Петля желания. Сандра Браун 25 страница

Она нажала на стрелку на экране и от ужаса закрыла рот рукой, когда перед ее глазами предстало увеличенное изображение.

Это был снимок Дейла Муди. У него было перерезано горло от уха до уха.

Глава 28

Рей улыбался, предвкушая, какие чувства испытает Беллами, получив его сообщение.

Номер Беллами он нашел в сотовом Голла, который извлек из комбинезона старика. Как удачно получилось, что он тогда, уходя из ангара, решил прихватить его с собой.

Во всем, что происходило вокруг, теперь он видел свой смысл. Алан всегда так говорил. Рею следовало бы внимательнее прислушиваться к словам брата и верить ему.

Беллами и Дент увидят фотографию Муди и поймут, что их самих ожидает. И от мысли о том, как он их напугал, Рей не смог сдержать радостной ухмылки. Теперь ему предстояло придумать, как добраться до них. И тут он решил, что в этом ему поможет Руп. Руп хорошо умел все планировать.

Однако главнейшей задачей Рея сейчас было избавиться от трупа и от следов преступления. Он даже и не предполагал, что в человеческом теле так много крови.

Дейл Муди истекал кровью, как заколотый боров, превратив квартиру Рея в настоящую бойню.

Меньше всего он мог предполагать, что, вернувшись домой на рассвете, обнаружит там детектива. Рей всю ночь пытался выследить сукина сына, а Муди, оказывается, все это время ждал его.

Как и планировалось, Руп вызвал Рея с поминок после похорон. Рею очень хотелось пойти на поминки, но Руп заявил, что Рей будет слишком выделяться в шикарной толпе гостей, что может стать настоящей катастрофой. Руп также подозревал, что во время похорон и поминок может появиться Муди, и оказался прав. Руп был хитер!

Он заметил Муди, когда тот слонялся около клуба.

– Он некоторое время беседовал с Беллами. Твои враги, Рей, спелись между собой не хуже настоящих гангстеров.

Руп описал Рею машину Муди, назвал ее номера и попросил собственную машину оставить у ворот клуба, чтобы, когда Муди будет уезжать, Рей смог бы сразу же за ним последовать. Рей поехал следом за Муди на автомобиле, который Руп взял для него напрокат в той же компании по производству стекла, где работал Рей.

Руп приказал ему следовать за Муди и выяснить, куда тот направляется, с кем будет общаться и что делать. Но, видимо, в Муди пробудился инстинкт полицейского, так как не проехали они и трех километров, как Рей потерял его.

На протяжении ночи Кольер несколько раз звонил ему, но Рей не отвечал. Он знал, что Рупу нужна самая последняя информация, но Рею было плевать, и он мысленно посылал Рупа куда подальше. У него имелась собственная цель. Он должен был найти и убить человека, отправившего его брата в тюрьму.

Остаток ночи он объезжал те места, в которых, по словам Кольера, Муди частенько бывал раньше. Однако без особого успеха. Муди нигде не оказалось. И уж, конечно, он никак не ожидал, что, придя к себе в квартиру, застанет там Муди, который, применив особый прием, прижмет его к стене, а другой приставит к его виску пистолет.

– Зачем ты следил за мной, Рей? Что тебе надо? Я слышал, ты задумал что-то нехорошее. Нападал на Дента Картера, пытался убить старика Голла. Видимо, я должен стать следующим? Так? Что на тебя нашло?

Сильным ударом в живот Рей заставил детектива ослабить хватку и, резко развернувшись, выхватил нож из ножен и со всего размаху полоснул им. Муди все это видел, но уже ничего не смог сделать. Рею показалось, что, прижимая пистолет к груди, Муди улыбается.

Нож Рея описал красивую дугу. Лезвие вошло в горло Муди, как в теплое масло. Кровь брызнула во все стороны: на стены, мебель, на самого Рея, который попытался отскочить, но не успел.

Муди выпустил из рук пистолет, но не шевельнулся. Он так и остался стоять со странной улыбкой на лице, глядя на Рея. Однако в конце концов глаза у него закатились, колени подогнулись, и он рухнул на пол, словно мешок с песком.

Рей, ругаясь на чем свет стоит из-за пятен крови на любимой кожаной куртке, перешагнул через тело Муди, прошел на кухню, смыл кровь с ножа, вытер его кухонным полотенцем и сунул в ножны. Затем вымыл руки и, наклонившись над раковиной, набрал несколько горстей воды и прополоскал рот.

Убивать оказалось сложнее, чем это показывали в кино.

Он решил, что должен позвонить Рупу, сообщить о случившемся, о том, что с Муди покончено. Но Кольер не отвечал. Он, наверное, спал и видел прекрасные сны, пока Рей выполнял за него всю грязную работу.

Рей отправил ему короткое сообщение: «Муди мертв. Но из-за него у меня в квартире такой беспорядок, что мне придется переехать».

Отложив телефон, Рей сделал себе бутерброд из консервированной ветчины и запил его стаканом молока.

Когда Рей вернулся в гостиную и увидел, в какой комичной позе лежит Муди, его посетило вдохновение, и он решил сделать снимок и послать его Беллами с телефона того старого придурка с аэродрома. К тому же Руп строго-настрого запретил ему пользоваться собственным телефоном для таких целей. Со своего телефона он звонил только Кольеру.

Покончив с этим, Рей почувствовал, до какой степени он устал. Он провел бессонную ночь, и у него выдалось тяжелое утро. Рей подумал, что, прежде чем решать проблему с телом Муди, нужно немного отдохнуть.

Он прошел в спальню, открыл шкаф и опустился на одно колено. На первый взгляд угол винилового покрытия ничем не отличался от поверхности вокруг него, как будто он был прочно приклеен к бетону под ним. И только Рей знал, что его можно легко поднять, так как в день переезда он вскрыл его.

Затем он продолбил в бетоне небольшое углубление, чтобы спрятать туда трусики. Они были легче воздуха. И прозрачные.

Вынув трусики из тайника, он с восторгом рассматривал их, словно в первый раз, когда Алан затолкал их ему в руку. Рей помнил это так ясно, как будто все произошло только вчера. Алан нервничал. Нет, не просто нервничал, он с ума сходил от страха. Муди и еще какой-то детектив остановили машину у обочины и теперь шли по дорожке.

Алан весь вспотел.

– Ты должен их спрятать, Рей. Договорились? – поспешно проговорил он.

– Трусики той девчонки?

– Быстрее! Бери! Спрячь их где-нибудь.

Рей засунул их к себе в плавки. Алан наблюдал и одобрительно кивал.

– Как только сможешь, избавься от них. Сожги. Обещай мне!

– Обещаю.

И тут в дверь постучали копы. Алан вытер ладонью влажную верхнюю губу, похлопал Рея по плечу и пошел открывать дверь.

Муди знакомил Алана с правами арестованного, пока другой детектив надевал на него наручники. После чего они увели его.

На протяжении всего времени, пока Алан находился в тюрьме, они больше не говорили о тех трусиках. Алан ни разу не задал ему вопрос, сжег ли он их, а Рей сам не стал сознаваться в том, что нарушил обещание. Он не смог заставить себя уничтожить их. Они стали его самой большой драгоценностью. Ведь они были последним из того, что он получил от своего брата.

Однако Рей не слишком часто извлекал их из тайника. По крайней мере, не так часто, как ему хотелось. Однако убийство Муди стало тем из ряда вон выходящим событием, которое следовало отметить.

Рей растянулся на кровати, засунул руку в трусики, поднес их к окну и стал рассматривать просвечивающие сквозь прозрачную ткань пальцы. После этого, издав вздох удовлетворения, перевернулся на бок и задремал.

В тесной кабине пилота боевого самолета Дент никогда не страдал клаустрофобией, но, оказавшись в кабинете для проведения допросов Управления полиции Остина, вспомнил все те неприятные ощущения, которые испытал здесь когда-то, сидя один на один с Дейлом Муди. То, что Муди был мертв, не имело принципиального значения. Денту, как и тогда, от тоски и ужаса хотелось лезть на стену.

Сидевшая рядом с ним Беллами была бледна и выглядела растерянной, и часто, когда кто-то обращался к ней, приходилось повторять дважды, чтобы суть слов дошла до нее. Ее состояние было вполне объяснимо. Фотография Муди с перерезанным горлом потрясла ее до глубины души. Все в управлении знали, что она знаменитость и дочь недавно скончавшегося Говарда Листона, и поэтому обращались с ней предельно вежливо.

Тем не менее, как только их ввели в комнату для допросов, чтобы выслушать показания, на груди Дента выступили капельки пота. Он не выпускал руку Беллами из своей, возможно, чтобы внушить большую уверенность в собственных силах не столько ей, сколько самому себе.

Хеймейкер позвонил в полицию сразу же. Он связался с детективом из отдела убийств и сообщил ему о жутком послании, полученном на телефон Беллами. Он узнал в жертве отставного сотрудника полиции Дейла Муди, а также добавил, что фотография пришла с сотового телефона Голла.

– Можно предположить, что телефон похитил парень по имени Рей Стрикленд и что как раз он и отправил данное сообщение. Он уже разыскивается по подозрению в нападении, поэтому у вас должна быть информация на него. Мы все трое сейчас выезжаем и скоро будем у вас.

Когда они прибыли в отделение полиции, их сразу же встретил детектив отдела убийств Нэгл, с которым Хеймейкер разговаривал по телефону, и еще один сотрудник по имени Эббот. Денту они показались близнецами, настолько они были похожи. Одинакового возраста, одинакового роста и телосложения. Даже ветровки на них были одинаковые.

Они забрали у Беллами телефон, взглянули на полученную ею фотографию и признались, что им пока не удалось установить адрес Рея Стрикленда, но что они продолжают попытки обнаружить его по последнему сигналу сотового телефона.

– Мы также разослали специальное предупреждение во все отделения полиции.

– Какие причины были у Рея Стрикленда убивать Муди? – спросил Нэгл.

Хеймейкер протянул ему копию дела Сьюзен Листон:

– Всему причиной вот это.

Прошел час, а они все еще продолжали беседовать, отвечать на вопросы, с большими усилиями восстанавливать общую картину происшедшего. Где-то в середине их беседы в комнату заглянул полицейский в форме и вызвал Эббота. Нэгл попросил Беллами продолжать.

Она рассказывала ему о своей беседе с Муди на поминках, когда вдруг появился Эббот и сообщил:

– Тело Муди обнаружено в квартире Стрикленда.

– Как его нашли? – спросил Нэгл. – Засекли по сигналу сотового?

– Нет, нам просто сообщили, где он живет.

– Кто?

– Руп Кольер.

– Что?! – Это восклицание одновременно вырвалось у Беллами и Дента.

– Да, мистер Кольер, похоже, проявил сострадание к Стрикленду после того, как его брата убили в тюрьме. Кольер узнал, что парень живет на пособие. Он нашел ему работу, поселил в съемной квартире, где он до сих пор и живет. По его словам, Стрикленд никогда никого не беспокоил. Жил одиноко, но ни в чем противозаконном замечен не был. Неплохой механик. Он также работал на фабрике по производству стекла и там тоже вроде бы себя неплохо зарекомендовал. Кольеру он помогал с ремонтом машины.

Детектив растерянно взглянул на Беллами и про-должил:

– Однако мистер Кольер утверждает, что с тех пор, как вышла ваша книга и получила такую широкую известность, у Рея начались прогулы. Он стал проявлять агрессивность по отношению к своему начальнику и товарищам по работе. Мистер Кольер говорит, что он несколько раз звонил ему и просил не зацикливаться на прошлом. Тем не менее, по его словам, возбуждение Стрикленда продолжало нарастать, и совсем недавно он стал высказывать угрозы в адрес вас двоих и Дейла Муди. Вчера он уехал на машине, принадлежащей мистеру Кольеру, который несколько раз пытался дозвониться до него по телефону и убедить его вернуть машину. Не дозвонившись, он сообщил в полицию о ее похищении. Стрикленд не отвечал на его звонки и так и не перезвонил ему. И вот совсем недавно мистер Кольер обнаружил у себя на телефоне голосовое сообщение от Стрикленда, которое пришло сегодня рано утром. В нем сообщалось, что Муди мертв и что Стрикленду придется поменять квартиру из-за «беспорядка». Мистер Кольер сразу же набрал 929 и назвал им адрес Стрикленда.

– Ну и подонок… – пробормотал Дент. Однако детективы его уже не услышали, так как Нэгл расспрашивал Эббота о состоянии Стрикленда на момент ареста.

– Он не арестован.

– То есть он все еще на свободе?

– Боюсь, что да. У нас есть номер его машины. Думаю, что очень скоро он будет у нас в руках.

– Но как ему удалось сбежать? – спросила Беллами.

– По словам первых полицейских, вошедших к нему в квартиру, он спал на кровати.

Они окружили его. Рей проснулся и сразу же набросился на них с ножом, по-видимому, тем самым, которое и служило ему орудием убийства. Полицейские говорят, что он совершенно неуправляемый. Никак не отреагировал на их призывы бросить нож. Он ранил одного из ребят. Вонзил лезвие ему в плечо. Довольно глубоко. Рана выглядела жутко. Правда, врачи говорят, все обойдется, что можно назвать хорошей новостью, плохая – то, что Стрикленду удалось бежать. Есть и кое-что еще, – продолжил Эббот, взглянув на Беллами. – Стрикленд оставил это на кровати. – Из кармана куртки он достал запечатанный пакет для вещдоков и продемонстрировал его Беллами: – Они не могли принадлежать вашей сестре?

Беллами было крайне неприятно касаться пакета, но она пересилила себя, взяла его у детектива и взглянула на вещь, лежавшую в нем. Внутри у нее все сжалось. Не говоря ни слова, Беллами кивнула. После долгой паузы она сказала:

– Она такие носила.

Эббот забрал у нее вещдок.

– Я отнесу их в лабораторию, чтобы там установили наличие каких-либо отпечатков.

– Дейл всегда считал, что тот парень, у кого найдут эти трусики, и есть ее убийца, – заметил Хеймейкер. – Если я правильно помню, Алан был опекуном Рея. Возможно, он взял на себя вину младшего брата.

Однако Беллами выдвинула совсем другую теорию:

– Скорее, Алан передал их Рею, чтобы их у него не нашли.

– Мы займемся этой папкой, – сказал Нэгл. Чувствовалось, что ему не терпится приступить к делу.

– Когда вы будете ею заниматься, вам, наверное, захочется взглянуть и на это тоже. – Беллами передала детективу признание Муди. – Думаю, что чтение будет увлекательным.

Особенно то, что касается Рупа Кольера. Здесь вы найдете ответ на вопрос, почему именно ему Рей позвонил сразу же после убийства Дейла Муди.

Стивен положил трубку и повернулся к матери:

– Беллами сказала, что заедет к нам и посвятит в детали. У нее был очень усталый и охрипший голос из-за того, что ей пришлось в течение нескольких часов отвечать на вопросы полицейских, но она говорит, что в целом с ней все в порядке. – С мрачной иронией он добавил: – Она также говорит, что еще очень долго не сможет читать текстовые сообщения на телефоне.

– Господи, что же она должна была испытать! – воскликнула Оливия.

– Она говорит, это был настоящий кошмар.

– Я очень за нее беспокоюсь. Ей пришлось так много пережить за последние несколько дней.

– И отчасти виноват я. Ты, наверное, это хотела добавить?

– Нет, вовсе нет!

– Но это правда. – Стивен вздохнул и опустился в кресло. – Я никогда себе не прощу того, что нанял Дауда, из-за которого у Беллами появилась лишняя причина для беспокойства.

– Ты просто совершил ошибку, – подключился к разговору Уильям. – Намерения у тебя были вполне достойные. Ты же не мог предвидеть, как все обернется или будет воспринято.

И ты уже извинился. Теперь об этом можно забыть.

Стивен улыбнулся другу:

– Спасибо.

Уильям ответил ему улыбкой и сказал:

– Мне надо обзвонить рестораны и узнать, все ли там в порядке.

Стивен оценил его хитрость. Уильям, отличавшийся особым тактом в вопросах, которые касались семейных проблем Стивена и его матери, решил дать им возможность обсудить все наедине.

Как только он удалился, Оливия перестала скрывать свое истинное состояние. Ее плечи опустились от жуткой усталости, накопившейся за несколько дней, проведенных у постели смертельно больного мужа. Она в одинаковой мере испытывала мучительные страдания из-за горя по ушедшему и из-за сильнейшего психологического напряжения.

– Как только этого подонка Стрикленда поймают, все будет кончено, мама. Навсегда.

– О господи, как же я на это надеюсь!

Стивен мрачно рассмеялся:

– Будет даже странно просыпаться по утрам и не бояться сюрпризов, которые может преподнести наступивший день. С тех самых пор, как книга Беллами поступила в продажу, ни один рассвет не приносил мне радости.

– Я понимаю тебя. Я чувствовала примерно то же. Мне бы очень хотелось… мне бы очень хотелось столь многого, что не может осуществиться.

– Например?

– Ну я бы, например, очень хотела, чтобы Беллами никогда не получала того сообщения.

– Ну, у нее рядом широкие, надежные плечи Дента, на которые она может опереться.

– А это еще одно мое желание. Я бы очень хотела, чтобы его не было в ее жизни.

– Но ведь их отношения пока носят неофициальный характер.

Оливия взглянула на него и нахмурилась.

– Пока, – повторил он мрачно.

– И ты полагаешь, что официальное завершение неизбежно?

– Я видел, как они смотрят друг на друга.

– Ну и как же?

– Так же, как вы с Говардом смотрели друг на друга после вашей первой встречи.

Оливия печально улыбнулась:

– Все так далеко зашло? Ну что ж, как бы то ни было, я с этим тоже ничего не могу поделать. Точно так же, как не смогу уговорить тебя не уезжать завтра в Атланту. Мне очень не хочется, чтобы ты оставил меня так скоро.

Ей было бы неприятно услышать, с каким нетерпением Стивен ждал возможности ускользнуть из дома, с которым его связывало так много тяжелых воспоминаний. Он пробыл здесь так долго только потому, что не хотел оставлять Оливию наедине с ее горем. Стивен понимал, что по-настоящему с облегчением он вздохнет, только оказавшись на расстоянии нескольких километров отсюда.

– Однако больше всего мне хотелось, чтобы Говард стал свидетелем окончания этого кошмара.

– Мне тоже. Но если не для него, то по крайней мере для всех нас он действительно скоро закончится. Собственное расследование Беллами, если его можно так назвать, завершилось, когда в доме Рея Стрикленда нашли белье Сьюзен. Дело закрыто.

Оливия, сидевшая в кресле, подперла голову рукой и задумчиво потерла лоб.

– Факт обнаружения ее трусов будет муссироваться в прессе. Об этом будут еще очень долго писать, обсуждать, переливая из пустого в порожнее, еще много дней.

– Но не вечно. Скоро какой-нибудь новый скандал заставит забыть об этом.

– Как дорого стоила нам ее выходка!

Стивен застыл. Он затаил дыхание и мог бы поклясться, что и его сердце на несколько мгновений остановилось, а по всему его телу прокатилась горячая волна. Он не мигая смотрел на мать.

Прошло несколько мгновений, Оливия опустила руку, подняла голову и со слабой улыбкой взглянула на него:

– У нас нет другого выхода, как только перетерпеть пытку журналистов… Одному Богу известно, что я… – Она не договорила и вопросительно взглянула на Стивена: – Стивен? Что случилось?

Он тяжело сглотнул.:

– Ты сказала, что нам дорого стоила ее выходка.

Оливия приоткрыла рот, но не произнесла ни слова.

– Что за выходку ты имела в виду, мама?

Оливия продолжала молчать.

– Мама, я задал тебе вопрос. Какую выходку? То, что она снимала с себя трусы и дарила их мужчинам?

– Я…

Стивен вскочил на ноги:

– Ты знала?

– Нет, я…

– Ты знала, не так ли? И ты знала, что она устраивала такие же выходки и со мной.

Много раз. И знала обо всем остальном?

Когда Оливия поднялась, она еле держалась на ногах. Чтобы не упасть, ей пришлось ухватиться за спинку кресла.

– Стивен, послушай меня. Пожалуйста, прошу тебя!..

– Ты знала… обо всем? Обо всем? И ничего не сделала?

– Стивен…

– И не попыталась прекратить. Почему?

– Я не смогла, – еле сдерживаясь от слез, проговорила Оливия.

Стивен дрожал от ярости:

– Ведь это испортило мне жизнь!

Оливия закрыла рот рукой, чтобы сдержать рыдания. Они сотрясали все ее тело, но Стивен продолжал наступать:

– Почему ты не прекратила это?

– Я…

– Почему? Почему?

– Из-за Говарда! – крикнула она. – Он бы не вынес этого.

Несколько долгих мгновений Стивен стоял, пристально вглядываясь в ее осунувшееся от горя лицо.

– Ты не могла позволить Говарду узнать об этом потому, что он не вынес бы. Но мою жизнь можно было разбить, не задумываясь.

– Нет… – простонала она, протягивая к нему руки.

Он оттолкнул ее.

– Стивен! Стивен!

Оливия продолжала кричать, повторяя его имя даже тогда, когда он стал поспешно подниматься по лестнице.

Глава 29

Дент остановил автомобиль на подъездной дорожке перед домом Листонов.

– Голл выбрал далеко не самое удачное время, но я сам просил о встрече, поэтому думаю, что мне следует пойти.

– Да, конечно, – отозвалась Беллами.

– Я постараюсь, чтобы все прошло быстро и мило.

– Это очень важно для тебя, поэтому из-за меня, пожалуйста, не торопись. А я тем временем подлатаю кое-какие прорехи. Когда я вчера уходила отсюда, все здесь были жутко расстроенные и злобные.

– Ты поехала ко мне и провела у меня ночь. Уже за одно это они, по-видимому, вычеркнули тебя из завещания.

– Оно того стоило, – тихо произнесла Беллами.

– Да?

Они обменялись нежными взглядами влюбленных. Но вспомнив, зачем приехали, Беллами сказала:

– Они захотят услышать обо всем, что произошло сегодня, и мне придется долго излагать им события дня.

– Вот еще одна причина, по которой я не хочу тебя оставлять. Мне не хочется выпускать тебя из поля зрения, пока на свободе бродит этот маньяк Стрикленд.

– За воротами полицейский автомобиль.

– Я счастлив. Если бы сами детективы не додумались, мне бы пришлось настоять. – Дент взглянул на небо сквозь ветровое стекло. – К тому же, кажется, собирается дождь.

Может быть, мне подождать здесь, пока ты там с ними поболтаешь…

– Не нужно, Дент. Хватит с тебя и тех испытаний, через которые ты ради меня прошел сегодня в полиции. Я должна поблагодарить тебя за то, что ты согласился присутствовать, несмотря на то неудобство, которое испытывал там.

Они обменялись на прощание поцелуем. Беллами помахала ему рукой, поднимаясь по ступенькам в дом. На нижнем этаже ее никто не встретил, что было странно, так как она предупредила Стивена о своем приходе.

Она позвала вначале его, потом Оливию, но вместо них со стороны кухни появилась Хелена.

– Извините, мисс Прайс. Я собиралась уходить и не слышала, как вы вошли.

– А где все?

– Мисс Листон у себя в комнате наверху. Она просила, чтобы ее какое-то время не беспокоили.

– А мой брат?

– Его нет.

– Он вышел?

– Нет, они с мистером Страудом вылетели в Атланту.

– Я думала, что они вылетают только завтра.

– Он объяснил, что у них внезапно поменялись планы.

«Внезапно» – мягко сказано. Стивен уехал, вероятно, сразу же после их телефонного разговора.

Заметив разочарование Беллами, Хелена добавила:

– Он оставил записку для вас на столе в кабинете мистера Листона.

Записку? И это все, чего она заслужила с его стороны? Он не мог подождать ее всего несколько минут, чтобы по-человечески попрощаться?

– Я еще нужна вам?

– Нет, спасибо, все в порядке. Вы можете идти.

Беллами прошла прямо в кабинет отца. Книжные полки, встроенные в стены, были заполнены сувенирами и фотографиями, на которых представала вся жизнь ее отца, начиная от черно-белой фотографии, сделанной в день крестин, где родители держат его на руках, до прошлогоднего снимка, где он на Пеббл-Бич играет в гольф с президентом Соединенных Штатов.

Каким бы уютным ни был когда-то этот кабинет, теперь без него он казался пустым.

Сколько же времени провела она здесь за долгими беседами с отцом! Как только Беллами вошла в кабинет, у нее к горлу подкатил комок. В прежние времена кабинет отца был наполнен теплом, уютом и безопасностью. Сегодня он выглядел мрачным и навевал печальные мысли. Несмотря на незадернутые шторы, в нем возникало ощущение мрака. За окном небо было затянуто тучами.

Беллами включила настольную лампу и опустилась в отцовское кресло. Знакомый скрип кожи едва не заставил ее разрыдаться из-за нахлынувших воспоминаний об отце. У нее стало еще тяжелее на душе, когда она увидела на столе конверт со своим именем.

Она вскрыла печать и прочла короткое послание Стивена:

«Дорогая Беллами!

Если бы обстоятельства нашей жизни были иными, возможно, я и стал бы для тебя тем братом, о котором ты мечтала и которым я сам хотел бы быть. Но в сложившихся обстоятельствах я обречен разочаровывать тебя и причинять тебе боль. Я прошу у тебя прощения за Дауда. Благородные намерения, очень плохо воплощенные в жизнь. Так уж случилось. Я хотел защитить тебя, потому что на самом деле люблю тебя. Но если в твоем сердце осталась хоть капля любви ко мне, ради нас обоих, пожалуйста, пусть это прощание станет окончательным.

Стивен».

Смысл прочитанного проник до самой глубины души Беллами. Она ощутила почти физическую боль, как за Стивена, так и за себя. Она поднесла записку к губам, пытаясь удержаться от слез.

Плакать было бессмысленно. Она не могла изменить прошлое, которое оставило так много шрамов в душе ее брата.

Взгляд Беллами скользнул к фотографии в рамочке, что стояла в углу отцовского стола.

Она спросила себя, а обратил ли на нее внимание Стивен, когда оставлял здесь свою записку.

Если да, то она должна была взволновать его не меньше, чем сейчас ее.

Как-то она спросила отца, зачем он держит эту фотографию у себя на столе на самом видном месте. Он тогда ответил, что это – последняя фотография Сьюзен. Ему хотелось вспоминать ее такой, какой она изображена на ней: счастливой, улыбающейся, полной энергии и задора.

Фотографию сделали в тот День поминовения, когда они ездили в парк. На них были костюмы в красных, белых и голубых тонах, которые, по мнению Оливии, идеально подходили к такому случаю. Они собрались на парадной лестнице особняка, и, когда все были готовы, тогдашняя домоправительница запечатлела их.

Получившаяся фотография напоминала рождественскую, так как на ней ярко отразилась личность каждого. Стивен казался мрачным и надутым. Сьюзен лучилась счастьем. Беллами, как всегда, демонстрировала застенчивость и скромность. Оливия и Говард стояли, взявшись за руки, улыбались и производили впечатление живого воплощения американской мечты, которого не может коснуться никакая трагедия.

Глухой звук отдаленного грома заставил Беллами повернуть голову и нервно выглянуть в окно. Дождь забарабанил по стеклам. Беллами потерла руки, чувствуя, что начинает мерзнуть, и поднялась, чтобы задернуть шторы.

Из-за какого-то непонятного, почти мазохистского порыва она взглянула на небо.

Облака имели неприятно-зеленоватый оттенок и казались зловещими.

Беллами закрыла глаза на несколько мгновений и, когда открыла их снова, увидела, что облака совсем не зеленые. Они сделались темно-серыми. Быстро несущиеся по небу, набрякшие от влаги дождевые тучи. Не более.

Ничего такого, что могло бы напоминать жуткое небо того дня восемнадцать лет назад.

Она снова повернулась к столу и взяла семейную фотографию в рамке, поднесла ее к лампе, чтобы получше рассмотреть под другим углом.

Но что она пыталась найти на ней?

Беллами не знала сама. Однако что-то явно ускользало от нее. Нечто важное и неприятное. Но что именно? Что она никак не может разглядеть на снимке? И почему это представляется ей таким значительным?

Где-то неподалеку сверкнула молния, и сразу же следом послышался оглушительный раскат грома.

Беллами выронила фотографию. Стекло с рамки разбилось.

Дент вошел в «Старбакс» неподалеку от здания Законодательного собрания штата. Они договорились встретиться с сенатором в кафе. Почти все посетители сидели, уткнувшись в ноутбуки, или болтали по мобильным, за исключением двух мужчин, ожидавших Дента.

Голл приоделся для такого события, сменив обычный грязный комбинезон на новенький и чистый. Он сидел, нервно пожевывая сигару.

Навстречу Денту из-за стола поднялся лысеющий мужчина лет шестидесяти. На нем была клетчатая рубашка с перламутровыми пуговицами, заправленная в помятые джинсы «Вранглер», подпоясанные широким ремнем из тисненой кожи с серебряной пряжкой размером с блюдце.

Его широкое загорелое лицо было открытым и дружелюбным, а рука, крепко сжавшая руку Дента, когда Голл начал их представлять друг другу, оказалась грубой и шершавой, точно кожа для мокасин.

Он пару раз тряхнул руку Дента со словами:

– Дент, спасибо, что пришли. Мне очень хотелось с вами встретиться. Садитесь. – Он указал на стул у небольшого столика.

И как раз в это мгновение за окном раздался сильный раскат грома. Дент выглянул на улицу: там начал накрапывать дождь. Обратившись к ожидавшим его мужчинам, он произнес:

– Я не могу долго задерживаться.

Голл нахмурился, сенатор мог расценить такое поведение со стороны Дента как грубость, но тот продолжал добродушно улыбаться:

– Тогда я буду краток. Голл уже изложил мне ваши условия, и, откровенно говоря, я нахожу их не совсем справедливыми. – Он сделал паузу и расхохотался: – Я хочу предложить вам лучшие.

Дент слушал условия очень выгодной сделки, которую предлагал сенатор и от которой мог отказаться только полный идиот. Но гораздо больше его интересовало то, что происходит за окном. Ветер с огромной силой обрушился на сикоморы, высаженные вдоль тротуара. Небольшой дождик превратился в настоящий ливень. Вспышки молнии и удары грома участились и стали ближе.

Дата добавления: 2015-08-28