Дар наслаждения (др. перевод) 10 страница

— Ты неповторима! — Он покачал головой, чтобы придать своим словам больше убедительности.

— Нет, это ты неповторим!

— Иди ко мне! — Он обнял ее и принялся целовать.

Элен смотрела в окно. Уже стемнело. Отсюда, с десятого этажа гостиницы, открывался чудесный вид на ночной город.

Сколько времени они занимались любовью? Сколько часов болтали, в обнимку лежа на кровати? Она не знала. Какая, в сущности, разница?

Послышались приглушенные звуки пианино и словно наполнили комнату уютом. Элен хотелось вечно лежать, согревшись, в объятиях Торальфа…

Они вышли из гостиницы. Было уже довольно поздно, но они решили пойти поужинать. Торальф взял ее за руку, они перешли улицу и не спеша зашагали в направлении исторического центра города. Была суббота, и они боялись, что не смогут найти свободный столик. Но им повезло.

Они сидели во французском ресторане, где царила спокойная и благородная атмосфера. Официант неслышными шагами подошел к их столику и принес меню. Они очень устали, но продолжали обмениваться нежными взглядами. Элен погрузилась в изучение меню и довольно скоро остановилась на блюде из рыбы. Торальф даже не взглянул в меню.

— Ты не хочешь есть?

— Я жду, пока ты прочтешь мне меню. Я уверен, ты отлично знаешь французский.

Элен не поняла, что бы это значило. Он хотел проверить ее способности? Она решила ничего не спрашивать и просто прочла ему, подчеркнуто чувственно, список блюд. Он поаплодировал, многие удивленно обернулись в их сторону. Элен стало неловко. Торальф улыбаясь смотрел на нее.

— Сногсшибательно. Правда! Я возьму дичь. Она звучит особенно чувственно.

Официант принял заказ, и Элен спросила:

— Что это было? Ты решил устроить мне экзамен?

Лицо Торальфа стало серьезным.

— Да. Ты его блестяще выдержала. В отличие от меня.

Он заметил, что она смотрит очень уж недоверчиво, и прошептал:

— Если бы не ты, меня бы отсюда вышвырнули.

— Почему?

— Потому что я оставил в гостинице очки.

Элен так громко расхохоталась, что официанты покосились на нее. Конечно! Как она могла забыть? Она подумала о Маркусе. Когда тому исполнилось сорок, ему стали необходимы очки, но он не хотел их носить. Пока не попал впросак в прямом эфире, когда ему на глазах миллионной аудитории нужно было прочесть с монитора бегущий текст. Маркуса спасло остроумие. После нескольких шуток на тему возрастной дальнозоркости публика оказалась у его ног.

Кухня в ресторане была отменная. Наслаждаясь чудесным ужином, они говорили о Коко и планах Торальфа на следующую неделю. Он уже думал, где провести следующий сезон. Он запланировал съездить к коллегам в Голландию и Испанию, а кроме того — принять участие в съезде Немецкого сокольничего ордена.

Элен постепенно становилось ясно, что все эти мероприятия пройдут без ее участия. Она не увидит, как охотится Коко. Не поедет вместе с Торальфом в Испанию. Ей было досадно, но он, казалось, был абсолютно доволен жизнью и ближайшими планами.

Придя в номер, они еще долго лежали, рассказывая о своих мечтах и ошибках, доверяя друг другу самые сокровенные желания.

У Элен, как всегда, с планами на будущее дело обстояло не очень. Она не имела ни малейшего представления, что будет дальше. Это касалось и работы, и личной жизни. Только в одном она была уверена: бороться за сохранение брака она не будет. Они с Томом стали чужими друг другу, для них все было кончено. Вот только как они расстанутся, Элен еще не думала.

Всю ночь Торальф и Элен занимались любовью. Стоило им дотронуться друг до друга, как вспыхивал огонь. Это была страсть, умноженная на полную самоотдачу и огромную нежность.

Глава 18

Утром, когда они проснулись, Торальф спросил Элен о ее планах на день. Она ответила, что на одиннадцать у нее назначена встреча, которую, она, впрочем, может перенести, если позвонит прямо сейчас.

Торальф оставил ее одну, чтобы она могла не спеша привести себя в порядок, и отправился прогуляться по городу, в это время очень тихому. Когда он вернулся, то был как-то необычно спокоен.

Элен перенесла встречу на три часа, и они решили позавтракать. Им и на этот раз повезло: они нашли свободный столик в чудесном ресторане, атмосфера которого чем-то напоминала венские кофейни. Вот только модная публика как-то не очень в ней смотрелась.

Они много смеялись в то утро, но Торальф часто задерживал на Элен задумчивый взгляд. Он еще ни слова не сказал о том, как долго останется в Берлине, и Элен считала, что он пробудет здесь до ее отъезда. Тем неожиданнее было его заявление:

— Я начну потихоньку собираться назад в Бремен.

Сказав это, он слишком долго размешивал сахар в своей чашке.

Элен почувствовала хорошо знакомый укол в сердце, хотя и знала, что несколько часов ничего не решают.

— Когда тебе нужно возвращаться?

— Уже пора. Я не сказал Марку, что уезжаю, да и пес меня ждет.

Элен поняла, что он все решил.

Вдруг он взял ее за руку и долгим взглядом посмотрел в глаза.

— Мы с тобой не сможем быть вместе.

Это прозвучало скорее как вопрос.

Элен была ошеломлена и не нашлась, что ответить. Она, отведя взгляд, только пожала плечами.

Словно оправдываясь, Торальф сказал:

— Я не могу быть рядом с женщиной, у которой постоянно звонит телефон. Если бы я и стал терпеть столько суеты, то скорее от какого-нибудь сокола.

Элен бросила на него сердитый взгляд и спросила:

— А тебе вообще нужна женщина?

Он отвернулся к окну.

— Хороший вопрос. Нет, не думаю, чтобы очень.

«Конечно, не нужна!» — думала Элен, трезвея. Как только она могла подумать, что он чувствует к ней что-то большее! Какая ошибка! Вот, наверное, и все. Может, еще пару раз созвонятся. Или встретятся, если обоим это будет удобно. И каждый пойдет своей дорогой.

Они молча вернулись в отель.

Элен еще утром собрала свои вещи и могла сразу же спуститься в подземный гараж. Торальф предложил подвести ее на встречу. У Бранденбургских ворот, как воскресным днем и следовало ожидать, они застряли в пробке. Торальф бросил взгляд на мобильный телефон, намекая, что ей нужно предупредить об опоздании.

Они уже подъезжали, и Элен почувствовала, что к ней возвращается привычная деловитость. Они вышли из машины, Торальф достал из багажника ее сумку.

Странно, но она не ощущала ничего похожего на то, что пережила неделю назад, когда они прощались в аэропорту. Может, причина в том, что они недолго пробыли вместе? Или в разговоре за завтраком? Она не могла сказать. Но была рада, что не идет на деловую встречу заплаканной.

Она смотрела на Торальфа, когда тот закрывал багажник. Он обнял ее и долго не отпускал.

— Ты хочешь мне еще что-нибудь сказать?

Она не знала. За последние сутки столько всего случилось, что добавить было нечего. Поэтому она ответила:

— Я была рада еще раз тебя увидеть. Жаль, что ненадолго.

— Да, — сказал он и поцеловал ее в лоб. — Мы будем созваниваться?

— Конечно, — сказал она, — как всегда. — И когда он уже собрался уходить, добавила: — Хорошо тебе добраться.

Торальф кивнул и, не оглядываясь, сел в машину.

Элен вошла в отель и увидела, что ее уже ждут. Портье взял у нее чемодан: за вещами присмотрят, пока она будет на встрече.

Идея посвятить комнаты отеля разным голливудским фильмам понравилась Элен. Однозначно выгодным было и его расположение — на Курфюрстердамме. Но это скорее были апартаменты для деловых людей. Элен показалось, что здесь не место для новогоднего торжества, которому была посвящена ее статья. И все же она с интересом выслушала рассказ менеджера об истории отеля. Кто знает, может, в какой-нибудь другой статье она об этом напишет.

Они прошли в люкс на верхнем этаже, когда у Элен зазвонил мобильный. После расставания с Торальфом ей даже не пришло в голову его отключить. Номер на дисплее оказался знакомым. Она извинилась и взяла трубку.

— Привет, это Торальф. Я не помешал?

Пока Элен раздумывала, что на это ответить, он сказал:

— Да, конечно, мешаю. Сколько еще продлится твоя встреча?

— Герр Ганзен, я могу перезвонить вам попозже? У меня важное дело. Через полчаса вас устроит?

Элен взглянула на менеджера. Тот кивнул, показывая, что все в порядке.

— Хорошо. Жду звонка.

Элен хотелось сказать еще что-нибудь. Но ей ничего не приходило в голову, и она спросила:

— У вас что-то важное?

— Не знаю. Может, и не очень. Перезвони.

— Хорошо. До свидания.

Часа не прошло с тех пор, как они с Торальфом попрощались. Странно, что он так быстро ей позвонил. Может быть, что-то забыл в номере?

Элен в сопровождении менеджера прошла в люкс, декорированный в стилистике «Титаника». Элен нашла оформление стен и мебель очень оригинальными. Преобладали пастельные тона, в номере было просторно. Но благодаря особому расположению ниш постоялец не чувствовал себя здесь неуютно.

По окончании экскурсии Элен позвонил давний друг, с которым она два дня назад договорилась о встрече. Он совершенно случайно оказался поблизости, и они договорились пообедать в ресторане неподалеку.

Посреди милой беседы с бывшим коллегой у Элен снова зазвонил мобильный. Взглянув на экран, она испуганно ахнула. Она совсем забыла перезвонить Торальфу!

— Торальф! Мне ужасно жаль, но я просто не успела позвонить тебе. Сейчас я уже на другой встрече.

— Я так и подумал. Ты можешь говорить? — Тон его был спокойным, совсем не раздраженным.

— Да, могу. А что у тебя? — Она посмотрела на часы. По идее, он должен был быть уже в Бремене.

— Я хочу кое-что спросить.

Элен прислушивалась. Не похоже было, что он ехал в машине.

— Где ты? Уже дома или застрял в пробке?

— Ни там, ни там. Я свернул на проселочную дорогу. Я здесь уже где-то около часа. — Его голос звучал спокойно.

— В смысле, ты решил переждать пробку где-нибудь поближе к природе?

— Нет, я совсем недалеко от Берлина. Проехал только пятнадцать километров. Но не из-за пробки.

— А из-за чего же?

Элен виновато посмотрела на коллегу, который сидел напротив. Он пытался понять по ее фразам и мимике, что случилось.

— Потому что я не мог ехать дальше, не спросив у тебя кое-что.

— Да, я слушаю!

— Что бы ты сказала, если бы я остался еще на одну ночь в Берлине?

По его голосу не похоже было, что ему с трудом дался этот вопрос. Скорее он все уже давно продумал. Вот только Элен этого никак не ожидала!

— Э-э-э… В смысле, сейчас? Я имею в виду, сегодня?

На что он намекает? Элен не знала, как понимать его вопрос. Она подумала, что Торальф шутит. Или, может быть, она что-то упустила. Нет, это не похоже на Торальфа! Он бы так никогда не поступил.

Она ничего не ответила, и он воспринял это как отказ.

— Ладно. Я так… Просто подумал. Не хочу мешать твоим планам. Если не хочешь, ничего страшного. Я просто спросил.

Голова у Элен гудела. Она потерла виски, чтобы прийти в себя.

— Нет! Подожди! Конечно, я хотела бы провести с тобой еще один вечер. Только у меня сегодня самолет. Я должна сначала узнать, можно ли мне полететь завтра утром.

Она вопросительно посмотрела на бывшего коллегу, который сейчас работал в офисе авиакомпании. Он понял ситуацию и знаком дал понять, что обо всем позаботится.

— Давай я перезвоню через десять минут, хорошо? Я договорюсь насчет билета и о комнате для нас.

— Нет, не надо.

— Что?

— Ты мне час назад собиралась перезвонить и забыла. Я лучше не буду класть трубку.

Элен улыбнулась. Он больше ничего не сказал, и она поняла, что он действительно собирается ждать на линии. Ее друг уже говорил по телефону со своим офисом. Шанс улететь завтра был, так как воскресные самолеты на Мюнхен всегда переполнены.

Все должно было пройти гладко. Элен могла улететь домой завтра в одиннадцать. И пока ее знакомый говорил со своими коллегами, Элен обсуждала с Торальфом, в каком отеле лучше остановиться. У них были похожие вкусы, поэтому они быстро пришли к согласию. Друг Элен закончил разговор и кивнул ей. Она снова заговорила с Торальфом:

— Алло, ты еще здесь? Все в порядке.

Должно быть, он прекрасно слышал, какая суматоха началась из-за него.

— Я не хотел причинить тебе неудобства. Если что-то не получается, я не настаиваю.

— Все уже получилось! — перебила она. — Я все устроила.

Элен посмотрела на часы. Ей не хотелось чересчур поспешно прощаться с бывшим коллегой, поэтому она сказала Торальфу, что будет ждать его в семь часов во французском ресторане.

Потом Элен ехала в такси и чувствовала, что силы ее на исходе. Ночью они не спали, а день прошел очень напряженно. Она не знала, как будет чувствовать себя на этом неожиданном свидании с Торальфом. Так ли хорошо и легко? С дорожной сумкой в руках Элен вошла в ресторан. Официант узнал ее, взял ее сумку и черное кашемировое пальто, потом указал на столик, за которым уже сидел Торальф.

Он ее увидел и улыбнулся. Элен подошла поближе и заметила, что у него усталый вид. При этом он выглядел счастливым и довольным. Он встал, глаза его светились. Он обнял Элен и долго не отпускал. Она опять ощутила себя защищенной в его объятиях, и ей показалось, что с момента их расставания прошли не часы, а месяцы.

Она не чувствовала себя одинокой или потерянной, когда его не было рядом. Но когда он был с ней, все, что занимало ее минуту до этого, становилось не важным.

Наконец Элен высвободилась и посмотрела на Торальфа.

— Что же ты делаешь?

Он засмеялся:

— Да я и сам себя об этом спрашиваю. Со мной еще никогда такого не было.

— Правда? — Элен тоже улыбалась.

Он энергично кивнул:

— Правда! Клянусь!

— И чему же я обязана честью, что ты решил вернуться?

Торальф посмотрел ей в глаза. Он помедлил с ответом.

— Потому что я дурак. Здесь, в Берлине, осталась самая удивительная женщина в мире, а я еду в Бремен к своим соколам!

У Элен на мгновение перехватило дыхание.

— И что же в этой женщине такого особенного?

Торальф ответил задумчиво:

— В тебе искренняя сердечность сочетается с обжигающей холодностью. Сначала это сбивает мужчину с толку, а потом полностью затуманивает его разум.

От столь изысканного комплимента Элен смутилась.

Они пришли в номер, валясь с ног от усталости. Они легли в постель и были счастливы, что снова вместе.

Элен положила голову ему на живот. Она любила, когда он нежно ее гладил. И рассказывал о своем детстве. Она поведала о своей мечте поехать в Антарктиду посмотреть пингвинов. В ответ он изумленно на нее посмотрел.

— Ты хочешь поехать куда-то из-за животных? По-моему, кто-то говорил, что не любит их.

— В принципе, да. Но пингвины такие смешные. — Элен помолчала, потом добавила: — И соколы! У них есть харизма, грация.

Торальфа удивило ее отношение к хищным птицам.

— Но чтобы посмотреть на пингвинов, не обязательно ехать на Южный полюс. Они есть и в пустыне.

— Что? В Эмиратах водятся пингвины?

— Честное слово! Пингвины высиживают птенцов прямо посреди пустыни. Нет ничего такого, чего бы там не было. Можно даже на коньках покататься, если есть желание.

Лицо Элен омрачилось.

— Ты опять поедешь в Эмираты?

— Все возможно. Если только… Ладно, это не важно.

Она повернулась на бок и оперлась на локоть.

— Если что?

Он некоторое время смотрел в потолок.

— Я сегодня, когда ехал в машине, все время спрашивал себя, как могло случиться такое чудо, что мы с тобой встретились. Это просто невероятно!

— Что ты имеешь в виду? — Элен не сразу поняла, что он хочет этим сказать.

— Посмотри правде в глаза! Мы с тобой из разных миров. Я люблю жить один, люблю природу и своих птиц. И еще свободу. А ты энергичная, вечно куда-то спешащая горожанка, которой нужно не меньше пяти телефонов и которая в обувном магазине открывает ноутбук, чтобы покопаться в Интернете.

Элен рассмеялась:

— И вот волею судьбы мы встретились у древнего замка, и наши до этого такие ровные жизненные дороги начали как-то странно петлять.

Торальф кивнул:

— Да, именно так. И все ужасно запутано. Я имею в виду, что мы никак не можем вырваться из повседневной круговерти. Давай уедем куда-нибудь на недельку!

Элен кивнула.

— Да, все время получалось, что или ты был занят соколами, или я своими текстами и деловыми встречами.

Он внимательно посмотрел на нее. Элен молчала. Ее удивило, что Торальф заговорил на эту тему. Она восприняла это как комплимент. Во всяком случае, он задумывается над возможностью как-то соединить их жизни. Но Элен к этому еще не была готова. До сих пор ей удавалось уходить от осознания того, что их отношения приняли серьезный вид.

И как это будет выглядеть, если они действительно уедут куда-нибудь на неделю? Что она скажет Тому? Об Антонио она даже думать боялась! Он точно откажется с ней работать, если она при теперешнем положении дел устроит себе еще одни каникулы. А потом? На что она будет жить? Тем более если по прошествии недели Торальф заявит, что они все-таки не подходят друг другу? Возможно, он питает на ее счет какие-то иллюзии. Ведь утром он говорил, что ему не нужна женщина.

После таких бурных выходных им нужно было немного отдохнуть друг от друга. Элен с трудом могла представить, что он действительно хочет, чтобы рядом с ним постоянно была одна и та же женщина. А если даже так, то почему это должна быть Элен, которая жила в совершенно другом мире? Она была уверена, что у него могут быть и другие женщины.

— Торальф, ты точно этого хочешь? — Она робко заглянула ему в глаза и добавила: — Я имею в виду, прожить со мной больше, чем одну неделю? Не сердись, но мне кажется, что ты не такой. Ты как твои птицы. Ты паришь в небесах и не выносишь, когда тебя удерживают.

— Да, наверное, ты права. Но если так, то я сломал свои крылья об тебя. Я больше не могу улететь. Притяжение слишком сильно. И мне бы очень хотелось взлететь вместе с тобой. Мы могли бы это сделать, правда?

Уверенность, с которой он говорил, пугала Элен.

— Можно я подумаю об этом? А также о том, как и когда смогу выкроить неделю. Я бы очень хотела провести ее с тобой. Но ты знаешь, что моя жизнь сейчас напряженнее, чем твоя.

Она подумала над своими словами и поняла, что снова стала хозяйкой положения, потому что Торальф предпочел не касаться этой деликатной темы. Он прижал ее к себе и поцеловал в лоб.

— Знаешь, мне так хорошо лежать и разговаривать с тобой!

Она удивленно посмотрела на него.

— Тебе тоже? Я думала, только женщины умеют ценить такие вещи.

— Нет. Мне тоже нравятся ласки. — Он с усмешкой добавил: — Только это должна быть сильная женщина. Не кисейная барышня.

— Но я не такая сильная, как ты думаешь!

— Неправда! Иначе меня бы тут не было.

— И поэтому ты вернулся? А утром ты не понимал, что я сильная женщина?

Элен говорила тихо. Торальф наклонился к ней и прошептал:

— Порой жизнь не сразу раскрывает свои тайны. Иногда бывает так, что сокровище у нас в руках, но мы, пока не отойдем на какое-то расстояние, не понимаем, как оно ценно.

— А ты нашел свое сокровище?

Элен затаила дыхание. Она боялась его ответа. Он посмотрел на нее так, что у нее не осталось никаких сомнений в своей женственности. Наклонившись, Торальф поцеловал ее ресницы. В этом было столько нежности, что Элен чуть не разрыдалась. Наконец он сказал:

— Ты для меня очень много значишь. Боюсь, даже слишком много.

Утром они снова занялись любовью. Пока Торальф был в душе, Элен лежала в постели, задумавшись. Она понимала, что он уедет, даже не позавтракав с ней.

Торальф оделся и присел на край кровати.

Она уже некоторое время лежала, зарывшись лицом в одеяло. Но сейчас она вынуждена была посмотреть на него, и он увидел, что по щекам у нее бегут слезы. Он вытер их нежно, обхватил ее лицо ладонями и поцеловал в губы. У двери он еще раз обернулся. Элен смотрела ему вслед и улыбалась. Тогда он с криком «Черт возьми!» бросился к ней и крепко обнял. Если он сейчас же не уйдет, Элен не может поручиться, что с ней не случится истерики.

— Пожалуйста, уходи! — Она еще раз крепко прижала его к себе. — Уходи!

Не глядя на нее, он молча встал и закрыл за собой дверь.

Элен еще какое-то время лежала в постели. Взгляд ее был устремлен в потолок. Она ждала, что, может быть, Торальф вернется, но он не пришел. Когда она это поняла, то больше не могла сдержать слез. Она дала волю своей боли. Ей было все равно, что ее услышат в соседнем номере или в коридоре. Она давно не плакала так громко и горько.

Когда они прощались в аэропорту в Бремене, Элен испытала похожее чувство, но теперь ей казалось, что они расстались надолго. Она чувствовала, что у них больше не будет таких встреч, как раньше. Ей было ясно, что они оказались в тупике. Он сказал, чего хочет. Теперь все зависело от нее.

Она еще два часа пролежала, глядя в потолок. Когда ей наконец удалось взять себя в руки, она поняла, что опоздала на самолет.

В авиакомпании ей без проблем переоформили билет на следующий рейс, потому что Элен была постоянной клиенткой. Она положила трубку, собрала вещи и спустилась вниз позавтракать. Залитый светом холл гостиницы ее поразил. В это время дня там было мало деловых людей. У Элен был наметанный глаз. Что отличало деловых людей от остальных, так это то, что они сидели за столиками в одиночестве.

Элен наблюдала за окружающими и обнаружила, что мужчины увлечены либо чтением газеты, либо своими мыслями. Какая, должно быть, пустая у них жизнь! Никто из них, пожалуй, не жил здесь и сейчас. Они жили или прошлым, или будущим. С Элен происходило то же самое, если только она не путешествовала. Только этот день был исключением. Она чувствовала себя покинутой и не знала; как с этим справиться.

Тоска по Торальфу уже сейчас была невыносимой, а ведь они только что расстались. Если подумать, то она начинала скучать по нему, когда он еще был с ней. Потому что знала, что придет время разлуки.

Глава 19

Каждый год все повторяется заново. Каждый год Элен оказывается в центре предрождественской подарочной лихорадки. Наступало время глинтвейна. Элен за последние месяцы пришлось много ездить. Антонио запустил несколько новых проектов. Новые идеи для путешествий. Они ходили из издательства в издательство, из программы в программу. Но везде им говорили одно и то же: «Хорошие идеи! Просто замечательные! Но сейчас трудное время. Нужно немного подождать. Станет полегче, тогда и поговорим…»

За неделю до Рождества Антонио не выдержал. Он решил передохнуть. На Мальдивах. Естественно, в сопровождении юной очаровательной спутницы. Элен с миром отпустила его. Он хорошо поработал в этом году. Да и перед Рождеством особенно нечего было делать.

Добрый ангел Маркуса — так он называл свою гримершу — пригласила Элен печь печенье. Они давно были знакомы и успели подружиться. Печенье было уже в духовке, кухня убрана, и они пили глинтвейн за кухонным столом, когда Ута спросила:

— Как дела на любовном фронте?

— Не знаю.

— Что значит «не знаю»?

— Как-то без особых успехов.

Элен рассказала Уте о своей поездке в Бремен.

— Все они одинаковые!

Элен покачала головой.

— Нет, дело не в нем. Думаю, в нас обоих.

— Тогда это не была настоящая любовь.

— Я не могу однозначно ответить. Сама не знаю.

— Он знает о Томе?

— Да. Но причина не в этом. Он больше не звонил. Я так и знала.

— Почему? Вы что, поссорились?

— Нет. — Элен запнулась. — Он хотел, чтобы мы с ним получше узнали друг друга.

Ута смотрела на нее, ничего не понимая.

— Но ты хочешь быть с ним?

— Не знаю, Ута. Он не очередное приключение. Я очень скучаю.

— Тогда вот телефон. Звони!

Элен пожала плечами.

— Ты боишься! Типичный случай. Но я могу тебя понять. После всего, что ты мне о нем рассказала… Но будет ли так лучше?

— Не знаю. Но я очень скучаю по нему.

— Да? — Ута заговорщицки посмотрела на нее. Она решила, что поняла, что именно Элен хотела этим сказать. Но та покачала головой.

— Нет, Ута. Все не так просто. Я скучаю не только по его телу. Мне не хватает его всего. Как он ходит за своими соколами… Всей его жизни… И если бы мы не сидели сейчас в полной… если бы у нас дела шли получше, я бы, может, и решилась. Но…

Муж Уты работал на телевидении. Поэтому она не понаслышке знала, как неважно обстояли дела. Она покачала головой.

— Да, дело ваше довольно запутанное. Ты не можешь жить так, чтобы все было как у людей?

— Ты о чем? — Элен не поняла, на что Ута намекает.

— Найди себе единомышленника! — Ута наклонилась к ней. — Чего ты себя так мучаешь? Тебе стоит только пальцем шевельнуть, как получишь любого. Ты красива, умна… К тому же блондинка!

В подтверждение своих слов Ута щелкнула пальцами, изображая женщину-вамп. Обе расхохотались.

— Да, неплохая идея. И тогда мы оба окажемся без работы. Нет, спасибо! Достаточно, что кто-то один влез в это осиное гнездо. — И опять серьезно: — Я знаю, что у других все происходит намного легче. — Сказав это, Элен засмеялась.

— Дать тебе книжку почитать?

Элен не поняла.

— Какую книжку?

— Ну вроде «Как отшить мужика».

Элен помотала головой. Она не хотела отшивать Торальфа. Наоборот. Но что же ей делать? Они не говорили уже почти месяц. Он не звонил. А если она ему позвонит? Что она скажет? У нее на работе ничего не изменилось. Наоборот, за последние несколько месяцев ситуация даже усугубилась. Да и кто сказал, что он не нашел себе другую женщину? С чего она взяла, что только от нее зависит, как и будут ли вообще продолжаться их отношения? Это же полный абсурд. Торальф — свободный человек и никому ничего не должен. В отличие от нее.

На следующий день после Рождества Том уехал к родителям. Как обычно, он собирался пробыть там до конца января. Элен была не против. Ей хотелось наконец спокойно прочесть все книги, которые она купила в течение года и которые не было времени открыть.

Святой вечер прошел как обычно. В гости к ним пришла знакомая пара, а раздача подарков началась с наступлением темноты. Элен не нравилось, если этот день проходил в духе христианских канонов, ей совершенно непонятных. На организацию торжества, если ею занималась Элен, никто никогда не жаловался. Они вчетвером чудесно проводили время, мечтая о путешествиях и вспоминая те, что остались в ушедшем году.

Двадцать пятого декабря Том немногословно распрощался с ней, и у Элен возникло чувство, что она наконец может вздохнуть спокойно. Она взяла с полки книгу и улеглась на диван. Неужели на несколько дней ее оставят в покое? Это, наверное, самое приятное в рождественских каникулах! Но почему-то ей было трудно сосредоточиться. Элен дошла уже до двадцатой страницы и, несмотря на то, что некоторые абзацы она перечитывала по два раза, до сих пор не могла сказать, о чем книга. Она встала и подошла к окну.

Она думала о Торальфе. Где он? В Германии? Или в пустыне? Или с какой-нибудь женщиной на берегу моря, в постели?

Элен, поддавшись внезапному порыву, села за письменный стол. Она осторожно набрала из маленькой чернильницы синие чернила в перьевую ручку, взяла лист белоснежной японской шелковой бумаги и стала излагать на ней свои мысли.

Дорогой Торальф!

Уже много часов над макушками елей кружится снег, все утопает в, праздничном настроении.

Но только не я. Я занимаюсь тем, что подвожу итоги прожитого года. Свожу дебет с кредитом, мысленно бросаю взгляд назад. Чего я достигла? Приблизилась ли хоть немного к своим целям? Или, может, они успели смениться новыми? Люди, которых я встретила за этот год… Какой след они оставят?

Только что я зажгла свечу спичкой из «нашего» французского ресторана.

С тех пор как мы с тобой так весело там смеялись, прошел целый месяц. Месяц, как ты из-за меня развернулся по дороге в Бремен. А действительно ли из-за меня? Или, может, всему причиной только секс?

Я вспоминаю твой последний взгляд там, в гостиничном номере, и свои слезы. Я знала тогда, что мы с тобой не скоро увидимся.

Ты хочешь знать, скучаю ли я по тебе? Да, скучаю. Но это не смертельно. Теперь я хорошо знаю себя и свою жизнь. Вот только вряд ли когда-нибудь научусь понимать мужчин…

Я так много думала о тебе. Целый год. Потом ты появляешься и снова исчезаешь из моей жизни. Мне очень грустно.

Я уже давно не спрашиваю: почему? Честного ответа я до сих пор не получила. Ты сказал, что мы не сможем жить вместе. Может быть, ты и прав. Смотря как понять твои слова.

Для меня это было больше, чем просто секс. Это было бы слишком просто и слишком мало. Мне кажется, у нас было несколько намного более глубоких моментов. Совершенно одинаковое понимание жизни.

Пожалуйста, не пойми меня превратно! Я не хочу жаловаться. И я нисколько не в обиде на тебя. Только я — как, впрочем, и ты — не откажусь так просто от своего мира, от своих целей ради того, чтобы все стало проще. Я люблю свою работу. Наверное, так же сильно, как и ты свою. Я люблю ее со всеми взлетами и падениями. С тех пор как мы с тобой дважды увиделись, в профессиональной жизни дела у меня только ухудшились. Но это не повод сдаваться. Это трудно. Требует много времени. Никто не любит принимать решения. Но, тем не менее, я ни на сантиметр не отступлю от своего пути.

Дата добавления: 2015-08-29