быту, которые вытекают из природы обоих. Мы видели, что здесь право достигает
высшего своего развития. Оно является чистым выражением требований свободного
лица в его отношениях к внешней природе и к другим людям. На первых основана
собственность, на вторых договор. Это не произвольные формы, изобретенные
человеком, а юридические начала, вытекающие из существа вещей, а потому существовавшие
всегда и везде, но здесь получающие полное приложение. Тоже относится и к
экономической области. Присущее ей начало личного интереса является выражением
свободы человека в его отношениях к материальному миру. И это начало, вытекая
из внутренней природы лица, всегда и везде составляло движущую пружину экономической
деятельности, но в общегражданском строе оно становится всеобщим и владычествующим.
Все искусственные преграды падают и человеческой деятельности открывается
самое широкое поприще. таким образом, начала, составляющие истинную норму
обеих сфер, совпадают, и отношения установляются вполне правильные. Правом
определяется формальная сторона внешней свободы человека, а экономическая
деятельность дает ей содержание.
Из этого не следует однако, что с установлением такого порядка водворяется
всеобщее благоденствие, а следует только, что всякие дальнейшие экономические
успехи возможны лишь на этой почве.
Первые шаги человека требуют принуждения; но высшие ступени достигаются
не внешнею регламентациею, а внутренним развитием действующих сил. Именно
для такого развития общегражданский порядок создает все нужные условия: он
открывает человеку полный простор для проявления всех его способностей. И
точно, результаты получаются изумительные. Покорение природы есть дело всей
истории человечества; но никогда оно не совершалось в таких громадных размерах
и с такою быстротой, как именно в наше время, когда человеческим силам предоставлена
полная свобода. Только при этом условии возможно самое широкое и плодотворное
применение обоих начал экономического производства, разделения труда и соединения
сил; и то и другое, под влиянием личного интереса, совершается наиболее выгодным
образом. И надобно заметить, что мы стоим только в начале предстоящего нам
пути. К чему приведет дальнейшее материальное развитие человечества при свободном
действии экономических сил, невозможно даже предвидеть.
Не менее обширное поле предстоит и законодательной деятельности. Чем
выше экономическое развитие, чем сложнее и оживленнее отношения, тем большего
совершенства достигают общие условия экономической деятельности, которые,
принадлежа к области совокупных интересов, естественно находятся под управлением
государства. Таковы монетная система, пути сообщения, почты, телеграфы. При
сложности переплетающихся интересов необходимо и установление общих распорядков,
ограждающих лица от вредных влияний, которые отдельное лицо не в состоянии
контролировать. В этом отношении, законодательство призвано восполнять недостатки
экономической свободы; это составляет одну из существенных забот административной
политики. Как далеко государство может идти в этом направлении, не стесняя
свободного действия экономических сил, это зависит от разнообразных фактических
условий и прежде всего от свойства самых этих сил. Чтобы определить в этой
области отношения государства к обществу, надобно знать, как действуют эти
силы, предоставленные самим себе. К этому мы теперь и обращаемся.
Глава II. Производство
Производством в самом обширном смысле можно назвать всякую работу, направленную
на удовлетворение человеческих потребностей. Это понятие прилагается к духовной
деятельности, также, как к материальной. Ученая книга, картина, статуя, суть
произведения человеческого ума и таланта; но они имеют целью удовлетворение
духовное. Экономическое же производство есть то, которое обращено на материальные
нужды. Однако и духовная деятельность имеет свою экономическую сторону: книга
и картина продаются и покупаются; полученная за них плата служит для удовлетворения
материальных потребностей производителя. Но здесь эта цель косвенная; не она
имеется в виду ученым, исследующих истину, или художником, вдохновляющимся
образом красоты. Поэтому, когда говорят об экономическом, или хозяйственном
производстве, то имеется в виду действие экономических сил, направленных главным
образом на удовлетворение материальных потребностей человека. Только оно составляет
предмет исследования экономической науки.
В самой экономической области понятию о производстве можно придавать
более или менее широкое значение. Оно или ограничивается производством вещей,
служащих для потребления, или простирается на всякое полезное действие. Последнее
точнее, ибо во всяком производстве есть множество полезных действий, которые
не оставляют по себе вещественного следа. Таков, например, подвоз материалов
для фабрики, посредничество при закупке этого материала и т. п. Все это входит
в состав производства, как необходимое его условие. С этой точки зрения, купец,
доставляющий товар тем, которые имеют в нем потребность, является таким же
производителем, как и работник, который добывает материал из недр земли, или
фабрикант, который дает ему обработанный вид. Все это действия, умножающие
полезность предмета, который тогда только может служить человеку, когда он
находится у него под руками. В этом смысле разделение экономических деятелей
на производительных и непроизводительных лишено значения. Непроизводительно
только то, что бесполезно.
Такое понятие о производстве тем более соответствует существу дела, что
всякое производство, по самой природе вещей, состоит единственно в совершении
известных передвижений. Работа, в механическом смысле, есть именно произведенное
известною силой передвижение. Это относится к силам природы, также как и к
труду человека. Материя не создается и не уничтожается, а только принимает
различные формы, путем соединения и разделения. В этом состоит все действие
механических и органических сил. Но в этом отношении природа имеет громадное
преимущество перед человеком. Она производит такие тончайшие сочетания и разделения
материи, которые совершенно недоступны грубым приемам человеческого труда.
Свет, теплота, электричество, химические силы делают то, что не в состоянии
даже усмотреть человеческий глаз, не только что произвести человеческая рука.
Еще менее человек властен заменить своим трудом действие органических сил.
Вся его деятельность ограничивается механическими передвижениями. Он может
своими руками, хотя в несравненно меньших размерах, сделать то, что делает
ветер или пар, но он не в состоянии произвести ни одного растения, ни одного
животного. Вся его задача заключается в том, чтобы поставить силы природы
в такие условия, при которых они могли бы действовать сообразно с его целями.
Этот громадный перевес естественных сил над всем, что может совершить
человек, привел физиократов к убеждению, что, в сущности, производительны
только силы природы, которые одни дают человеку все нужное для удовлетворения
его потребностей. Поэтому они главное значение в экономическом производстве
придавали земле. По их учению, весь доход общества получается от земли. Однако,
более строгий анализ не замедлил обнаружить всю односторонность этого взгляда.
Адам Смит неопровержимым образом доказал производительную силу человеческого
труда. Дело в том, что силы природы, сами по себе взятые, едва в состоянии
доставить человеку самое скудное пропитание; только труд обращает их на пользу
человека и заставляет их служить его целям. Труду, поэтому, принадлежит первенствующее
значение в произведении полезностей.
Из этого не следует однако, что экономически производителен один труд,
как полагают некоторые экономисты, а за ними и все социалисты. Будучи обращены
на пользу человека, силы природы не перестают действовать и производить полезные
для него предметы. Человек своим трудом все-таки не в состоянии их заменить.
Он пашет землю и кладет в нее семена; но затем рост этих семян и получение
из них более или менее обильной жатвы зависят от совершенно недоступных его
влиянию климатических условий: от света, теплоты и дождя. Он может приручить
животных и дать им возможность размножаться, но самое размножение производится
не им. Усвоенные им силы природы дают ему новые произведения, удовлетворяющие
его потребностям. Самая работа его рук может быть заменена естественными силами.
В первобытном хозяйстве люди молотят хлеб цепами; но та же полезная работа
может быть произведена водою или паром. Если в первом случае мы считаем труд
производительным, то и во втором мы не можем отрицать этого свойства у заменяющей
его силы природы. Невозможно поэтому утверждать, что полезность придается
произведениям единственно трудом. Если в двух разных местностях положено в
землю одинакое количество труда и умения, а в одной, вследствие неблагоприятных
физических условий, урожай вышел скудный, а в другой обильный, то кто же произвел
этот избыток богатства: природа или труд? Если на Юге родится свекловица,
а на Севере нет, или один год она дает обильный процент сахара, а в других
скудный, то кому сахаровары обязаны своим богатством?
Ясно, что отрицать участие сил природы в экономическом производстве нет
никакой возможности. Если производство, в конце кондов, состоит в совершении
полезных передвижений, то это может делаться силами природы, точно также как
и рукою человека, вследствие чего одно заменяется другим, и эта замена составляет
одну из главных пружин промышленного развития. Где есть два фактора, надобно
определить участие обоих, а не отвергать один в пользу другого, закрывая глаза
на действительность.
Еще меньше можно отрицать производительную силу третьего деятеля производства-капитала.
Капитал есть произведение, обращенное на новое производство, следовательно,
он представляет как бы ' накопленный труд. Отвергать его производительность
значит отрицать производительность положенного на него труда, что очевидно
нелепо. Конечно, никакому экономисту не могла придти в голову подобная несообразность;
но социалисты, не отступающие ни перед какою несообразностью, утверждают,
что капитал ничего не производит, а только увеличивает производительную силу
труда. Трудно понять смысл этого положения, которое изобретено, кажется, единственно
затем, чтобы, пуская пыль в глаза, затемнить истинное существо дела. Конечно,
капитал без труда мертв; но и труд без капитала бессилен. Если он производит
более, нежели он мог бы производить сам по себе, то этот избыток очевидно
производится участием в действии капитала. Нельзя даже сказать, что капитал
является страдательным орудием в руках рабочего; часто бывает наоборот. В
машине, как движущая сила, так и самая работа принадлежат орудию; а состоящие
при ней рабочие имеют служебное значение. Паровой двигатель сам работает,
а не увеличивает только производительность работы кочегара. Мельница мелет
муку, а мельник только всыпает зерно. В машине действует сила природы, покоренная
человеком и обращенная на его пользу. Но это покорение не есть дело рабочего,
который служит при машине, а того, кто ее изобрел и построил. Плодотворная
сила умственного труда, обращенная на будущее и осуществленная в капитале,
дает последнему такую производительную силу, какой не имеет никакая физическая
работа. Утверждать, что работа инженера, строившего машину, сама по себе непроизводительна,
а служит единственно к тому, чтобы делать более производительною работу кочегаров,
можно только потеряв всякое уважение к здравому смыслу. Столь же нелепо утверждать,
что участие капитала в производстве определяется его тратою. Если труд имеет
способность производить более, нежели нужно для его поддержания, то капиталу
эта способность принадлежит в несравненно большей степени. В этом именно состоит
могущество мысли, заставляющей силы природы служить ее целям. Самый труд только
с помощью капитала получает избыток.
Очевидно, все это учение ничто иное как пустая декламация, изобретенная
шарлатанством и подхваченная легкомыслием. А между тем, все современное учение
социалистов покоится на этой основе. Этою бессмыслицей двигаются массы, которых
уверяют, что все произведения промышленности в сущности принадлежат им, что
капиталисты, присваивающие себе значительную долю в произведениях, обирают
рабочих. И миллионы людей, которых страсти возбуждены, а ум неспособен разобраться
в тонкостях понятий, во имя этих бессмыслиц ополчаются на весь современный
общественный строй и грозят ему разрушением. И что всего хуже, находятся люди,
занимающиеся наукою, которые потакают этим нелепостям и стараются отыскать
в них глубокий смысл. Нельзя не сказать, что такое явление свидетельствует
о весьма невысоком состоянии современной мысли*(21)
Существенное отличие труда от природы и капитала состоит в том, что он
представляет деятельность свободно-разумного существа, с которым поэтому нельзя
обращаться как с простым орудием. Отсюда незаконность рабства и крепостного
состояния. Как физическое существо, человек принужден работать для удовлетворения
своих потребностей; но он делает это по собственному изволению, и если он
соединяется для работы с другими людьми, то это делается не иначе, как на
основании свободного договора. В этом внутреннем самопринуждении заключается
нравственное значение труда, к которому мы возвратимся ниже. Но присутствием
нравственного элемента не изменяется экономическое значение производимой работы.
Совершается ли известное движение руками человека, или рабочим скотом, или
наконец машиною, экономический результат будет один и тот же, в последних
случаях даже гораздо больший, нежели в первом. На низших ступенях хозяйственной
жизни, хлеб молотят цепами, затем машинами с конным приводом, наконец являются
паровые молотилки. Значение молотьбы, как хозяйственного действия, через это
не изменяется; но участие различных деятелей тут разное, а потому не одинаково
и их участие в выгодах производства.
Труд имеет еще и другое высшее значение. Он является руководителем всего
процесса. Он ставит себе цели и заставляет природу служить человеческим потребностям.
Но эта высшая роль принадлежит не физическому труду, имеющему служебное значение,
а соображающей мысли и направляющей воле. Экономическая деятельность в полном
ее составе состоит в соединении различных факторов и в направлении их к общей
цели. Такое единичное сочетание экономических сил составляет промышленное
предприятие. Во главе его стоит направляющая воля, которая является таким
образом четвертым необходимым фактором производства. Она служит связующим
началом всех остальных, а потому ей принадлежит верховное место. Все экономическое
развитие страны зависит от предприимчивости ее жителей.
Таковы четыре деятеля экономического производства: природа, труд, капитал
и направляющая воля. Разберем их один за другим.
1. Природа
Мы уже рассматривали влияние природы на общественный быт. Положение страны,
строение почвы, климат и произведения определяют и общее направление экономической
деятельности. Человек может пользоваться окружающими его естественными силами,
но он не в состоянии их изменить. Они кладут неизгладимую печать на самый
его характер и на все его существование. Этим еще раз подтверждается значение
сил природы, как самостоятельного фактора экономического производства.
Но для того чтобы пользоваться силами природы, чтобы сделать из них хозяйственное
благо, нужно усвоить их человеку. Есть такие силы, которые, находясь в безграничном
количестве, доступны всем и каждому, а потому не требуют усвоения. Таковы
свет, солнечная теплота, воздух, сила ветра. Но другие существуют в ограниченном
количестве; нередко нужно привести их в надлежащее состояние, для того чтобы
они могли служить целям человека. Такова земля с ее водными потоками и ее
произведениями. Каким же путем она усвоивается?
Существует мнение, что земля дана Богом всему человеческому роду, а потому
никто не имеет права владеть ею исключительно перед другими. Такое мнение
не имеет ни малейшего, ни фактического, ни логического основания. Менее всего
оно может признаваться теми, которые не хотят науку утверждать на религиозных
верованиях. Но и при всякой точке зрения оно представляется чистою фантазией.
Какое распоряжение сделал Бог относительно земли при создании человека, это
никому не открыто. Без сомнения, человек, как разумное существо, призван владычествовать
на земле. Это логически следует из свойств его разумной природы и фактически
подтверждается всем существованием человечества. Но из этого ни логически,
ни фактически не вытекает принадлежность земли человеческому роду, как целому,
а не тем или другим лицам или союзам, которые приложили волю к ее усвоению.
Человеческий род, как целое, есть безличный дух, который не имеет единичной
воли, а потому не представляет лица способного быть субъектом прав и обязанностей.
Отдельные же лица имеют право усвоивать себе только то, что не принадлежит
другим. Это-коренное начало, на котором зиждется все право. Человек, в силу
духовного своего естества, властен наложить руку на вещи никому не принадлежащие,
ибо он имеет перед собою только материальную природу, которая должна ему подчиняться;
но как скоро с вещью соединена воля человека, он обязан перед нею остановиться:
на чужую волю он не имеет права посягать. Поэтому вновь нарождающиеся поколения
получают от рождения лишь то, что им передается предками, и могут умножать
свое достояние только уважая чужие права; ни на что другое они не могут иметь
притязания. С точки зрения разбираемой теории, не только отдельные лица, но
и самые государства не имеют права на землю, ибо этим исключаются другие народы,
которые имеют на нее совершенно такое же право, как и они. Логически проведенное,
это учение ведет к отрицанию всякого юридического отношения человека к земле,
а вследствие того ко всему окружающему его материальному миру, которому земля
служит основой. Это чистый абсурд.
Еще менее логической состоятельности имеет теория, которая право собственности
на землю признает исключительно за государством. Тут мы встречаем уже совершенный
произвол; ибо как скоро мы не присваиваем земли всему человечеству, так нет
основания присваивать его той или другой части человечества. Если всякий человек
имеет право на землю, то в силу чего одни народы исключаются другими? Если
же всякому человеку не принадлежит такое право, то оно не принадлежит и всякому
гражданину, а потому оно не принадлежит и государству, как представителю совокупности
граждан. Излагая существо и цели государства, мы показали, что из природы
его вовсе не вытекает присвоение ему земли, как частной собственности. Неотъемлемо
принадлежащее ему верховное территориальное право должно быть строго отличено
от принадлежащего отдельным лицам права частной собственности. Первое определяется
публичным правом, второе частным. Государство тем менее может предъявлять
подобное притязание, что само оно позднейшего происхождения; оно является
продуктом культуры, а культура предполагает уже упроченную частную собственность.
Исторически, первоначальными земельными собственниками являются те первобытные
патриархальные союзы, род и семья, которые в доисторические времена овладели
никем не занятою землею. С распадением же родов и семейств естественными наследниками
их являются отдельные лица, из которых они состоят, а отнюдь не государство,
которое, воздвигаясь над этою частною сферой, имеет над нею только те права,
которые требуются для удовлетворения совокупных интересов. Все, что выходит
из этих пределов есть только акт насилия, а не разумное требование.
С строго юридической точки зрения, всякое право первоначально принадлежит
отдельному лицу, ибо право есть определение воли, а воля, по природе, принадлежит
физическому лицу. Юридическое же лицо является производным созданием юридического
мышления, связывающего физические лица в одно мыслимое целое, которому присваиваются
известные права во имя совокупных интересов. Но пользуясь своим правом, которое
есть выражение его свободы, единичное лицо не имеет права посягать на свободу
и права других. свободная воля человека тогда только становится правом, когда
она подчиняется общему закону, разграничивающему области, присвоенные отдельным
лицам. Право есть взаимное ограничение свободы под общим законом. Это относится
и к юридическим лицам. Как частные собственники, они могут присваивать себе
только то, что не принадлежит другим, а как представители совокупных интересов,
они в праве требовать от своих членов только то, что нужно для удовлетворения
этих интересов.
Эти начала прилагаются и к поземельной собственности. Всякое действующее
в мире лицо, физическое или юридическое, имеет право присваивать себе то,
что не принадлежит никому, но никто не имеет права присваивать себе то, что
уже усвоено другими. Здесь, воля человека встречается уже не с природою, предназначенною
к подчинению, а с чужою волей, которая должна быть уважена. Поэтому и государство
имеет право присвоить себе только никому не принадлежащие земли; частные же
земли оно в праве отнимать у владельцев лишь в силу общественной потребности,
с справедливым вознаграждением. В области публичного права оно присваивает
себе чужие области путем занятия или завоевания; но это относится к верховному
территориальному праву, а не к частной собственности, которая должна оставаться
неприкосновенною.
Таковы чисто юридические начала, которыми определяется происхождение
поземельной собственности. На этом основано право понятия. Экономическая деятельность
прибавляет к этому новое начало-право труда. Человеку, как свободному существу,
должны быть присвоены плоды его труда. Поэтому, если он приложил свою работу
к никому не принадлежащей земле, если он привел ее в такое состояние, которое
делает ее способною служить человеческим целям, то она принадлежит ему, и
никому другому. Но он не имеет права прилагать свой труд к земле уже усвоенной
другим, иначе как оказывая уважение чужой воле, то есть, по взаимному соглашению.
Как всякое явление свободы, труд тогда только становится правом, когда он
подчиняется общему закону и уважает права других.
Этот экономический источник собственности совершенно уже недоступен государству,
которое само не трудится, а только пользуется трудом физических лиц. Отсюда
ясно, что единичное лицо имеет не только первоначальное, но и сугубое право
на поземельную собственность. Оно присваивает себе землю, как потому что право
занятия предшествует государству, так и потому, что оно в землю полагает свой
труд. Затем все дальнейшее движение поземельной собственности совершается
уже производным путем, в силу свободного договора или законного наследования.
Дети получают достояние родителей, а если они хотят что-нибудь сами по себе
приобрести, они должны делать это собственным трудом, или покупкою от других.
