Неудивительно. Не принимая во внимание самого конфликта, сейчас была весна. Только из-за того, что Речной поток располагался в предгорье, мы смогли приехать на свадьбу Джокасты. Здесь лес был покрыт облаком зелени, и крокусы торчали из земли, как оранжевые и фиолетовые зубы дракона. Однако в горах все еще лежал снег, а ветви деревьев только набухали почками. Недели через две почки лопнут, и во Фрейзер-Ридже настанет пора весенних посевных работ.
Правда, Джейми предусмотрел такую возможность, наняв Арчи Бага. Однако Арчи сам по себе не мог сделать многого. Что касается арендаторов и поселенцев... Если милиция будет созвана опять, весенние работы лягут на плечи женщин.
- Мужчины в этом лагере оставили свои земли, да?
Солсбери также находился в долине. Было немыслимо для фермера оставить свою землю, ради того чтобы выразить протест правительству, как бы разгневан он не был.
- Оставили или потеряли, - ответил он коротко. Взгляд его стал еще более хмурым, когда он поглядел на меня. - Ты говорила с моей тетей?
- А... нет, - ответила я, чувствуя себя виноватой. - Еще нет. Я только собралась... О, случилось еще что-то?
Он произвел шипящий звук, словно закипающий чайник, что означало его крайнее раздражение.
- Христос, я почти забыл про нее. Одна из рабынь, как я думаю, была отравлена.
- Что? Кто? Как? - я опустила руки от прически и уставилась на него. - Почему ты не сказал мне?
- Я говорю тебе сейчас, не так ли? Не беспокойся, она в безопасности. Только чертовски пьяна, - он раздраженно дернул плечами. - Единственная проблема в том, что, скорее всего, отравить хотели не ее. Я послал Роджера Мака и Брианну, посмотреть, и они еще не вернулись, так что, возможно, никто больше не погиб.
- Возможно? - я потерла переносицу, отвлеченная новым развитием событий. - Конечно, алкоголь может быть ядовитым, хотя многие этого не понимают, но напиться и быть намеренно отравленным - это разные вещи. Что ты думаешь...
- Сассенах, - прервал он.
- Что?
- Что, во имя Бога, ты делала? - выпалил он.
Я в замешательстве уставилась на него. Его лицо становилось все краснее, пока мы говорили, но я считала, что это из-за беспокойства о Ниниане и регуляторах. Уловив опасную синюю вспышку в его глазах, я стала подозревать, что здесь замешаны более личные отношения. Я наклонила голову набок и осторожно взглянула не него.
- Что ты имеешь в виду?
Его губы тесно сжались, но он не ответил. Вместо этого он протянул указательный палец и очень деликатно коснулся уголка моих губ. Потом он перевернул ладонь и показал мне маленький черный предмет, прилипшей к кончику его пальца - бархатная мушка Филиппа Уайли в форме сердечка.
- О, - в ушах у меня загудело. - Это... Э-э...
Голова моя закружилась, и в глазах заплясали маленькие черные звездочки.
- Да, это, - рявкнул он. - Христос, женщина! Меня до смерти достали глупые разговоры Дункана и шутки Ниниана... И почему ты не сказала мне, что он дрался с Барлоу?
- Вряд ли я назвала бы это дракой, - сказала я, изо всех сил пытаясь вернуть себе здравый смысл. - Кроме того майор МакДональд быстро положил ей конец, поскольку тебя нигде не было. И кстати майор хочет...
- Я знаю, чего он хочет, - он отмел разговор о майоре коротким взмахом руки. - Я по уши в этих проблемах с майором, регуляторами и пьяными девицами, а ты тут в конюшне ласкаешься с этим хлыщом!
Я почувствовала, как кровь прилила мне в голову, и сжала кулаки, борясь с горячим желанием ударить его.
- Я не ласкалась, и ты знаешь об этом! Проклятый идиот приставал ко мне с ухаживаниями, это все.
