Тот опустил руку в воду, зашипел, ошпарившись, а потом коснулся мокрой ладонью груди Джареда, повел ею вниз. Тот, не шевелясь, следил за его движениями. Дженсен сосредоточенно омывал его тело, и эти легкие прикосновения вызывали у Джареда едва заметную дрожь удовольствия.
- Познакомился с Гевьон? - устав от молчания, спросил он.
Дженсен удивленно взглянул на него, не понимая, с чего вдруг хозяину вздумалось вести светскую беседу со своей шлюхой.
- Да, - коротко ответил он.
- Она говорит, что ты нравишься богам, - сообщил Джаред, не обращая внимания на его равнодушие. – Хотя мне скорее кажется, что в ней просто взыграл материнский инстинкт.
- Ваших богов не существует, - упрямо заявил Дженсен, не отрываясь от своего занятия.
Он увлеченно пересчитывал шрамы на теле Джареда и размышлял о том, сколько же раз за свою жизнь викинг был ранен. Судя по тому, что он знал о медицине, Джаред, по всей видимости, уже не раз побывал на том свете. Лучше бы там и остался, подумал он.
- Для твоего же блага лучше верить в то, что они есть, - усмехнулся Джаред, отводя его руку в сторону. – И благодарить их за то, что благоволят к тебе.
- Это ничего не изменит, - покачал головой пленник. – Я по-прежнему твой раб. Любимый твоими богами или нет, но раб.
Джаред усмехнулся, а потом вдруг зачерпнул ладонью воду и вылил ее на грудь Дженсена. Тонкие струи стремительно покатились вниз, заставив тело мгновенно зайтись в дрожи, Дженсен испуганно воззрился на викинга, задержав руку на его груди. Джаред увлеченно провел ладонью по бархатной коже, покрытой редкими светлыми волосками, обвел пальцем крошечный сосок, моментально затвердевший от этой неожиданной ласки. Дженсен закрыл глаза, чувствуя, как щеки непроизвольно заливает стыдливый румянец. Джаред действительно был безжалостным, однако сейчас его собственное тело проявило себя, как настоящий предатель, отреагировав на прикосновения самым предсказуемым, но от этого не менее постыдным образом.
- Гевьон сказала мне, что наша встреча предначертана судьбой. Теперь я, кажется, понимаю, что она имела в виду, - задумчиво сказал Джаред, опуская руку. – Убирай это и ложись в кровать.
Дженсен почувствовал, как сердце бешено застучало о грудную клетку, едва лишь взгляд упал на постель. Воспоминания о прошлой ночи, немного притупившиеся за день, ударили с новой силой. Он послушно оттащил корыто обратно в угол и нырнул под тяжелые шкуры, лежавшие на соломенном матрасе. Когда Джаред, раздевшись, забрался к нему в кровать, Дженсен непроизвольно отодвинулся, желая избежать неприятных прикосновений.
- Успокойся, сегодня я не трону тебя, англ, - сказал Джаред, заметив его реакцию. – Но не сильно обнадеживай себя этим.
Дженсен издал тихий вздох облегчения. И, несмотря на то, что он не слишком верил словам Джареда, усталость быстро взяла свое, и он заснул крепким, здоровым сном.
***
Утро вступило в свои владения, вынуждая ночную мглу сбежать, трусливо поджав хвост. Богиня Сунна5 покатилась по небу в огненной колеснице, согревая растрескавшуюся от долгих морозов землю теплом своего сердца.
Джаред приподнялся на локте, рассматривая лицо мирно дремлющего рядом юноши. Лучи, пробивающиеся сквозь крошечные щели в досках корабля, оседали на кончиках ресниц Дженсена, окрашивая их рыжеватым пламенем. Джаред нерешительно дотронулся до них пальцем, пробуя на ощупь, веки Дженсена задрожали. Он открыл глаза, с секунду осваиваясь в пространстве, а потом резко отдернулся, словно прячась от угрозы, и замер, глядя на викинга испуганным взглядом.
- Мы приплыли, - хриплым голосом сообщил Джаред. – Одевайся, сходим на берег.
Он выбрался из-под шкур, облачился в штаны и рубаху и выскользнул на палубу. Морозный воздух ударил в легкие, сдавливая их ледяным капканом. Драккар покачивало на волнах, его весла задевали борт громадного кнорра, пришвартовавшегося рядом. Присутствие здесь торгового судна, прибывшего из Фьорда, обрадовало Джареда: во-первых, это означало, что в Денло нет проблем со столь необходимыми в зимнее время едой и одеждой, во-вторых, не исключено, что вместе с другими торговцами в Альбион приехал его родной брат, которого Джаред не видел уже несколько лет. Хотя, вероятнее всего, родич давным-давно перестал путешествовать морем, в последнюю их встречу он рассказывал Джареду о желании осесть на родине и сменить торговлю на земледелие. Однако Джаред все равно не терял надежды, брат был единственным, по кому он скучал во время дальних походов.
- Сворачиваем парус! – раздался за спиной голос Рагнара.
Повернувшись, викинг заметил Джареда и махнул ему рукой.
- Многие уже в поселении, - сообщил он, когда предводитель подошел ближе. – А кое-кто теперь долго спит.
Эта фраза явно содержала недвусмысленный намек, на который Джаред не преминул отреагировать.
- У меня затяжное похмелье, - улыбнулся он другу. – Здешнее вино слишком крепкое.
- А здешние юноши слишком страстные? – насмешливо подхватил Рагнар.
- Даже не сомневайся! – усмехнулся Джаред. – Кстати, мне нужно немного еды для меня и Дженсена.
- О, ты уже называешь своего зверька по имени?! – хмыкнул побратим, за что тут же получил звонкую оплеуху. – Ладно-ладно, в поселении уже готов стол для победителей, бери своего Дженсена и иди туда.
Джаред кивнул и спустился обратно в каюту. Дженсен сидел на матрасе, безуспешно пытаясь просунуть ногу в отороченный мехом сапог. Джаред застыл в дверях, с интересом наблюдая за его мучениями.
- Что? – вспыхнул Дженсен, взбешенный этим праздным любопытством. – У меня были слуги!
- Советую забыть о том, что у тебя было, - парировал Джаред, припадая перед ним на колено и одним движением натягивая злополучный сапог.
- Я сам прекрасно знаю, что мне делать! – выпалил Дженсен, не в силах больше сдерживать злость и обиду. – Если твоя слепая провидица наказала не трогать меня, так не трогай! Если же нет – тогда делай уже то, что зачем забрал меня! Только перестань вести себя так, будто я в монастыре, а не в рабстве у варвара!
Джаред вскочил на ноги, резким рывком повалил его на матрас и упал сверху, придавливая своим телом так, что Дженсен при всем желании не смог бы вырваться.
- Гевьон – сумасшедшая, но она – моя прабабка! – прошипел он в лицо пленнику. – Поэтому я стараюсь ее не расстраивать! Но ты сам напрашиваешься на грубость, щенок!
- Ну, так давай, - трясущимися губами приказал Дженсен. – Тебя вроде и в первый раз ничего не остановило, так что сейчас медлишь?!
Джаред заткнул его рот поцелуем, Дженсен пытался сопротивляться, но перевес в силе был не на его стороне. Джаред овладел его ртом, как совсем недавно брал его тело, жадно вылизал, чувствуя, как, пытаясь воспротивиться, пленник, сам того не понимая, отвечает на поцелуй. Именно это завело его сильнее всего, эта неожиданная реакция, неумелая, но такая правильная и естественная. Не переставая целовать Дженсена, он приподнялся, проскальзывая ладонью под рубашку юноши, поглаживая кончиками пальцев его упругий живот. Дженсен застонал, принялся навязывать борьбу, пытаясь вытолкнуть язык Джареда из своего рта, неосознанно сам проник в его рот, продолжая сражаться. Это распалило викинга еще сильнее. Дикий зверь рвался наружу, и с каждой секундой удерживать его в себе становилось все труднее. И мягкое податливое тело, дрожащее под ним, в паре с воспоминаниями о том, каким оно может быть жарким и тесным, были не самыми лучшими помощниками в этом нелегком деле.
Джаред нехотя отстранился, напоследок обведя языком контур приоткрытого рта, скользнул ниже, прикусывая набухший сосок пленника через тонкую ткань рубашки. Дженсен охнул, вцепляясь в длинные волосы викинга, намереваясь отпихнуть, но вместо этого придавливая его голову к своей груди. Джаред довольно хмыкнул, скинул его руку и приподнялся, нависая над юношей.
- Взять тебя я могу в любой момент, - сообщил он. – Но сейчас я больше хочу есть, поэтому пока воздержусь.
Он оттолкнулся на руках, поднимаясь с матраса. Дженсен сел, пытаясь прийти в себя после того безумия, что секунду назад охватило их обоих. Ему не верилось. Все еще не верилось в то, что он мог отдаться Джареду, несмотря на попытки воспротивиться этому. Припухшие губы, пульсирующая выпуклость в штанах и затвердевшие соски под рубахой были неоспоримыми доказательствами того, что его тело оказалось куда более уступчивым, нежели разум. Он ненавидел себя за это. Но еще больше ненавидел Джареда за то, что заставляет предать все, что было ему дорого. Пока Джаред насиловал и издевался над ним, Дженсен мог терпеть, зная, что после смерти попадет в рай. А теперь… он уже не знал, что ждет его дальше, и от этого ненавидел Джареда еще сильнее, всей душой, всем сердцем.
- Будь ты проклят! – с презрением бросил он Джареду, одергивая рубаху.
- Я язычник, - напомнил викинг. – И плевать я хотел на твое проклятье. Пошли!
***
Дженсен несколько раз поскользнулся на обледеневших досках, пока добрался до края палубы. Джаред уже сошел на берег, когда он услышал за спиной знакомый скрипучий голос:
- Помоги мне, дитя!
Дженсен обернулся, увидев Гевьон. Она стояла посреди палубы, опираясь на длинный деревянный посох, сплошь покрытый незнакомыми древними символами, и прожигала юношу своим невидящим взглядом. Он нерешительно подошел к старухе, молча взял ее под локоть и повел к спуску.
- Зачем ты покидаешь корабль, Гевьон? – удивленно спросил Джаред, увидев, что раб спустился на берег не один.
- Хочу, наконец, почувствовать твердь под ногами! – проскрежетала старуха. – Будь твоя воля, запер бы меня в этом деревянном гробу навечно, да, мой мальчик?
- А будь твоя воля, я бы возделывал землю во Фьорде, - усмехнулся Джаред. – Так что мы квиты!
Он развернулся, теряя интерес к разговору, прошествовал по небольшой оттаявшей тропе в поселение, где, несмотря на раннее время, вовсю кипела жизнь. Навстречу ему вышел рослый рыжеволосый мужчина, выше его самого на целую голову. Тяжелая кольчуга, надетая поверх плотной льняной рубахи, позвякивала при каждом его шаге. Великан остановился, грозно глядя на своего гостя. Дженсен, застывший за спиной Джареда, испуганно задрожал – слишком недобрым и опасным было выражение лица рыжего, слишком пронизывающим был его взгляд. К тому же, он был старше и явно сильнее Джареда, и это делало его еще более угрожающим в глазах юного пленника.
Джаред тоже подобрался, как дикий лев, готовящийся к прыжку, кулак его предусмотрительно сжался вокруг древка копья.
- Брат! – неожиданно рассмеявшись, вскрикнул рыжий и развел руки в стороны.
- Брат! – улыбнувшись, повторил Джаред и, обняв, похлопал викинга по спине.
- Твоя слава идет впереди тебя! – восторженно заявил мужчина.
- С твоей ее не сравнить! – усмехнулся Джаред, демонстративно оглядываясь по сторонам.
- За несколько лет все позабыли, что я основал этот город, а о твоей доблести люди говорят чуть ли не каждый день
- Ты преувеличиваешь мои заслуги, Эйрик! – отмахнулся Джаред.
- Пусть и так, но я безумно рад снова увидеть тебя живым, Джаред! – рыжий похлопал викинга по плечу, а потом взглянул за его спину и расплылся в добродушной улыбке. – Гевьон, матушка, и ты тут!
- Я не могла упустить шанс встретиться со своим внуком! – невозмутимо ответила старуха. – Ведь именно я напророчила ему этот город!
Дженсена удивило то, что Эйрик с уважением преклонил голову перед женщиной, хотя и знал, что она этого не увидит.
- А это кто? – взгляд викинга переместился на молодого англичанина.
- Мой личный раб, - ответил Джаред.
- С каких пор дети фьордов стали рабовладельцами? – шутливо поинтересовался мужчина.
- С тех пор, как решили завоевать Альбион, - пожал плечами Джаред. – Так или иначе, он со мной. И, может, уже накормишь нас, брат? Словами сыт не будешь!
Эйрик отступил, приглашая вновь прибывших войти в каменный дом, видимо, служивший резиденцией ярла6. Внутри было тепло, сухой воздух приятно защекотал щеки, и Дженсен, усадив Гевьон на деревянную скамью, принялся избавляться от плаща, в котором было очень жарко. Джаред, тем временем, здоровался с восседавшими за столом викингами, переговаривался с ними на норвежском. Дженсен не понимал ни слова из их громкой беседы.
- Иди сюда, - позвал его Джаред, заняв свое место за столом. – Обслужи меня, - приказал он, когда Дженсен подошел.
Юноша послушно налил ему похлебку в миску и принес кусок мяса с общего блюда. Джаред кивнул, позволяя ему сесть рядом, и подвинул свою тарелку к нему. Дженсен с жадностью набросился на еду, перестав обращать внимание на все происходящее вокруг.
- Предлагаю поднять кубки за моего брата Джареда! – Эйрик встал из-за стола, держа позолоченную чашу в вытянутой руке. – Я уверен, что в будущем Джареда ждут подвиги, еще более великие, чем те, что он уже совершил!
Кубки дружно взмыли вверх, Джаред улыбнулся, пригубив вино, слегка поморщился, когда оно приятно обожгло горло. Пиршество продолжалось целый день, Дженсен понял, что, видимо, у викингов принято так встречать дорогих людей после долгой разлуки. Джаред еще несколько раз дергал его, заставляя наполнять свой кубок и приносить еду, но вскоре совершенно забыл о юном англичанине, увлекшись беседой с товарищами.
К вечеру люди стали расходиться. Эйрик подозвал к себе Торлейва.
- Отведи Гевьон и раба Джареда в приготовленную избу, - сказал он по-английски, так, чтобы Дженсен понял. – Нам с братом нужно потолковать с глазу на глаз.
Мужчина кивнул, приказывая юноше следовать за ним. Оставшись наедине с Джаредом, Эйрик жестом предложил ему перейти в другой зал.
- Ты, наверное, отвык от такой жизни, брат? – поинтересовался он, присаживаясь возле очага. – Жить в шатре, спать на земле… я скучаю по тем временам, когда сам это делал.
Он задумчиво теребил пальцами свою рыжую бороду, с грустью поглядывая на лижущие поленья языки пламени.
- Боги выбрали тебе иной путь, Эйрик, - ласково ответил Джаред. – Ты – ярл, у тебя свой город на чужой земле, это ли не победа?
- Иногда по ночам мне снится звон оружия и запах вражеской крови, - парировал Эйрик. – Но теперь уже другие имена на устах…
- Ты хотел пожаловаться мне на скучную жизнь? – настойчиво поинтересовался Джаред.
- Нет, я о другом хотел поговорить, - ухмыльнулся викинг. – Зачем ты прибыл в Альбион? Ты завоевал франков и мог бы остаться на их землях.
- Ты же знаешь меня, я не любитель подолгу засиживаться на одном месте. Франки – скучный народ, хотя, признаюсь, жечь их церкви было весьма забавно. Но, в конце концов, мне захотелось продолжить свой путь. Поэтому я здесь.
- Вчера прибыл кнорр из Фьорда, и главная весть, которую привезли купцы – Олаф готовит войско, чтобы пойти на Лондон. Его армия собирается прибыть в Денло в месяц Тора. Присоединишься к ним?
- Ты знаешь, что я отказался поддерживать любые начинания Олафа…
- Джаред, пора бы вам забыть прежние распри. Великое дело объединит вас, - покачал головой Эйрик. – Ты ведь и сам подумываешь об этом походе, а если вы объедините силы, англам точно не выстоять!
- Даже то, что мы с Олафом – братья, не отменяет моего желания срубить его голову, если будет удобная возможность, - фыркнул Джаред и придвинулся ближе к огню. – Он об этом знает. И изначально знал, что так будет, но все равно предал меня! Так что теперь ему лучше ко мне не приближаться!
- Твоя воля. Но, мне кажется, тебе стоит задуматься о наследнике, - заявил Эйрик. – У Олафа они есть.
Джаред нервно передернул плечами.
- Я не вернусь во Фьорд. Ты знаешь, что у меня – другая судьба!
- Никто не мешает тебе обзавестись потомством здесь.
- Мне не нужна семья! Пусть этим занимаются те, кто любит связывать себя по рукам и ногам! А для услады чресл мне вполне хватит моего маленького английского трофея!
- Об этом я тоже хотел поговорить с тобой, Джаред, - встрепенулся Эйрик. – Не все поняли твой поступок в этом городе. Не все одобрили.
- Ты вздумал учить меня, брат? – удивленно вскинул брови викинг.
- Я просто опасаюсь за то, что ты подорвешь свой авторитет, - укоризненно покачал головой рыжий.
- Гевьон говорит, что боги все еще улыбаются мне, значит, я был прав, отказавшись разрушить город.
- Гевьон сумасшедшая, и мы оба это знаем. А судят обычно люди, а не боги.
- Мои люди верны мне, Эйрик.
- Пока ты не совершаешь ошибок – да.
- Ошибку совершаешь ты, указывая мне, как вести войну! – Джаред сжал руку на рукояти секиры.
- Угомони свой пыл, брат, - хлопнул его по плечу Эйрик. – Я не сужу тебя, просто даю совет. Как старший и более опытный воин.
- Спасибо за совет, брат, но свой путь я все же собираюсь пройти сам!
- Оставляя в живых врагов, чтобы они потом нанесли удар со спины?
- Единственный, кто мог бы пытаться мне отомстить, добровольно стал моим рабом. Остальные же там слишком слабы и трусливы, чтобы представлять угрозу. Да и, к тому же, я верю, что Гудмунду хватит силы и опыта, чтобы держать их в повиновении! Так что, как видишь, я знал, что делал, брат. И я не собираюсь оправдываться перед кем бы то ни было за то, что мне захотелось поразвлечься с англичанином! В конце концов, после того, насколько я расширил влияние Фьорда, я это заслужил!
- Смотри, чтобы тот, кого ты считаешь сломленным, не воткнул тебе нож в спину! – хмыкнул ярл.
Джаред обжег рыжеволосого пылающим яростью взглядом и, поднявшись, покинул помещение. Эйрик, глубоко вздохнув, подкинул полено в огонь.
Часть 3
В хорошо протопленном срубе было темно и тихо. Из дальнего угла горницы раздавался громкий храп Гевьон, и Джаред невольно улыбнулся, зная, что старуха, вероятнее всего, притворяется, а сама собирается подслушивать, не станет ли он снова обижать своего пленника. Он оставил оружие при входе и тихо, стараясь не скрипеть половицами, проскользнул в дальнюю комнату.
Дженсен ждал его, не смыкая глаз. Тишину помещения нарушало только его прерывистое дыхание. Джаред быстро разделся и нырнул под шкуры, сразу же окунувшись в приятное тепло, подаренное телом юноши. Единственным источником света в комнате был стоявший на полу огарок сальной свечки, от которого в воздухе расползался неприятный запах копоти. Джаред подвинул его ближе к кровати, а потом тихо позвал Дженсена:
- Сядь. Хочу тебя рассмотреть, у меня не было времени.
Пленник тихо вздохнул, но послушно исполнил приказ, скинув с себя шкуру и присев перед хозяином на коленях.
- Ближе, - Дженсен подвинулся, чувствуя, как все внутри скручивается от страха и отвращения.
Джаред оценивающе пробежал взглядом по его телу, затем вдруг резко дернулся вперед, оказавшись у Дженсена за спиной, стиснул рукой его горло, а второй скользнул вниз, сгребая в кулак его член.
- Сколько тебе зим?
- В-восемнадцать…
- Ты раньше был с женщинами? – горячее дыхание опалило щеку Дженсена.
- Ннет, - коротко вымолвил он.
- С мужчинами?
- Нет, это же грех!
Рука на шее сжалась сильнее, Дженсен закрыл глаза, понимая, что если Джаред сейчас просто его задушит, это будет самым лучшим избавлением от всех проблем.
- У тебя глаза, как у кошки. У моей кошки, оставшейся во Фьорде, были такие же, - сообщил Джаред, чуть повернув его лицо к себе, а потом толкнул вперед, заставляя упереться локтями в матрас.
Дженсен задрожал, понимая, что сейчас произойдет. Боль, уже испытанная ранее, не пугала, однако сердце затопил панический ужас, когда он вдруг осознал, что эта боль будет приходить к нему вечно. До самой смерти. И единственное, на что можно надеяться – что бог сжалится над ним и заберет к себе на Небеса как можно скорее. А потом он вдруг осознал, что просто долго не протянет, если Джаред будет повторять свою грубость из ночи в ночь. И позволить ему делать это с собой фактически означало медленное самоубийство. А за это не попадают в рай. Паника окутывала все сильнее, заставляя кровь бешено бежать по венам, сердце – биться чаще, и он чувствовал, что спасения от этого кошмара просто-напросто нет.
Джаред положил руку на его поясницу, надавил, заставляя прогнуться сильнее. Дженсен стиснул зубы, собираясь терпеть, он не знал, откуда все еще берутся силы, чтобы не сломаться, но когда ладонь Джареда скользнула по ложбинке между его ягодиц, он понял, что больше не может.
- Нет! Только не так, пожалуйста, не надо! – отчаянно выпалил он, осознавая, что викинг может намеренно сделать еще больнее, ведь его, наверняка, забавляет быть жестоким.
Он ждал наказания за свою нелепую просьбу, удара, резкости, боли и мучений. Но Джаред повел себя совершенно неожиданным образом.
- Что не так? – тихо спросил он, нагнувшись к уху пленника. – Скажи…
- Я же человек… Перестань обращаться со мной, как с животным!
Джаред отстранился, недоуменно глядя на его подрагивающую спину, а потом подхватил за талию и перевернул юношу на спину. Широко раскрытые зеленые глаза оказались прямо напротив, так неожиданно близко. Джаред застыл, глядя на крошечный огонек свечного пламени, отражающегося в них.
В памяти тут же всплыло мгновение из детства. Ночь, болото с зеленоватой водой, в которой видны мутные отблески луны и звезд, шуршащий камыш, в зарослях которого изредка вскрикнет сонный дрозд. И крупные мерцающие огненные шары, лениво парящие в воздухе над болотом. Люди поговаривали, что это духи умерших предков спускаются на землю, чтобы посмотреть на тех, кто продолжает их славный род. Джаред верил этому тогда, верил и сейчас.
Дженсен закрыл глаза, не выдержав его пристального взора. Видение исчезло, холодный воздух болота сменился горячим свечным чадом.
- Смотри на меня, - приказал Джаред, не желая отпускать чудесное зрелище.
Дженсен снова открыл глаза, на этот раз они были покрыты едва заметной влажной пеленой.
- Ты человек, я не на секунду не забываю об этом, - пробормотал Джаред, касаясь кончиком пальца его губ. – И сегодня ты согрешишь.
Дженсен не успел осознать смысл его слов, когда викинг внезапно смял его губы своими. Он попытался отдернуться, вжался в матрас, чувствуя, как жесткая солома неприятно заколола спину. Но Джаред придавил его собой сверху, не давая пошевелиться, и Дженсену не оставалось ничего, кроме как подчиниться силе победителя.
Их языки переплелись в причудливом танце, тела открылись навстречу друг другу, а сознание затуманилось, оставляя лишь желание, древнее, как мир, одно на двоих.
Джаред соскользнул ниже, обжигая его кожу жаром своего дыхания, впился губами в крошечный коричневый сосок, зажимая его в горячие тиски. Он почувствовал, как безудержно колотится сердце пленника, так громко, так близко, опустил руку на его грудь, продолжая терзать сосок зубами. Теперь сердце Дженсена билось в его ладони.
Кожа юноши на вкус была, как соленая вода Северного моря, только горячая, словно пламя, призванное греть, а не обжигать. Он забылся, водя по ней языком, вырисовывая причудливые узоры, оставляя влажные, мгновенно начинающие подсыхать следы. Когда он добрался до члена пленника, то обнаружил, что тот уже налился возбуждением, и это оказалось невероятно приятным открытием. Не спуская глаз с лица Дженсена, Джаред принялся облизывать его член. Он никогда не делал этого раньше, хотя не раз представлял себе, как это может быть. И вот теперь, получив возможность реализовать свои самые тайные и откровенные фантазии, он без зазрения совести пользовался ею.
Дженсен жадно глотал ртом воздух, выгибаясь навстречу жаркому влажному теплу, окутывающему его тело. Он знал, что это неправильно, и кара будет суровой, но ничего не мог с собой поделать – тело, не знавшее ласки, полностью вышло из-под контроля, эгоистично пытаясь получить как можно больше. Поначалу он словно следил за всем, как сторонний наблюдатель, не имея возможности вмешаться в ход событий. А потом зритель внутри него закрыл глаза, пуская все на самотек.
Джаред старательно вылизывал его, поглаживая ребром ладони промежность. Дженсен исступленно дергался под ним, в эти моменты Джаред отстранялся, словно в насмешку, рассматривал его, касался разметавшихся волос, убирая их с лица юноши, и с жадностью ловил в глазах раба отблески собственной страсти. А потом все начиналось по новой - жар к жару, влага к влаге, и Дженсен, обезумев, звал своего Бога, изливаясь в ладонь Джареда, чувствуя его твердые пальцы у себя внутри и не испытывая боли. Ее не было, и когда Джаред, позволив отдышаться после оргазма, подхватил его под колени и толкнулся в него, одним движением заполняя собой до отказа. Не было, и когда викинг принялся раскачиваться взад-вперед, не резко, но сильно, проникая в него до упора. Дженсен пропустил момент, когда она должна была появиться, потерявшись в переполнявших тело ощущениях, а потом ее просто не было.
Вновь залив его своим семенем, Джаред обессилено рухнул рядом, тут же набрасывая шкуру поверх их разгоряченных тел. Дженсен, без конца моргая, смотрел в потолок, пытаясь свыкнуться с тем, что все случилось на самом деле, и все его чувства были и остаются настоящими.
Он больше не был собой прежним. Он не знал того человека, в чьем теле сейчас находился. Тот человек никогда не позволил бы себе получать удовольствие от мерзкого действа, проклятого церковью. Тот человек лучше бы умер, чем позволил язычнику коснуться себя. Тот человек и умер – тогда, несколько дней назад, когда согласился стать безликой игрушкой в руках варвара. Дженсен ненавидел и боялся того, кем он стал. Он все еще мысленно цеплялся за остатки прошлого, прекрасно зная, что пути назад нет.
- Ну а так? – неожиданно поинтересовался Джаред, переворачиваясь на бок и рассматривая его сосредоточенный профиль.
- Что? – вопрос вырвал Дженсена из раздумий.
- Я показал тебе, что ты – человек…
- Ты овладел моим телом, но тебе не получить мою душу, варвар! - процедил сквозь зубы пленник.
- А кто сказал, что мне нужна твоя душа, глупый? – усмехнулся Джаред, кладя руку на его бедро. – Можешь оставить ее себе.
Дженсен почувствовал очередной прилив ненависти, он стиснул зубы, чтобы снова не проклясть Джареда. Слышать смех викинга было еще противнее, чем его отвратительные речи, поэтому Дженсен промолчал и закрыл глаза, делая вид, что пытается заснуть. Джаред притворился, что поверил.
***
Свеча догорела и, напоследок ворчливо зашипев, погасла. Комнату заполнил приятный полумрак, все предметы, казалось, стали излучать едва заметное глазу синеватое сияние. Джаред давно заснул, его ровное дыхание приятно грело озябшее плечо. Сон к Дженсену никак не шел, и он устало прожигал взглядом деревянный потолок сруба.
Джаред был прав, говоря о его душе. Она не была ему нужна, поэтому он смял ее, растоптал, а останки скормил свиньям. Предыдущие несколько дней только ненависть и слепая ярость поддерживали в Дженсене жизнь, заставляли бороться с самим собой, не склонять голову, дарили надежду. На то, что сможет выстоять, выдержать, и, подобно воину, с гордо поднятой головой пройти через врата рая. Теперь же он чувствовал себя именно тем, кем Джаред хотел его видеть, кем назвал в самую первую их встречу, делая свое грязное предложение. Сейчас он готов был принять любую, пусть даже самую позорную смерть, лишь бы перестать испытывать презрение к самому себе.
Он повернул голову, разглядывая умиротворенное лицо собственного палача. Во сне Джаред выглядел моложе. В отличие от других викингов, он не носил бороду, и Дженсену это сразу же показалось странным. Однако именно ее отсутствие придавало лицу Джареда неповторимый шарм, не лишая, при этом, присущей всем северянам холодной мужественности. Кожа на щеках викинга была грубоватой, отмеченной лютыми ветрами, на скулах белели тонкие, едва заметные шрамы. Длинные темные волосы спадали на глаза, щекотали ноздри, заставляя Джареда смешно морщиться во сне.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 35 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |