Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Ошо, известный также как Багван Шри Раджниш просветленный мастер нашего времени. «Ошо» означает «подобный океану», «благословенный». 8 страница



Гурджиев продемонстрировал ясное понимание, ведь Бог - это великий отец, а вы просто маленькие дети, которые ищут потерян­ного отца, ищут потерянное детство, ищут безопасность детства. Вы ведете себя как дети.

Молодой отец вместе с маленькой дочерью делал покупки в су­пермаркете. Неожиданно дочь объявила:

- Папа, я хочу в туалет.

- Сходишь чуть позже, - ответил отец.

- Но мне нужно сейчас! - закричала девочка.

Чтобы унять их перепалку, к ним подошла продавец и предложи­ла:

- Ничего страшного, сэр, я отведу ее в туалет.


Продавец взяла девочку за руку и спешно повела ее в туалет. Ко­гда они вернулись, отец посмотрел на дочь и спросил ее:

- Ты поблагодарила добрую тетю за ее услугу?

- А с какой стати мне благодарить ее? - удивилась девочка, - ей тоже нужно было в туалет!

Вы только понаблюдайте за своими реакциями, и вы удивитесь тому, насколько они инфантильны. Ваши манеры, какими бы слож­ными они ни казались со стороны, по сути своей ребячливы. Ваши молитвы, ваши походы в церковь - все это детские забавы.

Дзен не интересуется инфантильным состоянием вашего ума. У дзен нет желания питать ваш ум. Дзен занимает зрелость; он хочет, чтобы вы стали зрелыми, взрослыми. Поэтому у дзен нет никакого представления о Боге, то есть об отце на небесах. Дзен оставляет вас в полном одиночестве, потому что зрелости достичь можно только наедине с самим собой. Дзен оставляет вас в опасности, он не дает вам безопасность и гарантии. Дзен предоставляет вам самые разные опасности, через которые вам необходимо пройти.

Именно это и есть саньяса: квантовый скачок в опасность, кван­товый скачок в неведомое, потому что вы станете зрелыми, только справившись с трудностями. Зрелость - это свобода, зрелость - это освобождение.

Но Дого не давал ему никаких особых уроков по своему предме­ту...

Нет таких уроков.

...и это удивляло и разочаровывало Сошина.

Разумеется, Сошин все ждал и ждал, но Дого так и не дал ему особые уроки. Сошин хотел получить несколько простых принци­пов, за которые можно цепляться, за которые можно держаться, что­бы эти принципы стали его сокровищем, его знаниями. Но мастер не давал ему особые уроки. Естественно, Сошин был разочарован. Если вы ждете что-то, то непременно будете разочарованы. Ожидание всегда приносит разочарование.

Однажды он сказал мастеру:

- Я уже давно пришел сюда, но вы не сказали мне ни слова о сути учения дзен.



Люди спешат. Я знаю людей, которые медитировали три дня, а на четвертый день спросили: «Мы медитируем уже три дня, но почему же до сих пор ничего не произошло?»

Как будто они обязывают существование столь долгой медитаци­ей: в течение трех дней по часу в день - в сумме три часа. Если вы обратите внимание на их медитацию, то увидите, что они просто грезят при дневном свете, они видят сны с закрытыми глазами. И они еще называют свой сон медитацией! И просто оттого, что в те­чение трех дней они сидят вот так по часу (им очень трудно, но они терпят, ведь в них грохочет шум, в них нет тишины, покоя и созна­тельности, в них есть только желания, мысли, воспоминания, вооб­ражение, постоянное движение, толпа), потом они приходят ко мне на четвертый день и спрашивают: «Ошо, что случилось? Миновали уже три дня, но пока что ничего не произошло».

Время вообще нельзя брать в расчет, пусть прошли три года, да­же три жизни. Вы не должны размышлять в терминах времени, по­тому что явление медитации безвременно. Она может произойти в любой миг, она может произойти прямо сейчас. До этого мгновения могут пройти годы или целые жизни. Все зависит оттого, насколько вы сильны и открыты. Все зависит оттого, насколько вы целостны.

В переполненный трамвай вошла симпатичная девушка. Увидев, что все места заняты, она спросила пассажиров:

- Не освободит ли место какой-нибудь господин для беременной женщины?

С места сразу же вскочил какой-то господин средних лет и при­гласил девушку сесть на его кресло. После того как девушка села на его место, он заботливо поинтересовался у нее:

- Давно ли вы беременны?

- Около пятнадцати минут, - ответила девушка, - и, Боже мой, я так устала!

Она беременна пятнадцать минут! Даже такое заявление еще можно принять, но фраза о трех днях медитации звучит даже еще глупее.

Однажды Сошин сказал мастеру...

Должно быть, он чувствовал гнев, разочарование. Может быть, он выбрал не того человека? Тот до сих пор не дал ему никакого особого учения, а эго всегда хочет что-то особенное.

- Я уже давно пришел сюда, но вы не сказали мне ни слова о сути учения дзен.

Прежде всего, учения дзен как такового не существует. Дзен - это метод пробуждения, а не теология. Он не говорит о Боге, а тол­кает вас к Богу. Дзен на разные лады колотит вас, чтобы вы смогли пробудиться в Боге. Спать - значит пребывать в мире, а пробудиться значит пребывать в Боге. Здесь есть методы, способы, но вовсе нет никакого учения.

В маленьком мексиканском городке симпатичная девушка- туристка услышала, как какой-то представительный мужчина кри­чал каждой проходящей женщине:

- Шанс!

Наконец, девушку разобрало любопытство, она подошла к муж­чине и сказала ему:

- Привет.

Он ответил ей криком:

- Шанс!

- А я думала, все индейцы приветствуют криком «Хау!» («как» в переводе с английского языка), - заметила девушка.

- Я знаю «Хау» (как), - ответил мексиканец, - просто используй­те свой шанс.

Все учения питают интерес к тому, как делать, зачем делать, ради какой цели, для какой задачи. Дзен просто дает вам шанс, возмож­ность, определенный контекст, пространство, в котором вы можете пробудиться. Именно в этом заключена моя работа здесь: создать возможность, пространство, контекст, в котором вы неминуемо про­будитесь, в котором вы не смоэ/сете вечно спать.

- С самого твоего появления я учу тебя дисциплине дзен, - отве­тил Дого.

- Что же это за дисциплина? - удивился Сошин.

На этот раз Сошин еще больше озадачен и удивлен, так как мас­тер говорит:

С самого твоего появления я учу тебя дисциплине дзен.

У настоящих мастеров странные способы. У них тонкие, косвен­ные средства. Запомните, что мастер произносит не словосочетание «учение дзен», а «дисциплина дзен».

- Что же это за дисциплина? - удивился Сошин.

Дого объяснил:

- Когда ты приносишь мне утром чашку чая, я принимаю ее. Ко­гда ты готовишь мне еду, я принимаю ее. Когда ты кланяешься мне, я отвечаю тебе кивком головы.

Мастер спрашивает: «Ты наблюдал за мной?» Сокровенная суть дзен в наблюдении, созерцании, осознанности. Мастер говорит: «Когда ты приносишь мне утром чашку чая, наблюдал ли ты за тем, как я беру ее, с какой благодарностью я делаю это? Наблюдал ли ты за тем, с какой ясной осознанностью я принимаю чашку чая? Это не просто чай!»

Чайная церемония - это великая медитация, на нее уходят часы. В каждом монастыре дзен отведено отдельное помещение для чай­ной церемонии. Для этого существует отдельный храм, то есть храм для чаепития! Когда мастер приглашает каких-то людей пить чай, они идут в этот храм в полном молчании. Такой храм окружен кам­нями или садиком из камней.

Санантано только что разбил вокруг моей комнаты маленький садик из камней, там он устроил также маленький водопад. Санан­тано замечательно разложил камни. По всей видимости, у него есть ясное понимание, он связан с камнями. Камни ожили. И они не про­изводят впечатление, будто их разбросали по округе как попало, от них веет глубокой гармонией.

Теперь Санантано собирается создать в новой коммуне много са­диков из камней, чтобы вы могли сидеть у этих камней. Он также хочет построить маленькие бамбуковые хижины для чайной цере­монии.

Когда к мастеру приходит пить чай приглашенный человек, он сначала принимает ванну, медитирует, успокаивается. Он готовится, потому что это не обычный случай, его пригласил мастер. Потом человек идет по тропе между камней с полной осознанностью, мед­ленно. Чем ближе он подходит к храму, тем более бдительным он становится. Он замечает поющих птиц. Он замечает цветы, их от­тенки и благоухание. Приблизившись к чайной комнате, он начинает слышать шум самовара. Он входит в комнату. Ему следует оставить обувь за порогом. Он входит в комнату очень медленно, кланяется мастеру, тихо садится в углу и слушает шум самовара, шипение са­мовара... тонкий аромат чая наполняет комнату. Наступает молит­венная минута.

Потом человеку подают чашки и блюдца. Это делает сам мастер, причем в своей манере. Он наливает чай, причем, опять же, в своей манере. Затем они оба молча потихоньку потягивают чай. Чай нуж­но выпить маленькими глотками с большой осознанностью, тогда чаепитие становится медитацией.

Если чаепитие может стать медитацией, тогда все может стать медитацией: приготовление еды или стирка одежды, любой вид дея­тельности можно превратить в медитацию. Настоящий саньясин, настоящий искатель, преображает все свои действия в медитацию. Только когда медитация распространяется на всю вашу жизнь, и не только когда вы осознанны днем, но постепенно медитация начина­ет проникать и пронизывать ваше дыхание и во сне, когда она ста­новится частью вас, как дыхание, как биение сердца, только тогда вы обретаете дисциплину, сокровенную дисциплину дзен.

Мастер сказал:

Когда ты приносишь мне утром чашку чая...

«Ты наблюдал или нет? Ты спишь или бодрствуешь? Неужели ты не видишь, как я беру чашку чая? Когда ты готовишь мне еду... неужели ты не видишь, как я принимаю ее, с какой благодарностью я делаю это, как будто ты принес мне сокровище?»

Когда ты кланяешься мне, я отвечаю тебе кивком головы.

«Разве я хотя бы раз оставил твой поклон без внимания? Замечал ли ты когда-нибудь, чтобы я запаздывал с ответным кивком головы? Если ты наблюдал, то это и есть главное дело дисциплины дзен. Де­лай то же самое, поступай так же!»

Как еще по твоему мнению можно учить дисциплине дзен?

«Но ты не наблюдаешь, ты ничего не видишь. Ты все время суе­тишься, делаешь все кое-как, машинально. И ты все время попада­ешь в ямы, постоянно попадаешь в одни и те же ямы».

В бар для белых вошел негр в сопровождении троих приятелей. Он подошел к бармену и предложил ему поспорить с ним на 25 $ о том, что он сможет облизать свой глаз.

Бармен подумал: «Ну до чего же глупый негр, никто не может облизать свой глаз» и поставил на кон 25 $. Негр вынул свой стек­лянный глаз и облизал его, а потом предложил бармену поспорить еще на 25 $ о том, что он сможет укусить свой второй глаз.

«А ведь этот негр и впрямь тупой! - подумал бармен. — Не может быть, чтобы он пришел сюда с двумя стеклянными глазами», и бар­мен принял вызов. Негр вынул из кармана свою вставную челюсть и укусил ею свой второй глаз. Бармен покраснел от гнева.

- Подлый негр! - зарычал он.

- Давай поспорим еще на 25 $... - предложил негр.

- Хватит, - прервал его бармен. - Я не стану спорить. Ты дер­жишь меня за идиота?

- Послушай, - стал уговаривать его негр. - Я заплачу тебе 50 $, если не смогу помочиться в тот крохотный стаканчик на столе в дальнем конце зала.

Бармен подумал немного и согласился:

- Ладно, даже тупой негр не сможет сделать это! Валяй, ставлю на кон 50 $!

Негр пустил струю по всему бару: по полу, по стульям, по што­рам. А бармен стал хохотать как помешанный.

- Ну, что негр, - заметил он с издевкой, - неужели ты и впрямь думал, что сможешь пустить струю так далеко?

- Не такой уж я и тупой, - спокойно ответил негр. - Видишь вон тех троих пижонов, которых я привел сюда? Я поспорил с ними на 300 $ о том, что описаю тебе весь бар, а ты будешь только весело смеяться!

Человек постоянно делает одно и то же, пусть в другой ситуации, но ничего особенно не меняется. Если вы спите, если вы бессозна­тельны, тогда вы не можете заметить очередную яму на своем пути, не можете понять, что делаете еще одну, крупную ошибку, что вы снова споткнулись. Может быть, на этот раз чуть иначе, ведь в жиз­ни не бывает ничего совершенно одинакового, но тысячи раз вы па­даете, и все-таки не учите единственный урок, который стоит вы­учить. В жизни вы учитесь всякой всячине, кроме того, что способно преобразить вас, а это и есть искусство осознанности.

Сошин свесил голову и какое-то время обдумывал загадочные слова мастера.

- Если ты хочешь видеть, — сказал мастер, — воспринимай мир непосредственно. Начав думать, ты упускаешь суть.

Вот невероятно важные слова:

Если ты хочешь видеть, воспринимай мир непосредственно. На­чав думать, ты упускаешь суть.

Дело в том, что мышление - это всего лишь способ упустить суть. Когда вы слышите истину, воспринимайте ее непосредственно. Не говорите: «Я обдумаю ее». Не делайте замечания вроде такого: «Я подумаю о ней, когда вернусь домой». Вы упускаете всю суть! Истина пребывает здесь и сейчас, а вы откладываете ее посредством мышления. А что вы можете подумать об истине? Все ваши мысли будут неправильными. Истинное есть истинное, а неистинное есть неистинное. Вы не сможете создать неистинную истину, даже если будете думать годами, и не сможете создать истинную неправду, даже если будете думать годами. Здесь ничего не поделаешь, ведь ваше мышление абсолютно неуместно. Увидьте истину. Видение уместно, а мышление неуместно.

Поэтому на Востоке нет эквивалента западному слову «филосо­фия». Здесь обычно произносят слово «даршан», когда переводят слово «философия», но это неправильно. Слово «даршан» означает видение, а слово «философия» означает мышление, а между этими двумя понятиями огромная разница, громадная разница. Может ли что-то сильнее различаться, чем видение и мышление?

Слово «даршан» означает просто видение. Это не мышление, а осознанность. Вы сидите рядом с мастером безмолвно и осознанно. Он что-то говорит или что-то показывает, и вы видите это! Если вы безмолвны и осознанны, то непременно увидите это, вы не сможете ничего упустить. Если же вы свесите голову и начнете думать, то забудете мастера, вы затеряетесь в своих словах. Вы переводите мастера на свои слова, но вы не в силах перевести эту высоту и глу­бину. Все, что вы получите в своем переводе, будет абсолютно от­личаться от сказанного мастером.

Вы можете все время думать... Когда мастер говорит, он вещает с высот сознания, а вы слушаете во тьме своей долины. Не перево­дите его слова и не пытайтесь ничего выяснять. Просто слушайте.

На днях кто-то спросил меня: «Разве вы не обусловливаете нас, когда мы слушаем вас без вопросов и принимаем все на веру?»

Безмолвное слушание не подразумевает, что вы соглашаетесь со мной. Вопрос не в согласии или несогласии. Безмолвное слушание не подразумевает, что вы принимаете или отвергаете меня. Прини­мая меня, вы перестаете быть безмолвными. В вас протекает дея­тельность, а именно действие приятия. Соглашаясь со мной, вы уже начинаете переводить меня. Отвергая меня, вы совершаете отрица­тельное действие. Принимая меня, вы совершаете положительное действие. Быть безмолвным - это все равно что не совершать ника­ких действий. Вы просто есть... просто находитесь здесь, будьте доступны, и тогда не возникают вопросы о согласии и несогласии.

Красота истины в том, что, в тот миг, когда вы слышите истину, что-то отзывается в вас, что-то говорит «да». Соглашается не ум, запомните. Это «да» исходит из всего вашего существа. Каждая фибра вашего существа, каждая клетка вашего тела дрожит от силь­ной радости и восклицает: «Да!» Не то, чтобы вы произносили слово «да», вовсе нет, вы не произносите его. Ответ приходит безмолвно. Когда вы слышите что-то неистинное, точно так же появляется «нет». И здесь ум тоже не при чем.

Это совсем иной подход. На Западе еще не научились развивать его, а на Востоке этот подход получил развитие. Столетьями на Вос­токе работали над этим тонким методом, беспрестанно совершенст­вуя его. От столь старательной полировки он превратился в зеркало.

На Востоке знают, как просто сидеть в безмолвии, без согласия и несогласия, потому что здесь сделали главное открытие: истина уже есть в вас. Если вы услышите истину извне, тогда ваша истина про­будится, ведь ей будет брошен вызов. Неожиданно вы скажете: «Да!», как будто уже заранее все знали. Это признание, воспомина­ние. Мастер просто напоминает вам то, что вы забыли. Вопрос не в согласии или несогласии - нет, вовсе нет.

Мне не интересно создавать в вас верования, и мне неинтересно давать вам идеологию. Все мои усилия здесь (как и усилия всех Будд всех времен) направлены на пробуждение в вас истины. Я знаю, что истина уже есть в вас, ее нужно всего лишь вызвать. Нуж­но просто как-то запустить в вас процесс воспоминания.

Мастер говорит не для того, чтобы дать вам истину, а чтобы по­мочь вам вспомнить истину, которая уже есть в вас. Мастер - это всего лишь зеркало. Сидя рядом с мастером в глубоком молчании, вы видите свое настоящее лицо.

- Если ты хочешь видеть, - сказал мастер, - воспринимай мир непосредственно. Начав думать, ты упускаешь суть.


Ошо,

Когда я работаю на Западе, я чувствую себя оранжевым воином, и мне это нравится. Когда я здесь, я чувствую себя медитативным, и мне это нравится. Может быть, та часть меня, которой все еще нужно бороться, представляет собой для меня препятствие для того, чтобы стать настоящим учеником?


ева Маджид,


 

Саньясин должен быть жидким, текучим. Он не должен уподобляться камню, ему нельзя застывать. Он должен быть подоб­ным текущей воде, чтобы получить возможность принимать любую форму. Он отвечает потребностям мгновения естественно, а не со­гласно какому-то установленному шаблону или априорному пред­ставлению о том, каким должен быть саньясин. Я вовсе не так вижу саньясина.

Никогда не спрашивай меня о том, каким должен быть саньясин, потому что всякий мой ответ станет шаблоном, и ты будешь вести себя в соответствии с ним. Любой поступок из шаблонной жизни неверен. Нужно быть свободным, расслабленным, чтобы уметь реа­гировать на ситуацию. Ситуации все время меняются. На Западе од­на жизнь, а здесь другая.

Итак, будь воином, когда это нужно, и будь медитативной, когда это нужно. Будь экстравертом, когда это нужно, и будь интровертом, когда это нужно. Эта текучесть и есть саньяса. Если ты обретешь устойчивые формы, то уже не будешь живой, ведь ты станешь одер­жимой чем-то. Тогда ты будешь экстравертом или интровертом, от этого или другого мира, но уже не будешь моей саньясинкой.

Мой саньясин неописуем, как сам Бог, как сама жизнь, как сама любовь. Он невыразим, как само существование. Саньясин пребыва­ет в полной гармонии с существованием, поэтому, каким бы ни ока­залась потребность мгновения, саньясин ведет себя согласно этой потребности, гечет вместе с рекой. Он не идет против течения и не вынашивает в себе какие-то представления о том, каким должен быть мир. У него нет никаких «обязан», в его уме нет заповедей, ко­торые следует выполнять, которых необходимо придерживаться.

Это и есть настоящая дисциплина. Такое ученичество приносит свободу, оно освобождает.

Ошо,

Я не могу избавиться от привычки заядлого курения. Я изо всех сил пытался бросить курить, но всякий раз неудачно. Грешно ли курить?

Гуручаран,

Не делай из мухи слона! По этой части очень хорошо преуспели религиозные люди. Чем ты в действительности занимаешься, когда куришь? Ты просто втягиваешь дым в легкие, а потом выпускаешь его. Это своего рода пранаяма - пусть нечистая, грязная, но все же пранаяма! Ты занимаешься йогой, только делаешь это глупо. Это не грех. Возможно, это глупость, но точно не грех.

Есть только один грех, а именно бессознательность. Есть только одна добродетельность, а именно сознательность.

Делай, что делаешь, но будь все время свидетелем своим поступ­кам, и качество твоего поведения тотчас же преобразится. Я не за­прещу тебе курить, ведь бросить курить ты уже пытался. Наверно, многие так называемые святые велели тебе не курить: «Ты попадешь в ад, если будешь курить». Бог не такой тупой, как твои святые. Ему абсолютно не нужно ввергать в ад человека за то, что он курил сига­реты.

В одно прекрасное утро Вайнтроб отправился в ресторан и зака­зал яичницу с беконом. Вайнтроб был ортодоксальным иудеем, и его жена стряпала дома только кошерную еду, но на этот раз он решил сделать для себя исключение.

Вайнтроб выходил из ресторана, но встал на пороге как вкопан­ный, пораженный ужасом. Небо затянулось черными облаками, сверкали молнии, и земля дрожала от раскатов грома.

- Ну надо же! - воскликнул Вайнтроб. - И вся эта кутерьма из-за какой-то тарелки яичницы!

Но именно об этом веками, столетьями твердят вам ваши так на­зываемые святые.

Курение - это нездоровое, негигиеничное занятие, но не грех. Оно становится грехом, только когда вы курите бессознательно. Грех составляет не курение, а бессознательность.

Я подчеркну этот факт. Вы можете каждый деть бессознательно молиться, тогда ваша молитва - грех. Вы можете привязаться к сво­ей молитве. Если вы в какой-то день пропустите молитву, то почув­ствуете, что что-то не так, что-то упущено, вы ощутите в себе дыру. С курением и выпивкой одна ситуация, здесь нет никакого различия. Ваша молитва стала механической привычкой, она стала вашим хо­зяином. Молитва хозяйничает над вами, а вы просто ее слуга, раб. Если вы не читаете молитву, тогда она заставляет вас делать это.

Итак, вопрос не в курении. Может быть, вы каждый день, регу­лярно, выполняете трансцендентальную медитацию, но ситуация остается прежней. Если в такой медитации присутствует качество бессознательности, если здесь есть механичность, если медитация стала устоявшимся рутинным занятием, если она стала привычкой, а вы превратились в жертву своей привычки и не можете избавиться от нее, тогда вы уже не хозяин самому себе, и значит, вы грешите. Но греховность исходит из вашей бессознательности, а не из самого поступка.

Не бывает добродетельных и греховных поступков. Все зависит от качества сознания, с которым совершался поступок.