Никто при рождении не обязан ничем их наделять. Свободный человек не получает
надела, а приобретает землю сам. Таковы чистые начала права и экономической
науки. Они могут видоизменяться только в силу исторических условий, которые
делают человека крепостным и сохраняются, как предание, даже при выходе из
крепостного права.
Именно эти условия существуют на низших ступенях общественного развития,
в порядке родовом и сословном. Господствующее в них смешение областей, гражданской
и политической, отражается особенно резко на поземельной собственности, которая
в ранние эпохи, при малом развитии промышленности, составляет главную основу
всего общественного быта. В родовом порядке, земельные наделы родов получают
политическое значение, так как и самые роды имеют государственный характер.
Развитие гражданских отношений разбивает эти преграды и дает передвижению
собственности большую свободу. Но переход к сословному порядку опутывает ее
новыми узами. В Римской Империи развитие колоната и эмфитевзиса связало ее
больше прежнего. 0 свободной собственности тут нет речи. С утверждением сословного
порядка эти начала достигают крайнего развития. В феодализме иерархически
организованная поземельная собственность становится основанием общественных
отношений. С возрождением государства на нее обращаются все повинности. Крепостная
зависимость развивается во всех своих бесчисленных видоизменениях. Тут является
и наделение крестьян землею со стороны помещика или государства. Они получают
ее не как свободные люди, которые пользуются своим правом, а как невольщики,
обязанные нести с нее принудительные тягости. Но и этот порядок, в свою очередь,
оказывается бессильным против требований экономического развития. И он наконец
разрушается напором новых экономических сил и уступает место общегражданскому
строю.
В последнем, как мы видели, чистые начала права и экономической свободы
находят полное свое приложение. Ими управляется и поземельная собственность,
там, где ее устройство не видоизменяется политическим соображениями. В экономическом.
отношении, свобода собственности имеет ту громадную выгоду, что земля переходит
в руки тех, которые способны извлечь из нее наибольшую пользу, чем самым возвышается
общее производство. При обилии непочатых еще естественных сил и скудости капиталов,
часть естественных богатств превращается в деньги: это-так называемое хищническое
хозяйство, которое практикуется в промышленно мало развитых странах. Наоборот,
когда земли становится недостаточно, а капитал обилен, земли переходят в руки
капиталистов, которые одни в состоянии дать ей надлежащую обработку и получать
с нее наибольшую выгоду.
Этот двоякий процесс характеризует двоякого рода хозяйство, имеющее совершенно
различное экономическое, а вместе и общественное значение: хозяйство экстенсивное
и интенсивное. При обилии земель и малом количестве капитала и рук, главная
выгода состоит в том, чтобы пользоваться естественными богатствами почвы.
При таком направлении является стремление распространяться в ширь, вести хозяйство
в более или менее значительных размерах. Наоборот, когда земли становится
мало, и почва, вследствие постоянной обработки, истощается, а капитал и рабочие
руки, напротив, умножаются, является потребность сузить хозяйство и дать ему
большую напряженность. Земле надобно возместить то, что у нее берется, и чем
больше от нее требуется, тем больше приходится в нее вложить. Однако и это
имеет свои экономические пределы. Вложение капитала в землю тогда только выгодно,
когда оно окупается в цене произведений. Жатва не растет пропорционально вложенному
капиталу, ибо действующие тут силы природы, с увеличением напряжения, дают
все меньше и меньше; следовательно, все здесь зависит от хозяйственного расчета,
который, в свою очередь, определяется ценой произведений и условиями рынка.
Понятно,, что государство не имеет ни возможности, ни призвания регулировать
эти отношения. Всякий хозяйственный расчет есть дело личного интереса, который
вследствие этого становится определяющим началом всей хозяйственной деятельности
на известной ступени промышленного развития. Государство может только открывать
кредит, строить пути сообщения и, главное, устранять препятствия. Но как должно
всем этим пользоваться, это чисто дело хозяина и никого другого. При нерасчетливости
самый кредит, открываемый государством, может быть источником разорения. Это
хорошо знают русские помещики. Следовательно, во всей этой области личный
интерес, по самому существу дела, является инициатором и руководителем, и
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |