Энциклопедия в двух томах 22 страница

B. H. Топоров.

МАНИ (др.-исл. Mani), в скандинавской мифологии месяц, брат Соль (солнца), сын Мундильфари. М. воспитывает двух земных детей — Биля и Хьюки (возможно, пятна на луне). Он управляет ходом звёзд. Согласно «Младшей Эдде», перед гибелью мира (см. Рагнарёк) месяц будет проглочен волком.

Е. М.

МАНИТУ, в мифологии индейцев Северной Америки (у алгонкинов) сверхъестественные силы или существа, выполняющие роль личного духапокровителя. М. обитают над землёй, на ней и под ней. В М. воплощаются неизвестные способности и силы действительности (Оренда и Вакан); одновременно М. — магическая власть, невидимая сила или причина, которой могут обладать люди, животные и предметы неживой природы. В трактовке миссионеров М. — «великий дух», аналогичный христианскому богу.

А. В.

МАНИЯ (МбнЯб), в греческой мифологии персонификация безумия, насылаемого на людей, преступивших установленные законы и обычаи. Иногда отождествлялась с эвменидами. На дороге из Аркадии в Мессению, там, где Орест лишился разума в наказание за убийство матери, был храм М.; её именем называлась местность вокруг храма (Paus. VIII 34, 1).

А. Т.-Г.

МАНКО КАПАК, в мифологии кечуа основатель династии инков. По одному из мифов, четыре брата Айяр — Манко, Аука, Учу и Качи и четыре их сестры — Мама Уако, Мама Окльо, Мама Paya и Мама Кора, бывшие одновременно и их жёнами, вышли из пещеры Пакаритампу и двинулись по направлению к долине Куско. Качи, олицетворявшего необузданную дикую силу, братья заманили обратно в пещеру и завалили выход камнями. По дороге Учу превратился в каменного идола, ставшего позже уакой, Аука также стал уакой в Куско, на том месте, где позднее был построен храм Кориканча — пантеон инков. Оставшиеся сестры стали жёнами Манко, который принял титул капак («великий») и стал основателем династии инков. К кон. 15 в. образ М. К. приобрёл черты культурного героя. Согласно одной из поздних версий, М. К. и Мама Окльо посланы на землю их отцом-солнцем. По приходе в Куско они научили местных жителей ремеслу, ткачеству и др., и те добровольно им подчинились.

С. Я. С.

МАНН, в германской мифологии первый человек, сын Туисто, отец родоначальников трёх племенных групп германцев — ингевонов, истевонов и герминонов (упоминаемых Тацитом).

Е. М.

МАННА (евр. man, по народной этимологии, — от man hu, «что это?», Исх. 16, 15), согласно ветхозаветному преданию, пища, которую «сыны Израилевы» получали с неба во время сорокалетнего странствования по пустыне на пути в «обетованную землю». Пища эта, описываемая как нечто «мелкое, круповидное, как иней на земле», «как кориандровое семя, белая, вкусом же как лепёшка с мёдом» (Исх. 16, 14 и 31), дана была богом израильтянам после того, как те возроптали на Моисея, выведшего их из Египта в Синайскую пустыню. М. являлась поутру с росой, и каждый, сколько бы он ни собирал, мог собрать только одну меру, «и у того, кто собрал много, не было лишнего, и кто собрал мало, не было недостатка. Каждый собрал столько, сколько ему съесть» (16, 18). На солнечной жаре М. таяла, и до утра её нельзя было оставлять, так как в ней заводились черви, однако по пятницам собиралось двойное количество с запасом на субботу, она не портилась. Народ «ходил и собирал её, и молол в жерновах или толок в ступе, и варил в котле, и делал из неё лепёшки» (Чис. 11, 8). Чудесная пища, которой подкреплялся народ в пустыне, именуется в Псалмах «хлебом небесным» (Пс. 77, 24; 104, 40); ссылаясь на эпизод с М., Христос называет себя в Новом завете «истинным хлебом» с небес (Ио. 6, 32), наконец, Апокалипсис говорит о «сокровенной манне» (как символе вечной жизни), которую дух даст вкушать «побеждающему» (Апок. 2, 17). Агадическая традиция дополняет предание о М. множеством легенд. Так, М. относится к тем десяти предметам, которые были сотворены в сумерки первой пятницы. М. падало столько, что ею можно было прокормить весь еврейский стан в течение двух тысяч лет, вместе с нею с неба падали драгоценные камни, яркий её блеск был виден всем царям востока и запада. Праведники получали М. у своих же шатров, нетвёрдым в вере приходилось собирать её подальше, а люди дурные находили её далеко за лагерем; согласно другому варианту, прилежные собирали М. в поле, возле своих шатров её находили менее трудолюбивые, а лентяям она падала прямо в постели.

Предание о М. восходит, видимо, к продукту жизнедеятельности особых насекомых, живущих на ветвях произрастающего в Синайской пустыне дикого тамариска. Вещество это, сладковатого вкуса, по сей день собирается и употребляется в пищу под именем «манны небесной» синайскими бедуинами.

Лит.: Ergebnisse der Sinai-Expedition 1927 der Hebraischen Universitat, Ierusalem, Hrsg. von F. S. Bodenheimer und O. Theodor, Lpz., 1929.

Сбор манны небесной. Фрагмент картины Я. Тинторетто. 1594. Венеция, церковь Сан-Джорджо Маджоре.

МАНОИ, Ланиг, Куунг («вода»), в мон-кхмерской мифологии (у семангов полуострова Малакка) первоначальное женское существо. М. — создательница мира. Иногда она изображается черепахой. Среди мирового океана с помощью своих внуков М. водрузила ветвь дерева рамбутана на спину подводного зверя. Земля появилась около дерева позднее, принесённая навозным жуком. В стадиально поздних вариантах мифа М. становится женой Та Педна, который путешествовал со своим братом по образовавшейся земле.

Я. Ч.

МАНСИЙСКАЯ МИФОЛОГИЯ, см. в ст. Финно-угорская мифология.

MAHTО (Мбнфю), в греческой мифологии дочь слепого фиванского прорицателя Тиресия, его поводырь, сообщавшая ему о различных приметах. М. сама обладала пророческими способностями и после смерти отца и взятия Фив эпигонами (детьми павших вождей в войне семерых против Фив) была отправлена ими в Дельфы, где получила указание оракула переселиться в Малую Азию и основать там город Кларос. Сыном М. был прорицатель Мопс, соперничавший с Калхантом (Paus. VII 3, 1 — 2; Apollod. epit. VI, 3 — 4). Имя М. греки сближали с греч. корнем мбнф-, обозначающим «ясновидение» (мЬнфйт, «прорицатель»),

В. Я.

МАНУ (др.-инд. Manu, «человек», от корня man, «мыслить»; ср. готск. Manna, нем. Mann, англ. Man), в индийской мифологии первопредок, прародитель людей. В ведийской традиции М. — сын Вивасвата (солярного божества) и брат Ямы; при этом М. рассматривается как первый человек, живший на земле, и царь людей, а Яма — как первый человек, который умер, и царь умерших предков (PB VIII 52; AB VIII, 10; Шат.-бр. XIII 4, 3). Пураны и эпос насчитывают уже 14 М.: семь бывших и семь будущих. От каждого из них ведёт своё начало человечество в соответствующий мировой период — манвантару («период М.»), охватывающий 71 махаюгу, или 306720000 человеческих лет (см. Юга). Первым из 14 М. считается М. Сваямбхува, сын Сваямбху — «самосущего» (Брахмы) и его жены Шатарупы (по другой версии мифа, Сваямбху разделился на мужскую и женскую половины, от них родился Вирадж, а от Вираджа — М. Сваямбхува). М. Сваямбхува, царствовавший в эпоху критаюги, сотворил семь Праджапати, или великих риши. Ему же приписывается создание авторитетного кодекса законов индуизма — «Манавадхармашастры» («Законов Ману»). Из остальных 13 М. наиболее известны: М. Реванта («сверкающий»), сын Вивасвата и Саранью (Санджни) в её ипостаси кобылы (матери Ашвинов) — пятый M.; M. Чакшуша («различимый глазом»), сын Тваштара — шестой М.; М. Вайвасвата, сын Вивасвата и Саранью в её божественном облике, прародитель живущих в настоящее время людей — седьмой М.; М. Саварни, сын тени Саранью — Саварны — восьмой и первый из будущих М. С седьмым М., Вайвасватом, связана древнеиндийская легенда о потопе, сходная с соответствующими шумерским, семитским и греческим мифами. Впервые эта легенда изложена в «Шатапатха-брахмане» (Шат.-бр. I 8, 1): однажды во время ритуального омовения в руки М. попала маленькая рыба. Рыба попросила М. вырастить её, обещая, что спасёт его от грядущего потопа. Когда она превратилась в большую рыбу, М. отпустил её в море и снарядил по её совету корабль. Вскоре начался потоп; М. привязал корабль к рогу приплывшей рыбы, и она провела его к одиноко возвышавшейся над водами северной горе. Через некоторое время потоп схлынул, унеся с собой всё живое, и М. остался на земле один. Он принёс богам жертву, и из этой жертвы поднялась девушка — Ила (Ида). Ила стала его женой, и от неё он имел потомство — создал человеческий род, который и зовётся «родом Ману» (на санскрите «человек» — мануджа или манушья; букв, «рождённый Ману»). В «Махабхарате» (III 185) рыба, спасшая М., — воплощение Брахмы, а на корабле вместе с М. находятся ещё семь риши. По «Матсья-пуране» (I 11 — 34; 2, 1 —19), рыба — аватара Вишну и спасает она не одного M., a множество живых существ и семена разнообразных растений.

Лит.: Hohenberger Б., Die indische Flutsage und das Matsyapurдna, Lpz., 1930; Sьrya Kanta, Flood legends in Sanskrit literature, Delhi, 1951.

П. Г.

МАНЫ (Manes), в римской мифологии боги загробного мира (Serv. Verg. Aen. I 143; III 63), затем обожествлённые души предков (dii parentum, dii parentes, V 47). В честь M. в дни поминовения приносились жертвы: в Каристии, когда за трапезой собиралась вся родня и якобы присутствовали умершие родственники, на могилы приносили угощения; сами могилы украшались цветами; в паренталии открывался обычно закрытый «камнем М.» (lapis manalis) вход в подземелье — мундус, считавшийся входом в мир мёртвых (Ovid. Fast. IV 821 след.). M., в отличие от лемуров, назывались добрыми богами, но и они вызывали опасения; с ними была связана страшная подземная богиня Мания, насылавшая безумие, иногда отождествлявшаяся с матерью ларов, так же как впоследствии сами М., интерпретировавшиеся уже как души умерших, сливались с ларами и гениями. М. считались также хранителями гробниц. С конца республики вошло в обычай начинать эпитафии с посвящения М. с просьбой даровать покойному загробное блаженство за добродетельную жизнь.

Е. Ш.

МАНЬЧЖУРСКАЯ МИФОЛОГИЯ, комплекс мифологических представлений маньчжуров — народа южнотунгусской этнической и языковой семьи. Маньчжуры — единственный из тунгусо-маньчжурских народов, не считая их предков чжурчжэней, создавший (в 1599) свою письменность. В 1644 завоевав Китай, маньчжуры испытали сильное влияние китайской культуры; с кон. 18 в. наблюдается упадок маньчжурской словесности, всё большее забвение маньчжурского языка. Можно предполагать, что сохранявшиеся в тайне от китайцев народные обычаи и относящиеся к ним письменные источники с течением времени были большей частью утрачены. Основными источниками М. м. являются записи религиозных обрядов, сохранявшихся вплоть до 30-х гг. 20 в. у маньчжурских племён на территории Северного Китая (исследования С. М. Широкогорова); «Предание о нишаньской шаманке» («Нишань самани битхэ») — оригинальный маньчжурский текст, носящий, однако, следы китайского влияния; ритуальная книга «Устав маньчжурских жертвоприношений небу и духам» («Маньчжусай вэчэрэ мэтэрэ кооли битхэ», 1747) и др.

Изображение нишаньской шаманки. Конец 19 — нач. 20 вв. Рисунок из рукописи «Предание о нишаньской шаманке», Ленинградское отделение Института востоковедения.

На М. м. оказали влияние ламаизм, дальневосточный буддизм, даосизм, китайские тайные культы и др. Из китайской народной религии был заимствован, например, культ Гуань-ди, объявленного покровителем династии Цин. С 1636 маньчжурские императоры отправляли по примеру династии Мин также традиционный государственный конфуцианский культ (ритуальные поклонения небу, земле, императорским предкам и определённым божествам). Но преобладающим и исторически более самобытным в М. м. представляется особое проявление сибирского шаманского культа, связанного с древними охотничьими ритуалами и культом предков, который процветал в важнейших кланах, а в качестве тайного культа и при императорском дворе в Мукдене и Пекине, вплоть до кон. 19 в. Начало распространения шаманизма у маньчжуров, который может рассматриваться как изначальная форма маньчжурских религиозных отправлений, относят к 1033. Однако и в этой сфере заметны значительное китайское, монгольское и другие влияния.

Особое место в М. м. занимает предание о происхождении маньчжурского императорского клана Айсинь гиоро, которое имеет ясно различимые параллели с аналогичными мифами Кореи и Древнего Китая (напр., мотив чудесного рождения из красного фруктового плода, сброшенного с неба птицей; ср. миф о происхождении корейского Чумона). Древнейший сохранившийся вариант предания о происхождении маньчжуров, в котором заметны исторические, а также буддийские элементы, имеется в «Маньчжоу шилу» («Подлинные записи о маньчжурах», 1635). В озере Булхури омо в горах Голминь шаньянь алинь (кит. Чанбайшань) купались три небесные девы: Энгулэн («добродетельная (?) дева»), Чжэнгулэн («правильная дева») и Фэкулэн («буддийская дева»). Самая младшая, Фэкулэн, находит по возвращении с купания красный плод, который небесная сорока положила (снесла?) на её одежде. Съев этот плод, она забеременела, не смогла подняться в воздух и родила сына, который тотчас же начал говорить. Сын отправился вниз по реке Тумэнь, был найден людьми, которым он объяснил, что получил от небесного владыки наказ установить в этой стране мир. Он получил имя Букури йонгсон (Букури — название горы, йонгсон — «герой»). Букури йонгсон считается прародителем императорского дома Цин и получил титул «горокингэ мафа» (кит. Юань-цзу; «отдалённый предок»). Отразившееся в предании почитание маньчжурами сороки как птицы — духа предков, возможно, соответствует более поздней стадии развития М. м. (сорока заместила собой образ вороны). Другие циклы преданий связывают обожествление сорок с тем, что другой родоначальник дома Ай-синь гиоро во время военных столкновений был спасён сороками от смерти от рук врагов. Таким же образом был спасён воронами Фаньца (Фаньча), потомок прародителя. Вороны указали Нурхаци, объединителю маньчжуров, путь к спасению.

Космос в М. м. разделяется на небесный верхний мир, земной срединный мир и демонический нижний мир. Верхний мир (абка, «небо») образуется системой из 7 или 9 небес, на которых расположены солнце, луна, звёзды, а также обитает большое число небесных духов и высший дух. Срединный мир (на, «земля») состоит из земной тверди, окружённой морем, и населён людьми, животными и духами. Расположенный на юго-западе земли нижний мир (тулэрги или на тулэрги, «по ту сторону земли») представляет собой тёмное царство смерти, управляемое Илмунь ханом.

Шаманское действо. Маньчжурская «икона» (с фотографии, хранящейся в Музее антропологии и этнографии в Ленинграде).

Подобно троичному делению мира, человеческая душа (фаянга) имеет три ипостаси, ни одна из которых не существует самостоятельно, но все три связаны друг с другом, как кость, мясо и ноготь одного пальца. Первая — унэнги фаянга («истинная душа») имеется как в человеке, так и в животном; она считается самой важной и покидает человека только после его смерти. Вторая душа — чарги фаянга («потусторонняя душа»), представляющая воспроизводительную силу, находится, так же как и третья, в постоянном движении, гармония этого движения определяет душевное равновесие человека. Если вторая душа покидает тело, человек засыпает или теряет сознание. Третья душа — ойлорги фаянга («внешняя душа») является, по-видимому, носительницей некоторых других физиологических функций. Считалось, что она может покидать тело человека, после смерти она остаётся ещё некоторое время у трупа и отправляется затем в нижний мир, где может обрести новое воплощение.

В М. м. большое количество духов. Образ человекоподобного небесного духа Абкай эньдури (другие имена: Абка, «небо»; Дэрги абка, «высокое небо»; Амба абка, «большое небо»; Абкай хань, «небесный царь»; в 18 в. встречается также Шанси эньдури, «верховный дух», и т. д.), которому подчинены все духи, возник, очевидно, под сильным воздействием китайского представления о Шан-ди (см. также Юй-ди). Абкай эньдури обычно мыслится как благорасположенный прародитель всех живых существ, он ведает наказаниями и вознаграждениями, царствует в вечнозелёном верхнем мире и неподвластен шаману. Ему подчинена многочисленная группа духов-эньдури, обладающих сверхъестественной силой, обычно благожелательных, но могущих насылать и болезни (духи грома, тумана, молнии, ветра, дракона, которому подчинены воды; облаков и т. д.; духи небесных тел, духи со специфическими функциями и др.). В областях, прилегающих к побережью моря, было особенно распространено почитание духов — защитников детей — Ниян ниян эньдури (от кит. няннян), сходных с женским божеством Омоси-мама, дарящим жизнь, а также с Гэльхунь эньдури-мама и др. Этот комплекс тесно связан с древнекитайскими женскими божествами и с культом Гуань-инь из китайского буддийского пантеона.

1. Небесные девы Энгулэн, Чжэнгулэн и Фэкулэн, купающиеся в озере.

2. Ожидающая ребёнка Фэкулэн не может вместе с сестрами подняться на небо.

3. Фэкулэн даёт наставление сыну перед тем как подняться на небо. Иллюстрации из книги «Подлинные записи о маньчжурах».

Властелин нижнего мира Илмунь хан (в его образе заметны индийское, монгольское и тибетское влияния) — судья умерших душ управляет иерархически организованной системой духов, в которую входят Омоси-мама, целый сонм стражей врат, писцов, духов-зверей и пр. Другая группа духов связана с человеческой душой, в неё могут быть включены и души умерших. Эти духи — хуту, большей частью злобны, коварны, часто опасны для человека. Считалось, что они возникают из блуждающих душ людей, умерших насильственной смертью или вдали от родных мест (ср. кит. гуй). В эту группу входят, например, Фасимэ бучэхэ хуту (дух повешенных), Вира хуту (дух утопленников), Омихонь хуту (дух умерших от голода), Ечэ хуту (дух в образе лысой женщины). Ибагань (ибахань), после смерти человека завладевающие его телом и в этом образе творящие своё чёрное дело, имеют маленькое волосатое и уродливое тело, отбрасывают тень; в их жилах течёт тёмно-красная кровь, они передвигаются вприпрыжку, питаются мясом барсуков.

К третьей группе, в частности, относятся вэчэку, своего рода домашние духи, которые подвластны шаманам. Некоторые из них являются по своей природе духами умерших предков семьи. У различных родов почитались целые комплексы вэчэку, например Эрдэмунгэ хэлэ батуру («герой — добродетельный заика») или Дохооло агэ («хромой брат»), одноглазый и кривоносый, который, гребя половинкой весла, на половине лодки переправляет души через реку в царство мёртвых. К духам, помогающим шаману, относятся также те, чьё происхождение восходит не к предкам, а к различным животным (тигр, медведь, лев, волк, лиса, змея, собака, лошадь, олень и т. д.), другим шаманам, явлениям природы и т. д., например Арсалань агэ («брат лев»), Айсинь мэнгунь мучжуху («золотисто-серебристый карп»), Чучин шаман (шаман Чучин) и пр. В шаманских призываниях фигурируют также духи крупных птиц, например Амба даминь («большой дух орла»), Дэерэ гяхунь («летящий кречет»). Наряду с этим у маньчжуров было распространено почитание животных. Собака (индахунь) выступает в качестве стража и в потустороннем мире и является проводником душ умерших. В ряде преданий о Нурхаци собака выполняет такую же функцию спасителя и защитника, как и вороны. Особую, но довольно позднюю по своему происхождению подгруппу мифических персонажей образуют мафа (напр., такту мафа, дух — хранитель дома, изображаемый часто в виде старика, иногда верхом на лошади; яфань мафа, дух огорода и покровитель всего дома). Как у многих вэчэку, их происхождение связано с душами умерших предков.

К третьей группе духов относят также духов — предков различных родов, в частности духов императорского дома, который с 1636 имел храм-усыпальницу предков в Мукдене. Их часто называют бойгонь вэчэку (бойхонь вэчэку), т. е. духами земли или семьи.

В четвёртую группу объединяют духов, не являющихся собственно маньчжурскими: фуцихи («будды»), заимствованные из китайского буддизма и народной религии; сонмы чисто буддийских и известных из китайской народной религии духов [напр., Боой эньдури (дух дома), Чжунь и эчжэнь (известное божество кухни), Мучжань вэчэку (покровитель плотников, ср. кит. Лу Бань)]. Опасному и могущественному духу Бушуку приносили кровавые жертвы. Из местных духов важнейшим является дух — хранитель Длинных белых гор (Гольминь шаньянь алинь), священной прародины чжур-чжэней и маньчжуров.

Согласно сохранившимся источникам, шаманистская обрядность маньчжуров являла собой два разных типа: шаманский культ отдельных семей и родов [этот тип реконструируется по фрагментам ритуальных текстов, а также по сообщениям сравнительно позднего времени, записанным в 30—40-е гг. около Нингуты, Дальнего (Даляня), Гирина различными учёными, в частности японцами Микани, Ояма, Акиба и др.] и шаманский культ императорского клана Айсинь гиоро. Местом культовых отправлений, где совершались императорские церемонии, был окружённый тайной, считавшийся священным домашний храм императорского дома тансэ (кит. танцзы, «храм») в Синцзине (восточнее Мукдена), Дунцзинчжэне (около Нингуты) и в Мукдене начиная с 1625. Позднее в тансэ совершались культовые обряды в честь небес, предков императора и т. п., сопровождаемые жертвоприношениями животных. Официально тансэ начал с 18 в. связываться с культом неба. Согласно китайским источникам, в тансэ поклонялись Будде Шакьямуни, Гуань-инь, Гуань-ди, а также маньчжурскому покровителю коней и Омоси-мама, называемой в народной этимологии также Ваньли-мама («матушка десяти тысяч лет?»). К последней группе относятся также неясные фигуры Ниохонь тайджи (возможно, «кронпринц голубого неба»), древнее божество рода, «монгольский дух» Катунь ноян, возможно, охотничье божество; Ахунь-и нияньси, Анчунь аяра, Баимань Чжан-гинь, Мури муриха, Удубэнь бэйсэ, Дэн цзянцзюнь («военачальник Дэн») и др.

Лит.: Акамацу Гидзё и Акиба Такаси, Маммо-но миндзоку то сёке (Этнография маньчжур и монголов и их религия), Киото, 1941; Акиба Такаси, Манею саман-кё-но касай (Семейные жертвоприношения в маньчжурском шаманстве), «Сюкё кэнкю» («Исследование религии»), 1934, т. 11, в. 2, с. 112— 128; Акиба Такаси, Сама-но фусай то дай-сэн-но фудзюцу (Шаманские жертвоприношения и шаманское искусство великих бессмертных), «Миндзокугаку кэнкю» (The Japanese Journal of Ethnology), 1935, v. 1, № 1, с 237—57; Dioszegi V., Hoppa 1 M., Shamanism in Siberia, Bdpst, 1958; Durrant St., Nowak M., The tale of the Nisan Shamaness. A manchu folk epic, Seattle—L., 1977; Lan g lиs L., Recueil des usages et cйrйmonies йtablis pour les offrandes et les sacrifices des Mantchoux..., в кн.: Mйmoire de l'Acadйmie des Inscriptions et Belles-lettres, t. 7, P., 1804; Мэн Сэнь, Мин Юань Цин ситун цзи (Систематизированные записи о династиях Мин, Юань и Цин), т. 1 — 8, Тайбэй, 1972; Окумура Есинобу, Манею дзёдзё ко (Разыскания о маньчжурских богинях), Мукден, 1940; Paulson I., Die primitiven Seelenvorstellungen der nordeura-sisehen Vцlker, Stockh., 1958; Seuberlieh W., Die mandschurische Sage von der Nisan-Schamanin, Fernцstliche Kultur, Marburg, 1975, S. 197—240; Shirokogorov S. M., Psychomental complex of the Tungus, L., 1935; Широкогоров С. M., Опыт исследования основ шаманства у тунгусов, Владивосток, 1919; Медведев В. Е., О некоторых находках чжурчжень-ской культуры на Нижнем Амуре, в кн.: Новое в археологии Сибири и Дальнего Востока, Но-восиб., 1979, с. 207 —15; Нишань самани битхэ. (Предание о Нишаньской шаманке), Изд. текста, пер. и предисловие M. П. Волковой, M., 1961; Руднев Б., Новые данные по живой маньчжурской речи и шаманству, в сб.: Записки Восточного отделения Русского археологического общества, т. 21, в. 1, СПБ, 1912, с. 47 — 82.

М. Гимм.

МАНЬЮ (др.-инд. Manyu), в ведийской мифологии божество гнева, персонифицированный гнев (прежде всего Индры, ср. PB X 83, 84). M. называют убийцей Вритры и Дасью, убийцей врагов, носителем ваджры, ваджрой Индры и т. п. Он — вождь войска, друг марутов, приносит добычу и защищает своих почитателей, связан с тапасом — «жаром». Иногда М. отождествляется с Рудрой (слёзы Праджапати упали на М., и он превратился в Рудру, «Шатапатха-Брахмана»). Ср. авест. mainyus, «дух», dus-mainyu-, «враг».

В. Т.

МАПОНОС (лат. Maponos), в кельтской мифологии бог. Посвящения ему засвидетельствованы в Галлии и на севере Британии, где он отождествлён с Аполлоном. Мать М. — Матрона (богиня-мать) считалась покровительницей реки Марны. В валлийской традиции отцом М. называется Мелт («молния»), он известен как Мабон сын Модрон и включается в окружение легендарного короля Артура. История его похищения на третий день после рождения, таинственного заключения в Каер Лои (потусторонний мир) и освобождения Кеем и Бедуйром перешла вместе с именем M. (Mabuz, Mabenagrain) в континентальные повествования артуровского цикла. В ирландской традиции М. соответствует Мак Ок, сын бога Дагда и Боанд, превратившейся в реку.

С. Ш.

MАPA (санскр. и пали mara, букв, «убивающий», «уничтожающий»), в буддийской мифологии божество, персонифицирующее зло и всё то, что приводит к смерти живые существа. Образ М. встречается в текстах всех основных буддийских направлений. Главной функцией М. считается создание препятствий бодхисатвам, стремящимся к просветлению. М. подчинено огромное количество злых божеств, которые составляют десять разрядов, представляющих негативные эмоции человека (желание, ненависть, сомнение и т. д.). М. имеет дочерей, воплощающих сексуальные страсти. В народной мифологии М. считается реально существующим божеством. В философском буддизме он рассматривается как отражение человеческой психики. Излюбленной темой многих буддийских легенд является искушение Шакьямуни Марой.

Лит.: Wavman Б., Studies in Yama and Mara, «Indo-Iranian Journal», 1959, v. 3, № 1, p. 44—73, 112—31; Ling Т. О., Buddhism and the mythology of Evil, L., 1962.

Л. M.

МАРА, маруха, мора, кикимора, в славянской мифологии злой дух, первоначально, как и Марена, воплощение смерти, мора. Позднее М. отчасти утратила связь со смертью, но сохранила (в польских сказках и др.) свой вредный для человека характер, способность к оборотничеству и т. п. Белорус, мара — название нечисти, Мара — имя чучела, которое сжигают на костре в ночь на Ивана Купалу (см. Купала). Поэтому Марью в купальских песнях-легендах можно считать дальнейшей трансформацией образа М.

В. И., В. Т.

МАРА, в низшей мифологии народов Европы злой дух, воплощение ночного кошмара (отсюда франц. cauchemar, «кошмар», англ. nightmare). Садится ночью на грудь спящего и вызывает удушьЕ. М. ассоциировались в средние века с инкубами и суккубами; считалось также, что кошмары насылали ведьмы или дьявол. Образ М. имеет индоевропейские истоки — ср. славянскую Мару и т. п.

М. Ю.

МАРДАГАЙЛ («человек-волк»), в армянской мифологии человек-оборотень (обычно женщина-оборотень), обладающий способностью превращаться в волка. Считалось, что бог, желая наказать какую-нибудь женщину, заставляет её отведать предназначенную М. пищу (которая сыплется с неба, подобно граду). После этого с неба на неё падает волчья шкура и женщина становится М., бродит ночью вместе с волками, пожирает трупы, похищает детей и раздирает их. Днём М. снимает с себя шкуру, прячет её подальше и принимает женский облик. По прошествии семи лет волчья шкура возвращается в небо, и М. снова становится обычной женщиной. С М. связывалось происхождение Млечного пути: когда М. пыталась сожрать пришедшего к ней гостя, он ударил её кинжалом в грудь; молоко из груди разбрызгалось по небу.

С. Б. А.

МАРДУК [аккад., возможно, от шумер. Амар-Уту(к), «телёнок Уту»; иногда имя этимологизируется как Мар-Дуку, «сын Дуку»], центральное божество вавилонского пантеона, главный бог города Вавилона. Первые письменные сведения об этом божестве восходят примерно к середине 3-го тыс. до н. э., как бог-покровитель Вавилона упоминается уже во время III династии Ура (22 в. до н. э.). Центральным божеством становится с возвышением Вавилонии во время I Вавилонской династии (19— 16 вв. до н. э.), в связи с чем приобретает черты и эпитеты других божеств, в основном шумерских. Уже в прологе кодекса Хаммурапи М., первородному сыну Эйя (шумер. Энки), Ану (Ан) и Энлиль передают господство («энлильство») над людьми и возвышают над всеми игигами (небесными богами). Видимо, в это же время М. идентифицируется с шумерским Асаллухи. Среди многочисленных заимствованных эпитетов и качеств М. преобладают связанные с Энки и Асаллухи: подчёркиваются мудрость М., искусство врачевания, заклинательные силы. М. получает также функции водного божества и божества растительности. От бога Шамаша (Уту), чьим братом он иногда называется, к М. переходит титул «судья богов». Основные эпитеты М. — «владыка богов», «отец богов». Супруга М. — Царпаниту, сын — Набу. Главный храм — Эсагила.

Вавилонский жрец перед алтарём с символами Мардука — драконом и копьём. Оттиск печати.

Наиболее последовательно возвышение М. проводится в аккадской космогонической поэме «Энума элиш», конечная цель создания которой — обосновать и утвердить право М. на господство над всеми древними богами и над вселенной, для чего М. получает шумерскую генеалогию и становится героем — победителем древних космических сил. Согласно поэме, М. был зачат Эйя в «жилище Апсу», возведённом Эйя над убитым им Апсу (шумер. Абзу, воплощение первозданной водной стихии); мать М. — богиня Дамкина (шумер. Дамгальнуна). М. описывается как «ребёнок-солнце», божественное дитя, во всём превосходящее предшествующие поколения богов. Когда Тиамат, супруга Апсу, намеревается отомстить богам за убийство мужа, всех богов охватывает страх; один М. согласен сразиться с войском Тиамат, но требует, чтобы его ввели в совет богов и сделали верховным божеством. Устраивается пиршество, на котором М. демонстрирует могущество своего «слова»: по его приказанию исчезает и вновь появляется звезда (в прежних толкованиях — одеяние). Боги, потрясённые могуществом М., избирают его своим главой и благословляют на битву. М. вооружается луком, дубинкой, сетью и в сопровождении четырёх небесных ветров и семи бурь, созданных им против одиннадцати чудовищ войска Тиамат, вступает в сражение. Он вгоняет в разинутую пасть Тиамат «злой ветер», так что та не может закрыть рот, поражает её стрелой, расправляется с её свитой, отнимает у убитого им Кингу таблицы судеб (определявшие движение мира и мировых событий и обеспечивавшие их обладателю мировое господство). Далее М. творит мир. Он рассекает тело Тиамат на две части, из нижней делает землю, из верхней небо (запирая его на засов и приставляя стражу, чтобы вода не могла просочиться вниз на землю). Богам Ану, Энлилю и Эйя М. определяет их владения, а небесным светилам — их пути, разделяет 600 богов на 300 верхних, небесных и 300 нижних, подземных; по плану М. боги создают человека. Благодарные боги строят М. «небесный Вавилон» с храмом Эсагила, провозглашают пятьдесят имён М. (в числе которых — «господин стран», титул Энлиля), передающих ему власть практически всех главных богов аккадского пантеона. Так М. получает власть не только на основании законной преемственности, но и по праву сильнейшего. Кроме «Энума элиш» М. является активным участником мифа об Эрре, который обманным путём отбирает (на время) власть у «отца богов» и чинит страшные разрушения и убийства (изложение мифа см. в ст. Эрра).

Дата добавления: 2015-08-28