Ты говоришь: «Я не могу избавиться от привычки заядлого куре­ния».

Меньше всего меня интересует твое заядлое курение. Меня больше занимает твоя привычка. Любая привычка, которая стано­вится силой, господствующей над вами силой, есть грех. Нужно жить в большей свободе. Нужно вести себя согласно ситуациям, а не привычкам.

Жизнь постоянно меняется, это изменчивый поток, а привычки - это устоявшиеся явления. Чем больше привычек окружает вас, тем плотнее вы закрыты от жизни. Вы не открыты, у вас нет окон. Вы не общаетесь с жизнью, но беспрестанно повторяете свои привычки. Они не подходят ситуации, они неправильно реагируют на ситуа­цию, мгновение. Они всегда отстают, всегда терпят неудачу. Так разрушается ваша жизнь.

Итак, запомните, что я против каких-либо привычек. И не важно, дурны они или хороши. Не существует хорошей привычки как тако­вой, и не существует дурной привычки как таковой. Все привычки плохие, потому что привычка означает, что в вашей жизни что-то бессознательное стало господствующим, решающим фактором. И вы уже ничего не решаете. Ваш ответ исходит не из осознанности, а из шаблона, структуры, которую вы выучили в прошлом.

Два еврея Блуштайн и Левин шли с курсов иврита мимо особняка Рокфеллера.

- Если бы у меня были миллионы Рокфеллера, то я был бы богаче его, - вздохнул Блуштайн.

- Что за глупости, - удивился Левин. - Если бы у тебя были мил­лионы Рокфеллера, то ты был бы таким же богатым, как он, но вовсе не богаче его.

Ты не прав, - поправил его Блуштайн. - Не забывай, что я мог бы иной раз давать уроки иврита!

Вот чем он занимается. Даже если он станет Рокфеллером, все равно он будет иной раз давать уроки иврита. Именно так живут люди, держась привычек.

Я видел, как многие люди ведут жизнь бедняков. Их привычки закрепились еще прежде, чем они успели разбогатеть. Поэтому вы находите в богатых людях такую скупость Она берет начало в при­вычках, которые укоренились в этих людях, когда они были бедны.

Одного из самых богатых людей в мире (а по большому счету, что не одного из, а как раз самого богатого человека в мире) звали Низамом из Хидерабада. У него была самая большая в мире коллек­ция бриллиантов, ведь он владел алмазными копями Голконды, в которых добыли самые крупные алмазы мира. Бриллиант Кохинур был добыт необработанным алмазом именно в Голконде. В свое время этот бриллиант принадлежал Низаму. У него было столько бриллиантов, что, как говорят, никто никогда не мог посчитать точ­но стоимость его коллекции. В ней находилось много тысяч брилли­антов, которые не считали и не взвешивали!

Но Низам был одним из самых скупых людей в мире. Он носил одну и ту же шляпу тридцать лет. Эта шляпа смердела, но Низам все равно не менял ее. Почти всю жизнь он носил одно пальто и никому не давал стирать его, потому что, по его мнению, это пальто могли испортить. Вы даже не можете представить себе, до чего же он был скуп: он собирал из пепельниц окурки гостей и раскуривал их. Са­мый богатый человек в мире курит бычки, брошенные другими людьми! Когда гость уходил, Низам первым делом рылся в пепель­ницах и выуживал из них окурки.

Когда Низам умер, самый большой бриллиант нашли в его гряз­ных ботинках. Он прятал бриллиант в ботинке! Может быть, у него был какой-то замысел в отношении этого бриллианта: например, Низам мог подумывать о том, чтобы захватить его в другой мир. Возможно, Низам боялся: «Этот бриллиант могут украсть люди по­сле того, как я умру». Этот бриллиант был самым крупным. Низам пользовался им в качестве пресса для бумаг на столе. Потом перед смертью Низам, должно быть, положил бриллиант в ботинок.

Даже умирая, человек продолжает вести себя согласно привыч­кам, следуя старым шаблонам поведения.

Послушайте историю:

Престарелый Мулла Насреддин очень разбогател. Почувствовав приближение смерти, он решил сделать кое-какие приготовления к своим похоронам, поэтому он заказал себе прекрасный гроб, сде­ланный из эбонитового дерева, с сатиновыми подушками. Ему также сшили замечательный шелковый кафтан, в который следовало обла­чить его безжизненное тело.

Однажды портной доставил домой к Насреддину кафтан, и тот померил его, чтобы проверить, как он будет выглядеть в таком обла­чении. Но неожиданно Мулла воскликнул:

- Что такое! А где же карманы?

Гуручаран, не важно, куришь ты или нет. Может быть, если ты будешь курить, то умрешь чуть раньше. Что с того? Мир и так пе­реселен, и ты окажешь человечеству услугу, умря раньше срока. Возможно, ты подхватишь туберкулез. Что с того? Сейчас туберку­лез почти сравнялся с обычной простудой. На самом деле, от обыч­ной простуды нет лекарства, но оно есть от туберкулеза. Я знаю об этом, потому что страдаю от обычной простуды. Тебе повезет, если ты заболеешь туберкулезом.

Один человек много лет страдал от обычной простуды. Он пере­пробовал лечение всех врачей, но никто так и не смог излечить его. Потом в городе появился новый врач. И все стальные врачи сказали этому новому врачу:

- Держитесь подальше от того человека. Он замучит вас! Он на­доест вам своей простудой, которую невозможно вылечить!

Вообще-то, от обычной простуды нет средства. Говорят, что, ес­ли принимать лекарства, тогда она пройдет через семь дней, а если не принимать лекарства, тогда она пройдет через неделю.

Итак, новый врач был во всеоружии, когда к нему явился этот докучливый человек, как и предсказывали другие врачи. Должно быть, тогда выдалось как раз такое зимнее утро. Новый врач сказал пациенту:

- Сделайте вот что: завтра рано утром, перед рассветом, отправ­ляйтесь к озеру. Поплавайте в озере голышом, а потом постойте на берегу на холодной ветру.

- Вы с ума сошли? - удивился пациент. - Как же это излечит обычную простуду?

- А кто вам сказал, что это излечит обычную простуду? - спо­койно парировал врач. - Благодаря таким действиям вы схватите воспаление легких, а от этой болезни я смогу вылечить вас!

Гуручаран, возможно, ты умрешь на два года раньше от туберку­леза, но это не грех. Не беспокойся.

Если же ты действительно хочешь что-то сделать со своей жиз­нью, то отказ от курения не поможет тебе. Дело в том, что я знаю людей, которые бросили курить. Они начали жевать жвачку, то есть принялись за прежние глупости! Если бы они были индусами, то начали бы жевать пан, а это то же самое. Так или иначе, ты вер­нешься к прежнему занятию. Твоя бессознательность потребует ка­кую-то деятельность, какое-то занятие. Так ты занимаешь себя. И это только симптом, а не настоящая трудность. И это не корень на­стоящей проблемы.

Вы замечали такое? Всякий раз, когда вы нервничаете, вы начи­наете курить. Курение успокаивает вас, ведь ваше внимание погло­щено сигаретой. Ваш ум отвлекается от эмоциональной трудности. Люди начинают курить, когда чувствуют напряжение. Проблема - вот источник напряжения, она эмоционально давит на вас. Проблема остается позади, когда вы поглощены курением. Итак, вы заняты тем, что вдыхаете и выдыхаете дым, забывая на какое-то время... дело в том, что ум не может думать сразу о двух вещах, запомните. Одна из главных характеристик ума заключается в том, что ум сразу может думать только об одной вещи, у него одно измерение. Поэто­му, если вы курите и думаете о курении, то это отвлекает вас от всех остальных тревог.


Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав







mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.026 сек.)







<== предыдущая лекция | следующая лекция ==>