда был таким; всегда улыбался и выглядел жутковато. Когда он понял, что кроме усмешки, больше ничего не добьётся от меня, повернулся обратно к моим родителям. – А где старший? Я с нетерпением его ждал, мне очень хотелось услышать о планах Эмметта относительно колледжа.
— В этом году Эмметт проводит день Благодарения с семьёй своей девушки в Вермонте, – объяснил папа. Они ушли в большую гостиную, всё ещё говоря об Эмметте и глупом Вермонте, а я остался. Я глубоко вздохнул и ещё глубже засунул руки в карманы своих брюк, как будто я мог исчезнуть, если руки войдут достаточно глубоко.
Гости вокруг начали раздражать меня своим смехом, и мне стало казаться, что они похожи на умственно отсталых гиен, так что я решил спрятаться в одной из спален наверху. Никому не разрешали ходить наверх, так что не было никаких причин, что меня начнут там искать.
Я хорошо знал этот дом. Я точно знал, кому, какие комнаты принадлежат, поэтому без каких-либо сомнений пошёл в голубую комнату для гостей, которая была с видом на улицу. Почему она называлась "голубой комнатой" было чертовски очевидно. Она вся была выдержана в голубом цвете. От пола до потолка всё было голубым. Единственно, что было другого цвета, так это мебель, но это легко восполнялось за счёт других бесчисленных голубых предметов. Это было просто нелепо.
Я закрыл за собой дверь и подошёл к кровати. Бесцеремонно плюхнувшись на неё, я провёл руками по волосам. И только тогда понял, что мои руки дрожат.
Я вытянул руки прямо перед лицом и уставился на них, наблюдая как они дрожат, как будто меня, блядь, арестовали, или ещё какое-нибудь дерьмо.
Я попытался успокоиться, но это была грёбаная трата времени. Застонав, я резко поднялся с кровати. Я начал ходить взад и вперёд по комнате, стараясь взять себя в руки, но стало только ещё хуже. Чувство паники, которое я почувствовал в машине, начинало увеличиваться, и я почувствовал сильную тошноту.
Стараясь избавиться от паники, я старался спокойно дышать, но блядь, это было просто невозможно. Было похоже на то, как будто моё тело не хотело успокаиваться, как будто оно хотело, чтобы я сломался и потерял весь здравый смысл.
Я почувствовал, как моё бедро начало вибрировать и застыл на середине шага.
Если у вас сердечный приступ, то вы должны почувствовать стреляющую боль в левой руке, правильно?
Так что же значит, если вибрирует левое бедро?
Я посмотрел вниз, как будто увидев свою ногу, смог бы понять, в чём была моя проблема; и только тогда понял, откуда, чёрт возьми, шла эта вибрация.
Мой телефон.
Я вытащил его из кармана, и, взглянув на экран, закатил глаза.
Папа?
Какого чёрта он звонит мне?
Раскрыв телефон, я приложил его к своему уху.
— Что? – рявкнул я.
— Чёрт возьми, где ты? – спросил он с беспокойством и раздражением в голосе. – Ужин вот-вот начнётся.
— Я скоро буду, – пробормотал я со вздохом.
Я спустился вниз, в большую гостиную. Там стоял длинный стол, который мог разместить всех приглашённых гостей. Моё место было между стариком, которого я не знал, и женщиной, которая слишком часто делала пластическую операцию на лице. Мама и папа сидели с Аро напротив меня.
Уставившись в свою тарелку, я начал ковырялся вилкой в еде. Я хотел только одного, выбраться оттуда и просто от души напиться, чтобы забыть о том, как я облажался в своей жизни. Конечно, я не мог этого сделать.
— Эдвард, я слышал, что после каникул ты идёшь в новую школу. Ты рад? – спросил Аро. Я поднял взгляд от тарелки и понял, что большинство людей сидящих рядом со мной смотрят на меня. Я фыркнул и покачал головой.
— Не совсем.
— Менять школу в середине года? Разве это... нормально? – спросил человек, который сидел рядом со мной. Я не знал, что ответить на это. Должен ли я сказать правду, что на самом деле у меня не было выбора?
Папа прочистил горло и заставил себя улыбнуться этому человеку.
— У нас действительно не было выбора в этом вопросе. Эдвард попал в некую беду, и смена школы, это единственный вариант, который был у нас на тот момент, – ответил отец с неловкой улыбкой, и попытался сделать это так, чтобы выглядело это куда менее серьёзно, чем было на самом деле, как будто ничего особенного и не произошло.
— О, ведь это имеет отношение к аварии, не так ли? – продолжал человек, не обращая внимания на то, что, судя по всему, эта тема была закрыта. – Я читал в газете, что ты попал в аварию с дочерью шефа полиции... как у неё дела? – спросил человек, глядя на меня.
— У неё всё хорошо, как и следовало ожидать, – вместо меня ответил папа, и его вынужденная улыбка выглядела почти болезненной.
— О Боже, так это был ты? – громко воскликнула какая-то женщина, и перебила этим все другие разговоры. Теперь всё внимание было на мне. – Я слышала, что она была ужасно ранена. Брат моего мужа работает с шефом Своном в Форксе, – она указала на меня вилкой, и, глядя на неё я сузил глаза. – У тебя нет уважения к дороге. Я слышала, что от тебя ужасно несло алкоголем. Как ты смеешь садиться за руль после того, как выпил? Ты мог бы убить невинную девушку!
У меня отвисла челюсть, и все кто были за этим столом, услышав её слова, затаили дыхание. Я ещё крепче сжал вилку в своих руках, и если бы эта дама не сидела так далеко, то ударил бы ей вилкой в лоб.
— Может не стоит пиздеть о том дерьме, о котором ничего не знаешь, – рявкнул я на неё.
— Как он ужасно разговаривает, – фыркнула она, подталкивая человека рядом с собой.
Я встал, яростно выдвинул свой стул и полностью впился в неё взглядом.
— У вас нет никакого ёбаного права говорить что-то об этом. Вы нихуя не знаете, что произошло в ту ночь. Блядь, я не был пьян, или что-то в этом роде. Я просто попал в гололёд! Блядь, тут нет моей вины! – я громко кричал.
— Эдвард! – сказал папа яростно.
— Что? – резко ответил я, по-прежнему громко. –Блядь, она не может так со мной разговаривать.
— О, вы слышите как этот парень разговаривает? – сказала женщина и покачала головой. – И он не проявляет никаких угрызений совести, просто пытается обвинить обстоятельства, – она снова фыркнула, затем со снисхождением посмотрела на меня. – Такие аварии как у тебя можно легко предотвратить, если обращать больше внимания на состояние дороги.
— Ты ёбаная...
— ЭДВАРД! – отрезал папа. Я выстрелил в него взглядом, и увидел, что его глаза сверкали от гнева.
— Его даже не волнует, что он искалечил бедную девочку... – пробормотал кто-то.
Блядь, это было слишком для меня. Даже не оглянувшись, я вышел из комнаты.
Мне удалось добраться до входной двери прежде, чем мой папа поймал меня. Он схватил мою руку, и повернул так, чтобы я встал перед ним.
— Что за чёрт? – прошипел он мне в лицо.
— Да, я тоже спрашиваю себя, какого хера. Блядь, за кого она себя принимает? – ответил я, хоть знал, что он говорил не о женщине.
— Не смей нас так позорить, – строго сказал он. – Я просил тебя, чтобы ты не устраивал сцен сегодня вечером. Чтобы ты вёл себя как взрослый, но вместо этого ты устроил истерику, словно маленький ребёнок.
— А чего ты от меня ожидал? Блядь, я должен был защитить себя от той глупой суки! – я щёлкнул пальцами и жестом показал в сторону гостиной. От моего выбора слов его глаза расширились и затуманились. Всё беспокойство, которое было ранее в машине, теперь было в прошлом.
— Кто ты? – спросил он так, как будто на самом деле хотел это знать. – Я вообще не узнаю этого человека.
— Может, если бы ты вытащил голову из задницы и не работал бы всё грёбаное время, то тогда, возможно, знал бы, кто я. Блядь, я твой сын, и ты должен быть на моей стороне! Не на чужой! Я могу совершить убийство, и должен быть уверен, что ты защитишь меня!
Его глаза расширились ещё больше, и бровь поднялась до противоестественного уровня. Внезапно он стал выглядеть испуганным, как будто я сказал что-то такое, что его обеспокоило.
— Эдвард... я очень хочу тебя спросить... Эмметт рассказал мне о том, что произошло в тот день в школе, и он сказал, что ты угрожал... убить её. Он боялся, что ты мог сделать что-то, чтобы наказать её...
— Ты хочешь узнать сбил ли я её намеренно? Хотел ли я её убить? – я недоверчиво его оборвал. Я сделал шаг назад и провёл рукой по волосам. – Блядь, я не могу поверить в это. Ты всерьёз думаешь, что я способен на такое?
— Конечно, нет, не говори ерунды, – пытаясь смягчить ситуацию, сказал он спокойно.
— Тогда какого чёрта ты об этом спрашиваешь?
— Эдвард... мы волнуемся за тебя. Ты нуждаешься в помощи, которую мы тебе не можем дать, – сказал он мягко, возвращая своим тоном отеческую любовь. Его изменчивое настроение начинало смешить меня. Он не мог просто выбрать какое-то чувство и придерживаться его? Он хотел сердиться на меня или нет?
— Мне не нужна помощь. Всё, что мне нужно – знать, что мои друзья и семья поддерживают меня. Но видимо я знаю, что это не так. У меня никого нет! Блядь, я совсем один во всем этом дерьме! Быть может именно мне нужно сделать мир лучше, и перерезать горло себе, а не Свон!
Я повернулся к входной двери, распахнул её, и как ураган вылетел на холод.
— Эдвард! Куда ты идёшь? Вернись! – вслед кричал мне папа. Я проигнорировал его, и он легко позволил мне уйти, даже не пытаясь остановить меня. Может это потому, что он думал, будто я хочу побыть один, или ему нужно было навести порядок, после того что я натворил, открыв рот за столом.
Я прошёл мимо припаркованных автомобилей и пошёл дальше. Блядь, мне нужно было оказаться подальше от этого места, настолько далеко, насколько это возможно. Я должен быть с кем-то, кто не судил меня, кто принимал меня таким, какой я есть. Независимо от того, каким, блядь, я был.
Но не было такого человека. Я был чертовски одинок.
У меня никого не было.
Куда, чёрт возьми, я должен был идти?
Резкий шум и визг заставил меня вздрогнуть от неожиданности. Пытаясь найти источник шума, я посмотрел вокруг, и почувствовал себя немного дезориентированным. Я увидел виновника, который стоял в середине тёмной, пустой дороги. Он смотрел вокруг, как будто всё это было настолько невинным, и не вытряхнуло почти всё дерьмо из меня. Я сузил глаза и едва удержался, чтобы не плюнуть на него.
Грёбаный гусь.
Гусыня...
Свон.
Ебать.
Гусь издал ещё один звук, на этот раз более мягкий, и не похожий на боевой клич, который он издал ранее. Я сам себе покачал головой и безнадёжно махнул рукой.
Было ли это знаком?
Я должен идти к Гусыне? К Свон?
Я вытащил из заднего кармана свой бумажник, и проверил, сколько у меня денег.
Достаточно для того, чтобы вернуться в Форкс на такси... да, только на это.
Быть может мне действительно нужно идти домой, и забыть, что у меня была когда-то эта жизнь. Может, Свон была права. Возможно, жить не стоит. Зачем напрягаться, когда все люди вокруг не верят в тебя? Какой в этом смысл?
Я пнул ногой небольшой камень и пошёл дальше, в сторону автовокзала, полагая, что смогу найти такси там.
Улицы были до смешного пустыми; было похоже на то, как будто я шёл через проклятый заброшенный город. Было ужасно холодно, и я подумал, что буду считать себя счастливым, если не отвалятся мои яйца.
Как будто мне когда-нибудь придётся использовать их снова. Я не трахался уже несколько недель, последний раз это было перед аварией. Чёрт, после этого я даже не уединялся с Таней в кабинке дворника. Было бы совсем неплохо, если бы я мог сейчас расслабиться. Но у меня было ощущение, как будто мой член потерял свою цель, как будто он больше не знал, зачем ему нужно это делать. До сих пор, если и было что-то, в чём я был уверен, так это то, что мой член сделает свою работу. Но видимо те дни тоже прошли. Я не мог даже представить, как трахаю девушку.
Я всегда мог вообразить как мой член погружается в чью-то киску. Блядь, что изменилось?
Ты изменился, мудак.
Больше не постоянный.
Я пришёл на автовокзал и нашёл очередь из такси. Я шагнул к первой машине и без слов забрался на заднее сиденье.
— Куда? – спросил водитель скучающим тоном, убирая газету, которую читал.
— В ад, – ответил я кислым тоном и упал на сиденье. Он засмеялся и повернул ключ зажигания.
— Это Форкс, – хихикнул он, вероятно думая, что был чертовски смешон. Я не ответил, и думаю, он воспринял это как знак того, что был прав.
Он ездил быстро, и так, как будто и не получил свои водительские права. Блядь, у него вообще не было никакого уважения к каким-либо дорожным знакам. Я понимал, что я грёбаный лицемер, потому что ездил также, но, по крайней мере, когда я был за рулём, я контролировал ситуацию. Не так как этот сумасшедший, который ни на что не обращал грёбаного внимания...
Контроль...
Да, с контролем у тебя было всё в порядке, именно поэтому в настоящее время нога Свон в гипсе, именно поэтому твоя жизнь разрушена, и поэтому ты чертовски один, и тебе не к кому обратиться.
Да, здорово ты контролировал ситуацию.
— Где именно? – спросил водитель, когда мы приблизились к городской черте Форкса.
Я глубоко вздохнул и задумался над этим дерьмом.
Блядь, и где же я хотел сойти?
— Эй, ты не спишь там? – спросил он снова, на этот раз раздражённо, и посмотрел через плечо. – Я не умею читать мысли. Где ты хочешь, чтобы тебя высадили? – он посмотрел на дорогу, а затем с жалостью посмотрел на меня в зеркало. – Тяжёлый день Благодарения...? – спросил он.
Я впился в него взглядом, и почувствовал, как что-то капает с моих глаз. Я нахмурился, в замешательстве коснулся своей щеки, и посмотрел на свои пальцы. Они были мокрые.
Блядь, я плакал, словно девочка.
В такси.
Кто я, чёрт возьми? Эмметт?
Я сходил с ума.
Я насухо вытер щёки от проклятых слёз и прочистил горло.
— Поверните налево к продуктовому магазину и остановите у перекрёстка...
Он кивнул, сделал как я ему велел и через пару минут высадил меня в паре кварталов от места назначения. Я бросил ему несколько купюр, дав даже больше, чем он того заслуживал, и вылез из машины.
Я не хотел, чтобы он высадил меня прямо у её дома. Шеф убьет меня, если увидит. Не думаю, что он бы стал сомневаться, пустить ли мне пулю в лоб, если бы я просто подошёл к их дому.
Однако я был там. Готовый получить пулю. И ради чего? Ради Свон?
Прячась за машиной, я посмотрел на дом. В окнах было темно, свет шёл только от крыльца. Я взял свой телефон, и проверив время, увидел, что было уже за полночь. Чёрт возьми, как это случилось? Как так быстро прошло время? У меня было чувство, что всего лишь час назад я сидел в той дурацкой столовой, где меня отчитывала какая-то женщина, у которой мозги находились в заднице.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |