По мнению судовладельца, фрахтователь исполнял его обязанность по внесению арендной платы ненадлежащим образом. Поэтому Волжское пароходство 2 июня 1998 г. письмом уведомило компанию "Пентагон Шиппинг Лтд" о том, что в связи с неоплатой аренды и окончанием срока договора находящийся у фрахтователя теплоход выводится из аренды "без дополнительных уведомлений".
Поскольку компания "Пентагон Шиппинг Лтд" после такого уведомления не возвратила судно Волжскому пароходству и тем самым нарушила, по мнению последнего, положение бербоут-чартера, предусматривающее обязанность фрахтователя по истечении срока договора вернуть судно, судовладелец 4 декабря 1998 г. обратился с иском в МАК. В своем исковом заявлении Волжское пароходство указало, что начиная с 22 мая 1997 г., дня, с которого, по его мнению, должен был исчисляться срок аренды, фрахтователь не вносил арендной платы. Истец просил МАК взыскать с фрахтователя задолженность по арендной плате за период с 22 мая 1997 г. по 20 ноября 1998 г. в сумме 169880 дол. США. Кроме того, истец в состав его требований включил также сумму 6990 дол. США, которую судовладелец уплатил Российскому морскому регистру судоходства за оказанные услуги, хотя, по мнению судовладельца, в силу положения договора о том, что "фрахтователь обязан... вовремя продлевать все необходимые документы и сертификаты судна", эти расходы должен был нести фрахтователь.
В отзыве на иск ответчик указал, что т/х "Апатин" был приведен в состояние, соответствующее его классу, указанному в бербоут-чартере от 22 мая 1997 г., и позволяющее фрахтователю эксплуатировать судно, только в феврале 1998 г. Свое утверждение фрахтователь подтвердил классификационным свидетельством Регистра от 24 февраля 1998 г. По мнению фрахтователя, срок аренды судна должен был истечь только 25 февраля 1999 г. Помимо этого, ответчик указал, что им были выплачены истцу денежные суммы на ремонт т/х "Апатин" в размере, превышающем размер арендной платы за год. В подтверждение этого ответчик представил копию контракта от 15 июня 1995 г., заключенного между Волжским пароходством и компанией "Коннектика Шиппинг", Кипр, по которому последняя обязалась произвести переоборудование т/х "Апатин". Ответчик также представил копию дополнения к этому контракту, по которому ответчик обязался произвести для истца ремонтные работы на т/х "Апатин" и работы, необходимые для освидетельствования судна на класс регистра, на общую сумму 135938 дол. США. Ответчик указал, что в соответствии с договором, заключенным между ним и компанией "Коннектика Шиппинг", последняя передала ответчику все права требования к Волжскому пароходству, вытекающие из контракта от 15 июня 1995 г. Ответчик сообщил, что в соответствии с арбитражной оговоркой в этом контракте им был предъявлен иск к Волжскому пароходству в Лондоне.
Мотивы решения
Рассмотрев материалы дела и выслушав объяснения представителя истца, МАК установила, что время сдачи судна в аренду в договоре бербоут-чартера от 22 мая 1997 г. согласовано не было.
Согласно п. 1 приложения N 1 к бербоут-чартеру "судно сдается в бербоут-чартер в порту, указанном в боксе 13. Судовладелец обязан сдать судно на ходу в исправном состоянии в отношении корпуса, механизмов, машин и оборудования".
Из бокса 10 следовало, что сдаваемый в аренду т/х "Апатин" имеет класс Российского морского регистра II СП. Однако документы, подтверждающие факт передачи истцом 22 мая 1997 г. ответчику судна "Апатин" в соответствующем состоянии, в деле отсутствовали.
Из представленных истцом судовых документов и объяснений ответчика, изложенных в его отзыве на исковое заявление, МАК установила, что до 23 февраля 1998 г. судно "Апатин" находилось в ремонте. Класс регистра II СП был присвоен судну только 24 февраля 1998 г. на основании классификационного свидетельства от этой даты, выданного Российским морским регистром судоходства. Из этого арбитрами был сделан вывод, что судно было приведено в состояние, отвечающее условиям бербоут-чартера, лишь 24 февраля 1998 г.
Арбитры нашли, что фактическое нахождение судна у фрахтователя (ответчика) с 22 мая 1997 г. или с более ранней даты не имело правового значения для решения вопроса об определении начала срока аренды судна, поскольку судно не отвечало условиям договора бербоут-чартера, а обязанность привести его в надлежащее состояние лежала на истце, а не на ответчике. Из этого арбитры сделали вывод, что судно могло считаться находящимся в аренде у фрахтователя только начиная с 25 февраля 1998 г.
Судно "Апатин" было возвращено истцу 6 августа 1999 г. Между сторонами не было спора о том, что в течение всего срока аренды, т.е. с 25 февраля 1998 г. до 6 августа 1999 г., арендная плата ответчиком не вносилась. Это обстоятельство позволило арбитрам согласиться с тем, что требование истца о взыскании неуплаченной арендной платы являлось справедливым и подлежащим удовлетворению. Однако при расчете подлежащей взысканию с ответчика арендной платы МАК учла, что истец при подаче иска оплатил авансом арбитражного сбора требования об уплате арендной платы только по 20 ноября 1998 г., что составляло, начиная с 25 февраля 1998 г., 269 дней. Поскольку ставка арендной платы по договору составляла 310 дол. США в сутки, задолженность ответчика за 269 дней составила 83390 дол. США. Требования истца в отношении арендной платы были снижены арбитрами до этой суммы - 83390 дол. США.
В отношении требований истца о взыскании расходов, которые, по мнению истца, должен был нести ответчик, произведенных истцом в пользу Российского морского регистра судоходства за услуги, оказанные последним, МАК нашла следующее.
В соответствии с условиями бербоут-чартера от 22 мая 1997 г. сдаваемое в аренду судно должно было быть приведено истцом в надлежащее мореходное состояние, соответствующее классу регистра II СП. Поэтому все расходы, связанные с осмотром судна Российским морским регистром судоходства с целью оценки соответствия судна этому классу, также должен был нести истец.
Поскольку фрахтователь в соответствии с бербоут-чартером был обязан продлевать все необходимые документы и сертификаты судна, на него могли быть возложены расходы, связанные с оформлением и продлением судовых документов лишь в период нахождения судна в аренде.
Истец не представил никаких доказательств того, что после сдачи судна "Апатин" в аренду 25 февраля 1998 г. оно осматривалось Российским морским регистром судоходства. Поэтому арбитры, основываясь на имеющихся в деле классификационном свидетельстве и иных судовых документах, сделали вывод о том, что сумма 6990 дол. США была уплачена истцом Российскому морскому регистру судоходства за осмотр судна на класс регистра II СП, присвоенный ему классификационным свидетельством от 24 февраля 1998 г., т.е. до передачи судна в аренду. Следовательно, расходы по такому осмотру и оформлению классификационного свидетельства в сумме 6990 дол. США должен был нести сам истец.
МАК не нашла оснований для рассмотрения заявления ответчика о наличии у него встречных требований к истцу, связанных с т/х "Апатин", поскольку такие требования не были изложены во встречном иске и не были оплачены арбитражным сбором.
Поэтому МАК взыскала с ответчика задолженность по арендной плате в размере 83390 дол. США, а в остальной части иска отказала.
6.3. Решение от 22 апреля 2004 г. по иску ОАО "Амурский судостроительный завод", Комсомольск-на-Амуре, Россия, к компании "Ко энд Ко Энтерпрайзис Пти Лтд", Ашмор, Австралия (дело N 20/2003).
Арбитражное соглашение может быть заключено путем обмена исковым заявлением, в котором истец ссылается на наличие арбитражного соглашения и Правила производства дел в МАК, и отзывом на иск, где ответчик не выдвигает возражений в отношении компетенции МАК и также ссылается на Правила производства дел в МАК. В таком случае арбитражным соглашением охватываются только споры, вытекающие из отношений, о которых идет речь в иске и отзыве на иск.
Отношения в связи с оказанием услуг судовладельцем - фрахтовщиком по бербоут-чартеру - фрахтователю в отношении зафрахтованного судна выходят за пределы арбитражного соглашения, передающего на рассмотрение МАК только споры из отношений, вытекающих из договора аренды судна.
Договор, по которому судно передается в аренду вместе с экипажем, поступающим с момента передачи на службу к фрахтователю, должен быть квалифицирован в соответствии с российским правом как бербоут-чартер.
Фрахтователь по бербоут-чартеру не вправе предъявлять судовладельцу требования в связи с недостатками арендуемого судна, если эти недостатки оговорены в договоре.
Предусмотренная договором обязанность арендатора поддерживать судно в надлежащем техническом состоянии в соответствии с правилами его технической эксплуатации включает обязанность арендатора за свой счет периодически предъявлять судно к осмотру классификационным обществом.
Обстоятельства дела
Между ОАО "Амурский судостроительный завод" (судовладелец) и австралийской компанией "Ко энд Ко Энтерпрайзис Пти Лтд" (фрахтователь) 10 ноября 1999 г. был заключен договор аренды морского буксира "Строгий" сроком на три года с момента передачи судна фрахтователю. Судно было передано ответчику 14 марта 2000 г. по акту.
10 апреля 2002 г. судовладелец письмом уведомил фрахтователя о желании досрочно расторгнуть договор в одностороннем порядке с 15 мая 2002 г. в связи с тем, что судно используется не по назначению и что арендная плата не вносится более 6 месяцев. Впоследствии судовладелец неоднократно требовал возврата судна.
Судно было возвращено фрахтователем лишь в январе 2003 г. В марте 2003 г. судовладелец потребовал от фрахтователя подписания актов приема-передачи судна и сверки взаиморасчетов, а также передачи вахтенных судовых журналов. В апреле 2003 г. судовладелец направил фрахтователю проект акта сверки взаиморасчетов, в котором фигурировала задолженность последнего как по уплате арендных платежей, так и по оплате услуг, которые судовладелец оказывал фрахтователю в отношении буксира "Строгий" и других судов фрахтователя. В июне 2003 г. фрахтователь направил судовладельцу свой проект акта, из которого следовало, что, напротив, существует долг судовладельца перед фрахтователем.
Судовладелец в октябре 2003 г. обратился в МАК с иском о взыскании долга с фрахтователя. Ответчик представил отзыв на иск, а также заявил просьбу о назначении за него арбитра.
Разбирательство дела в заседании осуществлялось в отсутствие представителей сторон, надлежащим образом уведомленных о времени и месте заседания.
Мотивы решения
Изучив материалы дела, МАК пришла к следующим выводам.
В первую очередь арбитры обратились к вопросу о соглашении сторон о передаче спора на разрешение Комиссии. В арбитражной оговорке, содержавшейся в договоре аренды, говорилось о передаче споров из договора на рассмотрение Морской арбитражной комиссии при Российской Федерации. Вместе с тем иск был заявлен в МАК, содержал ссылки на Правила производства дел в МАК. Заявленные в иске требования вытекали из отношений судовладельца и фрахтователя, урегулированных исключительно договором аренды. Ответчик представил в МАК возражения по существу заявленных исковых требований, не оспаривая компетенцию Комиссии разрешать данный спор. В переписке с МАК ответчик ссылался на Правила производства дел в Комиссии. Возражения ответчика также касались только вопросов, связанных с арендой морского буксира "Строгий".
Из этого арбитры сделали вывод, что, во-первых, стороны заключили арбитражное соглашение путем обмена исковым заявлением и отзывом на иск, в котором одна сторона утверждала о наличии такого соглашения, а другая против этого не возражала, что предусмотрено п. 2 ст. 7 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже". Во-вторых, арбитражным соглашением охватывались только споры, вытекающие из договора аренды морского буксира "Строгий". Проанализировав состав исковых требований, арбитры установили, что среди них были как требования, вытекающие непосредственно из отношений по аренде буксира "Строгий" (требование об уплате фрахта), так и иные требования, связанные с оказанием судовладельцем арендатору услуг в отношении этого буксира и других судов арендатора. Поэтому арбитры решили, что арбитражным соглашением покрывались лишь первые требования, тогда как вторые выходили за его рамки, следовательно, у арбитров отсутствовала компетенция их рассматривать.
Истец предлагал понимать заключенный между сторонами договор аренды как договор тайм-чартера. Арбитры не согласились с такой трактовкой, квалифицировав договор в качестве бербоут-чартера, содержащего условие об участии судовладельца в формировании экипажа, который поступает на службу к фрахтователю. При этом арбитры приняли во внимание два договорных условия. В соответствии с первым судовладелец должен был передать арендатору судно, укомплектованное экипажем и необходимым снаряжением; согласно второму условию на арендатора возлагалась обязанность расследовать, вести учет и оформлять несчастные случаи, связанные с членами экипажа, которые работали по индивидуальному трудовому соглашению с арендатором.
Далее арбитры установили, что фрахтователь не оспаривал факт своей задолженности по уплате фрахта, мотивируя свой отказ уплатить его наличием встречных требований к судовладельцу, связанных с установкой на судне радиооборудования ГМССБ и предъявлением судна для освидетельствования Регистром. В этой связи арбитры отметили следующее. Во-первых, арбитры обратились к заявлению фрахтователя о том, что судно было передано ему судовладельцем без свидетельства Регистра, не могло эксплуатироваться по назначению, и поэтому фрахтователь вправе взыскать с судовладельца расходы на приведение буксира в надлежащее состояние. Каких-либо доказательств, свидетельствующих о несоответствии состояния передаваемого в аренду судна условиям договора, фрахтователь не представил. Напротив, при передаче судна в аренду был составлен акт, где стороны констатировали, что состояние судна соответствовало условиям договора. Арбитры нашли, что фрахтователь не доказал свое право предъявления судовладельцу каких-либо требований в связи с недостатками судна. Кроме того, в соответствии с договором обязанность приобрести и установить на судне радиооборудование ГМССБ лежала на фрахтователе. Обязанность судовладельца компенсировать фрахтователю расходы в связи с совершением этих действий договором не была установлена. Поскольку между сторонами не было спора о праве на это оборудование, МАК не сочла возможным обсуждать этот вопрос.
Во-вторых, утверждение фрахтователя о наличии у него прав требования к судовладельцу в связи с оплатой освидетельствования судна Регистром в период аренды арбитры также сочли безосновательным. Как установили арбитры, судно в ноябре - декабре 1999 г. проходило очередное ежегодное освидетельствование Регистром. Договор аренды предусматривал ответственность арендатора за техническое состояние судна в рамках, соответствующих требованиям правил его технической эксплуатации. Этими правилами было предписано, что годность судна к эксплуатации должна периодически подтверждаться классификационным обществом, и с этой целью судно должно предъявляться к освидетельствованию. Доказательств того, что расходы на совершение этих действий должен был нести истец, ответчик не представил.
Поскольку арбитры пришли к выводу, что требования, предъявленные ответчиком к зачету, являются недействительными, они удовлетворили иск в части, относящейся к отношениям сторон, урегулированным договором аренды, - взыскали с ответчика сумму фрахта.
7. БУКСИРОВКА
7.1. Решение от 5 сентября 1990 г. по иску рыболовецкого колхоза "Падомью Звейниекс", СССР, к Лиепайской базе океанического рыболовного флота, Лиепая, СССР (дело N 9/1990).
Неблагоприятные погодные условия не рассматриваются как форс-мажорные обстоятельства и не влекут освобождение буксировщика от ответственности, если последний осуществлял буксировку в осенне-зимний сезон с нарушением условий договора буксировки и без принятия ввиду небрежности должных мер для обеспечения безопасности буксировки.
Обстоятельства дела
3 марта 1989 г. истец - рыболовецкий колхоз "Падомью Звейниекс", Латвия, заключил с ответчиком - Лиепайской базой океанического рыболовного флота, Латвия, договор, согласно которому ответчик должен был отбуксировать принадлежащие истцу плавпричалы из порта Лиепая в портпункт Энгуре. Договор предусматривал ответственность буксировщика за ущерб, причиненный буксируемому объекту по его вине.
11 марта 1989 г. буксир ответчика "Славный" в сопровождении лоцманского катера, который должен был обеспечивать навигационную безопасность буксира с буксируемым причалом, приступил к буксировке секции плавпричала, состоящей из 12 понтонов, весом по 10 тонн каждый. Прогноз погоды с 9 часов по 21 час 11 марта был благоприятный, долгосрочный прогноз не был взят.
В 15 часов 30 минут лоцманский катер из зоны видимости ушел, на очередной сеанс связи не вышел и вновь не появился. В 21 час ветер усилился до 18 м/сек. В 21 час 20 минут при шквале на крутой волне оборвался буксирный трос. После сращивания буксира буксировка продолжилась, однако из-за сильного ветра и большого волнения судно перестало с ней справляться, и для сохранения экипажа и судна капитан приказал отдать буксир. Плавпричал ветром и волной был снесен к берегу и сел на мель. Впоследствии буксировщик доставил по назначению автотранспортом три понтона от плавпричала, тогда как работы по снятию с мели и доставке остальных девяти понтонов ответчиком не были выполнены. Согласно Заключению по случаю посадки на мель плавпричала, составленному представителями морской инспекции Лиепайского порта, виновником ущерба являлась администрация Лиепайской базы океанического рыболовного флота.
В декабре 1989 г. рыболовецкий колхоз "Падомью Звейниекс" обратился в МАК с иском к Лиепайской базе океанического рыболовного флота о возмещении стоимости буксировавшихся понтонов. Ответчик отклонил исковые требования по двум основаниям: во-первых, сумма иска завышена, из двенадцати понтонов три понтона были доставлены истцу; два понтона, лежавшие на берегу, истец мог доставить в портпункт своим автотранспортом, остальные семь понтонов, лежавших у среза воды в п. Сармате, ответчиком не были доставлены вследствие отсутствия мощных тягачей, однако по окончании осенне-зимнего периода он намеревался продолжить работы по доставке причалов; во-вторых, отсутствовала вина ответчика, которая согласно договору являлась основанием для возложения на ответчика ответственности. Капитан буксира принял все меры для обеспечения безопасной буксировки, но вследствие обстоятельств непреодолимой силы - усиления ветра до штормового - не смог предотвратить посадку понтонов на мель.
В заседании МАК истец, поддерживая свои требования, сообщил следующее. Из тех понтонов, которые находились на берегу, ответчик доставил три понтона. С началом осенне-зимнего сезона ответчик прекратил работы по доставке понтонов и не возобновил их. Доставленные три понтона не могли быть использованы по назначению, но истец может принять их как металлолом и согласен на зачет их стоимости и соответствующее уменьшение суммы иска. Ответчик против такой уценки не возражал.
Согласно представленным истцом документам остальные девять понтонов находились в п. Сармате, из них два были подняты на обрыв, а один находился под обрывом и был на 2/3 занесен песком, тогда как шесть понтонов находились на полосе пляжа у кромки воды и были заполнены песком и водой. Вывезти, по мнению истца, представлялось возможным только два упомянутых понтона, тогда как для очистки и поднятия остальных понтонов потребовалась бы специальная техника, причем возможные затраты превысили бы стоимость понтонов. Истец указал на то, что он неоднократно обращался к ответчику с просьбой доставить девять понтонов из п. Сармате, однако ответчик после неудачной попытки погрузить на автомашины автокраном два понтона, находящихся на обрыве, в дальнейшем никаких мер по доставке понтонов не принимал. Истец также заявил, что в связи с неисполнением ответчиком договора по буксировке понтонов в порт назначения он был вынужден начать строительство железобетонного причала и в понтонах более не нуждается, ввиду чего он готов отказаться от девяти понтонов и оставить право их использования за ответчиком.
Истец также считал, что ответчик не исполнил договор буксировки по своей вине, поскольку договор обязывал ответчика письменно уведомить истца о времени выхода буксира с буксируемым объектом из порта Лиепая. Ответчик это условие не выполнил. Если бы он его выполнил, то истец мог бы оказать помощь буксиру, поскольку в районе буксировки находились его рыболовные суда. Истец также указал и на другие допущенные ответчиком нарушения, в частности на недостаточную мощность двигателя буксира и несоблюдение правил группового плавания. Согласно договору ответчик должен был выделить для буксировки буксир "Славный" мощностью 440 л/с. Но данная мощность являлась номинальной, а фактически при снятии понтонов с мели главный двигатель ее не развивал. Несоблюдение правил группового плавания выразилось в том, что лоцманский катер, выделенный для сопровождения буксира до порта назначения с целью обеспечения навигационной безопасности, на середине пути покинул буксир и вернулся к нему только на следующий день. Таким образом, к моменту посадки понтонов на мель буксир был лишен возможности получить какую-либо помощь от катера.
Ответчик, возражая против иска, заявил, что истец знал, что буксир "Славный" имеет мощность 440 л/с, которая соответствовала условиям договора. Буксировочные работы в осенне-зимний период приказом Министерства рыбного хозяйства запрещены, однако ответчик, соблюдая условия договора о сроке доставки буксируемого объекта в марте 1989 г., устно известил истца о начале буксировки 11 марта, но представитель истца не явился, что составило нарушение договора. Договор предусматривал специальное ограничение буксировки - волнение моря 4 балла (ветер на 1 балл больше). Буксир вышел в море утром при благоприятной погоде. На буксире не было радиостанции дальней связи, поэтому второй прогноз (штормовое предупреждение) получить у буксира возможности не было. Вначале буксировка происходила нормально - со скоростью до 5 узлов, однако после 19 часов было отмечено усиление ветра. На 21 час оно стало резким и значительным - до 18 м/сек (шторм). В 21 час 20 минут лопнул буксирный конец. Буксир был сращен, и понтоны от берега начали оттягивать. Однако глубина была порядка 5 метров под килем, и начали засоряться кингстоны охлаждения, двигатель грелся, мощность падала. На глубине 3 метров судно испытывало удары о дно, поэтому, чтобы спасти судно и экипаж, было принято решение отдать буксир. На рассвете подошел более мощный буксир, расстояние до берега составляло 500 метров. Были предприняты еще две попытки снять понтоны с мели, однако неудачные. На другой день была сделана еще одна попытка, однако буксирный конец завести не удалось. Ответчик полагал, что внезапное усиление ветра до штормового вопреки прогнозу, обрыв троса и посадка понтонов на мель являлись форс-мажорными обстоятельствами, освобождавшими его от ответственности. МАК удовлетворила исковые требования в полном объеме.
Мотивы решения
Рассмотрев все обстоятельства дела, МАК не согласилась с возражениями ответчика. Ответчик знал, что в осенне-зимний период штормовая погода - частое явление в районе буксировки, знал и содержание приказа Министерства рыбного хозяйства, запрещавшего буксировку в этот период. В договоре буксировки стороны предусмотрели условие, согласно которому ответчик должен был письменно уведомить истца о времени выхода буксира с понтонами в море. Это условие ответчик не выполнил, устранив, таким образом, истца от контроля над ходом операции. Капитан буксира вышел в море, не имея долгосрочного прогноза погоды. При этом ответчик знал, что буксир не оборудован радиостанцией дальней связи и не может принимать прогноз погоды в пути.
Для обеспечения навигационной безопасности рейса ответчик выделил лоцманский катер, однако не проконтролировал его готовность к выполнению этой задачи. Фактически катер вышел в рейс без капитана: командовавший катером старший помощник не имел права самостоятельного управления судном и проявил полную неспособность обеспечить выполнение поставленной задачи. После посадки понтонов на мель и доставки трех из них истцу ответчик никаких существенных мер по выполнению договора не принимал.
Ввиду всего этого МАК сочла ответчика виновным в причинении истцу ущерба.
7.2. Решение от 18 ноября 1992 г. по иску ТОО "Речморсервис", Москва, Россия, к совместному транспортно-медицинскому предприятию "Флот-Око-Сервис", Москва, Россия (дело N 14/1992).
Факт блокировки валютных средств ответчика во Внешэкономбанке СССР на основании акта законодательства не освобождал ответчика от обязанности совершить платеж в рублях.
Если иное не было установлено сторонами, то на согласованную ими в договоре сумму оплаты услуг плательщик должен уплатить стороне, оказавшей услуги, НДС.
В том случае, если факт оказания услуг по буксировке не вызывает сомнений, а истец представил точные расчеты времени в отношении одних этапов буксировки и не представил таких расчетов в отношении других этапов, МАК вправе исходить из расчетного времени.
В отсутствие представления истцом доказательств даты выставления счетов взыскание в его пользу договорных штрафов за просрочку платежа не является возможным.
Встречные требования ответчика к истцу могут рассматриваться, только если они заявлены в МАК в должном порядке.
Обстоятельства дела
В январе 1992 г. между ТОО "Речморсервис", Москва, и совместным транспортно-медицинским предприятием "Флот-Око-Сервис", Москва, был заключен договор морской буксировки теплохода "60 лет Октября" из порта Таганрог в порт Пирей в январе 1992 г. В соответствии с договором ответчик должен был уплатить аванс в размере 80% от общей стоимости буксировки после подписания договора. В соответствии с дополнением к договору ответчик обязался оплатить затраты, связанные с содержанием экипажа, из расчета твердой суммы в сутки за одного человека.
Истец выполнил свои обязательства по договору, обеспечив морскую буксировку теплохода "60 лет Октября" в порт Пирей. Однако платеж по этому договору от ответчика не поступил. Претензия истца также осталась без удовлетворения, что вынудило его в соответствии с арбитражным соглашением в договоре обратиться в МАК с исковым заявлением о взыскании с ответчика суммы задолженности и суммы штрафов.
В своем отзыве ответчик заявил о том, что задержка оплаты произошла потому, что истец как буксировщик не приложил к счетам обусловленные договором документы и допустил ряд неточностей в расчете задолженности. Кроме того, ответчик обосновал невозможность оплатить задолженность форс-мажорными обстоятельствами - блокированием средств во Внешэкономбанке СССР на основании акта законодательства.
В заседании МАК ответчик заявил, что он готов выплатить истцу задолженность, но не в размере той суммы, которая указана в исковом заявлении. В качестве обстоятельств, которые должны уменьшить задолженность ответчика перед истцом, ответчик назвал допущенные истцом во время буксировки три необоснованные девиации.
Первая девиация, как объяснил истец, была сделана в целях оформления документов для заграничного плавания по решению капитана буксировщика, который руководил операцией по буксировке. Заход во второй порт был произведен по инструкции истца и был связан с тем, что в нарушение условий договора ответчик не уплатил аванс. Заход в третий порт был необходим для пополнения запасов топлива, провизии и для оформления документов о завершении операции по буксировке. Ответчик считал, что заход в первый порт не был необходим, так как соответствующие документы можно было оформить в другом, близлежащем порту; заходы в два других порта, по мнению ответчика, были совершенно необоснованными.
В заседании стороны не пришли к единому мнению о включении НДС в общую стоимость услуг, зафиксированную в договоре: истец при расчете прибавлял этот налог к стоимости услуг, а ответчик исходил из того, что налог уже включен в стоимость.
Ответчик также указал, что в расчете истец не сделал разбивку на ходовое и стояночное время при буксировке, которое должно оплачиваться по разным ставкам. Наконец, ответчик заявил, что во время одной из стоянок буксир столкнулся с буксируемым судном и причинил ему ущерб, на сумму которого, по мнению ответчика, должна быть уменьшена его задолженность перед истцом.
МАК удовлетворила требования истца частично.
Мотивы решения
МАК констатировала, что наличие задолженности перед истцом ответчик не оспаривает и что им оспаривается только размер этой задолженности.
МАК решила, что требования ответчика к истцу по поводу столкновения буксира и буксируемого судна рассмотрению в данном деле не подлежат, так как эти требования ответчик истцу в должном порядке не предъявил.
МАК не сочла основательным для объяснения просрочки в платеже суммы задолженности тот довод ответчика, что его средства во Внешэкономбанке СССР были заблокированы. МАК указала, что речь шла о расчетах в рублях, а государственными органами было принято решение о заблокировании только валютных средств.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 25 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |