Дар наслаждения (др. перевод) 6 страница

Элен задумалась, и Торальф спросил:

— А у тебя есть дети?

— Нет.

Он внимательно посмотрел на нее.

— Почему?

— Не знаю. Наверное, мы не очень их хотели. Может быть, я просто эгоистка. Люблю жить спонтанно. И потом, дети плохо совместимы с моей работой.

— А что твой муж?

Элен долго смотрела на него, а потом ответила:

— Он меня любит. По крайней мере, я так думаю. — Она немного отодвинулась от Торальфа, но он подсел ближе к ней.

— А ты его любишь?

Элен задержала дыхание:

— Что тут сказать? Меня тоже мало интересуют все эти семейные мероприятия. Правда, я в них и не участвую. Слава богу, муж смотрит на это сквозь пальцы. Но для меня в отношениях важен еще и другой аспект.

Торальф слушал очень внимательно, но не смотрел на нее. Он, должно быть, чувствовал, как тяжело Элен говорить на эту тему.

— Мне кажется, я знаю, что ты сейчас скажешь.

Элен удивилась и, сделав глубокий вдох, продолжала:

— Я просто не готова к тихой жизни. Наверное, поэтому и не ищу покоя. Мне нужна страсть. Во всем. В работе, в любви… До знакомства с Томом я была абсолютно довольна своей жизнью. Свободна, ни перед кем не надо отчитываться. Потом он ко мне переехал. Просто так было удобнее. Но мы с ним из разных миров. Он стремится к гармонии, мне же нужен вызов, препятствия, иначе я не могу двигаться дальше. Полный штиль для меня хуже поражения. Сейчас я знаю, что трудности мне не страшны — я их преодолею.

Торальф только кивнул, и Элен добавила:

— Надеюсь, ты правильно меня понял.

— Конечно. Я же говорил: я знаю, что ты скажешь. Потому что у меня все точно так же. Когда я был женат, то практически не жил. Я был мертв. И я, как и ты, уверен, что мимолетное приключение — не выход.

Элен была счастлива, что Торальф ее понял.

— Что же делать? Где решение, по-твоему? Нельзя же вечно менять партнеров!

— Да, но можно принимать осознанные решения. Я имею в виду, не только в близких отношениях, но и в жизни в целом. Если взять это себе за правило, то и любишь уже по-другому. На абсолютно новом уровне. — Он улыбнулся и добавил: — Конечно, шансов встретить единомышленника очень мало.

— У тебя есть подруга?

— Нет. Сейчас нет. Но я намного счастливее, чем раньше. У меня есть птицы. А без них я себя не мыслю.

Элен завидовала ему. Она уже много раз думала о том, что неплохо было бы больше времени и сил отдавать работе. Но от этого ее удерживала перспектива скандала с Томом. Если какой-то проект не ладился, Том выполнял ее обязанности по дому, причем так, будто это было ему в удовольствие. Но Элен, как и Торальф, прекрасно знала, что, если хочешь жить в согласии с собой, когда-то нужно принять решение.

Ее переполняла гордость, потому что впервые за долгое время она нашла в себе мужество рассказать о том, что накипело. Это далось ей нелегко, но Торальф хорошо умел слушать. И потом, все эти терзания он уже однажды пережил. Элен задумалась: что сейчас делает Том? Она не скучала по нему. Было так хорошо сидеть сейчас в гостиничном номере с незнакомым и вместе с тем таким родным человеком и рассуждать о жизни. Торальф пристроился на другом конце кровати и, подперев голову рукой, смотрел в окно. Элен искоса наблюдала за ним. То, что она делает, иначе как сумасшествием не назовешь. С другой стороны, все выглядело совершенно обычно. Элен чувствовала себя как в юности. Тогда они с подругой ночь напролет могли говорить обо всем на свете.

— Как ты думаешь, то, что мы делаем, нормально?

Торальф, не меняя позы, медленно повернул голову.

— А что тут такого необычного?

— На первый взгляд все очень просто. Лежим тут, болтаем. И мне это очень нравится. Со мной уже лет десять ничего подобного не происходило. Жизнь не оставляет времени для мечтаний.

— Ничего подобного! В любых сутках двадцать четыре часа, просто выбери себе время помечтать. Это вопрос приоритетов.

Элен вдруг вспомнила, что несколько часов назад они собирались пойти поужинать.

— Господи, я совсем забыла! Болтаю разную ерунду, а ты, наверное, смертельно голоден.

Торальф улыбнулся.

— Если бы я был голоден, то уже давно сказал бы. Кроме того, сейчас два часа ночи. Можно, конечно, заказать ужин в номер. Хочешь чего-нибудь?

— Я? Нет. Я думала, ты хочешь. Тебе точно нужно поесть.

Торальф покачал головой.

Его улыбка исчезла. Он смотрел на Элен долгим взглядом.

— Ты правда хочешь знать, что мне сейчас нужно?

Судя по спокойному, мягкому голосу, ему хотелось скорее шампанского с клубникой, а не заурядной пиццы. Элен деланно легко ответила:

— Да, хочу.

— Действительно? — Он не отводил глаз, и его спокойствие приводило Элен в замешательство.

Она с наигранным любопытством сказала:

— Ну скажи, пожалуйста!

Ее сердце стучало так громко, что она боялась, как бы он этого не услышал.

— Я хочу тебя поцеловать. — Его лицо не выдавало волнения, слова он произнес сильно и четко, словно отчеканил. В интонации не было и следа неуверенности или замешательства.

Элен боялась пошевелиться. Напряжение все росло. И она прошептала: «Так поцелуй же!» — только чтобы хоть что-нибудь сказать. Она сидела, прислонившись к стене, и Торальф придвинулся к ней.

Этого мига Элен не забудет никогда. Их губы постепенно сближались, в его глазах она видела незнакомый блеск. В них читалась абсолютная искренность и безудержная страсть. Столь выразительного взгляда Элен не видела ни у одного мужчины. Его поцелуй, которого Элен ждала весь вечер, был нежным, соблазнительным и совсем не дерзким. Элен тонула в этом поцелуе, он же ни на минуту не терял над собой контроль.

Элен притянула Торальфа к себе. Он обхватил ладонями ее голову. Элен было очень хорошо, и она приняла его новое приглашение к поцелую. Его пальцы скользили по ее волосам, затылку и шее. Он гладил ее губы. Элен хотелось, чтобы он продолжал. Но Торальф, сдерживая страсть, снова и снова нежно целовал ее. Вдруг он крепко, но ласково обнял ее и отошел к окну.

Элен смотрела на него, вся во власти ощущений, которые он ей подарил.

Торальф открыл окно, присел на подоконник и, задумавшись, смотрел на городские огни. Казалось, прошла вечность, прежде чем он спросил:

— Все нормально?

Элен улыбнулась:

— Что ты думаешь обо мне?

— То, что думал о тебе и раньше. — Он не отрывал взгляда от окна. — Что ты страстная женщина, которая знает, чего она хочет.

— То есть ты знал, куда все зайдет?

— Не знал, но надеялся. Сегодня утром ты пару раз так на меня посмотрела, что у меня дух перехватило. Не знаю, заметила ли ты. Я думал: «Только бы она не сняла темные очки!» — и в то же время хотел еще раз почувствовать этот особенный взгляд. Я такого еще никогда не видел.

— Спасибо за комплимент. И за откровенность.

— Надеюсь, ты не на всех так смотришь. Ты просто обезоруживаешь!

Элен была рада, что они снова говорят легко и непринужденно, словно играют друг с другом.

— Не могу точно сказать. Я же не смотрю при этом в зеркало. По крайней мере, мне об этом еще никто не говорил.

— Это либо комплимент мне, либо другие мужчины просто слепы.

Они обменялись еще несколькими любезностями, и Элен сказала:

— Не хочу показаться невежливой, но сейчас уже половина пятого, я почти сутки на ногах. Ты не очень обидишься, если я лягу спать?

Торальф поднялся с подоконника и пересел на кровать. Элен погладила его по волосам. Ей нравилось, когда мужчины не стригутся очень коротко.

— Тогда я с тобой прощаюсь. — Он взял ее руку и поднес к губам.

— Нет, нет. Я не это хотела сказать. Ты можешь остаться. Кровать большая, места нам хватит. Зачем среди ночи куда-то ехать?

— Спасибо за приглашение. Мило с твоей стороны. Но мне нужно быть в семь часов у птиц. Я приеду в половине шестого. Дома выпью кофе и переоденусь.

Он поднялся с кровати.

— Торальф! Я чувствую себя виноватой. Я не это имела в виду. Я не хотела тебя выгонять.

Торальф надел куртку и посмотрел на нее.

— Я знаю, — сказал он успокаивающе, — все в порядке, не волнуйся. Высыпайся, я позвоню тебе. Придумай, чем мы завтра займемся.

Элен встревоженно смотрела на него. На прощание Торальф нежно поцеловал ей руку, и она немного успокоилась.

— Доброй ночи, приятных снов, — сказал он и закрыл за собой дверь.

Глава 9

Какой день!

Элен проснулась и поняла, что воскресенье обещает быть сказочно теплым. Она приняла душ и принялась порхать по комнате. Взгляд упал на отражение в зеркале. Хотя спала она мало, на лице не было признаков усталости. Наоборот! Вид был такой, как будто она неделю провела на морском курорте. Элен испытывала жажду новых свершений и после легкого завтрака решила прогуляться по старой части Бремена. Помнится, когда она была здесь в последний раз, ей особенно понравился Шнор[3]. Старинные дома, узкие улочки — просто чудо! Когда видишь с любовью украшенные витрины магазинчиков, так и хочется их сфотографировать. Здорово, если бы здесь была Катарина. Она любит такие места больше всего на свете.

После обеда позвонил Торальф, и они договорились встретиться на рыночной площади. Элен сидела за столиком в ресторане, когда он неожиданно подошел сзади и осторожно положил руки ей на плечи. Элен запрокинула голову и увидела его сияющие глаза. Губы Торальфа едва слышно прикоснулись к ее лбу. Они заказали кофе со сливками, и Элен сказала, что ей очень хотелось бы увидеть его соколов. Он кивнул.

— Я думал принести одного с собой, но не решился.

— Почему?

— Представь, как я буду выглядеть в городе с соколом на руке! Мы не в Эмиратах, там его можно даже в номер с собой брать. Кроме того, я не знаю, куда мы отправимся, а оставлять сокола надолго в машине нельзя.

Над их столиком пулей пролетела какая-то птица. Торальф сделал глоток и сказал:

— Это чайка. Самка.

Элен разинула рот от изумления.

— Что? Ты смеешься надо мной?

— Нет. Разве ты не видела?

— По-моему, невозможно с такого расстояния за долю секунды определить, что это была самка чайки.

— Можно, можешь не сомневаться.

Элен вдруг ясно поняла, какие они разные…

Торальф свернул с главной улицы на проселочную дорогу. Хорошо сохранившийся замок Элен узнала издалека. Когда неделю назад Торальф не сказал, где именно живет, ее это насторожило. Было более чем странно, что он не хотел об этом говорить. И Элен пришлось по немногим известным данным вычислять его обитель через Интернет.

Они миновали железные ворота и поехали по усыпанной осенней листвой аллее, которая вела к замку.

— Все. Приехали. — Торальф заглушил мотор. Желтый фасад замка, построенного в стиле барокко, в длину был примерно таким, как шесть обычных домов. Элен казалось, что она перенеслась на два столетия назад. Торальф открыл дверцу и, улыбаясь, подал ей руку.

— Прошу, миледи!

Они шли к крыльцу, и гравий тихо шуршал у них под ногами.

Тишину нарушил громкий лай. К ним мчался рыжий пес, которого Элен видела еще при первой встрече с Торальфом. Тут же появился еще один, большой и черный — вместе с хозяином.

Лицо этого человека ей тоже было знакомо, она наводила о нем справки. Барон фон Паркур. Элен хотела было так его и назвать, но осеклась: Торальф никогда не упоминал его фамилию. Поэтому она сказала:

— Здравствуйте, Марк. Я Элен Сальм.

— Добро пожаловать! Мы очень рады наконец увидеть загадочную леди, с которой Торальф так много разговаривает по телефону. — Марк наклонился и поцеловал ей руку. — Смотрю на вас и удивляюсь, как этот парень сумел добиться расположения такой обворожительной дамы.

Элен была тронута и, улыбаясь, поглядывала на Торальфа. Тот бросил на Марка грозный взгляд.

— Мне приятен ваш визит. Сколько вы рассчитываете пробыть здесь, Элен?

— Думаю, пару часов. Вечером лечу домой.

— Почему так быстро? — Марк искренне расстроился.

Элен в нерешительности посмотрела на Торальфа, но тот был занят собакой.

— Не знаю, насколько вы осведомлены о нас, я имею в виду, обо мне…

— Не знаю ровным счетом ничего.

— В общем, мы знакомы совсем немного и просто хотели еще раз увидеться.

— Не знаю, что вы подразумеваете под словом «немного». На мой взгляд, Торальф слишком часто вам звонил, чтобы это можно было назвать именно так.

— Марк, хватит! — Торальф раздраженно посмотрел на него.

— Ладно, это не мое дело. — И добавил: — Тогда я приглашаю вас к столу. Если вы не против. — Он поклонился и ушел со своим псом, который не мог устоять на месте. Когда Марк был уже достаточно далеко, Элен сказала: — Благодаря твоим звонкам я стала здесь знаменитой!

Торальф усмехнулся и посмотрел вслед другу, качая головой. Потом он положил руку Элен на плечо.

— Пойдем, я покажу тебе соколов.

Они обогнули замок и вышли на небольшое возвышение. Здесь, как и в «Голубом чуде», стояло множество вольеров. Большинство из них, правда, пустовали.

— Каждый раз, когда я возвращаюсь из поездок и вижу здесь эти пустые вольеры, у меня возникает странное чувство. В то же время мне как-то свободнее. Ближайшие три-четыре месяца я могу заниматься чем-то еще.

Они остановились перед клетками, в которых были птицы.

— Вот этот черный сокол — мой любимый. Его я не продаю. А другие нужны, чтобы выводить птенцов.

Торальф указал на вольер поодаль, который был защищен от света.

— Это молодой сокол. Он болен, поэтому я не смог пройти с ним полный курс. И он остался здесь.

— И что ты собираешься с ним делать?

— Буду отпускать его ненадолго полетать. И, наверное, оставлю у себя. Пока не знаю. Посмотрим.

— Не будешь его продавать?

— Думаю, нет. Зимой, когда не надо работать с другими птицами, я люблю ходить на охоту.

— Значит, этого ты обучишь? Сколько же нужно для этого времени?

— Две-три недели. Это самая приятная работа для сокольничего. Если еще и хватает времени. Как сейчас.

Торальф повернулся к Элен и взял ее за руку. Они отправились прогуляться в лес невдалеке от замка. Они вышли на поляну, когда Торальф, взглянув на часы, спросил:

— Когда у тебя самолет?

Элен вдруг стало очень грустно. С ним рядом было так хорошо!

— У меня билет на последний рейс. В десять вечера. — Торальф ничего не ответил, и она добавила: — Но ты можешь отвезти меня в аэропорт пораньше. Ты наверняка очень устал. После бессонной ночи.

Слова как будто застревали у нее в горле.

Торальф мягко притянул ее к себе. Он смотрел ей в глаза, как будто хотел сказать что-то. Их губы встретились, и, крепко обнявшись, они пошли обратно к замку.

— Не возражаешь, если мы примем приглашение Марка, а потом я отвезу тебя в аэропорт?

— Хорошо.

Вид у Торальфа был серьезный и задумчивый. Они вошли через боковой вход, сказали Марку, что останутся поужинать, и отправились в ту часть замка, которую занимал Торальф. Он хотел переодеться.

— Хочешь чего-нибудь выпить? Могу предложить воду, а так у меня только крепкие напитки.

Элен кивнула.

— Было бы неплохо.

Торальф подал ей стакан, а сам исчез в ванной. Элен осмотрелась.

Первым, что бросалось в глаза, была чудесная кровать тикового дерева с балдахином из белого льна, накрытая покрывалами в тон. Взгляд Элен упал на раскрытую книгу, которая лежала тут же. Она поднялась, чтобы посмотреть название, потом осторожно положила ее на место.

Слева от окна стоял богато украшенный шкаф, тоже из тикового дерева, по другую сторону — круглый стол с двумя мягкими стульями, обитыми тканью в черную и белую полоску. На полу лежал пушистый бежевый ковер. Стены были окрашены в бледно-желтый цвет.

Элен хотела продолжить осмотр, но тут на пороге ванной появился Торальф и взглянул на нее с улыбкой. На нем были синие джинсы и белоснежная льняная рубашка, подчеркивающая широкие плечи. Рукава закатаны. Его взгляд немного смутил Элен.

Торальф взял ее за руку, и они сбежали по широкой лестнице в столовую. Там их уже ожидали. Марк представил Элен свою жену Сильвию. Потом они сели за украшенный осенними листьями и свечами стол. Сильвия приготовила дичь, и Элен была восхищена.

— А вы готовите? — спросила Сильвия.

— Нет. Я не умею. И у меня для этого нет времени. Сначала нужно решить, что приготовить, потом купить продукты… Это довольно долго, на мой взгляд.

— Да, если вы не замужем и живете одна, то действительно не стоит тратить на это время. — Судя по всему, Сильвия не знала, что у Элен есть муж — Сама я не работаю, — продолжала она, — и с удовольствием готовлю. Мне нравится баловать Марка разными вкусными блюдами. А вы чем занимаетесь весь день?

— Работаю.

— Кем?

— Я журналистка, пишу статьи о туризме.

— У вас, наверное, очень интересная работа, — сказала Сильвия. — Но погодите, вот выйдете замуж, тогда вам несладко придется. И вы будете стоять у плиты, я вам обещаю.

Прежде чем Элен успела ответить, вмешался Торальф:

— А кто сказал, что обязательно нужно готовить, если выходишь замуж?

Сильвия взглянула на Марка и сказала:

— Возьмите хотя бы меня. Когда в моей жизни появился Марк, мне пришлось уйти из модельного бизнеса.

Эту фразу Марк не мог оставить без внимания.

— Дело обстояло не совсем так. Я не ставил тебя перед выбором: или я, или работа.

— Нет, дорогой, ты сделал это по-другому, более тонко и изящно. А когда на свет появился наш сын, то вопрос отпал сам собой. Кто-то должен был заниматься его воспитанием. Ты всегда был занят соколами.

— Вы тоже сокольничий? — удивилась Элен.

Марк посмотрел в сторону Торальфа и ответил:

— Да. Еще мой прадед занимался соколами. Я выучился на ветеринара, а потом, скажем так, тоже встал на этот путь.

— И стал чертовски хорошим сокольничим, — добавил Торальф. — По всей Европе кучу наград собрал.

Марк смутился от комплиментов и поспешил сменить тему:

— Расскажите, как вы познакомились.

Элен не знала, что Марку было известно о ней, и вопросительно посмотрела на Торальфа. Тот помотал головой, предоставляя ей отвечать.

— Я поехала в Тюрингию, чтобы подготовить материал о замках. В одном из них и встретила Торальфа.

— В «Голубом чуде»? — спросил Марк.

— А вы его знаете? — удивилась Элен.

— Видел только на фотографиях. Но Торальф мне много о нем рассказывал.

— И с тех пор вы регулярно встречаетесь? — спросила Сильвия.

Элен немного смущенно посмотрела на Торальфа. Тот ковырял вилкой в тарелке.

— Вообще-то нет.

Сильвия и Марк удивленно переглянулись. Торальф молчал, и Элен решила сказать правду.

— Если начистоту, то вчера мы встретились во второй раз.

Марк одобрительно присвистнул. Сильвия явно была удивлена.

— Вот это да! Ваше знакомство за столь короткое время так далеко зашло, что не у каждого получится.

Торальф по-прежнему смотрел в тарелку, но больше не мог сдержать улыбки. Он с любовью взглянул на Элен и сказал:

— Она очень много для этого сделала. Засыпает меня вопросами и хочет все обо мне знать. И мне это правится.

Элен улыбнулась ему.

— А вы тоже интересуетесь соколами? — спросил Марк, и Торальф застыл, ожидая, что ответит Элен.

— До того как познакомилась с Торальфом, я вообще об этом представления не имела. Но сейчас меня очень привлекает то, чем он занимается.

— Вы еще не видели его в деле. Приезжайте весной, когда работа только начинается. Вы своими глазами увидите, что значит воспитать сокола.

— С удовольствием! — Элен взглянула на Торальфа. — Если меня пригласят.

Торальф не успел ответить, как Марк продолжил:

— Когда сокол научится охотиться, начинается самое интересное.

— Да, Торальф рассказывал, когда мы ходили к вольерам.

— Почему бы вам не остаться подольше? Так было бы намного лучше, ведь сейчас Торальф занят только одной птицей. И вы сможете увидеть, как он работает.

— Марк! — вмешался Торальф. — Не каждый может так резко изменить свои планы.

— У вас дома какие-то дела? Вам нужно на работу? — спросила Сильвия.

— Нет, у меня свободный график. В принципе, я даже не привязана к определенному месту. Все, что мне нужно, — это компьютер и телефон.

— Это мы вам предоставим. Вы можете остаться тут подольше.

Марк и Сильвия ждали, что скажет Элен.

— По правде говоря, все это очень неожиданно. Через два часа у меня самолет на Мюнхен.

— Марк, не нужно давить на Элен. Элен, он просто шутит.

— Неправда! В самом деле, оставайтесь! Почему бы не посмотреть, как ты работаешь, если ей интересно? Наше предложение по-прежнему в силе.

Торальф вопросительно посмотрел на Элен и сказал:

— Я был бы очень рад, если бы ты осталась. Сейчас у меня для любознательной журналистки намного больше времени, чем весной.

После ужина Элен попрощалась с Марком и Сильвией. Она сожалела, что не может остаться еще, но пообещала скоро снова их навестить. Пара ей очень понравилась, а у Марка отличное чувство юмора. Ей нравились такие мужчины.

Пока они ехали в аэропорт, Торальф ни словом не упомянул о том, что Элен приглашали остаться. Ей самой пришлось завести разговор на эту тему.

— Признайся, ты только из приличия сказал, что хочешь, чтобы я осталась.

Он энергично помотал головой.

— Нет. Ты мне совсем не мешаешь. Я только хотел выручить тебя. Они ведь ничего не знают о твоем муже.

Элен задумалась.

— А что, если бы я осталась?

Ей было интересно, как он отреагирует.

— Мы сейчас же поворачиваем обратно!

Элен засмеялась.

— Подожди, подожди. Мне нужны некоторые вещи. И кое-какие дела необходимо уладить.

Торальф понял, что Элен говорила серьезно.

— Когда ты сможешь опять приехать?

— Завтра, — сказала Элен.

— Хорошо. Я тебя встречу.

Обращаясь больше к себе, чем к Торальфу, Элен сказала:

— Ты и вправду этого хочешь? Не могу понять… Ты же так любишь свою свободу. И все равно хочешь, чтобы я две недели была рядом.

— Три.

— Что?

— Три недели. Если погода будет хорошая. Ты сможешь?

— Посмотрим. Я позвоню завтра в обед. Согласен?

Торальф улыбался.

— Обычно я задаю этот вопрос.

— Видишь, как быстро я учусь. — Элен была счастлива.

Господи, что она затеяла? Она с птицами. Бок о бок. С хищными птицами! Но он такой милый. Нет, милый — это не то слово. Он замечательный, да! Восхитительный, достойный восхищения. Другой. Не такой, как мужчины, которые ее всегда окружали. Ей раньше не приходилось встречать таких, как не приходилось близко видеть соколов.

Элен сидела в самолете, который направлялся в Мюнхен, и размышляла, что же будет. Конечно, Антонио взбесится, но с ним можно договориться. В ноябре не было запланировано ничего особенного. Настоящая работа начнется ближе к Рождеству. Ей нужно только обсудить с Антонио пару проектов, но это можно сделать и по телефону из Бремена. Лучше всего вообще не говорить, куда она уезжает.

Был еще Том… Но это вообще не проблема. Разве он что-то заподозрит? В конце концов, можно сказать, что она едет собирать материал для статьи. А в командировках Элен бывала часто.

Элен закрыла глаза и почувствовала, как по телу разливается тепло. Это были насыщенные два дня. Но Торальф так и не был до конца разгадан. Элен подумала о предстоящей неделе и поняла, что не сможет так просто впрячься в будничную упряжку.

Глава 10

— Что значит — ты не можешь мне сказать, куда едешь? — Антонио был так зол, что с трудом сдерживался. Элен повезло, что, когда она позвонила, он как раз был на совещании.

— Антонио, я беру тайм-аут.

Элен слышала, как он извинился и ушел в соседнюю комнату.

— Элен, не валяй дурака! Мне сейчас не до шуток.

Его слова, несмотря на шепот, звучали угрожающе.

— Я не шучу. Я, как уже сказала, отлучусь на две-три недели. Ты можешь писать на и-мэйл, если возникнут какие-то вопросы. И я перезвоню тебе, когда будет время.

Антонио презрительно хихикнул.

— Когда у тебя будет время? Это очень интересно.

Элен никак не отреагировала на этот выпад, и он заговорил серьезнее:

— У тебя новый любовник, о котором ты никому не говоришь?

Элен не хотелось начинать все сначала.

— Антонио, представь себе, что есть вещи поважнее секса.

— Конечно, бизнес. Элен, я должен хотя бы знать, куда ты едешь.

— Можешь успокоиться. Речь не идет ни о новом контракте, ни о потенциальном любовнике. В моей жизни есть вещи и поважнее.

Для Элен разговор был закончен. Антонио тоже нужно было возвращаться за стол переговоров.

Элен не пробыла дома и суток, как уже снова сидела в самолете. Она радовалась так, как умела только в детстве. С легким сердцем Элен летела навстречу радости. Когда же она поймала себя на мысли, что полет кажется ей дорогой домой, то испугалась. Ее дом был в Мюнхене. Но так ли это в действительности?

Торальф встретил ее в аэропорту, и это было бы почти что дежавю, с той лишь разницей, что скорое возвращение Элен оба восприняли как нечто само собой разумеющееся. Сильвия и Марк радушно их встретили, они перекусили, и Элен посмотрела комнату, которая на ближайшее время должна была стать ее. Она решила для начала немного освоиться в незнакомой обстановке и, ни минуты не задумываясь, пошла к соколам.

Птицы ее не замечали. В этот поздний час они были заняты собой. Перед уходом Элен решила посмотреть на сокола, который сидел в затемненном вольере. Она заглянула в небольшую щель и, когда смогла что-то различить в темноте, заметила, что сокол смотрит прямо на нее своими черными глазами. У Элен было такое чувство, как будто не она, а сокол за ней наблюдает. Интересно, о чем он сейчас думает? Догадывается ли, что завтра будет его первый большой полет? Что с завтрашнего дня он будет следовать своему предназначению — быть свободным? Элен очень хотелось бы оказаться на его месте. Если б он мог думать как человек, то, сравнивая свою жизнь с жизнью Элен, ее мелкими хлопотами и вечной суетой, наверняка бы чувствовал свое превосходство.

Элен возвращалась к замку по освещенной старинными фонарями аллее. Под ее ногами шелестел мокрый гравий. Торальф уже ждал ее.

— Ну что, встретилась со своим врагом? — спросил он, улыбаясь.

— Враг он мне или нет, не знаю. Я просто взглянула на него. Лучше было этого не делать?

— Нет, нет. Можешь делать, что захочешь. Кроме одного: никакой самодеятельности. Завтра у него первый свободный полет.

— Я не подойду к соколу никогда в жизни.

— Если ты мне доверишься, я докажу обратное.

— Ни за что! — Она энергично помотала головой. — Я только понаблюдаю за твоей работой, и все.

Торальф все еще улыбался:

— Правда, все?

Элен не была уверена, касается ли этот вопрос только соколов, поэтому ответила:

— Я думаю, да.

— Не нужно сопротивляться, я не собираюсь тебя принуждать. Скажи только, что тебе интересно, и я все покажу.

С этими словами он взял ее под руку и повел с подчеркнутой торжественностью по коридорам и комнатам, по дороге показывая и рассказывая самое интересное о замке. Это получалось у него так, словно он каждый день водил экскурсии, пересыпая речь бесчисленными историями о семисотлетнем замке. За это время здесь многое успело случиться.

Когда экскурсия подошла к концу, Торальф склонился перед Элен в изящнейшем поклоне и запечатлел на ее руке поцелуй.

— Вот и сказке конец. А сейчас ты должна меня извинить. Мне нужно к птицам.

Элен направилась было в свою комнату, как вдруг остановилась:

— Подожди!

— Что? — Торальф повернулся к ней. — Что-то еще?

Он медленно поднялся по ступенькам и нежно поцеловал Элен в губы.

— Я так рад, что ты здесь.

Элен удивленно смотрела ему вслед, когда он легкой походкой направился к выходу.

А вот и ее пристанище на ближайшие несколько недель. Комната была выдержана в розовых тонах, очень романтично. Интерьер сочетал классическую элегантность, представленную мебелью ручной работы, и милый китч. Например, контейнер для жидкого мыла в ванной, выполненный в виде расправленных крыльев. И вообще, если хорошенько присмотреться, все в этом замке напоминало о хищных птицах.

Марк сказал, что Элен может не беспокоиться об уборке, прислуга будет поддерживать порядок. Особым жестом гостеприимства было то, что в комнате Элен уже после полудня затапливали камин. Это создавало такую атмосферу уюта, что Элен полностью расслаблялась.

Торальф встал рано утром, чтобы поработать с соколами. Марк показал Элен свой кабинет, где в ее распоряжении было все необходимое для работы. С места за письменным столом открывался чудесный вид на аллею, которая даже сейчас, когда листья с кленов опали, выглядела ухоженной.

Днем они с Торальфом поехали туда, куда он с утра отвез сокола. Когда Элен увидела птицу на охотничьей вышке, то позавидовала ей. Какой оттуда обзор!

Вслед за Торальфом она забралась на вышку. Внутри маленького домика было два помещения. В дальнее Торальф отнес корм. Элен не совсем поняла, что это было.

— А что вообще едят соколы?

— По-разному. Птенцов, голубей, куропаток. Иногда крыс.

— Крыс? — Элен скривилась. — Живыми?

— Иногда живыми, иногда нет. Зависит от того, на каком этапе подготовки находится птица.

Первые три дня соколу нельзя было покидать вышку: он должен был сначала привыкнуть к новой обстановке. На четвертый день ранним утром Торальф убрал решетку и выпустил сокола.

Дата добавления: 2015-08-29