Татьяна Викторовна Полякова 11 страница

– Перебьюсь.

– Оно и правильно, на том свете все равно рядышком будем, не успеем как следует соскучиться.

– Дай хоть воды, что ли… – попросила я.

– Свежевыжатый сок, – мурлыкнул Ник, протягивая мне стакан. – Все для тебя, дрянь ты моя ненаглядная.

– Обожаю тебя, – сказала я вполне искренне.

– Я тебя тоже, – кивнул он, разливая коньяк в две рюмки. – Ну что, похмелишься?

– С ума сошел?

– Жаль, тогда я в одиночестве. – Он выпил рюмку коньяка и закусил лимоном.

– Радость моя, тебе что, черти покоя не дают? – спросила я, немного придя в себя.

– Не поверишь, даже не беспокоят.

– А чего тогда притащился в такое время?

– Соскучился.

– А мрачный юмор откуда?

– Ты же знаешь, я плохо воспитан. Опять же, у меня большая обида. Вот что ты за человек такой? Стоит появиться какой-нибудь красивой морде, и папулю уже по боку.

– Не выдумывай. Только тебя я вижу в самых светлых снах. Вот сейчас, к примеру, видела. Ты дряхлый старичок с палочкой, бредешь себе по чистенькому садику, а я сижу на веранде и пью чай с малиношным вареньем.

– И ждешь: может, повезет, и старичок свернет себе шею?

– Что за мысли? Я думала о тебе с любовью и благодарностью.

– Тады ладно, а я уж хотел в зубы дать на всякий случай.

– Ласковый ты мой… Ладно, скажи мне «спокойной ночи» и иди куда-нибудь, где ты нужнее. В самом деле, какого черта ты притащился среди ночи?

– У тебя же бессонница, вот я и подумал: выпьем, расслабимся.

– Я не могу пить, – поскучнела я.

– Это я вижу. Ну, что, как там твой Француз?

– Ты за этим пришел? Не мог утра дождаться?

Ник скривился.

– С вашего первого свидания прошли сутки. И что?

– Что? – простонала я.

– Вот именно: что? В смысле, чем папу порадуешь?

– Пока только пьяной физиономией. Я не звонила, потому что новостей не было, – заговорила я серьезно, сообразив, что Ник хоть и настроен философски, но надолго его, конечно, не хватит, и тогда к моим страданиям прибавятся дополнительные.

– Вот как?

– Ага.

– Он ведь ночевал у тебя?

– Следишь за мной? Такое впечатление, что ты ничем другим не занят. За что тебе деньги платят?

– Тобой я занимаюсь в нерабочее время. Ты – мое хобби.

– Мило, – пожала я плечами. – Ну, ночевал он здесь, и что? Об этом событии надо было сразу донести тебе?

– А других нет? – хмыкнул Ник. – Неужто паренек не раскололся? Не всплакнул на твоем роскошном бюсте, типа, я во всем виноват, но я же все исправлю, и для этого у меня кое-что есть, некий пустячок на черный день.

– Не все так просто, как ты, должно быть, думаешь. – Я приподнялась, а потом даже села на постели, сунув подушку за спину, потому что сообразила: как известно, от черта молитвой не отделаешься, а от Ника не отделаешься ничем. Терпение и еще раз терпение. И воздастся мне: он уйдет, а я усну. Возможно. – Он меня подозревает, – сказала я сурово. – Убежден, что меня подослал ты. И в постель ко мне напросился с одной целью: надеялся, что разговорюсь. Как видишь, сходные мотивы привели нас к полному фиаско. Господи, слова-то какие на ум приходят, и это среди ночи и с перепоя.

– Гены, – пожал Ник плечами. – Ты ж у нас профессорская дочка, вот и плющит. Значит, парень молчит, как партизан?

– Молчит. Слегка обеспокоен и намекнул: чего, мол, Нику от меня надо, раз все, что хотел, он получил давно? А я намекнула, что хотела бы получить нечто компрометирующее хозяев с целью от этих самых хозяев свалить подальше, но он либо намека не понял, либо его проигнорировал. А может, и нет у него ничего, что, кстати, представляется мне более вероятным. В противном случае он вряд ли бы здесь появился.

– Плохо, детка. Очень плохо. В наших с тобой интересах, чтобы у него что-то было. Надо постараться.

– А я что делаю? Вот напилась до бесчувствия, надеясь, что у него, пьяного, язык развяжется.

– Развязался?

– Нет.

– А у тебя? – Он усмехнулся и придвинулся ближе. – Ты, часом, не надумала папу кинуть?

– Если бы такая мысль и пришла мне в голову, я бы не стала ее развивать. Давай рассуждать здраво: мы не уверены, что у него что-то есть? – Ник кивнул. – Не уверены. Но пока имеется хотя бы шанс, на парня стоит потратить время.

Теперь Ник весело фыркнул.

– Тебе нравится с ним трахаться?

– Идея была твоя. Я даже не знала, что он в городе.

– Так нравится или нет? – спросил он, все еще усмехаясь, но глаза смотрели зло.

– Да что такое на тебя нашло? – удивилась я. – Не помню, чтобы ты был ревнив. Дело прежде всего, разве нет?

– Ох, дорогуша, чувствую, ты что-то затеяла. Играть со мной не советую, сама знаешь, выйдут тебе твои игры боком.

– Кстати, он меня здорово разозлил, – сказала я и выпила коньяк, надеясь, что спиртное поможет справиться с нервозностью – руки у меня дрожали, но это можно было списать на похмельный синдром. – Я была уверена: стоит нам встретиться и… короче, он не прочь вспомнить былое, но я ему нужна так же, как корове седло.

– Какое сравнение, – хмыкнул Ник. – Кстати, ты и раньше была нужна ему примерно так же. Говорят, даже самые профессиональные обольстительницы однажды встречают мужчину, на которого их чары не действуют. Похоже, наш общий знакомец – как раз твой случай. Ты его любила сильно-сильно, а он плевать на твои чувства хотел.

– Ага, значит, будем воздействовать на чувство вины, – кивнула я. – Не битьем, там катаньем, но узнаем, есть ли у него что-нибудь такое, что и нам сгодится. Обязуюсь трудиться с полной самоотдачей. А теперь иди отсюда, ладно?

Ник в самом деле вроде бы собрался уходить, но тут зазвонил телефон. Первой мыслью было: вдруг Павел? Вдруг и ему не по себе, что мы так расстались? Взгляд метнулся к телефону, Ник проследил его и усмехнулся.

– Сними трубку, – сказал он. – Разве тебе не интересно?

– Мне не интересно. Я спать хочу.

– Возможно, это меня, – пожал он плечами.

Я не успела перехватить его руку, он снял трубку и сказал резко:

– Слушаю. – На том конце провода молчали, потом пошли короткие гудки. – Со мной говорить не пожелали, – хихикнул он. – Может, это твой дружок?

– И чему ты радуешься, придурок? – покачала я головой. – Мне будет трудно убедить парня в своих чувствах, если он доподлинно знает, что по ночам здесь обретается еще кто-то.

– А ты злишься… – засмеялся Ник. – Не переживай. Я из него, засранца, махом все выбью. Так что, если твои чары на него не подействуют, мы пойдем другим путем. – Он пересел ко мне и потянул меня за руку. – Солнышко, осчастливь, который день без тепла и ласки.

– Спятил? Я гожусь только на то, чтобы добрести до туалета, – возмутилась я.

– Брось, в конце концов, тебе ж не мешки грузить, работенка не пыльная, либо лежишь, либо стоишь…

– Хотелось бы, чтобы ты остался мной доволен.

– И мне бы хотелось, но так и быть, перебьюсь.

Ясно, это что-то вроде проверки, Ник на такие штуки мастер. Откажись я, и он всерьез заподозрит, что я решила его обставить.

– Если меня вырвет, ты уж без претензий… – предупредила я, ухватив его за ремень джинсов.

Меня мотнуло, я напряглась и смогла икнуть вполне естественно, то есть профессионально. По моему мнению, у нормального мужика прыти должно было поубавиться, но это у нормального… Ник повалил меня на диван, хватаясь за мою грудь, и тут у него зазвонил мобильный.

– Вот, черт! – выругался он, но все-таки ответил: – Чего опять? А до утра не подождет? Капец личной жизни, – сообщил он, закончив разговор. – Вот так всегда, сгораю на работе.

– Кофе сварить?

– Времени нет. Пока, радость моя. Жди меня, и я вернусь… Как там дальше, сучка ученая?

– «Как я выжил, будем знать только мы с тобой, просто ты умела ждать, как никто другой», – послушно продекламировала я.

– Душевные стихи… – развеселился Ник. – Прямо слезу прошибают. Ты мне их на бумажке напиши.

– Я тебе книжку подарю, а стихотворение помечу красным фломастером.

– Вот спасибо, а то с нашей-то серостью… – Он уже взялся за дверную ручку, и тут охота дурака валять его оставила. – Мой человечек был за рулем, когда Гадюка два дня назад в Москву отправился. Так вот, он слышал, как Гадюка по телефону велел с нашего паренька глаз не спускать. Возможно, он ставит не на ту лошадку, но будет обидно, если к финишу он придет первым.

– А я не против, – усмехнулась я. – Финиш – это всегда мертвецкая.

– Хорошо сказала, слушай! – с грузинским акцентом произнес Ник и наконец-то ушел.

А я начала бродить по комнате. Надо решить, что делать. То, что Павел свалял дурака, появившись в городе, не вопрос. Вопрос – как теперь выйти из ситуации. Есть у него компромат или нет, но он здорово рискует. Ден почему-то решил, что есть. Возможно, у Гадюки имеются причины так думать, и он, как и Ник, боится опоздать. Зачем компромат Дену? На этот вопрос может ответить только он. Логично предположить, что Гадюка надеется получить некую выгоду. Нику компромат нужен, чтобы обезопасить себя. Мог бы позаботиться и раньше, хотя… Так, если я скажу Павлу «Уезжай», он вряд ли меня послушает. Скорее поступит по принципу: «выслушай врага и сделай наоборот». Неужто он в самом деле считает меня врагом? Я зажмурилась от непереносимости этой мысли и тут же погнала ее прочь – сейчас не до моих переживаний, надо придумать, что делать.

Я взглянула на телефон, и вдруг пришло решение. В тот момент оно показалось простым и правильным. Человеку не дано знать, кто шепчет ему на ухо: ангел или демон, и понимание этого приходит иногда слишком поздно.

Я сняла трубку и набрала номер. Мне долго не отвечали, я уже хотела дать отбой, но тут раздался щелчок и тихий вкрадчивый голос произнес:

– Я слушаю.

– Ден, это Юля.

– В чем дело, сладкая? Пять часов утра…

– Прости, но мне надо с тобой поговорить.

– Ты спешишь в мои объятия? – усмехнулся он.

– Речь не обо мне. О тебе.

– Вот как? – удивился он, потом некоторое время молчал. – Приезжай, ты же знаешь, я тебе рад.

– Нет. Встретимся на первой бензоколонке по дороге в аэропорт. Я буду в такси. Никто из твоих людей не должен меня видеть. Через час.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – прошептал он.

Разумеется, он меня подозревал. Такой тип, как Ден, привык подозревать всех, и мое предложение встретиться в таком месте и в такое время лишь усилило его подозрения. Я здорово рисковала, но иного пути не видела. Ник мог следить за мной, но даже если слежки нет, он очень быстро поймет, в чем дело. Однако доказать ничего не сможет. На это я и рассчитывала.

Я торопливо оделась и вышла из дома, на проспекте найти такси в любое время не проблема. Так и есть, вереница машин тянулась до универмага. Я выбрала машину с тонированными стеклами.

Пока шла от дома до проспекта, я пыталась засечь наблюдателя. Безрезультатно. Может, его и нет вовсе? Может. Иногда и мне везет. Оказавшись в машине, я продолжила наблюдение, по моей просьбе таксист безропотно кружил по городу. Немыслимо спрятаться на пустых улицах, и если кто-то все-таки ведет меня, то он настоящий фокусник. Наконец мы поехали в сторону аэропорта. Увидев нужную заправку, я велела свернуть на нее. Протянув таксисту двести долларов, объяснила:

– У меня здесь встреча. Когда подъедет машина, идите к кассе и ждите там.

Мужик глянул недоверчиво, но деньги взял.

Через пять минут со стороны города показались две машины, на передней дважды зажглись и потухли фары.

– Ответьте, – попросила я таксиста.

Водитель выполнил просьбу и поспешно скрылся в здании. Из первой машины появился Ден с заспанным некрасивым лицом и еще трое. Из второй машины высыпало пять человек – как видно, подготовились ребята серьезно.

Ден подошел к такси и постучал по стеклу. Я чуть приоткрыла его и сказала:

– Садись с той стороны.

Охрана окружила машину плотным кольцом, Ден открыл дверь и быстро сел рядом.

– Ну, что? – спросил, закуривая.

– Ты всегда появляешься в таком сопровождении?

– Стараюсь. Люди, знаешь ли, злопамятны. Ты поболтать пригласила или действительно дело есть?

– Есть. У тебя ведь охранная фирма, так?

– Ну… – отозвался Ден, приглядываясь ко мне.

– Я хочу тебя нанять.

– Вот как? Пожалуйте в офис. Работаем с 10.00 до 20.00, ежедневно, без выходных и перерывов на обед.

– Ты же знаешь, я не могу в офис.

– Не знаю, – усмехнулся он. – В чем дело, детка? Ты кого-то боишься?

– Боюсь. Так боюсь, что коленки дрожат. Помнишь наш разговор о компромате на Долгих?

– Когда ты послала меня к черту?

– Не преувеличивай. В конце концов, сказав «никогда», я ведь уже прибежала к тебе и прошу помощи. Разве не этого ты хотел?

– Чего я хотел, тебе прекрасно известно.

– Ден, мне нужна твоя помощь, и я действительно хочу нанять твоих парней. Деньги у меня есть. Вот… – Я написала цифру на листе бумаги и протянула ему, он равнодушно взглянул. – Может, этого не хватит? Я не знаю твои расценки.

– Вполне достаточно. А теперь я хотел бы услышать, чего ты хочешь от меня за свои деньги.

– В городе появился человек, мой давний знакомый, зовут Павел Тимофеев. – Лицо Дена не изменило выражение, но скука и некое томление могли быть наигранными. Хотя верить Нику я тоже особенно не спешила. В общем, оставалось гадать, произвели мои слова на Дена впечатление или нет. – Так вышло, что им интересуется Ник, точнее – его хозяева.

– И в чем причина их интереса? – подал голос Ден, говорил с ленцой и смотрел в окно, избегая моего взгляда.

– Когда-то в руки этому парню попала пленка, компрометирующая Долгих. Ник ее вернул, но теперь у него возникли сомнения, не перехитрил ли его парень. Собственно, именно о нем ты тогда и говорил.

– Ага, – кивнул он. – И ты тогда забыла мне сказать, что Француза хорошо знаешь. Очень хорошо.

– Забыла, – кивнула я. – Потому что убеждена: ничего у него нет.

– Откуда такая уверенность?

– Когда-то он убедил в этом Ника, что, думаю, было нелегко.

– Меня вот что удивляет: парень до сих пор жив. Ты не находишь это противоестественным? – Он улыбнулся и посмотрел мне в глаза. – Я могу найти этому лишь одно объяснение…

– Пленка, то есть дубликат, все еще у него, – не дав Дену договорить, высказала свою версию я.

Ден кивнул и спросил:

– Разумная мысль, верно?

– Ты забываешь про Ника.

Впервые в глазах Дена появился интерес.

– И что там с нашим красавчиком? – усмехнулся он.

– Боюсь, пленка уже у него. Или Ник надеется ее получить. Если у него, он убьет парня, как только сочтет момент подходящим, если еще нет… в любом случае Павел очень рискует.

– И тебя это беспокоит?

– Меня беспокоит вот что: Ник может получить то, что хочу получить я.

– Ну, есть другие способы, – пожал Ден плечами, физиономия его вновь приобрела скучающее выражение.

– Например?

– Я займусь твоим Французом, и он выложит все, можешь поверить.

– Не сомневаюсь. И пленка окажется у тебя. Но тебе она не нужна. Зачем тебе Долгих с его старыми грехами?

– А тебе зачем? – проявил он интерес.

– Ты знаешь, – отрезала я. Он опять взглянул на меня, и мы пялились друг на друга не меньше минуты.

– Я предлагал тебе дружбу, – заговорил Ден с усмешкой через некоторое время. – Но ты отказалась. А теперь являешься и требуешь от меня услуги…

– Может, я чего-то не знаю? – перебила я. – У тебя возникли спорные вопросы с хозяевами Ника, и пленка тебе самому нужна?

– Детка, – вздохнул он, – у нас нет и не может быть спорных вопросов. Откуда? У Долгих свой бизнес, у меня свой.

– Тогда помоги мне, черт возьми! – не выдержала я.

Ден усмехнулся, пару раз провел ладонью по небритой щеке, глядя куда-то перед собой.

– Ты боишься за своего любовника и нанимаешь меня его охранять? В оригинальности тебе не откажешь.

– Он был моим любовником много лет назад. Странно, что ты не в курсе, но именно благодаря ему я оказалась в тюрьме. Потом он впутал нас с подружкой в историю с компроматом, и мне пришлось познакомиться с Ником. Одного этого достаточно, чтобы охладить любой пыл. В общем, у меня нет оснований испытывать теплые чувства к этому парню. Но у него может быть то, что мне очень нужно, и поверь, я сделаю все, чтобы это получить.

– Я уже сказал, есть более простой способ…

– Точно. А я тебе ответила: компромат окажется у тебя. И что тогда буду иметь я?

– У меня встречный вопрос: а что ты готова предложить? – съязвил он.

– Деньги. – Он криво усмехнулся. – И свою дружбу, – добавила я. – Ты знаешь, кто из твоих людей работает на Ника? – С его физиономии мгновенно сползла усмешка, он вновь уставился на меня, а я продолжила: – Два дня назад ты ездил в Москву. Кто был за рулем?

– Вот сука! – буркнул Ден, ударив ладонью по колену, точно прихлопнул невидимого врага. – Никогда к нему душа не лежала. Доказательства? – нахмурился он.

– Присмотри за ним, и они появятся. Ник случайно о нем проговорился…

«Так ли уж случайно?» – вдруг подумала я. Но было уже поздно.

– Ну, так что? – спросила я со вздохом.

– О’кей, – кивнул Ден. – Итак, мои парни глаз не спускают с этого Тимофеева, берегут как зеницу ока… Как долго? – поинтересовался он.

– Сколько понадобится.

– Этих денег может не хватить, – хмыкнул Ден. – Но с тебя я охотно возьму натурой.

– Я могу быть уверена…

– Ни один волос не упадет с головы твоего парня, – перебил он. – Довольна?

– Пока не знаю. В любом случае спасибо тебе.

– Что ты! – усмехнулся он. – Если с водилой ты не напутала, я твой должник.

– Все равно спасибо.

Он опять усмехнулся, похлопал меня по руке и вышел из машины. Окруженный соратниками, направился к ожидавшему автомобилю, а я, зажмурившись, вздохнула.

Правильно ли я поступила? Что-то холодное, жуткое поднималось в душе. В очередной раз я плачу за одну жизнь другой, и опять не своей. Был бы Ник рядом, непременно бы сострил, что это входит у меня в привычку.

Две огромные машины Дена промчались в сторону города, через минуту появился таксист.

– Можно ехать? – спросил хмуро.

– Можно. О том, где мы были и что вы видели, лучше помалкивать.

– Не дурак, сообразил, – буркнул он.

Через три дня, поздно вечером, я сидела у Виссариона, когда там появился Ник. Рожа у него была такой, что кишки у меня сразу скрутило, однако я тут же постаралась взять себя в руки, пока он шествовал к роялю, раскланиваясь на все стороны девицам:

– Добрый вечер, прелестные дамы.

Прелестные дамы враз затосковали и потянулись к выходу – Ник умел нагонять тоску на граждан одним своим присутствием. Подобрался ко мне и захлопнул крышку рояля. Я едва успела убрать руки.

– Солнышко, концерт отменяется. У меня чрезвычайно срочное дело.

– Что еще за дело? – проворчала я, покрываясь липким потом.

– Ей еще работать три часа, – возвысил голос Виссарион из-за стойки. Я сделала ему знак молчать, а Ник ткнул в него пальцем и ласково попросил:

– Дед, заткнись. Сегодня во всех смыслах никуда не годный день.

– Ладно, пошли, – кивнула я. – Выпьем где-нибудь.

– Это обязательно! – продолжил кривляться Ник. – Как же не выпить? Идем, моя голубка…

Мы спешно покинули кафе, но далеко не ушли, Ник втолкнул меня в ближайшую подворотню, схватил за горло и прижал к стене.

– Ты сдала моего парня, шлюха!

При всем желании ответить я не могла, если это был вопрос, конечно, в чем я сомневалась. Я могла лишь хрипеть и глаза закатывать, чем сразу же и занялась. Но Нику быстро надоело видеть мою посиневшую физиономию, и он меня отпустил. Теперь я сама схватилась за горло и принялась кашлять. Я бы могла заниматься этим довольно долго, но терпение сегодня Нику было не свойственно, и он навернул мне коленом, после чего я оказалась на земле. К кашлю прибавились стоны, что-то вроде кошачьего концерта, и проходившие мимо граждане непременно бы отреагировали, не привыкни они к подобным звукам давно и основательно. Район считался скверным, и народ здесь ночами особо по улицам не болтался, люди и к окнам подходить были отучены, случайно заслышав чьи-то вопли. В общем, Ник мог вволю веселиться, а я вволю вопить. Человечеству это по фигу, и слава богу. Правда, один представитель хомо сапиенс все ж таки возник в подворотне, и я ничуть не удивилась, узнав Верку (любопытство ее когда-нибудь погубит). К счастью, я ее заметила раньше Ника и рукой махнула, чтоб исчезла, она тут же скрылась с глаз. Ник как раз закончил пинать меня ногами, должно быть, выдохся, наклонился и спросил:

– Знаешь, что я с тобой сделаю?

– Уже догадываюсь, – ответила я, потрогала языком зубы и страшно обрадовалась, что все на месте, хотя чему тут радоваться, если этот придурок меня сегодня укокошит? Какая разница, лежать в могиле с зубами или без? – Придурок, можешь объяснить, что на тебя нашло? – взмолилась я.

– А ты не знаешь? – съязвил Ник, присел на корточки и на меня уставился.

– Даже не догадываюсь.

– Серьезно? Вчера я встречался с парнем, который работает у Дена, а сегодня его нашли в трех километрах от города с перерезанным горлом.

– Сочувствую, а я-то здесь при чем?

– До чего ж ты наглая стерва! – покачал он головой, вроде бы даже с удовольствием, точно данный факт пришелся ему по душе. – О нем я только тебе сказал. Слышишь, дрянь?

– Слышу. Но не понимаю твоих претензий. Руку дай.

– Перебьешься, – буркнул он.

– Ну и хрен с тобой. – Я приподнялась, взвизгнула, но смогла-таки принять более-менее удобное положение, привалившись к стене. – Ой, блин, как больно…

– Да неужели? – съязвил Ник.

– Ты говоришь, вы виделись?

– Ага.

– А раньше твои парни подолгу держались у Дена? – поинтересовалась я как бы невзначай. Ник усмехнулся и головой покачал, демонстрируя свое отношение к чужому нахальству. – Ден очень подозрительный тип, сам себе не верит, а твой парень, наверное, был неосторожен, и вот итог.

Ник собрался что-то ответить, я справедливо ожидала, что отвечать он начнет ногами, и приготовилась орать, но тут в досягаемой близости завыла милицейская сирена, а вскоре мы смогли и созерцать патрульную машину, которая замерла прямо напротив подворотни. Выходит, Верка мой призыв проигнорировала и бросилась к Виссариону, а тот не придумал ничего умнее, как вызвать милицию.

– Принесла нелегкая, – буркнул Ник, протягивая мне руку.

Бравые ребята как раз высыпали из машины. Ник обнял меня, и теперь мы стояли, слегка покачиваясь. Менты сунулись в подворотню, сбились с шага и, за неимением другой публики, уставились на нас. Я отлепилась от Ника, а он решил обратить внимание на вновь прибывших. Они, безусловно, его узнали. Кстати сказать, в этом районе Ника знали даже бродячие собаки и, как все прочие, терпеть не могли.

– У вас тут все в порядке? – сурово спросил здоровяк в погонах.

– У нас да, – ответил Ник.

Менты уставились на меня.

– Пошли, – сказала я, подхватив дорогого друга под руку, и направилась к его машине. По дороге успела увидеть испуганную физиономию Верки и сердитую Виссариона в окне кафе. Я им подмигнула, очень надеясь, что они это заметят и успокоятся.

Менты дождались, пока мы загрузимся в машину, и убрались восвояси, Ник завел мотор и посмотрел на меня.

– Поклянись сыном, что не твоя работа, – буркнул он.

– Еще чего! – обиделась я. – Только идиоты детьми клянутся. – И внесла встречное предложение: – Могу поклясться своей жизнью.

– Она не стоит ни гроша.

– Тогда твоей.

– В зубы дать, да?

– Лучше не надо. Мне и так теперь неделю отлеживаться и тебя благодарить.

– Ага. Помяни меня в своих молитвах, нимфа.

– С интеллигентным-то человеком поговорить одно удовольствие… – кивнула я.

– Точно шкуру я с тебя спущу, юмористка хренова.

– За что, интересно? Твой парень вляпался, а я виновата?

– Ладно, кончай базар и не считай папу полным идиотом. Папа тебя насквозь видит. Очень мне интересно, что ты такого выторговала у Дена? Может, поделишься?

– Нечем, – пожала я плечами.

– Вот как, значит? Ладно, сучка. Будем считать, разобрались. Паренька я тебе припомню, можешь не сомневаться.

– Отстань, придурок, – отмахнулась я. Ник наконец тронулся с места, а я спросила: – Куда ты едешь?

– Домой.

– Высади меня на перекрестке.

– Я тебя в гости приглашаю. Поговорим по душам.

– Не могу, во мне души практически не осталось, уж больно ты скор на расправу.

– Ничего, любимая рука где поколотит, там и погладит, до свадьбы все заживет.

– До твоей или моей? – усмехнулась я.

– До нашей, – широко улыбнулся он.

Разговор по душам вышел до того душевным, что на работу утром я идти не могла, а потом еще пару дней отлеживалась. Ник принес мне больничный и, радостно скаля зубы, приготовил мне бульон, кормил с ложки и изводил болтовней о своем добром сердце.

– Как ты мне надоел, – не выдержала я.

– И это твоя благодарность за мою заботу? – ахнул он.

– Знаешь, дорогой, примерно дважды в неделю, глядя на тебя, я говорю себе: «Душенька, сделай себе подарок, пусти этому гаденышу пулю в лоб». Когда-нибудь твоя гнусная рожа меня доконает.

– У меня к тебе примерно те же возвышенные чувства, – радостно закивал Ник.

Прошла неделя с нашей последней встречи, а Павел все не звонил. Сначала я была этому даже рада – синяки заживут, не придется объясняться, откуда они, да и в наших чувствах следовало разобраться, ему-то уж точно. Но чем больше времени проходило, тем тоскливее мне становилось. Я болталась по городу, решив, что раз уж у меня больничный, можно вдоволь валять дурака, и мысли мои неотступно занимал Павел. Казалось, сверну за угол и вдруг увижу его… Или он позвонит и скажет, как тогда: «Жду в кафе напротив твоего дома», но случайной встречи не получалось, а он не звонил. Иногда я видела его так ясно, точно он сидел рядом, я хорошо помнила слова, что он говорил когда-то, его жесты, поворот головы, усмешку… И до боли сжимала зубы, чтобы не завыть, так мне было горько. И страшно. Я думала, что навсегда простилась со своими страхами, но они вернулись вместе с Павлом.

Я привыкла вести себя с мужчинами непринужденно, с легким кокетством, что всегда возбуждает интерес и желание. Мне казалось, что я чрезвычайно опытная особа, я даже иногда льстила себе, говоря, что вижу мужиков насквозь, но сейчас, думая о Павле, я была растеряна и подавлена. И понятия не имела, как себя вести. Мне хотелось прижаться к нему и сказать: «Как же я тебя люблю! Всегда любила и, наверное, буду любить, пока жива!», но я была уверена, что мои слова не произведут впечатления. Возможно, он даже посмеется, потому что его любовь ко мне если и была когда-то, то прошла, и он не сможет взять в толк, с чего это моя столь долговечна.

Я была уверена, что вела себя глупо, но как иначе вести себя, не представляла. Когда неделя подошла к концу, а Павел так и не позвонил, я решила разыскать его сама и тут же разозлилась на себя, что не сделала этого раньше. Какого черта надо было мучиться, когда все так просто: достала телефон и набрала номер.

Павел ответил сразу, как будто ждал звонка.

– Привет, котик, – сказал он, и я поняла, что не все так просто в мире, как мне казалось пять минут назад.

Павел молчал, а мне надо было что-то говорить, раз уж я позвонила. Но я совсем не знала, что говорить, а он и не думал мне помочь, и я как-то совсем по-глупому сказала:

– Мне надо с тобой поговорить.

– О чем? – вроде бы удивился он.

– Обо всем на свете.

– Наверное, это очень захватывающе, но у меня сейчас совсем нет времени.

– А когда оно появится?

– Трудно сказать.

– Должно быть, я взяла неверный тон, – вздохнула я.

– Попробуй еще раз, – хмыкнул он, в голосе звучала откровенная издевка.

Лучше всего было извиниться и дать отбой, но в следующий раз позвонить будет гораздо труднее. «Черт тебя дери, – подстегнула я себя. – Соберись, скажи что-нибудь…» И я вяло промямлила:

– Мне действительно необходимо поговорить с тобой.

– Хорошо, говори, – милостиво предложил он.

– Лучше не по телефону, – попросила я, и мне стало стыдно, так жалко это прозвучало.

«Почему мы так безоружны перед теми, кого любим?» – мысленно взвыла я. Но мой вопрос был риторическим, и получить на него ответ я, конечно, не надеялась, зато почувствовала, что Павел усмехнулся.

– Играешь в тайны? Ладно, приезжай ко мне. – Он назвал адрес, а мне пришлось переспрашивать, потому что в тот момент самые простые слова доходили до меня с трудом.

Какое-то время я продолжала сидеть, с отвращением глядя на свои потные руки.

– Да-а… – протянула я с печалью. – От любви меня ломает покруче, чем от гнева моего дорогого друга. Надо с этим что-то делать, – покачала я головой.

А что с этим вообще можно сделать? Никуда не ехать, остаться дома? Или идти к Виссариону? Но все равно ведь поеду, не сегодня, так завтра, завтра будет только хуже. Я встала, подхватила ключи от машины, и тут взгляд опять натолкнулся на мое отражение в зеркале. Господи, что на мне надето? А прическа? В общем, я бросилась в ванную. Все валилось из рук, фен падал, пуговицы отрывались, туфли по неведомой причине на ноги не лезли. Я хотела зареветь, но и с этим ничего не вышло.

В конце концов я выбралась из дома с ощущением полнейшей пустоты внутри. В таком состоянии люди спать ложатся, если не желают вскрыть себе вены, а я на любовное свидание… Впрочем, у Павла на этот счет свои соображения, так что неплохо бы все-таки по дороге придумать приличный предлог для своего визита.

Дата добавления: 2015-10-21