- С ухаживаниями? Хотел заняться с тобой любовью, ты имеешь в виду? Ага, понятно!
- Нет!
- О, да? И ты попросила его прилепить эту копейку тебе на счастье?
Он сунул мне под нос палец с черной мушкой, я стукнула по нему, заставив мушку улететь на землю, и немного запоздало вспомнила, что "заниматься любовью" означало просто заниматься флиртом, а не прелюбодеянием.
- Я имею в виду, - сказала я сквозь сжатые зубы, - что он поцеловал меня. Вероятно, в шутку. Ради Бога, ведь я в матери ему гожусь!
- Скорее в бабушки, - сказал Джейми жестко. - Поцеловал тебя... Почему, черт побери, ты поощряла его, сассенах?
Мой рот открылся от возмущения, происходящего как от того, что он назвал меня бабушкой Филиппа Уайли, так и от обвинения в его поощрении.
- Поощряла его? Ты проклятый идиот! Ты отлично знаешь, что я не поощряла его!
- Твоя собственная дочь видела, как ты пошла с ним! Ты что не имеешь никакого стыда? Из-за всего, что здесь произошло, мне теперь вызывать человека на дуэль?
Я почувствовала небольшой приступ растерянности при мысли о Брианне, и еще больший при мысли о Джейми, бросающем вызов Уайли. Он не носил свой меч, но он привез его с собой. Я твердо отбросила обе мысли.
- Моя дочь не дура и не сплетница, - произнесла я с огромным достоинством. - Она не подумает ничего плохого от того, что я пошла посмотреть лошадь. И почему она должна? И, вообще, почему кто-то должен?
Он длинно выдохнул через сжатые губы и впился в меня взглядом.
- Да, действительно? Возможно, потому что все видели, как ты флиртовала с ним на лужайке? Потому что видели, как он преследовал тебя, как кобель течную сучку?
Он, должно быть, увидел, как опасно изменилось выражение моего лица, так как коротко кашлянул и поспешно продолжил.
- Более чем один человек посчитали необходимым сказать мне об этом. Ты думаешь, мне нравится быть общественным посмешищем, сассенах?
- Ты... ты..., - ярость душила меня. Мне хотелось стукнуть его, но я видела, что в нашу сторону повернулись заинтересованные головы. - Течная сучка? Как ты смеешь так говорить обо мне, ты проклятый ублюдок?
У него хватило приличия выглядеть немного смущенным, хотя он все еще смотрел на меня с негодованием.
- Да, хорошо, я не должен был так говорить. Но ты ушла вместе с ним, сассенах. Как будто у меня мало других проблем, чтобы моя собственная жена... И если бы ты пошла поговорить с тетей, как я просил тебя, ничего бы этого не произошло. А сейчас видишь, что ты наделала!
Я поменяла свое отношение к дуэли. Мне захотелось, чтобы Джейми и Филипп Уайли убили друг друга, быстро, на глазах у всех, и с большим количеством крови. Мне было все равно, что на нас смотрят. Я сделала нешуточную попытку кастрировать его голыми руками, и он схватил меня за запястья, резко дернув их вверх.
- Христос! Люди смотрят, сассенах!
- Меня... черт побери... это... не волнует! - прошипела я, изо всех сил пытаясь освободиться. - Пусти меня, и я, на хер, покажу им что посмотреть!
Я не отводила взгляда от его лица, но знала, что множество лиц повернулись в нашу сторону. Он тоже знал это. Его брови на мгновение соединились, потом выражение его лица показало, что он принял решение.
- Хорошо, - сказал он, - пусть смотрят.
Он обнял меня и, сильно прижав к себе, поцеловал. Лишенная возможности пошевелиться, я прекратила борьбу и осталась стоять неподвижно, застывшая и разъяренная. В отдалении послышался смех и хриплые возгласы одобрения. Ниниан Гамильтон крикнул что-то по-гэльски; я, к счастью, не поняла что.
Он, наконец, оторвал губы от моего рта, все еще крепко обнимая меня, и очень медленно наклонил голову, прижавшись твердой прохладной щекой к моей щеке. Его тело тоже было твердым, но вовсе не прохладным. Его сильный жар проник, по крайней мере, через шесть слоев ткани, прежде чем коснуться моей кожи - через его рубашку, жилет, сюртук, платье, мою рубашку и корсет. Был ли это гнев или возбуждение, или и то и другое вместе, но он пылал, как печка.
- Я сожалею, - сказал он, щекоча горячим дыханием мое ухо. - Я не хотел оскорбить тебя. Действительно. Мне убить его, а потом самого себя?
Я немного расслабилась. Мои бедра были прижаты к его телу, и так как в этом месте между нашими телами было всего пять слоев ткани, я почувствовала эффект, который мне понравился.
- Возможно, еще нет, - сказала я. Голова кружилась от избытка адреналина, и я глубоко вздохнула, чтобы прийти в чувство. Потом я отодвинулась, почувствовав сильный острый запах от его одежды. Если бы я не была так возбуждена, я бы сразу заметила этот мерзкий аромат.
- Что же ты такое делал? - я понюхала сюртук на его груди и сморщилась. - Ты ужасно пахнешь.
- Навоз, - сказал он покорно. - Да, я знаю, пахнет ужасно.
- Да, навоз, - сказала я и принюхалась еще. - И ромовый пунш, - он сам его не пил, я чувствовала только запах бренди, когда он меня целовал, - и еще что-то мерзкое, застарелый пот и...
- Вареная репа, - сказал он еще более покорным голосом. - Это рабыня, про которую я тебе говорил, сассенах. Ее зовут Бетти.
Он положил мою руку на сгиб своей и, сделав глубокий поклон толпе - где все зааплодировали, черт бы их побрал - повел меня к дому.
- Будет хорошо, если ты добьешься от нее чего-нибудь вразумительного, - сказал он и поглядел на солнце, которое висело в середине неба. - Но становится поздно, я думаю, сначала тебе лучше поговорить с моей тетей.
Я глубоко вздохнула, пытаясь собраться с мыслями. Я все еще бурлила не выплеснутыми эмоциями, но меня ждали дела.
- Хорошо, - сказала я. - Я увижусь с Джокастой, а потом посмотрю на Бетти. Что касается Филиппа Уайли...
- Что касается Филиппа Уайли, - прервал он меня, - не беспокойся, сассенах, - в его глазах загорелась какая-то мысль. - Я разберусь с ним позже.
(1)Силлабаб -- традиционный английский десерт из взбитых сливок, алкоголя и разных добавок.
(2)Библия. Ветхий Завет. Песнь Песней. Перевод И. Дьяконова (Хешбон - город к востоку от Иордана, напротив Иерихона)
МУЖСКИЕ ОРГАНЫ
Оставив Джейми в гостиной, я поднялась по лестнице и направилась по коридору в комнату Джокасты, по дороге рассеянно кивая знакомым. Я была смущена, сердита и в то же время мне было смешно. Я не уделяла мыслям о пенисе так много времени, с тех пор как мне минуло шестнадцать лет, и вот теперь я думала даже о трех этих органах.
Оставшись одна в холле, я раскрыла веер и внимательно уставилась в крошечное круглое зеркальцо, изображающее озеро в пасторальной сцене, которая была нарисована на нем. Предназначенное скорее в помощь при флирте, чем для прихорашивания, зеркальцо показало несколько квадратных дюймов моего лица, включающих один глаз и насмешливо изогнутую бровь.
Глаз был весьма симпатичный, допустила я. Да, вокруг него были морщинки, но он имел красивый разрез и изящное веко с длинными загибающимися ресницами, темно-соболиный цвет которых дополнял черный зрачок и поразительно контрастировал с золотисто-янтарным сиянием радужной оболочки.
Я переместила веер ниже, чтобы рассмотреть мой рот. С полными губами, сейчас еще более полными, не говоря уже об их темно-розовом влажном блеске, рот смотрелся так, словно кто-то очень крепко его целовал. И он также выглядел, словно ему это нравилось.
- Хм! - сказала я и захлопнула веер.
Находясь сейчас в более спокойном состоянии, я могла признать, что Джейми мог быть прав в том, что Филипп Уайли всерьез увлекся мной. Хотя, может быть, и нет. Но независимо от намерений молодого человека, я имела неопровержимые доказательства того, что он считал меня физически привлекательной - бабушка я или нет. Разумеется, я не стану упоминать об этом Джейми. Филипп Уайли был несносным молодым человеком, но после спокойного размышления, я обнаружила, что мои кровожадные намерения насчет его кастрации исчезли.
Однако возраст действительно менял приоритеты. Несмотря на личный интерес в мужских органах, находящихся в возбужденном состоянии, сейчас меня больше интересовал вялый член. У меня просто пальцы чесались взяться за половые органы Дункана Иннеса - фигурально, разумеется.
Травм, могущих вызвать полную импотенцию, не считая прямую кастрацию, было немного. Учитывая примитивную хирургию этого времени, я предположила, что какова бы не была травма, врач мог просто удалить оба яичка. Но если это было так, разве Дункан не сказал бы об этом?
Конечно, он мог не сказать. Дункан был очень застенчивым и скромным. Даже более открытый человек не решился бы доверить такой секрет никому, не исключая и близкого друга.. Как он смог скрыть травму условиях тюрьмы, не допускающих уединения? Я задумчиво побарабанила пальцами по инкрустированной поверхности столика возле двери комнаты Джокасты.
Конечно, мужчины могут обходиться несколько лет без купания - я встречала таких, которые, по всей видимости, так и поступали. С другой стороны, заключенные в Ардсмуире были вынуждены работать на открытом воздухе, добывая торф и камень. Разумеется, они имели доступ к открытым водоемам, где должны были мыться хотя бы для того, чтобы уменьшить зуд от паразитов. Впрочем, они могли и не раздеваться догола.
Скорее всего, травма Дункана не настолько серьезна. Намного более вероятно, что его импотенция имеет психологическую природу. Увидев свои побитые яички, человек мог потерять присутствие духа, а дальнейший опыт мог убедить его, что он конченый в этом плане человек.
Я замешкалась перед тем, как постучать в дверь, но ненадолго. У меня был некоторый опыт в сообщении людям дурных вестей, и один урок, который я извлекла из него, заключался в том, что нет никакого смысла в подготовке. Красноречие не поможет, а прямота не исключает сочувствия.
Я резко стукнула в двери и вошла, услышав приглашение Джокасты.
Отец Леклерк находился здесь. Сидя за маленьким столом, он деловито поглощал еду, в изобилии стоящую перед ним. На столе также стояли две бутылки вина, одна из которых была почти пуста. Священник поднял голову при моем появлении, расплывшись в улыбке столь широкой, что, казалось, она заворачивала за его уши.
- Хей-хо, мадам! - жизнерадостно произнес он, помахав мне ногой индейки в знак приветствия. - Хей-хо!
"Bonjour" было слишком официально по сравнению с этим приветствием, поэтому я удовольствовалась реверансом и коротким "Ваше здоровье".
Совершенно очевидно, что выпроводить священника невозможно, и увести Джокасту некуда, так как в гардеробной деловито копошилась Федра, вооруженная парой щеток для одежды. Однако с учетом ограниченных познаний отца Леклерка в английском языке, вероятно, строгой приватности не потребуется.
Я тронула Джокасту за локоть и негромко попросила ее сесть со мной у окна, чтобы обсудить нечто важное. Она удивилась, но кивнула и, поглядев в сторону отца Леклерка, который ничего не замечал, поглощенный едой, подошла и села возле меня.
- Да, племянница? - сказала она, расправив юбки на коленях. - В чем дело?
- Ну, - произнесла я, глубоко вздохнув. - Это касается Дункана. Видите ли...
Ее лицо стало совершенно удивленным, когда я стала говорить, но я ощутила в позе, с которой она меня слушала... что-то вроде облегчения.
Ее губы сжались, слепые синие глаза уставились в своей обычной странной манере куда-то выше моего правого плеча. Но в ее выражении не было сильного потрясения. Наоборот, она выглядела, как человек, который вдруг нашел объяснение беспокоящего его обстоятельства и почувствовал от этого облегчение и удовлетворение.
Мне пришло в голову, что они и Дункан жили под одной крышей уже больше года и были помолвлены в течение многих месяцев. Отношение Дункана к ней на публике всегда было почтительным, но он никогда не выказывал к ней нежных или собственнических чувств. Такое отношение к своим женам не было необычным для данной эпохи, но, вероятно, он не выказывал их и наедине, тогда как она, по-видимому, их ожидала.
Когда-то она была очень красива, и сейчас все еще была хороша. Она была привычна к тому, что вызывала восхищение мужчин, несмотря не ее слепоту. Я видела, как она кокетничала с Эндрю МакНейлом, Нинианом Белл Гамильтоном, Ричардом Касвеллом и даже Фаркардом Кэмпбеллом. Возможно, ее удивляло и даже обижало очевидное отсутствие физического интереса со стороны Дункана.
Теперь она знала и, глубоко вздохнув, медленно покачала головой.
- Боже мой, бедный человека, - сказала она. - Так пострадать, свыкнуться с этим, и теперь заново все пережить. Святая дева, почему прошлое не оставит нас в мире?
Она опустила голову, моргая, и я была удивлена и тронута, увидев, что глаза ее были влажными.
Присутствие чего-то большого заставило меня поднять голову, и я увидела, что отец Леклерк возвышался над нами, словно темное грозовое облако в его черной сутане.
- Неприятности? - спросил он по-французски. - Месье Дункан получил травму?
Джокаста не говорила по-французски, кроме "Comment allez-vous?"(1), но вопросительный тон был ей ясен, кроме того она уловила имя Дункана.
- Не говорите ему, - сказала она настоятельно, положив руку на мое колено.
- Нет, нет, - уверила я ее и махнула священнику рукой, показывая, что он может не волноваться.
- C'est rien. Все в порядке, - сказала я ему.
Он, нахмурившись, с сомнением посмотрел на меня, потом перевел взгляд на Джокасту.
- Проблемы брачного ложа, не так ли? - прямо спросил он на французском. Мое лицо, должно быть, выдало меня, потому что он указал на перед своей сутаны. - Я слышал слово "мошонка", мадам, и вряд ли вы говорили о животных.
Я поняла - немного слишком поздно - что хотя отец Леклерк не говорил по-английски, он хорошо знал латынь. А это слово и на английском и на латыни звучит одинаково "scrotum".
- Merde, - произнесла я вполголоса, отчего Джокаста резко взглянула на меня. Я успокоительно похлопала ее по руке, пытаясь решить, что же делать. Отец Леклерк смотрел на нас с любопытством, но в его мягких карих глазах также была доброта.
- Боюсь, что он уловил суть нашего разговора, - сказала я Джокасте извиняющимся тоном. - Думаю, что нужно ему все объяснить.
Она закусила нижнюю губу, но не сделала отрицательного движения, и я кратко посвятила священника в существо дела. Его брови поднялись, и он машинально взялся за деревянные четки, висевшие на его поясе.
- Oui, merde, Madame, - сказал он. - Quelle tragédie.
Он коротко перекрестился, не стесняясь, отер жир с подбородка и сел рядом с Джокастой.
- Спросите ее, пожалуйста, мадам, каково ее желание, - сказал он мне. Тон был вежливый, но это был приказ.
- Ее желание?
- Да. Хочет ли она выйти замуж за месье Дункана, даже зная это. Как вы понимаете, мадам, по законам Святой церкви, невозможность вступления в супружеские отношения является препятствием для брака. Однако, - он колебался некоторое время, поджав губы и глядя на Джокасту, - целью такого условия является создание плодотворного брака по завещанию Господа нашего. Но в данном случае Бог не станет требовать плодов. Так что... - и он приподнял одно плечо в галльском пожатии.
Я перевела вопрос Джокасте. Она повернула голову к священнику, словно пыталась предугадать его намерения, потом что-то поняла и откинулась на спинку кресла. Лицо ее приняло выражение, характерное для всех МакКензи - совершенно спокойная маска, за которой шла напряженная работа мысли.
Я была немного встревожена, и не только из-за Дункана. Мне как-то не приходило в голову, что открытие импотенции Дункана может помешать свадьбе, а Джейми хотелось, чтобы у его тети был защитник. Им мог стать Дункан, и их свадьба была прекрасной возможностью для этого. Джейми будет волноваться, если его планы нарушаться в самый последний момент.
Однако Джокаста вскоре зашевелилась и длинно выдохнула.
- Благодарю Господа, что мне повезло заполучить иезуита, - сказала она сухо. - Своими доводами они могут обелить дьявола. Скажи ему, что я все еще хочу выйти замуж.
Я передала ответ отцу Леклерку, который слегка нахмурился, внимательно глядя на Джокасту. Не зная о его взгляде, она приподняла бровь, ожидая ответа.
Он откашлялся и заговорил, не сводя с нее глаз, хотя обращался ко мне.
- Скажите ей, мадам, пожалуйста. Хотя производство потомства является основным законом Церкви, следует также принимать во внимание и другие стороны этого вопроса. Для истинного брака между мужчиной и женщиной также важен союз плоти. Обряд гласит "и будут два одною плотью", и для этого есть причина. Многое происходит между двумя, когда они разделяют постель и радуют друг друга. Это не весь брак, но его важная часть.
Он говорил очень серьезно, и я, должно быть, выглядела удивленной, так как он улыбнулся, теперь глядя на меня.
- Я не всегда был священником, мадам, - сказал он. - Однажды я был женат. И я знаю, что значит навсегда отречься от телесной стороны жизни.
Деревянные бусинки слегка застучали, когда он пошевелился.
Я кивнула, глубоко вздохнув, и перевела его речь для Джокасты. Она выслушала, но не стала раздумывать - ее решение уже было принято.
- Скажите ему, что я благодарна ему за совет, - сказала с легким раздражением в голосе. - Я также была замужем. И с его помощью выйду замуж еще раз. Сегодня.
Я перевела, но он уже знал ее ответ из ее выпрямившейся фигуры и тона голоса. Он некоторое время сидел неподвижно, потирая бусинки между пальцами, потом кивнул.
- Oui, Madame, - сказал он, потом потянулся и пожал ее руку. - Хей-хо, мадам!
(1)Как поживаете? (фр.)
(2)Да, дерьмо, мадам. Какая трагедия. (фр.)
О ШАРЛАТАНАХ
"Ладно, одно дело сделано", - думала я, поднимаясь по лестнице на чердак к следующему вопросу на повестке дня - рабыне Бетти. Ее действительно опоили наркотиками? Прошло более двух часов, как Джейми нашел ее в огороде, но я полагала, что смогу обнаружить признаки интоксикации, если она находилась в таком состоянии, как Джейми описал его. Я услышала приглушенный звон высоких часов внизу. Один, два, три. Остался всего лишь час до свадьбы, но она могла подождать, если Бетти потребуется больше внимания, чем я ожидала.
Учитывая, что католиков в колонии не приветствовали, Джокаста не стала приглашать гостей, большинство из которых были протестантами самых разных мастей, на саму церемонии. Бракосочетание будет скромно произведено в ее будуаре, а потом молодожены спустятся вниз, чтобы отпраздновать это событие с друзьями, которые могли дипломатично притвориться, что отец Леклерк был просто эксцентрично одетым гостем.
Когда я приблизилась к комнате, то удивилась, услышав негромкие голоса. Дверь в спальню рабынь была приоткрыта, я толкнула створку и вошла. Улисс стоял возле одной из узких кроватей, сложив руки на груди, словно ангел возмездия, вырезанный из черного дерева. Очевидно, он полагал, что случившееся несчастье было серьезным нарушением обязанностей со стороны Бетти. Маленький щеголеватый мужчина в сюртуке и большом парике наклонился над ней, держа в руке какой-то маленький предмет.
Прежде чем я смогла произнести слово, он прижал предмет к вялой руке рабыни. Раздался негромкий звук прокола, и когда он убрал его, на коричневой коже руки появился прямоугольник, наполненный темно-красной кровью. Капля разбухла и превратилась в ручеек крови, который потек вниз по руке в тазик рядом с локтем женщины.
- Скарифактор(1), - пояснил маленький человечек Улиссу, с гордостью демонстрируя этот предмет. - Большое усовершенствование по сравнению с таким грубым инструментом, как ланцет. Получил его из Филадельфии.
Дворецкий вежливо склонил голову или для того, чтобы лучше рассмотреть инструмент, или в знак уважения к его выдающемуся происхождению.
- Я уверен, мистрис Камерон будет очень благодарна за оказанную любезность, доктор Фентман, - пробормотал он.
Фентман. Итак, это был врач Кросс-Крика. Я откашлялась, и Улисс тревожно поднял голову.
- Мистрис Фрейзер, - сказал он, слегка поклонившись. - Доктор Фентман был настолько...
- Мистрис Фрейзер? - доктор Фентман развернулся и уставился на меня с таким же подозрительным интересом, с которым я смотрела на него. Очевидно, он также слышал обо мне. Однако вежливость победила, он поклонился мне, отставив ногу и прижав одну руку к атласному жилету.
- Ваш слуга, мэм, - произнес он, слегка пошатнувшись, когда принимал вертикальное положение. Я почуяла запах джина в его дыхании и увидела красноту от расширившихся сосудов на его носу и щеках.
- Весьма впечатлена, - сказала я, протягивая ему руку для поцелуя. Он удивился, но потом с большим изяществом склонился над моей ладонью. Я смотрела поверх его напудренного парика, пытаясь разглядеть как можно больше в тусклом свете чердака.
Бетти выглядела так, словно умерла неделю назад, если судить по пепельному оттенку ее кожи, но такой эффект мог создавать недостаток света, который проникал в комнату через толстую промасленную бумагу, прибитую к фронтонам. Сам Улисс выглядел серым, как уголь припорошенный пеплом.
Кровь на руке рабыни начала сгущаться; это было хорошо, хотя меня охватывал дрожь при мысли о том, на скольких людях Фентман использовал свой мерзкий инструмент. Его чемоданчик стоял открытый на полу, и я не видела ни одного признака того, что он чистил свои инструменты между их применениями.
- Ваша доброта делает вам честь, миссис Фрейзер, - сказал доктор, выпрямляясь и держа при этом меня за руку. "Чтобы не упасть", - подумала я. - Однако вам нет необходимости беспокоиться. Миссис Камерон - моя добрая знакомая, и я весьма рад вылечить ее рабыню.
Он улыбнулся и моргнул, пытаясь сфокусировать взгляд.
Я могла слышать дыхание женщины, глубокое и тяжелое, но весьма регулярное. Мне до зуда в пальцах хотелось пощупать ее пульс. Я потянула носом воздух, стараясь делать это незаметно. Кроме острого запаха от парика доктора Фентмана, который очевидно посыпали порошком крапивы и иссопа против вшей, и сильного застарелого духа пота и табака от тела мужчины, я уловила острый медный аромат свежей крови и смрад старой разложившейся крови изнутри чемоданчика. Нет, Фентман не чистил свои лезвия.
Кроме того, я могла легко почувствовать алкогольные миазмы, о которых мне говорили Джейми и Брианна, но я не могла разделить, что исходило от Бетти, а что от Фентмана. Если в этом букете и был намек на лауданум, то я должна подойти ближе, чтобы обнаружить его, если ароматические масла не исчезли полностью.
- Как это любезно с вашей стороны, доктор, - произнесла я, натянуто улыбаясь. - Я уверена тетя моего мужа будет вам очень благодарна. Однако думаю, у такого джентльмена, как вы, есть более важные вопросы, требующие вашего внимания. Думаю, Улисс и я можем обеспечить уход за этой женщиной. А ваши компаньоны, наверное, уже соскучились по вас.
"Особенно те, кому не терпится выиграть у вас несколько фунтов в карты, - подумала я. - Они захотят воспользоваться шансом, пока вы не протрезвели".
К моему удивлению доктор не поддался на мои льстивые речи. Отпустив мою руку, он ответил мне такой же неискренней улыбкой.
- О, нет нисколько, моя дорогая. Я уверяю, здесь не требуется никакого ухода. Это простой случай чрезмерного потакания слабостям. Я дал сильное рвотное средство, и как только оно подействует, женщину можно спокойно оставить одну. Действительно нет никакой необходимости в вашем присутствии, дорогая леди, возвращайтесь к своим удовольствиям, не стоит рисковать запачкать такое прекрасное платье.
Прежде чем я смогла выразить протест, с постели раздался сильный шум рвоты, и доктор Фентман быстро развернулся, выхватив из-под кровати ночной горшок.
Несмотря на его состояние, он был похвально внимателен к пациенту. Сама я не решилась бы дать рвотное средство коматозному больному, но я должна была признать, что это не было неблагоразумно при подозрении в отравлении, если даже ядом явился чрезмерно употребленный алкоголь. А если доктор Фентман обнаружил то же, что и Джейми...
Рабыня хорошо наелась, что было неудивительно с большим количеством пищи, приготовленной для праздника. Рвота резко пахла ромом и бренди, но мне показалось, что я действительно учуяла слабый запах опиума.
- Какое рвотное средство вы использовали? - спросила я, склоняясь над женщиной и приподнимая веко. Коричневая радужка блестела, как агат, зрачок был сильно сужен. Ха, опиум, определенно.
- Миссис Фрейзер! - доктор Фентман впился в меня раздраженным взглядом, его парик съехал на одно ухо. - Пожалуйста, уйдите и не вмешивайтесь в мои дела! Я очень занят, у меня нет времени потворствовать вашим фантазиям. Вы уведите ее! - он махнул рукой Улиссу и повернулся к кровати, поправляя парик.
- Да вы, ничтожный... - я задушила готовый вырваться эпитет, увидев, что Улисс сделал неуверенный шаг ко мне. Он был смущен распоряжением доктора, но явно собирался исполнить его.
Дрожа от ярости, я развернулась и вылетела из комнаты.
Джейми ждал меня у подножия лестницы. Увидев мое лицо, он, молча, взял меня за руку и вывел на улицу.
- Этот... этот... - я не могла найти слов.
- Безмозглый червяк? - услужливо подсказал он. - Unsonsie sharg?(2)
- Да! Слышал бы ты, что он говорил! Злобный наглец, мясник... проклятый шарлатан! Нет времени потворствовать моим фантазиям! Как он смеет?
Джейми произвел горловой звук, выражая активное сочувствие.
- Мне подняться и прирезать его? - спросил он, положив руку на кинжал. - Я могу выпотрошить его, или просто набить морду, если хочешь.
Как бы заманчиво не звучало предложение, я была вынуждена отклонить его.
- Да, нет, - сказала я, с некоторым трудом беря себя в руки. - Нет, не думаю, что тебе стоит это делать.
Дата добавления: 2015-09-30; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |